Текст книги "Лето длиной в полчаса"

Глава девятнадцатая

– Ну, и как это понимать? – осведомился Артём у Яны.

Она не ответила. Пилигрим незаметно подвинулся к ней и сжал холодную гладкую руку. Яна на пожатие не ответила.

– Очень благородно, – одобрил Артём. – Юноша собирается закрыть тебя своим телом, если я начну стрелять. Так, Пилигрим?

Пилигрим замер. Откуда этот человек знает его истинное имя?

– Откуда, откуда… От верблюда! – ответил Артём, не дожидаясь вопроса. – Жанна сказала!

Пилигрим растерянно обернулся. Яна смотрела на реставратора исподлобья, закусив нижнюю губу. Резко проступившие носогубные складки сделали её лицо похожим на трагическую театральную маску.

– Какая Жанна? – не понял Пилигрим.

Яна глянула на него с нетерпеливым раздражением, словно Пилигрим отвлёк её от важных размышлений, и снова уставилась на реставратора, прищурив злые кошачьи глаза.

– О, прошу прощения, забыл вас представить. – Артём подошёл к дивану и сел, закинув ногу на ногу. Пистолет удобно улёгся на колено, его дуло по очереди смотрело то на Яну, то на Пилигрима. – Эту девушку зовут Жанна, хотя иногда она любит представляться иначе. Тебе, например, она известна как Яна. Жанна – профессиональная лгунья, но в остальном девушка хорошая. Она даже позаботилась, чтобы тебе было чем заняться в заточении. Книжку нашёл? – осведомился Артём.

Пилигрим молчал.

– А шахматы? Решил задачку? Представь, у меня так и не получилось. По всему выходит, что Орлеанскую деву всё-таки сожгли. Так, что ли, а, Жанна? Кстати, что ты тут делаешь?

– Тимофей не смог приехать, поэтому я…

– Поэтому ты решила подежурить вместо него. Тимофей – бывший телохранитель Васи Никоненко, – объяснил реставратор Пилигриму. – Тот самый парень, который привёз тебя ко мне в гости. Надеюсь, ты не в претензии за отсутствие комфорта? Дом, конечно, скромный, но человек, на которого он оформлен, тоже был скромный. – Он снова взглянул на Яну. – И что произошло дальше? Хотя не объясняй, милая, я и так знаю. Узник внезапно обрёл крылышки, выпорхнул из погреба, загипнотизировал тебя взглядом, и ты решила его выпустить.

Пилигрим разжал пальцы, и холодная гладкая рука безжизненно скользнула из его ладони.

– Знаешь, почему я здесь? – спросил Артём. – Видишь ли, в постели Тимофея примерно месяц назад завёлся жучок, и я осведомлён, о чём вы сегодня болтали. Кстати, чем ты его вырубила? Снотворным или уколом? Или и тем, и другим? Он лыка не вязал, когда я к нему приехал.

– Ты обещал не трогать Димку, сволочь, – хрипло сказала Яна.

Пилигрим не мог назвать её другим именем, как не мог заставить себя на неё посмотреть.

– В нашем деле есть только один план: никакого плана! – процитировал реставратор известный голливудский ужастик и обернулся к Пилигриму. – Хочешь, сказку расскажу? Ты же любишь сказки! Так вот, слушай: жила-была одна девочка, у которой не было ни папы, ни мамы. Росла она в детском доме, где её обижали все кому не лень: девочки за красоту, мальчики за вечно задранный нос, воспитательницы за скверный характер. А вот учителя её любили за хорошую голову и стремление к знаниям. Окончила девочка школу с золотой медалью и получила комнату в коммуналке на окраине какого-то российского Зажопинска. А там ещё две семьи: в одной парализованная бабка, от которой мочой за версту несёт, в другой папаша-алкоголик, мамаша-истеричка и сыночек наркоман. Куда деваться бедной девочке? – Артём сделал паузу. – Ясное дело, в Москву! Приехала Жанночка в столицу и поступила в вуз. Между прочим, в хороший вуз и на хороший факультет с большим конкурсом. На стипендию, сам знаешь, сейчас не проживёшь, и стала Жанна искать честную работу. Нашла место официантки в ресторане под названием «Бродвей». Очень удобно: днём учишься, вечером под музыку чебуреки разносишь. Присмотрелся к ней хозяин ресторана, некий Василий Петрович, и решил, что девочка достойна лучшего. Ну, ты знаешь, о ком я говорю, – пояснил Артём Пилигриму. – Вася Ни Конь, тёмная ему память. Три отсидки и восемь закрытых уголовных дел «за недостаточностью улик». Поговорил он с Жанной, предложил ей совместный проект по оболваниванию лохов. Жанна – девушка красивая, так что проблем с мужским вниманием у неё не возникало. Стала она, вместо того чтобы тарелки разносить, по вечерам в ресторане петь. Голосок у неё так себе, но мужикам нравилось. А после концерта, сам понимаешь, многие хотели пригласить певицу домой, чтобы познакомиться поближе. Вася подсказывал, кому сказать «да». Так Жанна попадала в хорошие богатые дома. Про Троянского коня слышал? – осведомился Артём.

