Текст книги "Проект ЮНЕСКО"

Аэропорт имени Бен-Гуриона. Израиль

Кофе, который он купил в кафетерии аэропорта, неожиданно оказался вкусным. Он сел на свободное место, подальше от других ожидающих, и открыл кулёк с печеньем с вкраплением шоколада и халвы, который она приготовила ему в дорогу.

На соседнем кресле кто-то оставил туристический буклет для посетителей Израиля.

Тель-Авив – Яффо, Хайфа, Иерусалим. Весь разворот цветной вставки занимала фотография Стены Плача с листиками бумаги между гигантскими блоками античности.

Вчера он тоже протиснул свою просьбу к Всевышнему в щель между этими камнями. На обратном пути в Ришон-ле-Цион, она, ведя машину, спросила:

– Как тебе Иерусалим? Вообще Израиль? Понравилось?

– Трудно ответить так сразу, он другой, совсем другой, чем те города и страны, которые я видел в своей жизни…Грязно…

Ну и потом… все мои впечатления, они ведь вторичны по сравнению с личными эмоциями, которые гораздо сильнее. Прошедшей ночью голова женщины, которую я люблю всю свою жизнь, была на моей подушке. Есть надежда, что, когда я проснусь, она будет там завтра утром. А Иерусалим? Такой Иерусалим… другой Иерусалим…

Кстати, а где луна? – он крутил головой, осматривая небосвод:

– В Израиле что, нет луны?

– Почему нет, есть, есть луна. Просто пасмурно, и сегодня новая луна. Её не видно поэтому.

– Оу… И что интернетная хрень твоей подруги об этом говорит?

– Благоприятное время для начинания новых проектов. Новолуние – это чистый лист, на котором вы можете записать ваши мечты. Новолуние – это момент, когда старое уходит, а нового ещё нет. Вот почему это отличное время для того, чтобы сообщить Вселенной о вашем желании. Она оставила руль в левой руке и взяла правой его кисть:

– Оронов, что ты написал в записке, которую вложил в Стену Плача? Ты можешь мне сказать? Мне важно это знать.

Он иронично усмехнулся, посмотрел на несущиеся рядом машины. Гипноз её пальцев погружал его в нирвану эйфорической бездны:

– Элина, ведь это между мной и Ним. Да и к тому же…

– Гарри, что?

– Наивно надеяться, что Он когда-нибудь это прочтёт. Ведь у Него нас так много, и у него не получается направлять всех в нужное русло. Я, когда писал, понимал, что скорее всего, нет… Кстати, почему ты не пошла к женской секции Стены и не оставила свою записку?

– Думаешь, оно того стоит?

* * *

Покончив с печеньем, он сдвинул в сторону туристическую брошюру и открыл сумку ручной клади. Покрутив в руках нераспечатанную колоду карт, он стал доставать лэптоп. Усталость просто валила с ног, сутулила плечи, наклоняла голову к груди. Сознание вырубалось, глаза закрывались сами, кофе пасовал перед истощённым мозгом. Напряжение проведённой с ней жизни опять погружало его в призрачную дремоту…«Не пропустить бы приглашение на посадку.» Он открыл ноутбук.

Одноклассники. ru

Вам Сообщение

От: Элина Швайгерт

Rishon Lezion Israel

August 31,2018

Оронов, будешь в моих краях, позвони

September 10, 2018

Гарри?

Ты здесь?

Гарик?

Гарик?

Волнистые линии скринсейвера на окошке в прошлое прикрывали глаза. Летаргический сон клал пальцы на клавиатуру его машины времени:

Но я же был, я же звонил.

Звонил…

Ты забыл свою бритву в ванной.

О, чёрт. Положи себе в чемодан прямо вот сейчас.

Чем же ты будешь бриться две недели?

Да придумаю что-нибудь. Куплю новую.

Или не буду совсем. Зарасту.

Э нет. Я до сих пор помню твою щетину в Монреале.

Твой рашпиль. Лучше без этого.

Через две недели это будет уже не рашпиль. Это будет мягкая бородка. Тебе понравится прикасаться к ней, но ты будешь стараться не смотреть на неё. Она будет вся белая.

Ты же обещал мне.

Да.

Не буду.

Когда ты был в душе перед отъездом в аэропорт, твой Лисичанский опять обрывал твой телефон.

