Текст книги "Россия в огне глобализации"

Путь к коммунизму указывали оборотни

Развал государства начался задолго до 1991 года. Еще в те времена, когда приближенные к ЦК КПСС экономисты славили плановую экономику. А затем, в конце 1980-х– начале 1990-х гг., «почти все отделение экономики АН СССР, включая Аганбегяна, Шаталина, Петракова, Заславскую, Арбатова, других известных ученых… за каждым из них стояли крупные академические центры», возглавят рыночный переворот и будут работать на гайдаровскую партию «Демократическая Россия». Так пишет последний премьер советского правительства Валентин Сергеевич Павлов на 103-й странице своей книги воспоминаний «Упущен ли шанс?», изданной в 1995 г. Она представляет собой богатейшую энциклопедию сведений о том, кто и как гробил советское государство. Последующие его высказывания будут приводиться из этого же издания.

Путь к коммунизму освещали и указывали «верные ленинцы» Лацис, Гайдар, Улюкаев, окопавшиеся в цековском журнале «Коммунист». Лацис был членом ЦК КПСС, первым заместителем главного редактора, формировал тактику и стратегию издания. Гайдар заведовал экономическим отделом. После «Коммуниста» Гайдар успеет еще поработать верным ленинцем, завотделом в партийной газете «Правда», куда его приведет папенька, сын известного писателя и красного конармейца Аркадия Гайдара. Тимур Аркадьевич, работая в «Правде», имел вначале воинское звание капитана первого ранга, которое заслужил, наверное, не без влияния отцовского имени. Когда Т. Гайдар сменил капитанские погоны на контр-адмиральские, главред В.Г. Афанасьев, как рассказывали правдисты, увидев его на планерке в новой форме, заметил: «Да, Тимур, на контру ты похож. А вот на адмирала – нисколько!». Авторитет отца передался по наследству Егору, воплотившему в себе собирательный образ самовлюбленного буржуина Мальчиша-Плохиша из притчи его деда-писателя, а также сеньора Помидора, жестокосердного цербера властей, из сказки Джанни Родари. Масштабная личность, что сказать.

В 1978 г. Е. Гайдар закончил обучение на экономфаке МГУ, который пестовал Г.Х. Попов – о нем скажем чуть ниже. В 31 год вундеркинд уже восседал в командирском кресле «блатного» журнала «Коммунист», в 34– в «Правде». В 1984 г. Гайдар и ленинградская группа экономистов во главе с А. Чубайсом были вовлечены в работу Комиссии Политбюро ЦК КПСС по совершенствованию управления народным хозяйством. С этого времени началось такое, что ни словами рассказать, ни пером описать. О создании комиссии, о том, во что вылилось ее творчество, Гайдар рассказал в интервью журналисту Виталию Лейбину, которое он дал в 2006 г. (см.: «Откуда пришли реформы» на сайте «lnter-View.org»).

Формально комиссией руководил Предсовмина Н. Тихонов, рассказывал Гайдар. Но «реальным мотором был секретарь ЦК по экономике, впоследствии предсовмина, Н. Рыжков». В 1992 г. в интервью Л. Радзиховскому для газеты «Новый взгляд» Н. Рыжков вспоминал: «В ноябре 82-го года меня – совершенно неожиданно – избрали секретарем ЦК, и Андропов ввел меня в команду, готовившую реформы. Туда входили и Горбачев, Долгих… Об этой работе по подготовке реформ я не жалею. Ситуация была тяжелой, кризис зрел. Мы стали разбираться с экономикой, а с этого началась перестройка в 85 году, где практически были использованы итоги того, что сделали в 83-84-х годах. Не пошли бы на это – было бы еще хуже».

Одну из ее секций названной комиссии ЦК возглавлял академик, зять премьер-министра А. Косыгина, Джермен Гвишиани. В то время он, будучи заместителем председателя Государственного комитета по науке и технике, одновременно возглавлял Всесоюзный научно-исследовательский институт системных исследований (ВНИИСИ), где работали С. Шаталин, Е. Гайдар, П. Авен, В. Даниллов-Данильян, В. Лопухин, А. Жуков, М. Зурабов, С. Глазьев, Е. Ясин, Г. Попов и другие будущие бойцы правящего авангарда реформаторов. М. Полторанин, министр печати и информации, зампред правительства во времена Ельцина, назвал этот институт «московским филиалом того самого МИПСА (Международного института прикладного системного анализа. – И.6.)», ставшего «кадровым центром Бнай Брита». (М. Полторанин. Власть в тротиловом эквиваленте. Наследие царя Бориса. М., 2010 г., стр., 241.) К Гвишиани и его соратникам мы еще вернемся ниже, когда разговор пойдет о Римском клубе.

