Текст книги "Дело труба. Баку-Тбилиси-Джейхан и казахстанский выбор на Каспии"

Глава одиннадцатая
Одесса – Броды: ставка Украины

В этой главе будет рассмотрена тема возможного влияния Украины на казахстанский экспорт, в частности история и перспектива проекта Одесса – Броды и взаимосвязь нефтегазовых сфер двух стран, а также роль ЕС в этих вопросах. Дело в том, что украинские чиновники в последнее время неоднократно заявляли, что необходимо снизить долю России в импорте энергоресурсов. Аналогичные планы и у многих других стран Восточной Европы и СНГ, тем более что их политические цели совпадают с директивами Евросоюза, предписывающими ограничить 25% долю крупнейшего поставщика энергоносителя. Для реализации подобных задач могут быть созданы и конкурирующие российским путям трубопроводные маршруты.

Нужно заметить, что Украина, не обладая серьезными запасами собственных топливных ресурсов, давно сидит на скамейке аутсайдеров нефтяного рынка, находясь практически в полной зависимости от российских бизнесменов, которые не только являются основными экспортерами углеводородов в эту страну, но и владеют большинством украинских нефтеперерабатывающих заводов. Демарш против российских нефтетрейдеров, предпринятый в мае 2005 года правительством Юлии Тимошенко, привел к тому, что Украина оказалась перед угрозой политического кризиса, а премьер-министр – на грани отставки. Спешно взявшись искать альтернативные пути импорта нефти, Юлия Тимошенко заявила о необходимости увеличения объемов покупки казахстанской нефти, а также проведения переговоров с правительством Туркмении.

Однако отношения с туркменским лидером Сапарму-ратом Ниязовым у новой украинской власти в последнее время не складываются положительно. Достаточно вспомнить скандал вокруг повышения отпускной цены на газ, когда Ниязов, буквально шантажируя Киев, заставил «Нафтогаз Украины» покупать природный газ по 58 долларов за тысячу кубометров против прежних 44. (После этого, кстати, украинская сторона сообщила, что не будет пересматривать действующие условия расчетов за транзит российского газа по своей территории, хотя ранее заявляла об этом[50]50
  Туркменбаши помог Миллеру: После скандала в Ашхабаде Киев стал сговорчивее на переговорах с «Газпромом» // Независимая газета, 28 июня 2005 г.


[Закрыть].)

Казахстан, уже давно имеющий нефтяные экономические интересы на Украине (к примеру, еще в 1999 году он приобрел 20% акций Херсонского нефтеперерабатывающего завода), своей заинтересованности в развитии энергетических отношений с этой страной никогда не скрывал (но и четко никогда не подтверждал).

В этом смысле нефтепровод Одесса – Броды с вариантом его продолжения до польского Гданьска мог бы стать одним из перспективных совместных проектов.

Построенный в 2001 году нефтепровод Одесса – Бро-ды[51]51
  Первая очередь нефтетранспортной системы Одесса – Броды с пропускной способностью до 15 млн. тонн нефти в год сдана в эксплуатацию в мае 2002 года.


[Закрыть] в конце 2004 года по решению правительства Виктора Януковича, поддержавшего предложение российско-британской нефтяной компании ТНК-ВР, начал прокачивать нефть в реверсном режиме. Нефть шла не с Каспия в Польшу, как было изначально запланировано в технико-экономическом обосновании проекта, а из России на нефтеналивные терминалы в Черном море для последующего экспорта через Босфор.

Нынешние украинские власти, находившиеся до недавнего времени в оппозиции, отстаивают необходимость поиска страной альтернативных источников энергоресурсов и на протяжении прошлого года подвергали негативному анализу и жесткой критике многие международные проекты, связанные с Россией: экспорт электроэнергии с украинских АЭС в Россию, дополнительный протокол по ценам на туркменский газ, газотранспортный консорциум. Но наиболее резко сторонники Виктора Ющенко критиковали идею реверсного использования нефтепровода Одесса – Броды и настаивали на необходимости реализации первоначального замысла проекта с прокладкой трубы по территории Польши до Плоцка.

