Текст книги "Любимец фортуны"

Но она не хочет начинать все сначала. А единственный способ удержаться здесь – забыть об эмоциях и работать как можно лучше.

Она почти поверила в то, что это возможно, когда в дверь вошел Генри.

– Доброе утро, Астрид. Есть какие-нибудь сообщения для меня?

Она подняла голову, взглянула в его ясные голубые глаза и забыла, о чем он спросил ее. Она помнила только ощущение его плеч под своими ладонями прошлым вечером, нежность и жар его губ на ее губах. И как он погладил ее волосы.

– Астрид?

– Да, Генри?

– Сообщения, – напомнил он.

Она протянула ему бумаги и поняла, что опять позволила чувствам вмешаться в свою профессиональную деятельность.

Генри хватило одного взгляда на строгий костюм Астрид, чтобы понять – вчерашний поцелуй был ошибкой. Придется сделать шаг назад. Нужно дать ей время, чтобы вернуть себе прежнюю уверенность. Он должен бы знать, что женщина, которая так сильно обожглась на служебном романе, не будет сразу же кидаться в объятия своему новому боссу.

Но лунный свет был таким волшебным... Черт подери! Не в лунном свете дело. Дело в Астрид. Ее губы, ее тело, ее манящая улыбка ввели его в искушение. Все это и тот факт, что ему не понравилось, как Даниель Мартин дотрагивался до нее. Этот человек считал когда-то Астрид своей собственностью.

А им руководил прежде всего дух соревнований. Потребность побеждать у него в крови. Его мать часто винила в этом Малькольма, но сама, когда дело касалось ее карьеры, становилась столь же агрессивной.

В дверь осторожно постучали.

– Войдите.

– Сэр, то есть Генри, Дэвис из бухгалтерии просит принять его.

– Закройте дверь, Астрид.

Она вошла и закрыла за собой дверь.

– Да?

– Ему была назначена встреча?

– Нет. Но он говорит, дело срочное. Если вы хотите говорить с ним, у вас есть десять минут. Через двадцать минут должна прибыть Стеф Кордо. Я знаю, пока она будет здесь, вы не захотите отвлекаться ни на что другое.

Генри улыбнулся про себя. Она – очень деловой человек. Такого хорошего помощника у него никогда еще не было. Ну хорошо, у него просто никогда не было помощников.

Но она все-таки молодец.

– Спасибо. Когда Стеф придет, проводите ее в зал заседаний. Мы пригласим туда всех тех, с кем она пожелает поговорить. Кроме того, Стивен придет примерно через час.

– Стивен?

– Мой сводный брат. Мы хотим устроить для Стеф выступление в мегамаркете «Эверест» на Лейчестер-сквер.

– Это интересно. Хотите, чтобы я прервала ваш разговор с Дэвисом, если он не уложится в десять минут?

– Было бы очень кстати.

Она повернулась, чтобы уйти, и он, хотя изо всех сил старался думать о деле, не мог не заметить, как узкая юбка обтягивает ее стройную фигуру.

– Генри? – Она остановилась у двери. – Пожалуйста, уделите мне пять минут после вашего разговора со Стеф.

– Для чего?

– Мы можем поговорить позже. Я не хочу ломать ваше расписание.

– Дэвис подождет. Скажите ему, что я найду для него время завтра утром, и возвращайтесь.

– Но...

– Я так хочу.

Она ушла без дальнейших возражений. Хорошо быть хозяином. С тех пор как он стал во главе команды, а теперь во главе студии звукозаписи, он все делал по-своему. И не скрывал, что это ему нравится.

Она вернулась меньше чем через минуту. Закрыла за собой дверь, но осталась стоять у порога.

– Садитесь.

Она села.

– В чем дело?

– В прошлом вечере.

– То есть?

Астрид глубоко вздохнула и посмотрела ему прямо в глаза.

Его уважение к ней чуточку возросло.

– Вы мне нравитесь, Генри, но это место... Я знаю, что это, возможно, мой последний шанс заявить о себе в музыкальной индустрии. И я не хочу его потерять.

– А при чем тут вчерашний вечер? – спросил он. – Я не таков, как ваш прошлый начальник. Если я вас поцеловал, это не значит, что я собираюсь прогнать вас.

