Текст книги "Время Культуры"

Печальный автор карнавальных историй: Эльдар Рязанов

08.01.15

Пять серий рязановских монологов, снятых десять лет назад режиссером Натальей Урвачевой и показанных в эти январские дни, интересны, насыщенны, дают представление о жизни и работе режиссера.

Десять лет назад Эльдар Александрович начинал снимать свой фильм об Андерсене («Андерсен. Жизнь без любви»). Потому через все части проходят съемочные моменты фильма и кадры из него. Поневоле на Рязанова падает тень великого сказочника, возникает своеобразный перенос «сказочных функций» от героя к создателю картины.

Да и в самом деле, Эльдар Рязанов – сказочник, творец веселых романтических комедий, даже несмотря на весьма критическое освещение отдельных явлений советско-российской жизни. «Карнавальная ночь», «Гусарская баллада», «Ирония судьбы, или с легким паром», «Служебный роман» – что это, если не сказки?

Везде с той или иной вариацией обыгрывается сюжет Золушки. Простая и не очень заметная девушка/женщина становится королевой, победительницей, любимой.

Эльдар Рязанов

Везде совершаются необыкновенные превращения, карнавальные переодевания, происходит путаница и потеря ориентиров; везде звучат песни на музыку любимых Рязановым композиторов – Лепина, Петрова, Таривердиева, Рыбникова; кое-где мы слышим стихи любимых рязановских поэтов и его самого.

Людмила Гурченко в «Карнавальной ночи»

Последнее понятно: Эльдар Александрович – поэт по своему складу, его одолевает жажда высказаться – впрямую или посредством картины, а внутри картины – с помощью стихов, песен и даже танцев, что мы наблюдаем в превосходном танцевальном мужском дуэте из «Андерсена», поставленном волшебником Васильевым.

Лариса Голубкина в «Гусарской балладе»

Заметила, что на протяжении всех пяти серий Рязанов серьезен, временами печален, даже веселое вспоминает с какой-то ностальгической грустью.

Вот книжка, подаренная ему, студенту ВГИКа, учителем Сергеем Эйзенштейном, с надписью: «Проходимцу, тунеядцу и бездельнику». А вспоминается в связи с этим озорным посвящением то, как мастеру запретили показ второй серии «Ивана Грозного», как затравленный, он умер ночью 1948 года в разгар борьбы государства с формализмом и космополитизмом…

Или вот смешная история – лечение в Институте питания. И тоже как-то грустно от рассказа о самом Эльдаре Александровиче и еще одном бедолаге, двух «тучниках» (официальный термин в этом учреждении), тайно подкупающих служителя и лакомящихся жареным мясом с жареной же картошкой.

О да, в его жизни были крупные победы – одно появление «Карнавальной ночи» (1956) чего стоит! Яркая, новаторская, прорывная лента с великолепными входящими в сюжет вставными номерами.

Но вспоминет рассказчик отзыв старшего коллеги на предварительном просмотре: «К сожалению, «Мосфильм» опять споткнулся о бездарного режиссера».

«Гусарская баллада». Казалось бы, к чему тут можно придраться? Фурцева нашла: «Как вы могли взять Ильинского на роль Кутузова?»

Гнев министра культуры удалось победить только всесильному Аджубею – картину разрешили.

А «Человека ниоткуда» с Юрским в роли простодушного «снежного человека» выпустили всего в одном экземпляре – под гипнозом выступления Суслова на XXI партийном съезде, провозгласившего: «Пора прекратить финансирование брака в искусстве». Печально, что партаппаратчики слабо разбирались в том, где брак, а где искусство, зачастую принимая одно за другое.

Для меня картиной № 1 у Эльдара Рязанова стал фильм «Берегись автомобиля».

Он чудесно выстроен сюжетно (авторы сценария Брагинский и Рязанов), великолепно сыгран лучшими актерами страны (Смоктуновский, Ефремов, Евстигнеев, Миронов, Папанов, Жженов, Добржанская, Аросева), сопровождается чудесной музыкой (композитор Андрей Петров), сочетает в себе блестящий юмор и социальную критику.

Эта картина кажется мне наиболее художественно стройной у режиссера.