С приходом Ющенко и Тимошенко к рычагам управления перспективы создания и прямого использования магистрали Одесса – Броды – Плоцк находят необходимую политическую и финансовую поддержку.

С момента вступления в должность новый президент Украины Виктор Ющенко неоднократно заявлял, что поддерживает использование нефтепровода Одесса – Броды для транспортировки каспийской нефти на Запад. Так, например, в ходе визита в Польшу в январе 2005-го Ющен-ко уверил, что сможет произвести обратный реверс нефтепровода. Польша, в свою очередь, приветствовала возможность получать нефть не из России: политики в Варшаве до сих пор полагают, что Москва пытается использовать поставки энергоносителей как средство давления на страны Центральной Европы.

А 4 февраля 2005 года стало известно, что Европейский инвестиционный банк готов финансировать расширение украинского нефтепровода Одесса – Броды на территорию Польши. «Если это входит в интересы стран-членов (ЕС), банк профинансирует подобный проект», – сказал Душан Ондре-чика, представитель ЕС по финансированию долгосрочных проектов. В дополнение к этому премьер-министр Польши Марек Белка заявил, что обсудит вопросы, касающиеся поставок нефти через нефтепровод Одесса – Броды в Гданьск, в ходе визита в Киев, намеченного на конец февраля 2005 года. Польская Gazeta Wyborcza оценивает стоимость расширения нефтепровода в 500 млн. евро (648,4 млн. долларов).

В июле 2004 года операторами нефтяных магистралей – государственными компаниями «Укртранс-нафта» и польской PERN Przyjazn – была создана украинско-польская компания «Сарматия». Планировалось, что подготовка технико-экономического обоснования будет продолжаться около полугода, после чего в течение года «Сарматия» будет привлекать инвесторов.

Непосредственно строительство участка Броды – Плоцк будет длиться около трех лет и обойдется в 450– 500 млн. евро.

Пока вследствие отсутствия реально и быстродействующих альтернатив не стоит ожидать мгновенного аннулирования договоренности по реверсу Одесса – Броды. Но очевидно, что при Юлии Тимошенко в должности премьер-министра Украины, считающей ТЭК своим коньком и ориентированной, как и Ющенко, на евроинтеграцию, а также в результате успешного инвестирования в проект расширения трубопровода Одесса – Броды и продления его до Плоцка, второй евразийский нефтетранспортный коридор в обход России может стать реальностью в течение ближайших двух-трех лет.

В начале апреля 2005 года Ющенко предложил провести конференцию с участием представителей Украины, Польши, Казахстана и США для выработки единой стратегии осуществления трубопроводного проекта Одесса – Броды – Плоцк – Гданьск (его пропускная способность прогнозируется в 45 млн. тонн в год). Ведь в нынешнем виде, начинаясь в одесском порту, трубопровод сейчас ведет в никуда, в неведомые Броды. Чтобы сделать нефтепровод инвестиционно интересным, его необходимо продлевать до Гданьска[52]52
  В своем сегодняшнем виде нефтепровод Одесса – Броды интересен лишь как способ подавать нефть на нефтеперерабатывающие заводы Украины и Белоруссии. В достроенном же до Гданьска нефтепроводе можно было бы прокачивать казахстанскую нефть, которая экспортируется через Закавказье, например, по маршруту Баку – Супса, а также нефть, поставляемую в направлении Новороссийска.


[Закрыть].

Между тем изначальное назначение трубопровода – доставлять в Европу легкую, в основном каспийскую нефть без смешения с менее ценной смесью Urals, что происходит сейчас на большинстве транзитных маршрутов. Главное препятствие – недостаточный интерес экспортеров, обусловленный неясностью транспортных тарифов планируемого украинско-польского трубопровода.