А, да?

Он не знает, что я в Израиле

Позвонил бы хоть человеку.

Ты ж вроде всегда такой обязательный.

ОК. Высплюсь-позвоню.

Гарик, год назад ты попросил меня поместить тут мою теперешнюю фотографию.

Да.

Скажи честно, какое на самом деле она произвела на тебя впечатление?

Сколько бы ты дал мне на ней лет?

Понимаешь… я.

Нет…, не буду.

Ну….

Я.

Только не злись на меня.

Я показал твою фотографию нескольким моим самым близким друзьям, не говоря им, кто эта женщина. И задал тот же вопрос.

Они

Нет, не буду…

Гарри, плиз…

Они все дали тебе больше, гораздо больше твоих лет.

Ужас! А она ведь была снята за два года до этого.

Но я… я задавал в который раз этот вопрос себе.

И у меня не было на него ответа.

Нет и сейчас.

Пойми, когда после стольких лет, держа тебя в голове тогдашнюю, я увидел тебя теперешнюю, для меня ничего не изменилось.

Пойми, на этом, и других фото, которые я отрыл в соцсетях, я не вижу того, что там увидели мои друзья.

??? Каких ещё других?

Ну…, тебя много, на самом деле, в социальных сетях.

Твои подруги постарались на славу:

Ты зимой с подругой в Европе. Вы сидите на скамейке, и она держит тебя под руку…

Ты где-то на пароме в юго-восточной Азии с другой подругой…

Фотография, где ты рядом с дочерью и обнимаешь её пса…

Чёрно-белый, профессионально снятый, отретушированный портрет, где ты в медицинском халате и задумчиво смотришь вниз…

Я решил, что когда отосплюсь, я начну воплощать его маслом на холсте.

??? Интересно…

Понимаешь, из-за какой-то странной игры моего разума я не вижу на этих фото хватающуюся за любую «соломинку» эстетической медицины, отчаянно пытающуюся не постареть женщину, которой пятьдесят с чем-то….

Через все возрастные перемены, через все укололки/ покромсалки, через давшие обратный результат омолаживающие кремы для лица и шеи, я вижу там девочку, которая поила меня кофе на шяуляйской кухне.

Ты существуешь для меня вне крови и плоти. Вне концепта времени.

Пойми, я смотрю сейчас на эти фотографии и вижу не то, что там видят другие, не то что там есть, я вижу то, что хочу видеть.

Ты сумасшедший.

Это плохо?

Не знаю.

Гарик, хочу спросить тебя

А что ты ты на самом деле почувствовал, когда я сказала тебе, что разведена?

Ну…

Во-первых я должен извиниться перед тобой за «игру в подкидного дурачка» в «Одноклассниках».

За своё это «??? Ты?! Разведена?….

В моей памяти, в моём сознании ты, твоя мама, всегда ассоциировались с образом идеальной женщины.

Идеальной жены…

…Я теряюсь в поиске необходимых слов…»

Ты мне ещё тогда ответила – «Я и есть Идеальная. Только, как оказалось, не жена»

Понимаешь, мне ведь как-то надо было ненавязчиво получить подтверждение того, что я увидел.

А увидел я всё и сразу.

Ещё до того как ты сказала мне, что разведена, как только я увидел на экране:

Элина Швайгерт

Я тут же побродил в интернете «вокруг тебя» и через пару часов я ведь уже видел и понимал всё.

Всю твою ситуацию.

И по отсутствию на всех групповых фото даже намёка на присутствие Репина или Крамского.

И по отсутствию сносок на страницы людей, которые по «замужней» логике и по «логике детской любви» должны были там быть.

И по комментариям твоего потомства на твоей странице.

И самое главное – я понял это по твоим глазам.

Понял всё и сразу. Всю ситуацию.

Как ты всех нашел?

КГБ.

А что почувствовал? Сложный вопрос. Гамма чувств.

Но, неверное, самым доминирующим было: «Как же так? Любви моей жизни досталась вот такая судьба…»

Да. Вот так вот. Такой вот сундук жизненного багажа.

Ты тогда ещё сказал, что не смеешь задавать лишние вопросы.