В остальных, даже в давно ставшей классикой «Иронии судьбы», мне нравятся отдельные эпизоды, а все вместе кажется то затянутым, то искусственным, то стилистически неточным. Что ж, Эльдар Рязанов работает для широкой публики: «Мои картины принимал народ и принимал зритель».

Алиса Фрейндлих в «Служебном романе»

Могу подтвердить на парадоксальном примере. Когда зашла речь о том, какую русскую картину лучше показать знакомому американцу, мы выбрали «Карнавальную ночь» – и не ошиблись: наш американский друг очень смеялся, и фильм похвалил.

Говорят, Зощенко читал свои рассказы очень серьезно и вообще был человеком невеселым.

Судя по всему, Эльдар Александрович от Зощенко отличается. Он человек веселый, остроумный, очень активный и энергичный. А то, что мне он показался грустным во время своих телемонологов, имеет свои причины.

Об одной он сказал напоследок, перечислив одного за другим всех ушедших друзей: Брагинский, Василий Катанян, Евстигнеев, Смоктуновский, Бурков, Андрей Миронов, Григорий Горин, Зяма Гердт, Булат… Об Окуджаве он сказал так: «Духовный наставник нации». Что ж, помянем и мы этих удивительных людей, славную когорту российской художественной интеллигенции. А вы, Эльдар Александрович, живите долго!

Эльдар Рязанов: долгое прощание

12.03.2015

Не знаю почему, но все последние недели думала о Рязанове. Знала, что болеет, видела кадры по ТВ, где он уже еле шел. Даже была мысль: нужно написать ему, сказать какие-то слова – и это при том, что «фанаткой» Эльдара Александровича никогда не была, относилась к его картинам критично, безоговорочно выделяя лишь «Берегись автомобиля». Но даже до того, как мастера не стало, мне кажется, все понимали его огромное значение не только для культуры, но и для атмосферы в стране.

Эльдар Рязанов

С уходом таких людей, как Эльдар Александрович, температура общественной жизни резко понижается, доброта и сердечность куда-то пропадают, прибавляется лизоблюдства и бессердечия, и уже никого не удивит интеллигент, с ненавистью говорящий о тех, кто разоблачает коррупцию и пороки общества: мы-де и без них это знаем, пусть лучше объяснят, почему они еще на свободе.

А когда, запинаясь, ты пробуешь возразить, что разоблачителей коррупции и в тюрьму уже тягали, и судили многажды, и сажали под домашний арест, и не дают жить их семьям, крикуны все равно не успокаиваются.

Похоже, антинародная власть им милее, чем те, кто пытается вывести ее на чистую воду. Эльдар Александрович при всей своей мягкости знал, где белое и где черное.

Правда, не выступал с разоблачениями, он делал свое профессиональное дело – снимал фильмы: и поскольку он был верен лучшим традициям русской культуры, то показывал убогость и глупость Огурцовых и Мерзляевых, а побеждали у него бедные и добрые, ну пусть не побеждали по-настоящему – зло победить трудно, но сохраняли свою душу, свою порядочность, свою любовь, то есть – скажу банальность – одерживали моральную победу.

Режиссер Рязанов начался для меня с «Карнавальной ночи». Была девочкой, картина увлекла своей яркостью, свежестью, музыкой. Нет, недаром фильм создавался в ранние «оттепельные годы» (1956), в нем есть свободное дыхание.

Скажу крамольную вещь: для Людмилы Гурченко роль в этой рязановской комедии была, по-моему, лучшей, ни одна из последующих не дала мне ощущения такой непосредственности, красоты и таланта.

Все дальнейшее было для меня или повторением, или переходом в не свойственное ей драматическое амплуа. И позднейшее ее пение я, признаться, не очень любила.

«Ирония судьбы, или с легким паром»

Там же, на «Карнавальной ночи», началась сатирическая линия Рязанова. То, за что режиссера били, хотя, казалось бы, неужели власти не видели ужасающую примитивность осмеиваемых в картинах Рязанова персонажей?

Но персонажи эти стояли у «руля», правили, «осуществляли руководство», посему смеяться над ними не позволялось.