Сейчас условия для возрождения проекта Одесса – Гданьск значительно улучшились. Экспортеры легкой казахстанской нефти из месторождений Тенгиз, Карачага-нак, Кенкияк и других, со следующего года начнут быстро наращивать свою добычу, но они уже столкнулись с политическими трудностями транзита через Россию, о которых говорилось выше.

Однако чтобы добиться реальных результатов, Киеву необходимо доказать экспортерам, что украинский транзит коммерчески выгоднее российского. Для осуществления проекта нового украинского транзита Киев намерен создать международный консорциум для строительства и управления трубопроводом, а также предложить поставщикам несколько вариантов осуществления этого транспортного проекта. Украина прорабатывает три основных варианта осуществления проекта прокачки каспийской нефти, которые можно обозначить как минимальный, максимальный и средний.

Первый вариант предусматривает не продолжение трубопровода до Плоцка, а строительство нефтеперерабатывающего завода в Бродах. Не против него нынешний премьер-министр Украины Юлия Тимошенко. «Если мы еще немного поработаем и, наконец, увидим ресурсы каспийской нефти, тогда уже можно будет принять решение. Либо строить продолжение трубопровода на Польшу (это хороший вариант), либо перерабатывать у себя – тоже не худший выход, так как это – производство, рабочие места, дешевые нефтепродукты, хороший экспорт», – говорит она[53]53
  Запах нефти // Эксперт-Казахстан, № 11, 2005 г.


[Закрыть]. Такой завод может быть создан как совместное предприятие национальных нефтяных компаний Украины и Казахстана: «Укрнафты» и «КазМунайГаза». Такое предприятие станет экспортировать произведенные нефтепродукты по железной дороге в страны Восточной Европы и Германию, а транспортные затраты экспортеров ограничатся доставкой до Брод[54]54
  Сейчас возможность получения нероссийской нефти существует только у двух крупных украинских заводов: Херсонского, расположенного в 17 км от нефтеперевалочной гавани, и Одесского, который может получать нероссийскую нефть с моря через Одесскую нефтегавань или порт Южный. Однако оба эти завода не спешат воспользоваться этой возможностью: дело не в том, что собственниками этих заводов являются российские компании, а в том, что каспийские ресурсы будут однозначно дороже, чем российские. И хотя с этой нефти можно отобрать больше светлых нефтепродуктов, эти заводы не смогут воспользоваться этим преимуществом, потому что технологии Херсонского и Одесского заводов не позволят выбрать максимум. Таким образом, из каспийской нефти получится то же соотношение легких и тяжелых продуктов, как и из Urals.


[Закрыть].

Однако украинские нефтеперерабатывающие заводы в настоящее время покупают нефть примерно на 15% дешевле, чем в Восточной Европе, и на 20% дешевле, чем в Германии, в связи с чем конкурентоспособность нового украинского завода может оказаться под вопросом.

Второй вариант предполагает сооружение линии Броды – Плоцк для соединения с существующими трубопроводами. Затем сырье должно доставляться в порт Гданьск и оттуда на балтийский, североморский и скандинавский рынки. Цены в этой более холодной части Европы всегда несколько выше, чем на юге, что обещает продавцам большие доходы. Однако необходимость доставлять нефть до Гданьска, нести дополнительные расходы на портовую перевалку и морские перевозки делают очень высокой транспортную составляющую затрат.

Третий вариант основан на том, что трубопровод будет продолжен. Но нефть предполагается доставлять не в Гданьск, а ответвлениями на польские, чешские и германские нефтеперерабатывающие заводы. Таким образом, транспортные затраты окажутся ниже, чем при прокачке сырья до Балтики, а экспортеры получат возможность выбора покупателя, чего лишены при строительстве завода в Бродах. Этот вариант также не лишен недостатков, так как восточноевропейские предприятия привыкли получать скидки на закупку российской нефти, поступающей по трубопроводу «Дружба».

