Текст книги "Жар сердец"

Глава 23

Руки Силвер обвивали шею Моргана, а голова покоилась на его могучем плече, когда он нес ее в свою каюту. Морган распахнул дверь ногой.

– Каждую ночь, когда мне не удавалось уснуть, я приходил в эту каюту посмотреть на тебя спящую. Я хотел тебя так сильно, что мне приходилось бороться с собой, чтобы не разбудить тебя.

– Если бы ты приходил чуть раньше, то видел бы, как я тебя жду.

Морган улыбнулся.

– Я был полным глупцом, что потерял столько времени, но сейчас постараюсь хоть немного наверстать упущенное. – Он склонил голову, и их губы слились в поцелуе.

Морган опустил ее на койку и запустил пальцы в шелковистые пряди ее волос.

– Я хочу тебя, – прошептала Силвер, ощущая, как рука Моргана ласкает ее грудь.

– Но не так сильно, как хочу тебя я. – Он стянул с нее корсаж и отбросил прочь. Его пальцы спустились в вырез сорочки к ее груди. Обнажив одну грудь, он наклонил голову и мягко взял в губы ее сосок. Силвер раскрыла губы, когда он начал мягко его посасывать, и сосок стал твердеть, наполняясь сладкой болью. По телу пробежала волна тепла, стирая последние следы ее отчаяния.

Морган сорвал с Силвер остатки одежды, оставив ее совершенно обнаженной; в его глазах горело желание. Затем чуть дрожащими руками он приподнял ее и начал целовать, целовать, целовать…

– Морган? – прошептала она, когда он разместился между ее ногами.

– Позволь мне любить тебя, – прошептал Морган. – Разреши мне загладить вину за всю боль, что я тебе причинил. – Она не успела возразить, а его рот уже приник к ее животу, а пальцы скользнули во влагу между ногами, совершая ритмичные движения, которые посылали волны через все ее тело.

Когда за руками Моргана последовал его рот, Силвер инстинктивно выгнулась. По ее телу как будто пробегали обжигающие искры; это было восхитительное ощущение. Силвер облизнула внезапно пересохшие губы кончиком языка и застонала. В ее голове мелькнула мысль, что она должна остановить Моргана и подарить ему хоть немного удовольствия. Силвер попыталась прервать его, но он не дал. Содрогаясь, Силвер выкрикивала имя Моргана, умоляя его войти в нее.

Он отстранился от нее лишь на мгновение, чтобы перевалиться на бок, затем приник к ее рту; его язык глубоко проник сквозь ее губы. Ощутив, как он раздвигает коленом ее бедра, Силвер подалась ему навстречу. Морган проник в нее одним сильным толчком.

– Я никогда не позволю тебе уйти от меня, – прошептал он ей в самое ухо.

Силвер прижала его к себе изо всех сил:

– А я никогда этого и не захочу.

Морган перевернулся, перевалив Силвер верхом на себя. Она стала словно наездницей, оседлавшей дикого жеребца; ее голова откинулась назад, длинные волосы дразняще коснулись его тела.

Они занимались любовью несколько часов. Морган научил ее забавам, о существовании которых она и не подозревала. Они восхитили ее и дали возможность доставить удовольствие и Моргану. В середине ночи она почувствовала знакомые ощущения и поняла, что Морган обнимает ее. Увидев, что она проснулась, он улыбнулся и снова проник внутрь ее. Силвер, словно попавшая на сушу рыба, открыла рот от нахлынувших на нее блаженных ощущений, от твердости и силы его тела. Закрыв глаза, она отдала себя во власть его нежных поглаживаний, которые вовлекли ее в безумное неистовство.

Она хотела, чтобы он сказал ей о своей любви, но в тот момент слова были не так важны. Морган был снова с ней, и Силвер считала себя самой счастливой женщиной на земле.

