Текст книги "Благородное сердце"

– В случае беды ты знаешь, где меня искать, – сказал он Руне. – Пришли весть, если старейшины будут готовы встретиться со мной. Если от тебя не будет вестей, я вернусь через три дня.

Вскочив в седло, Лейф развернул лошадь и ускакал.

Глава 23

Последующие два дня Криста работала вместе с женщинами. В это время года они косили тростник, росший вокруг прудиков в низине. Тростник связывали в пучки, грузили на повозки и отвозили наверх, где его нарезали на более короткие куски и вымачивали в жире. Тростник, помещенный в полые куски дерева, использовался как свеча, ее жгли, чтобы осветить большой дом изнутри.

Криста обнаружила, что не так уж плохо находиться на свежем воздухе и солнце, хотя монотонная работа скоро ей наскучила. А еще женщины совершенно не обращали на нее внимания, даже Руна. Они смеялись над тем, как неловко она обращается с косой, и говорили в ее присутствии шепотом.

Это не имело значения. Кристе было нечего им сказать, и она с трудом понимала то, что говорили о ней. По крайней мере работа отвлекала ее, хотя даже скашивая тростник вокруг неглубокого пруда, она часто возвращалась мыслями к Лейфу. Она думала об Инге, о той жизни, которую Лейф наметил для них, и ее охватывало отчаяние.

Она не видела ни Ингу, ни Лейфа с того праздничного вечера и подумала, что они могут быть сейчас вместе. Эта мысль вызвала физическую боль.

Чтобы отвлечься, Криста много работала. К концу второго дня руки ее были красными от трения о ручку косы, на ладонях вздулись мозоли. Когда Руна увидела утром раны, она отвела Кристу в ткацкую комнату и усадила чесать шерсть.

Работа продвигалась медленно и была монотонной, так что к концу дня Криста была измучена. Она еще не видела Лейфа, а на вопрос о нем Руна ответила лишь, что он уехал в горы. Криста понадеялась, что он не взял с собой Ингу.

Она сидела у себя в комнате, уставшая до последней степени, руки ее горели от потертости, когда в дверях появился Лейф. Криста встала, вглядываясь в его лицо, такое красивое и милое, что глаза наполнились слезами.

– Криста!

В мгновение ока он оказался рядом, подхватил ее на руки и прижался щекой к щеке. Она почувствовала покалывание щетины и прикинула, не решил ли он отпустить бороду, чтобы полностью превратиться в викинга, каким был до этого.

– Прости, что покинул тебя, – прошептал он по-английски. – Мне нужно было подумать. Лучше всего мне думается в горах. Надо было сказать тебе, объяснить, почему мне понадобилось уехать. Прости, медовая.

Она отвернулась от него, хотя и не желала того, пульс трепетал, сердце ныло. Бессмыслица. Лейф – викинг. Он живет так, как живут они, и этого не изменишь.

Он подошел к ней сзади, мягко положил руки на плечи и очень нежно погладил.

– Скажи, что произошло.

Она задрожала и выговорила одно-единственное слово:

– Инга.

Оно вылетело вместе с всхлипом, и Криста возненавидела себя за то, что дала Лейфу понять глубину своей обиды.

– Инга? – Он повернул ее к себе и напрягся. – Что она сделала?

Криста помотала головой:

– Я слышала ваш разговор в вечер праздника. Я слышала, как она предложила себя тебе. Я знаю… Я поняла, что ты собираешься сделать ее одной из твоих… твоих женщин.

Его глаза потемнели.

– Если ты слышала разговор, ты знаешь, что я не принял ее предложение и не собираюсь его принимать. Что бы ни было между мной и Ингой, это давно прошло. Теперь она меня не интересует. Есть только одна женщина, с которой я хочу быть, и эта женщина – ты. – Он нежно поцеловал ее. – Скажи, что выйдешь за меня замуж.

Ее окружали его тепло, запах его кожи, сила могучего тела. На глаза навернулись слезы и покатились по щекам.

– Я не могу. – Она вытерла слезы. – В глубине души ты знаешь, что мне здесь не место, Лейф. Ты знаешь это так же точно, как и я.

Он отвернулся и пошел к двери, невольно сжимая кулаки. Несколько мгновений, показавшихся вечностью, он стоял с прямой спиной и расставленными ногами.

Когда он повернулся, лицо его снова превратилось в непроницаемую маску.

