Текст книги "Жар сердец"

Глава 24

Морган бросил удивленный взгляд на расправленные плечи Силвер, раздумывая, почему она так напряженно держалась весь этот день. На протяжении ужина Силвер, казалось, никого не замечала, погруженная в собственные мысли. На ее лице мелькнула радость, лишь когда ужин закончился и они встали из-за стола для вечерней прогулки по палубе.

Заметив, что напряженное выражение никак не сходит с лица Силвер, Морган остановился у поручней и повернулся к ней.

– У меня такое чувство, что ты хочешь мне что-то сказать, но не решаешься.

Месяц, проложивший дорожку на воде, ярко освещал палубу корабля.

Силвер подняла подбородок, как будто готовя себя к сражению.

– Мы прибудем на Барбадос завтра?

– Да. По всей видимости, рано утром.

– Тогда, мне кажется, сейчас самое время, чтобы ты сделал мне предложение.

– Какое предложение?

Взгляд Силвер стал еще жестче.

– Как какое? Предложение выйти за тебя замуж. Если ты еще не передумал.

– Конечно, не передумал. Я считал, что этот вопрос уже решен.

– Этот вопрос решен для тебя. Я еще не дала тебе ответ.

– Ты еще не?.. – Морган ошеломленно провел ладонью по волосам. – Черт побери, Силвер, ты же знаешь, как тяжело говорить подобные вещи.

– Но тебе было легко приказывать мне эти несколько недель. Просить меня о чем-то тебе тяжело?

Морган хотел улыбнуться, но выражение ее лица было на удивление серьезным.

– Тебе, маленькая ведьма, нравится меня мучить?

Черты лица Силвер немного смягчились.

– Ты можешь представить себе, что меня здесь нет.

Морган рассмеялся:

– Ты хочешь, чтобы я встал на колени?

– Учитывая обстоятельства, – она бросила взгляд в сторону матросов, – я не думаю, что в этом есть необходимость.

– Хорошо, леди ведьма. Я предлагаю тебе руку и сердце. Говори мне свои условия.

– Во-первых, я хочу, чтобы ты больше не принимал решения, касающиеся меня, не спросив моего мнения. Во-вторых, я хочу в нашем браке равного права голоса. И последнее. Я хочу, чтобы ты нашел мне какую-нибудь работу. Я совсем не считаю за счастье сидеть дома в старом, заплесневелом особняке, когда ты будешь уходить по делам.

Морган недовольно скривил губы:

– Я бы не назвал свой особняк старым и заплесневелым. Это очень красивый дом.

Силвер не ответила, ожидая, что он скажет дальше.

– Относительно твоих первого и второго условий – я считаю справедливым, что ты будешь иметь право голоса в делах. Однако если мы в чем-то зайдем в тупик, мое слово должно быть решающим.

Она подумала несколько мгновений.

– Согласна.

– Что касается твоей работы, то что ты думаешь о торговле хлопком?

Глаза Силвер стали круглыми от изумления.

– Ты это серьезно?

– У тебя острый ум, Силвер. Я думаю, ты будешь для меня хорошим помощником – по крайней мере до того как появятся дети.

Силвер бросила на него осторожный взгляд:

– Ты все рассудил очень хорошо.

– Я? – Теплота исчезла из глаз Моргана. – Я принял твои условия, потому что надеюсь, что ты примешь мои. Я хочу знать настоящую причину твоего побега с Катонги. И хочу знать, какой секрет ты от меня скрываешь.

Какой-то миг она обдумывала его слова; затем ее охватило отчаяние. Крепко схватившись за поручни, Силвер отвернулась от Моргана.

– Я хотела бы, чтобы ты этого не узнал никогда. Я надеялась, что мы могли бы просто… – Она с трудом проглотила комок в горле и направила взгляд в черную воду за бортом. – Но, может, это нечестно с моей стороны – скрывать от тебя то, что может изменить твое мнение обо мне.

– Ничто не может изменить моего к тебе отношения. Я хочу, чтобы ты это понимала.