Морган проснулся перед рассветом. В первый раз за все последние дни он чувствовал себя отдохнувшим и полным сил. Этим он был обязан Силвер. Она чуть пошевелилась рядом с ним.

– Доброе утро. – Он ткнулся носом в ее щеку. Силвер улыбнулась:

– Нет, не доброе, а просто волшебное утро. Морган привстал, опершись на локоть, чтобы внимательно рассмотреть ее лицо, буквально светившееся счастьем, и его сердце кольнуло чувство вины.

– Эти дни были для нас обоих настоящим кошмаром. В этом виноват я. Мне следовало прийти к тебе, объяснить, что я чувствовал.

– Это было для тебя очень нелегко, – сказала Силвер. – Как и для меня.

Морган отвел прядь с ее щеки.

– Нам обоим из всего этого надо извлечь урок.

Она тихонько поцеловала его в губы.

– И когда мы начнем учиться?

– Мы уже начали – прошлой ночью. Ты пришла ко мне, и теперь между нами нет никаких секретов, нет мрачных тайн, нет никаких недоговоренностей. – Силвер отвела взгляд. – Или есть, Силвер?

Она изобразила на лице улыбку, которая получилась очень натянутой.

– Конечно, нет. – Она знала, что ей не следовало говорить ему об отце; этот секрет должен оставаться нераскрытым. Когда Силвер подумала о том, как Морган может воспринять правду и что он может сказать… Когда-нибудь, возможно, она откроет ему правду, однако сейчас сделать это невозможно. Ее вчерашнее решение прийти к Моргану было самым трудным в ее жизни. Еще раз перебороть себя Силвер пока была не в состоянии. – Кроме того, нам нужно какое-то время, чтобы лучше узнать друг друга. До того как мы достигнем Барбадоса, у нас есть по крайней мере две недели. – Она не хотела упоминать Катонгу. Разговор о возвращении домой она отложит на более позднее время.

– Да, – согласился Морган, скользнув по ней взглядом, – у нас еще бездна времени. – По ее глазам он угадал, что она лжет. Черт побери, когда они научатся быть друг с другом искренними? Если Силвер не собирается быть с ним откровенной, как он может ей верить? После Шарлотты он и так привык относиться к людям, особенно женщинам, с подозрением. – Похоже, мы еще не научились доверять друг другу, – произнес Морган. – Но мы привязаны друг к другу, и это, мне кажется, уже немало. Доверие придет позднее. – Сказать слово «любовь» он был просто не в состоянии, пока не знал правду, которую она от него упорно скрывала.

– Насчет Фернандеса… – тихо произнесла Силвер. – Его задержали поиски тебя. Он почти не был со мной до того, как ты появился.

Морган сел рядом на койку.

– Я рад, что он не причинил тебе вреда; но если бы даже он тобой и овладел, это нисколько бы не изменило моего к тебе отношения.

Силвер поднесла руку Моргана к губам и поцеловала его мозолистую ладонь.

– Значит, я могу перенести твою одежду обратно?

– Это, миледи, доставило бы мне огромную радость.

– Вы выглядите восхитительно, Делия. – Уильям Хардвик-Джоунс стоял в своем кабинете рядом с рабочим столом. – Неудивительно, что вы отличаетесь таким плодородием.

Руки Делии непроизвольно закрыли ее округлившийся живот.

– Вы понимаете, почему я вас попросил сюда прийти. – Уильям устремил на нее тяжелый взгляд.

– Я не знаю, куда уехала мисс. Она мне этого не говорила. Ее спутник сказал, что привезет ее назад.

– Значит, вы совершенно не представляете, куда они направились?

– Нет, сэр.

– Я вам не верю. – Уильям обогнул стол и медленно подошел к женщине, одетой в выцветшее синее платье. При его приближении Делия сделала шаг назад.

– Это правда, клянусь вам.

Уильям взял ее за подбородок.

