Текст книги "Война – дело семейное. Перехват"

«И не только хорошее», – отметила про себя, заметив, как напрягся Фенрир. Похоже, в «Датском королевстве» Тантов тоже было не все спокойно.

Отец меж тем приобнял друга за плечи и повел к столу.

– Ты ведь уже знаком с моими сыновьями и дражайшей супругой, верно? – улыбнулся он. – Но, кажется, не успел узнать мою дочь.

– Да, не имел такой чести, – с долей сожаления в голосе (которое меня, надо признать, очень удивило) ответил отец Танта. – Но слышал о ней много положительного как о достойном представителе семейства Доусон. Чем ты, несомненно, можешь гордиться!

К этому моменту они подошли уже достаточно близко к столу, а мы, отдавая дань уважения, поднялись со своих мест.

– Очень рад видеть всю твою семью в добром здравии, – заверил нас мэтр, обращаясь тем не менее только к равному себе. – Но где же твоя дочь? Та, которая, если удача будет нам благоволить, свяжет воедино род Доусон и род Тант?

И скользнул глазами по левой стороне стола, за которой сидела моя семейка.

«Так вот от кого троица унаследовала свой плотоядный взгляд!» – поняла я. Несмотря на улыбку, не сходившую с лица мэтра, глядел он так, что мои невестки мгновенно опустили головы, пытаясь казаться незаметными и максимально неопасными. Типичная реакция волчиц-аристократок на главу стаи. Я же взгляд выдержала. В конце концов, этот мэтр был не первым волком, который стоял выше меня в иерархической структуре и с которым мне приходилось иметь дело. Впрочем, именно это меня и выдало.

– Мэтр Доусон, – почти промурлыкал мужчина, подходя ближе. – Единственная волчица – руководитель группы в МАРАП. Это честь – познакомиться с вами.

– Ну что вы, мэтр! – поспешила заверить его я. – Это честь для меня!

Отец молча стоял рядом, давая нам время обменяться комплиментами, а заодно – присмотреться (ну и принюхаться, куда же без этого) друг к другу.

– Позвольте представиться, – первым, как и положено по этикету, подал голос мужчина. – Мэтр Дрейк Мелори.

– Мэтр Джейн Доусон, – не осталась я в долгу и подумала, что где-то уже сталкивалась с этой фамилией. И не только в файле с биографией Фенрира.

– Позвольте заметить, что для мэтра у вас очень любопытный цвет глаз, – прищурился волк.

Я небрежно махнула рукой:

– Это – временный эффект, от сыворотки.

Последующая реакция мэтра меня немного удивила – он расхохотался.

– Правильно! – воскликнул волк, кивая. – Только аристократы способны потратить полдесятка лет на голубые глаза. У нас, у воинов, есть дела поважнее.

И я вдруг поняла, что он абсолютно прав! Какого черта я буду пять лет ежедневно тренироваться, чтобы получить что-то, не имеющее никакой реальной ценности! Разве голубые глаза сделают меня сильнее или быстрее? Разве они помогут мне дальше видеть или подарят обзор в триста шестьдесят градусов, как у совы? Да ничего не изменится: карим будет цвет моей радужки, синим или черным. Так зачем платить больше, если разницы не существует?

«Спасибо за совет, мэтр Мелори, – мысленно поблагодарила я волка. – Вы избавили меня от долгих часов напряженного размышления!»

Наверное, облегчение от того, что решение было принято, как-то отразилось на моем лице, потому что мне даже не пришлось озвучивать его своему учителю. Он и так все понял. И ему это не понравилось.

– Не доверяй моему отцу, Джейн.

Это была первая фраза, которую я услышала от лорда Танта за весь вечер. И сказал он ее, когда ужин уже закончился, а гости, разбившись на группы по интересам, разбрелись по дому. Мужчины почти полным составом отправились в кабинет отца распивать спиртные напитки, играть в карты и обсуждать то, что не положено слушать женам. Те, в свою очередь, оккупировали любимую оранжерею матери и делали практически то же самое. Разве что под другое музыкальное сопровождение. А я вот прихватила бокал с мартини и удрала на террасу, выходящую во внутренний двор особняка. Подальше от всех. В основном потому, что в компанию волков меня не пригласили, а от волчиц я сама готова была на край света сбежать. Ну а так… закончить вечер на свежем воздухе, с хорошей выпивкой, любуясь яркой круглой луной прямо над головой, всяко лучше, чем запереть себя в «террариуме» с компанией, которая даже не пытается казаться дружелюбной. Разве не отличный план?