В застойные 1970-1980-е годы Рязанов ушел от сатиры. Он снимал такие картины, как «Ирония судьбы, или с легким паром» (1975), «Служебный роман» (1977), «Вокзал для двоих»(1982). Он действовал в них «мягкой силой» – создавал атмосферу интеллигентной жизни – с музыкой, стихами, человеческими отношениями. Нет, далеко не все мне нравилось в этих картинах.

Ханс Кристиан Андерсен – Сергей Мигицко

Ханс Кристиан Андерсен (в детстве) – Иван Харатьян

Опять скажу крамолу: в «Иронии судьбы» во время ее появления меня не устроила героиня – она (недаром режиссер взял на роль иностранку) казалась мне совсем не похожей – ни по облику, ни поведением – на советских учителей литературы, к цеху которых я тогда принадлежала. И говорю я отнюдь не о тех «советских учителках», которые, наверное, были тогда тоже.

Но были и другие, подобные Анатолию Якобсону и его коллегам. Надя в исполнении Барбары Брыльской воплощала какой-то иной человеческий тип. А две ее подружки, поданные в комическом ключе, были ближе, как мне казалось, не к интеллигенции, а к мещанам. Да и вообще между этими двумя и Надей была такая колоссальная «стилистическая» разница, словно они жили на разных планетах.

Ханс Кристиан Андерсен (в молодости) – Станислав Рядинский

Мягков, как я считала, играет нестерпимо, переигрывает. И до сих пор я эту картину могу смотреть только отдельными кусками.

Что до «Вокзала на двоих», то он мне сразу не понравился. Финал показался ужасно фальшивым. А все кадры в колонии вызывали чувство стыда и неловкости. Не уверена, что, пересмотри я эту картину сегодня, она вызвала бы у меня другие чувства.

И вот, когда не стало Эльдара Рязанова, я задумалась, какую его картину мне бы хотелось пересмотреть? «Берегись автомобиля» смотрела многажды. Но был один фильм, до которого у меня как-то не дошли руки.

Это «Андерсен. Жизнь без любви». Фильм этот, снятый в 2006 году, оказался последним в рязановской фильмографии. Найти его в интернете было легко. Начала смотреть. И просидела все три часа не шелохнувшись.

Фильм оставил сильное впечатление. У него было широкое свежее дыхание, словно его авторы (сценаристы Ираклий Квирикадзе и Эльдар Рязанов) были молоды, а не подводили итоги жизни. Хотя… хотя… нет, не так.

Да, фильм был свежий, по-детски волшебный и сказочный, словно мир был увиден глазами ребенка, но он еще был мудрый, он ставил жизненные вопросы и пытался их решить.

Мне даже показалось, что фильм этот не столько об Андерсене, сколько о его создателе, Эльдаре Рязанове. Ведь это он был сказочником для нас. И разве «Карнавальная ночь» с ее новогодним карнавалом и волшебством – это не сказка для взрослых? А «Ирония судьбы»? Вы заметили пристрастие мастера к Новогодним праздникам? Вот и в «Андерсене» очень много от этой зимней праздничности, падающего снега, ярких карнавальных костюмов, елок, катка.

Фильм называется «Андерсен. Жизнь без любви», но он переполнен любовью. Да и как мог такой режиссер, как Рязанов, исключить из картины женщину, не дать своему герою мечтать, грезить о любви?!

Любовь бывает всякая. Андерсену не дано было создать семьи, но он любил. Кстати говоря, женщина, которую безответно любил датский сказочник, была шведской певицей Йенни (Женни или Дженни) Линдт. Об этой певице, «шведском соловье», я много читала, занимаясь биографией Полины Виардо. Они с Женни соперничали в оперных театрах Лондона. Пикантность ситуации состояла в том, что Линдт училась пению у брата Полины – Мануэля Гарсиа, обосновавшегося в Лондоне и открывшего там вокальную школу.

Но вернемся к картине. В ней меня потрясло несколько вещей. Игра актеров. Андерсен на протяжении всей жизни сыгран тремя – мальчиком Ваней Харатьяном, юношей Станиславом Рядинским и зрелым мужем Сергеем Мигицко. Все трое – великолепны. Юноша поет высоким фальцетом (юный Андресен прекрасно пел, пока у него не сломался голос), и поет так, что веришь – он может покорить публику. Кстати, о песнях.

