Текст книги "Проклятая группа. И последние станут первыми"

7

В некоторых случаях без бутылки не разберешься. Для простых оперов финансовая документация, которой была полна папка Аксеновой-Щербаковой, была как раз таким случаем. Поэтому Кротов, Гарин и Лазарев заняли столик в баре неподалеку от окружного УВД. Полистав бумаги, Кротов покачал головой и закурил:

– Хрень какая-то. Ничего не понимаю. Списки компаний, какие-то платежные документы… Мне это ни о чем не говорит.

– Гарин, у тебя отец бизнесом занимается, – отметил Лазарев. – Может, ты посмотришь?

– А у тебя жена медсестра, – огрызнулся Гарин. – Может, пропишешь мне мазь от зуда?

– И где у тебя зудит?

– Когда вижу тебя, везде.

– Угомонитесь вы, – усмехнулся Кротов. – Надо бы разобраться с этими документами. Вдруг там на самом деле что-то важное.

– В таких случаях бумаги передаются следаку в комитет, – высказался Лазарев. – А он привлекает для экспертизы документов специально обученных для этого людей.

– Хочу напомнить, что о том, что мы копаем под Щербакова, знаем только мы трое и Хомич, – возразил Кротов мрачно. – Если об этом узнает следак, то уже через час будет в курсе все управление. А у кое-кого будет фиговый неприятный разговор с начальством. Так что вариант со следаком отпадает. Надо разбираться самим.

Гарину пришло СМС. Взглянув на дисплей, он обнаружил, что это сообщение от Веры. «Какие планы на вечер?))» – писала она. Гарина осенило.

– Слушайте! Я сейчас встречаюсь с одной девчонкой…

– Нашел чем удивить, – буркнул Лазарев.

– …Она бухгалтер. С дипломом, работает в какой-то компьютерной фирме. Составлять все эти документы ее работа. Может, показать бумажки ей?

– Не заляпай документы чем-нибудь, я тебя знаю, – демонстративно поежился Лазарев.

– Пошел ты.

– У лейтенанта Гарина никакого понятия о субординации, – хмыкнул Кротов. – Зато есть бухгалтерша.

Купив бутылку вина, Гарин позвонил Вере. Они встретились на улице, после чего выдвинулись к нему домой.

– Вера, ты говорила, что тебе интересно, чем я занимаюсь на работе, – начал Гарин.

– Разве? Это когда?

Гарин мысленно выругался. Существенный минус беспорядочных связей – когда ты начинаешь путать девушек.

– Да брось, тебе же наверняка интересно.

– Ну не знаю…

– Вера.

– Ладно, что ты хочешь? – сдалась она.

– Посмотришь кое-что? Пару документов?

Папку с бумагами он показал ей уже дома. Вера выкатила глаза на лоб.

– ПАРУ документов?! Здесь целая гора документов!

Чтобы сгладить впечатление, Гарин продемонстрировал ей вино.

– Итальянское. Очень крутое, тебе понравится.

Кротов освободился достаточно рано и не знал, чем заниматься. Ехать к Пешковым было бы уже неприлично. А сидеть одному дома и гадать, что Гарин найдет в документах от покойной Аллы Щербаковой Кротов не хотел. Он поймал себя на мысли, что очень переживает из-за этого дела. И потому, что это своеобразный экзамен, по итогам которого решится – ни много ни мало – его профессиональное будущее. И потому, что дело было не рядовым. И потому, что после разговора с Аксеновой он понял, что готов на многое – на очень многое – чтобы засадить ублюдка Щербакова за решетку.

Подумав о Гарине, Кротов вдруг вспомнил о его словах после визита в управление Ольги Величко. И тогда Кротов просто направил свою «Киа» на улицу, где жила учительница начальной школы.

Величко была дома. На ней был лишь домашний халатик. Судя по волосам, не так давно она принимала душ. Увидев Кротова в глазок, Ольга оторопела. Открыв дверь, она удивленно посмотрела на него.