Ну а зачем их задавать? Мне неинтересны банальные детали, как ты пыталась строить жизнь с тем, кто тебя никогда не любил

С кем я соштопала свой брак в ОВИРЕ

Помнишь, пару дней назад ночью мы говорили о прошлом?

Помню.

А что ты ещё помнишь оттуда?

Расскажи.

Так приятно.

Ой, Швайгерт.

И через тридцать лет…

Нет от тебя покоя.

Ладно, если всё ещё хочешь читать эту банальную чушь…

Элина, я помню всё.

Помню свою нелепую попытку у подъезда в Шяуляе сказать тебе, что я тебя люблю.

Помню тебя облачённой в мой зеленый халат на моей кухне.

Помню твои руки в сметане, когда ты жарила там свою курицу.

Помню себя у окна в твоей комнате, когда ты говоришь мне, что это наш последний день и мы не будем вместе.

Помню твой портрет собственной работы на стене моей квартиры.

Помню ожидание звонка в дверь, глядя на него.

Каждый поворот твоей головы с копной чёрных волос, каждый твой взгляд женщины-пантеры на меня из-под очков.

Элла, ты была любовью моей жизни.

Каждую нашу встречу

Каждый свой вздох, каждую минуту, каждое мгновенье с тобой.

Я помню…

Что ты делаешь?

Ничего не делаю сейчас.

Пытаюсь не уснуть.

Печенье вот твоё доел.

Посадки жду.

Нет, что ты со мной делаешь?

Ты понимаешь?

Ну что я с тобой делаю?

Не знаю.

Ты спросила про прошлое…

Выходит, мне, чтобы там что-то изменить, надо было просто в один из вечеров нажать на твой звонок?

Да.

А ты?

Что бы ты ещё сделал чтобы там что-то изменить?

Не знаю…

Упал бы молча на колени наверное?

Ты здесь?

Здесь

Подожди…

Я сейчас приду…

С ума сойти…

Портрет на стене твоей квартиры…

Портрет, где я в медицинском халате…

Зелёный махровый халат на твоей кухне в Вильнюсе, когда я возилась там с курицей…

На шестом десятке лет после стольких несбывшихся надежд, после всех встретившихся мне на жизненном пути мужчин, получить любовь тридцатилетней выдержки.

Узнать, что всю жизнь кто-то любил меня вот так.

Как любят в сказке, как любят в кино, как любят в книжках.

Так не бывает.

Ведь столько лет прошло

Ты просто идеалист…

Идеалист…

Но… всё как в книжках, всё как в кино…

Вчера ты так и не сказал мне, что ты написал Ему на листике, который вложил в Стену Плача.

Может, скажешь сейчас?

Элина,

Мы ведь с тобой из поколения атеистов, как мало в этом мире зависит от этой писанины.

Да, я знаю.

Да и к тому же…

Гарри, что?

Ведь Он сильно близорук, думаешь, Ему будут понятны мои каракули?

Не знаю…

Ты здесь?

Здесь.

В последнюю ночь ты сказал, что тебе нечего прощать мне.

Да.

Но ведь это же неправда.

Неправда.

Так, а как? Как же ты возьмёшь меня замуж, не простив?

Я куплю новую подушку и тебе мучиться на ней в высоковольтных проводах моей ненависти до могилы.

Лихо…

Ты здесь?

Здесь.

Хочешь знать, что я делала после того, как приехала из Бен-Гуриона домой?[15]15
  Аэропорт имени Бен-Гуриона – международный аэропорт в Тель-Авиве.


[Закрыть]

Что?

Хочешь настоящую правду?

Да, ведь ещё вначале договорились.

Я смотрела нашу с тобой совместимость по гороскопу.

Вот уж не подумал бы!

И?

Не боишься?

Хотя, ведь всё зависит не от того, что там написано.

Я знаю.

И мне насрать, что там написано. А что там написано?

Скопируй и помести сюда.

Я не решаюсь…

Не бойся Элина, не бойся.

Чего уже нам с тобой бояться. Да и бояться-то осталось всего-то.

Две недели.

Ну хорошо:

Эти два знака совместимость имеют практически идеальную.

Между ними с первого взгляда, с первой встречи разгорается пламя, которое не затухает на протяжении многих лет.

А все благодаря чрезмерной страстности

Огня и умения удивлять, открывать новые горизонты в отношениях Воздуха.

