Текст книги "Либерти"

Я выбрала для себя место в самом углу и всё это время, что Эрик собирался на пирсе, тихонько сижу здесь. Теперь же, когда мужчина возвышается надо мной, как гора, и, кажется, продолжает смотреть на меня (из-за полей шляпы мне видны только его волосатые ноги в кожаных шлепанцах), я чувствую себя крайне неловко. Уже даже жалею, что не настояла на том гее Джордже, у которого тоже есть катер.

– Почему же ты раньше не приезжала к тете? – не унимается Эрик.

Кладу ладонь на затылок и задираю голову, чтобы взглянуть на него.

– Занята была.

– А сейчас свободна?

– Что-то типа того. До острова долго плыть? – решаю я сменить тему.

– Не дольше двадцати минут. Разве у Валери есть братья или сестры?

– Тебе есть до этого дело? – бросаю я, стиснув зубы.

Эрик с откровенным весельем оглядывает меня, а потом просто пожимает плечами и отходит к месту у лакированного руля. Когда он заводит катер, на борт поднимается тот самый Олег с тремя удочками. Он улыбчивый, знакомится со мной и говорит, что рад возвращению моей тетушки Валери. А ещё он вручает мне спасательный жилет и почти всю дорогу рассказывает о своей шестимесячной дочурке, которую пытался заделать больше двадцати лет.

Когда мы подплываем к пирсу острова «Лав», наш капитан, что всю дорогу не снимал свои модные черные очки, наконец, поворачивается ко мне и с хитрющей улыбкой сообщает:

– Через три часа мы пришвартуемся к этому же месту.

– Отлично.

И тут он вдруг игриво опускает свой дорогущий аксессуар на переносицу и внимательно оглядывает меня, как будто сомневается в моей адекватности.

– Не потеряйся.

– Я не страдаю топографическим кретинизмом.

– Здесь очень много народу, – не унимается он, – следи за сумкой и кошельком.

– Он прав, Доминика, – кивает Олег, вскрывая банку с пивом, – у тебя ещё очень бледная кожа и сразу ясно, что ты совсем недавно здесь.

– Свежее мясо, – усмехается Эрик и снова поворачивается к штурвалу.

Идиот. Какого черта он позволяет себе быть со мной таким дерзким? Стараюсь не обращать на него внимания, но мои глаза всё равно то и дело устремляются к его крепкой и высокой фигуре. Вот почему все богатеи такие привлекательные? Этому Олегу уже под полтинник, но он тоже ещё ох как ничего для своего возраста. А Эрику сколько? Не больше тридцати, я уверена! Усатый мистер Джонс наверняка в свои молодые годы был хоть куда, как и модник мистер Уэлш, у которого взгляд добряка-развратника! Он милый и забавный старичок, но всё то время, что мы непринужденно общались за завтраком, буквально раздевал меня своими глазенками! А на прощание и вовсе прижал к себе так, словно хотел, чтобы я ощутила своими ногами его огромный мешок между ног. Фу, гадость какая.

– Можно попросить тебя? – спрашивает меня Эрик.

Прежде, чем кивнуть, я почему-то долго таращусь на его гладкое загорелое лицо и жду, когда появятся привлекательные ямочки на щеках.

– Если увидишь на рынке хозяйственные перчатки, возьми мне десять пар? Деньги верну.

– Хорошо.

Как будто я могу отказать, учитывая, что он «любезно» доставил меня на другой остров.

– И хочется тебе в земле копаться, – усмехается Олег, глядя в бинокль. А потом убирает его в сторону и улыбается мне. – Ненавижу всё, что связано с огородами, лужайками и садами. Смотреть люблю, а вот копаться там – увольте.

– А мне нравится, – спокойно говорит Эрик и сбавляет ход катера. – Успокаивает.

– Ты у себя уже весь участок перерыл! Одни ямы, да пыль. У Доны Джонс наверняка крыша едет от твоей затеи, – смеется Олег. – Если не успеешь закончить до начала дождей, то твой участок погрязнет в грязи и тогда громогласная Дона сожрет тебя.