– Здравствуйте… Вы?

– Добрый вечер, – согласился Кротов. – Не ждали?

– Ну… нет, конечно…

Вдруг Кротов почувствовал себя не в своей тарелке. Малознакомый мужик нарисовался на пороге у одинокой женщины почти в 10 часов вечера. Нелепо.

– Что-то случилось?

– Когда вы заходили к нам в управление, я был… У нас сейчас много работы. Голова была занята другим, понимаете? Поэтому я не сообразил сразу. И я подумал… Не поймите неправильно. Может, мы с вами могли бы как-нибудь… Ну не знаю. Куда-нибудь сходить. Поужинать, например.

Видя удивление на ее глазах, Кротов мысленно выругал себя.

– Ольга, простите, я знаю, что все это странно выглядит… Вы не подумайте, я не пьяный. То есть, немного я выпил, но совсем чуть-чуть…

– Я согласна, – быстро перебила его Ольга.

А пока Кротов предпринимал неловкие попытки как-то наладить свою убогую личную жизнь, Гарин вовсю эксплуатировал свою. Вера восприняла идею провести вечер, роясь в бумагах, без какого бы то ни было энтузиазма. Но после второго бокала вина она и сама не заметила, как увлеклась.

– Прикольно.

– Что?

– Вот, видишь список фирм? Это выборка. Сплошные ООО. ООО «Пергамент», ООО «Васаби Плюс Маркет»…

– Какие-то дурацкие названия.

– Они у большинства ООО дурацкие. Главное, чтобы другого такого ООО не было. В выборке перечислены эти ООО. А вот в этих документах информация по самим ООО. Интересно, что некоторые ООО открыты на одних и тех же людей. Но эти люди, учредители, письменно поручали управление предприятием другим людям.

– И что?

– А вот тут платежки. Смотри, ООО «Пергамент» закупило у ООО «Васаби Плюс Маркет» оборудование на сумму в 500 тысяч рублей. А «Васаби Плюс Маркет» всю эту сумму перечислила в рамках какого-то договора на оказание услуг ООО «Компания СтройТех Бастион»…

– У меня башка уже трещит, – пожаловался Гарин.

– …Причем у «СтройТеха» тот же учредитель, что и у ООО «Пергамент»… Понимаешь?

– Ээээ…

– Антон, я конечно не совсем уверена, но такие схемы обычно строятся с одной конкретной целью. Интересной такой целью.

– Какой?

– Ты на самом деле не понимаешь? – Вера улыбнулась. – Антон, это же так просто. Чтобы отмывать деньги.

Часть 3

1

С утра на разводе Грищенко насел на Кротова, требуя доложить, как продвигается розыск убийц Щербаковой. Помятуя о договоренностях с Хомичем, Кротов дал обстоятельный расклад по существу. Оговорил основные версии, среди которых первое место занимала возможная месть адвокату со стороны его клиентов – таких, как, например, Татул. Грищенко приказал составить дополнительный план мероприятий и к вечеру предоставить ему на ознакомление. Хомич еле заметно кивнул Кротову. Поэтому сразу после развода Кротов вернулся к делам, которых было много. Раздав задания своим операм, сам он сел за телефон и принялся звонить. Сначала был паспортный стол. Потом городское управление ФНС России. Затем компьютер и база данных РИЦ. Кротова интересовало досье Дьяченко. Константин Дьяченко был уроженцем Самары и всего лишь 4 года назад был прописан там – об этом Кротов знал еще от Чуркина из Госнаркоконтроля. Чуркин говорил, что в Самаре Дьяченко был судим условно за наркотики. Пришлось запрашивать информацию по Дьяченко из ИЦ Самары.

Тем временем Лазарев отправился в элитную новостройку, откуда была похищена Алла. Его интересовали соседи Щербакова. Потому что озвученную Аксеновой информацию о разборках у Щербаковых нужно было закрепить во что бы то ни стало – это был фундамент для всего остального.