– Еще одна неделя. Это все, что я даю тебе и твоему черному черту, которого ты называешь мужем. Если ты не узнаешь, куда они направились, найди того, кто знает. К нашему острову часто подходят корабли за провиантом, кто-нибудь наверняка их видел. – Он протянул к ней руки, и Делия попыталась отстраниться, Но Уильям схватил ее за плечо и притянул к себе. Его вторая рука накрыла ее живот. – Это принадлежит мне точно так же, как и ты сама. Разыщи мою дочь, или ты лишишься своей.

Делия подняла на него полные ужаса глаза и поспешно подняла руки ко рту, чтобы заглушить готовые вырваться из горла рыдания. Когда Уильям отпустил ее, она отпрянула назад.

– Помни, что я сказал, – произнес Уильям. Делия повернулась и покинула комнату.

– Не думаю, что она что-либо знает, – поднялся с кожаного стула Шеридан Ноулес.

– Может быть, и так, но, ручаюсь, если кто-то из черномазых знает, она наверняка его разыщет.

– Я говорил вам, что Салина – с Траском. Ходит слух, что они должны вернуться со дня на день. Тот француз, который набирал Траску наемников, обещал, что вернет их обратно через два месяца. Это время почти истекло.

– Хорошо, – улыбнулся тонкими губами Уильям. – Удвойте группу, которая будет их встречать. Мне не нужно никаких неожиданностей. Я хочу, чтобы она вернулась домой, и как можно быстрее.

Все последующие дни Морган и Силвер старались провести вместе каждое свободное мгновение. Они прогуливались по палубе часами, обсуждая будущее, свои мечты и планы, хотя каждому из них было нелегко делиться самым сокровенным.

– Чего ты хочешь от жизни, Силвер? – спросил Морган, когда одним солнечным ветреным утром они вместе стояли у поручней. По морю бежали пенистые волны, солнце, стоящее высоко над головой, согревало их мягкими лучами. – Что могло бы сделать тебя счастливой?

Она улыбнулась, любуясь красивыми чертами его лица и волевой линией подбородка.

– Я никогда не задумывалась об этом до того, как встретила тебя. Единственное, о чем я мечтала, это покинуть Катонгу и, может, найти немного счастья, которое я могла бы назвать своим собственным. Мне нравилось быть независимой, даже если для этого приходилось работать в той проклятой таверне.

– Неужели независимость для тебя так важна? – Морган выглядел так же внушительно, как в первый день, когда она его увидела. Недавняя бледность уступила место загару, суровость исчезла из его глаз.

– В определенном смысле – да. Но теперь, встретив тебя, я поняла, что два человека могут быть независимыми и в то же время быть вместе. В твоем присутствии у меня возникает такое чувство, будто я обретаю саму себя. Ты меня понимаешь?

Морган кивнул. Он хотел сказать, что очень хорошо понимает ее, поскольку сам не может представить жизни без нее. Но он промолчал. Черт побери, на свете вообще нет слов, которыми можно было бы описать, как он ее любит.

– В отличие от тебя я всегда должен был полагаться только на себя, – произнес Морган вместо этого. – Мне было двенадцать, когда скончался мой отец; мать умерла вскоре после этого. В пятнадцать я покинул Англию навсегда вместе с братом, который был на пять лет моложе меня. Это была большая ответственность, но по-другому я не мог поступить. Его присутствие давало мне ощущение, что я кому-то нужен. Когда я стал старше, то начал думать, что не буду уже заботиться ни о ком. Теперь я знаю, что ошибался.

– Ты нужен мне, Морган.

Наклонившись к Силвер, Морган нежно поцеловал ее.

– Не больше, чем ты нужна мне. – Их разговор перешел на Жака и Терезу, на то, какими счастливыми они выглядели.