Силвер не поверила его словам – это читалось в ее глазах.

– Помнишь, как мы занимались любовью в первый раз? – спросила она.

Морган мягко улыбнулся;

– Как это можно забыть?

– Я рассказывала тебе о моем детстве… о человеке, который нападал на меня.

– Да. – Улыбка исчезла.

– Этот человек все еще живет на острове. С того дня как мне исполнилось тринадцать, он постоянно преследовал меня, каждую ночь я боялась, что он повторит свою попытку. В тот вечер, когда корабль с иммигрантами собирался отплыть с острова, он напился. Я очень боялась его, поэтому взяла разделочный нож из кухни. В полночь он пришел ко мне.

По ее коже пробежала дрожь при воспоминании о пережитом ужасе. Морган притянул ее к себе.

– Продолжай, – мягко подбодрил он ее.

– Я угрожала убить его. Я говорила серьезно, Морган, и он понял это. Он оставил меня в покое, но ушел в ярости. Я знала, что за это он меня утром изобьет, как делал уже много раз. Если бы он попытался… – Ее голос сорвался, и Морган прижал голову Силвер к своей груди; его рука погладила ее волосы, успокаивая и подбадривая.

– Все хорошо, Силвер, он не может сейчас причинить тебе никакого вреда.

– Этот человек – мой отец, Морган. Уильям Хардвик-Джоунс.

Морган замер. «Этого не может быть». Он не мог в это поверить. Ему хотелось сказать Силвер, что она говорит неправду, заставить ее это признать. Ни один отец – и тем более Уильям – не способен на подобное. Но он чувствовал, как дрожит рука Силвер, слышал рыдания, которые сотрясали ее, и понял, что она говорит правду. Боже, что ей пришлось пережить! И что бы с ней было, если бы он оставил ее на острове!

И тут же в его голове вспыхнули воспоминания. О том, как яростно она сопротивлялась, когда впервые появилась на борту «Саванны», о ее попытках бежать, пренебрегая любой опасностью. Она боролась за существование. «Если бы она только сказала мне! – подумал Морган. И тут же его пронзила мысль: – Я бы ей не поверил». Она бы произнесла те же самые слова, но он стал бы презирать ее за клевету.

Морган прижался щекой к ее щеке и почувствовал слезы. Он обнял Силвер за плечи, стараясь, чтобы горечь покинула ее как можно скорее.

Силвер высвободилась из его рук и взглянула ему в глаза; ее пальцы коснулись его щеки.

– Ты плачешь, – прошептала она. Он не замечал своих слез, пока она не произнесла этих слов.

– От мысли, что тебе пришлось пережить. От мысли, что я делал и чего не сделал. От мысли о том, что могло случиться. Я люблю тебя, Силвер. Сейчас я понял, что полюбил тебя в то самое мгновение, как увидел впервые. И я буду любить тебя до самой смерти.

Силвер обвила руками его шею.

– И я тебя люблю, – тихо произнесла она, – сильнее, чем ты можешь себе представить.

Морган прижал ее к себе, произнося успокаивающие слова. Но из головы никак не шло это ужасное известие, и скоро Морган принял твердое решение.

Когда доберется до Катонги, он убьет Уильяма Хардвик-Джоунса.

Как Морган и говорил, они прибыли на Барбадос на следующее утро. Силвер вместе с Джорданом отправились на берег за покупками к предстоящей свадьбе. Один из матросов был послан к Лидии Чамберз забрать одежду, оставленную в ее доме Силвер. Морган же остался на корабле, чтобы произвести все необходимые приготовления для брачной церемонии.

Завтра они отправятся на шесть миль к юго-востоку, чтобы обвенчаться в церкви Христа. К своей радости, Силвер обнаружила, что ждет этого с большим нетерпением.

– Тебе надо купить это, Силвер. – Джордан стоял рядом с ней в маленьком магазинчике на Тюдор-стрит, показывая на очень красивую кружевную вуаль, украшенную мелкими жемчужинами и маленькими матерчатыми цветами.

