Текст книги "Любой ценой"

Глава 17

Майкл рассказал мне, что он очень доволен тем, как ты справляешься с продажей антиквариата, и что ты заработал денег больше, чем он рассчитывал. Он относит это за счет твоих уникальных способностей продавца. Он говорит, что знал, что твои манеры и поведение денди когда-нибудь пригодятся, хотя бы только для того, чтобы заманивать свои жертвы (клиентов) ложными обещаниями, прежде чем огорошить их непомерной ценой.

После этого замечания Майкла до меня дошло, что ты играл эту роль всю свою жизнь. Он прав. Ты от этого только выиграл.

Из письма Мэри Херст брату Роберту, когда он стал агентом по продаже антиквариата

* * *

Роберт потратил почти полчаса на то, чтобы добраться до кабинета незамеченным. Лакеи были повсюду. Если бы его поймали, Росс только увеличил бы число своих людей, и тогда поиски стали бы невозможными. Да и сейчас это было почти невыполнимо.

Роберт спрятался между двумя большими гобеленами, украшавшими стену, и заглянул в схему. Еще один длинный коридор, и он будет у дверей кабинета. Сунув схему обратно в карман, он уже собрался завернуть за угол, но увидел двух лакеев. Они были молоды, им, похоже, было скучно, потому что они шли по коридору не спеша и скорее всего без всякой цели.

Роберт прижался к стене и прислушался к их удаляющимся шагам.

«Идите дальше, не останавливайтесь».

К счастью, лакеи вняли молчаливому совету Роберта, и вскоре шаги совсем затихли. Роберт посмотрел за угол и увидел на стене лишь тени лакеев.

«Это мой шанс».

Он бросился к двери кабинета. Ему повезло – дверь не была заперта. Не придется возиться с замком. Он скользнул внутрь, закрыл дверь и прислонился ухом к прохладной дубовой панели, чтобы убедиться, что никто его не увидел и не поднимет тревогу.

Все было тихо. Но потом он вдруг услышал громкие голоса лакеев, становившиеся все ближе и ближе. Потом Роберт услышал нетерпеливый голос дворецкого:

– Я пришел проверить, не покинули ли вы свой пост.

– Мы были здесь все время, сэр. Как вы и приказали.

Дворецкий презрительно хмыкнул:

– Когда я пришел, вы были в южном крыле, так что я знаю, что вы лжете.

– Мы отлучились ненадолго. Мы с Макферсоном просто хотели немного подышать свежим воздухом и…

– Займите свой пост и больше не отлучайтесь. Поняли?

– Да, сэр.

«Теперь я застрял здесь, и придется что-то придумать, когда я закончу поиски».

Роберт вышел на середину кабинета и оглядел его. Комната была большой, с каминами по обе стороны, с высоким потолком, со стремянкой на колесиках, чтобы доставать до самых верхних полок, и с несколькими островками удобной мебели для отдыха и приятной беседы. В одном конце комнаты на невысоком стеллаже были расставлены маленькие статуэтки. Рядом располагался большой дубовый письменный стол, богато украшенный резьбой.

Это было самое очевидное место, чтобы что-то спрятать, и Роберт не верил в способность Росса рассуждать, подобно вору. Для этого требовался какой-никакой ум, а у Росса он пока не проявлялся.

Роберт сел за письменный стол и проверил каждый ящик, каждый уголок и щель и убедился, что здесь вряд ли хранится что-то ценное. «Плохо. Я надеялся, что все будет просто».

Он откинулся на спинку кресла и снова оглядел комнату. Полки вдоль стен были заполнены впечатляющим собранием книг. Роберт встал и пролистал несколько книг с нижних полок. Оказалось, что у Росса было и приличное собрание манускриптов, посвященных древнегреческой цивилизации, но, судя по их виду, ими не пользовались. «Держу пари на свой последний грош, Росс не читал ни одного из этих исследований».

Роберт подошел к большой и глубокой полке, на которой стояли в основном карты в папках. Было трудно не поддаться искушению и не пролистать их, но Росс и Мойра будут отсутствовать только час или в крайнем случае два.

