Текст книги "Гобелен княгини Воротынской. Часть вторая"

ГЛАВА 19 План ограбления

Тем временем в замке князя Говдыревского Илва, проснувшись наутро, не торопилась подниматься с постели. Ей так хотелось подольше понежиться в мягких подушках и продлить удовольствие. Когда ещё такой случай представится? Однако её ночные сновидения тихо и бесследно растаяли с рассветом, а вместе с ними растаяли и иллюзии. К чему питать пустые надежды? Сколько не лежи она сейчас на пуховых перинах, ей никогда не быть княжной и не жить в таком красивом замке. А, значит, никогда московский дворянин Гурко не станет смотреть на неё с немым восторгом, прогуливаясь по лесной дороге верхом.

Эти мысли испортили ей настроение и окутали душу серой тоской. Девичьи восторженные мечты сменились мыслями о суровой реальности. А в этой реальности она – дочь атамана Кистеня. И, как бы она ни старалась воссоздать в памяти вчерашний блаженный восторг, при воспоминаниях о богатствах в комнате князя Василия снова, ничего уже не получалось. Разбойничий дух так и клокотал в её крови, пробуждая отчаянное желание: потрошить эти ларцы и шкатулки, вытряхивать содержимое сундуков и кидать в мешки парчу и меха!! А память подбрасывала ей запомнившееся в подробностях расположение комнат и дверей, за которыми лежат все эти желанные трофеи!! И ещё – ту приятную подробность (о которой Василий вчера сам нечаянно проболтался), что в комнате князя имеется дверь, через которую по тайному ходу внутри стены можно пройти сразу на конюшню. Волей-неволей, в голове у Илвы моментально созрела идея возможного ограбления…

После завтрака радушный хозяин позволил очаровательной гостье самостоятельно прогуляться по большим залам замка и полюбоваться, настенными гобеленами и холстами с живописью. Однако, её неумолимо потянуло на конюшню, посмотреть, куда же именно ведёт тот самый тайный ход из комнаты князя Василия. Оставшись довольна тем, что через этот ход из конюшни можно будет беспрепятственно попасть в сад, она тщательно осмотрела все его закутки и высоту окружающей стены. Завидев садовника, Илва, пустив в ход обаяние, легко завязала с ним разговор и в непринуждённой беседе о пустяках выспросила у него обо всех входах и выходах из сада и замка, об охране и запорах.

В общем, к полудню в её прелестной голове уже окончательно сформировался план предстоящего ограбления во всех подробностях. И в ладонях уже начался зуд отчаянного желания непременно осуществить задуманное. Как можно скорее!!

Илва не стала тянуть, и к обеду сообщила князю, что очень благодарна ему за приют, но торопится к дядюшке, который, наверняка, волнуется, расстроенный её долгим отсутствием. Василий был огорчён тем, что прекрасная пани так скоро покидает его гостеприимный дом. Но, тем не менее, не стал возражать и любезно предоставил ей лошадь со своей конюшни, осведомившись:

– Надеюсь, Вы умеете ездить верхом?

– Да. Конечно.

– Если угодно, я могу выделить Вам в сопровождение пару своих людей, чтобы Вы чувствовали себя в безопасности во время пути, – заботливо предложил он.

Но Илва отказалась:

– Благодарю. Это лишнее. Я доберусь сама. Полагаю, здесь уже недалеко?

– Да. Отсюда до Дмитрова рукой подать. Держитесь всё время русла реки. И вскоре непременно доберётесь до места.

– Благодарю Вас, Василий Иванович! – нежным голосом проворковала она на прощание. – Вы оказали мне невероятную услугу. Чем я могла бы отплатить за Вашу доброту?

Он, очарованный её обаянием, позволил себе осторожно взять девушку за руку:

– Я был бы счастлив, дорогая пани Заславская, увидеть Вас вновь.

Она смущённо потупила взгляд:

– Но где мы можем с Вами увидеться, князь?

– Здесь. У меня в замке. Завтра!

– Завтра? – радостно встрепенулась она.

– Да. Я устраиваю пир!!

– О, – с восхищением произнесла она, не веря такой удаче.

– Понимаю, что молодой пани не позволяют приличия ездить одной. Поэтому приглашаю Вас вместе с дядюшкой!