В приведенном контексте название «Бнай Брит» звучит значительно и загадочно. Что за ним стоит? «Для лучшего понимания его роли использую сравнение с КПСС, – пишет Полторанин. – Все региональные организации партии беспрекословно подчинялись единому центру в лице ЦК. В мире имеется множество национальных масонских лож. И над ними, как и в КПСС, тоже властвует центральный орган – Бнай Брит. Это иудейский международный финансовый интернационал, ядро мирового масонства… Член Бнай Брита может быть масоном, а может и не быть, может быть евреем, а может– русским… лишь бы он исповедовал иудаизм» (там же, стр. 122). В связи со сказанным Полторанин напомнил, что «в декабре 88-го в Москве состоялось официальное открытие ложи Всемирного ордена Бнай Брит. На церемонии присутствовали чиновники из ЦК, Совмина и КГБ СССР. Прибыл из США руководитель этого ордена. Он сообщил, что… для 150 перспективных членов Бнай Брита в Ленинграде начинают давать уроки каратэ. (У нас во власти имеются каратисты из Петербурга?) Как мы теперь знаем, в это же время пошел массовый вывод за рубеж активов Советского Союза. Когда и сама кремлевская власть, и ведомственная номенклатура рассовывали по заграничным банкам богатства страны. Случайное совпадение? (Там же, стр. 122). Подробно эту историю описал бывший депутат Госдумы С.П. Шашурин в «Заявлении президенту РФ Д.А. Медведеву» от 26.09.2010 (см. на сайте «samlib.ru»).

Теперь обратимся к интервью Гайдара. Он говорит, что привлек к деятельности цековской комиссии А. Чубайса, С. Васильева и других членов ленинградской группы экономистов. После этого начали регулярно проводиться их «посиделки» в пансионате «Змеиная горка» под Ленинградом. «В процессе работы сформировалась команда людей, – исповедовался "змееныш", – которые понимали, что происходит в Советском Союзе, способные вместе работать… Это был серьезный капитал, который пригодился в 1991–1992 годах и на протяжении многих последующих лет. Люди, которые занимали места в экономическом блоке правительства, менялись, но контекст, общее понимание проблем, способность работать вместе – остались».

О членах гайдаровской команды Полторанин писал: «Всех их с подачи Гайдара Ельцин рассадил по важным в стратегическом плане высотам. Авен, к примеру, стал министром внешнеэкономических связей, завлаб Виктор Данилов-Данильян – министром природопользования (выдача лицензий на добычу нефти и других полезных ископаемых), Владимир Лопухин – министром топлива и энергетики» (там же, стр. 242). А вот как Гайдар, по версии Полторанина, оказался у руля государства: «Гавриил Попов публично заявил, что за назначение в правительство РФ Гайдара с его командой американцы обещали Ельцину 30 миллиардов долларов… У Попова – одного из первых стажеров венского кадрового центра Бнай Брита – информация, должно быть, из первых рук» (там же, стр. 242).

Какая задача была поставлена перед демреформаторами СССР, а потом и России? «В военную угрозу со стороны СССР штабисты Бнай Брита, как меня уверяли, – говорит Полторанин, – не верили. А вот экономической экспансии Советского Союза сильно боялись. Плановая система и аскетизм общества поднимали экономику нашей державы: при всех издержках советского строя процент прироста валового национального продукта в СССР был в два раза выше, чем в западных странах! При огромных природных ресурсах достаточно было модернизировать производство, а также отделить овец от козлищ в материальном стимулировании, и Советский Союз согнал бы с мировых рынков всех конкурентов. Не согнал. Потому что с кремлевской помощью удалось ликвидировать сам Советский Союз. Но осталась Россия с ее мощной промышленной базой, способной и возродить державу, и выдвинуть ее в мировые лидеры. А страна-то должна стать всего-навсего сырьевым придатком Всепланетной Олигархии. И штабисты Бнай Брита продумали тогда стратегию деиндустриализации России, демонтаж российской экономики и предложили ее под грифом "УТ" ("Управляемый Торнадо"). Они рекомендовали запустить смерч приватизации и дробления крупного производства, но с заданными параметрами движения. В первую очередь разрушать надо то, что может послужить базой "для возрождения коммунизма". А это прежде всего военно-промышленный комплекс… Это электронная и радиопромышленность, это станкостроение, это гражданское авиа– и судостроение. Словом, все, что имело отношение к высокотехнологичным отраслям российской экономики» (там же, стр. 243–244).