Неужели этот чертов тайник здесь? Эта комната – самое подходящее для него место. Начать, очевидно, надо с полок. За ними может быть спрятана потайная дверь.

Роберт провел рукой по краям, ощупывая каждую ямку или бугорок. Потом встал на стремянку и проверил все стойки снизу доверху. Но ничего не нашел.

Он ощупал место, где полки подходили к стене между двумя окнами. Полки были крепко привинчены. Значит, не полки. Где еще? Незанятые стены возле окон? Здесь можно спрятать дверь.

Он не мог простукивать панели в поисках пустот, потому что в коридоре были лакеи. Поэтому он скатал валик из толстой промокательной бумаги, зажег его и поднес к нижней доске стола, чтобы по движению пламени обнаружить, нет ли там отверстия. Он мог не опасаться, что запах дыма насторожит лакеев, потому что благодаря Бюффону во всем замке стоял такой запах.

Спустя двадцать минут после того как он поджег еще один валик, Роберт задул пламя и вздохнул. Тайник должен быть здесь. Полки и стены отпадают… а как насчет пола? Под натертым паркетом может скрываться опускная дверь или люк.

Он зашел в один угол комнаты и начал медленно изучать каждую паркетину. Ничего. Изучив незанятое пространство, он занялся мебелью, которая вся стояла на толстых коврах. Он отвернул углы. Ничего.

«Где может находиться этот чертов тайник? Может, я что-то пропустил?»

Его привлек шум во дворе, и он подошел к окну, немного отвернув край занавески. По ступеням, ведущим ко входу в замок, носились лакеи. Снизу раздался чей-то громкий голос, и головы всех лакеев повернулись в одном направлении. На последнем повороте дороги Роберт увидел Мойру. Она была одна, видимо, оставив сэра Лахлана далеко позади.

– Он не смог догнать тебя? – пробормотал Роберт, наблюдая, как Мойра спешилась у ступеней. Ее рыжие волосы притягивали взгляд, равно как и синий костюм для верховой езды, но она привлекла бы внимание, даже если бы была одета в мешковину. В ней чувствовалось то неопределяемое нечто, что заставляло каждого следить взглядом за всеми ее движениями.

Большинство женщин должны были полагаться либо на уловки, либо на неприличное поведение, либо на наряды и украшения. Мойра ни в чем этом не нуждалась. Она была редкой женщиной, которая, скорее, несла свою красоту, а не носила ее.

Из-за поворота появился Росс. Он мчался галопом на своей взмыленной лошади, пытаясь догнать Мойру.

Улыбка на губах Роберта потухла. Ни под каким предлогом нельзя так обращаться с лошадью.

Как только лошадь остановилась и подбежавший грум схватил поводья, Росс соскочил и отпихнул еще двух лакеев, чтобы он, он один, мог помочь Мойре спешиться.

Роберт заметил, как хладнокровный взгляд Мойры остановился не на Россе, а на его взмыленной лошади, которая стояла, опустив голову, пена стекала с ее шеи и морды. Мойра сказала Россу сквозь зубы что-то такое, от чего он стал красным как рак.

Он неловко поклонился и отдал какой-то приказ лакею, который сразу же подошел к одному из грумов. Через минуту несчастную лошадь покрыли попоной и стали водить по двору.

Роберт с удивлением взглянул на Мойру. Было опасно делать замечания Россу, да еще в самом начале, но это ее не остановило.

Она была очень эмоциональной женщиной. Роберт вспомнил, какая боль была в ее глазах, когда она говорила о Ровене, и вдруг почувствовал, что и у него сжимается горло. За эти дни ему удалось убедить Мойру, что Энистон не причинит девочке физический вред. В чем он сам не был уверен, так это в том, что девочка переживет моральную травму от того, что ее держат взаперти и так долго не разрешают видеться с матерью.

«Мне надо было стать частью жизни Ровены. Мне должны были сказать… Но сейчас я не могу думать об этом. Я должен найти эту проклятую шкатулку».

Все же он поймал себя на том, что не может оторваться от окна. Росс помог Мойре спешиться. Она вытащила колено из-под луки седла и сказала что-то, что заставило Росса засмеяться. Она соскочила с лошади, и Росс, помогая ей, крепко обхватил ее за талию.