Этажом ниже, непосредственно под квартирой Щербакова, обитала бизнес-вумен лет 40.

– Уголовный розыск, старший лейтенант Лазарев, – для подтверждения личности он махнул удостоверением перед носом соседки. – Я по поводу ваших соседей, Щербаковых…

– Это было ужасно, – охнула женщина. – Я как услышала… До сих пор не могу поверить. Ее похитили прямо здесь, невероятно!

– Не то слово. У меня вопрос по поводу самих Щербаковых. Они живут прямо над вами. Вы когда-нибудь слышали… ну не знаю, крики, грохот, шум? Скандалы?

– Вышла из дома, и в собственном дворе ее затолкали в машину…! Можете себе представить?

– Я стараюсь, – заверил Лазарев. – Так что насчет скандалов?

Соседка не горела желанием распространяться о соседях.

– Знаете, я бываю довольно редко дома.

– Но в эти редкие минуты – может что-то слышали?

– Здесь хорошая звукоизоляция, – натянуто улыбнулась соседка.

А вот с жителями соседней с Щербаковыми квартиры по лестничной площадке Лазареву повезло больше. В квартире оказались сразу двое хозяев, муж и жена. Учитывая, что был разгар рабочего дня, Лазарев недоумевал, как торчащие дома люди могут купить жилье в таком доме.

– Скандалы? – супруга покосилась на мужа. Тот помялся и покачал головой:

– Нет, что вы.

– А если подумать?

Супруга снова покосилась на муже и осторожно промолвила:

– Ну, вообще бывает всякое… Мы тоже иногда ссоримся…

– Но это же ни о чем не говорит, – подчеркнул муж.

– То есть, вы слышали? Часто они ругались?

– Не то чтобы часто… – замялся муж.

– …Но бывало, – закончила супруга, виновато косясь на него.

– Крики? Они оба кричали? А грохот? Знаете, звон посуды и все такое?

– Всякое бывало, – снова виновато покосившись на мужа, признала женщина.

– Вы никогда полицию вызвать не думали?

– Послушайте, – не выдержал хозяин. – Мы знаем, кто такой Щербаков. Видели, кто к нему заезжает… Думаете, мы такие дураки, чтобы портить отношения?

– Плюс Щербаков нам по-соседски недавно одним советом помог, – вставила соседка.

Не густо. Но главное – подтверждение того, что в семействе Щербаковых бушевали скандалы – получить удалось.

А Кротов все еще сидел на телефоне, на этот раз дозваниваясь в колонию, где в настоящее время мотал срок Татул.

– Привет операм. Я что звоню-то. У вас отдыхает некий Аркадий Пронин. Да, кличка Татул. За наркоту. Что у вас есть на него? – собеседник из оперчасти исправительной колонии поведал, что есть немного, но то что есть – только после официального запроса от имени УВД. – Не вопрос, пришлем мы вам бумажку. Только знаете, помимо его личного дела интересует еще один момент. Кто к нему приезжал на зону за эти пять месяцев, что он у вас загорает. Вы же ведете учет посетителей? Отлично.

Покончив с этим, Кротов отправился к Хомичу. Кратко ознакомил его с тем, что им удалось накопать благодаря гаринской пассии. Хомич нахмурился, перебирая бумаги.

– Это все копировала Щербакова?

– Убитая, – кивнул Кротов.

– Твою мать…

– Вот именно.

– Повезло так повезло, – Хомич не выдержал и грязно выругался.

– Так что делать со всем этим?

– Информацию в налоговой запросили?

Кротов снова кивнул.

– Налоговая и паспортный стол. Учредители – фиктивные лица. Это доказывается на раз-два.

– Твою мать, – в сердцах повторил Хомич. Побарабанив пальцами по столу, он вздохнул и встал. – Пошли.

– Куда?

– Догадайся… К Самому Лично.