– Думаю, он влюбился в нее, как только увидел, – сказал Морган. – Она весьма энергичная, если не сказать – нахальная, дама, а именно таких Жак и любит. – Во взгляде, которым Морган смотрел на Силвер, появилось желание, а уголки его рта слегка изогнулись в улыбке. – Жак приучил меня ценить женщин с характером.

Силвер улыбнулась, но улыбка тут же сошла с ее губ, и она отвела глаза в сторону.

Заключив ее лицо в свои ладони, Морган заставил ее снова повернуться к нему.

– В чем дело? Скажи мне.

– Я знаю, что ты в действительности хочешь от женщины, – тихо произнесла она. – Я совсем не отвечаю твоим требованиям.

– Ты не права, Силвер. Ты знаешь, что я думаю и что чувствую по отношению к тебе. Я был круглым дураком. Сейчас я понимаю, что Жак был прав, когда говорил, что я никогда не буду счастлив с Лидией Чамберз. Мне нужна женщина, которая при случае могла бы стать мне хорошей опорой. Женщина с силой духа, женщина с чувствами. Ты мне нужна, Салина.

Силвер обвила руками его шею и поцеловала со всей любовью, которую чувствовала в своем сердце.

Внезапно Морган отстранился.

– Побереги это до вечера. – Он лукаво улыбнулся. – Это напомнило мне еще об одном вопросе: как ты относишься к детям?

Силвер смущенно улыбнулась.

– Я люблю детей. Делия и я часто сидели с новорожденными на Катонге. Они были такими крошечными и беспомощными. Я бы очень хотела иметь маленького мальчика, который был бы похож на тебя.

– Иметь маленькую девочку, похожую на тебя, тоже было бы неплохо. Как я припоминаю, твой папа берег тебя как зеницу ока.

Улыбка сошла с лица Силвер.

– Ты не отвезешь меня обратно. Я имею в виду, ты возьмешь меня в Джорджию, не так ли?

Морган сжал ее руку.

– Я должен повидать Уильяма. Мне бы хотелось получить его благословение, если он его даст. Я хочу, чтобы он знал, что ты в добром здравии и полной безопасности и к тебе будут относиться надлежащим образом. В качестве моей жены ты будешь…

– Жены?

Морган усмехнулся:

– Моя дорогая Салина, если ты хочешь официального предложения, то я готов сделать его прямо сейчас.

Силвер не знала, следует ей смеяться или плакать. Она не могла отрицать, что, конечно, думала об этом. Но действительно ли ей нужно замужество? Морган просил ее об этом раньше, хотя при других обстоятельствах, но хотел ли он тогда этого? Ведь он ни разу не упоминал даже слово «любовь».

– Я не хочу возвращаться на Катонгу, – произнесла Силвер, стремясь переменить тему. – Если я вернусь, снова уехать мой отец мне не даст никогда.

– Твой отец и я – друзья, Силвер. Это не будет так трудно, как ты считаешь.

«Ты ошибаешься, – подумала она. – Ужасно ошибаешься».

– Ты не знаешь его так, как я. Он никогда меня от себя не отпустит.

Морган взял в свои ладони обе ее руки и с удивлением заметил, что они дрожат.

– Ему это не удастся.

– Он найдет способ. Он уже совсем не тот человек, которого ты когда-то знал.

– Послушай меня, Силвер. – Морган нежно сжал ее руки. – Кроме меня, на корабле находятся четырнадцать человек команды, пять морских пехотинцев и с дюжину наемников. Если все они отправятся, чтобы забрать тебя с Катонги, они наверняка это сделают. Ты веришь моим словам?

«Дело не в том, верю я или нет».

– Я знаю, что ты со мной не согласишься, но все же, мне кажется, здесь решение должна принимать я. Если ты любишь меня настолько, что хочешь на мне жениться, то ты должен уважать мои желания.

Взгляд Моргана стал жестким. Сияющие лишь несколько мгновений назад зеленым светом глаза вдруг потемнели и приобрели непроницаемое выражение; между бровями легла складка.