– Руна сказала, что ты косила тростник вместе с другими женщинами. Ты не обязана это делать. Я должен был тебе это объяснить. – Он шагнул к ней. – Она сказала, что ты работала старательнее любой другой женщины, и одобрила мой выбор.

Криста не выказала удивления.

– Как мило с ее стороны.

Он смотрел на нее несколько мгновений, в глазах горело синее пламя, а потом заметил ее ладони.

– О боги!

Лейф потянулся и схватил обе ее руки в свои и принялся рассматривать. Еще раз выругавшись (на этот раз – по-английски), он отвел Кристу к себе в комнату, к столу, на котором находились его вещи, и открыл баночку из мыльного камня, полную мази. Он намазал мазью ее загрубевшие от работы, покрытые волдырями руки.

– Завтра ты останешься дома, и так будет до тех пор, пока твои руки не заживут. Моя сестра ответит за это.

– Руна в этом не виновата. Я не привыкла к такой работе, вот и все. Когда твоя сестра увидела мозоли, она перевела меня в ткацкую комнату. Да и мозоли не особенно страшные.

Лейф усмехнулся, поднял больную руку и поцеловал кончики пальцев.

– Завтра ты останешься в постели. – Он нежно улыбнулся ей. – Мне только хотелось бы, чтобы ты пригласила и меня к себе.

Криста знала, что не может этого сделать, но не потому, что не хотела этого.

Настало утро, а вместе с ним поднялся холодный ветер, колебавший траву в долине.

Выйдя из зала собраний – небольшого каменного строения, находившегося в дальнем конце поселения, – Лейф направился к стойлам, собираясь оседлать одну из мохнатых каурых лошадей, чтобы съездить в горы и привести мысли в порядок.

– Лейф! Подожди, пожалуйста!

Это был его дядя – старший член совета. Лейф подождал в тени стойла, пока к нему подойдет Зигурд.

– Племянник, я знаю, что ты разочарован. Надеюсь, ты попытаешься понять.

– Они не хотят торговать. Они никогда этого не хотели. Надо было знать, что пытаться изменить их мнение бесполезно.

– Лейф, тебе надо вспомнить нашу историю. Сотни лет назад наша культура понемногу ассимилировалась с другими культурами, пока не исчезла. Даже до того, как мы прибыли сюда, мы были последними настоящими викингами, да и то лишь потому, что Гренландия была изолирована. Было тяжело, почти невозможно выжить в таком враждебном мире, поэтому мы начали искать другое, лучшее место для жизни, место, где мы могли бы остаться самими собой, как нам того и хотелось.

– Дядя, я знаю нашу историю. Я знаю, боги благословили нас, показав Харальду дорогу на этот остров.

Зигурд кивнул:

– Мы последовали за ним, веря, что будем в безопасности, что наша культура, наш образ жизни будут защищены.

– Так это и было.

– Да, но только потому, что мы приложили столько усилий ради того, чтобы не пускать чужих людей, чтобы защитить обычаи, которыми мы так дорожим.

– Я понимаю, дядя. В глубине сердца я верю в то, что ты и другие можете быть правы. Всю свою жизнь я хотел узнать мир, который находится за пределами острова. Когда же я сделал это, мне трудно было не рассказать о том, что видел, не привезти эти необыкновенные вещи моим людям.

– Нам это не нужно.

– Я понял это только сейчас, а надо было понять раньше.

Он направился было прочь, но дядя остановил его:

– Остается один нерешенный вопрос.

– Какой?

– Ты уверен, что предназначение твое здесь, а не в том месте, которое ты называешь Англией? – Зигурд мягко улыбнулся. – Когда ты был мальчиком, я видел в твоих глазах такую жажду знаний, какой ни у кого раньше не видел. Я вижу ее и сейчас, даже когда ты говоришь, что вернулся, чтобы руководить кланом.

– Это – мой долг. Я не оскорблю отца пренебрежением к нему.

– Иногда существуют обязанности и повыше. Может быть, твои находятся где-то в ином месте, Лейф.

– Я дал клятву и не нарушу ее. Я нужен здесь.

– И все же в глубине души ты сомневаешься в том, что сейчас твое место здесь. Ты отрицаешь это?

Лейф не ответил.

– Подумай о моих словах, племянник.

Зигурд ушел, расправив плечи, к своему дому на краю поселения. Лейф вздохнул и продолжил путь к стойлам.