Рязанов всегда отличался безошибочным выбором композиторов – Лепин, Петров, Таривердиев. В этом случае – Алексей Рыбников. Вся музыка, написанная им для фильма, несет печать фольклорности, она скандинавская по колориту, и она необыкновенно мелодична.

Бог – Вячеслав Тихонов

Нужно сказать особо о хорале, который звучит в самом начале фильма – в Доме смирения, куда бабушка приводит маленького Ханса проведать дедушку. Хорал потрясающий, пронзающий душу…

И вообще начало у фильма такое, что сразу задает ему высокую ноту. Ханс родился на острове, и вот вдоль безлюдного, песчаного морского берега идут две фигурки – бабушка и внук, идут в обитель смирения, в сумасшедший дом. В воротах их встречает человек, похожий на апостола Петра (его играет Ираклий Квирикадзе), бабушка уходит внутрь помещения, а мальчика зовет к себе человек с железным нимбом вокруг головы. Это Бог. Его гениально играет Вячеслав Тихонов (последняя роль артиста). Он целует мальчика и говорит: «Тебя поцеловал сам господь Бог». Удивительная метафор а, с которой начинается путь бедного и нескладного сына сапожника на вершину славы.

Йенни Линд (Евгения Крюкова) и Тень (Михаил Фатеев)

Еще одна актерская удача – это роль Тени в исполнении Михаила Фатеева. Сказки Андерсена входят в ткань фильма. Тень из одноименной сказки «отбивает» у героя любимую им русскую княжну и является с нею во дворец.

Здесь, в великолепных интерьерах Екатерининского дворца, Сказочник и его Тень сражаются на паркете с помощью танцевальных па. Потрясающий танец! Недаром его ставил сам Владимир Васильев!

Король Дании – Сергей Мигицко

Эльдар Александрович не лишил себя удовольствия появиться в последних кадрах картины. Он – «гробовщик», дает советы, где продырявить отверстие в гробу, чтобы умерший Ханс Христиан мог видеть, кто пришел проводить его в последний путь. Такой кладбищенский юмор.

Еще одна сцена, о которой нельзя не сказать. В фильме есть еврейская тема. И волей-неволей думаешь, что Рязанов, росший в еврейской семье, в первые годы своей работы ощущавший «дискриминацию по национальному признаку», не мог быть равнодушным к этой теме. Сцена, о которой я говорю, подготовлена предыдущими.

Когда юношей Андерсен пришел в Копенгаген, он застал в городе погром и даже сам бросил камень в еврейское жилище. Потом он пожалел об этом, евреи – владельцы кукольного театра, поселили его у себя.

Создатели фильма дают возможность своему герою перевоплотиться в датского короля Кристиана X, жившего через сто лет после Андерсена.

В 1940 году, когда фашисты заняли Данию, этот король совершил невозможное, сказочное: спас датских евреев… Создатели фильма показывают это событие. Король с лицом Андерсена просит королеву с лицом очаровательной горбуньи Генриетты, всю жизнь безнадежно любившей сказочника (прекрасная роль Алены Бабенко), пришить к его одежде желтую звезду.

Ношение таких звезд предписано новыми хозяевами евреям. Король на белом коне и с желтой звездой на мундире едет по городу – и весь город, все его жители, мгновенно повторяют жест короля, надевают на себя желтые звезды. Море желтых звезд, желтая звезда на ребенке, на машине, на собаке…

Это, хоть и сказочная, но правда. Датский король действительно спас евреев, переправив их в нейтральную Швецию. И кто знает, не чтение ли сказок Андерсена укрепило его дух и помогло совершить этот поистине королевский поступок?!

Наверное, фильм затянут, наверное, перегружен, авторы твердо следовали своему сценарию, хотя, возможно, следовало бы обрезать какие-то сцены.

И при всем при том, как я сказала, впечатление после просмотра оказалось очень сильным. Мне кажется, эта картина недооценена.

А Эльдар Александрович останется с нами. Не будем с ним прощаться.

Скоро Новый год – многие будут завороженно в энный раз смотреть «Иронию судьбы».

Я тоже на Новый год буду смотреть любимые сцены из рязановских картин. Ведь такой сказочной праздничности, юмора и тайны, которые так нужны нам всем в Новый год, нет, пожалуй, ни у одного режиссера.