Пилигрим молчал.

– Наверняка слышал, Жанна говорила, что ты головастик. Умный, в смысле. Вот Жанна и стала исполнять эту роль. Делала слепки с ключей, узнавала, где сейфы, как отключить сигнализацию… В общем, раньше эта специальность называлась «наводчица». Все бы ничего, только Вася – парень жадный, платил мало. Да ещё чуть что – грозился сдать девушку… не в ментовку, нет. Тем богатеньким лохам, которых ограбили по её наводке. Сам понимаешь, что с ней сделали бы в этом случае. Жанна уже совсем было решила грохнуть подлого хозяина, даже пистолет приобрела по случаю. Но тут вдруг Вася сделал ей предложение: охмурить последнего лоха и узнать, где он прячет ценное имущество.

А взамен пообещал девочке денег на однокомнатную квартирку в Москве и полный расчёт. Уж не знаю, поверила Жанна или нет, только деваться было некуда. Один известный искусствовед, через которого Вася толкал краденое, пристроил её в аукционный дом «Брайс энд Хугер», чтобы проще было с лохом познакомиться. Вначале лох повёлся – девушка-то какая! Одна беда: у лоха оказалось чуть больше мозгов, чем требовалось. И стал он ловить Жанночку на разных мелких нестыковках. То девушка говорит, что её папа кардиолог, то, что он кардиохирург, а это разные вещи. Тут лох понял, что его пасут, и предпринял контрмеры.

– Ещё бы! – сказала вдруг Яна.

Пилигрим обернулся и не узнал девушку своей мечты. На белом как мел лице выделялись ярко-алые губы, глаза сверкали нестерпимым хищным блеском:

– Лох по имени Артём Васю знал очень хорошо. По его наводке Вася десять лет назад убил ненавистную старуху-генеральшу и обеспечил Артёму спокойное существование с любимой женой. Жил парень и не тужил, сам-то он никого не убивал, только ключи на время Васе отдал. А потом жена изменила Артёму с тем самым искусствоведом, который пристроил меня в аукционный дом. Артём два года изображал славного парня, ушедшего от жены с пустыми карманами. Скитался по съёмным халупам, пока наконец не решил: пора. И продал кольцо с голубым бриллиантом из коллекции генеральши Токмаковой, чтобы купить себе квартиру. Подстраховался, оформил ипотеку, хотя мог заплатить разом. Вроде покупатель был надежный, обещал вынуть камень и сменить оправу. Но когда узнал, какой за кольцом след, решил от него избавиться…

– Вот ведь сука, – перебил Артём, обращаясь к Пилигриму за поддержкой. – Получил колечко ценой в четыре миллиона долларов за четыреста тысяч и такую свинью мне подложил! Знаешь, к кому он обратился, чтобы продать кольцо? – Артём сделал паузу. – К тому самому красавчику, за которым ты следил накануне похищения! К Лёшке!

– К тому самому Лёшке, с которым Артёму изменила жена, – добавила Яна.

Артём сверкнул взглядом исподлобья и оскалил зубы в мертвой безжизненной улыбке. Лопнувшие кровеносные сосуды делали его похожим на вампира, а белое лицо Яны с ярко-алыми губами и голубой молнией в глазах – похожей на ведьму. Вот так парочка.