Их союз невероятно прочен и взаимовыгоден.

Воздушный знак постоянно подбрасывает различные идеи, а Огонь выбирает из них самые выгодные и воплощает в жизнь.

Такая пара дополняет друг друга, находит в партнере не только любовника, но и друга, единомышленника, покровителя.

МАТhИМ!

Но это ещё не всё:

Кроме того, в их отношениях присутствует такая негласная игра: мужчина всю жизнь догоняет женщину, а она от него ускользает.

Но она не хочет убегать от него навсегда и далеко!

Ведь он даёт ей столько тепла, сколько ни один другой мужчина.

Знакомо…

И ещё вот:

Если мужчина с таким огненным знаком поставил перед собой цель и решил ее достичь, то тут держись!

Для него не должно существовать обратной дороги и он должен сметать все на своем пути.

При этом все трудности на дороге он должен успешно преодолевать, и не должно быть никаких помех, вроде усталости или желания сдать назад, когда возникнут проблемы.

Порой это даже переходит определенные грани и он начинает биться об стену, иногда головой, пытаясь ее проломить, не признавая компромиссов и половинчатых решений.

Ты… упрекаешь…

Меня?

Нет.

За что мне тебя упрекать?

Мы прожили жизнь.

Ты выложился до конца.

Ты здесь?

Здесь.

Слушай, а эти ребята, ну, теперешние хозяева нашей квартиры в Шяуляе. Они справились с проектом?

У них получилось прибить табличку ЮНЕСКО при входе в подъезд?

Не знаю. Я больше не писал им.

Хотелось бы думать, что да.

Мне сегодня опять померещилось, что я проснулась в той квартире.

От звонка телефона. Домашнего.

Алло… алло…

А в ответ ничего.

Элла, нету уже давно домашних телефонов в Шяуляе.

Там у всех мобильники.

Да, я знаю.

Слушай…

Что?

Портрет, который висел на стене у тебя в квартире. Который твой папа подарил дочери друга на свадьбу, когда она выходила замуж за курсанта военно-морской академии.

Можешь попросить этих людей сфоткать его и прислать тебе?

Я хочу посмотреть.

Нет. Папы нет уже сколько это лет? Его друг умер за за пару лет до этого.

И я не знал ни фамилии папиного друга, ни фамилии будущего капитана первого ранга или, может уже, адмирала.

Понятно.

Подслушала разговор дочки по телефону со своей бабушкой.

И?

Има мишугат.

(Мама сумасшедшая.)

She might be right in her assessment.

(Она может быть права в своей оценке.)

Зе бекоши мешане машейу.

(Это мало что меняет.)

I keep my fingers crossed.

(Держу пальцы скрещенными.)

Вот и держи.

Очень тебя прошу.

Держи.

Ещё не объявили посадку?

Пока молчат.

Гарри, мне очень нужно спросить тебя.

Все это время я пыталась понять, постичь тебя.

Я перечитывала нашу с тобой тут переписку.

Я пыталась вспомнить тебя тогдашнего.

Я много думала.

Я понимаю, насколько тяжелым был для тебя прошедший год.

Я понимаю, что тебе лучше не возвращаться на год назад.

И невозможно вернуться на тридцать лет назад, где я решила так, как я решила.

Но всё-таки.

Год назад, на мой самый первый вопрос «удивлен – не удивлен», ты сказал, что чем честнее ты ответишь на этот вопрос, тем невероятнее тебе покажется ответ.

Я понимаю, что я, может, не сумею чётко сформулировать свой вопрос.

И мне нелегко его задать.

Я понимаю, что, может быть, я не имею права на этот вопрос.

И я понимаю, что это лишь-банальный вопрос подсевшей на ботоксную иглу близорукой жопы с коробочкой слипшегося монпансье.

Но мне очень важно знать на него ответ.

Какими были твои чувства год назад?

Насколько ты был удивлен год назад, увидев мое сообщение в «Одноклассниках»?

??? Удивлён?

Знаешь, порою скрежет и стук тамбуров той, почти пустой последней электрички в Вильнюс будят меня в середине ночи.

Я потом долго не могу уснуть.

Но я всё равно до конца своих дней буду благодарен тебе за те незабываемые девять месяцев, память о которых я пронёс через всю жизнь.

А удивление Элина, это другое.