По крайней мере они не попросили уничтожить корабль. Он был хорошо спрятан в узкой бухте, невидим для любого проплывающего судна, и старейшины посчитали, что угрозы он собой не представляет. Капитану Туигу и его людям будет позволено уплыть, когда те пожелают, поскольку они не смогут найти обратный путь на остров без помощи Лейфа. В данный момент они, казалось, были довольны местом, где к ним относились как к почетным гостям и где их любили женщины.

Единственную угрозу корабль представлял собой для душевного спокойствия Лейфа. Чудеса Англии сверкали в его памяти, словно звезды на черном ночном небосводе, приглашая вернуться. Кроме того, надо было принять в расчет Кристу. Седлая лошадь и садясь верхом, Лейф старался не думать о том, что решение совета будет означать для нее, ее отца и остальных родственников. Ощущая тяжесть в душе, Лейф поторопил лошадь в горы.

В тот день Криста не видела Лейфа с раннего утра, когда он зашел узнать, как она поживает. В течение дня о ней заботилась служанка Биргит – помогала учить новые слова, шить новую одежду и готовить еду. К послеобеденному времени Кристе стало скучно, она бесцельно бродила по большому дому. Зайдя в ткацкую комнату, она присела у станка рядом с Руной.

Побывав здесь впервые, Криста сразу же заметила, что женщины викингов были искусными мастерицами, они умели прясть из шерсти необыкновенно тонкие нити, которые использовались для изготовления мягкой шерстяной ткани или для вышивания. Более толстые нити предназначались для сшивания шкур, изготовления ковров или настенных гобеленов, чтобы согреть полы и стены.

Руна больше не игнорировала ее, да и другие женщины тоже. После того как Криста проработала с ними несколько дней, они заговорили с ней почти как с равной. Почти. Только рыжеволосая девушка не понимала, почему Криста отказывается выходить замуж за ее брата.

– Ты любишь другого мужчину? – спросила она, когда они сидели перед станком и Руна снова показывала ей, как работать с веретеном из мыльного камня, двигая его взад и вперед через нити.

– Я люблю твоего брата, но это не мой дом. У меня есть собственная жизнь в Англии, там, откуда я приехала. У меня там есть обязательства, как у Лейфа здесь.

– Какие обязательства?

Криста не была уверена, сможет ли она объяснить насчет газеты, отца и деда. В конце концов, словарный запас ее был ограничен, а описать мир, столь отличный от мира Руны, было почти непосильной задачей. Но она справилась, приложив все усилия.

Когда Криста договорила, Руна явно задумалась над ее словами.

– Это место, которое ты описываешь… кажется нереальным.

– Оно очень реально. Можешь спросить брата. Он может еще многое рассказать о своем путешествии. – Криста подавила страстный порыв. – Он начинал искать там свое место. Поразительно, как хорошо он приспособился.

– Его жизнь – здесь, на Драугре. Он говорит, что твое место тоже здесь. – Серые глаза Руны смотрели Кристе в лицо. – Иногда боги предназначают иную жизнь, чем ту, которую мы выбираем. Может быть, с тобой произошло именно это.

– Не думаю. По-моему, Лейф совершил ошибку, когда привез меня сюда. Не думаю, что на это вообще была воля богов.

Руна стала холодной и высокомерной.

– Мой брат – вождь. Если он говорит, что ты избрана для того, чтобы стать его невестой, значит, так оно и есть.

Что, если это правда? Что, если она ошибается и ее предназначение – жить на Драугре с Лейфом? Криста почти захотела убедить себя в этом.

Женщины поговорили еще немного. Потом Руна поднялась со стула и покинула комнату, а Криста заняла ее место за станком. Простая задача двигать веретено занимала ее мысли по крайней мере некоторое время, и она была этому рада.

И все же она не забывала о Лейфе и прикидывала, когда тот может вернуться. Он передал с Джимми Сатерсом, теперь ухаживавшим за лошадьми в конюшне, что уехал в горы, но вернется до наступления ночи. Криста знала, что утром он встречался с членами совета старейшин, но никто еще не знал, чем кончилась встреча.

Устав больше от волнения, чем от монотонной работы, она ушла из ткацкой комнаты и вернулась к себе. Мягкий мех так и манил, она прилегла, чтобы немного вздремнуть перед ужином. Вскоре ее охватил беспокойный сон.