Роберт хмуро наблюдал за тем, как Росс не сразу ее отпустил, а, наклонившись, что-то прошептал на ухо. Мойра зарделась и, приподняв юбку, быстро взбежала по ступеням входа. Росс ухмыльнулся, последовал за ней, и они оба исчезли в доме.

Роберт вдруг обнаружил, что сжимает в кулаке шелковую занавеску. Росс был ему отвратителен, но больше раздражала собственная реакция. «Она делает то, что должна, ничего более. Надо прекратить вести себя как собственник».

В Россе было что-то такое, что приводило Роберта в ярость. Может, он просто не уверен в себе? Это скорее всего объясняет тот факт, что он находит такое огромное удовольствие, коллекционируя чужих жен, как трофеи.

Роберт отошел от окна и посмотрел на часы. Бюффон обещал еще один поджог, но до этого осталось двадцать минут. А без чьей-либо помощи ему не удастся пройти мимо лакеев.

Он снова оглянулся на окно. Здесь тоже был карниз, подобный тому, который он видел в спальне, но во дворе топталось слишком много народу, чтобы можно было сбежать через окно.

Ему придется уйти по коридору, как только Бюффон сделает свое дело. Просто надо подождать и…

Из коридора донесся голос Мойры. Проклятие, они идут сюда!

* * *

Сэр Лахлан похлопал Мойру по руке:

– Я с удовольствием поделюсь с настоящим знатоком искусства некоторыми из своих сокровищ.

– Египет так романтичен.

Росс снисходительно рассмеялся:

– И определенно выгоден. – Он позволил лакею открыть дверь кабинета и жестом пригласил Мойру войти. – После вас, моя дорогая.

Входя, Мойра краем глаза заметила какое-то движение и увидела Бюффона, мечущегося в конце коридора.

Росса, видимо, смутило удивление на ее лице, и он проследил за ее взглядом.

Если Бюффон здесь, значит… Она взглянула на открытую дверь кабинета и заставила себя засмеяться.

– Не смейтесь надо мной, но… – Она кивнула в сторону фигуры рыцаря в доспехах, охранявшую вход в кабинет. – На мгновение мне показалось, что он двигается. Может, это один из ваших призраков?

– Не знаю. Но я что-то не припомню призраков, которым нравятся доспехи.

– Наверно, это игра света.

– Возможно. – Росс нахмурился и сморщил нос. Повернувшись к одному из лакеев, он сказал: – По-моему, пахнет дымом.

Лакей напрягся и ответил:

– Извините, сэр. В коридоре на верхнем этаже у нас был небольшой пожар после того, как вы и миссис Херст уехали. Вообще-то было два пожара, но мы их очень быстро потушили.

– Отчего они случились? Кто виноват?

– Не знаю, сэр, потому что я все время стою здесь, но я могу сбегать и посмотреть, что случилось.

– Беги, а потом доложишь.

– Господи, – пробормотала Мойра.

Росс обернулся к ней. Его лицо было багровым.

– Могу вас уверить, что пожар устроили не призраки. – Он взял ее за локоть. – Так на чем мы остановились?

Она прикрыла его руку своей ладонью.

– Вы, милорд, хотели показать мне какие-то артефакты из Египта.

Выражение его лица смягчилось, и он сжал ее пальцы.

– Ах да.

Они вошли в кабинет, и Мойра быстро оглядела комнату. Роберта видно не было.

Может, он прячется за занавесками?

Но тогда были бы видны ноги.

Роберт нашел бы место получше.

Она улыбнулась Россу:

– Вы не возражаете, если я раздвину занавески? Здесь темновато.

– Конечно. Я помогу.

– Спасибо.

Она подождала, пока Росс повернется спиной, чтобы поискать глазами Роберта. Нагнулась и заглянула под кушетку, но ничего не увидела. Потом заглянула под зачехленное кресло. Она едва успела разогнуться, как от окна обернулся Росс.

Она села в кресло.

– Как мы чудесно покатались! Не знаю, как вас благодарить, что вы уделили мне столько времени, чтобы показать ваши великолепные горы.

Его лицо просияло.