Силвер дотронулась до тонкого кружева.

– Как красиво!

– Какого цвета ваше платье? – спросил стоящий за стойкой седой остроносый продавец. Магазин был переполнен шляпками всех фасонов и размеров. Одни из них были украшены цветами, другие – перьями, а некоторые – кружевом. В магазине было также множество разноцветных зонтиков от солнца, раскрашенных вручную вееров и ярких лент.

– Платье бледно-голубое, но отделано кружевом кремового цвета, примерно такого же оттенка, как эта вуаль.

– Тогда вам просто необходимо приобрести ее, – сказал владелец магазина.

– А как твое мнение, Джордан?

– Вы будете самой красивой невестой, которые когда-либо венчались.

– Хорошо, я беру ее.

Как только они вышли из магазина, дорогу им вдруг преградил высокий плечистый человек в мешковатых штанах.

– Добрый день, мисс Джоунс. – У него были коротко стриженные волосы и уши с очень длинными мочками – кто-то говорил Силвер, что люди с такими ушами склонны совершать преступления.

Силвер резко остановилась, раздумывая, откуда этот человек знает ее имя.

– Добрый день. – Она хотела пройти мимо, но человек дорогу не уступал. – Не могли бы вы нас пропустить?

– Прошу прощения, мэм, боюсь, что нет. – Человек опустил взгляд на бумагу, которую держал в руке; это оказалось до боли знакомое Силвер объявление о награде с ее портретом. Она повернулась, чтобы бежать, но незнакомец схватил ее и потащил в переулок.

– Отпусти ее! – крикнул Джордан, колотя похитителя по широкой спине и пытаясь вырвать Силвер из его рук. К ним двинулся еще один незнакомец, почти такой же высокий, как и первый. Он отвесил Джордану удар такой силы, что паренек отлетел к стене магазина.

– Джордан! – Услышав звук удара, Силвер рванулась, пытаясь высвободить руки, но на нее уже начали натягивать мешок.

Сделать это удалось похитителям очень быстро, хотя Силвер и сопротивлялась. Она продолжала кричать, надеясь, что кто-нибудь ее услышит, но плотная ткань и руки держащего ее мужчины заглушали крики. Силвер все еще боролась, стараясь освободиться, как вдруг что-то тяжелое ударило ее по голове. В глазах потемнело, но прежде чем погрузиться в полный мрак, она успела подумать: «Боже милосердный, пусть Морган найдет меня до того, как станет поздно».

– Они схватили ее, капитан! – Джордан начал кричать еще до того, как ступил на палубу, из ссадины на его лбу сочилась кровь. – На нас напали бандиты! Они увезут ее на Катонгу!

Морган уронил бумаги, которые держал в руках, и побежал навстречу Джордану. Он схватил мальчика за плечи и заметил кровь на его одежде, багровый синяк под глазом, порванную рубашку.

– Успокойся, сынок. – Самому ему спокойствие давалось с большим трудом. – Расскажи мне, что произошло.

– Два человека… больших человека… судя по виду, матросы. Они ее схватили. Они хотят получить обещанные в объявлении деньги.

– Черт побери! Я думал, всем уже известно, что деньги востребованы.

– Они про это не знают, капитан. У них в руках было объявление о награде, и они поджидали нас.

– Как давно это произошло?

Джордан заметно смутился.

– Три, а может, и четыре часа назад. Они ударили меня очень сильно, сэр. Я бы до сих пор лежал там, если бы меня не привел в чувство один матрос.

Морган оглядел исцарапанное лицо Джордана.

– Быстро спустись вниз и передай Куки, что я распорядился тебя осмотреть.

– А Силвер?

Морган сжал худенькое плечо парня.

– Мы знаем, куда они ее повезут. – Его руки сжались в кулаки. – Мы направимся на Катонгу чуть раньше, чем планировали.

Только сейчас он заметил небольшой бумажный сверток, который Джордан сжимал в пальцах.

– Что это? – спросил Морган.

Джордан развернул бумагу и достал кружевную вуаль.