– Черт побери, Силвер, не шантажируй меня. Я очень многим обязан твоему отцу.

Какое-то мгновение ей хотелось возразить ему и начать умолять не возвращаться на остров. Но в следующую секунду Силвер внезапно произнесла:

– Ладно. Пусть будет по-твоему.

Большую часть оставшегося до прибытия на Барбадос времени Морган и Силвер проводили вместе, почти не общаясь ни с кем другим; даже Соггер был изгнан из их каюты, к его большой досаде. За ужином к ним обычно присоединялся Гамильтон Рейли, а иногда и Джереми Флагг, получивший после успешной операции повышение до первого помощника. Флагг всегда держался приветливо, Гамильтон же был добродушен по натуре.

– Мне очень понравился ваш брат, – сказал Гамильтон Моргану однажды вечером, когда они доедали цыплят и фрукты, купленные Флаггом у индейцев. – У меня создалось впечатление, что Брэндан – прекрасный солдат.

С того времени как они покинули Джорджию, Гамильтон заметно возмужал. Теперь его можно было назвать вполне взрослым мужчиной. В сражении он отличился, отважно ведя своих солдат в бой и ни разу не потеряв присутствия духа. Морган планировал обратиться с просьбой и о его повышении.

– Если говорить правду, – произнес Морган, откладывая в сторону вилку и поднимая бокал с вином, – я очень волновался за него. Он всегда был чересчур самоуверен. Сейчас он, мне кажется, стал более сдержанным. Это на него совсем не похоже.

– Он многое пережил, – сказала Силвер.

– Должно быть, в тюрьме было ужасно, – добавил Гамильтон. – Он потерял нескольких хороших друзей, не говоря уж о физических страданиях, которые ему пришлось вынести.

– У меня испортится аппетит от ваших воспоминаний. – Морган пригубил вина. – Могу представить, через что пришлось пройти Брэндану. Черт побери, я хотел бы сделать для него что-нибудь или по крайней мере найти для него какие-нибудь слова утешения.

– Когда Брэндан вернется на «Саванну»? – спросила Силвер.

– Он не вернется. Это еще одна вещь, которая меня беспокоит. Брэндан планирует остаться в Техасе. Раньше я думал, что он отправился в эту страну, чтобы получить возможность как-то себя проявить, но сейчас… – Морган тяжело вздохнул. – Когда-то я считал, что он способен осуществить все, что задумал. Теперь я в этом совсем не уверен.

– С ним будет все в порядке, – произнесла Силвер. – Как бы он сейчас ни выглядел, Брэндан – очень сильный человек.

– Тебе сейчас лучше подумать о стюарде, – вставил Джереми Флагг с выражением озабоченности на лице.

– О Джордане? – переспросил Морган. – А что случилось с Джорданом?

– Сдается мне, что последнее время парень сам не свой. С того времени как мистер Буйяр покинул корабль, он ходит как в воду опущенный.

– Я пыталась с ним поговорить, – произнесла Силвер. – Думаю, он волнуется о том, что с ним будет дальше. У Джордана нет ни семьи, ни родственников. Морган собирается оставить море, Жак уехал, а у Куки есть дама сердца, и он строит серьезные планы на будущее. С кем останется Джордан?

– Я никогда об этом не думал. Я знал, что он любит море, и думал, что он хотел бы остаться на корабле.

– Он очень молод, Морган. Когда с ним были друзья, Джордан считал, что у него есть семья. Как только мы доберемся до Джорджии, этой семьи у него не станет.

Морган накрыл руку Силвер своей ладонью.

– У него есть я, – произнес он, – и у него есть ты. Мы просто еще не обсуждали это.

Силвер улыбнулась, чувствуя себя так, словно с ее плеч свалился тяжелый груз.

Как только ужин закончился, Морган и Силвер попытались разыскать Джордана.

– Ты видел Джордана? – спросил Морган Куки, который был занят уборкой на камбузе.