Она посмотрела на свои крепко вцепившиеся в колени пальцы.

– Дело тут не в романе. Я продолжала работать у Даниеля и после того, как наша связь оборвалась. Я не хочу, чтобы вы неверно о нем думали.

Генри не понравилось, что она защищает того, другого мужчину. Это было ему непонятно, и он просто пропустил ее слова мимо ушей.

– Тогда в чем было дело?

– Я тяжело заболела, часто подолгу не появлялась на работе. Поэтому он прогнал меня.

– Вам было трудно работать с ним после того, как ваши личные отношения прекратились? – спросил он. И вдруг понял, что вмешивается в нечто очень интимное. Он мог работать с Астрид, и целовать ее, и все такое и не зная деталей ее прошлой жизни. Но дело было в том, что он хотел их знать.

– Нет. Просто все стало совсем по-другому. Но вы мне нравитесь, и мне по-настоящему нравится эта работа. Я не хочу снова принимать решения, продиктованные влечением, и потом раскаиваться в своих поступках.

Генри откинулся на спинку кресла:

– Значит, вас влечет ко мне?

– Генри, пожалуйста. Я стараюсь говорить серьезно.

– Извините, Астрид. Но вы заговорили о сексе, а я мужчина. Это значит, что в таких случаях мой мозг сам собой перестает работать.

Она улыбнулась:

– Вы не просто сексуальный маньяк. Поэтому я с вами и разговариваю. Я знаю, что вы хотите победы в состязании с вашими сводными братьями, и думаю, у нас есть шанс. Но только если мы оба сосредоточимся на работе.

– Значит, это в моих собственных интересах? – спросил Генри.

– Ну, для меня это тоже было бы неплохо, – признала она.

Его уважение к Астрид возросло еще больше. И он понял – она не из тех женщин, которые всегда его привлекали. Она предусмотрительна. Не рвется ухватить как можно больше только себе. И это оказалось приятнее, чем он мог предположить.

– Я хочу успеха для нас обоих, – сказала она.

Он встал, обошел стол, наклонился и заглянул ей в лицо:

– Спасибо, Астрид. Я буду изо всех сил стараться сдерживать мои низменные инстинкты, но тут я не уверен в успехе.

– Я собираюсь продолжать одеваться как можно официальнее, – сказала она.

Он рассмеялся. Дело не в ее одежде, хотя одежда тоже играет какую-то роль. Дело в ней самой. Он желает эту женщину, именно ее. Но он сомневался, стоит ли говорить ей об этом.

Однажды, недели через три после поступления на работу в студию звукозаписи компании «Эверест групп», Астрид сидела поздно вечером в офисе одна. У Генри было какое-то дело в очередном ночном клубе. Она успела обзвонить несколько радиостанций в Англии и за рубежом и удостовериться, что посланные туда материалы о Стеф Кордо получены.

– Еще один рабочий вечер?

Она подняла голову и увидела, что он стоит в дверях. Она улыбнулась.

– Мой босс всегда готов поработать у меня шофером.

– Правда? А я думал, надо немного отступить. Хотел дать вам пространство для роста и так далее.

– Так вот в чем дело!

– Конечно. Вы как-то сказали, что хотите сделать карьеру в музыкальной индустрии, поэтому я говорил о вас в разных местах – в секции «Актеры и репертуар», в маркетинговом отделе.

– Потрясающе!

– Правда?

– То есть у Даниеля я работала совсем по-другому. Хочу сказать, для него я была только секретаршей, а вы даете мне собственное поле для деятельности. Это же прекрасно!

Генри кивнул:

– Хорошо. Тогда, может, вы начнете немного расслабляться здесь, в офисе?

– Я и расслабляюсь.

Она удивилась. Она старалась следить за собой, старалась видеть в Генри только начальника и ничего больше, но он был еще и знаменитостью. Она ежедневно получала массу запросов о том, где и когда его можно застать. И выдавала некоторую информацию репортерам, потому что Генри хотел, используя их, помочь неким своим друзьям.

– Хорошо, – повторил он и направился к себе в кабинет.

