Текст книги "Лаборатория. Железная власть"

– А как достучаться до сотрудников на выезде?

– Легко! – Витя включил устройство, похожее на то, что Игорь монтировал в автомобиль. – Это первый отечественный телепортатор. Я просил оборудовать «тойоту» дубликатом, – он взял бутерброд и указал им на электронную карту города, растянутую над столом. Каждый район отмечался лампочкой, от которой тянулся провод. – Где бы ни была команда, она моментально получит необходимое сообщение. Без труб, воздуха, ежемесячной оплаты и вечного нудежа про то, что «абонент вне зоны действия». Итог – мы оперативно работаем и обкатываем новую разработку.

– А «расщепить» зачем? – нахмурившись, Жора прочитал надпись на лицевой консоли агрегата.

– Стереть сообщение.

В этот момент на карте с монотонным пиликаньем замигала лампочка, обозначающая одну из улиц Васильевского острова.

– Что еще? – Витя от неожиданности подавился бутербродом.

С жужжанием запустились бобины закоммутированного в систему проигрывателя, и из динамиков приветливо зазвучал записанный голос девушки-оператора:

– «ЛАМ», слушаю вас.

– Кто-то из наших, поэтому звонят сюда.

– Почему ничего не слышно? – Жора толкнул брата в бок.

– Момент, – тот пробежался пальцами по консоли управления, и в помещении запищал испуганный старушечий голос:

– Ой, милая, делать-то чего. Взбесился, окаянный… А Вера у вас?

– Ты ей дал? – Витя с укоризной посмотрел на брата.

– А как мы еще проверим? – виновато буркнул тот.

– Номер модели, пожалуйста, – продолжал разговор компьютер.

– Сейчас-сейчас… – суетилась на другом конце перепуганная старушка.

Братья перевели взгляд на прибор, выдававший тонкий лист пластика, на который множество мельтешащих иголочек шустро наносили убористый текст.

– …не ходите по квартире. Уже едут, – закончил беседу синтетический голос диспетчера, и система сбросила звонок.

Исписанный лист двинулся по подставке, заканчивающейся изгибом, и скрутился в рулон. Пневматический шомпол забил его во флакон, который подала катающаяся вдоль стен механическая лапа, и емкость с шипением исчезла в желобе уходящей в пол стеклянной трубы.

Ангар взорвался дребезжанием висящего на стене звонка. Игорь, Марина и Фукс повернулись на звук. Наверху загрохотало, и торчащий из потолка зев воздуховода выплюнул флакон в алюминиевую корзинку на полу. Игорь вопросительно посмотрел на Марину.

– Может, учебная, – та пожала плечами.

– Команда! – разнесся по ангару голос Евгения Дроида, усиленный динамиком. – Вышел из строя прибор, отданный на тестирование родственникам одного из сотрудников. Адрес во флаконе.

– Что за прибор? – поинтересовалась у пространства Марина.

– Инсектоидный модуль. Паукопылесос, – после небольшой паузы, ответил Евгений Борисович. – Не почините на месте – везите сюда. Удачи.

– По коням! – распахнув дверцу шкафчика, Игорь стал натягивать спецовку с надписью «Инженер» на спине. – Наконец хоть что-то!

– А! Это еще что такое? – Фукс показал жилетку с надписью «Инвентарь», которую достал из специально отведенной для него низенькой тумбочки.

– Автономные роботы еще редкость, люди тебя могут испугаться. Поэтому, если хочешь с нами ездить, придется носить, – объяснила Марина, откручивая крышку флакона и пробегая глазами по листу пластика. – Седьмая линия Васьки. Не ближний свет.

– Зато прокатимся! – ответил Игорь, водружая на голову ковбойскую шляпу.

– А ты, оказывается, пижон, – вскинув бровь, оценила Марина.

– Мы много пережили вместе.