– Он поужинал здесь и куда-то ушел. Последнее время он много гуляет сам по себе. – Куки улыбнулся Силвер. – Как вам понравился сегодняшний ужин? Я не хотел бы, чтобы вы похудели.

– Все было просто восхитительно, Куки. В меня не влезет больше ни одного кусочка.

Морган заглянул в носовой кубрик для матросов, но не обнаружил там никого.

– Держу пари, что он спустился вниз, – сказала Силвер.

– Вниз, в трюм? Он не может быть там.

– Я находила его там раньше. Может, в трюме сыро и заплесневело, зато тихо и никто не мешает.

– Тебе виднее. – Морган скривил в усмешке рот. – Ты, наверное, излазила весь трюм, когда тайком проникла на корабль, но, говоря по правде, я чертовски этому рад. Один Бог знает, где бы ты сейчас была, если бы осталась на Барбадосе.

– Я уверена, что твоя дорогая Лидия была очень рада обнаружить мое исчезновение. – Морган рассмеялся.

– Не могу сказать, что я стал бы ее за это винить. В тот миг, как Лидия увидела тебя, она сразу поняла, что у нее нет ни малейшего шанса.

Они начали спускаться в трюм и сразу же услышали приветственное мяуканье Соггера, который поспешно подбежал к ним и начал тереться о ногу Силвер. Там, откуда появился Соггер, был виден свет фонаря.

– Тебе нельзя доверять никаких секретов, – пожурила кота Силвер, но тот лишь мурлыкнул в ответ и зевнул.

– Пойдем. – Морган взял ее за руку.

Джордан отложил в сторону какой-то морской справочник и поднялся на ноги. Силвер удивило, какими чистыми выглядят его тельняшка и брюки, несмотря на то что ему приходилось много работать; однако его обувь со стертыми подошвами была грязной и рваной.

– Что-то случилось, капитан?

– Да, сынок. Но это не касается того, что ты делаешь на корабле. Это касается того, что делаю я – или, точнее говоря, еще не сделал.

На лице Джордана читалось удивление.

– Почему бы нам не присесть? – спросила Силвер, показывая на пустые деревянные ящики. Огонь фонаря чуть дрожал, бросая на стены длинные черные тени.

– Ты здесь совсем один, не так ли, сынок? – Каждый раз, когда Морган так его называл, что-то вспыхивало в глазах Джордана.

– Мне нравится здесь, потому что я могу побыть наедине с собой.

– Самому с собой частенько очень скучно.

Джордан тяжело сглотнул.

– Я думаю, мне надо к этому привыкать, потому что вы все разъезжаетесь по домам.

Морган сжал губы. Затем негромко кашлянул.

– Я знаю, что ты упорно работаешь, Джордан, и знаю, что ты мечтаешь когда-нибудь иметь собственный корабль, но я… мы… то есть Силвер и я… мы думаем, может, ты посидел бы на берегу некоторое время.

Джордан вскинул голову, прядь его рыжих волос упала на лоб, и он откинул ее ладонью.

– Что… что вы хотите этим сказать? Вы не желаете, чтобы я служил на вашем корабле? Я знаю, вы рассердились на меня из-за этих денег, но я и в самом деле их не брал. Я думал, вы поверили мне, я думал…

– Я совсем не это имел в виду, Джордан.

Джордан снова с трудом сглотнул. Казалось, он сейчас заплачет.

– Пожалуйста, не просите меня покинуть корабль, капитан Траск. Мне совсем некуда идти.

– О Джордан, – прошептала Силвер, желая вмешаться и одновременно понимая, что этого делать не следует.

– Я хотел бы, чтобы ты отправился в наш дом, сынок. В мой дом в Саванне. Ты мог бы пойти учиться и получить образование. А потом бы вернулся обратно в море.

Какое-то мгновение Джордан смотрел на него с недоумением.