А она постаралась не думать о том, что он обращается с ней как со своей служащей и с той ночи у ее дома больше не пытается поцеловать ее. Что превосходно, ибо он не интересует ее как мужчина. По крайней мере, так она себе говорила.

* * *

Астрид оставила машину, которую одолжила у сестры, на стоянке у одной из станций метро. Туда Генри сможет подвезти ее, если надо. Сегодня им предстояло обойти еще несколько ночных клубов, а она не хотела больше рисковать ехать с ним поздно ночью до самого дома. Прошло четыре недели после их разговора в его кабинете. Он старался держаться с ней спокойно, но его взгляд часто задерживался на ее губах, ее фигуре.

Она уже жалела, что не промолчала тогда. Ей хотелось снова почувствовать, как его руки обнимают ее. Она ощущала это во сне каждую ночь. Нет, она не собиралась позволять себе ничего лишнего. Но какая-то часть ее существа, та самая, которую она считала давно отмершей, желала его.

До элитного клуба она доехала на метро. В этот клуб не допускали порой даже знаменитостей, поэтому, подойдя к швейцару, она остановилась в нерешительности.

– Могу я быть вам полезен?

– Я должна встретиться здесь с Генри Девонширом, – сказала Астрид. – Меня зовут Астрид Тейлор.

– Конечно, мисс Тейлор. Вам следует пройти к столикам для особо важных гостей. Распорядитель проводит вас.

Пока она шла за распорядителем, наполнившая зал электронная музыка отзывалась в ней странными пульсациями. За столиком Генри сидело много народа. Она поняла, что очарование ее босса частично заключалось в той легкости, с которой он общался с людьми.

Неудивительно, что швейцар сразу пропустил ее. Она принадлежала к числу тех примерно пятнадцати человек, которым Генри открыл на сегодня доступ в этот клуб.

Когда она подошла, он поднял голову, одарил ее полуулыбкой и указал на место в конце стола. Она села рядом с человеком, которого видела по телевизору, и еще одним сотрудником компании. Она болтала с человеком с телевидения («Зовите меня просто Алан»), пока он не ушел, прихватив с собой нескольких женщин. Генри жестом пригласил ее сесть рядом с ним.

– Вы слушали эту группу?

– Их трудно не слушать. – Даже тут, в отделении для особо важных персон, музыка звучала нестерпимо громко. Даже трудно было разговаривать.

– И что вы о них думаете?

Она повернулась в ту сторону, откуда шел звук, и закрыла глаза. Она уже давно поняла, что хорошая музыка способна околдовать человека, заставить его забыть о повседневности. Эта группа такого эффекта не производила.

– Приятная музыка.

– Но не прекрасная, – усмехнулся Генри.

– Вот именно. Это хорошая группа, они могли бы с успехом записать один альбом, но мне не кажется, такое звучание не сулит им долгой популярности, – сказала она.

– Хорошо. Мне нравятся ваши инстинкты.

– Спасибо.

– После них будет выступать группа, которую мне рекомендовал Роджер. Думаю, они вам понравятся.

– Почему? – спросила Астрид. Ей хотелось знать, что, по мнению Генри, должно ей нравиться и почему. Действительно ли он сумел узнать ее? Они знакомы всего несколько недель. Хотя она успела хорошо его изучить. Ведь они много времени проводят вместе.

– Потому что у них хорошее звучание с оттенком поп-музыки, но в их лирике есть нечто от ретро. Они говорят об истинных чувствах. Я заметил, когда прослушивал записи музыкантов, которых вы мне рекомендовали, что вам это импонирует.

– Я заметила, что вы заметили, – сказала она. Последние две недели он уделял ей на работе много внимания – спрашивал, какого она мнения о той или иной группе, предоставлял ей право принимать решения относительно того, каких музыкантов стоит представить на радио, и так далее, то есть относился к ней как к достойному уважения партнеру. А именно это ей и было нужно.

– Ну хорошо. Я хотел, чтобы вы поняли: я не такой, как Даниель, – сказал Генри.

– Почему? – спросила Астрид.

– Потому что я собираюсь опять поцеловать вас и на этот раз не дам вам убежать.