Фридман и Сакс тут как тут

Теперь обратим внимание на то, что пишет дальше автор российского бестселлера: «Главным советником к Ельцину Бнай Брит приставит американского экономиста, профессора Гарвардского университета Джеффри Сакса. Он творец политики шоковой терапии… С таким же мандатом бнайбритского МВФ Сакс будет неафишируемой правой рукой Ельцина с ноября 91-го по январь 94-го, директивные указания его группы забугорных инструкторов пойдут Гайдару, Чубайсу, Черномырдину и некоторым другим. Тем останется только переводить указивки с английского, оформляя их в виде постановлений правительства, проектов президентских указов или федеральных законов, и принимать к исполнению. (Вместе с Саксом в Россию прибудет еще десятка два американских советников.)» (Там же, стр. 245.)

Теперь приведем соображения Павлова о взлете карьеры Гайдара. Рыхлый, невзрачный, воротник пиджака вечно усыпан перхотью – и вдруг этот ничем не примечательный, без каких-либо достижений в науке, шлепающий губами «пузырек» становится исполняющим обязанности главы правительства. Как это могло случиться? Спустя годы, не переставая удивляться, Павлов писал: «Остается снова и снова поражаться той легкости, с какой свежеиспеченному, совершенно неопытному в практических финансовых вопросах доктору наук был доверен штурвал российской экономики. Кто-то очень и очень преуспел, подсунув Ельцину этого молодого человека и создав ему грандиозную рекламу в СМИ. Случайностей в таких крупных делах не бывает. Гайдара Ельцину, по моему мнению, именно подсунули – вместе с его заокеанским "комиссаром" Джеффри

Саксом» (стр. 223). От себя заметим, что до этого Сакс успеет послужить шоковым терапевтом в Боливии, Чили, Польше и полудюжине других стран.

О деятельности Сакса и его подопечных в России поделилась своими соображениями американский журналист Наоми Кляйн в книге «Доктрина шока. Расцвет капитализма катастроф», изданной в Москве в 2009 г. через два года после ее выхода в США. «Чтобы обеспечить "чикагских мальчиков" Ельцина идеологической и технической поддержкой, правительство США оплатило работу экспертов по переходному периоду, которые отвечали за самые различные вещи: писали указы о приватизации, создавали фондовую биржу нью-йоркского типа, разрабатывали для России рынок инвестиционных фондов. Осенью 1992 г. USAID (Агентство США по международному развитию. – И.Б.) заключило контракт на 2,1 миллиона долларов с Гарвардским институтом международного развития, который посылал команды молодых юристов и экономистов (во главе с Саксом. – И.Б.) для поддержки команды Гайдара. В мае 1995 года Гарвард назначил Сакса директором Института международного развития – это означало, что в России в период реформ он играл двойную роль: сначала был независимым советником Ельцина, а затем возглавил крупнейший форпост Гарварда в России, финансируемый правительством США» («Доктрина шока…», стр. 291–292).

Позже, оглядываясь на оставленные после себя обугленные развалины, Сакс будет сваливать вину за случившееся на стоявших за ним правительственных чиновников, оправдываясь тем, что тогда «многие вашингтонские махинаторы при власти все еще продолжали играть в холодную войну. Для них экономическая катастрофа России была геополитической победой, решающим триумфом, который демонстрирует превосходство США» (там же, стр. 326).

Обобрав население либерализацией цен в ходе шоковой терапии, Гайдар и его сотоварищи лишили промышленность, транспорт, торговлю, село кредитных ресурсов, составлявших более половины оборотного капитала. Это было равносильно удару атомной бомбы по экономике. И разумеется, по населению! Не все знают, а кто знает, далеко не все осознают в полной мере тот факт, что нанесенный Гайдаром и его подельниками удар по народному хозяйству страны сравним с потерями от войны. Гайдаровцы доказали, что информационное оружие превосходит по эффективности военное. Оно поражает мозги, и тогда противник собственными руками затягивает веревку на своей шее.