Ей снились отец, дом, Корали, ее работа в газете…

Но что-то терзало память, что-то, о чем она не хотела вспоминать…

– Криста! Проснись! Они приближаются! Налетчики приближаются!

Криста заморгала, просыпаясь, не понимая, где находится. А потом узнала Руну, стоявшую в ногах кровати. Ее охватило отчаяние. Она была вовсе не дома. Она все еще находилась на острове Драугр.

– Торопись! Они идут!

– Кто идет?

Руна схватила ее за руку и стащила со шкур.

– Клан Хьяльмов!

Девушка потащила ее к окну и распахнула деревянную ставню, открыв взору темнеющий пейзаж, простиравшийся по долине до холмов:

– Видишь эти факелы? Это налетчики Хьяльмов скачут с гор!

Криста заволновалась:

– Где Лейф?

– Он еще не вернулся. Нужно найти Олафа!

Руна побежала к двери, Криста нагнала ее. Она не представляла, что собирались делать налетчики из клана Хьяльмов, но вдруг на ум пришло, что надо подготовиться. Бросившись обратно в комнату Лейфа, она схватила копье, стоявшее у стены, потом заторопилась за сестрой Лейфа.

– Оставайся здесь! – приказала Руна, когда они подошли к двери. – Я побегу за Олафом и тут же вернусь!

– Что мне делать?

Руна указала на группу всадников, спускавшихся с холма:

– Молись, чтобы это были люди из клана Хьяльмов, а не берсерки.

– Берсерки? Кто это?

Но Руна уже убежала, а из глубин памяти всплыло значение слова. Это были викинги-изгои, пренебрегавшие обычаями своих соплеменников, не подчинявшиеся законам страны.

Теперь сердце затрепетало, она и правда молилась о том, чтобы налетчики оказались из клана Хьяльмов, которых можно было считать менее опасными. За окном из низких каменных домов выбегали мужчины, вооруженные мечами и щитами, боевыми топорами и копьями, некоторые в металлических или кожаных шлемах. Криста наблюдала с ужасом, как всадники спустились в долину, пересекли ближайшие поля и поскакали в поселение. Мужчины клана Ульфров встретили нападавших лицом к лицу, размахивая собственными страшными топорами и мечами.

– О Господи, – прошептала Криста в тот момент, когда Руна бегом вернулась в дом.

– Берсерки! – выкрикнула рыжеволосая девушка, перекричав лязг металла и дикие крики воинов. – А половина наших мужчин ушли на охоту!

Криста видела, как те уходили утром, и, узнав, как мало мужчин осталось в поселении, упала духом.

– Может быть, берсерки видели, как они уходили.

– Да, может быть, они ждали случая вторгнуться к нам, когда наши мужчины уедут.

Криста задрожала, пальцы сжались вокруг копья, которое она взяла в комнате Лейфа.

– Что… что нам делать?

– Молиться, чтобы хватило сил удерживать поселение до тех пор, пока не прибудут остальные.

Но, наблюдая за сражением, Криста видела, как один мужчина падал за другим под ударами вражеского оружия. Мужчинам клана Ульфров грозило поражение, но что тогда будет с женщинами?

Она подавила всхлип, когда мужчина, с которым она познакомилась на празднике, упал от удара боевого топора, ярко-красная кровь омыла землю. Она видела дядю Лейфа Зигурда, яростно сражавшегося мечом с двумя берсерками одновременно, что поразительно, сдерживавшего их натиск. Она разглядела в гуще схватки Олафа, мастерски орудующего боевым топором, и все же ряды воинов клана Ульфров редели.

– Оставайся на месте! – крикнула Руна.

Она пропала на улице, Криста поняла, что у той в руках кинжал.

Криста застыла на месте. Она наблюдала, как Руна ступила на поле битвы, увидела, как один из берсерков упал, заметила, как капитан Туиг и два английских матроса бегут сражаться с абордажными саблями.

Один из берсерков повернул лошадь и поскакал в сторону Руны. На мгновение Кристе показалось, что девушке не избежать смерти. Но тут внимание ее привлек топот копыт, сердце почти замерло: в битву вступил Лейф.

Он легко сидел на лошади, на руках вздымались бугры мышц, когда он взмахивал тяжелым мечом, убивая берсерков одного за другим. Повернув лошадь в сторону Руны, он отправил на тот свет нападавшего на нее.