Она почувствовала себя глупо оттого, что он вот так это сказал. Но, в конце концов, ничто человеческое ей не чуждо, а противостоять искушению, особенно такому, какое он являет собой, не просто.

– Я не хочу совершать еще одну глупую ошибку, – сказала она, сама не зная, предназначаются ли эти слова Генри или ей самой.

– Хорошо, – кивнул он, нагнулся и под столом взял ее руку в свою.

Между тем объявили выступление группы «Икс-Эс-Ю».

Название наводило на мысль о каком-нибудь американском университете, и вид музыкантов подкреплял это впечатление. Одетые в потертые джинсы и выцветшие майки, они, казалось, собирались выступать перед толпой студентов, а не перед посетителями элитного лондонского клуба.

Они запели. Их музыка была... секс-диско. От этого пульсирующего ритма Астрид захотелось встать и начать танцевать. Она постукивала в ритм музыки носками туфель. Генри тоже начал двигаться в ритм музыки. Астрид заметила это. Площадку для танцев, и раньше отнюдь не пустовавшую, теперь как бы накрыла плотная волна движущихся в определенном ритме тел.

Генри потянул ее за руку и заставил встать. Они попали в центр медленно колыхающегося водоворота. Во время танца тело Генри часто оказывалось прижато к ее, и каждый раз у нее возникала мысль о несостоятельности всех попыток держаться от него на расстоянии.

Она пыталась быть строгой, отгородиться от него... Невозможно! Астрид всем своим существом желала Генри. А эта музыка заставила ее вспомнить, что надо жить, а не прятаться от жизни.

Она перестала твердить себе, что должна вести себя профессионально, и просто расслабилась, позволила себе быть собой. И в эту секунду что-то в ней перевернулось. Она взглянула в немыслимо голубые глаза Генри и увидела там больше, чем ожидала увидеть.

Она услышала голос этого мужчины и поняла – что бы ни случилось потом, она никогда не пожалеет о времени, проведенном с ним.

Глава 5

Когда началось выступление «Икс-Эс-Ю», Астрид вдруг как-то странно изменилась. Словно солнце, вдруг разорвав пелену облаков, засияло на небе. Двигаясь в ритме танца, она лучилась жизнью, и Генри хотелось, чтобы эти лучи изливались на него одного, хотелось вобрать в себя все сияние.

Во время танца он держал руку на ее бедре. Ее тело касалось его тела, дразнило его каждым своим ритмичным движением. Он желал большего, чем эти мгновенные соприкосновения. Он жаждал крепко прижать ее грудь к своей груди, сжать руками ее бедра, ощутить ее манящие губы у своих губ.

Музыка кончилась, но он едва ли заметил это. Публика зааплодировала, и каким-то уголком сознания Генри понял, что нашел первую группу, достойную марки «Эверест групп», и что с этими ребятами надо действовать так же, как со Стеф Кордо.

И понял, что нашел еще кое-что.

Астрид подняла на него большие свои карие глаза, и он вдруг наклонился и поцеловал ее. Он не думал о последствиях. Не думал о победе, о бизнесе. Он думал только о том, что эта женщина – воплощенное искушение и что он устал от необходимости сдерживать себя.

Генри склонился к ее губам. Последние три недели были слишком длинны для его плоти. Кровь с трудом текла по его жилам. Ее руки легли ему на плечи, она приподнялась на носки, чтобы их поцелуй стал глубже.

Вокруг них двигались люди, музыканты заиграли следующую мелодию, а Генри казалось, что мир сжался, сомкнулся и в нем остались только Астрид и он.

Он ощутил сладость и аромат чего-то принадлежащего только Астрид. Энергетический заряд возник между ними. Он поднял голову, утопил пальцы рук в ее волосах у самой шеи и снова коснулся губами ее губ.

Она вздохнула.

– Мне так хотелось, чтобы вы поцеловали меня.

Он взял ее за руку и повел прочь с танцевальной площадки.

– Правда?

Она кивнула.

– Я не стану делать вид, что не хочу вас. Но это не значит, что я считаю, что это хорошо. Вы уже догадались – отношения с Даниелем осложнили мне жизнь на прежней работе. Я не могу допустить, чтобы это повторилось.