– Я польщена.

– Непременно приезжайте!!

Девица улыбнулась, исполненная благодарного восторга:

– Разумеется, князь.

ГЛАВА 20 Добыть карету любой ценой

– Отец! Мне нужна карета!! – заявила Илва с порога, распахнув дверь разбойничьей избушки. – Завтра!!

– Здравствуй, дочь, – нравоучительно откликнулся он. – С возвращением.

– Здравствуй.

– Какая ещё карета? Что за очередная блажь?? – нахмурился Кистень. – Может, сперва расскажешь, как прошло знакомство с князем Василием?

– Всё прошло лучше не бывает! Расскажу позже. Главное, что я приглашена на пир князем в его Белый замок. И должна прибыть туда завтра! Поэтому мне нужна карета!!

– Рад за тебя. Но разве нельзя поехать туда верхом?

– Нет! Для князя Василия я – княжна Софья Заславская! И мне положено ехать в карете!!

Но тот лишь пренебрежительно фыркнул:

– Подумаешь, какая цаца?!

– Отец! – она упёрла руки в бока и внушительно сообщила. – Это не просто каприз! В карету удобнее грузить награбленное добро!!

На этих словах повисла пауза. Григорий сурово поджал губы, втягивая дрожащими ноздрями воздух:

– Та-а-ак…, – грозно выдавил он.

– Отец! Если бы ты только видел, сколько там всякого добра!! Не меряно!! – торопливо сообщила Илва и развела руками, показывая необъятные размеры богатства князя Говдыревского. – К тому же я всё уже придумала!!

– Она, видите ли, придумала!! – раздражённо фыркнул Кистень.

– Да ты сперва послушай.

– И слушать не желаю!

– Отец, ну, прошу! – она настойчиво усадила его на скамью. – Князь Василий уже пригласил меня на завтрашний пир. Поэтому всё складывается, как нельзя лучше. Я его гостья, княжна Заславская, обо мне никто ничего дурного не подумает. К тому же, я только и сделаю, что, улучив удобный момент, осторожно проскользну в его комнату и отворю засов на двери, ведущей на конюшню. А братцы-разбойнички, которые приедут со мной в качестве слуг, пройдут из конюшни по коридору в комнату князя и вынесут оттуда всё, что смогут. Погрузят это в карету. И мы – были таковы!!

Но Кистень сидел, нахмурившись, и упорно молчал. Илва начала виться вокруг него, точно лиса:

– А знаешь, сколько там, в комнате богатства? И кубки с каменьями, и кинжалы, и шкатулки с золотыми цепями и поясами, и сундуки с монетами!! Ну, ты только подумай! И это всё можно заполучить без особого труда! Не надо ни на кого нападать, не надо никого калечить. Только-то и всего: зайти тихо, вынести, и быстро убраться. Отец! Ну не молчи, пожалуйста! Там денег столько, что мы сможем, наконец, уйти из банды и построить дом, чтобы жить, как люди!! Ведь ты сам говорил!! Ну!

У Григория прокатились по скулам желваки. Он поднялся и, отворив дверь избушки, зычно крикнул:

– Потаня!!! Дуй сюда!!

Одноглазый вор, его верный адъютант, вмиг появился, будто из-под земли:

– Чего угодно, Григорий Силыч?

– Объяви ребятам, что сегодня ночью надо добыть карету!! Да чтоб была в целости и на ходу!!

Тот досадливо почесал в затылке:

– Однако, задачка, Григорий Силыч… Не всякую ночь нам на дорогах кареты-то встречаются.

– Пусть хоть из-под земли достанут!! Объяви: будет карета – будет всем большой куш! Усваиваешь?

– Так-то, оно конечно…

Кистень, видя его сомнения, рассердился:

– Вот что! Скажи так: тому, кто добудет карету, я отвалю серебряных гривен столько, сколько он сможет загрести в свои ладони!!

– Вот так щедрость, Григорий Силыч!! Сию минуту пойду, скажу!! – радостный Потаня тут же бросился исполнять его волю.

– Думаю, дочка, будет тебе карета, – обернулся к ней Кистень.