– Вернись в дом! – скомандовал он.

К удивлению Кристы, сестра его подчинилась и побежала в укрытие большого дома. В этот момент подоспели Эрик и Торолф – видимо, до их ферм дошло известие о нападении. Как и их старшие братья, они искусно владели мечом и топором, и вскоре ход сражения стал меняться. Берсерки падали один за другим.

Налетчики начали рассеиваться, некоторые поскакали обратно в горы. Ожидалась победа, но сражение еще не закончилось. Внезапно на Лейфа устремился бородатый гигант. Сначала силы были равны, оба мужчины были искусными воинами, каждый мастерски владел щитом и мечом. Но вот бородач пошатнулся – Лейф нанес ему удар плашмя, вслед за тем выбил меч из ослабевшей руки, и обезумевшая лошадь унесла всадника прочь.

Мгновение спустя Криста увидела, что со спины к Лейфу приближается второй налетчик. Лейф его не мог видеть, и хотя она крикнула, предупреждая, лязг оружия и ржание лошадей заглушили ее крик.

Времени на размышление не было. Сжав покрепче копье, Криста выскочила из дома и побежала прямо на налетчика, приближавшегося к Лейфу. Подняв оружие, она устремилась вперед, держа его перед собой. В этот самый момент берсерк повернулся и увидел ее.

Глава 24

– Криста!

Криста взглянула на него за мгновение до того, как устремилась вперед, крепко сжимая копье. За мгновение до того, как вонзила железное острие в его грудь. За мгновение до того, как могла умереть.

Глаза ее, ставшие огромными, смотрели на окровавленного человека у ног, а копье торчало вертикально, застряв в широкой груди. Волосы ее выбились из-под повязки на затылке и рассыпались по плечам, словно мерцающий золотой плащ.

– Криста!

Лейф не мог поверить, что эта женщина, убившая берсерка, его невеста.

Развернув лошадь, он нагнулся и на скаку подхватил Кристу на руки.

Он усадил ее на колени и крепко обхватил рукой, все еще дрожа от страха за нее, не похожего ни на что, испытанное им ранее.

– Криста… – шепнул он, целуя ее в макушку.

Казалось, она ничего не слышит, только обнимает его за шею и прижимается лицом к плечу.

– Ты в безопасности, – прошептал он. – Я здесь.

Битва была выиграна. Лейф видел, как нападавшие изо всех сил скачут под укрытие гор, преследуемые воинами клана Ульфров.

Лейф осадил лошадь и поехал шагом обратно в селение. Животное танцевало и фыркало, его ноздри трепетали, еще ощущая запах крови. Навстречу выбежал Джимми Сатерс, Альфин крепко держался за шею мальчика. Он схватил поводья, Лейф спустился, неся Кристу на руках.

– С ней все в порядке? – взволнованно спросил Джимми.

– Думаю, да.

Мальчик усмехнулся:

– Вот она и учудила, да?

Лейф испытал странное ощущение.

– Да, парень.

Хотя он и считал, что Криста не ранена, она была забрызгана кровью, и надо было удостовериться в ее невредимости. Собственная его одежда была тоже окровавлена, Лейф заметил это, когда вносил ее в дом.

Криста наконец-то начала выходить из шокового состояния.

– Я… я убила его? – тихо спросила она.

– Да, любимая. Ты ведь не ранена, да?

– Нет… не думаю. – Она взглянула на Лейфа: – Они ушли?

Он кивнул.

– Они бежали обратно в горы как трусы. – Он крепко обнял ее. – Обещай, что больше никогда не будешь так рисковать собой.

Криста помотала головой:

– Я не могу дать такое обещание. Если твоя жизнь будет в опасности, я сделаю это снова.

– Криста… моя смелая маленькая валькирия.

Наклонившись, Лейф поцеловал ее. Он целовал Кристу до тех пор, пока оба не начали задыхаться и сердца их не затрепетали в унисон.

Криста целовала Лейфа, как никогда раньше. Она чувствовала его каждой клеточкой тела, ощущала прикосновение его жаркой кожи к своей коже, силу мышц рук и груди, тяжесть его бедер. Желание горело в крови как огонь. Страсть обжигала ее женское лоно, страсть, которая никогда не была столь мощной.