– Какие найти слова, чтобы вы изменили свое мнение? – спросил Генри.

– Не знаю... Я... Я не говорю, что вы мне не нравитесь. Я говорю только, что мне кажется неразумным сближаться с вами, Генри.

– Мы это обдумаем, – сказал Генри. – А теперь я хочу поговорить с этими музыкантами. Пойдете со мной?

Она кивнула.

Он продолжал держать ее за руку. Он чувствовал, что она перестала быть для него просто помощницей. Теперь она была его женщиной. И ему это нравилось. Но чтобы убедиться, что она действительно его женщина, он должен заняться с ней любовью.

Музыкантов уже ждала небольшая группка поклонников. Генри воспользовался своей известностью, чтобы расчистить себе дорогу. Он подошел к одетому в черную рубашку охраннику, который отгонял кричаще одетых девиц и слишком назойливых фанатов.

– Я Генри Девоншир. Хочу поговорить с музыкантами.

– Генри Девоншир. Я был на стадионе, когда вы так замечательно выиграли мяч на последней минуте матча. Это была ваша последняя игра в составе «Лондон айриш».

– Это была прекрасная игра. Стен заработал пенальти, и я решил, что все пропало.

– Но вы выиграли. Вы были великолепны.

– Спасибо, – сказал Генри. – Я был бы очень признателен, если бы вы пропустили меня к музыкантам.

– Понятное дело, приятель. – Охранник отступил на шаг и пропустил их.

– Я Генри Девоншир, – представился Генри, подходя к солисту группы.

– Ангус Мак-Нейл, – представился молодой человек, пожимая Генри руку.

– Мне очень понравилось ваше исполнение.

– Спасибо. Мы много экспериментировали с разными стилями, и я еще не уверен, что у нас все в порядке.

– Я бы хотел немного подробнее поговорить с вами. Недавно я возглавил студию звукозаписей «Эверест». У вас есть менеджер?

– Да. «Би-Энд-Би менеджмент».

– Никогда раньше о них не слышал, – признался Генри.

Он посмотрел на Астрид, надеясь, что эта компания ей знакома, но она только покачала головой.

– На самом деле это мой старший брат и один из его приятелей, – несколько пристыженно пояснил Ангус. – Никто не хотел даже разговаривать с нами, когда у нас не было солидного менеджера. Тогда Брайан отправился в библиотеку, взял несколько книг... Но вам ведь это не так интересно, правда?

– Напротив, Ангус, – сказала Астрид, выступая вперед. – Мы в «Эверест групп» хотим знать все об артистах, с которыми собираемся заключить контракт.

– Поэтому мы и пришли, – сказал Генри. – Вы собираетесь еще петь или можете пойти поговорить с нами прямо сейчас?

Остальные члены группы постепенно подошли ближе и теперь обменивались взглядами. Генри решил, что ему надо удалиться и дать им поговорить между собой.

– Вот моя визитная карточка. Я пробуду в клубе еще около часа. Если у вас найдется время для разговора прямо сегодня – прекрасно. Если нет – не беда. Позвоните мне завтра, и мы договоримся.

Он отвел Астрид обратно к столикам для особо важных персон, но ему было не по себе: он не любил сидеть и пассивно ждать. Он заказал выпить для них обоих.

Астрид положила ладонь на его руку.

– Я просто чувствую, как энергия колышется вокруг вас. О чем вы думаете?

Генри не любил делиться своими заветными мыслями и сидел молча, пока не понял, что Астрид может быть тем отвлекающим фактором, который ему сейчас необходим.

– О том, что вы еще не поведали мне свои секреты.

– Ну, с этим придется подождать. Шумный ночной клуб – неподходящее место для исповедей.

– Я не согласен. Это просто идеальное место. Здесь царит дух анонимности. И посторонние не могут за постоянным шумом расслышать ваши слова.

Она наклонила голову, потом подалась вперед, так что их носы почти коснулись друг друга.

– Но вы услышите, несмотря на шум.

Он поднял одну бровь:

– Хорошо. Откройте мне ваши секреты, Астрид.

