Текст книги "Точно в сердце"

Глава 8

Стараясь сконцентрироваться на предстоящем свидании, Джек все никак не мог избавиться от неприятного чувства, что их связь с Уиллоу обречена. Потому что на самом деле ему до смерти хотелось остаться у нее, проваляться в постели, крепко обняв ее, чтобы она никогда-никогда не смогла исчезнуть из его жизни. Однако всегда, когда он испытывал подобные сильные чувства, случалась катастрофа.

Дома он принял душ, проверил автоответчик и почту, пытаясь вернуться к реальности, но мыслями оставаясь в спальне Уиллоу в Бруклине. Одевшись, он позвонил в один из самых шикарных ресторанов города и зарезервировал столик. Большим преимуществом его известности была возможность попасть практически всюду при первом же желании. Он старался не зазнаваться и не пользоваться положением слишком часто, но иногда, как сегодня, это было очень кстати.

Затем он попытался поработать, но все мысли были только о Уиллоу. Тот факт, что они переспали, никак не приблизил его к разгадке ее тайны. До сих пор не было понятно, почему его так к ней влечет. Чем она отличается от других женщин? Да всем! Но зачем она прячет свою истинную сущность за маской неприступной железной леди?

Пришло сообщение от Рии Монтань – Пи Джей вышел из комы. Снова мелькнула мысль о скоротечности жизни. Все в нашей жизни висит на волоске. Все имеет начало и конец, как ты ни старайся убеждать себя в обратном…

Джек набрал номер Рии, и та быстро ответила. Голос ее звучал устало. Наверняка ей пришлось сегодня ответить на десятки звонков. Помимо того что Пи Джей был известным в своих кругах спортсменом, сама Рия являлась знаменитой киноактрисой, и продюсеры шоу «Яркий взлет» даже раскошелились на дополнительных охранников в больнице, чтобы оградить пару от назойливого внимания публики и папарацци.

– Это Джек. Ну как наш Пи Джей? – мягко спросил он, стараясь не показывать волнения.

– Пришел в себя, но очень-очень слабый, – ответила Рия.

Джек боялся задавать волновавшие его вопросы. Что сказал Пи Джей? Не винит ли он Джека в случившемся? Вместо этого он спросил:

– А как ты сама?

– Устала немного, но я очень рада. Джек, это такое счастье, что он пришел в сознание. Он спрашивал про тебя, все ли с тобой в порядке.

– Да что со мной-то может случиться?

– Ты тоже пережил потрясение.

– Я в порядке. А можно с ним поговорить?

В трубке послышался приглушенный обмен репликами, потом раздался слабый и невеселый голос Пи Джея:

– Ну что, сюжетец вышел достаточно зрелищным?

Джек рассмеялся через силу:

– Да, теперь ты вообще у всех на устах!

На некоторое время повисла тишина, и Джек подумал, что Пи Джей заснул. Он был бы только рад, это избавило бы его от самого сложного разговора в жизни. Тут Пи Джей снова заговорил:

– Спасибо. Если бы не твоя реакция, я бы погиб.

– Пожалуйста, – отозвался Джек. Никогда Пи Джей не узнает, как он рад, что смог помочь. И еще больше рад, что не он стал ловить ту первую волну. – У меня не так много друзей, чтоб отдавать их на съедение акулам.

Пи Джей рассмеялся, тихо, но искренне, и от этого звука Джеку стало немного полегче.

– Ты просто самоуверенный болван.

– Да, есть немного, – согласился Джек и подумал, что Пи Джей и Уиллоу здорово поладят. У них совершенно одинаковое представление о его раздутом самолюбии, и они с удовольствием будут перемывать ему косточки.

– Сейчас будет осмотр, доктора полюбуются на свое творчество. У меня ногу отняли, – проговорил Пи Джей.

– Друг, мне так жаль.

– Непередаваемые ощущения. Уже думаю, а есть ли специальные доски для одноногих. Может, изобрету какое-нибудь уникальное приспособление. И прославлюсь на новом поприще.

– Не сомневаюсь.

– Ладно, приятель, до связи.

Джек попрощался и задумался. С одной стороны, позитивный настрой друга радовал. С другой – Джек помнил первые дни в больнице после травмы: он был счастлив, что вообще остался в живых. Потом со временем шок и эйфория прошли, уступив место осознанию горькой истины: жизнь никогда не будет прежней. Он решил, что обязательно нужно будет навестить Пи Джея, как только тот выпишется из больницы.