Тем не менее Украина настойчиво ищет компромисс между интересами поставщиков и потребителей нефти. Перечень вариантов использования трубопровода можно расценивать и как стремление Киева создать себе поле для маневра при выборе партнеров и условий сотрудничества. Например, первый вариант минимизирует роль Польши и может стать главным, если она будет недостаточно решительно поддерживать украинский проект. Тогда как второй и третий варианты предоставляют Варшаве большие коммерческие возможности. Украина приготовилась и к поиску компромисса, и к давлению на своего ближайшего союзника Польшу.

Необходимость давления на Варшаву обусловлена тем, что экономика транзита по маршруту из Одессы в Европу выглядит пока неустойчивой.

В последние годы Казахстан экспортирует через Украину 8 млн. тонн нефти в год трубопроводным транспортом и еще 2 млн. по железной дороге. Это небольшие объемы, притом что страна продает более 50 млн. тонн в год. Но основную долю Казахстана в украинском транзите составляют поставки в Одессу и Гданьск (по трубе «Дружба»), что указывает на объективную заинтересованность казахстанских поставщиков в этих отправных пунктах.

Перспективность нового маршрута для экспортеров легкой каспийской нефти основана на том, что он позволяет избежать ее смешения в трубопроводах российской компании «Транснефть» с сырьем марки Urals. Это смешение лишает экспортеров не менее 3 долларов на каждый баррель. То есть если легкая нефть пойдет по маршруту Одесса – Гданьск на рынки без смешения, то продавцы каспийского сырья получат рыночную премию в размере 20– 25 долларов на тонну.

Сторонники трубопровода Одесса – Плоцк планируют, что он будет перекачивать нефть, поступающую из российских и грузинских портов.

Но при использовании нового украинского маршрута доставка сырья до Брод может стоить достаточно дорого, если будут применены тарифы, планируемые в данный момент Киевом (см. табл. 12).

Таблица 12 Предлагаемые тарифы на маршруте Одесса – Броды[55]55
  Источник: Национальная компания «Нафтогаз Украины».


[Закрыть]

При этом качество нефти может не иметь решающего значения. На большинстве действующих маршрутов рыночная премия от несмешения с менее качественной Urals не компенсирует рост транспортных затрат, возникающий при перенаправлении каспийской нефти из системы «Транснефти» на другие маршруты (см. табл. 13). Поэтому финальный размер тарифа от Одессы в Европу с учетом будущего участка Броды – Плоцк, зависящий от Польши, крайне важен для экономики всего маршрута. Единый украинско-польский тариф может либо обеспечить ему конкурентоспособность, либо сделать невыгодным для каспийских экспортеров.

Таблица 13 Транспортные затраты для каспийской нефти[56]56
  Источник: эксперты нетфегазовых ведомств Украины.


[Закрыть]

**При сохранении тарифа 29,5.

Москва не позволяет акционерам Каспийского трубопроводного консорциума расширить его пропускную способность до желательного для них уровня. Российская трубопроводная компания «Транснефть» не хочет создавать банк качества на своих магистралях, чего требует «КазМунайГаз».

Несмотря на экономические проблемы, пока что Украина улучшает свои шансы на осуществление трубопроводного проекта до Плоцка в значительной степени благодаря слишком жесткой политике России в переговорах об условиях транзита большой казахстанской нефти.

В результате, как сказано выше, казахстанская компания воздерживается от расширения трубопровода Атырау – Самара, где и происходит смешение казахстанской нефти с Urals, с 15 до 25 млн. тонн в год. А Каспийский консорциум не спешит принимать решение об увеличении объема прокачки с 28 до 67 млн. тонн в год, как планировал ранее. По этим причинам Россия к 2010 году рискует лишиться почти 50 млн. тонн транзитной казахстанской нефти в год.

В свою очередь Украина способна получить значительную часть этого объема для маршрута Одесса – Гданьск из существующей портовой инфраструктуры Грузии: Батуми, Супса, Поти и планируемых морских терминалов этой страны. Ведь возникающий дефицит транспортных мощностей и усложнение проблем с прохождением Босфора несколько снижают значимость фактора затрат на перевозку и перекачку нефти по украинско-польскому маршруту.