Она покачала головой:

– Только если вы откроете мне ваши. Не то, что пишут в «Хелло». Я хочу знать секреты настоящего Генри. Почему вы сейчас так нервничаете?

Генри не хотел с ней делиться этим секретом. Он не хотел никому рассказывать о порывах, которым порой поддавался, о том, что хотел иметь все, чего хотел, здесь и сейчас.

Астрид все еще почти наслаждалась новым ощущением. Она всегда позволяла мужчинам... ну ладно, Даниелю задавать тон и распорядок их отношений. Но она знала, что, если хочет иметь хоть какой-то шанс на успешное развитие своих отношений с Генри, она должна измениться.

Она хотела не столько скрывать свои секреты, сколько узнать его.

Что сделало Генри таким, каков он сегодня?

Он обхватил ее рукой за плечи и привлек к себе:

– Я не нервничаю, дорогая. Я хотел бы остаться с тобой наедине, чтобы мы могли закончить то, что начали, когда танцевали.

Она вздрогнула, когда он произнес эти слова ей в самое ухо. От тепла его дыхания электрические искры побежали по всему ее телу. Она тоже хотела его.

Астрид испугалась. С физическим влечением она могла справиться, но тут было нечто большее. Ей нравился Генри. Ей нравился мужчина, в котором было что-то помимо биологической сути. Но она боялась довериться этому глубоко интуитивному представлению о нем. Она думала, что он не такой, но – где гарантии, что отношения между ними, какими бы они ни оказались, не порвутся через несколько месяцев?

– Что означает этот взгляд? – спросил ее Генри.

– Я боюсь потерять голову, – искренне призналась Астрид. Она, возможно, пожалеет о своих словах, но если она чему-нибудь и научилась, так это не отшучиваться в подобных случаях.

– Первый год моей карьеры профессионального регбиста прошел в постоянном страхе. Тренер был моим отчимом. Я знал – если сыграю не так, то подведу его. И первые три игры я провел с позиций боязни. А потом один парень сказал мне: «Я слышал, ты хороший игрок, но теперь мне кажется, это была просто болтовня».

– Как любезно с его стороны!

Генри пожал плечами:

– На меня давили со всех сторон, и я прогибался под этим давлением. Поэтому я решил, что буду играть для себя. Не для Гордона, не для болельщиков – просто для себя.

– И это сработало?

– Да. Я начал играть все лучше и лучше и в конце концов стал капитаном команды.

– Здорово, – сказала Астрид.

– Точно так же я поступаю и вне игры. Живу для себя. Так, как мне хочется.

– Я тоже хотела бы, но всегда есть опасение...

– Забудьте свои тревоги, Астрид. – Он посмотрел через ее плечо и встал навстречу высокому молодому человеку с жидкими темными волосами до самых плеч.

– Я Брайан Монро. Я представляю группу «Икс-Эс-Ю».

– Очень приятно. Это Астрид, моя ассистентка. Хотите выпить что-нибудь?

– С удовольствием.

Астрид откинулась на спинку стула и просто наблюдала за тем, как Генри делает свое дело. Люди подходили к его столику и отходили, это было нормально для Генри, но он каждому уделял внимание. На столе перед ним всегда стоял стакан сельтерской воды. Она быстро поняла, что ее босс на самом деле не пьет в эти долгие рабочие ночи. И у него была своя деловая этика, которой мог бы позавидовать каждый.

Даниель часто использовал людей в своих интересах. У нее на глазах он часто уходил из клуба с какой-нибудь компанией, а его подчиненные оставались обговаривать детали сделок. А Генри... С каждой минутой он нравился ей все больше.

Часа в два ночи она почувствовала, что устала и с трудом сдерживает зевоту. И подала Генри знак, что хочет уйти.

– Подождите меня, – сказал он.

Через полчаса они вместе вышли из клуба.

– По-моему, мы заполучили «Икс-Эс-Ю».

– Несомненно. Брайан выглядел весьма убедительно. Завтра утром я первым делом созвонюсь с ним.

– Я отвезу вас домой, – сказал Генри.

– В этом нет необходимости. Сегодня я взяла машину Бетанн.

– Почему?