– Между прочим, Вася взял красавчика в долю, – продолжала Яна. – И рассказал ему, по чьей наводке десять лет назад убили генеральшу. Поскольку у Жанны с лохом дело не клеилось, Вася придумал другой план: грохнуть жену реставратора и пугануть его вещественным доказательством. Но сценку с часами увидел один любопытный пацан и сунул нос во взрослые игры. План полетел к чёрту, а так хорошо было придумано! Имущество покойной жены доставалось формальному супругу, так что, шантажируя его часиками с отпечатками и кровавыми следами, можно было переоформить на себя квартирку со всем её содержимым…

– Именно это реставратор и пообещал Васе, – перебил вампир, поигрывающий пистолетом. – Только попросил немножко изменить план. В убийстве жены должны были обвинить красавчика любовника. И не только в убийстве жены, но и в убийстве генеральши Токмаковой, совершённом десять лет назад. За такой куш Вася был готов на что угодно.

– Однако красавчик рассказал историю десятилетней давности Анне Леонардовне Нарышкиной, – подхватила Яна. – Директору аукционного дома. Во-первых, потому что хотел подстраховаться. А во-вторых, потому что знал: фирма имеет возможность вывезти что угодно и куда угодно. Вася – парень простой, купился на колье с бриллиантами, пару браслетов, жемчужное ожерелье и десяток колец с разными камушками, а Артём забрал себе раритеты. Обидно продавать такие вещи за бесценок. В свою последнюю ночь Анна дала понять реставратору, что знает кое-что из его прошлого. И он её убил.

– Эта история стала расползаться, как медуза на солнце, – объяснил вампир Пилигриму. – И так слишком много шантажистов на одного бедного реставратора.

– Ну, уж и бедного, – не поверила Яна. – Отнюдь не бедного. Драгоценности-то до сих пор у тебя. А после убийства жены появилась бы ещё квартирка на Кутузовском проспекте и много-много всяких приятных мелочей, вроде коллекции картин, антикварной посуды и мебели. Вася был дурак, поэтому поверил, что реставратор готов душу продать ради мести. Месть – само собой, имущество – само собой, тем более что бывшая жена потребовала официального развода. И реставратор пошёл ва-банк. Сделал так, чтобы неверная жена назначила встречу бывшему любовнику, велел Васе подтянуться в это время поближе к квартире и убрать бывшую супругу. На самом деле Артём собирался одновременно убить шантажиста и неверную жену. Совместить приятное с полезным: отомстить, получить наследство и подставить любовника.

– Тот пистолет, из которого убили генеральшу, Вася привёз с собой. А вот этот пистолет, – Артём помахал оружием, – реставратору дала Жанна. Она к этому времени играла на его стороне: он предложил более выгодный контракт. Мешал пацан, который постоянно путался под ногами. Пришлось Жанне познакомиться с мальчиком и взять его под контроль. Кстати, про фламандскую доску я ничего не знал, – неожиданно переходя с третьего лица на первое, признался Артём. – Вот уж действительно прихоть судьбы. Когда Жанна показала мне фотографию, я глазам не поверил.

– И ещё одна прихоть судьбы, – продолжила Яна. – Жена не погибла, как планировалось заранее. Как ни странно, у реставратора дрогнула рука. Видимо, даже в самой пропащей душе остаётся искра чего-то человеческого.

– В общем, реставратору пришлось перестраиваться, – договорил вампир, сидящий на диване. – Взять в плен шустрого пацана, который вечно мешался под ногами…

– Зачем? – спросил Пилигрим, впервые разомкнув плотно стиснутые губы. – Чем я вам помешал?

– Глазастый очень, – улыбаясь, откликнулся вампир. – Во-первых, видел бывшего любовника в ресторане у Васи, а это могло повлечь за собой массу ненужных расспросов. Во-вторых, видел, что красавчик пробыл в квартире меньше десяти минут. Совершить два убийства за такое короткое время может только суперпрофессионал. Опять же, ни к чему было афишировать твое знакомство с Жанной. И наконец, ты видел пиджак.

– Пиджак? – не понял Пилигрим.

– Пиджак, – подтвердил Артём. – Жанна заранее взяла из гардероба красавчика пиджачок, в котором реставратор застрелил Васю и бывшую супружницу. На нём остались следы пороха, а на пиджаке красавчика, в который он был одет тем вечером, их не было. – Реставратор развёл руками. – Дилемма, блин. Сам-то красавчик уже ничего не скажет, но пацан шустрый, мог запомнить цвет и фасончик.