– Я успею.

– А когда начнутся дожди? – интересуюсь я, стараясь не смотреть в сторону Эрика.

– Через месяц, – отвечает мне Олег, попивая пиво. – Они длятся не больше недели, но сопровождаются порой очень сильными ветрами. Поднимается волна, а небо искрит молниями. Красота неимоверная. Порой, даже страшно становится.

– И как же вы добираетесь до этого острова за продуктами?

– Никак. Просто закупаем всё необходимое и сидим в своих домах, как мышки. Есть в этом своя особая романтика.

– Пугающая какая-то романтика, – тихонько бурчу я себе под нос и тут же встречаюсь с самодовольной улыбкой Эрика.

– Боишься ураганов? – спрашивает он, а потом поворачивает голову в сторону пирса, к которому мы стремительно приближаемся. – Или ты в принципе всего на свете боишься?

Не собираюсь отвечать на этот вопрос. Думаю, ответ и так очевиден. Не вижу свое отражение в зеркале, но уверена, что моя напуганная физиономия говорит красноречивее любых слов: я чертовски обеспокоена тем, что со мной происходит. Бескрайний океан, чистый воздух, элитный поселок на отдельном острове, пальмы, фрукты, солнце… Мне до сих пор не верится, что всё это происходит именно со мной. С девчонкой, сбежавшей семь лет назад в большой город в надежде изменить свою жизнь.

– Приплыли, – оповещает нас Эрик.

Олег поднимается на нос катера и привязывает канат к деревянному столбу, чтобы я могла сойти. Я стягиваю с себя спасательный жилет и аккуратно кладу его на мягкое сиденье, а потом беру свою сумку и поднимаю глаза на Эрика.

– Спасибо.

– Не за что, – пожимает он плечами. – Через три часа здесь, запомнила?

– Да, – киваю я и поднимаюсь на нос судна.

– Доминика?

Я оборачиваюсь и смотрю вниз на Эрика, который стоит прямо возле моих ног и улыбается так широко, что солнечные лучи отражаются от его белоснежных зубов.

– Про перчатки не забудь.

– Не забуду, – делано улыбаюсь я и схожу на берег.

* * *

Чего на местном рынке только нет: экзотические фрукты, овощи, рыба, креветки, кальмары, зелень, специи, мясо… Хозяин небольшого бара с тремя столиками и дырявыми выгоревшими зонтами всё пытался угостить меня какой-то выпивкой в пластмассовом стаканчике. И хотя его морщинистое темное лицо искрилось добротой и радостью, что чувствуется во всех здешних жителях, я всё время вежливо отказывалась от его сомнительного угощения.

Остров «Лав» далек от того идеала, которым может похвастаться «Либерти». Дороги здесь лишь местами асфальтированные, а всё остальное либо плотный утрамбованный песок, либо короткая трава, усыпанная разноцветными камешками. Люди здесь очень приветливые и улыбчивые, и пока мне совершенно не понятно, как они могут оказаться ловкими воришками, о которых предупреждали меня Олег и Эрик.

Огромный рынок, где яблоку негде упасть, окружают маленькие магазинчики с выцветшими вывесками. Их хозяева тихонько сидят на улице возле двери и с нетерпением ждут покупателей, завлекая кто как может. Мужчина, где я беру десять пар хозяйственных перчаток, подзывает меня веником и лопатой, а пухленькая женщина в спортивном ларьке, вертит в руках теннисные мячики и забавно лепечет что-то на своем родном языке. У неё я покупаю пять ковриков для йоги и в качестве бонуса получаю бесплатную паковку игральных карт.

Спустя пару часов у меня начинает бурчать живот, но как бы сильно я не хотела есть, позволить себе перекус в местных забегаловках не могу. Здесь очень жарко, а ветерок, что был на пирсе, напрочь отсутствует. Люди одеты по минимуму, но с них всё равно стекает блестящий пот и я, почему-то, постоянно думаю о том, что эти выделения обязательно попадают на пищу, которую местные готовят для своих посетителей.