– Товарищ полковник, речь идет о сети фиктивных предприятий. В налоговой подтвердили, что по половине этих ООО они проводили камеральные проверки. Как раз перед этим фиктивные фирмы либо закрывались, либо выводили деньги со счетов и банкротились. По этим случаям бумаги направлены в УБЭП, но вы знаете, как долго это делается.

Шевелев хмуро и нетерпеливо кивнул, приказав продолжать. Сам он тем временем просматривал бумаги. Кротов переглянулся с сидящим в стороне напряженным Хомичем и продолжил:

– В большинстве ООО учредителями выступают некто, – Кротов сверился со своими записями, – Парышев Иннокентий Геннадьевич и Смотров Василий Петрович. В первом случае речь идет о 78-летнем старике, который живет в Самородово в покосившейся хибаре и ну никак не похож на владельца нескольких фирм в областном центре.

– В поселок звонили?

– Так точно. Старик сейчас в больнице, он уже одной ногой в могиле. Участковый обещал позвонить, когда тот объявится.

– А второй учредитель?

– Смотров Василий Петрович. Наркоман, дважды судимый. Откинулся, простите, освободился из мест лишения свободы три года назад. Самое интересное, что, судя по документам, одну из фирм он зарегистрировал, пока тянул лямку на зоне. После откидки о нем никто ничего не знает. Просто испарился. Учитывая, что он конченный наркоман с гепатитом и туберкулезом, явно уже крякнул.

– Хм, – отозвался Сам Лично.

– И обратите внимание, он наркоман. Опять речь о наркотиках. Не исключено, что перед тем, как загреметь на зону в последний раз, Смотров отдал свой паспорт в залог какому-нибудь барыге. Одному из людей Татула. А они по его документам сделали его учредителем нескольких фирм.

– Это лирика, давай факты, – буркнул нетерпеливо Хомич.

– Хорошо. Вот факты. Одна из фирм, ООО «Васаби Плюс Маркет». Официально уже банкрот, материалы сейчас в УБЭПе. Перед тем, как прекратить деятельность, со счетов «Васаби» на счета других таких же фиктивных фирм перегналось больше 5 миллионов рублей. И это только одно ООО, – подчеркнул Кротов. – А всего их больше десяти.

– И… о каких деньгах идет речь? – спросил Шевелев.

– Только в тех документах, которые у нас есть, проходит больше 50 миллионов рублей. А это наверняка на все. Основные деньги приходят от ООО «Зебра Клин Сервис». Это ООО перечисляет другим огромные деньги каждый месяц, потом они прокручиваются, перегоняются со счета одного ООО на счет другого – и в итоге отмываются.

– Что это за «Зебра Клин Сервис»?

– По данным налоговой, обычная автомойка, – отозвался Кротов. – Но я никогда в жизни не встречал автомойки, которая имела бы оборот в десяток миллионов рублей в месяц.

– Нехило, – признал Шевелев. А затем, поколебавшись, он задал главный вопрос: – Ну и при чем здесь Щербаков?

– Во-первых, это не чьи-то, это именно его бумаги. Во-вторых, Щербаков – эксперт по финансовым вопросам. В том числе по всем уловкам, чтобы уйти от налогов. Это не секрет, он даже семинары на эту тему проводит. В колонии, где сидит Татул, сообщили, что за 5 месяцев Щербаков приезжал к Татулу три раза. Три, Егор Ильич. Тогда как кассационной жалобы на приговор нет, то есть, формально у него нет повода контактировать с бывшим клиентом. А Дьяченко, компаньон Татула по наркоторговле, частый гость офиса Щербакова. Я сам его видел. Мы считаем, что Щербаков консультирует эту ОПГ, которая занимается сбытом героина. Поэтому наркоконтроль не смог найти даже следа денег. Они отмываются через кучу фирм-однодневок благодаря консультациям Щербакова. И все эти деньги от наркоты – они чистые благодаря нашему адвокату. А он имеет с этого свою долю.

– Налицо сговор, – поддакнул Хомич.