Только кое-чего я все же не учла.

– Что ты сказал? – обернулась я.

– Моему отцу, – повторил Тант, подходя ближе, – не доверяй. Ты его совсем не знаешь.

– Я и тебя не знаю, – возразила в ответ. – С чего мне верить тебе?

Волк мягко улыбнулся:

– Это правда. Но, по крайней мере, ты знаешь, что у меня есть причина быть с тобой откровенным.

– Да-да. – Я устало потерла переносицу двумя пальцами. – Этот проклятый волчий инстинкт, как я могла забыть…

Фенрир ступил еще ближе и с какой-то необъяснимой тоской пробежался по мне глазами. Остановился где-то в районе макушки.

– Ты подстриглась.

– Ты чертовски наблюдателен!

– Тебе идет.

Странно, что он одобрил. Аристократы ценят длинные волосы. Даже мужчины-волки носят косички – тонкие, больше похожие на крысиные хвосты, но ведь не обрезают! Про женщин и говорить нечего: тут что ни леди – то Рапунцель.

Я недоверчиво скосила на волка глаза, и он, словно воспользовавшись моим замешательством, сделал еще один шаг навстречу.

– Ты сегодня такая красивая, – прошептал с хрипотцой в голосе, – что мне сложно думать о чем-то еще.

Мое сердце предательски пропустило удар. Это уже было не странно, а просто дико: я все-таки не юная студентка с морем бушующих гормонов в груди. Но когда он стоял вот так, в мерцающем свете луны, и говорил своим низким урчащим баритоном, мне тоже становилось сложно сосредоточиться на чем-то другом.

И все же это было неправильно!

Я подняла глаза, чтобы встретиться с Фенриром взглядом. Он не влюблен в меня. Это все инстинкт, который заставляет волка искать общество самки, которая лучше всего подходит на роль матери его будущих детей. А я сама? Разве я уже не решила, что связываться с Тантом для меня равносильно подписанию рапорта об увольнении?

«Это полнолуние виновато», – мысленно повторила я, как завороженная глядя на мужчину перед собой. Продолжая улыбаться, он медленно протянул руку и кончиками пальцев провел вдоль коротких прядей на моем виске. Я не шелохнулась. Просто не смогла придумать достаточно веский аргумент, чтобы это сделать. Такое касание было очень интимным для волков, которые и руки-то друг другу при встрече редко жмут. Но мне почему-то не хотелось его прерывать. И, видя это, Тант решил пойти еще дальше.

– Я хочу попросить у тебя кое-что, – едва слышно сказал он.

– Проси, – так же тихо, с трудом узнавая свой голос, ответила я.

– Разреши мне тебя поцеловать.

«Да!» – немедленно отозвалась та часть меня, которая любила ввязываться во всякие неприятности.

«Нет!» – парировала вторая, более осторожная.

«А ведь завтра будет новый день», – осторожно напомнил кто-то еще. Эдакий слабый голос из глубины подсознания, но он сразу меня отрезвил. Я вдруг ясно осознала, что луна к рассвету уйдет, и магия рассеется. А с поцелуем придется жить. Потому что забыть о нем этот волк мне уже не позволит.

– Не стоит, лорд Тант, – озвучила свое решение, выставляя вперед руку. Он остановился, но так, что моя ладонь легла ему на грудь.

– Джейн, – простонал в ответ. Я почувствовала, как под пальцами вздымается и опускается в такт прерывистого дыхания его грудная клетка. – Джейн…

– Лорд Тант! – выдохнула, резко вскидывая голову. – Я сказала «нет»!

Он замер, напрягшись, как зверь перед прыжком. Окинул меня пристальным взглядом и улыбнулся:

– Не сердись, волчица. Я должен был попытаться.