– Она купила это на свадьбу.

Морган стиснул зубы. Взяв вуаль дрожащими пальцами, он резко повернулся и направился на корму отдать последние приказания перед отплытием.

Джордан бросился за ним.

– С ней будет все хорошо, верно? Я имею в виду, как только она вернется домой, никто не причинит ей вреда?

– Да, сынок, – ответил Морган, молясь, чтобы это было правдой. – Мы прибудем туда до того, как у кого-либо появится такая возможность.

– Думаю, ты получила удовольствие от твоего маленького… путешествия? – Уильям Хардвик-Джоунс отставил стул с высокой спинкой к краю стола из красного дерева.

– Да, – ответила Силвер, – я получила такое удовольствие, что с нетерпением жду следующего путешествия в самом ближайшем будущем. – Ей не следовало с ним пререкаться; она знала, что это опасно, но остановить себя не могла.

Рука отца с силой сжала спинку стула.

– Думаю, моя дорогая, путешествия тебе на некоторое время придется отложить.

Силвер не ответила, позволяя отцу усадить себя за стол. Уильям сел с противоположной стороны. Он совершенно не изменился за прошедшее время и, как всегда, был одет в черный вечерний костюм, парчовый жилет и широкий белый галстук.

Силвер прибыла на Катонгу в полдень, на следующий день после того как была похищена. Она пришла в себя, когда небольшой кеч[7]7
  Кеч – парусное двухмачтовое судно с косыми парусами.


[Закрыть], взявший ее на борт, покинул залив Карлайл и ушел так далеко от берега, что остров уже казался далекой точкой на горизонте.

Как только она добралась до дома, ее провели прямо в ее комнату, заперли там и приказали отдохнуть, что она посчитала вряд ли возможным. Когда Милли, горничная второго этажа, появилась в ее комнате, принеся поднос с едой. Силвер стояла у окна, глядя сквозь решетку на море. Ее страшила мысль о том, что ее ждет впереди, но все же в ней горела надежда, что Морган уже обнаружил ее исчезновение и догадался, где ее искать.

Силвер посмотрела на стол, заставленный поблескивающими хрустальными бокалами, серебряными приборами и фарфоровыми тарелками с золотыми ободками. Подняв глаза чуть выше, она встретила взгляд отца, холодный и мрачный.

– Ты не хочешь мне об этом рассказать?

– О чем? – невинно спросила Силвер, делая глоток вина. – О моей поездке в Джорджию или о путешествии в Мексику? Уверяю тебя, первая была очень неприятной. Второе, однако, можно назвать… интригующим… если не сказать больше.

– А что насчет майора Траска?

«Не говори этого! Не говори!»

– Мы собираемся пожениться.

Уильям рассмеялся; из его горла вырывались неприятные булькающие звуки.

– Это он так сказал? То, что он намерен жениться? Я не ожидал, что он прибегнет к подобной уловке, чтобы расположить тебя к себе.

– Ты можешь думать, как хочешь. Морган придет за мной.

Уильям бросил на нее быстрый взгляд, потом пожал плечами.

– Пусть приходит, – холодно произнес он и расправил салфетку на коленях. – Я должен опекать тебя по закону. Ты всего лишь женщина; у тебя прав не больше, чем у чернокожих с плантации. Я откажу ему в твоей руке, если он и в самом деле решит ее просить. Затем я отошлю его прочь.

– Ты не сделаешь этого.

Уильям поджал губы.

– Не сделаю? Как быстро ты все забываешь! Здесь, на Катонге, законы устанавливаю я. Ты останешься со мной.

От этих слов Силвер словно оцепенела. Когда она поднесла ко рту бокал с вином, чтобы сделать еще один глоток, ее пальцы дрожали.

– Почему? Почему ты хочешь держать меня здесь против моей воли?

Уильям улыбнулся, его темные глаза стали жесткими.

– Мы оба знаем почему, Салина. После твоего… путешествия… с майором ты должна понимать это лучше, чем раньше. В каком-то смысле я даже ему благодарен.