Киев способен добиться успеха при достижении всего трех условий. Во-первых, ему необходимо установить единый тариф на украинско-польском пути из Одессы в Европу, приемлемый для экспортеров. Второе условие: неизменность транзитной политики Москвы, игнорирующей интересы каспийских экспортеров. Сегодня оба эти условия выглядят вполне реальными, хотя и не обязательно долговечными.

О третьем условии – позиции Казахстана поговорим подробнее. В этой связи показателен недавний визит Виктора Ющенко в Астану. Его основная цель – получить твердое согласие Казахстана по гарантированным поставкам нефти – по сути, так и не была достигнута. Украинский вариант скалькировал вариант белорусский, когда с приехавшим в Астану Александром Лукашенко подписали лишь рамочный протокол о поставках нефтепродуктов, ничего не пообещав конкретно. Как тогда, так и сейчас разговоры о нефти свелись к общим словам и примерным цифрам, без какой-либо конкретики. Более того, Нурсултан Назарбаев явно дал понять, что все решения в этой сфере в отношении Украины будут приниматься только в рамках Единого экономического пространства и при участии России. Ведь идея создания Единого экономического пространства с участием России, Казахстана, Белоруссии и Украины принадлежит президенту Назарбаеву, известному своей любовью к разного рода интеграционным процессам. Если бы не революция на Украине, это объединение уже начало бы действовать. И насколько Украина сумеет склонить Назарбаева к своей «евроинтеграционной» любви, непонятно. Скорее всего, если уж что-то не заладится в отношении нефтяного экспорта между Россией и Казахстаном, то последний выберет закавказские пути экспорта, а не украинские.

Однако абсолютной катастрофой для украинских планов по направлению потоков азербайджанской и казахстанской нефти через турецкий Босфор стало сделанное почти сразу же заявление Турции о том, что она не позволит никакого транзита нефти из Средиземного моря через Босфор в Одессу. Новым ударом по украинской утопии стало широко растиражированное мнение западных экспертов о том, что поддерживаемое Западом строительство железной дороги из Азербайджана в Турцию Баку – Тбилиси – Ахалкалаки – Карс создаст возможность перенести транспортировку нефти с маршрута Босфор – Дарданеллы на сушу по маршруту Баку – Карс.

Глава двенадцатая
Китай: Большой Брат не дремлет

В этой главе будет рассмотрен главный восточный путь для возможного экспорта из Казахстана – в Китай. Будет представлен анализ энергетической стратегии Китая и ее воплощение в Казахстане, а также перспективы строительства трубопроводов между двумя странами.

Энергетическая политика Китая сформулирована лаконично: поиск всех возможных источников энергии в стране и за рубежом.

В политике энергетической безопасности и ресурсо-обеспечения Китая заложены два важных направления – получение доступа к запасам в различных регионах мира и диверсификация импорта не только по источникам, но и по маршрутам, что связано с нарастающей уязвимостью поставок нефти через Малаккский пролив. Поиск Китаем доступа к мировым углеводородным ресурсам фактически начался с 1990-х годов. Тогда им занималась только одна из четырех китайских компаний – CNPC. Сейчас она участвует в 30 зарубежных проектах в разных регионах мира. В новом столетии процесс вышел на принципиально иной уровень. С 2001 года к CNPC присоединились CNOOC, Sinopec и Sinochem, и с этого времени китайские нефтяные компании стали стремительно распространять свою деятельность по миру.

Из года в год их зарубежная активность прогрессивно нарастает: в течение 2004 и в начале 2005 года китайский зарубежный арсенал вырос по крайней мере на 10 новых проектов (включая расширение участия в действующих проектах), и их общее количество приблизилось к пятидесяти. В 2004 году суммарная добыча по зарубежным проектам почти удвоилась по сравнению с предыдущим годом, составив 30 млн. тонн, в том числе 16 млн. тонн долевой нефти. В 2005 году объем долевой нефти по проектам вырастет до 20 млн. тонн, а к 2020 году должен достичь 70 млн. К этому сроку только CNPC предполагает инвестировать в зарубежные активы 18 млрд. долларов.