– Как «не скажет»? – снова не утерпел Пилигрим. – Вы и его убили?

– Убили, тёмная ему память, – подтвердил реставратор. – И пиджачок на него надели нужный, и пистолетик в кармане оставили. Так что пока всё идёт как надо. Только одна поправочка: Лёшу убил не я, а Жанна. После того как он напоролся в квартире на два трупа, Лёша бросился к Жанне. Сообразил, что его пытались подставить, только не сообразил, что любовница тоже в этом участвовала.

Пилигрим обернулся. Яна взглянула ему прямо в глаза.

– Да, – ответила она на немой вопрос. – Артём предложил мне выбор: либо я убиваю Алексея, либо он убивает тебя. Только потом сообразила, что он все равно убил бы и тебя, и меня.

– А как же? – удивился реставратор. – Должно же следствие найти убийцу видного искусствоведа, а заодно и мотив! Если мужчину убивает женщина, его и искать нечего: несовпадение характеров. Должен тебе сказать, Пилигрим, ты плохо влияешь на Жанночку. Была цепкая хваткая девушка, а тут вдруг стала задумываться о смысле жизни, лепетать про то, что такое «хорошо» и что такое «плохо». Что, впрочем, не помешало ей застрелить любовничка. Завела его в какой-то случайный подъезд и вмазала пулю точно между глаз. Это я к тому, что женщины гораздо хладнокровнее мужчин, – объяснил Артём. – Сказал бы «учти на будущее», если бы оно у тебя было. Но – увы!

Он развёл руками. Дуло пистолета на мгновение отклонилось в сторону. Пилигрим напружинился, готовясь к прыжку, однако реставратор быстро вернул оружие на место.

– Но-но! – сказал он, улыбаясь, и погрозил Пилигриму пистолетом. – Веди себя прилично, если хочешь пожить ещё немного. Жанна, скажи по совести, тяжело стрелять в лицо человеку, с которым спишь?

– Это было твоё условие, – откликнулась Яна холодным чужим голосом.

– Точно, моё, – согласился реставратор и повернулся к Пилигриму. – А виноват в этом твой дед, чтоб ему ни сна ни покоя. Впрочем, в ближайшее время он это и получит. Потеря любимого внука и всё такое… Нет, ну как на меня смотрел, гад! Руки не подал! Как будто лично присутствовал на месте преступления! «В лицо может стрелять только человек, испытывавший к жертве личную ненависть», – передразнил он знакомые интонации Дедала. – Вот я и велел Жанне стрелять прямо в рожу. Посмотрим, что твой дед запоёт на этот раз. Психолог, блин…

– Вы понимаете, что убивать меня бессмысленно? – вклинился Пилигрим.

– Это ещё почему?

– Потому что когда геста… то есть Елена придёт в себя, она всё расскажет.

– Ну, это ещё поглядеть надо, – протянул реставратор. – Зарплаты в больнице такие маленькие, а персонал такой продажный! Думаю, что моя бывшая супруга скоро скончается, не приходя в сознание. – Артём засмеялся. – А картину я у твоего деда отберу. На законных основаниях, как наследник покойной.

– А с Тимофеем что делать будешь? – спросила Яна. – Тоже грохнешь?

– Уже! – ответил Артём, улыбаясь. – Мне было очень интересно наблюдать, как ты его охмуряешь. И ещё было интересно, что в нём победит: жадность или похоть? После ваших сегодняшних постельных откровений я понял, что рассчитывать на него нельзя. Проболтался о том, что я велел закопать мальчишку. А я ведь хотел ему поручить закопать ещё и тебя, моя милая. Так что Тимофей сейчас изображает глухую несознанку на последнем суде, тёмная ему память. – Реставратор перекрестился пистолетом, хлопнул себя по коленям и встал: – Ну что, девочки-мальчики, время позднее. Пора по домам.

– Как насчёт последнего желания? – спросила Яна.

– Только покороче.

– Покажи, ради чего весь сыр-бор разгорелся, – попросила она. – Сколько тебя пасла, ни разу ни одной безделушки не увидела. Я же знаю, ты их где-то здесь прячешь.

Артём заколебался, разглядывая пленников.

– Чёрт с тобой, – решил он наконец. – Грех отказывать в последней просьбе. Иди сюда и подними эту половицу. – Артём постучал пяткой по полу.