Джеффри Сакс давно покинул Россию, но дело его никуда не девалось. «Гарвардский проект» Бнай Брит тихой сапой продвигается вперед: по нему «достаточный уровень населения для России – 35 миллионов человек. Крайний срок исполнения задачи – 2050 год», – пророчествовал Полторанин в 2010 году. («Власть в тротиловом эквиваленте», стр. 468.)

Что же такое «Гарвардский проект», с чем его едят, как говорится? Гайдар и К° с фанатизмом амбициозных и восторженных провинциалов уверовали с подачи своих наставников в чудодейственную силу экономической теории американского экономиста Милтона Фридмана. Монетаристская концепция Фридмана родилась в середине 50-х годов в Чикагском университете, затем пустила корни в Гарварде как реакция на планетарное усиление левых настроений. В дальнейшем она практиковалась властями США в качестве гибридного оружия холодной войны, действующего на основе применения метода шоковой терапии. Начиная с Латинской Америки, широко использовалось по всему свету, в том числе в России, для захвата мирового рынка транснациональными корпорациями США.

Гайдаровцы, слепо преклонявшиеся перед западными авторитетами, чем страдало большинство «золотой» молодежи, вряд ли догадывались об этом. История экспансии американского капитала, не гнушавшегося никакими средствами для глобализации мировой экономики и установления тотального политического диктата над миром, подробнейшим образом освещена упоминавшимся выше журналистом Наоми Кляйн в книге «Диктатура шока. Расцвет капитализма катастроф», ставшей в США очередным ее бестселлером.

Известный американский актер и режиссер Тим Роббинс, прочитав это исследование, испытал чувство ужаса: «Откровение! С несравнимой отвагой и ясностью мысли Наоми Кляйн создала самую важную и насущную для своего поколения книгу. В ней она разоблачает лжецов, воров и убийц, срывая маску с экономической политики чикагской школы и являя миру ее связь с хаосом и кровопролитием, которые царят повсюду в мире. "Доктрина шока" – столь важная и столь убийственно разоблачающая книга, что она вполне могла стать катализатором, поворотным моментом, отправной точкой в движении за экономическую и социальную справедливость» (это письмо, как и ряд других подобных отзывов, приводится на форзаце книги).

Говоря о том, кто такой Фридман и что такое «фридма-номика», Кляйн пишет: «Фридман называл себя "либералом" но его американские последователи, в чьих головах либералы ассоциировались с высокими налогами и хиппи, обычно относили себя к консервативным "классическим экономистам" сторонникам свободного рынка, а позднее– к приверженцам рейганомики… то есть политики невмешательства государства. В мире это учение преимущественно называют неолиберализмом, часто свободной торговлей или глобализацией. Лишь с середины 90-х годов это направление мысли, которое возглавляли столпы правого крыла, долгое время связанные с Фридманом, такие как фонд Heritage, Институт Катона (ныне там трудится бывший советник Путина гайдаровец А. Илларионов. – И.Б.) и Американский институт предпринимательства, стало называть себя неоконсервативным. Это мировоззрение поставило всю мощь военной машины США на службу корпоративным целям» (там же, стр. 30–31).

Далее раскрывается направленность идеологии неоконов. Все перечисленные выше «идеологические инкарнации, – пишет журналист, – сохраняли верность экономической триаде: устранению государственного контроля, полной свободе корпораций и минимуму социальных расходов, но ничто из перечисленного не дает адекватного представления об этой идеологии» (там же, стр. 31). Прервем на секунду автора и заметим, что названный курс вкупе с монетаристскими методами регулирования рынка известен под названием Вашингтонского консенсуса, доктринальными положениями которого со времен Гайдара и до сей поры под приглядом МВФ руководствуется Кремль.

Кляйн продолжает: «Фридман утверждал, что его движение представляет собой попытку освободить рынок от государства, но реальная история того, что происходит, когда его чистый замысел воплощается на практике, – это совсем другая вещь. В любой стране, где за последние три десятилетия применялась политика чикагской школы, возникал мощный альянс между немногочисленными самыми крупными корпорациями и группой самых богатых политиков, причем граница между этими группами была нечеткой и изменчивой. В России миллиардеры – частные игроки в таком альянсе – называются олигархами, в Китае их зовут "князьками" в Чили —"пираньями" в США, в правление Буша-Чейни, – "первопроходцами". Эти политические и корпоративные элиты отнюдь не освобождают рынок от государства, они просто сливаются с ним, присваивая себе право распоряжаться ресурсами, которые ранее принадлежали обществу, от нефтяных скважин России до общественных земель в Китае или контрактов на восстановительные работы в Ираке при отсутствии конкуренции» (там же, стр.31). Нарисованная картина хорошо нам знакома – так и видишь тут сплошь кремлевские и приближенные к ним лица!