– Человеки, – Фукс кое-как застегнул шарнирными пальчиками жилетку, в карманы и крепления которой были напиханы различные инструменты. – Напридумывают себе. Впрягли робота в работу[17]17
  Фукс неосознанно каламбурит – на чешском языке слово «robta» означает «каторга», «тяжелая работа», «барщина».


[Закрыть]. Я даже не знаю, каким концом отвертки забивают гвозди.

Игорь дернул рычаг, открывающий ворота ангара, и на решетке автомобильного радиатора сверкнула начищенная эмблема Лаборатории. Слепящими лучами вспыхнули фары, загорелась венчавшая крышу стробоскопная система мигалок, озаряющих ангар яркими сполохами.

Подождав, когда Фукс заберется в салон, Марина запрыгнула на сиденье рядом с Игорем и захлопнула свежевыкрашенную черную дверь. Соскучившийся по рулю инженер азартно вдавил педаль газа, и грузовик, визжа покрышками, понесся по тоннелю к выезду из ангара.

* * *

– Это здесь, – Марина сверилась с адресом, пока грузовик протискивался через заставленный машинами двор и парковался у подъезда с гранитной урной, возле которой на скамейке скучала кошка. Заглушив двигатель, Игорь закинул на плечо сумочку с инструментами.

– По инструкции нужно взять… – захлопнув дверь, Марина развернула мятый листок бумаги, который оказался в кармане ее спецовки.

– Зачем тратить энергетические шашки там, где можно обойтись отверткой, – Игорь самоуверенно отмахнулся от напарницы и постучал пальцем по виску. – Знания – сила!

– Как знаешь, – Марина пожала плечами и выплюнула в листок жвачку.

Лязгающий лифт, разукрашенный нетленной похабщиной с ошибками, наконец-то дотащился до нужного этажа, и, сложив гремящую внутреннюю решетку, троица выбралась на тесный лестничный пролет. Еще раз сверившись с адресом, Игорь позвонил в указанную дверь, которую практически сразу же открыла испуганная старушка.

– Здравствуйте, мы по поводу пылесоса.

– Ой, мои хорошие, проходите.

Друзья зашли в квартиру, и старушка отступила к стене, не спуская с Фукса испуганного взгляда.

– Не бойтесь, он носит инструменты, – успокоила женщину Марина.

Внутри было темно, и все невольно перешли на шепот.

– Он как сломался, я электричество-то и выключила, – доверительно сообщила старушка.

– Правильно, – Игорь оглядел неподвижные счетчики в прихожей. – Но он работает от автономного блока питания.

– Меня Верунька уговорила взять. Она у вас техническим директором работает. Сказала, сам пыль находит, сервант протереть может, щетки у него есть… – принялась сбивчиво объяснять испуганная старушка. – На проверку какую-то дали мне его. Тяжело самой-то. А сегодня поработал и – раз! – ко мне! Страсть-то какая! Я в ванне и заперлась.

– Сколько он у вас?

– Две недели.

– Пульт есть? – громким шепотом поинтересовалась Марина.

Согласно закивав, старушка достала из передника пульт и протянула Марине.

– Такое раньше бывало? – Игорь принюхался, ощутив в плотном воздухе квартиры кислый запах жженой проводки.

– Боже упаси!

– Где он?

Старушка дрожащим пальцем указала на приоткрытую дверь комнаты. Игорь осторожно подошел к ней и заглянул в проем.

В дальнем углу погруженного во мрак помещения на стене, под потолком, раскинув восемь манипуляторов-лап, застыл пылесос. Сходство с пауком модулю добавлял вместительный мешок для мусора, подобно брюху закреплённый сзади. Темные силуэты мебели бесшумно прощупывали жирные лазерные точки, проецируемые с корпуса инсектоида. Ситуация чем-то напоминала фильм «Хищник», и инженер ощутил неприятные мурашки. Облизнув губы, он вытащил из жилетки Фукса флакон с аэрозолем и отвертку.

– Не попадите под сенсоры, – Игорь осторожно вошел в комнату. – Фиг знает, чего там у него.