Собираясь в ресторан, он приказал себе не давать волю грустным мыслям насчет перспектив его отношений с Уиллоу. Жизнь и прежде посылала ему испытания, и все он их проходил, пройдет и это. Жаль, конечно, что он не может предаваться светлым мечтам о прекрасном совместном будущем с этой женщиной, потому что ничто не вечно под луной. Такой уж он человек, так он чувствует. Он твердил себе, что просто мыслит реально. Но все равно было горько сознавать, что нет шансов удержать при себе Уиллоу до конца их дней.

Но прежде чем они расстанутся, нужно выяснить, что там случилось в школе, чем он ее обидел. Возможно, именно для этого их пути на какое-то время пересеклись – чтобы он помог Уиллоу побороть ту обиду.

Увидев же, как она подходит к ресторану, Джек отчетливо понял, что, несмотря на все свои фаталистические взгляды на жизнь, он больше всего на свете хочет, чтобы Уиллоу осталась с ним навсегда.

* * *

Когда Джек ушел, Уиллоу вздохнула с облегчением. Наконец можно сосредоточиться, прийти в себя, если такое вообще возможно теперь. Она не знала, что делать дальше. Планы мести рухнули в одночасье. Никогда она не сможет бросить Джека по собственной воле.

Не зная, чем занять оставшееся до свидания время, она позвонила Николь.

– Хай, сеструха, респект! – весело приветствовала та подругу.

– Боже, Ник, что за сленг? Ты что, в рэперши подалась? – удивилась Уиллоу.

– Нет, просто пытаюсь обратить на себя внимание мужа, а то он все работает да работает. Уже двадцать минут на каком-то конференц-звонке висит и на меня даже не смотрит. Все, я перешла на кухню, давай рассказывай, что там у тебя?

Уиллоу сделала глубокий вдох, разговоры о личной жизни всегда давались ей с трудом. Она больше предпочитала выслушивать исповеди других, чем болтать о себе.

– Я переспала с Джеком, – выпалила она.

– Йоу! То есть наконец-то! И как он тебе?

– Не знаю… То есть он просто супер. Но теперь я думаю, это была плохая идея.

– Погоди-ка. Сейчас подсоединю Гейл. Лично я за Джека. На мой взгляд, он для тебя то, что надо.

– Как он может быть тем, что надо? Он же все время в разъездах! – возмутилась Уиллоу.

– Секундочку, давай дождемся Гейл. Пока она не слышит, скажу тебе: она отлично разбирается в людях.

– Значит, вы переспали, – уточнила Гейл, когда присоединилась к разговору.

– Да. Что теперь делать? Впервые в жизни не представляю, как быть дальше, какой должен быть следующий шаг, – несчастным голосом протянула Уиллоу.

– А ты все еще хочешь бросить его, чтобы он почувствовал себя в твоей шкуре? – спросила Гейл.

– Нет, уже не хочу. Если я его брошу, мне же первой и будет плохо.

– Что, все так серьезно? – удивилась Николь.

– Сама не знаю. Я думала, это будет просто секс. Но когда он ушел, поняла, что это нечто большее.

– Так, и какие идеи? – спросила Гейл.

– Может, прекратить все это прямо сейчас, пока я не увязла еще сильнее? – предположила Уиллоу.

– Дорогая моя, а сможешь ли ты? Он тебе эсэмэски шлет и всякое такое… – прощебетала Николь.

– Всякое такое проделывал бы любой парень на его месте, что тут особенного? Давайте исходить из интересов Уиллоу. Как ты сама считаешь, что для тебя лучше? – рассудительно проговорила Гейл.

– Ник права, он красиво ухаживает. За мной никто никогда так не ухаживал, и мне это нравится.

– Так. И сегодня он пригласил тебя в ресторан?

– Да. Сам пошел переодеться. И через час пришлет за мной машину. Ну и как, мне идти?

– Да! – решительно воскликнула Николь.

– И я так думаю. Тебе ведь и самой этого хочется. Что тебя смущает? – спросила Гейл.

– Если бы я не знала его раньше, ничто бы не смущало, – нехотя призналась Уиллоу.

– Ну так представь себе, что вы только что познакомились, – предложила Николь.