– Алла во время очередного скандала могла не выдержать и пригрозить Щербакову. Например, что она пойдет в следственный комитет. Или полицию. Или ФСБ. Куда угодно. Но если она дала ему понять, что она в курсе его махинаций и хочет использовать это против его… Учитывая, что у Щербакова и наркобарыг общий бизнес, Щербакову ничего не стоило попросить своих компаньонов избавить его от жены. На кону слишком большие деньги.

Визит к Шевелеву не дал практически ничего. Если не считать факта, что теперь шеф УВД был в курсе того, что накопала «проклятая группа». Сам Лично буркнул, чтобы они продолжали работать – и держали его в курсе. Универсальная и одна из самых часто повторяемых фраз начальства во всем мире.

А Гарин отправился на автомойку. Несмотря на название ООО, двухэтажное здание автомойки имело лишь скромную вывеску «Мойка». Мини-предприятие располагалось на северо-западе города, почти на окраине, у гаражных массивов. Автомойка, отделанная синим и белым сайдингом, стояло на пригорке, обращая к улице фасадную сторону с тремя подъемными воротами помывочных боксов.

Очереди здесь не наблюдалось, и Гарин просто загнал свою «Тойоту» в открытые ворота. Крепкий парень в комбинезоне с тряпкой в руке критически осмотрел машину, которую Гарин мыл лишь три дня назад.

– Как моем?

– Полностью, – заверил Гарин. – Кузов, салон, багажник. Багажник особенно.

– Машина чистая вроде…

– Я люблю чистоту, у меня бзик прям, – отозвался Гарин. – Пока моете, я могу где-нибудь посидеть или мне на улицу?

– Комната отдыха для клиентов там.

Парень махнул в конец коридорчика, тянущегося за боксами вглубь здания. Пройдя по нему, Гарин наткнулся на заляпанную прозрачную перегородку, за которой увидел диванчик и телевизор. Но когда он зашел, оказалось, что это комната администратора. Девушка лет 25 сидела за столом и считала деньги.

– Я машину помыть… Могу я тут посидеть?

– Да, конечно, садитесь. Звук добавить?

Девушка кивнула на телевизор. Но Гарин смотрел на нее. Стройная, симпатичная. С татуировкой на плече. Гарин испытывал слабость к татуировкам.

– Не, спасибо.

Плюхнувшись на диван, он засучил рукава. Заметив покрытые узорами предплечья Гарина, девушка украдкой улыбнулась.

– Какую машину моем?

– Мою, – улыбнулся Гарин.

– Марка?

Гарин назвал марку и модель, улыбаясь девушке своей фирменной улыбкой. Записывая данные в потрепанную рабочую тетрадь, администраторша снова скользнула по Гарину взглядом – на этот раз гораздо более заинтересованно.

На такой поворот Гарин даже не рассчитывал.

Есть контакт.

Во второй половине дня Шевелеву позвонили из приемной Прокопова. Секретарша осведомилась, на месте ли начальник УВД, и уведомила, что скоро к нему подъедет Андрей Павлович.

Кто такой Андрей Павлович, объяснять Шевелеву было не нужно. Начальник штаба из городского УВД Андрей Прокопов. А по слухам – один из покровителей Грищенко, благодаря которым тот в своем возрасте уже был первым заместителем Шевелева по линии криминальной полиции. И если Прокопов звонил не лично, а передавал послание через секретаря – дело было дрянь.

Так и оказалось. Напирать Прокопов начал, едва перешагнув порог кабинета Шевелева.

– Ты можешь объяснить, что у вас тут творится? Почему мне звонят и жалуются на твоих людей?

– Смотря кто.

– А ты не знаешь? Щербаков, адвокат! Слышал о таком?

– На нас висит мокруха, убийство его жены.

– И это повод копать под самого Щербакова?

– Никто под него не копает, – буркнул Шевелев, мысленно проклиная Кротова и его оперов.

– Сам Щербаков так не считает! Он звонил мне и жаловался, что опера из округа совсем страх потеряли. У человека убили жену, понимаешь? У человека горе. У уважаемого человека, подчеркиваю! Который на короткой ноге с такими шишками, которых мы с тобой только раз в квартал на коллегии видим.