В качестве главного направления продвижения выбраны три региона: Ближний Восток / Северная Африка, Южная Америка и Россия / Центральная Азия. Но ими сфера проникновения не ограничивается: сейчас китайские компании можно встретить почти во всех нефтегазодобывающих регионах мира, за исключением только Северного моря. От Канады и США до Индонезии и Австралии они занимаются не только добычей нефти и газа, но и нефтепереработкой, нефтехимией, строительством нефтеперерабатывающих заводов и трубопроводов, освоением битуминозных песчаников в Канаде и производством ори-мульсии в Венесуэле.

В газовой сфере собственная добыча Китая составляет немногим более 20 млрд. кубометров в год. Но плановые органы страны исходя из ежегодного роста ВВП в среднем на 8% прогнозируют, что в 2005 году уровень потребления составит 50 млрд. кубометров, а к 2010 году удвоится.

Так, к 2005 году в Китае будут введены в эксплуатацию четыре магистральных газопровода с расчетом на возможность подключения в 2006–2010 годах к будущим экспортным трубопроводам из России и Центральной Азии. В частности, газопровод Синьцзян – Шанхай станет основой формирования единой системы газоснабжения Китая. Это открывает для стран бывшего СССР новые возможности для освоения энергетического рынка КНР, включая поставки газа с выходом в целом на Азиатско-Тихоокеанский регион.

Что касается нефти, то поскольку зарубежная нефть китайских компаний распылена по всему миру, то не совсем понятно, каким образом предполагается ее доставка к родным берегам. По-видимому, в основном по схеме продажи полученного сырья на местном рынке в обмен на импорт. Так поступает CNPC в Индонезии, которая заключила там соглашение на продажу газа по своему контракту и соглашение о разделе продукции со сбытовыми организациями. Но основная цель региональной диверсификации скорее всего связана с повышением капитализации компаний, утилизацией китайских технологий и рабочей силы, а также с геополитическими соображениями.

Последнее подтверждается, в частности, тем, что китайские компании при приобретении зарубежных активов обычно готовы идти на большие, по сравнению с общемировыми, затраты. Этот «демпинг наоборот» не может нравиться нефтяному сообществу, поскольку давит вверх на ценовую планку на тендерах. Китайская экспансия вызывает негативный резонанс еще и потому, что государства, остро нуждающиеся в притоке иностранных инвестиций, но в которые интернациональные корпорации не идут из-за низкой рентабельности капиталовложений, охотно принимают в качестве инвесторов государственные компании третьих стран. В результате влияние таких стран, как Индия и Китай, увеличивается. В частности, в США последнее время стали опасаться усиления позиции Китая в ближневосточных странах, особенно в Саудовской Аравии и Иране, в меньшей степени (но все-таки тоже) – в Казахстане.

Аллергия западных компаний на присутствие китайских в нескольких случаях явилась причиной срыва планов Китая по вхождению в перспективные проекты. Например, акционеры иностранного консорциума, который занимается освоением морского месторождения Кашаган в Казахстане, заблокировали сделку Sinopec и CNOOC по приобретению доли британской BG в проекте.

К России и бывшим советским республикам у Китая особый интерес как к близким соседям. В Азербайджане по контрактам о разделе продукции работают CNPC и Sinopec, в Туркменистане – только CNPC. В России китайские компании пока успеха не имели, но из поля зрения такую возможность не упускают. Расхожая версия о том, что аванс в 6 млрд. долларов «Роснефти» за будущие поставки нефти в Китай скорее всего выдан под дополнительное условие о получении части активов «Роснефти» – «Юганскнефтегаза» в собственность, выглядит очень правдоподобно, особенно в свете последних новостей о том, что «Роснефть» в «Газпром» не войдет и будет приватизирована.

Однако наибольшего присутствия китайские компании достигли в Казахстане. CNPC там работает с 1997 года и за это время инвестировала в страну около 10 млрд. долларов.