Марина и робот двинулись следом. Оставшаяся в дверях старушка стала украдкой креститься. Игорь медленно пересекал комнату, распыляя аэрозоль, в жидкие облака которого изредка попадала подрагивающая паутина лазерных лучей. Он двигался к пылесосу, опасливо обходя движущиеся красные пятнышки и осторожно протягивая руку с отверткой к округлому корпусу-туловищу. При прикосновении инструмента модуль вздрогнул и по-паучьи съёжился, подбирая лапы.

– Ну-ка, – нацелив на пылесос пульт, Марина щелкнула кнопкой.

Все точки в комнате тут же сфокусировались на ней. Щеточки и шланги на передней панели пылесоса с жужжанием пришли в движение, над ними хищно вспыхнули красные глазки-линзы. Механизм переключился в режим выдувания, и в лицо испуганно вскрикнувшей Марины ударила густая струя пыли. Все шарахнулись в стороны.

– Попал?

– Ничего не вижу, – Марина терла глаза, подслеповато щурясь.

– Пойдём, моя хорошая, – подоспевшая старушка вывела ее в коридор.

– Нужно пространство! – Игорь кинул на стол в центре комнаты сумочку с инструментами и, сминая ковер и пыхтя, потащил его к стене. Жалобно бряцал блюдечками довоенный сервиз.

Щетки пылесоса угрожающе шевелились, лазеры щупали комнату в поисках мусора. Игорь достал из сумки электрошокер.

– Попробуем закоротить.

Закрыв нижнюю часть лица рукавом спецовки, Игорь приблизился к механизму и, резко выбросив руку, коснулся шокером поверхности пылесоса. Сверкнули электрические разряды, в лицо инженера ударила тугая струя мыльной пены. Ужаленный электричеством инсектоидный модуль издал противный скрипучий звук.

Отступив, Игорь размазал щиплющее глаза мыло по лицу, в то время как пылесос надвигался на него. Неожиданно к механизму подскочил Фукс и схватил его за передние лапы. В его металлическую физиономию тут же полетело все подряд: комки пыли, хлопья пены вперемешку с булавками, пуговицами и другими предметами. Изловчившись, Фукс подхватил с пола оброненный старушкой тапок и глубоко запихнул его в одну из трубок бесновавшегося модуля.

– Вот тебе!

Пылесос пятился, словно раненое животное – нагнетаемый воздух перестал выходить, с визгом проворачиваясь в мусорном мешке.

– Ложись! – мигом оценил ситуацию нырнувший под стол Игорь.

Раздувшись до предела, мешок взорвался, и все пространство комнаты заволокло густым смогом пыли. Паукопылесос безжизненно распластался на полу, его корпус дымился.

– Наукоемкий подход, – Игорь переглянулся с Фуксом и смачно чихнул.

Они оглядели покрытую хлопьями пыли комнату, некогда убранную с извечной старушечьей кропотливостью. На стенах висели разноцветные венецианские маски, фотографии людей в костюмах различных эпох. С одного из снимков улыбалась молодая женщина, держащая под руку загримированного под Чаплина человека. В юной особе угадывалась хозяйка квартиры. Вся комната дышала насыщенным творческим прошлым, и Игорь решил при случае поподробнее расспросить о бабушке Веру.

Он вспомнил собственную семью. У предыдущих поколений воспоминания имели осязаемую форму и запахи – плотной фотобумаги, только вынутой из раствора, виниловых пластинок и магнитных лент любительских видеокамер. И, конечно же, пузатых семейных фотоальбомов, на последних страницах которых хранятся несколько коричнево-желтых снимков, с которых по-прежнему мудро смотрят строгие прабабушки и прадедушки, облаченные в парадные кителя и платья. Всех этих вещей касались руки и время, придавая фамильным мемуарам особый вкус.

А что имеют они? Поколение, выбиравшее «пепси», со временем превратилось в покорных рабов безликой цифровой эпохи.

– Батюшки-светы, – всплеснула руками вошедшая в комнату старушка, за спиной которой вытиралась полотенцем Марина.