– Они прекрасны, не правда ли? Хотя и не так, как моя очаровательная спутница.

Она приложила ладонь к щеке и сказала притворно недовольным тоном:

– О, сэр Лахлан!

Может, Роберт успел сбежать? Он мог… И тут она увидела под огромным дубовым письменным столом край его ботинка, который будет виден любому сидящему.

Она вскочила, удивив Росса.

– Итак, где ваши сокровища?

– Некоторые выставлены здесь. – Он махнул рукой в сторону стеллажа у дальней стены кабинета.

Она мельком взглянула на них, не смея отойти от письменного стола.

– Вижу. Они прелестны. А есть еще какие-нибудь, которые не выставлены?

– Разумеется. Для них здесь просто не хватает места.

– А где вы их храните?

– Кое-где в безопасности, – ответил он тоном, подразумевавшим, что женщине этого не понять.

Ей захотелось закатить пощечину, чтобы с его лица исчезло это покровительственное выражение. Она подошла к тому месту, где возле полок стоял Росс, стараясь оставаться между ним и письменным столом.

– Ваша коллекция, наверно, стоит целое состояние. У вас поэтому везде стоит охрана?

– Охрана? Нет, нет, миссис Херст, вы ошибаетесь. Это обычные лакеи.

– Но их так много.

– Мне не нравятся сюрпризы. А лакеи следят за тем, чтобы их не было. – Он хихикнул и, схватив ее руку, страстно поцеловал. – Не стоит забивать этим вашу хорошенькую головку, моя дорогая. Некоторые заботы лучше оставить мужчинам.

Эти слова ударили по нервам Мойры. За всю свою жизнь она никогда не рассчитывала ни на одного мужчину и была этому рада.

Раздражение, видимо, отразилось на ее лице, потому что Росс спросил неопределенным тоном:

– Что-то не так? Вы, кажется…

– Все в порядке, спасибо. Я просто думала про ваши артефакты. Расскажите мне о них.

Он начал рассказывать, и она поняла, что он располагает лишь минимальной информацией.

Пока он говорил, она переместилась к письменному столу и прислонилась к нему, чтобы юбкой прикрыть ботинок Роберта. Потом легонько наступила на него.

Роберт убрал ногу. «Черт, я думал, что хорошо спрятался».

Как только Роберт отодвинул ногу, Мойра отошла от письменного стола.

Роберту было видно, что она стоит возле большой черной мраморной скульптуры шакала. Росс теперь стоял спиной к Роберту. «Умница».

Мойра потрогала голову скульптуры.

– Анубис.

– Кто?

– Анубис – это бог, которого представляет шакал. Он был богом смерти. Где вы нашли эту скульптуру?

– У меня много источников. Я покупаю. Я продаю. Иногда я оставляю себе что-нибудь особенное.

«То, что, как тебе кажется, представляет особую ценность».

Существует много людей, коллекционирующих артефакты только ради удовольствия обладать каким-либо предметом истории. Они с ними обращаются очень осторожно, и, если бы не они, многие предметы были бы изуродованы или вообще пропали бы. Роберту не нравились люди, которые коллекционировали артефакты исключительно ради их денежной стоимости, не считаясь с исторической ценностью. Такое отношение к сокровищам было сродни тому, чтобы повесить бриллиантовое колье на шею ослу.

Роберт видел, как Мойра бросила на Росса взгляд из-под своих густых ресниц. Это был намеренно чувственный взгляд, но каким-то образом она сумела сделать так, что он казался невинным.

– Мне бы очень хотелось увидеть вашу частную коллекцию. Если в ней есть артефакты из Египта.

– Есть несколько. Раз вы так много знаете об артефактах, что вы можете сказать об этом?

Он показал на статуэтку на полке.

– Мадонна. Пятнадцатый век. Дайте подумать. Возможно, Испания.

– Как вы это определили?

– Стиль, гладкость камня – даже постамент говорит об этой вещи. Херст – страстный коллекционер, и я по крохам собираю информацию.

– Не сомневаюсь, что вы гораздо лучше разбираетесь в таких артефактах.