– Я понимаю, – поспешно кивнул Шевелев.

– И вот этот уважаемый человек узнает, что твои люди вместо того, чтобы искать этих отморозков, занимаются черт знает чем! Сначала они расспрашивают его о старых клиентах и старых делах, потом они опрашивают его соседей. Какого ему было узнать от соседей, что полицейские наводят справки, минуточку – не слышали ли они скандалов в семье Щербаковых! – Прокопов развел руками. – Охренеть не встать! У тебя так работа поставлена!

– Я поговорю со своим замом по розыску, с Грищенко, – отозвался Шевелев, сделав акцент на фамилии прокоповского протеже.

– Ты мне тут стрелки не переводи, я к тебе пришел и спрашиваю у тебя, а не у Грищенко! Тем более, как я понял, речь о каких-то заштатных разгильдяях, которых от нормальной оперативной работы отстранили давным-давно. Как такое получилось, можешь мне объяснить?

– После очередной жалобы Щербакова, – помедлив, сказал Шевелев. Давным-давно он усвоил себя, что лучший способ защиты – это нападение. Даже в общении с начальством. – Он настоял, чтобы я отстранил от работы по его делу лучших оперов, на которых, кстати, Грищенко ставку делал. Для потерпевшего Щербаков много жалуется, вам не кажется?

Лицо Прокопова покраснело от негодования.

– Мне кажется, что ты слишком беспечно ко всему относишься! Позволь напомнить, Егор – то, что тебе через год-два уже на пенсию – еще не повод забивать на службу. Кадровые выводы мы можем делать, невзирая на регалии, стаж и выслугу лет. Ты меня хорошо понимаешь?

Сукин сын, подумал Шевелев и кивнул:

– Так точно, товарищ полковник.

– Вот и хорошо. Этим олухам объявить выговор. И перебросить на другие дела. А к делу Щербакова подключить лучших сотрудников из угрозыска.

– Так точно, товарищ полковник, – повторил Шевелев.

Но после ухода Прокопова он не спешил броситься выполнять приказы. Сам Лично задумался. И чем больше он думал, тем больше понимал, что Кротов был прав. Опер из подвала разворошил осиное гнездо. А в качестве обратки в управление уже приезжают полковники из главка и дрючат его, Шевелева, как какого-то щенка из учебки.

Шевелев заглянул в кабинет к Хомичу. Тот с тревогой посмотрел на полковника.

– Ко мне из главка приезжали, в курсе?

– Конечно, – с тревогой отозвался Хомич. – Проблемы?

– Можно и так сказать… В общем, передай Кротову. От Щербакова отстать.

– Что?

– Что слышал. Материалы по похищению и убийству передать в убойный отдел. Работу будет контролировать лично Грищенко. А ты… У тебя и своих дел по горло, Вить.

– Так точно, – осунувшись, буркнул Хомич.

Шевелев редко позволял себе картинные, театральные жесты. Но в этот раз не мог удержаться. Он развернулся, чтобы выйти, но, не доходя до двери, обернулся и произнес:

– Приказ был отстать от Щербакова. Это не значит, что твоя группа не может вести разработку по автосервису и этому барыге, который там всем заправляет.

Хомич сначала выкатил на Самого Лично глаза. Но тут же взял себя в руки, улыбнулся и кивнул:

– Вас понял, Егор Ильич. Спасибо.

– Не люблю, когда меня носом тычут, как котенка, – признался Шевелев и вышел из кабинета.

Хомич тут же позвонил Кротову в подвал. Положив трубку, Кротов повернулся к своим операм.

– Клиент задергался. Начал связи задействовать. Значит, мы идем в правильном направлении.

– Ублюдок, – отозвался Лазарев.

– Антох, когда у тебя свиданка с очередной твоей жертвой?