– То, что ты пытаешься сделать, – совершенно неприемлемо! – возмутилась я. Оказывается, злиться в такой ситуации было даже удобно. По крайней мере, соображать точно стало легче. И даже полнолуние почти не мешало.

– Но ведь ты сама этого хочешь, Джейн, – возразил Тант.

– Ты слишком самонадеян, лорд!

– А ты слишком труслива, чтобы признать очевидный факт! – рявкнул он. – Ты ведь ради меня сегодня так вырядилась, разве нет?!

– Ради тебя?! – повторила я, делая страшное лицо. Черт подери! Да я сама себе этот вопрос побоялась задавать, а тут он! – Чтобы ты знал, я в таком виде родителей навещаю всегда! – ляпнула первое, что пришло в голову.

– Да неужели?! – прищурил он один глаз. Ну да, тут он прав: проверить мои слова было делом пяти минут.

– Пошел к черту! – огрызнулась в ответ. И добавила: – Хотела бы выглядеть красиво перед тобой, явилась бы в этом платье на тренировку.

В тишине отчетливо раздался яростный скрип его зубов. Отлично! Кажется, этот аргумент волку нечем было крыть. И это его еще больше разозлило.

– Ты невозможно упряма, мэтр Доусон! – прорычал Тант, одним шагом преодолевая оставшееся между нами расстояние. – Ты отказываешься признавать меня своим волком, хотя где-то в твоей непокорной голове уже есть понимание того, что это – правда!

Несмотря на мой рост – а я была выше всех своих невесток и даже выше Дрю, – мне пришлось поднять лицо, чтобы смотреть ему в глаза. Такая позиция не могла мне нравиться. Ведь она была свидетельством моей слабости. А мне сейчас нужно было быть сильной. Ну или хотя бы казаться таковой.

Потому я сжала губы, нахмурилась так, что брови почти сошлись на переносице, и сделала шаг назад. Резные металлические перилла террасы прижались к пояснице. Волк с мрачным лицом проследил за моими телодвижениями и насмешливо хмыкнул:

– Прыгать собралась?

Почти машинально бросила взгляд через плечо. Во внутреннем дворе особняка был разбит сад. Совсем небольшой – короткая, выложенная плиткой тропинка, несколько клумб на ее обочинах и еще ива с искусственным ручьем у самой стены.

«Спрятаться негде, – равнодушно констатировал мозг. Не то чтобы я и впрямь рассматривала вариант побега, скорее, это была профессиональная привычка продумывать пути отступления. – Если прыгать, то сразу через забор. А там по северо-западному шоссе, под эстакадой и на набережную…»

– Не выйдет, – словно прочитав мои мысли, жестко ухмыльнулся Тант. Я бросила на него вопросительный взгляд. – Я тебя поймаю. Но!

На этом слове его улыбка еще больше преобразилась и стала напоминать скорее звериный оскал.

– Я не стану тебя принуждать, – закончил он мысль, наклонившись вперед так, чтобы наши лица были на одном уровне. – Ты – моя волчица, а потому в этом нет нужды. Ты сама придешь ко мне.

– Тебе придется долго ждать, – прошептала я, чувствуя его теплое дыхание на своих губах. В ответ он чуть сощурил глаза:

– Посмотрим! – и, круто развернувшись, покинул террасу.

Я медленно поднесла к губам бокал, ножку которого до сих пор судорожно сжимала в кулаке, и залпом проглотила содержимое. Вкуса не почувствовала. Зато наконец смогла полной грудью вдохнуть холодный ночной воздух. Пожалуй, это был максимум того, что я могла ожидать от алкоголя. По крайней мере, в таких количествах.

«Но ведь это можно исправить… – задумчиво повертела в руках пустой бокал. – У отца в подвале целый винный бар. Пяток бутылок точно поднимут мне настроение… ну или сделают алкоголиком. Интересно, что сказал бы Тант, узнав, что его присутствие привело именно к такому результату?»

Напряженные размышления о том, стоит ли заканчивать вечер, целенаправленно отравляя собственный организм, прервало сообщение системы:

«Абонент Эйва Старк запрашивает разрешение на… – и тут же, прежде чем я успела ответить. – Абонент Эйва Старк присоединился к разговору».