Она подпрыгнула и повисла у него на шее, крепко поцеловала в щёку:

– Спасибо! – и тут же вздохнула, жеманно пожав плечами. – Слу-у-ушай, отец. Есть ещё одно условие. Я должна прибыть на пир в сопровождении дядюшки.

– Дядюшки?? – нахмурился Кистень. – Какого ещё дядюшки?

– Ну, понимаешь, я, чтоб втереться в доверие к князю Василию, рассказала ему, будто еду в Дмитров к своему опекуну, дядюшке, пану Рагозе!! И теперь князь ждёт, что я приеду к нему в замок вместе с дядюшкой!

– Зачем?

– Оказывается, приличие не позволяет молодой панночке ездить по гостям в одиночестве!

– Вот час от часу не легче!… И кто у нас будет «дядюшкой»? – призадумался Кистень.

– Надо нарядить кого-то из разбойников. Кого-то, у кого рожа не такая свирепая. Да, и ещё, чтобы на него непременно налезла одежда из украденного сундука, – предложила Илва.

Кистень почесал бороду и озадаченно хмыкнул:

– Даже не знаю. Сама выбирай, кого хочешь!

Илва внимательно смотрела через окно на татей, что собрались вокруг котла с едой. И неожиданно увидела среди них Клеща:

– А это кто??

Кистень проследил направление её взгляда:

– А-а… это. Новенький. Прошлой ночью к нашим прибился. Скиталец бездомный. Настрадался по жизни, вот изъявил желание в разбойничьей банде пожить.

– И ты его взял?

– Почему, нет?

– Где, говоришь, он прибился?

– На медынской дороге.

– Что-то не нравится он мне, отец.

– Почему?

– Взгляд у него недобрый.

– Ха! Сказала! Так ведь он не в пастыри метит!! – усмехнулся Кистень.

– И по всему видать, врёт.

– Это почему?

– Не похож он на скитальца, – заявила Илва.

– Да?

– Уж больно борода аккуратно пострижена.

– Хм… А ведь верно ты подметила, – удивился Григорий. – Я велел ребятам за ним присматривать, так что скоро узнаем, что за птица!!

ГЛАВА 21 Тайная встреча в ночном лесу Макара Клеща и Стефана Друцкого

Ночью тати по своему обыкновению, разделившись на группы, по три-пять человек, разбрелись по дорогам в поисках наживы. Клещ и ещё четверо разбойников, отправились на медынское направление, чему Макар был очень рад, так как рассчитывал встретиться там с Друцким, согласно их договорённости.

Добравшись до переправы через реку Шаню, тати устроили привал. Здесь у моста было больше всего шансов встретить кого-то из ночных путников. Осведомлённые разбоем на дорогах, теперь путешественники ночами старались держаться подальше от дорог и прятались в лесах. Но миновать мосты через реки они не могли; для этого нужно было хорошо знать броды. Поэтому тати и старались сосредоточиться у речных переправ в ожидании добычи.

Клещ нашёл предлог ненадолго отлучиться и скрылся в лесной гуще. Выйдя на поляну, он сложил ладони лодочкой и прокричал филином:

– У-ух!… – подождал немного и прокричал ещё раз. – У-ух!!

– У-ух! – откликнулось ему справа.

И из темноты возникли очертания знакомой ему фигуры.

– Стефан!! – воскликнул Клещ, бросаясь навстречу приятелю, обрадовано раскинув руки. – Как же я тебе рад!

– Не поверишь, но я рад тебе не меньше, – ответил тот. – Рассказывай! Как всё прошло?

– Я пока ничего не успел сделать, – предупредил Макар, переходя на шёпот и беспрестанно оглядываясь, быстро-быстро затараторил. – Девчонку ещё не видел. Говорят, она где-то пропадала, сегодня объявилась, и требует раздобыть ей к утру карету!!

– Когда ты осуществишь задуманное? – раздражённо перебил его Друцкий.

– Не знаю. Но тати сегодня шептались, что девчонка будто бы придумала какой-то план ограбления, и для этого ей нужна карета. Кистень сказал, что отвалит горсть серебра тому, кто её добудет!! Стефан! Мне нужно добыть карету!!