Компания имеет долю 74,88% в ОАО «CNPC-Актобему-найгаз» и 50% в совместном предприятии по разработке месторождения Северные Бузачи. Кроме того, китайская компания строит нефтепровод Казахстан – Китай и ищет возможности участия в других казахстанских проектах. Также в последнее время многие аналитики и СМИ полагают, что список претендентов на покупку Petro Kazakhstan, которую, видимо, перекупят, возглавят китайские или индийские компании, готовые скупать нефтяные активы по всему миру с целью утолить энергетический голод своих бурно развивающихся экономик. (Хотя правительство Казахстана тут же заявило о своем праве отказать претендентам на покупку канадской нефтяной компании PetroKazakhstan, если это будет целесообразно.)

Достаточно активно развиваются отношения в сфере экспортных маршрутов. В 2004 году Казахстан и Китай подписали соглашение о строительстве трубопровода Атасу – Алашанькоу пропускной способностью от 20 млн. тонн в год. В 2003 году начали свою работу сразу две новые магистрали общей протяженностью около 1 тыс. км: Кен-кияк – Атырау и Карачаганак – Атырау. Годом позже начал функционировать маршрут Кумколь – Кенкияк. Одновременно велись подготовительные работы по созданию нового экспортного маршрута Западный Казахстан – Китай гипотетической максимальной мощностью до 50 млн. твг. К 2004 году по всему маршруту трассы были завершены инженерные изыскания, а сам нефтепровод может быть построен к 2007 году. В принципе реализация этого проекта уже началась, поскольку нефтепровод Кенкияк – Аты-рау фактически стал его начальным отрезком.

При этом надо сказать, что хоть китайские компании и наращивают как могут (а точнее, где им дают) активы в Казахстане, но без кашаганской нефти задача полноценной загрузки трубопровода не будет решена. Для ее доставки в Китай необходимо строительство протяженной ветки Атырау – Атасу через месторождения Кенкияк и Кумколь с предположительной пропускной способностью от 21 млн. тонн в год. Стоимость этого проекта не оценена, но представляется – не менее 1 млрд. долларов.

Трубопровод Атасу – Алашанькоу должен быть запущен в начале 2007 года, когда Астана уже надеется получить первую нефть на Кашагане. В 2009 году уровень ежегодной добычи на месторождении должен составить 15 млн. тонн, и к 2016 году вырасти до 56 млн. тонн. Теперь, когда доля Казахстана в Северо-Каспийском консорциуме увеличилась, он сможет экспортировать в следующем десятилетии в среднем 5 млн. тонн кашаганской нефти в год, а далее уровень морских поставок вырастет в два и более раз.

Как было сказано в предыдущих главах, это достаточно весомый фактор для Астаны, чтобы, получив значительную долю в Северо-Каспийском консорциуме, наращивать давление на партнеров, подвигая их строить новый дорогостоящий трубопровод. Казахстан стремится обрести независимость нефтяного экспорта от транзитных стран, будь то Россия, кавказская Азия или Иран. Развитие китайского трубопроводного маршрута для официальной Астаны – большая геостратегическая задача, и оттого тяжелая для акционеров Северо-Каспийского консорциума.

При всем том, с точки зрения российских и закавказских путей экспорта, волноваться сильно не стоит, так как возможный экспорт с казахстанского участка Каспия в Китай все равно будет иметь второстепенное значение. Очевидно, что в качестве главных партнеров, как в нефтегазовой, так и в других сферах, Казахстан видит Россию и западные страны (и именно между ними будет главная конкуренция за казахстанскую нефть). Поэтому слишком крупную долю экспорта большой нефти Китаю – восточному гиганту, которому Казахстан никогда не доверял по геополитическим соображениям, – он вряд ли он отдаст. Скорее всего, в Китай будет направлено как можно больше нефти из некаспийских месторождений Казахстана, располагающихся в центральной и восточной части страны, а из Каспия – только те ресурсы, за которые Китай будет готов очень щедро заплатить.