Короче говоря, за два с половиной часа я трачу денег больше, чем рассчитывала. Зато, теперь у меня есть несколько новеньких легких сарафанов и маек с шортами, да и в холодильник мне теперь будет значительно проще наведываться, поскольку я набрала и фрукты, и овощи, и сливочные сыры в упаковках, которые отыскала в местном супермаркете. Кстати, именно там я покупаю себе упаковку печенья и бутылку персикового сока. Когда я с трудом возвращаюсь на пирс с огромной кучей пакетов и присаживаюсь на пустую лавочку, с удовольствием поглощаю одно сладкое печенье за другим.

Солнце здесь очень горячее. Спустя сорок минут ожидания я понимаю, что у меня обгорели плечи даже сквозь светлую ткань рубашки. А о ногах я вообще молчу. Достаю из пакета новый сарафан и накрываю им свои порозовевшие конечности.

Судя по моим часам Эрик должен был приплыть к этому месту двадцать минут назад. Решаю не паниковать, ведь это всего лишь двадцать минут. Быть может они с Олегом увлеклись рыбалкой и не замечают, как быстро летит время? Спустя ещё полчаса ко мне подходит низенький молодой человек, чье лицо мне (надо же!) кажется знакомым.

– Лететь вчера, – говорит он мне с улыбкой и показывает рукой на небо.

– А-а! Мы с вами вчера летели на остров! – вспоминаю я его и молоденькую девушку. – Точно!

– Вы ждать? – указывает он на океан.

– Да, я жду Эрика… Мм, человека. Он приплывет за мной, а потом мы вернемся на «Либерти». Он рыбачит, – пытаюсь я показать удочку и крутящуюся катушку.

– Долго ждать!

– Да, я уже вся сгорела…

– Плыть с нами? – спрашивает он меня и указывает на небольшую моторную лодку. – Мы плыть «Либерти». Везти еда. Мазуд. Я – Мазуд, – представляется он.

– Мазуд, – повторяю я. – Меня зовут Ника.

– Ника! Плыть с нами?

Растерявшись, я снова бросаю взгляд на часы. Эрика нет уже больше часа. Может что-то случилось? Не мог же он просто взять и забыть обо мне?

– Я знать Эрик! – говорит мне Мазуд. – Он приплыть сюда, Рави сказать, Ника возвращаться «Либерти». Рави! – указывает он на старенького мужичка в одних серых шортах по колено. – Здесь всегда и всех знать! Он сказать Эрик!

– Да-да, я поняла, – улыбаюсь. – Рави скажет Эрику, что я уплыла с вами. Что ж… – снова бросаю взгляд на океан. Почему-то мне очень хочется увидеть катер Эрика. – Поплыли, Мазуд.

Очень надеюсь, что с Эриком ничего не случилось.

Глава 6

Мазуд подвозит меня к дому Валери и помогает занести пакеты. Я очень благодарна ему за помощь и подкрепляю свои искренние слова несколькими купюрами.

– Нет! – отказывается он, даже не взглянув на деньги. – Друг. Ника – друг.

– Мазуд, пожалуйста, это…

– Нет! Я получать деньги за доставка еда.

– Ладно, тогда… Можно, я просто обниму тебя?

Парень округляет глаза, а потом, когда я наклоняюсь к нему и острожно обнимаю, он начинает смеяться и тоже кладет свои руки на мои плечи.

– Ника гореть.

– О, да, – кривлюсь я от неприятной боли. – Ещё как!

– Господи боже, что с твоей кожей?! – ахает Валери, застав нас с Мазудом в прихожей. – Ника, ты же сгорела!

– Да. На пирсе совершенно нет тенька, так что я немного обгорела. Если бы не Мазуд, я бы, наверное, до сих пор сидела под солнцем.

Ещё раз благодарю своего нового друга и машу ему на прощание. Объясняю Валери, как так случилось, что уезжала я белая, а вернулась красная, как помидор.