– Макар, ты что, умом тронулся? Ты внедрился в банду, чтобы убить девчонку или чтобы ей пособничать??

– Послушай! На меня, как на новичка, смотрят волком, и за каждую провинность грозят жестокой расправой!! Если я добуду карету, я войду в доверие Кистеню. И у меня появится возможность доступа к его дочери!

– Ах, вон что…, – Друцкий задумался. – Ну, хорошо. Сегодня возле «Анны-Христины» стоят две дорожные кареты заезжих гостей. Попробуйте украсть одну.

– Отличная мысль! – обрадовался Клещ.

– Но будьте осторожны, Якоб может спустить собак.

– Спасибо, что предупредил.

– Только гляди мне! Там ещё стоит и моя карета с четвёркой лошадей. Не вздумайте увести её!! Иначе я сам устрою тебе такую «жестокую расправу», что не поздоровится!

– Обещаю, твою не тронем, – радостно сообщил Клещ. – Ну, всё! Мне пора. Как бы братцы-разбойнички меня не хватились.

– Эй, Макар! Имей в виду, завтра ночью я сюда не приду! – предупредил его Стефан. – Я приглашён на пир к князю Говдыревскому в Белый замок. Так что постарайся к этому времени управиться с девчонкой. Мне вовсе не хочется продолжать торчать тут каждую ночь, вместо того, чтобы спокойно почивать в кровати!!

– Я постараюсь, – бросил на прощание Клещ и умчался.

ГЛАВА 22 Селиван зарабатывает авторитет у татей

На утро в разбойничьем лагере Кистень с Илвой с удовлетворением осматривали добытую татями карету.

– Ай, молодцы! – похвалил их атаман. – Где раздобыли?

– Увели с постоялого двора, что на Угре.

– Да, ну! – поразился Кистень и лукаво погрозил им пальцем. – Вот пройдохи!! Как это вы до такого додумались?!

– Это вот всё он, новенький, Селиван! – тати вытолкнули его из своих рядов. – Его идея!

Кистень смерил того холодным проницательным взглядом, подошёл ближе:

– Молодца!! – и хлопнул тяжёлой ладонью по спине так, что Клещ едва не поперхнулся. – Чувствую, будет из тебя толк!

– Я же говорил, атаман, что пригожусь тебе, – напомнил тот.

Григорий в ответ лишь презрительно хмыкнул, затем оглядел внимательно собравшихся татей и громко огласил:

– Ну, вы знаете, что я слов своих на ветер не бросаю. Держи, Селиван, свою награду! – и вынул из кармана холщёвый мешочек, развязал тесьму и велел. – Подставляй ладони!!

Клещ сложил ладошки вместе, и в них тут же посыпались из мешочка серебряные монеты! Набралась полная горсть, даже с горкой!! Он, радуясь своей удаче, поднял голову и… оторопел. Со всех сторон в него были устремлены молчаливые, горящие завистью и злобой десятки жадных разбойничьих взглядов. Макар сразу понял, что эти нелюди нынче же порешат его во сне за эти честно заработанные им деньги. И решил не рисковать.

– Спасибо, Григорий Силович, – ответил он, отвесив атаману низкий поклон. – Но всё же, добыли-то мы карету вместе. Стало быть, и награда должна быть общая.

И он протянул ладони, полные серебра, подельникам:

– Братцы! Делите поровну!!

Те в тот же миг сменили гнев на милость, и с радостными возгласами набросились на деньги.

– Ишь, ты! – тихо кивнул Кистень своему верному Потане, уходя от потасовки, что устроили тати при делёжке денег. – Видать, этот Селиван не только хваток, но и умён!! Кто знает, может, и приживётся тут у нас…

Они воротились в избушку, следом вошла Илва.

– Ну, дочка, ты довольна?

– Вполне, – ответила она, усаживаясь на скамью, покрытую волчьей шкурой. – Осталось выбрать того, кто нынче прикинется моим дядюшкой.

– И кого же ты выбрала? – спросил Кистень

– Пожалуй, пусть дядюшкой будет Мартынка! У него лицо не избито, и зубы все целые. Его бы только надобно в бане попарить, да подстричь.