– Но не в сравнении с Херстом. Когда дело доходит до коллекций, Роберт – настоящий эксперт, хотя и мне это нравится. Одни женщины любят бриллианты, другие – дома, третьи – наряды. – Роберту было видно, как она элегантно пожала плечами. – Я предпочитаю антиквариат.

– Возможно, поэтому вы и вышли замуж за Херста. Я не смог понять, что вас в нем привлекло. Он не из тех мужчин, которые могут нравиться таким женщинам, как вы.

– У него есть свои недостатки, как у всех мужей. Но не следует ждать от них слишком многого. Мужья не могут отвечать всем требованиям.

– Моя дорогая, – пробормотал Росс.

Негодяй, очевидно, приблизился к Мойре, потому что она резко обернулась, и Роберт увидел только ее сапоги для верховой езды. Она направилась к камину в дальнем конце комнаты, и Росс последовал за нею, как послушный щенок.

«Эта ловкачка уже подцепила его на крючок», – подумал Роберт. Он был одновременно и восхищен, и раздражен.

Он немного сдвинулся, чтобы не упускать Мойру из вида. Что-то в ее походке безошибочно свидетельствовало о том, что, хотя ей и интересен разговор с Россом, она не желает, чтобы он к ней прикасался… пока.

Роберт не мог решить, что это означало. Но делала она все мастерски. «Неудивительно, что я запал на нее в те годы».

Ему вдруг пришло в голову, не использовала ли она тогда те же приемы. Можно не сомневаться. Он был не менее важен для нее тогда, чем Росс сейчас.

Разве что… Роберту удалось уложить ее в постель, хотя она и сопротивлялась. Однако возникает новый, гораздо более интересный вопрос: почему она сделала для него исключение?

Роберт увидел, как Росс сжал кулак, видимо, разочаровавшись в том, что не может пробить стену, которой себя окружила Мойра.

– Росс! – Мойра почти проворковала это имя.

Кулак разжался.

– Этот предмет, который купил у вас мой муж, – шкатулка из оникса… Как она выглядит?

– Довольно просто, хотя на нее нанесены некоторые интересные руны. – Он пожал плечами: – Я не могу себе представить, что она дорого стоит.

– С Херстом всегда так. Он редко интересуется вещами, которые действительно завораживают. Вот, например, только на прошлой неделе ему предложили посмертную маску из жадеита. Представляете? А он ничуть не заинтересовался.

– Возможно, это была подделка. Таких очень много.

– Я уверена, что это была не подделка. Кроме того, человек должен был знать, с кем он имеет дело. Роберт разоблачил бы его, если бы заподозрил такое.

– Правда?

Роберт услышал в слишком небрежном тоне Росса явную заинтересованность.

– Да. Роберт считает тех, кто продает подделки, низшими существами и, не раздумывая, мстит им, невзирая на то, что это может вызвать замешательство.

Чуть помедлив, Росс ответил:

– Это говорит о его добросовестности и честности.

– Вы, должно быть, заметили, что Херст по-особенному относится… к некоторым вещам.

– Да, мне это приходило в голову, – сухо ответил Росс.

– Для него человек, который продает подделки, – это все равно что плохо завязанный галстук. Это свидетельствует о плохом вкусе. А для Херста это главное.

Росс презрительно фыркнул:

– Для Херста вообще мало что имеет значение.

Мойра вздохнула:

– У нас у всех есть свои недостатки. Я, например, люблю развлечения. Кроме того, я неуравновешенна и импульсивна. Я не ангел.

Роберт еле сдержался, чтобы не хихикнуть, восхитившись способностью Мойры представить себя в качестве идеальной женщины для соблазнения, в то же время выстраивая вокруг себя глухую стену.

– Росс, если вы не возражаете, мне надо вернуться в свою комнату. Я бы хотела…

В коридоре раздался истошный вопль, а потом и крик: «Пожар!» Росс подбежал к двери. В коридоре взад-вперед метались лакеи, а над полом вился серый дым.

Росс схватил первого попавшегося ему под руку лакея.

– Что, черт побери, происходит?

– О, сэр, у нас еще два пожара!

– Два?

– Да! – Лакей был явно напуган тем, что он оказался первым, кому пришлось доложить хозяину неприятную новость. – В одно и то же время загорелся гобелен в главной гостиной и стал тлеть ковер в холле.