– Бардак, – согласился Игорь и со вздохом провел пальцами по присыпанным пылью волосам, будто стряхивая с них седину.

* * *

Близился вечер. Город медленно выдыхал от нещадного дневного зноя, варясь в густом облаке дымчатых испарений. Грузовик вполз на улочку, усаженную тополями, за которыми виднелась череда аккуратных коттеджей.

– Значит, знания – сила?

– Перестань, – в который раз отмахнулся от подколки Игорь. – Кто ж знал, что Фукс такой оригинал.

– Ну-ну… Ты никогда с ней не расстаешься? – поинтересовалась Марина, взяв лежащую на торпеде ковбойскую шляпу. – Талисман?

– Был у меня на втором курсе предмет, который назывался дискретной математикой. Теория автоматов, кодирования, машинная арифметика и сортировки – в общем, все в таком духе. Профессору, который это хозяйство вел, сдать было практически невозможно. За исключением девиц, которым хватало ума прийти в юбке покороче, – Игорь улыбнулся студенческим воспоминаниям. – И было у него хобби – мужик коллекционировал ковбойские шляпы. Да какие! Он даже выставки в одном пабе устраивал. И вот накануне экзамена мы поспорили: если я сдаю с первого раза, он дарит мне шляпу. Если провалюсь, достаю ему любую на выбор.

– Вижу, ты справился.

– Я уже добрую половину-то позабыл, – засмеялся Игорь. – А шляпа осталась.

– Игра стоила свеч. Вот здесь, – сказала Марина, когда автомобиль поравнялся с ее домом, возвышающимся над живой изгородью. – До завтра.

– Пока, – Игорь, облокотившись на руль, смотрел вслед Марине, которая проверила почтовый ящик, открыла калитку и вошла во двор. – Хорошо живет…

– Ее отец какая-то шишка, – зашевелился на заднем сиденье Фукс. – А не пора ли нам подкрепиться?

– Ну, ты и прорва, Карлсон, – Игорь воткнул в гнездо на «пузе» робота толстый провод питания, подключенный к двигателю автомобиля, и многочисленные индикаторы приборов коротко моргнули.

– Красота-а, – Фукс низко заурчал, что явно обозначало удовлетворение, и сузил глазки.

В кармане Игоря запиликал мобильник.

– Слушаю.

– Привет, это Аня из лаборатории, можешь говорить?

– Конечно.

– Папа просил обсудить с тобой некоторые организационные вопросы и передать удостоверение. Может, пересечемся?

– Давай, где?

– В центре есть пара местечек… – слушая Аню, Игорь неожиданно сообразил, что так и не почистился после встречи с паукопылесосом – который, кстати, еще предстояло закинуть на работу – и после наведения в квартире порядка.

– Давай через полтора часа.

– Договорились.

Первый рабочий день, а его уже куда-то приглашают. Отключив телефон, Игорь с улыбкой оглядел улицу, по которой гоняла мяч азартно галдящая детвора, и мягко нажал педаль акселератора. Жить становилось все интереснее.

* * *

Поскольку в фургончике Тибю душа не было, к проблеме мытья пришлось подойти по-научному. Под кабинку была приспособлена найденная на свалке старая телефонная будка, обшитая ржавым листом. К ней протянули местами перемотанный скотчем шланг, воткнутый в видавший виды насос, который качал воду прямо из залива. Чистоту процедуры обеспечивал фильтр, закрепленный позади будки.

Покидав в корзину грязную одежду и вкратце описав приятелю причину такого внешнего беспорядка, Игорь вооружился добрым куском хозяйственного мыла и наскоро помылся, отфыркиваясь под бьющими из самодельной лейки прохладными струями. А пока вытирался, лихорадочно придумывал, чего бы поприличнее надеть. Несмотря на то что кое-какие вещи с квартиры ему удалось прихватить, – холостяцкий гардероб был не слишком велик. С другой стороны, чего так париться. Это ведь не свидание, а встреча с коллегой по работе. Или…

Что «или». Куда разбежался, дорогой? Игорь вытерся, заправил в джинсы чудом подвернувшуюся чистую рубашку, брызнул на выскобленную станком шею каплю старого одеколона и, выскочив из фургончика, запрыгнул на водительское кресло грузовика.