– Очень надеюсь, что с ними ничего не приключилось, – говорит она, готовя для меня какую-то лечебную мазь в блендере. – Не думаю, что Эрик забыл про тебя… Ох, Доминика, будешь сегодня страдать всю ночь.

– Видимо так.

– Тебе не стоило покупать все эти продукты, милая… Ева забила нам холодильник и шкафы.

– Мне очень хотелось этого, Валери. Я живу с вами под одной крышей.

– И что?

– Вы знаете. Кстати, – решаю я сменить тему, – Олег Матвеев рассказал мне, что через несколько недель сюда придут дожди и ветер. Это так?

– К сожалению, да. Вообще, я очень люблю дождь, он умиротворяет как-то. Но здесь, это просто сплошная стена воды. Благо длится не больше недели.

– Ветер очень сильный?

– Бывает. Почему-то, больше всего достается противоположной стороне острова. Оттуда одно новости приходят, что кому-то кровлю сорвало, у других окна выбило.

– Даже так!

– Тебя это беспокоит, да? – спрашивает она с улыбкой и подает мне большой пластмассовый контейнер с густой темно-зеленой смесью. – Намажь этим всё тело и походи около часа. Запах не из приятных, но поверь, уже завтра кожа скажет тебе спасибо.

– Целый час! – ахаю я. – Никуда не присесть, не прилечь.

– Почему же? – смеется Валери. – Ты можешь прилечь на травку, там как раз тенек. Возьми какую-нибудь книжку из моей библиотеки.

– Настроение не для чтения, но спасибо. Я лучше позвоню другу по видео и напугаю его.

– Доминика? – окликает меня Валери, когда я уже направляюсь к выходу. – У тебя есть семья?

– Бабушка умерла, когда мне восемнадцать было, а дедушка чуть раньше. Папу никогда не видела, а маму очень редко, – пожимаю плечами. – Она давно в Америку переехала и у неё своя семья. Есть тетя, я с ней жила какое-то время. Тоже созваниваемся изредка.

– А с мамой вы не общаетесь?

– По видеосвязи, – усмехаюсь я. – Но очень редко.

Валери смотрит на меня с такой грустью, что кажется, будто вот-вот и расплачется!

– А почему же она не взяла тебя с собой?

Я лишь улыбаюсь и пожимаю плечами. Этот вопрос давно перестал волновать меня. Собственно, как и беззаботная жизнь моей матери, что укатила в другую страну с обещанием обязательно за мной вернуться.

– Я скоро! – заявляю с улыбкой и покидаю кухню.

Очень надеюсь, что эта тема не станет хоть как-то угнетать Валери, потому что уж мне до неё глубоко фиолетово. В ванной я обнаруживаю, что даже мой живот, спрятанный под рубашкой, заметно покраснел. Надеваю раздельный купальник и принимаюсь покрывать свое тело зеленой и очень скользкой субстанцией, похожей на сметану, только с очень неприятным запахом. Я даже внимания не обратила на продукты, которые Валери измельчала блендером. Неужели среди них было что-то рыбное?

Стараясь не запачкать стены и пол, я на носочках и крайне осторожно выбираюсь на задний двор. Валери тем временем разговаривает с кем-то по телефону в гостиной. Выбираю для себя место в углу, напротив огромного окна кабинета, или, как говорит Валери, библиотеки. Даже если кто-то из соседей вздумает таращиться из окон в эту сторону, то меня уж точно не увидит, потому что напротив высокие зеленые кусты и огромная пальма, скрывающая меня от солнца и любопытных глаз.

Звоню Леше по FaceTime, но он не берет трубку. В сообщении прошу его позвонить мне, как только у него появится возможность, и кладу сотовый рядом на пушистую травку. Я лежу с закрытыми глазами и насыщаю легкие чистейшим воздухом, прикидывая в уме, во сколько и где мы с подругами Валери могли бы заниматься. Кстати, сегодня в одном из магазинов я заметила яркий плакат, рекламирующий курсы по йоге с местным инструктором. Думаю, если бы на нем не было русского текста, я бы точно прошла мимо. Надо бы почитать в Интернете об этом клубе. Если он мне понравится, а цена за обучение будет приемлемой – почему бы и не походить? Это же намного круче, чем какие-то европейские школы.