Они стояли нагие в воде озера, Криста прижалась к Лейфу и откинула голову, когда его губы коснулись ее шеи. Большие ладони обхватили ее грудь, нежно сжимая соски, делая их твердыми, словно алмазы.

Его ладонь скользнула по ее животу. Он пропустил пальцы через густые светлые волосы у слияния бедер, раздвинул нежную плоть под ними и принялся гладить.

На мгновение она поддалась неослабевающему желанию, которое грозило овладеть ею. Ей никогда и ничего не хотелось так сильно, как соединиться с ним, познать удовольствие, которое он когда-то дарил ей. Никогда ей так сильно не хотелось стать женой Лейфа.

Вместо этого она отпрянула. Печально посмотрев на него, она пошла через воду к каменным ступеням, по которым можно было подняться из водоема. Лейф молча последовал за ней. Выйдя из воды, Криста потянулась за льняным куском ткани, чтобы вытереться, но Лейф забрал у нее ткань.

– Я сделаю это сам.

Она не протестовала. Хотелось ощущать прикосновения его рук, видеть огонь в сверкающих синих глазах, когда он проводил полотенцем по коже, охваченной возбуждением. Закончив, Лейф использовал второй кусок ткани, чтобы вытереться самому, потом привлек Кристу к себе и возобновил поцелуи.

Кристу охватило желание такой силы, что она едва заметила, как Лейф подхватил ее на руки и перенес из купальни к себе в спальню, к себе на кровать. Она начала отталкивать его только тогда, когда ощутила обнаженной кожей теплый мех.

– Пожалуйста… умоляю, Лейф. Я не могу этого делать.

– Ты просишь меня остановиться и все же желаешь меня. Ты отрицаешь это?

Она задрожала от незначительного прикосновения и отказалась от лжи.

– Я не могу этого отрицать. Я очень хочу этого, но не могу рисковать. Я не могу быть твоей женой, поэтому…

– Поэтому ты будешь продолжать сражаться со мной… и с собой.

Глаза защипали слезы.

Она знала, что должна сопротивляться. Или просить его остановиться. Может быть, Лейф остановился бы. Может быть, он просто взял бы желаемое. После того как Криста сама поощрила Лейфа, едва ли его можно было в чем-то упрекнуть.

Желание сопротивляться улетучивалось, уменьшалось с каждым его страстным поцелуем. Криста больше не хотела останавливать его. Ей хотелось ощутить его в себе, познать жгучее удовольствие, которое Лейф доставлял ей до этого.

Лейф отступил от кровати.

– Как красиво. Ты словно зеленоглазая богиня с золотыми волосами. Прежде чем оказаться в тебе, я испытаю, какова ты на вкус. Увидим, понравится ли тебе это.

Прижав Кристу к шкурам, Лейф опустился на нее. Устроившись между бедрами, он запустил руки ей в волосы и принялся целовать, добиваясь того, чтобы губы раскрылись. Жар его тела обжигал кожу. Грудь запульсировала там, где волосы на его груди касались сосков, Криста поцеловала его в ответ, а желание сопротивляться совершенно исчезло.

Лейф покусывал ухо, целовал и покусывал шею, потом переместился ниже и принялся нежно покусывать соски. Криста боролась с желанием умолять войти в нее.

Она подумала, что Лейф так и поступит, но вместо этого он переместился ниже, осыпая поцелуями ее живот, задержавшись на мгновение у пупка, обведя углубление языком, отчего Криста покрылась мурашками и ощутила жар во всем теле.

Он сказал, что хочет ощутить ее вкус. Криста выдохнула, когда его губы начали ласкать самое интимное место, язык скользнул по чувствительному бугорку.

– Лейф! Ты не можешь… не можешь…

Но она не договорила, а застонала и подняла бедра поближе к возбуждающим губам. Ее охватило удовольствие. Сильные ощущения сотрясали каждую часть тела, мышцы стали тугими, словно шнуры.

Она ощутила острое наслаждение и выкрикнула имя Лейфа. Все тело сотряслось, наслаждение закружило ее, словно облака в бурю.

– Ты – моя, – сказал он. – Ты должна это понимать.

Он целовал ее, она целовала в ответ, они двигались в едином ритме, и наконец он глубоко вошел в нее резким движением, казалось, достигшим самой глубины ее естества.

Криста подумала, что он, может быть, и прав. Что это она ошибалась, а ей предназначено судьбой жить не в Англии, а здесь, на острове, с Лейфом.