Другое существительное.

Оно лежит совсем на другой палитре человеческих чувств.

На другой полке.

Я ждал.

Очень.

Объявили посадку.

И я буду ждать тебя в Нью-Йорке.

Через две недели. Очень.

Или в «Одноклассниках»,

Или во сне.

Помни это. Через две недели.

Или тогда, когда ты придёшь.

От автора

В заключение для всё ещё донимающих меня, я лишь повторю избитую истину. Разве сейчас уже важно, сколько в описанном реальных событий, сколько в этом моего личного, ситуации в отношениях моих знакомых. Сколько воображения человека, набравшегося наглости причислить себя к когорте пишущих.

Где сейчас прототипы героя и героини, как сложилась их судьба.

Учитывая фрагментарность и избирательность человеческой памяти, у прототипов героев осталось крайне противоположное воспоминание об одних и тех же эпизодах. И то, что помнится одному участнику в мельчайших деталях, совершенно не помнится другому.

Но я уверен, прототипу главного героя до конца его дней будет бесконечно важно, что портрет неизвестной в очках, неизвестного художника не был потерян в эмигрантской суматохе и, после того как жена офицера российского флота проиграла баталию раку поджелудочной железы, непроницаемо смотрит всей своей силой со стены музея одного из городов бывшей когда-то большой страны.

И, самое важное, наверно, чтобы и кинофильм жизни главного героя, и его бессонные ночи и переписка в социальных сетях и, особенно его сны, не смылись в равнодушный унитаз минувшего, не канули в бездну, не были стёрты безжалостным временем со своего жёсткого диска и помогли новым обитателям таинственного пространства. Пространства, где в четвёртом измерении, в какие-то ночи, совершенно незаметно для его новых хозяев, на кухне пьют кофе два молодых человека, и он смотрит украдкой на свои часы, прикидывая, сколько времени у него осталось, чтобы смотреть в две огромные миндальные черешни за линзами очков в надежде уловить ответ. Пространства, где в какие-то душные бессонные ночи, или в ночи полнолуния, он тайно стоит у окна в самой дальней от кухни комнате, прижавшись лбом к холодному стеклу, и привыкает к своей новой жизни, о которой она ему рассказывает, сидя за его спиной. Пространства загадочной тишины, которая (тоже, совершенно незаметно для новых хозяев) нарушается телефонным звонком с молчанием на другом конце.

Ведь самое важное в конце всех концов, чтобы всё это помогло молодым ребятам, по крупицам собирающим и исторические фотографии, и чертежи, и банки со старой засохшей краской в подвале дома обретённой ими квартиры.

Ребятам из одного литовского города, которые хотят, чтобы то самое уютное место, между тем самым подъездом и тем самым видом из окна, выглядело так же, как в самом его начале, в 1929 году, и стало по праву историческим и культурным памятником.

Заканчивая, хочу лишь сказать, что у меня возникли трудности и с выбором названия. Все, причислившие себя к когорте пишущих, всегда хотят вложить в него ёмкую оригинальность. Порывшись в сундуке жизненного багажа, я не сумел придумать ничего. Я оставил рабочее название: UNESCO Projektas – Проект ЮНЕСКО.

Wake up – Проснись (английский).

Reveillez-vous – Проснись (французский).

Титорер — Проснись (иврит).

Аэропорт имени Бен-Гуриона — международный аэропорт в Тель-Авиве.

МАТЕИМ — Обалденный, изумительный, потрясающий (иврит).

Prancūzija — Франция (литовский).

No-no, thank you. Nothing else — Нет-нет, спасибо. больше ничего (английский).

Выражаю самую искреннюю благодарность S. K. и Елене Кодайтес за корректирование и форматирование текста человека, не писавшего на русском языке больше двадцати лет. Их помощь неоценима.

Спасибо Елене Зверевой и Марине Славянке за разрешение использовать в тексте их поэтические репризы.

В качестве иллюстраций использованы фотографии с картин художников XIX–XX века. Фотографии, выловленные из бездонного пространства интернета. И фотографии из моего личного архива.

Огромная признательность моей однокласснице Тане Семенковой, давшей мне веру в способность написать эту книгу.

Игорь Ворона

Boca Raton, New York, Marlboro, 2017–2018

Marlboro, 2020