– Проклятие! Это не может быть случайностью!

– Вряд ли, сэр. Похоже, что кто-то поставил свечку слишком близко к гобелену и утром забыл потушить ее.

– А огонь в холле?

– Он произошел от уголька, который выпал из ведра уборщицы, чистившей камин.

«Благослови тебя Господь, Бюффон. Ты все сделал вовремя».

– Надеюсь, что это был не гобелен из Дании. Он стоил мне целое состояние. – Росс повернулся к Мойре: – Прошу прощения, миссис Херст, но я должен уйти. Лакей проводит вас в вашу комнату.

– Спасибо, но я думаю, что сама найду дорогу.

Росс взял ее руку и торопливо поцеловал.

– Надеюсь, что мы скоро сможем повторить нашу прогулку.

Она присела:

– Я тоже надеюсь, милорд.

Он с явной неохотой отпустил руку Мойры и выбежал в опустевший коридор, зычным голосом призывая дворецкого.

Роберт сразу же вылез из-под письменного стола и присоединился к Мойре.

– Я провожу тебя до лестницы, которая ведет к нашим комнатам, а потом я хочу использовать переполох, устроенный Бюффоном, чтобы обыскать еще несколько комнат.

– Я так и думала, что это проделки Бюффона. Я заметила его в конце коридора, когда мы с Россом вернулись с прогулки, и поняла, что ты прячешься здесь.

Роберт взял ее под руку и повел через холл, полный лакеев, не обративших на них никакого внимания.

– Спасибо, что наступила на мой ботинок. Я понятия не имел, что он виден.

– Насколько я могу понять, в кабинете ты ничего не нашел.

– Ни черта. Если и есть где-то тайник, то он не там.

– И что нам делать сейчас?

– Ты вернешься в свою комнату, потому что в костюме для верховой езды ты слишком заметна.

– А ты?

– А я немного послоняюсь по дому и посмотрю, не обнаружу ли чего. Если кто-нибудь меня увидит, я скажу, что меня разбудил шум и я вышел, чтобы узнать, в чем дело. Ты что-нибудь узнала у нашего достопочтенного хозяина?

– Кроме того, что ты услышал в кабинете? Ничего. Верховая езда не располагает к беседе.

– Может, тебе удастся что-нибудь выведать у него во время обеда?

Они свернули за угол, где на стене тлел огромный гобелен, а возле него стояли лакеи с ведрами воды. На полу стояла большая лужа, и ее пришлось обойти, чтобы добраться до лестницы.

Пока они поднимались наверх, Мойра сказала:

– Если бы у тебя сегодня вечером разболелась голова, это могло бы нам помочь.

– Чтобы уйти пораньше спать?

– Да. Если мне удастся убедить Росса, что я должна увидеть его тайную коллекцию и что для меня это будет огромным удовольствием, я думаю, он будет достаточно глуп, чтобы показать ее мне.

– А зачем ждать до ужина?

– Потому что я думаю, что он после портвейна изрядно поглупеет.

– А-а. Я позабочусь о том, чтобы он выпил больше, чем обычно.

– Хорошо. Очень немногие мужчины могут отказаться от настоящего вызова.

– Мойра, мне не нравится, что ты слишком много времени проводишь с Россом наедине. Прошу тебя, будь осторожнее. Он плохой человек.

– А я не очень хорошая женщина. – Мойра похлопала себя по юбке. – И у меня всегда при себе пистолет.

– И сейчас?

– Я заказала специальный ремешок для кобуры, так что могу привязывать его к бедру.

Он тут же представил себе эту соблазнительную картинку.

– Отлично. После ужина я оставлю вас одних, но только на час. Я буду ждать в твоей спальне.

– Надеюсь, я смогу сообщить тебе что-нибудь важное.

Она улыбнулась ему, и он в который раз поразился ее прямоте. «Она мне доверяет». От этой мысли у него неожиданно что-то сжалось в груди.

Она остановилась у своей комнаты.

– Если сегодня вечером все пойдет хорошо, я получу необходимую информацию о шкатулке.

Он поклонился:

– До скорой встречи, мадам.