– Сержант? – раздался встревоженный голос суккубы. – Ты меня слышишь?

– Да, – кратко ответила я. – Можешь говорить.

А на тему того, почему взламывать компьютерную систему моих родителей не стоит, мы побеседуем чуть позже. Хотя вряд ли. Эйва прекрасно знает границы дозволенного и не стала бы вторгаться на мою личную территорию без веской причины. Даже сейчас она не подключила видео – только звук. И это хорошо. Я не была уверена, что смогла бы надеть маску умиротворения на лицо. Зато знала наверняка, что не имела никакого желания объяснять причину нахмуренных бровей.

– Так что случилось, Эйва? – поторопила подругу. – Ты выяснила из документов что-то про Киру?

– Нет, сержант, – ответила суккуба. – Я пока ничего нового не расшифровала, но… мне показалось, что тебе будет интересно это узнать: он подал первый сигнал!

– Кто? – не поняла я.

– Твой маячок, – эмоционально объяснила нелюдь. – Тот, который ты поставила на криокамеру в логове крфритов, в заповеднике. Он двинулся с места, сержант!

– Отлично! – улыбнулась я, небрежно постукивая указательным пальцем по ножке пустого бокала. – Сейчас же пришли мне координаты.

Похоже, сегодня все-таки случилось что-то хорошее. Конечно, это был только первый сигнал, и неизвестно, сколько нам придется ждать, прежде чем маячок окажется в пункте своего конечного назначения. Но начало было положено. И это не могло не вдохновлять.

Фенрир Тант

Проклятое полнолуние! На что угодно могу поспорить, что мать специально выбрала эту дату для семейного ужина у Доусон. Надеялась, что мне будет сложнее держать инстинкты под контролем. И ведь не прогадала же!

Хотя, надо признать, здесь проблема не только в луне. Волки на нее, конечно, бурно реагируют, но я точно не из тех, кто каждый месяц строго по календарю запирается в подвале, чтобы не бросаться с безумным видом на противоположный пол. А тут Джейн в комнату вошла – так у меня внутри все перевернулось. Что характерно, ее невестки меня совсем не впечатлили. Никаких эмоций, если не считать легкого раздражения. Прямо как по отношению к родным сестрам. А эта волчица своим появлением такой фурор произвела, что я потом сутки в себя прийти не мог: только о ней и думал. Лапу на отсечение даю, что это результат адской смеси полнолуния и волчьего инстинкта!

И что-то мне подсказывает, что повлиял он в тот вечер не только на меня, но и на Джейн. Иначе она не стала бы так наряжаться. У меня три младших сестры, и я приблизительно знаю, сколько времени требуется волчице, чтобы сделать прическу, подобрать одежду и подкрасить глаза. Да тут не меньше трех часов работы! Стала бы Джейн тратить их, чтобы понравиться моей матери? Конечно, нет! Она сама считала эту идею настолько безумной, что не использовала ее, даже когда пыталась соврать: «Я всегда в таком виде навещаю родителей!»

Ага, как же! И на лице при этом было написано: «Какого черта я сморозила такую глупость?!»

Но если серьезно, даже отметая влияние луны и волчьих инстинктов, Джейн за ужином выглядела как… ну если бы я был склонен к поэтическим сравнениям, сказал бы: «…как сказочное видение». Однако поскольку этот навык явно не входит в число моих наилучшим образом развитых, пусть будет просто: «…как самая красивая волчица за столом». Что, учитывая наличие конкуренции в виде толпы аристократок, очень хороший комплимент. Наверное, каждая женщина умеет быть красивой, если захочет. Не то чтобы раньше Джейн пугала меня своим внешним видом, просто она никогда не акцентировала внимание на внешности. А тем вечером сделала это. И я понял, что моя волчица не только сообразительна, отважна и предана друзьям, которых она считает своей стаей, но и по-настоящему хороша собой. Прекрасное открытие! Жаль только, что сделал я его именно во время полнолуния.