– Ждешь своего Шрека?

Я буквально подрыгиваю на месте от испуга.

– Какого… – Часто моргаю, стараясь избавиться от красных пятен в глазах. – Эрик?

Отлично.

Просто замечательно! Я лежу на траве в купальнике, а все мое тело покрыто вонючей жижей из блендера, а рядом со мной сидит красивый парень и смотрит на меня, даже не пытаясь скрыть свое веселье.

– И давно ты здесь?

– Уже и ноги затекли сидеть, – отвечает он мне. – И как тебя угораздило так обгореть?

– Меня как угораздило?! Я ждала тебя на пирсе больше часа!

Эрик поджимает губы и обводит виноватым взглядом пространство вокруг себя. Но когда его глаза возвращаются ко мне, я замечаю в них прежнее веселье.

– Извини. Мы с Олегом немного увлеклись и не заметили, как бежит время. А когда спохватились, было уже поздно: ты уплыла домой с другими ребятами.

– Я боялась, что с вами что-то случилось, – говорю я необдуманно, о чем тут же жалею. Эрик криво улыбается, как будто доволен услышанным. – Ладно, проехали.

– Беспокоилась обо мне? – усмехается он, сев на траву.

– Ты пришел извиниться? – бросаю я, не желая обсуждать мои переживания.

– Да и…

– Молодец! – перебиваю я. – Извинения приняты. Можешь спать спокойно.

– Я не могу спать спокойно, учитывая твой болезненный внешний вид. Если бы я не увлекся рыбой, которую едва успевал снимать с крючка, ты бы не поджарилась на солнце, как маленький кусочек стейка на открытом и бесконтрольном огне.

– Ты назвал меня стейком? – хлопаю я глазами, возмущенная услышанным.

– Завтра ты будешь в хрустящей корочке, а пока просто под зеленым соусом с весьма интенсивным ароматом… – он делано принюхивается и чуть подается вперед. – Рыбы?

Стараюсь делать вид, что меня его слова никоим образом не задевают. Да и с чего бы это? Знать его не знаю!

Болван.

– Хочешь, я поделюсь с тобой? Сейчас только контейнер захвачу и сниму ложкой вот отсюда, – указываю я взглядом на изгиб руки. – Или может с коленки?

– Ты очень любезна, однако я не употребляю в пищу такую гадость. Я пришел, чтобы извиниться и забрать свои перчатки, если, конечно, ты не забыла о моей просьбе и купила их.

Его глаза с подозрительной хитростью глядят в мои, а уголки губ едва заметно вздрагивают, точно Эрик изо всех сил старается не засмеяться. Я никак не могу сообразить, кого он мне напоминает… И когда чувствую, что уже вот-вот близка к разгадке, где-то в стороне недалеко от нас раздается знакомый женский голосок. Ролики в моей голове начинают вращаться, и я уверенно поднимаюсь на ноги, чтобы взглянуть на источник женского щебетания.

– О, Терри, не благодари! Я рада, что мои цветы прижились на твоем участке. Да, да. Ага, – смеется. – Конечно, забегай, когда будет время!

Я определенно уже слышала этот голос.

Ночью.

– Да, милая. Эти любят влагу, поэтому поливай их чаще!

«Я надела твои любимые прозрачные трусики и они мокрые, хоть выжимай!»

– Ого! – ахаю я шепотом, наблюдая из-за угла за старушкой Салли-Малли, что всё в том же красном купальнике нарезает круги вокруг своего бассейна и говорит по телефону. – Значит, мне не приснилось?

– Что именно? – спрашивает меня Эрик за спиной.

Я оборачиваюсь и стараюсь изобразить недовольство, мол нечего подкрадываться ко мне да ещё и сзади. Однако, загорелое лицо Эрика тут же кривится и он, зажав нос пальцами, делает несколько шагов назад, подальше от меня.