– А, может, тебе этого Селивана взять? – осторожно предложил Григорий. – Он хоть и новичок, но, кажись, смышлёный. Карету вон тебе добыл. И борода у него, сама говорила, аккуратно пострижена, за дворянина сошёл бы!

– Нет, – возразила она категорично. – Ну что ты! Я же его не знаю совсем. Что от него можно ждать? Да и я уже говорила, не нравится он мне!!

– Ну, ладно, – развёл руками тот. – Может, ты и права. Рано ему доверять. Пусть ещё поживёт с нами, обвыкнется.

– Ещё, отец, мне нужно взять с собой троих! Надобно, чтоб сидели в карете тихо, как мыши. И затем чтоб аккуратно прошли через конюшню в комнату князя! Там бы быстро собрали добро в мешки, так же тихо вышли и погрузили бы награбленное в карету.

– Что ж, тут надо брать людей проверенных, – рассудил Кистень. – Не тревожься, дочка. Я сам подберу!!

ГЛАВА 23 Город Мезецк

Тем временем Гурко с Калиной, Миклосом и Ольгой продолжали путь по Мезецким владениям. С утра, проделав двадцать вёрст по живописным местам с лугами и перелесками, они выехали в долину реки Туреи, к очередному пункту назначения, городу Мезецку. Как и все литовские города-крепости, Мезецк был выстроен на холме, окружён земляным валом и укреплён высокой деревянной стеной с шестью башнями.

Подъехав ближе, друзья увидели, что ворота крепости распахнуты настежь, и в городе царит всеобщая суета. Слышатся грозные крики воеводы, ропот толпы, и сквозь весь этот гам надрывно пробивается женский плач.

– Кажется, у них что-то случилось, – озадачилась Ольга.

Друзья пригляделись внимательнее. Кто-то из жителей тащил на себе обугленные доски, кто-то волочил по земле ветки порушенных плодовых деревьев, а кто-то толкал впереди себя тележку, нагруженную камнями.

Гурко потянул носом воздух:

– Чувствуете запах гари?

Калина сложил ладонь козырьком и окинул взглядом окрестности:

– Во-он там, над полем стелется дым… Похоже, у них пшеница сгорела.

И в самом деле, группа людей, вооружённых лопатами, интенсивно закидывала комьями земли дымящееся поле.

– Беда-то какая, – сочувственно вздохнула Ольга.

– Не самое подходящее время для визита, – скептически заметил Миклос.

– Что поделать? – развёл руками Андрей. – Служба есть служба.

Они беспрепятственно въехали в распахнутые ворота города. На них никто не обратил особого внимания. Караульных отчего-то на башнях не было. А горожане были подвержены суете. На городской площади тоже царила сутолока: там и тут слышались чьи-то громкие распоряжения, кто-то бежал сквозь толпу, кто-то волок по земле гружёные кули, кто-то с кем-то отчаянно спорил, что-то громко доказывая. Плакали дети, причитали бабы, тревожно звонил церковный колокол.

Миклос досадливо покачал головой:

– Н-да… Мезецким сегодня, явно, не до вас. Как я уже убедился в доме братьев Барятинских, местные князья итак не очень-то рады вам. А тут ещё и попутные неприятности. Как бы нам этот визит боком не вышел?

– Что ж, тогда мы с Богданом наведаемся к хозяевам вдвоём, – предложил Гурко. – Думаю, наш разговор не займёт много времени. А вы пока с Ольгой найдите корчму и отдохните. Вот, кажется, и она…

И указал им на крайний дом, где на деревянной вывеске над дверью были изображены две рыбины. В ту же минуту дверь тягуче заскрипела, и на крыльце возник человек с ведром. Вид у него был слегка помятый и угрюмый.

– Эй! Любезный! – весело окликнул его Миклос. – Найдётся ли у Вас скамья, где бы усталый путник смог вытянуть ноги? И миска какой-нибудь еды?

– Найдётся, – буркнул тот и шумно выплеснул из ведра помои в ближайшие заросли полыни. – Заходите.

Литовец, позволив корчмарю войти первым, шагнул следом, предусмотрительно пригнув голову под низкой притолокой. А Ольга остановилась на пороге, с сомнением оглядываясь на друзей. Богдан утешительно ей кивнул:

– Ступайте, Ольга. Мы долго не задержимся.