Яна направилась к нему.

– Только не делай резких движений, – предупредил реставратор. – У меня в последнее время давление скачет, могу неправильно понять. А ты вообще с места не двигайся! – велел он Пилигриму.

Яна опустилась на колени и завозилась с плотно пригнанной половицей. Реставратор следил за ней раздражённым взглядом.

– Быстрее, у меня ещё дел навалом! – поторопил он.

– Всё, поддаётся, – откликнулась Яна. – Ой! – Она отдернула руку и осмотрела палец. – Ноготь сломала!

– Отойди, – велел реставратор.

Яна встала и отошла на несколько шагов. Артём присел на корточки и подцепил половицу указательным пальцем. Сморщился от усилия, и…

Что происходило дальше, Пилигрим помнил плохо. Яна сделала быстрое движение вперёд, её нога, обутая в тяжелые шипованные кроссовки, ударила реставратора в челюсть. Артём опрокинулся на спину. Хлопнул выстрел, с потолка посыпалась известка. Яна прыгнула на лежащего мужчину, схватила его руку с пистолетом и несколько раз ударила по полу, пытаясь выбить оружие. Реставратор ответил неожиданно сильным ударом левой руки в грудь. Яна вскрикнула, и звук её голоса наконец вывел Пилигрима из транса.

Он рванулся вперед. Выхватил из заднего кармана консервный нож и попытался всадить в руку с пистолетом. Артём увернулся, и нож проткнул деревянную доску пола. Пилигрим вырвал его вместе с аккуратно выпиленной половицей. Под ней оказался сверток, замотанный в чёрную ткань и водонепроницаемый целлофановый пакет. Вот они, драгоценности генеральши Токмаковой.

Несколько секунд, которые Пилигрим потерял, пялясь на сверток, оказались роковыми. Артём сбросил Яну, поднялся на колени и прицелился.

– Нет! – крикнул Пилигрим.

Выстрел прозвучал негромко, как хлопок в ладоши. Яна вздрогнула, медленно опустилась на пол и затихла.

Пилигрим схватил деревянный стул, стоявший возле дивана, и с размаху обрушил его на затылок реставратора. Раздался неприятный хруст, будто кто-то сломал пальцы, и Артём мешком рухнул на пол. Пистолет отлетел к ноге Пилигрима. Он схватил оружие и швырнул в открытую форточку.

Жив ли реставратор, Пилигрим проверить не удосужился. Он упал на колени возле Яны и увидел в открытых голубых глазах собственное взъерошенное отражение.

– Янка, ты живая?

Она улыбнулась и разомкнула губы. Пилигрим закрыл ей рот ладонью:

– Молчи, молчи! Сейчас позвоню деду, он организует очень скорую помощь. Где телефон?

Яна взглядом указала на реставратора. Пришлось вернуться к поверженному врагу и достать из заднего кармана джинсов тонкий мобильный аппарат. Пилигрим очень боялся, что в схватке телефон мог повредиться, однако, слава богу, всё обошлось. Он быстро набрал номер Дедала.

– Слушаю, – резанул ухо холодный голос деда.

От облегчения у Пилигрима на глазах выступили слезы.

– Дед, это я.

– Димка! – Тон деда мгновенно сменился. – Где ты?! Говори быстрее!

Пилигрим приложил мобильник к уху Яны:

– Скажи адрес, за нами сейчас приедут.

Пока Яна тихим ясным голосом беседовала с дедом, Пилигрим быстро обшарил глазами её тело. След от пули на черной майке был почти незаметен, но увидев, в каком он месте, Пилигрим облился холодным потом. Прямо под левой грудью, рядом с сердцем.

Он бесцеремонно задрал майку и увидел маленькую круглую ранку, такую безобидную на вид. Крови было совсем немного – всего-навсего тоненькая струйка. Из порезанного пальца течёт сильнее.

Пилигрим снова прижал трубку к уху.

– Дед, что делать с ранением в грудь?

Дыхание Дедала стало тяжёлым.

– Справа, слева? – спросил дед очень спокойно. Таким тоном он говорит только с безнадежными пациентами.

– Слева под грудью. Крови немного.

– Ляг на пол и не смей разговаривать, – велел дед. – Я прилечу через полчаса. Держись, Димка, слышишь? И телефон не отключай!