– Ну и вонь, – веселится он, глядя на меня вытаращенными глазами. – Неужели ты и впрямь думаешь, что эта невыносимая блевота поможет твоей коже? Лучше возьми обыкновенную сметану. По крайней мере, сможешь отмыться от неё.

– В советчиках не нуждаюсь, – ехидничаю я. – Сейчас принесу твои перчатки. Очень постараюсь не испачкать их.

Странно, но насмешки Эрика не вызывают раздражения, а скорее наоборот – лишь усиливают мое любопытство относительно его жизни. Чем он занимается помимо рыбалки и облагораживания своего участка? Не скучно ли ему жить здесь? Почему у него нет подружки? Хотя… С чего я взяла, что её нет? Лорен ведь не всевидящая, чтобы точно знать, с кем встречается и спит её красавчик-сосед.

Перчатки, что я купила Эрику, лежат в целлофановом мешочке на столике в прихожей, поэтому буквально через минуту я возвращаюсь на лужайку и невольно становлюсь свидетелем странной картины… Господи, прошло то ведь не больше одной минуты!

Старушка Салли-Малли, которой (на секундочку!) семьдесят пять, в облегающем её обвисшее тело ярко-красном купальнике, уже стоит рядом с Эриком и игриво поглаживает его спину, просунув руку под белую футболку. Сам Эрик, кажется, совсем не против этих далеко не дружеских прикосновений и просто стоит на месте, завороженно слушая приглушенный женский лепет. По правде говоря, я всегда была уверена, что могу без труда определить мужчину, которому льстит внимание очень взрослых женщин. Такие сразу же вызывают недоверие к себе и мой мозг автоматически помещает их в категорию «альфонс». Проработав в «Корсике» полтора года, я навидалась всякого: молоденькие парни за ручку со статными и взрослыми женщинами, молоденькие девочки в обнимку с мужчинами, годящимися им в отцы… Но вот сейчас я никак не могла подумать, что Эрик, который с виду показался мне шибко самоуверенным, но непременно мужественным, – человек, которому нравятся…бабульки?

Да ладно?

Серьезно?

И почему я сейчас чертовски расстроилась? Эрик ведь так похож на одного из моих любимых актеров. Того самого, что играл короля Артура в фильме Гая Ричи…

Точно! Вот кого он напоминает мне!

Я невольно выдаю свое существование восторженным вздохом, и эта «парочка» поворачивает ко мне свои головы.

– Ох! Ты, должно быть, племянница Валери! – восклицает Салли-Малли, совершенно не обращая внимания на мой ужасный и дурно пахнущий внешний вид. – Сегодня она рассказала мне о тебе! Надо бы нам как-нибудь выпить с тобой по бокальчику игристого да поболтать, как девочки, а?

– …Да, с радостью. – Мой взгляд врезается в самоуверенный взгляд Эрика, который смотрит на меня так, словно понимает, о чем я сейчас думаю и эти мои мысли до крайности идиотские. – У вас…шикарный купальник.

Какой к черту купальник? Что я несу?

Однако мой необдуманный комплимент вызывает у старушки довольную улыбку. Она несколько раз крутится на месте, демонстрируя мне свое загорелое, но истасканное временем тело. Если честно, я совершенно обескуражена, ведь то, что я только что видела и то, что слышала ночью, может означать только одно: Эрик и есть её гладиатор, которого она звала под луной.

Да ладно!

Серьезно?!

Я вновь гляжу на Эрика, только теперь моя уверенность в себе куда-то испарилась. И я не понимаю, почему? Только лишь чувствую какое-то глупое разочарование.

– Твои перчатки.

– Благодарю, – улыбается он и забирает мешочек. На секунду мне кажется, что его очень веселит моя замкнутость. – Сколько я тебе должен?

– Я не помню.

Он усмехается и достает из кармана шортов несколько купюр.

– Здесь больше, чем нужно.