Читаем дальше, то ли еще будет. «Более точный термин для системы, которая стирает границы между Большим Правительством и Большим бизнесом, – это не либерализм, не консерватизм и не капитализм, но корпоративизм. Его главная характеристика – переход значительной массы общественного богатства в частные руки, часто при этом растут долги, возникает все более широкая пропасть между неимоверно богатыми и на все готовыми бедняками, и появляется агрессивный национализм, который позволяет оправдать бесконечные расходы средств на безопасность. Для людей, которые находятся внутри этого пузыря огромного богатства, это самое выгодное положение дел. Но, поскольку подавляющее большинство людей оказывается вне пузыря, корпоративное государство начинает проявлять и другие характерные черты: агрессивный надзор (и снова в этом случае государство и огромные корпорации начинают торговать выгодами и контрактами), массовые аресты, ограничение гражданской свободы и часто, хотя и не всегда, пытки» (там же, стр. 31–32). Нет, сказанное вовсе не копия, снятая с России. Это обобщение современной мировой практики глобализации. Наша страна далеко не первая жертва этой политики.

Какую же роль играет коллективный шок в ее осуществлении? «Адепты доктрины шока убеждены, что только великие катаклизмы – потоп, война, террористический акт – могут создать широкое и чистое полотно (в массовом сознании; речь идет о тактике промывания мозгов. – И.Б.), которое им так необходимо. Именно в такие моменты, когда нам психологически и физически не за что держаться, мы становимся особенно податливыми. И тогда эти художники берут подготовленный материал в свои руки и начинают работу по переделке мира» (там же, стр. 38). В сказанном, наверное, можно найти ответ на вопрос, почему новостные сообщения на телеэкранах и по радио, как правило, начинаются с показа и рассказов о катастрофах, различного рода трагедиях если не в своей стране, то в других, порой самых крошечных и удаленных уголках земного шара. Народ должен постоянно находиться в состоянии психологического стресса, чтобы терпеливо сносить наступление властей на его социальные и политические права, закрывать глаза на ущемление конституционных свобод. А не то, если начнете брыкаться, будет еще хуже – посмотрите, что кругом творится!

Чем больше государство освобождает себя от социальных обязательств, тем чаще народ задумывается: а на кой ляд мне нужно такое государство, которое обдирает как липку налогами, а взамен показывает кукиш? Постепенно все более широкие массы населения будут приходить к мысли, а не лучше ли отдать власть мировому правительству– вон какая замечательная демократия получилась на Западе, пусть он и володеет нами. Страны Восточной Европы, Прибалтика, затем и Украина, устав от бесконечных шоковых потрясений, вызванных безответственной политикой своих олигархов, дружными рядами ринулись в Евросоюз, являющийся прообразом глобального сверхобщества. По мере роста недовольства европейской демократией, особенно после наплыва в Европу мигрантов в распростертые объятия А. Меркель, куда будут поворачиваться их взоры? Конечно, к США, которые проповедуют идею нового мирового порядка, якобы ниспосланную самим господом богом. Слово «порядок» оказывает магическую силу, когда кругом творится анархия. И в один прекрасный момент он может воцариться под эгидой США!

Улита едет, когда-то будет. Пока же вернемся, как говорится, к нашим баранам. После вышесказанного о пылком и страстном увлечении гайдаровцев рыночным фундаментализмом Фридмана можно представить ход мысли, которая привела их в 1988 г. к выводу, что намеченные ими преобразования неизбежно закончатся развалом Советского Союза. Лейбин в уже упоминавшемся разговоре с Гайдаром задал последнему вопрос: «Можете припомнить момент, когда вы поняли, что СССР ждет крах?». На что его собеседник ответил: «Первый раз эта тема начала обсуждаться на семинаре в 1988 году. Один из наших коллег сформулировал тезис, что крах Союза неизбежен». Не связан ли с этим тот факт, что уже в следующем 1989 г. полетели один за другим краеугольные камни из фундамента СССР? Здесь придется напомнить хронологию тех событий.