– За что?

Его взгляд скользнул по ее лицу, задержался на груди.

– Мне совершенно ясно, что ты больше не девственница. Хотя для меня это и прискорбно, но, думаю, теперь ты станешь податливее.

Силвер подняла на него полный ужаса взгляд.

– Ты понимаешь, что говоришь? – С каждым произнесенным словом ее голос становился резче. – Это же безбожно. Это неестественно. Какой мужчина может вожделеть свою собственную кровь и плоть?

Уильям бросил на нее задумчивый взгляд, как будто принимая какое-то неприятное для себя решение.

– Если это тебя успокоит, мы даже не родственники.

– Что?! Мы не… Ты говоришь, что ты – не мой отец?

– Я – не твой отец. Хотя нам не следует распространяться об этом.

– Я не верю тебе.

– Поверь, моя дорогая. Детали не важны. Ты – моя, Салина. А не Моргана Траска или кого угодно другого.

– Ты сошел с ума. – Она уже верила ему. По ней пробежала волна облегчения. Уильям не был ее Отцом! Или это была какая-то новая попытка ее соблазнить, на этот раз при помощи слов?

– Уверяю тебя, что я в абсолютно здравом уме. Как только ты согласишься стать моей любовницей, то обнаружишь, что твоя жизнь станет значительно легче. Я позабочусь о том, чтобы у тебя было все – любая одежда, любые украшения. Если ты захочешь, мы начнем путешествовать. В Европе я появиться не могу, но мы можем посетить Америку и восточные страны.

У Силвер закружилась голова. В то, что она сейчас услышала, было трудно поверить.

– А что с моим настоящим отцом?

– Твой ужин остывает, – ответил Уильям, намеренно игнорируя ее вопрос. – Этот гусь просто великолепен. – Он отрезал себе еще один истекающий соком кусочек и поднес к губам.

Силвер была не в состоянии проглотить ни крошки.

– Боюсь, у меня совсем нет аппетита.

Уильям отложил в сторону нож.

– Тебе придется поесть, Салина, иначе я буду вынужден наказать тебя за непослушание. Поскольку у меня к тебе уже накопилось много претензий, я думаю, что ты удовлетворишь мою просьбу.

Силвер ухватилась за стол, чтобы не упасть. Теперь она снова видела перед собой человека, которого знала очень хорошо, – холодного, безжалостного, грубого. Глаза Уильяма чуть поблескивали с другого конца стола в ожидании. Она знала, что он наслаждался своей грубостью и жестокостью. Его возбуждал чужой страх.

Силвер подняла вилку, подцепила зернышко кукурузы и сунула в рот. Она чуть не подавилась, но глоток вина помог справиться с кашлем.

– Вот так-то лучше, – торжествующе произнес Уильям, видя, что она ему уступила. – Твои… друзья прислали тебе свои приветствия, – сказал он.

Силвер облизнула губы, которые внезапно стали сухими.

– Куако и Делия?

– Они.

– С ними все в порядке?

– Куако пришлось попробовать плетей. Благодаря тебе. Твое своевременное возвращение спасло его женщину от такой же участи.

– Но у Делии скоро будет ребенок. – Силвер в волнении сжала лежащую на коленях салфетку. – Не собирался же ты бить ее?

Уильям холодно взглянул на нее.

– Я решил оставить этот вопрос до твоего прибытия.

– До моего прибытия?

– От твоей… любезности, Салина, будет зависеть судьба Делии. Ты, конечно, можешь решать сама, но знай, в конечном счете победу одержу я.

Силвер лишь молча смотрела на него.

– Боже мой, ты – чудовище!

– А ты, моя дорогая, самое очаровательное создание из всех, кого я когда-либо видел. Я хотел тебя, когда женщина в тебе еще только просыпалась. Я был терпелив, и совершенно напрасно. Предприми я нужные шаги раньше, ни одна из всех этих неприятных вещей не произошла бы. Ты уже привыкла бы к той жизни, которая тебе предназначена. Подумай, Салина, и смирись с неизбежным.