Он говорил что-то ещё, но Пилигрим уже не слушал. Бросил мобильник на пол и склонился над Яной.

– Нас заберут через полчаса. Дед мобилизует авиацию.

Яна улыбнулась. Она выглядела очень спокойной и красивой, только алые губы медленно бледнели.

– Прости меня…

– Не говори глупости, – перебил Пилигрим. В горле застрял комок, мешавший разговаривать. – Вообще ничего не говори, тебе нельзя силы терять.

– На других мне плевать, – продолжала Яна, не обратив внимания на запрет. – Не хочу, чтобы ты плохо обо мне думал.

– Ты прекрасно знаешь, что я о тебе думаю.

– Даже сейчас? – не поверила Яна.

– Ничего не изменилось, – твёрдо ответил Пилигрим. – Ничего.

Она с облегчением выдохнула воздух и тут же прикусила губу от боли. Пилигрим обвел полупустую комнату отчаянным взглядом, словно где-то могло найтись волшебное лекарственное средство.

– Глупо, да? – шепнула Яна.

– Молчи!

Она покачала головой.

– Дай выговориться. Димка, сколько глупостей я натворила!

– Ничего, мы их исправим вместе.

– Просто не хотелось обратно в грязь, – продолжала Яна. – Если бы ты знал, как ужасно там, внизу…

Пилигрим снова закрыл ей рот измазанной ладонью. Яна попыталась прижаться губами к его пальцам, и руку пришлось отдернуть.

– С ума сошла?

Она не ответила, но голубые глаза замерцали знакомым мягким светом. Минуту в комнате стояла тишина, а потом Яна вдруг неуклюже зашарила в воздухе правой рукой.

– Что? – испугался Пилигрим, склоняясь над её лицом. – Говори шёпотом, я всё слышу.

Белые губы слабо шевельнулись:

– Димка, дай руку, а то мне страшно.

Пилигрим схватил холодную узкую ладонь обеими руками и стиснул, согревая. Господи, у неё отключается зрение! Пилигрим долго общался с медиками и прекрасно понимал, что это значит.

– Не пущу, – сказал он вслух и ещё сильнее стиснул её ладонь. – Держись за меня, Янка, я тебя вытащу.

– Зачем?

– Как зачем? Чтобы жить!

– Зачем? Ты же знаешь, что меня ждёт.

– Это ты не знаешь, что тебя ждёт, – ответил Пилигрим. – Хочешь, расскажу?

Она кивнула, не сводя с него нежно мерцающих глаз.

– Значит, так, – начал Пилигрим. – Для начала тебя надо вылечить. Это Дедал устроит в два счёта, он же медик. Потом нам понадобится хороший адвокат. Это тоже к Дедалу, у него широкие связи в юридическом мире. Почему-то среди адвокатов столько импотентов…

Пилигрим запнулся, но увидел её улыбку, приободрился и пустился во все тяжкие. Убийство – статья серьёзная, но его ещё доказать надо. Хороший адвокат подскажет, как лучше выпутаться. Адвокатов такие вещи не смущают.

– А тебя? – шёпотом перебила Яна. – Тебя не смущает, что я убила человека?

– Нет, – ответил Пилигрим, не раздумывая. – Мне всё равно. Я хочу вытащить тебя из этой истории целой и невредимой, чтобы ты жила и радовалась.

– Думаешь, это возможно?

– Почему нет? – удивился Пилигрим. – Угрызения совести замучают? Было бы из-за кого угрызаться! Тебя использовала разная сволочь, ты оборонялась, как могла!

Он вдруг понял, что в самом деле так думает. Убила человека? Так ему и надо, мерзавцу, сам нарвался. Обманула, обворовала, ограбила? Неважно! Для него Яна самая лучшая и прекрасная девушка в мире, а что думают по этому поводу другие, Пилигриму глубоко наплевать.

Он растирал её руку горячими ладонями и говорил, говорил без остановки. После того как Дедал вылечит и вытащит Яну из этой истории, нужно будет подумать о будущем. Зарплаты курьера на двоих не хватит, значит, придётся сменить место работы. У Пилигрима неплохие отношения с техникой, можно попробовать пристроиться программистом в какую-нибудь контору. Много платить не будут, главное, чтобы хватило денег на квартиру. Цены на жилье сейчас упали, так что ничего нереального в плане нет. Конечно, школу бросать нельзя, но Пилигрим здоровый как конь, сил навалом – справится! После школы он поступит на заочное отделение вуза и будет работать дальше. В общем, где взять денег – это его проблемы, Яне об этом думать не придётся. Главное – выздороветь, выздороветь, выздороветь… А потом всё будет хорошо.