– Буду поздно! – он махнул Тибю и рванул с места.

* * *

Они сидели в полутемной уютной кафешке с живописным видом на Аничков мост и неспешно потягивали горячий душистый улун из глубоких расписных пиал.

– Люблю это место… – Анна Дроид была совершенно не похожа на других девушек, которых ему доводилось раньше встречать. Холеная, затянутая в строгий консервативный наряд как в броню, которая лишь добавляла стройному телу женственности. Открыто недоступная. Слишком открыто. Нужно получить достаточно сильный подзатыльник от жизни, чтобы заставить человека спрятаться за такой маской. Особенно женщину. Глубокие зеленые глаза в обрамлении пушистых ресниц на миловидном, словно фарфоровом личике смотрели с интересом и легким оттенком высокомерия. Смешанный образ из классической купринской аристократки с воздушной нотой Шанель, приправленной легким ароматом жасмина. – Нравится у нас?

– Притираемся помаленьку.

– А Марина? – в зеленых глазах мелькнула лукавая искорка.

– Немного заносчива, – Игорь подул на свой чай.

– Несчастная любовь, перебесится. Пару месяцев назад у нее произошел разрыв с молодым человеком. Она до сих пор терзается, но скрывает это за независимостью и бравадой. Вроде это был куратор ее диплома. Первый опыт, яркие впечатления и жестокий удар – так кончается детство.

– А почему ты стала робопсихологом?

– Сначала была просто психологом, долго стажировалась в Америке. Но там бы так и осталась шринком[18]18
  Психотерапевт.


[Закрыть]. А хотелось большего, чем сеансы с диванными пациентами, – Аня посмотрела в окно, за которым монолитная бронза росчерком великого гения укрощала четверку рвущихся с пьедесталов коней. – Устала от людей. От их страхов, эгоизма, мелочных проблем. Копаешься в человеческой душе, а такое ощущение, что препарируешь труп. Поэтому со временем начинаешь по-другому воспринимать окружающий мир. В общении с человеком никто не может застраховать тебя от предательства. Машина не предаст никогда.

– Если ее не запрограммировать, – Игорь покачал головой.

– Тоже верно, – вздохнула Аня, отпив из пиалы, и облизнула острым кончиком язычка краешек верхней губы. – Ни боли, ни крови, ни слез. Алгоритмы и цифры. Мир прост и ясен.

– Тебе с ними легче?

– Это моя планида. В тусовку Лаборатории я не очень-то вписываюсь, к тому же дочь директора. Многие не доверяют – думают, я его глаза и уши, шпион, все докладываю, – Аня улыбнулась уголками рта. – И с ним-то у меня не особо клеится.

– Почему? – осторожно поинтересовался Игорь.

– Отдалились после смерти мамы, – опустив голову, она легонько постучала холеными ноготками по стенкам пиалы. – Вдобавок я сейчас хочу уйти в другую фирму, а он не одобряет.

– В какую, если не секрет?

– Не будем об этом, ладно? – попросила Аня. – Там сложно все. А ты? К нам просто так не приходят.

– Ты же читала досье, – ляпнул Игорь и запоздало прикусил язык, сообразив, что она просто хотела сменить тему.

– Извини, из головы вылетело, – согласилась девушка и, вздохнув, оглядела пустующий зал, теребя на запястье кокетливый браслетик из жемчужно-кварцевых бусин.

Кляня себя на чем свет стоит и пытаясь сгладить неловкость, Игорь потянулся за чайником.

– В Петербурге время блюза, – объявил хрипловатый мужской баритон, и по кафе полился тягучий гитарный пассаж, зазвучавший из невидимых колонок.