– Вы хотите, чтобы я жил вместе с вами?

Морган улыбнулся:

– Если ты сам этого хочешь.

– О да, конечно! – радостно произнес Джордан. – У вас со мной не будет хлопот, никаких хлопот, и я заработаю деньги на свое содержание, и… – Он бросил взгляд на Моргана, полный такого преклонения, что у Силвер сжалось сердце. – И когда вы будете называть меня сыном, вы будете говорить это с гордостью.

Морган заморгал и отвел глаза. Сделав шаг вперед, он опустил руки на плечи Джордана и привлек его к себе:

– А я всегда гордился тобой, сынок. Просто я этого никогда тебе не говорил.

Силвер подтащила к столу деревянную скамейку и опустилась на нее. Камбуз был заполнен паром от чайников и запахами из кастрюль на плите.

– Он делает это снова, Куки, – печально произнесла Силвер. Дородный пожилой кок протянул ей дымящуюся чашку кофе. – Морган принимает за меня решения, даже не опрашивая, чего хочу я, и это мне не нравится.

– Я давно удивляюсь, что ты позволяешь ему собой командовать. – Куки негромко рассмеялся.

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду, что любить вовсе не означает быть покорной. Что он сделал на этот раз?

– Он сказал мне, что я скоро выйду за него замуж. Он уже сообщил об этом Джордану.

– Я думал, любая женщина хочет выйти замуж. По крайней мере этого определенно хочет моя Милдред. Это почти единственное, о чем она может говорить.

– Но я об этом еще не думала. Я хочу жить своей собственной жизнью. Я не хочу, чтобы какой-то мужчина все за меня решал, даже такой, как Морган.

– Ты любишь его, верно?

– Здесь нужно задать другой вопрос: любит ли он меня?

– Почему ты его об этом не спросишь?

– Может, я это и сделаю.

– А может, и нет.

«Откуда он знает?»

– Если бы он меня любил, то наверняка бы мне это сказал.

– Для него это очень трудно.

«Это трудно и для меня».

– Есть вещи, о которых я еще не рассказала ему, Куки. Я думаю, мне следует это сделать.

– Ты думаешь, это имеет какое-либо значение?

– Не знаю.

– Мы будем на Барбадосе через день, от силы через два. Если бы я был на твоем месте, то облегчил бы свою душу, пока в ваших отношениях ничего не изменилось. – Силвер молчала, и Куки продолжил: – Кроме того, барышня, пока мы не подошли к острову, вам следует хорошенько обдумать мысль о замужестве.

Силвер нахмурилась.

– Мой отец обращался с моей матерью очень плохо. Он был жестоким, грубым, властным. Шеридан Ноулес, наш управляющий, относится к своей жене точно так же.

– Капитан – мужчина, он обязан брать на себя решения. Временами он очень упрям, властен и придирчив, но и ты тоже не похожа на воспитанницу пансиона благородных девиц. Для того чтобы управиться с вами, барышня, нужен человек с сильной волей. Похоже, вам двоим еще предстоит немало тяжелых сражений, но если вы будете достаточно разумны, все кончится хорошо.

– Откуда ты можешь столько знать о браке?

– Мои отец с матерью были самыми счастливыми людьми изо всех, кого я когда-либо знал. Но и ты можешь стать счастливой, Силвер, поверь мне.

Какое-то мгновение Силвер молча смотрела на кока, размышляя над его словами, думая о Моргане и о том, насколько сильно она его любит.

– Спасибо, Куки.

Никогда раньше она не вкладывала в эти слова столько благодарности. Черт побери, теперь она знает, что для нее является главным. Она любила Моргана безумно и почти его потеряла. И позволяла ему принимать за нее решения именно потому, что боялась потерять его снова. Но Куки был прав. Ее мнение Морган должен уважать, и если он не захочет к нему прислушиваться, ей придется с ним расстаться.