В сентябре 1989 г. Пленум ЦК КПСС, по наущению горбачевцев, постановил, что «Союзным республикам должны принадлежать права суверенных социалистических государств. Высшие представительные органы власти республик (государств) могут опротестовывать и приостанавливать действие постановлений и распоряжений союзного правительства на своей территории». Высший партийный орган позволил республикам плевать на распоряжения властей союзного государства?! Дальше – больше. В ноябре 1989 г. появляется закон СССР об экономической самостоятельности прибалтийских республик. Получив этот приоритет, они, естественно, не могли им не воспользоваться после развернутой А. Яковлевым в СМИ яростной компании по разоблачению якобы предательской сущности Пакта Молотова – Риббентропа и первыми вышли из Союза.

В марте 1990 г. третий Съезд народных депутатов СССР отменил шестую статью Конституции СССР о руководящей и направляющей роли КПСС в жизнедеятельности советского государства. КПСС являлась стержнем политической системы СССР – и этот стержень выдернули! Причем сами коммунисты, составлявшие большинство участников того съезда! Которые поступили так вопреки положению новой (горбачевской! – И.Б.) редакции Программы партии, принятой XXVII съездом КПСС в 1986 г., о возрастании руководящей роли отряда коммунистов, что в числе прочего было обусловлено «нарастанием агрессивности империализма, необходимостью повышения бдительности, обеспечением безопасности страны» («Программа КПСС. Новая редакция». М., 1986 г., стр. 178). Это могло произойти только по указанию и под давлением Горбачева и К°.

В апреле 1990 г. Съезд народных депутатов принял закон о языках народов СССР, позволивший национальным республикам отказаться от бумагооборота на русском языке – еще один стержень долой! Затем третьего апреля 1990 г. Верховный Совет СССР утвердил постановление о порядке выхода из СССР, развязав руки политикам, заинтересованным в развале Союза. Хотя в то время ни для кого не было секретом, что таковые имеются и ждут не дождутся зеленого света.

Следует подчеркнуть, что развал СССР не был самоцелью либералов-рыночников. Дело в том, что у глобализаторов не было возможности проглотить экономически самодостаточный Союз, чтобы превратить его в зависимую от Запада полуколонию. Употребить государство, не подавившись, можно было лишь по частям, предварительно развалив его единый народно-хозяйственный комплекс. В результате бывшие союзные республики теряли возможность независимого развития, после чего так или иначе попадали в паутину экономической зависимости от Запада.

Что и случилось с Россией. В настоящее время остатки ее экономической самостоятельности держатся лишь на фактически монопольном положении «Газпрома» в обеспечении топливом Европы. И то лишь в силу того, что это обусловлено обеспечением личных интересов кремлевских властей. Можно сказать, что России в этом смысле с президентом, привязанным к «Газпрому», повезло.

Возвращаясь к прерванной теме, заметим, что подобных Гайдару противников Союза ССР, перебежчиков с «революционным прошлым» из авангарда строителей коммунизма в стан его врагов и предателей было пруд пруди. Лацис, Шаталин – из той же обоймы. Содержание их мозгов не соответствовало авторитету предков, которым они пользовались. Природа, как известно, часто отдыхает на потомках!

Лацис был племянником латышского писателя, Лауреата двух Сталинских премий Вилиса Лациса. Шаталин – сыном секретаря обкома КПСС, племянником завотделом ЦК КПСС по кадрам – должность еще та. Не отсюда ли стремительный взлет его карьеры – в 31 год зам. директора НИИ при Госплане СССР, в 34 – Лауреат Госпремии, в 40 – член-корреспондент АН СССР; при Горбачеве, в 1987 г., получил академика – презент генсека и его команды.

Если на перечисленных деятелях природа предков отдыхала, то с Гавриилом Поповым ей было не до скуки. В поте лица мыслитель с греческим профилем руководил экономическим факультетом МГУ. Растил молодую смену строителей нового мира без голодных и рабов, разглядел среди них самовлюбленного барчука Гайдара и других подававших надежды юношей, которые впоследствии сольются воедино в деле крушения основ советской экономики.