«Разреши тебя поцеловать!» – до сих пор не верю, что сказал это. Я же с самого начала дал себе слово на нее не давить. Специально с этой целью согласился на уроки смены формы по принципам аристократов. Думал, совместно проведенное время поможет сблизиться, узнать друг друга получше. А потом она поменяет ипостась и, на собственной шкуре испытав, что такое волчий инстинкт, закрепит эффект. Не самый простой способ завоевать девушку: уже через полторы недели обучения, глядя в зеркало на свое осунувшееся лицо, я понял, что с благородным порывом погорячился. Но отступать было некуда.

По крайней мере, мне так казалось, пока в это чертово полнолуние я не вышел за Джейн на террасу. Нет, в принципе это еще хорошо, что я попросил разрешения, а не так просто набросился. Получилось бы совсем чудесно, если бы ей пришлось от меня убегать. Это, кстати, был бы ее единственный шанс, потому что после своего первого за тридцать лет обращения и наших тренировок она вряд ли смогла бы от меня отбиться.

С другой стороны, именно эта ее попытка броситься наутек привела меня в чувство. Вернее, она меня разозлила, потому что совершенно не укладывалась в логическую цепочку событий. Ведь если девчонка для тебя наряжается, она должна предполагать, во что выльются ее старания?! Отличный, кстати, аргумент для маньяка, и сейчас я это хорошо понимаю. А вот тогда это меня по-настоящему взбесило. Что даже хорошо, ведь злость также остудила мой пыл. Аж настолько, что я решил удариться в другую крайность: «Ты сама ко мне придешь!»

Идиот! Придет она, как же! Да скорее снег на Венере выпадет, чем эта девчонка переступит через собственную гордость. Которая к тому же усилена вполне оправданными подозрениями. Это я могу наверняка сказать, что никуда от этой волчицы не денусь. А у нее таких убеждений нет. Она меня к черту пошлет и хвост на меня с моими поползновениями на ее «личностную свободу» сгоряча положит – что я потом делать буду?!

И еще отец со своим «авторитетным мнением»… Какого черта он вообще явился? Впрочем, здесь и гадать не нужно: он на свой «плацдарм» посмотреть хотел. Поближе. Так сказать, живьем. Я бы на его месте тоже так сделал. Странно еще, что он это событие столь долго оттягивал. И ведь подобрал же время… теперь Доусон ему доверять будет просто потому, что я сказал этого не делать! Что же за невезение-то, а?!

Ладно, где наша не пропадала. Будем исправлять ситуацию. Для начала вернемся к изначальному плану: к тренировкам. Думаю, что она их не отменит, поскольку тоже заинтересована в результатах. А там посмотрим. Мне в любом случае отступать некуда, и, учитывая все обстоятельства, единственное, что меня действительно беспокоит, – это сколько еще времени у меня есть, чтобы заставить Джейн в меня влюбиться? План, конечно, тот еще, да и с реализацией – проблемы, но по всему выходит, что эта любовь станет моим единственным союзником в том «прекрасном и светлом» будущем, где я должен буду попросить волчицу уступить мне свое место.

Глава 13

– Ты, когда злишься, выглядишь еще сексуальнее.

– Гражданин, я вам в третий раз повторяю, предъявите документы!

N.N.

Я бы рассказал тебе, что в мире творится, но ты не любишь фантастику.

N.N.

Джейн Доусон

Я вошла в ангар, посмотрела по сторонам, вздохнула и от души хлопнула дверью, закрывая ее за собой. Только тогда Эйва сняла наушники и с удивлением оглянулась.

– Сержант, я не слышала, как ты вошла, – сказала она и снова сконцентрировалась на голографическом экране, развернутом перед ней во всю стену.

Ну, разумеется, она не слышала! Я со своего места могла назвать песню, которая звучала в ее динамиках. Странно, что я ее еще в коридоре не опознала, пока в дверь барабанила.

– Слушай, Эйва, – я подошла к подруге и, склонив голову к плечу, постаралась разобрать, что было изображено на панели, – ты зачем меня вызвала? Да еще так срочно? Чтобы потом в дом не пускать?

– Я оставила дверь открытой, – меланхолично заявила суккуба.