– Компенсация за твои грядущие ночные страдания, – говорит он тихо, обведя сочувствующим взглядом мои плечи. – Больше такого не повторится, уверяю тебя.

– Конечно не повторится. Я больше никуда с тобой не поплыву.

Эрик ухмыляется и тихонько цокает языком.

– Очень сомневаюсь.

– Будь уверен.

– Ну-ну.

Ему что, прям так нужно оставить последнее слово за собой, и пускай оно даже будет нелепым?

– Эрик, милый, поможешь мне с лестницей, да? – окликает его Салли-Малли. – Для такого сильного и крепкого мужчины это не составит большого труда.

– Иду, – отвечает он, не глядя на старушку. Эрик по-прежнему смотрит в мои глаза и как будто пытается узнать, о чем я сейчас думаю.

А думаю я о том, что мне невообразимо горестно признавать тот факт, что…

– Эрик – альфонс? – переспрашивает меня Лорен, когда двумя часами позже я делюсь с ней и Валери своим предположением. – Да ну! Не может быть.

– Дорогая, – обращается ко мне Валери, нарезая салат, – Эрик – самодостаточный мужчина. У него собственный дом на «Либерти», значит зарабатывает он прилично. Поверь, ему нравятся молодые девушки, а не тетки, вроде нас и уж тем более старушки Салли-Малли.

– Будь у этих двоих роман, уж кто-кто, а я бы точно знала! – кивает мне Лорен. – Да и подобные сплетни быстро по острову разносятся.

– Салли-Малли у нас очень забавная старушка. Молодится, старается выглядеть лет на двадцать, а то и тридцать младше, – смеется Валери. – Родственников у нее нет, мужа и детей тоже. Она много работала, чтобы заработать большие деньги и позволить себе жить здесь. Вот теперь и кайфует на полную.

– И крутит шашни с молодым мужчиной, – добавляю я. – Который очень даже не против.

– Доминика, я «присматриваю» за соседями уже несколько лет и ещё ни разу не видела, чтобы к Салли-Малли приходил мужчина. Да ещё и такой молодой, как Эрик! То, что ты слышала… Дорогая, ты же вчера с дороги долгой была… Усталость, переутомление – всякое может послышаться и почудиться.

– Ещё утром я была уверена, что мне приснилось то, что я рассказала вам. Но, когда я услышала этот тоненький голосок Салли-Малли – поняла, что это был далеко не сон. Я своими ушами слышала, как она называла своего ночного гостя «гладиатором», который пожелал остаться инкогнито, между прочим. И я уверена, что это Эрик. Процентов на семьдесят точно.

Валери таинственно ухмыляется и смотрит на меня.

– Ты разочарована, не так ли?

– Кто? Я? – усмехаюсь. – Мне всё равно! Просто я поражена тем, что женщина в таком…очень взрослом возрасте ведет активную…интимную жизнь.

– Половую, – со смехом поправляет меня Лорен. – У нашей Салли-Малли активная половая жизнь? Доминика! Рассмешила!

Спустя двадцать минут к нам присоединяются Саша и Дина. Они приносят с собой ребрышки в медовом соусе и запеченный картофель. За ужином мы продолжаем обсуждать Салли-Малли и её таинственного гостя, который, как считают Лорен, Саша и Валери, лишь плод моего богатого и уставшего воображения. Они весело подшучивают то надо мной, то над хитрой старушкой, а самого Эрика восхваляют до небес, утверждая, что его уж точно не станет тянуть к старушенциям, от которых несет едким дорогим парфюмом с легкой примесью нафталина, от которого как ни крути никуда не деться. И только Дина по-прежнему поддерживает меня, считая, что за привлекательной внешностью Эрика может скрываться какой-нибудь дурной бзик. Например, сексуальное влечение к очень взрослым женщинам…

Фу, господи! Какой ужас.

Эрик и старушка Салли-Малли в одной постели? Неужели, она нарядилась в его любимое бельишко и…

И почему я говорю одно, но верю в совершенно противоположное? По крайней мере, очень надеюсь.