– Будьте осторожны! – ответила она и помахала им с Андреем рукой.

ГЛАВА 24 Братья князья Мезецкие

Жилище князей Мезецких было совсем не похоже на замок. Скорее, это была дворянская усадьба, состоящая из множества построек различных по возрасту и архитектурному стилю. Изначально дом возводился ещё в прошлом веке основателем династии князей Мезецких – Андреем Всеволодовичем. Позже усадьба постоянно достраивалась и расширялась: сперва его сыновьями Фёдором и Романом, а затем – внуками. И теперь это была сгрудившаяся куча домов, плотно прижатых друг к другу, где проживали сразу четыре владельца: Фёдор Сухой, Василий Кукубяка, Пётр и Михаил Мезецкие. Кто-то жил семьёй с жёной и детьми, кто-то был холост. Все многочисленные палаты были поделены между родственниками, и в каждой из них царили свои порядки и устои, во многом противоречащие соседским. Немудрено, что усадьбу постоянно лихорадило от семейных ссор: и дня не проходило, чтобы братья не повздорили бы друг с дружкой из-за какого-нибудь пустяка, или их жёны не затеяли бы склоку.

К тому же последнее время поводов для склок было хоть отбавляй! Дело в том, что московские удельные князья выбрали Мезецкий замок в качестве мишени, и регулярно делали наскоки и безобразничали: жги посевы, крушили дома в предместье, воровали скот и лошадей, обстреливали караульных на сторожевых башнях, одним словом, всячески досаждали братьям, желая либо окончательно разорить их, либо вынудить перейти под власть Московии.

Минувшая ночь была тому подтверждением. С полуночи и почти до рассвета было слышно, как свистят стрелы и визжат пилы, как трещат, погибая в огне, пшеничные колосья. С самого утра братья Мезецкие выехали дозором, оценить ущерб от очередного вражеского набега московитов. И, кроме порубленных садовых деревьев и выжженных пшеничных полей, обнаружили ещё и большой пролом в деревянной стене, окружавшей город.

Это новость вызвала возмущённую волну всех обитателей усадьбы. Ещё бы! Ведь через это огромное отверстие в стене враги теперь могли беспрепятственно проникнуть в город и завладеть им в любое время! Странно, что такой возможностью они не воспользовались этой ночью? Выясняя, кто теперь займётся починкой, и кто обеспечит охрану этого коварного пролома, родственники Мезецкие перессорились в пух и прах!!

– Моя дружина на прошлой неделе чинила крышу! – кричал князь Пётр.

– Мои ребята все заняты; они каждую ночь несут дозор на полях, – оправдывался Кукубяка.

– Что-то плохо они несут дозор!! Уже третий раз за лето московиты нам посевы жгут!!

– Так выставляй своих ребятушек, коли не доволен! Или своих жалеешь??

– Это я-то жалею?? Ну, ты, братец, загнул! А кто латает дома в предместье после московских разбоев?!! – возмутился Фёдор Сухой. – Только я, да дружина моя!! А супруга моя Настасья в это время их детишек с жёнами в наших палатах ютит!

– Так на то у вас и палаты самые большие!!

– Ах, вот как?? Это, значит, мы теперь притеснения должны терпеть??

– Ты из нас старший! Тебе и доля такая!

– Вот вы, черти!! Рассудили?! А с младших что ж? Взятки гладки??

– Кстати, о младших! А где Михаил? – неожиданно озаботились все, завертели головами в поисках младшего брата, и узрели его супругу, скромно и тихо стоящую в дальнем углу комнаты. – Эй! Василиса! Где он?

– Ему с утра нездоровится.

– Опять? – возмутились они. – Что так?

– Животом он мается, – тихо пробормотала Василиса, стыдливо покрываясь румянцем.

Братья Мезецкие, после такой новости, ещё больше всколыхнулись, загалдели наперебой:

– Что-то не на пользу братцу семейная жизнь! Часто стал недомогать!

– Видать ночами устаёт, бедолага!!

– Или просто отлынивает от общих забот?!

– Ишь, устроился с молодой супругой тут у нас на шее!!

– Вот, пускай со своей дружиной и займётся починкой стены!!