– Не могу. Он не помнит, как обидел меня с тем выпускным. О чем, по-вашему, это говорит? Правда, я и сама хороша – переспала с ним, хотя он и думать забыл о событии, которое перевернуло всю мою жизнь и отношение к мужчинам.

– Это говорит о том, что он способен идти вперед, а не пережевывать то, что нельзя изменить. И о том, что ты хочешь его настолько сильно, что готова рискнуть, – заявила Гейл.

– На этот раз никакого риска, у меня все под контролем, – не вполне уверенно сказала Уиллоу.

– Ну-ну. Я тоже думала, что буду просто спать с Коннором и ни за что не влюблюсь, – сообщила Николь.

– Вот-вот, как и я с Расселом, – поддержала Гейл.

– Да что же такое? Мы ведь умные женщины! – в отчаянии воскликнула Уиллоу.

– С правильным мужчиной женщина может позволить себе быть глупой, – объяснила Гейл.

– Джек для меня – правильный, – согласилась Уиллоу.

– Не обязательно. Может, просто ты привыкла думать о нем в контексте любовных отношений. Трудно сказать поэтому, что ты на самом деле к нему сейчас чувствуешь. Но если тебе кажется, что он тебе нужен, действуй. А мы всегда тебя поддержим! – пообещала Гейл.

– Дерзай! И помни, я это говорю ради твоего блага, а не ради дня в спа «Элизабет Арденн»! – подбодрила подругу Николь.

Уиллоу хмыкнула, путаясь в мыслях и чувствах. С Джеком она чувствовала себя не то чтобы глупой, но очень неуверенной, и это ее раздражало.

– Спасибо, девчонки!

– Да не за что! Ты же всегда нам помогала. Давай, мы за тебя! – отозвалась Гейл.

Уиллоу нажала отбой, так и не определившись с тем, идти ли ей в ресторан. Но Гейл задала резонный и очень правильный вопрос: а чего же хочет сама Уиллоу? Она собралась было позвонить Джеку и отменить встречу под каким-нибудь неубедительным предлогом, но разозлилась на саму себя: хватит прятаться от жизни! Едва она успела надеть облегающее платье от модного дизайнера, которое недавно купила на распродаже, как ей позвонили сообщить, что машина прибыла.

Неблизкий путь до ресторана так и не дал желаемого ответа на мучивший Уиллоу вопрос. И, не приняв никакого решения, она вошла в ресторан. Джек ждал ее у барной стойки. На нем был костюм с галстуком, волосы гладко зачесаны. Заметив ее, он встал и пошел к ней навстречу. Вспоминая, как он выглядит без одежды, Уиллоу вздохнула: никогда ей не сосредоточиться в его присутствии. Она просто обречена быть его пленницей!

Джек сразу понял, что Уиллоу так же не по себе, как и ему. Разговор не клеился, и по его вине в том числе, так как он боялся дать слабину и показать, как глубоко в его душу она проникла.

Наконец за десертом он от отчаяния спросил, не увлекается ли она сагой «Сумерки», и получил исчерпывающий критический анализ данного явления массовой культуры. Дальше вымучивать светскую беседу было невозможно, и Джек задал мучивший его на самом деле вопрос:

– Почему ты приехала меня встречать сегодня?

С этого-то все и покатилось…

Уиллоу заправила за ухо прядь волос, потом вспомнила, что это не просто выбившийся локон, а часть укладки, вернула прядь на место и неуверенно ответила:

– Сама не знаю. – Она отпила вина, оглядела зал, потом снова посмотрела на Джека. – В те минуты, когда я не знала, что с тобой, что-то во мне изменилось. Я не хотела больше мстить…

– Ты хотела мне мстить? За что?

Уиллоу снова сделала большой глоток, поставила стакан и спросила:

– Что ты помнишь о нас с тобой в школе?

– Ты помогала мне с английским. Мы занимались по утрам перед тренировками.

– Так, а еще что?

Джек понимал, что упускает что-то важное, но никак не мог понять, что именно.

– Мы много общались. Помню, ты собиралась получить Пулицеровскую премию и уехать из Фриско. Говорила, что предпочитаешь большие города и великие умы, которые не судят окружающих.

Уиллоу откинулась на стуле и пристально на него посмотрела:

– Я и забыла, какой заносчивой тогда была. Я ведь считала себя умнее всех.