Он повторял это как заклинание. Яна слушала его молча, доверчиво, словно ребёнок сказку. И когда над головой раздался тяжелый дробящийся рокот, Пилигрим едва сдержался, чтобы не заорать от радости. Продержались! Дедал, как бог в древнегреческом театре, прибыл спасти героев прямо с небес!

– Ну, вот и всё, – сказал он. – Забудь всё плохое, теперь у тебя всё будет по-другому. Я позабочусь.

Где сел вертолет, Пилигрим не знал. Но ровно через десять минут окрестности огласились визгливым воем сирен. В окнах замелькали вертящиеся синие огни, по крыльцу простучал топот тяжёлых ног, и в комнату ворвался Дедал.

– Димка, ты почему сидишь?! – Он бросился на пол рядом с внуком и задрал его майку. – Куда тебя ранили?!

– Я в полном порядке, – ответил Пилигрим и кивнул на Яну. – Помоги ей, пожалуйста.

Он вдруг понял, что говорит очень громко, потому что полупустая комната наполнилась множеством людей. Какой-то мужчина в комбинезоне с надписью «МЧС» присел на корточки возле Яны. Приложил руку к её шее, переглянулся с Дедалом и покачал головой. За спиной Пилигрима два человека укладывали на носилки поверженного реставратора.

– Дима, отпусти её, – попросил Дедал.

– У неё руки мёрзнут. Чёрт, почему вы ничего не делаете? – набросился Пилигрим на мужчину в спецовке. – Дед, скажи ему!..

Дедал взял лицо внука обеими ладонями и заглянул ему в глаза.

– Она умерла, Дима. Отпусти её, слышишь?

Пилигрим тряхнул головой, сбрасывая руки деда, и уставился на Яну. Её глаза по-прежнему мерцали приглушённым мягким блеском, но он вдруг сообразил, что за прошедшие десять минут она ни разу не моргнула.

– Отпусти её, Дима, – повторил Дедал очень ласково и попытался разъединить две ладони: грязную, с чёрной каймой вокруг ногтей, и алебастрово-белую, узкую, с длинными хрупкими пальцами.

Пилигрим с любопытством наблюдал за действиями деда и испытывал странное чувство, словно все это происходит во сне. Если Яна умерла, то почему его пальцы застыли и скрючились, как у покойника? Почему её рука теплая, а его вдруг стала ледяной? Может, ему и правда все это снится?

Чтобы распрямить его окоченевшие пальцы, потребовались усилия двух мужчин. Рука Яны упала на пол с глухим безжизненным стуком. Пилигрим рванулся к ней, но Дедал обхватил внука за плечи и заставил подняться.

– Держись, Димка. Ей уже ничем не помочь.

«Это сон, – подумал Пилигрим. – Обыкновенный ночной кошмар».

Тут же, словно подтверждая его мысль, в дверях появилась зарёванная растрепанная мама и бросилась к Пилигриму. Только в кошмарных снах персонажи появляются внезапно, ниоткуда.

– Настя, возьми себя в руки, ему и так досталось, – уговаривал Дедал, но мама не слушала. Обхватила Пилигрима за шею и начала обливать его слезами.

Пилигрим на неё не смотрел. Он видел только бледное запрокинутое лицо с открытыми голубыми глазами. Синие огни, бегавшие по стенам и потолку, отражались в них, как в стекле. Во дворе лаяла собака, ей остервенело отвечали далёкие и близкие деревенские псы. По комнате плавал то затихающий, то нарастающий гул голосов, какой-то мужчина с блокнотом в руке пробивался к Пилигриму. Дедал сердился и отталкивал всех от внука.

– Оставьте его в покое! У парня шок!

– Только пара вопросов!

– Завтра! Все завтра! Настя, да не висни ты на нём, он еле на ногах стоит!

– Сынуля, я чуть не умерла от страха!