Базаров и судьба России

10.08.15

У меня сегодня двойная задача. Хочу написать о четырехсерийном сериале Авдотьи Смирновой, сделанном по роману «Отцы и дети» и показанном на канале КУЛЬТУРА поздними вечерами (23.50) начиная с 28 сентября. Сериал этот был сделан в 2008 году, я его не пропустила, все же роман – из любимых, да и фильм, как я помнила, мне понравился.

Вторая задача сложнее, и не знаю, справлюсь ли я с ней. Думала рассказать о месте Базарова – не персонажа, а типа личности, – в российской истории. Этот разговор долгий, я его только начну, и кому это будет неинтересно, пусть ограничится чтением рецензии на фильм.

Итак, сериал «Отцы и дети», даже минисериал, так как каждая серия длится не больше 45-и минут. В эти четыре фильма хорошо уложилось все содержание романа. Ценно то, что авторы сценария Авдотья Смирнова и Александр Адабашьян отнеслись к тексту очень бережно и внимательно. Ничего не упустили и даже кое-что добавили.

Но все «добавки» были совершенно в духе романа, например, такая: Катя Одинцова (младшая сестра Анны) читает Аркадию (другу Базарова) письма его умершей маменьки, адресованные их с Анной матери, сохраненные в семейном архиве. Чудесная деталь! Действительно соседи общались, и часто посредством писем, если жили не очень близко…

И таких золотинок много.

Уморительная репетиция Кати и Аркадия сцены из «Отелло» или вполне драматическая сцена с кольцом, которое Анна Сергеевна Одинцова дарит умирающему Базарову. Оно возвращает нас к кольцу, полученному Павлом Петровичем Кирсановым, оппонентом Базарова, от его возлюбленной, книягини Р. Базаров, как и Павел Кирсанов, оказался «жертвой» женской любви, и это кольцо связало какой-то таинственной связью двух таких разных, не терпящих друг друга персонажей, разночинца-материалиста новой закваски и дворянина-идеалиста закваски старой.

Базаров – Александр Устюгов

Отец и сын Кирсановы – Анатолий Васильев и Александр Скотников

Вообще в фильме превалирует как раз эта – любовная тема. Весь он выстроен как рассказ о человеке, считающем, что в жизни нет ничего «высокого» – красоты, искусства, любви, наконец. Этот человек далек от поэзии – не знает даже Пушкина, его символ веры – наука, причем наука, очищенная от идеологии и философии, наука механистическая.

Любовь для него – физиология, от женщины он хочет добиться «дела», иначе она ему неинтересна. И вот этот человек, наделенный большим умом, внутренней силой и огромным самомнением, подкрепленным верой окружающих в то, что ему суждено нечто великое (всем ясно, что не на медицинском поприще, но автор здесь не идет дальше намеков), терпит фиаско. Его стройный мир рушится – он не может совладать с чем-то, что сильнее его, – с охватившим его чувством.

Предмет его любви – богатая дворянка, умная, красивая, свободная, с обольстительными плечами. Но ей он интересен только как еще одна жертва, она птица другого полета, и мужлан Базаров нужен ей разве что как новое лицо в скуке ее размеренно-комфортной жизни. Как человек умный, он понимает, что здесь «не обломится», и Тургенев, скорей всего, с неким злорадством показывает нам, как в итоге схожи муки Павла Кирсанова и Евгения Базарова. Последний погибает, заразившись трупным ядом при вскрытии больного крестьянина, и у читателя остается стойкое впечатление, что герой, если не сам накликал на себя смерть, то был ей рад.

Павел Кирсанов – Андрей Смирнов

Написала «герой», так как именно из-за фигуры Базарова Тургенев начал писать свой роман, именно «нигилист», в представлении и его, и первых читателей, был его главным лицом. Но вот в последних «Вопросах литературы», «героями» романа называются старички Кирсановы и Аркадий. Автор считает, что Тургенев на их стороне, что он показывает их победу над Базаровым. Я с этим не соглашусь. Но фильм в какой-то степени созвучен именно такой трактовке.