– Не хотела пользоваться вашей любезностью. Я ценю, что вы каждый раз подвозите меня, но мне кажется важным иметь возможность самой добираться до дому.

– Но почему? – снова спросил Генри.

– Потому что мне каждый раз хочется пригласить вас к себе, а это не такая уж здравая идея, не правда ли? – Астрид сочла, что говорила с излишней страстностью. Они оба знали – их взаимное притяжение постоянно усиливается. И ничего не могли тут поделать.

– А мне идея пригласить меня к вам кажется вполне здравой. Почему вы не хотите это сделать?

– Потому что вы – мой начальник, Генри, – сказала Астрид. Ночной ветерок был прохладным и показался ей резковатым, когда она откинула голову назад, чтобы взглянуть на звезды. – Почему вам дали имя Генри?

Он тихо засмеялся:

– Так звали отца моей мамы. А почему вы – Астрид?

– Моя мама взяла это имя из книги. Бетанн назвали в честь матери нашей мамы, а я получила книжное имя.

– Какая это была книга?

– «Пеппи Длинныйчулок». Писательницу звали Астрид Линдгрен. Мама говорит, что она хотела, чтобы я так же страстно любила жизнь, как Пеппи.

Астрид посмотрела на Генри и увидела, что он наблюдает за ней с этим своим загадочным выражением лица. Она знала, что наговорила лишнего, но она очень устала. Устала физически, ведь ее организм еще не приспособился к ночному образу жизни, и устала духовно из-за необходимости держаться подальше от Генри. Она хотела, чтобы он узнал, что она за женщина, чтобы взглянул на нее и увидел ее такой, какая она на самом деле.

– Мне это нравится. Похоже, ваша мама знала, что делает, когда давала вам имя, – сказал Генри.

Астрид была в этом не уверена. Какая-то ее часть всегда чувствовала, что ей приходится тяжелее, чем ее сестре. Бетанн была человеком целеустремленным и всегда знала, чего хочет. Она много сделала, многого добилась, а Астрид каждый раз все начинала сначала.

– Я не уверена. Но то, что происходит сейчас, мне нравится, – сказала она.

Генри завладел ее рукой, пропустил свои пальцы между ее пальцами, и так, рука об руку, они и по шли к его машине.

– А вы когда-нибудь думали о том, какие имена дадите вы своим детям?

Астрид почувствовала, что слезы начинают щипать ей глаза, и отвернулась от Генри.

– Астрид?

Она покачала головой:

– Наверное, в честь моих родителей. А вы?

– Я всегда хотел назвать сына в честь великого регбиста Джонни Вилкинсона.

– Надо надеяться, ваша жена будет поклонницей этого вида спорта, – сказала Астрид. Она старалась говорить легко, хотя знала, что дети никогда не будут для нее легкой темой. И как получилось, что они заговорили об этом?

Генри не хотел говорить о детях. Честно говоря, он всерьез задумывался о детях только дважды, когда на свет появлялись его младшие братья по матери. Но в голосе Астрид было что-то, что заставило его попытаться развить эту тему. На в общем ничего не значащие вопросы таким тоном не отвечают.

– Как зовут ваших родителей? – спросил он.

– Спенсер и Мэри. Но, право же, мне не хочется говорить на эту тему. Не понимаю, почему мы вообще ее коснулись.

Он открыл дверцу своего автомобиля и помог ей занять место пассажира, а сам обошел кругом, сел за руль, но, прежде чем завести мотор, посидел некоторое время молча.

– Моя мама думала назвать меня Мик, в честь Мика Джаггера, но потом сказала, что хочет дать мне имя человека, который всегда ее любил.

– Это очень трогательно, – заметила Астрид. Она невольно задумалась о том, что Генри, наверное, было нелегко расти в тех условиях, в которых он рос. – А почему вы стали играть в регби? Не проще ли было бы стать музыкантом? – И тут же прикрыла рот рукой: ей вдруг пришло в голову, что он, возможно, не умеет петь. – Или, может, вы не умеете петь?

– Умею, – сказал Генри. – Не очень хорошо, но умею.

– Тогда почему?