Да, это было правдой. И очень бы мне помогло, будь у меня привычка вламываться в чужой дом, если хозяева не горят желанием меня приглашать.

– Кстати, ты подстриглась, – не отрывая взгляда от голографического изображения, отметила суккуба. – Тебе идет.

– Ага, спасибо, – пробормотала я, понимая, что она, наверное, думает о чем-то чертовски важном, раз почти не обратила внимания на мою прическу. Жаль, что я не могла понять, о чем именно: на панели прыгали разнообразные цифры и символы, которые мне ни о чем не говорили. – Может, поделишься, зачем ты нарушила мои сегодняшние планы?

Эйва долго молчала и с задумчивым видом скребла подбородок. Потом наконец кивнула:

– Точно! Твои планы… Короче, у меня тут с расшифровкой какая-то странная штука выходит.

– А-а-а! – дошло до меня. – Так это ты материалы Танта пытаешься расшифровать?

– А на что это еще может быть похоже? – удивилась подруга, кивая на изображение с таким видом, словно ответ был очевиден. – Ты дала мне задание, вот я его и выполняю.

– И что, – осторожно уточнила я, – не получается?

Суккуба тяжко вздохнула, на мгновение прикусила острым верхним клыком пухлую губу и ответила:

– Вот это как раз и странно: получается. Но с каким-то подозрительно нелепым результатом.

Я нахмурилась:

– Это как?

– Ну вот, смотри. – Эйва на секунду прикрыла глаза, как она всегда делала, когда управляла системой «изнутри», и на панели появился небольшой кусок текста. Я шагнула вперед и жадно впилась в него взглядом. Прочитала, почти не моргая. Немного подумала. Прошлась по тексту еще раз, теперь медленнее. В надежде, что в первый раз что-то упустила. Потом все же спросила:

– Я правильно понимаю, что это – оперативная сводка по рынку поставок и монтажу медицинского оборудования за прошлый год?

Эйва пожала плечами:

– Понятия не имею! Но текст мы с тобой видим одинаковый.

– И он действительно был в материалах Танта?

– Ну да, – кивнула подруга. – Я тоже удивилась, когда почти неделю расшифровывала кусок отчета по обзору рынка трубопроводов для медицинских газов.

Я задумчиво хмыкнула и уселась на край заваленного какими-то железками рабочего стола суккубы:

– Какая связь между Кирой, новейшим космическим крейсером и этим трубопроводом?

Эйва ухмыльнулась и, небрежно подвинув нагромождение плат, большая часть которых еще в прошлом веке попрощалась со своими лучшими деньками, села рядом:

– И тут мы плавно подходим к вопросу о том, зачем я тебя пригласила. Мне кажется, это – обманка.

Я с недоверием покосилась на расшифрованный кусочек текста:

– В смысле?

– Существует особая практика кодирования, – объяснила суккуба. – Ее смысл в том, что, если подобрать неверный ключ к зашифрованному тексту, система выдает заранее подготовленную обманку. Какую-то нелепицу вроде того, что ты здесь видишь. Это дает ложное впечатление, что текст расшифрован, и дальше уже никто не копается.

– Хитро, – подумав, оценила я. – Нет, правда: интересный метод. И секрет сохранен, и врагу «утку» подбрасываешь… А можно расшифровать уже расшифрованный текст? В смысле проигнорировать обманку и попытаться все-таки отыскать правильный ключ?

Эйва поджала губы:

– Вообще-то можно. Но если бы все было так просто, я бы тебя прийти не просила. Понимаешь, я уже сталкивалась раньше с такой практикой, и первое, что сделала, получив медицинский отчет, – попыталась, как ты выразилась, его проигнорировать. Только у меня ничего не вышло. Я два дня ковырялась во внутренностях кода. Я пропустила его по всем известным фильтрам и даже применила одну из последних человеческих программ по декодированию, между прочим, государственную, так что ты можешь представить ее способности, но… эта головоломка мне так и не поддалась. Мой единственный разумный вывод в итоге: это может быть только реальным текстом.