– Правильно!!

– Пускай поработает!!

– Как вам не совестно? – укоризненно заметила им Василиса, возмущённая их отношением к брату. – Стена-то общая! Мы все вместе должны взяться за её починку.

Братья опешили на мгновенье оттого, что молодая невестка вдруг подала голос, и в следующую секунду обрушили на неё весь шквал всеобщего негодования:

– Ах, ты! Мелкая заноза!!

– Тебе кто позволил влезать в разговор??

– Как смеешь нам указывать?!

– Гляньте-ка, без году неделя, а командует тут!!

– А ну, брысь в свои палаты! И чтоб духу твоего здесь не было!!

Василиса в слезах убежала прочь. Пожаловалась мужу на то, что родня её обижает. И тот был вынужден встать с постели и явиться в большую залу, включиться в семейный скандал. Обиженная Василиса стояла рядом с припухшими от слёз глазами, но теперь уже помалкивала. Братья же так раздухарились от препирательств, что вот-вот грозились пойти друг на друга с кулаками и схватиться врукопашную.

В самый разгар их склоки в покои вбежал ключник Яшка и огорошил всех сообщением:

– Княже!! Там к вам московиты пожаловали!

Те остолбенели и разом переполошились:

– Что? Войском?? Окружили? Нападают?

– Да, нет. Двое их всего.

– Двое?? – переглянулись братья. – С чего бы это?

– Небось, что-то требовать пожаловали? – предположил Пётр.

– Отчаянные бестии!! Раз, после того, что ночью устроили, посмели ещё и с утра явиться, – гневно засопел старший Фёдор, по прозвищу Сухой. – Совсем страх потеряли?

– Ну, сейчас мы им устроим возмездие!! – сжал кулаки Василий Кукубяка.

– Верно! Пусть за всё сполна получат, лиходеи! – загудели братья, закипая от ярости. – Взять их! В оковы, на цепи!

– Яшка! – окликнул ключника Фёдор Сухой. – Проводи-ка их через наш «Парадный вход»!

– Понял, – живо откликнулся тот и умчался выполнять приказ.

– Вот удача-то!! – азартно потёр руки старший Фёдор Сухой. – Отомстим московитам за все их бесчинства!!

– Предлагаю! Пускай ночь посидят в подвале! А завтра выволочим их на площадь и устроим суд при всех горожанах! – крикнул Василий Кукубяка.

– Вздёрнем на виселице! – поддержал его Пётр.

Только самый младший из них Михаил, глядя на братьев, пока не сказал ни слова по поводу московитов. А остальные распалялись в жажде мщения всё сильнее и сильнее:

– Сожжём лиходеев, как они жги всё лето наши посевы!!

– Головы им отрубим!! И отправим их Великому князю Ивану в подарок!!

– Точно! Точно!! Смерть московитам!! – азартно закричали старшие братья.

– Смерть!!

– Кровь за кровь!!

– Постойте, – произнёс, наконец, Михаил, взывая к их разуму. – Может, сперва спросим у них, зачем пожаловали?

Но тут же нарвался на такую бурю возмущения и протеста, что пожалел о сказанном. Устав от споров и ругани, он, молча, махнул рукой и ушёл назад в свои палаты, чтоб отлежаться в тишине и покое. К тому же его продолжали мучить желудочные боли. Воротившись, Михаил опустился на спальное ложе.

Василиса, супруга, заботливо хлопотала рядом, поправляя ему подушку:

– Ну, что ты, Мишенька? Худо тебе?

– Да, уж, – признался тот. – Не следовало вчера на ночь жирными штями потчеваться, да редькой заедать.

– Что делать-то?

– Отлежусь…

– Сбегать к Варваре, что ли? – предложила Василиса.

– Это к знахарке, что в лесу живёт?

– К ней. Попросить, пусть какой целебной травы даст от несварения.

– Ну, сходи.

– Пойду, – жена потянулась за платком.

– Где живёт, знаешь? Не заблудишься?

– Найду, – пообещала Василиса.

– Смотри, осторожнее там, в лесу-то! Оглядывайся почаще! Если что подозрительное заметишь – сразу прячься!

– Хорошо! – та подхватилась и убежала.