Уж больно красиво поданы братья Кирсановы! Павел в исполнении Андрея Смирнова – человек редкого изящества и благородства; будучи аристократом, он в то же время буквально заставляет брата жениться на крестьянке Феничке, в которой видит сходство с княгиней Р. Все это, конечно, есть у Тургенева, но, когда видишь на экране такого Павла Петровича, поневоле проникаешься к нему уважением. Тем более, что Базаров у Дуни Смирновой вовсе не та «сумрачная, дикая и большая» фигура, которая «до половины выросла из почвы»…

Базаров из фильма поначалу вообще представляется «мелким бесом», такой он с виду незначительный. Что у этого Базарова есть, так это пренебрежение к людям и злость, которая в конце концов касается даже его друга Аркадия в сцене нешуточной драки «друзей» возле стога. Да не драки – почти убийства, когда Базаров, «сверкнув очами», хватает Аркадия за горло – и только Василий Иванович, пришедший звать юношей «вкусить плодов земных» (еще одна удивительная роль Сергея Юрского, сыгранная в паре с женой, Натальей Теняковой, очень естественно перевоплотившейся в Арину Власьевну, супругу лекаря и мать Базарова), прерывает эту драматическую сцену.

Аркадий и Катя (Дарья Белоусова)

Что не очень убедило. Титры фильма сопровождаются картинкой: женские руки перебирают цветы для вазы, каждый раз разные. Это хорошо. При этом звучит романс – и вот романс показался мне невыразительным, как-то пискляво исполненным, притом, что сама задумка понятна – приезд Базарова, отрицающего красоту, ложится на быт дворянских усадеб, где поют дуэтом под аккомпанемент фортепьяно, где читают Пушкина и играют на виолончели…

Аркадий и Анна Одинцова (Наталья Рогожкина)

«Крестьянский вопрос» в этой версии особенно не затронут. Ну да, Базаров разговаривает с крестьянами, но при всем том, что его дед «землю пахал», особенной доверенности к «барину» мужики не испытывают, разве что Феничка уважает в нем лекаря, вылечившего больного Митю.

Феничка – Екатерина Вилкова

Прекрасна сцена смерти Базарова. Единственное замечание: не стоило показывать двух несчастных стариков-родителей в фас, мне кажется, было бы лучше показать их склоненными над могилой. А снежное поле, по которому они идут к кладбищу и по которому уезжает за границу Павел Петрович, – чудесная режиссерско-операторская находка.

Теперь вопрос: почему Тургенев мог только намеком сказать о деятельности Базарова?

Вспомним: роман писался в 1861 году, опубликован в «Русском вестнике» в 1862-м, действие его начинается 20 мая 1859-го. Во всех учебниках это время обозначено, как «предреволюционное».

Шквал народных волнений пошел на спад только после царского манифеста о «даровании свободы», тогда же, под сурдинку, начались репрессии против разночинцев-демократов.

В числе первых арестовали Чернышевского, арестовали бы и Добролюбова, также сотрудника СОВРЕМЕННИКА, да он успел в 25 лет умереть от чахотки. Именно в него, скорей всего, метил Тургенев, когда за границей, на английском острове Уайт, начинал писать свой главный роман.

Добролюбов Тургенева раздражал – и своими повадками, и своим видом и откровенным пренебрежением. Лучший критик эпохи, Добролюбов в своей рецензии придал революционный смысл роману Тургенева «Накануне». Автор писал об освобождении братьев-болгар, а Добролюбов дал названию новый – революционный – смысл, написав статью «Когда же придет настоящий день?» Тургенев позднее назвал добролюбовскую статью о романе лучшей, но в момент ее появления – испугался. Тем более, цензор ему написал, что его, Ивана Сергеевича, «подставляют».

Тургенев уже сидел в российской тюрьме за некролог о Гоголе, уже знал и участь поднадзорного, сосланного в родовое имение, через несколько лет его призовут из-за границы к ответу за связи с «лондонскими пропагандистами». Еще бы ему не испугаться!

Думаю, что, когда он писал про Базарова, его перо останавливало не только «незнание» подпольной стороны деятельности демократов, но и опасения.