Силвер сидела, чувствуя, как ее охватывает дрожь. Кто этот человек, который все время изображал ее отца? Где ее настоящий отец? И где сейчас Морган?

– Заканчивай ужин, Салина. Наступает вечер, а на него я запланировал для тебя очень многое.

Его взгляд скользнул по ее груди, часто вздымающейся от волнения. Бессознательно Силвер взяла нож, лежащий перед ней рядом с тарелкой. Если бы только это был острый, зазубренный нож для разделки мяса, которым она когда-то угрожала Уильяму!

Многие годы этот человек лгал ей о том, кем он был, обращаясь с ней мерзко и мучая ее. Теперь, узнав правду, Силвер убила бы его без колебаний.

Ее внимание привлек шум у дверей. Она услышала громкие мужские голоса, звук разбитого стекла и быстрые шаги. Затем в комнату вошел Морган. Его рот был сжат в жесткую прямую линию. Свет люстры подчеркивал шрам на щеке, придавая ему угрожающий вид; его зеленые глаза, сверкали яростью.

– Морган, – прошептала Силвер, отодвигая стул и поднимаясь на ноги.

– Силвер! – шагнул к ней Морган; в его глазах читалась тревога. Силвер почувствовала, как на ее глаза наворачиваются слезы.

– С тобой все в порядке? – спросил Морган, заметив, как заблестели ее глаза.

– Теперь, когда ты здесь, да.

Рука Моргана нежно обняла ее за талию, и он привлек Силвер к себе:

– Все будет хорошо.

Силвер лишь кивнула; комок в горле не давал ей говорить.

– Где он?

Разыскивая графа, Морган направил взгляд на другой конец стола, из-за которого поднимался какой-то незнакомый ему человек с явно недружелюбными намерениями.

Отставив стул, Уильям медленно поднялся.

– Ну что ж, вы очень благородны. Я не могу сказать, что обвиняю вас в чем-либо.

– Дьявол, кто вы такой?

– Я надеялся, что Шеридан сможет убедить вас покинуть остров, это, конечно, и в интересах Силвер.

– Ноулес отправился лечить сломанную челюсть. Я хочу знать, кто вы такой и где я могу найти графа.

Силвер хотела вмешаться, но предупреждающий взгляд Моргана заставил ее прикусить язык.

Не ответив на его вопросы, Уильям повернулся к невысокому чернокожему слуге, который стоял возле двери.

– Болэн, принеси сабли, которые висят у меня над рабочим столом.

– Да, масса. – Слуга ушел, и Уильям перевел взгляд на Моргана. – Вы, майор Траск, соблазнили мою дочь. Я требую удовлетворения.

– Вашу дочь? – повторил Морган до того, как Силвер успела вставить хотя бы слово. – Она – дочь Уильяма. Я хочу знать, где он.

– Он мертв. Теперь ваш черед.

Силвер в страхе сжала руку Моргана:

– Не дерись с ним на саблях.

– Этого человека ты считала своим отцом?

– Да. Теперь и я знаю, что это не так.

– Твой отец был очень достойным человеком, Силвер. А этот – кем бы он ни был – заслуживает смерти.

В комнате появился слуга, несущий две сабли с серебряными эфесами. Болэн подал их Уильяму, который выбрал одну и показал жестом, чтобы слуга отдал другую Моргану;

Силвер сильнее сжала руку Траска.

– Ты не понимаешь. Фехтование – страсть этого человека. Он превосходно владеет саблей.

– Хорошо, – произнес Морган, обнажая свой клинок. – Тогда мне доставит еще большее удовольствие его убить.

Уильям снял сюртук и повесил его на спинку стула. На Моргане была лишь белая полотняная рубашка со свободными рукавами, коричневые брюки и доходящие до колен сапоги. Развязав галстук, Уильям положил его на стол, и мужчины прошли мимо Силвер в роскошную прихожую с мраморным полом.

Уильям взмахнул саблей, со свистом разрезая воздух:

– Защищайтесь, майор.