– То есть… – Я растерянно провела ладонью по коротко выстриженному затылку. – Ты думаешь, что это – обманка, но при этом уверена, что это же и реальный текст? Тебе не кажется, что здесь есть явное противоречие?

Эйва устало потерла пальцами лоб:

– Смешно, правда? Сошлись в поединке логика компьютера и его пользователя… С точки зрения моего декодера больше расшифровывать нечего. Результат может быть таким и никак иначе. Но когда я читаю эти строки, я понимаю, что это – бред. С другой стороны… и это меня тоже сильно беспокоит… обычно обманки делают по своей сути очень близкими к оригиналу. Да, с отличиями, конечно, но так, чтобы хакер как можно дольше не догадывался, что его обманули. И как в таком случае объяснить появление этого документа среди прочих, я не знаю. Потому что если это действительно обманка, то ее сделал кто-то очень бестолковый.

– Понятно… – протянула я. Хотя на самом деле понятно было немного. Кроме того, почему, собственно, меня позвали. Эйва еще не знала, что будет делать дальше, но решила сразу объяснить мне риски. И немного поубавить накал ожидания. Чтобы потом сюрприза не было, ага.

– Возможно, это – настоящий текст, и мы просто чего-то не понимаем? – добавила она после минутной паузы. Судя по тону, без особой надежды на положительный ответ. Но я ее разочаровала:

– Вполне может быть.

– А может случиться и так, что мы расшифруем все кусочки и в итоге не получим ничего, – пессимистично закончила суккуба.

Я вяло угукнула в ответ и на несколько минут замолчала. Просто не знала, что сказать. Любое решение, которое можно было принять в подобной ситуации, с равной долей вероятности вело в никуда.

Тяжкие размышления прервал внутренний голос, напомнивший, что я вообще-то кое-куда спешила, прежде чем Эйва своим звонком перехватила меня на полпути.

– Который час? – встрепенулась, отрывая глаза от голограммы.

– Без десяти семь, – флегматично ответила суккуба, тоже размышляющая о чем-то своем.

– Черт! Мне пора убегать. – Я резко выпрямилась. – У меня тренировка с Тантом.

– Первая после семейного ужина?

Я кивнула. Ну да, первая. Мы с Фенриром, не сговариваясь, почти двое суток оттягивали сие неприятное событие. Интересно, ему тоже было неловко со мной общаться после того выброса феромонов, который произошел на террасе в доме моих родителей? Или он втайне надеялся прекратить занятия и именно поэтому не назначал следующее, пока я сама не отправила ему сообщение?

– А ведь ты мне так и не рассказала, как прошел вечер, – с легкой обидой в голосе напомнила подруга.

Я ухмыльнулась и быстрым шагом направилась к двери:

– Все расскажу. Но сначала закончи расшифровку.

– То есть ты все-таки хочешь, чтобы я продолжала? – удивленно подняла брови Эйва. – Даже зная, что результат будет нулевым?

– Он может быть нулевым, – с ударением на слове «может» поправила я. – А может и не быть. В любом случае это пока единственный шанс узнать, какие у лорда Танта планы на нашу команду. И что он вообще о нас знает. Потому мы должны им воспользоваться, даже если в итоге наши… – я замешкалась, пытаясь подобрать красивое слово, – изыскания ни к чему не приведут.

Суккуба вздохнула.

– Хорошо! – сказала таким тоном, будто делала мне великое одолжение. – Я, конечно, не привыкла работать вхолостую, но если ты считаешь, что так надо…

– Считаю, Эйва, – уверенно прервала ее монолог. – В этом случае лучше перебдеть.

Суккуба чуть заметно поморщила изящный носик:

– Я не знаю такого слова, но оно мне заранее не нравится. Ой! Чуть не забыла! – Она прикрыла глаза, и на голографическом экране снова изменилось изображение. Я, уже практически стоявшая в дверях, сделала несколько шагов обратно к столу:

– Что это?

– Маячок прислал второй сигнал. Он продолжает двигаться, и довольно активно.

Я присмотрелась:

– Судя по координатам, это нейтральные территории неподалеку от созвездия Райской Птицы. Там, кажется, только две обитаемые планеты? И обе принадлежат этим… как их…

– Криттам, – подсказала Эйва.