 
Одиночество – твой единственный друг…
Разбитое сердце, которое не излечить, —
Вот как приходится платить.
 
 
Пустые комнаты,
Где мы учимся жить без любви.[19]19
  Gary Moore «Empty Rooms». Перевод В. Украинцева.


[Закрыть]
 

– Обожаю Гэри Мура, – Аня безошибочно угадала музыканта по первым аккордам. – Тот еще меланхолик.

– Мне Том Уэйтс когда-то нравился, – вспомнил Игорь.

– Видела запись, где он через мегафон пел, мороз по коже.

– Ну да, «Chocolate Jesus», – подхватил инженер. – Инфернальная вещь.

– Голос у него страшный до жути, – прислушавшись, Аня вдруг тихо подпела в такт звучащей мелодии. – А вот этого товарища могу слушать сколько угодно.

Она отпила чая и улыбнулась, отгоняя грустные мысли. Зеленые глаза вновь озорно заблестели.

Все-таки блюз великая вещь.

Игорь улыбнулся в ответ. Подошедший официант расставил перед ними квадратные тарелки с мазком салата из козьего сыра, медовой груши и миндаля, и новые знакомые, выудив из салфеток приборы, неторопливо принялись за еду.

* * *

– …Сегодня Геннадий Орлов вместе с супругой посетил закладку могильника в Красном Бору, – заученной скороговоркой тараторила телеведущая. – Глава города много общался со строителями. Сдача объекта намечена на второй квартал будущего года.

– Поиск – «Игорь Витис», – скомандовала Марина, развязывая поясок и сбрасывая халатик, который скользнув по ее ногам, растекся на кафеле шелковой лужицей. – Теги: «инженер», «кибернетик», «Политехнический».

Она медленно опустилась в глубокую пенную ванну, на бортике которой подрагивал огонек свечи с ароматом пачули. В полумраке комнаты разливались тягучие мелодии индийских раг. Перед расслабленно вытянувшейся девушкой появился широкоформатный голоэкран.

– Ну-с… кто же ты такой?

Подавая устные команды, Марина принялась с интересом перелистывать ссылки. Одна из них гласила – «Аспирант против университета».

– Эту открыть.

Над ванной спроецировалась фотография из газетной подшивки с Игорем на фоне фасада Политехнического университета.

– «Против инженера Игоря Витиса возбуждено уголовное дело по факту кражи из университетской лаборатории новейшей промышленной разработки». Так… «Несчастный случай из-за неосторожного обращения с химикатами… погиб аспирант Лобанов». Ого! Проиграть видеофайл.

– В Арбитражном суде завершился громкий процесс по делу инженера Витиса, – голографический текст перекрыла журналистка, возникшая на фоне здания суда. – Несмотря на предоставленные защитой аргументы и заверения подсудимого в своей невиновности, суд вынес решение в пользу истца…

Марина следила за изображением Игоря, который в сопровождении адвоката спускался по ступеням здания суда.

– …установил выплату компенсации университету, равную размерам нанесенного ущерба.

– Личные данные, – поинтересовалась девушка у невидимого компьютера, и тот отобразил запрашиваемую информацию.

– Инженер-кибернетик, с отличием… был помолвлен с Екатериной Голубевой. После судебного процесса против Политехнического университета – восемьдесят прошений о работе. Восемьдесят отказов. Родственники: отец (эмигрировал), мать, бабушка, отчим. Место жительства – не определено.

Марина высунула из воды ногу, на лодыжке которой красовалась татуировка в виде крохотного лепестка магнолии, скрывшего шрам после неудачного падения с лошади, – и большим пальчиком вдавила кнопку в бортике фаянсовой чаши. Голографическая проекция мягко растворилась в сумраке комнаты.

– Гидромассаж, – послушно доложил синтетический голос робогорничной.

– Угу, – пробормотала Марина, задумчиво погружая плечи в бурлящую ванну.

Новый коллега оказался не так прост, как казалось вначале.