– Я – тяжелый случай, – ответил он, заводя мотор. – Я не хотел, чтобы обо мне говорили, что я пришел на готовенькое. Я начал играть в регби, когда мне было восемь лет. Я успел понять, что расту в лучах славы моей матери и тягостных обстоятельств моего рождения. И решил, что если добьюсь чего-нибудь, то только сам. Где вы оставили машину?

– Около Ватерлоо.

Он нажал на стартер. Машина тронулась.

– Вы очень разумный человек, раз сумели сделать свой выбор в таком возрасте. Бетанн такая же. Она всегда хотела стать юристом. И стала.

– А вы?

– Я всегда хотела жить в Лондоне, – ответила она с усмешкой. – Меня влекла кипучая жизнь большого города, возможность быть в центре событий...

– Тогда почему вы не живете в городе?

– У меня хватает денег только на квартиру в Вокинге. Мои подружки, с которыми я делила жилье, теперь замужем... Короче, я живу в Вокинге.

– Я хотел спросить, как получилось, что вы стали работать в музыкальной индустрии? – Генри въехал на парковочную площадку, где стояла машина Астрид.

– Моя машина на втором уровне, – сказала она. – После университета я нашла работу секретарши в группе Мо Роллинса, а потом, так сказать, продвинулась по службе. Самое удивительное, что эта работа нравилась мне все больше и больше. Вот этот зеленый «форд-фьюжн».

Генри притормозил рядом с ее машиной. Она взяла свою сумку и хотела распрощаться, но он не собирался так просто ее отпускать.

– А теперь вы работаете у меня... И вам все еще нравится это дело? – спросил он.

– После такого вот вечера? Спрашиваете. Я просто влюбилась в «Икс-Эс-Ю». Вы подпишете с ними контракт, и я буду с радостью наблюдать за их профессиональным ростом.

– Согласен. Это здорово. Я думал стать чем-то вроде спортивного импресарио или агента.

– Почему же не стали? Я помню телешоу, которое вы вели несколько лет назад. Вы рассказывали о людях, которые помогают детям найти свое место в мире спорта.

– Помните? Вы смотрели это шоу?

– Иногда, – призналась Астрид. – Как вам удалось его сделать?

– Мама знает разных людей в развлекательной индустрии, и после моей травмы она стала знакомить меня с ними.

– Похоже, она очень вам помогла.

Генри рассмеялся:

– Она беззастенчиво вмешалась в мою жизнь. Я сказал ей, что буду жить на доходы с моих вкладов и устраивать пирушки. Тогда она стала жать на все кнопки и представлять меня всем, кто мог бы заставить меня работать.

– И добилась своего, не так ли?

– Да. Добилась. Я организовал это шоу. Кроме того, вел переговоры с человеком, который был моим агентом, когда я играл в «Лондон айриш». Но это оказалась очень скучная работа. По крайней мере для меня.

– И тогда вы обратились к музыкальной индустрии?

– Да. У меня были связи в мире музыки, – ответил Генри.

– И это сближает вас с вашей мамой.

– Да, именно так. Хотите заехать ко мне на чашку чая?

– Что-что?

– Я не хочу, чтобы этот вечер заканчивался. Думаю, и вы этого не хотите, – сказал он.

Какую-то секунду она колебалась, потом ответила:

– Я не хочу, чтобы этот вечер кончался, но завтра утром у меня много работы.

– Я знаю вашего начальника.

– Да. Именно это меня и смущает. Трудно найти разумное совмещение служебных и личных отношений.

– Думаете? Компания «Эверест групп» не считает близкие отношения преступными, так что вы можете не опасаться за свое место.

– Могу я за него не опасаться и в том случае, если скажу, что хочу поехать домой?

– Конечно. Я думал, вы успели достаточно узнать меня. А если нет, самое лучшее, что вы можете сделать, – действительно отправиться домой.

Астрид прикусила губу:

– Извините меня.

– Все в порядке. Надеюсь увидеть вас завтра на работе.

– Да, – сказала она и вышла из его автомобиля.

Он смотрел, как она идет к своей машине. Прежде чем обернуться к нему, она открыла дверцу и бросила свою сумочку на сиденье.

– Вы действительно хотите наладить со мной отношения? – спросила она.