В 1985 г. в издательстве «Экономика» профессор Попов родил высокоидейный труд «Эффективное управление». Там есть замечательные откровения, например он пишет: «Ленинские идеи позволили партии и государству создать исключительный по своей эффективности механизм управления строительством социалистической экономики» (стр. 171). В целом книга профессора была нацелена на дальнейший расцвет развитого социализма (его придумал, как покажем ниже, журналист Бовин) и приближение к коммунизму. Для чего следовало навалиться на «разработку той системы управления, которая необходима экономике развитого социализма… Основные направления, исходные фундаментальные положения развития механизма управления определены в документах партии и правительства», – подчеркивал Попов. Далее следует звонкая дробь цитат из работы В.И. Ленина, материалов Пленума ЦК КПСС. Кто мог усомниться, что Попов – верный ленинец! Только на рубеже 90-х выяснится, что это был Федот, да не тот. Когда коммунизм канет в Лету, Попов сознается, что все советские годы спал и видел его гибель. Думаю, что в МГУ он не мог не делиться своими сновидениями в студенческой среде, где в те времена вошли в моду критические настроения к советской власти. Когда я учился, во второй половине 60-х, такие настроения присутствовали, но моды на них еще не было.

Что делал профессор на практике, став Председателем Московского городского Совета народных депутатов? Создавал залежи продуктов на городских складах и дефицит на прилавках магазинов, распаляя недовольство москвичей Советской властью. «Авторитетная» деятельность Попова, Лужкова и прочих дорогих москвичей немало стоила городской казне. Она подробно освещается в книге А. Кольева «Мятеж номенклатуры», изданной в 1995 г.

Надо ли удивляться, что в 80-е годы от плановой экономики СССР остались рожки да ножки. План – это учет всех факторов производства на основе его научной организации в рамках поставленных задач. Как он формировался на деле? Брался, по сути, с потолка, задания давались от достигнутого результата! Как он достигался – планировщиков не волновало. Подобный волюнтаризм порождал теневую экономику, в результате чего как грибы после дождя множились цеховики и прочая торгашеская нечисть, служившие при Горбачеве тараном в развале государства. Работая в «Правде-5», довольно подробно проследил эту давно забытую и почти неизученную историю в серии статей под названием «Россия – XX век. Предварительные итоги» (15–17 августа 1996 г.).

Чем занимались философы в 1970-1980-е гг. Боролись с извращенцами идеи коммунизма? Нет, заткнув уши и закрыв глаза на окружавшую действительность, утонув с головой в пухлых рукописях, они скрещивали и ломали копья в спорах об отчуждении, опредмечивании и распредмечивании человека, витая в далеких небесах, оторванные от земной жизни. При этом, отвечая на вопрос, чем отличается домарксистская философия от марксистской, они заученно твердили: тем, что до Маркса философы пытались объяснить мир, а наша задача его переделать! До реальных дел руки, как правило, не доходили. Под «мудрым» руководством «верных ленинцев» в обществе тихо и мирно расцветали индивидуализм, торгашество и мещанское потребительство. Патриотизм уступал место западничеству, проявлявшемуся не в тяге к западной культуре, а в тяге к заграничным шмоткам, коммунистические идеалы увядали и выхолащивались.

Героический народ терял веру в себя и жизненность русской нации. Рабы, «кухаркины дети», в кои-то веки свергли господ эксплуататоров, взяли власть в свои руки, недосыпая и недоедая, понастроили пропасть заводов и фабрик, благодаря чему разбили наголову мировой фашизм! И что получилось в результате всех грандиозных побед и героических свершений? Сели в лужу! А тут еще как-то очень кстати в 1975 г. появилась песенка, заполонившая радиоэфир, про какое-то «поле чудес» в какой-то «стране дураков». Слушал народ слова, написанные Б. Окуджавой для детского кинофильма, и гадал: то ли ему плакать, то ли смеяться вместе с детьми.

Властная пропаганда упорно, как вкручивают в дерево саморез, внедряла в людские мозги недоверие к коммунизму. Кто-нибудь замечал происходящее? Тревогу подняли писатели Шевцов и Кочетов. Иван Шевцов мощно ударил в набатный колокол в 1964 г. в романе «Тля», затем в 1969 г. Всеволод Кочетов всполошил и поставил на дыбы «прогрессивную» творческую элиту книгой «Чего же ты хочешь?». Шевцову «повезло» больше, его певцы побед коммунизма попросту замалчивали. Кочетова отметелили по первое число. Сталинист и закоренелый консерватор – такой вынесли ему моральный приговор, равносильный смертной казни через повешение.