Звуки и картинки смешались в суматошный неразборчивый калейдоскоп. Пилигрим попятился и закрыл руками уши. Господи, ПОЖАЛУЙСТА, сделай так, чтобы этот кошмар закончился!

Картинка мигнула, как на мониторе. Пилигрим услышал мамин крик:

– Держи его, он падает!

А потом монитор отключился, и этот сумасшедший реальный мир провалился в темноту ко всем чертям.

Спустя два месяца…

Звонок в дверь оторвал Корецкого от унылых размышлений. Он вышел в коридор, открыл дверь и тут же схватил гостью за руку.

– Прекрати истерику! – приказал он сердитым шёпотом и потащил дочь в кабинет.

Настя упала на диван, зажала руками рот и беззвучно заплакала. Корецкий сел рядом и обнял её за плечи.

Наплакавшись, Настя повернулась к отцу.

– Где он?

Корецкий достал из кармана носовой платок и вытер её мокрое лицо.

– В своей комнате.

Настя вскочила, но отец снова схватил её за руку.

– Нет! Пока не успокоишься, ты к нему не пойдёшь! Хватит того, что ты ему наговорила!

– А что я такого сказала?! Просто попыталась объяснить, что не стоит эта девка того, чтобы по ней убиваться! Он же чуть не погиб из-за неё!

– Не он, – поправил Корецкий. – Это она погибла, чтобы его спасти.

– Он ночей не спит, – продолжала Настя, не слушая отца. – Ходит взад-вперед, почти не ест. Даже компьютер не включает! Спрашиваю, что случилось, – не отвечает. Сидит и молчит как неживой.

Корецкий не сдержал тяжёлого вздоха. То, что происходит с Димкой, ему категорически не нравится. Парень держит всё в себе, стал неразговорчивым и замкнутым, перестал доверять близким. Хотя и Настя хороша, делает глупость за глупостью.

– Пойми, это его первая любовь. Нельзя говорить о ней плохо.

– Я просто пытаюсь ему объяснить…

– Я тоже пытался, когда тебе было семнадцать, – перебил отец. – Напомнить, что из этого получилось?

Настя замолчала, глядя на отца виновато.

– Ты по-прежнему его ненавидишь?

– Нет, – вздохнув, ответил Корецкий. – Просто я считаю, что Аркадий был старше тебя, поэтому не имел права… А, ладно! – Он махнул рукой. – Какой смысл говорить об этом сейчас?

– Помирись с ним, – попросила Настя. – Это же ненормально: столько лет не общаться с собственным зятем!

– Я и сам собирался это сделать.

Настя крепко обняла отца за шею.

– Ты так решил из-за Димки, да? – шёпотом спросила она.

– Ну, частично. Я вдруг подумал, что его могло не быть и… – Корецкий поискал слова и махнул рукой. – Нет, не могу объяснить.

– Я очень его люблю.

– Тогда имей терпение. Парень должен пережить свое горе вместе с нами, а не прячась от нас. Не говори плохо о девушке, которую он любит.

Настя отстранилась от отца.

– Он просто не понимает, кем она была.

– Всё он понимает, – отрезал Корецкий. – Димка сильный человек, поэтому может любить её и такой. А в тебе, моя милая, говорит обычная бабья ревность. Как же, драгоценный сынуля начал поглядывать на девочек! Совсем от рук отбился! Пойми, глупая, Димка вырос. Ты не можешь навечно пришить его к собственной юбке.

Настя притихла. Корецкий поднялся с дивана.

– Пойду посмотрю, как Димка. А ты сиди здесь и жди, пока не позову. Понятно?

Он пошёл в комнату внука. Прежде чем войти, постучал в дверь, но ответа, как обычно, не получил.

Корецкий распахнул дверь. Димка сидел на диване и играл с теннисным мячиком: бросал на пол и ловил, бросал и ловил.

– Можно? – спросил Корецкий.

Димка мельком глянул на него глубоко запавшими серыми глазами. Его лицо осунулось и похудело, но больше всего Корецкого тревожил новый взгляд внука. Он смотрел так, словно прочно отгородил душу от всего мира.

– Это твоя квартира.

– Это наша квартира, – поправил Корецкий и сел рядом с внуком на диван. Димка по-прежнему стучал мячом об пол. От этого равномерного звука, несущегося из комнаты днём и ночью, можно сойти с ума.