– Ее зовут Валя, – ухмыльнулся Гарин, нажевывая бутерброд. – Заезжаю за ней через часа полтора.

– Между палками постарайся вытянуть из нее хоть что-то полезное, – иронично попросил Кротов и, подойдя к столу Гарина, положил перед ним несколько снимков. – Вот, это Дьяченко. Хозяин автомойки и барыга из Самары. Компаньон Татула.

– А эти двое?

Гарин кивнул на два других снимка. На обоих были изображены молодые и крепкие с виду парни с жесткими лицами.

– Руслан Абдрашитов и Денис Останин. Получили условку по одному с Дьяченко делу. За наркотики. Но парни крепкие, на торчков не похожи.

– При чем здесь они?

– Понимаешь, в чем фигня, Антон. Дьяченко приехал к нам в город четыре года назад. Внезапно стал богатым и купил автомойку. Которая приносит бабла больше, чем печатный станок. Хотя большого наплыва клиентов ты там, вроде бы, не заметил.

– Шаром покати, – подтвердил Гарин.

– Мы не вчера родились и понимаем, что Дьяченко барыжит героином и отмывает бабки через сеть компаний, которую для них с Татулом создал Щербаков. А потом Щербакову потребовалось по-хитрому убрать жену. Он обратился к Дьяченко. Кого тот мог подключить к работе? Явно не барыг, у них кишка тонка. А их клиентам-торчкам нормальный и серьезный человек такую работу не доверит, они бы лоханулись двадцать раз. Ему нужны были проверенные люди.

Кротов ткнул пальцем в фотографии.

– И я думаю, это они.

Кротов был прав, Щербаков занервничал. Но никто из оперов пока даже не представлял – насколько сильно занервничал адвокат.

Сегодня Анастасия Аксенова закрыла магазин в половине седьмого – на полчаса раньше положенного. Дело не в лени – опыт работы показал, что в этом районе пик наплыва покупателей – с обеда до 3—4 часов дня. После шести в галантерейный магазинчик заглядывают совсем уж заблудшие души, чтобы потолкаться среди витрин и уйти, ничего не купив. Аксенова привычно двинулась на остановку. Вспомнила, как нервничала, когда за ней следил тот парнишка-полицейский. Сейчас она лишь улыбнулась – с робкой надеждой, что все это было не зря. Аксенова понимала, что Аллу не вернуть, но в мире должно быть какое-то равновесие. Если скотину Щербакова накажут по заслугам – это будет тот самый момент, когда ты понимаешь, что мир еще не такое уж конченное место.

С этими мыслями она ехала в маршрутке. Сегодня она не смотрела в окно, зная, что никто за ней не следит.

Аксенова ошибалась.

Когда «Газель» подъезжала к остановке, старенькие «жигули» сползли к обочине в 20—30 метрах позади. Идущие сзади автомобили сигналили, возмущаясь такой наглости. Аксенова выпрыгнула из маршрутки и быстрым шагом направилась к пешеходному переходу, от которого до ее дома было рукой подать.

Когда Аксенова ступила на пешеходную зебру, привычно косясь по сторонам, «жигули» медленно тронулись.

Аксенова была на середине дороги, когда заметила, что прямо на нее летит старый белый автомобиль. Аксенова испуганно отскочила назад, готовясь обругать лихача. Но ей было не суждено это сделать: в последний момент, с каждым мигом набирая все более мощную скорость, ревущий «жигуленок» вильнул вправо – и на полном ходу сбил Аксенову, ломая ей ноги в коленных суставах.

Тело Аксеновой перелетело через лобовое стекло «жигулей», оставляя приличную вмятину, кувыркнулось в воздухе и плюхнулось на асфальт позади уносящейся машины. Аксенова упала на голову, ломая черепную коробку и позвоночник. Перекатившись несколько раз через себя, Аксенова застыла посреди дороги.

Визжали люди, кто-то кричал «Скорую!», «Звоните ментам!» и «Кто запомнил номер?!». Но Аксенова этого уже не слышала. Она была мертва.