– Да, точно… – задумчиво подтвердила я. – Именно криттам.

«Очень интересная ситуация… – промелькнуло в голове. – Но мне правда пора!»

– Следи за маячком! – приказала, почти бегом бросаясь к выходу. – Кажется, я начинаю догадываться, куда летит этот корабль!

– Так, может, поделишься предположением?! – крикнула вслед Эйва, но я уже выскочила в коридор. Время неумолимо неслось вперед, и время моего опоздания начинало подбираться к критической отметке. А потому я посчитала нецелесообразным тратить драгоценные секунды на пустые размышления. Вот когда сумею подтвердить теорию, тогда и объясню, как к ней пришла. А пока меня ожидало другое занятие.

Когда я вошла в медицинский кабинет, где проходили наши с Фенриром тренировки, учитель уже сидел на своем месте и сосредоточенно распутывал проводки ретранслятора. На долю секунды я замерла на пороге, подозрительно глядя на его манипуляции, потом бросила короткое: «Привет!» – и потянулась к шкафу за сменной одеждой.

– Привет, – ровно ответил волк. – А я уже думал, ты сегодня не придешь.

– С чего бы мне не приходить? – спросила я. Не хотела, но получилось агрессивно. Особенно на фоне того, как сильно я сжала в кулаке белую ткань «простыни». Тант задержал взгляд на моих побелевших от напряжения костяшках пальцев и миролюбиво предложил:

– Нам стоит обсудить то, что случилось в доме твоих родителей.

Не знаю, на что он рассчитывал, но у меня от перспективы такого разговора зашевелились волосы на затылке. И щеки стало предательски покалывать, как будто они собирались вот-вот покраснеть.

– Плохая идея! – рыкнула, отворачиваясь к двери. – И вообще – нам нечего обсуждать!

– А мне кажется, есть. – Тант отложил устройство и поднялся на ноги. – Джейн, позавчера у нас возникли некоторые разногласия, и я бы хотел их разрешить. Раз и навсегда.

– Хорошо! – Я резко обернулась и с вызовом уставилась на учителя. – Если ты настаиваешь, я готова выслушать твои извинения. Приступай!

– Извинения? – хмыкнув, повторил Тант. Будто попробовал слово на вкус. И, судя по выражению лица, оно ему не очень понравилось. – Хорошо, я подумаю над этим. Но не сейчас. Предлагаю вернуться к этому вопросу после тренировки.

– Почему? – удивилась искренне.

– Потому что из-за твоего опоздания мы и так отстаем от графика, – мило осклабился лорд. – Посмотри на часы, Джейн. Мы должны были начать полчаса назад. А потому… что ты делаешь сегодня ночью?

– Сплю! – выпалила в ответ. Подумала и добавила: – Одна! С пистолетом под подушкой!

Тант скривился, как от зубной боли, но спорить не стал:

– Ладно! Предположим, согласен. Заслужил. Но я не имел в виду ничего такого, о чем ты сейчас подумала.

– Правда? – с долей сарказма буркнула я. Он сжал губы в тонкую нить и очень выразительно изогнул правую бровь. Да я и сама понимала, что в его словах не было и капли лжи. Мы позавчера действительно плохо расстались, и я была бы чертовски неправа, если бы свалила всю вину на него одного.

«Тебе не двадцать лет, Джейн! – строго прикрикнула сама на себя. – Ситуации, в которую ты вляпалась, можно было избежать, будь ты решительнее и осторожнее. Именно ты позволила ему зайти так далеко и теперь будь добра принять ответственность за свою ошибку и решить проблему. Ваши тренировки по смене формы основаны на доверии. Только так можно достичь какого-то результата. А если ты собираешься и дальше так же настороженно прядать волчьими ушами, можешь прямо сейчас разворачиваться и уходить. Потому что у вас все равно ничего не получится».

Забавно, но пока я сама себе этого не сказала, даже не замечала, что трансформировала уши. А ведь это раньше волчьи кисточки не было видно под прической. Сейчас волосы их уже не скрывали. Неудивительно, что Тант так настороженно косится.