Базаров «ничего не проповедует». Он нигилист, так как отказался ради «дела» от ни к чему не ведущих разговоров. «Прежде, в недавнее еще время, мы говорили, что чиновники наши берут взятки, что у нас нет ни дорог, ни торговли, ни правильного суда…». На этом он останавливается, но всем современникам было понятно, что главным врагом для тогдашнего демократического движения были не названные им крепостное право и самодержавие.

Но мог ли Тургенев написать в романе эти слова? Конечно, нет. В нем говорил опыт его собственной жизни, опыт старшего годами Герцена…

Знаете, за что были арестованы Огарев (сначала), а потом Герцен в 1834-м? Везде пишут, что за создание революционного кружка. О да, кружок был, но следствию было нечего предъявить арестованным.

Василий Иванович, отец Базарова – Сергей Юрский

Огарева арестовали за пение на студенческой пирушке «возмутительных песен», в которых было «оскорбление величества». Герцену предъявили то же обвинение, но он на этом празднике, где пелась песня студента Соколовского, не был и песни, соответственно, не пел. На его вопрос: за что? уже после оглашения приговора, ему было сказано: «Вы хотите возражать на высочайшее решение? Смотрите, как бы Пермь (ссылка, – ИЧ.) не переменилась на что-нибудь худшее».

Вот правосудие времен Николая Первого, царствование которого Герцен проклял в своем «мемуаре». Кстати, вот как он завершает его первую часть: «Свирепые наказания мальчиков 16–17 лет служили грозным уроком и своего рода закалом; занесенная над каждым звериная лапа, шедшая от груди, лишенной сердца, вперед отводила розовые надежды на снисхождение к молодости. Шутить либерализмом было опасно, играть в заговоры не могло прийти в голову. За одну дурно скрытую слезу о Польше, за одно смело сказанное слово – годы ссылки, белого ремня, а иногда и каземат; потому-то и важно, что слова эти говорились и что слезы эти лились. Гибли молодые люди иной раз, но они гибли, не только не мешая работе мысли, разъяснявшей себе сфинксовую задачу русской жизни, но оправдывая ее». («Былое и думы»)

Сталинское время переняло у царизма самые свирепые обычаи. Сажали за слово, за анекдот, за мнение, за стихи…

Вообще слово, свободное слово, всегда было для российских правителей опасно. Они старались ограничить свободу мысли, вводили цензуру, судебную ответственность за высказывания, которые выходили за начертанные ими рамки.

Не то ли мы видим и сегодня? когда принятый наверху закон обеспечивает секретность информации о многомиллионных дачах, яхтах и дворцах российских нуворишей?

Их называют элитой. Язык не повернется назвать так тех, кто обирает свою страну и свой народ, да еще и следит, чтобы законы охраняли тайну их воровского обогащения.

Страх перед «звериной лапой» верхов, как выразился Герцен, страх, в котором жили русские люди во все века, разве сегодня он ушел?

Разве не за то, что говорил и писал правду, поплатился Немцов? И разве его убийство не выполняло еще и функцию устрашения? напоминания, что высовываться нельзя – иначе смерть?

Сейчас наблюдаю такую картину.

Алексей Навальный позвал москвичей на митинг за сменяемость власти. Казалось бы, самая насущная задача, от сменяемости власти многое зависит.

Перед митингом Навального меня поразило, что даже друзья-демократы отзывались о грядущей акции сквозь зубы, Латынина в субботней передаче, стало быть, накануне митинга, о нем даже не заикнулась. Сказал о нем по радио ЭХО МОСКВЫ только Сергей Пархоменко. Молодые ведущие передач на ЭХЕ осудили повестку митинга как неактуальную. Запись митинга в тот же день дал только канал «Дождь».

И вот о чем я подумала. Москвичи, которые пришли на этот митинг – их было, говорят, семь тысяч, – настоящие герои. Они не убоялись.

А при сегодняшних драконовских законах против оппозиции, при опыте Болотной, убояться было легко. Но они пришли. Выступавшие говорили «крамольные» речи – и в конце всех выступлений собравшиеся вместе с теми, кто был на сцене, повторяли пушкинские строки: «Товарищ, верь, взойдет она – звезда пленительного счастья…».

А что же Базаров? Он живет и сегодня среди россиян. Возможно, он уже понял, что без искусства и любви не прожить. Но главное – свою сущность отрицателя-нигилиста – он сохранил.

* * *