– Ты вовсе не производила впечатления выскочки, – возразил Джек. – Ты просто была девушкой, которая точно знает, чего хочет от жизни. В то время как я не загадывал дальше местечковых игр, ты уже задумывалась о будущем.

Уиллоу прикусила нижнюю губу:

– Да, задумывалась. Ты пригласил меня на выпускной и обманул, – выпалила она. – Мы, как обычно, занимались, потом ты позвал меня в кафе-мороженое и там вдруг спросил, иду ли я на ваш выпускной. Я не собиралась, не с кем было. И ты тогда сказал, если я хочу, то могу пойти с тобой.

Тут Джек вспомнил. Незадолго до этого благодаря ему команда выиграла чемпионат, будущее открывало блистательные перспективы, он был в приподнятом настроении и захотел сделать приятное для Уиллоу, которой оставалось учиться и, как она сама говорила, прозябать в их городишке еще два года. Вот и пригласил…

– Ты решила, что я тебя обманул? Не помню, – проговорил он, отворачиваясь и вытирая губы салфеткой.

Это не она решила. Так все и было. Она разоделась в пух и прах, даже прическу сделала. А он просто не пришел. Уиллоу помотала головой, положила салфетку на стол и встала:

– Ладно, не важно. Мне нужно в дамскую комнату.

Глядя ей вслед, он силился вспомнить те дни. Джек никогда не придавал школьным годам особого значения. Это был просто один – и не самый яркий – из этапов его жизненного пути.

И вдруг память прояснилась: он заходил к Уиллоу за пару дней до выпускного договориться о точном времени встречи, но дверь открыла ее мать. Она, разумеется, его знала: тогда Джек уже стал местной знаменитостью, о нем много писали в городских газетах. Миссис Стид заявила без обиняков, что ее дочь не игрушка, и поинтересовалась его намерениями. Когда стало ясно, что намерения его не простирались дальше выпускного, заявила, что в таком случае с его стороны будет большой любезностью оставить Уиллоу в покое, потому что она влюблена в него. Джек рассудил тогда, что она сама объявит дочери об изменении планов. Видимо, ошибся. А самому ему было неловко поднимать впоследствии эту тему. Да вскоре они и вовсе перестали общаться.

– Прости меня, – сказал он, когда Уиллоу вернулась за стол.

Она покачала головой:

– Я просто ошиблась тогда. Теперь я понимаю, что твое поведение было всего лишь проявлением незрелости характера, а не злого умысла.

– Все равно, это не оправдание. Мне очень жаль, Уиллоу. – По выражению ее глаз он понял, что парой слов здесь не обойтись, и это было в общем-то правильно. Почему он тогда исчез, не предупредив ее? Джек знал почему. В те дни он уже почитал себя величиной, и тон, которым с ним разговаривала миссис Стид, его задел. – Я повел себя как последний кретин. С тех пор все изменилось.

Черты лица Уиллоу смягчились, и Джек увидел, что в глубине души она готова простить его.

– Почему ты не пришел тогда? Что произошло? – спросила она.

– Твоя мать дала мне от ворот поворот. Отчитала меня тогда и сказала, что ты… – Тут он запнулся, не зная, нужно ли ставить Уиллоу в неловкое положение сейчас.

– Когда это ты разговаривал с моей матерью? Что она сказала?

– Я заходил к вам после занятий за пару дней до выпускного, и тебя не оказалось дома. Твоя мама сказала, что ты ко мне неравнодушна и чтобы я не пудрил тебе мозги.

Уиллоу покраснела, и стало очевидно, что все оборачивается опять не в пользу Джека.

– Она просто предупредила, что, если у меня нет на тебя серьезных видов, лучше мне не идти с тобой на выпускной. Ну я и… Понимаешь, ее слова меня задели. Я ведь был школьной знаменитостью. Да родители любой другой девчонки от восторга бы визжали, пригласи я их дочь.

– Значит, ты разозлился и решил отыграться на мне, – сделала вывод Уиллоу.

– Да нет, я просто думал, что мать сама тебя предупредит. И вообще, я уже согласился, что повел себя тогда по-идиотски. Мне очень жаль.

– Мне тоже. Но ты должен понимать, что все эти годы во мне жила обида на тебя.

– Ты… обиделась?

– Нет, я тебя тогда возненавидела. Я желала тебе зла, но ты умудрялся выходить сухим из воды, что бы ни случилось. И все у тебя при любых обстоятельствах было замечательно.

– Так, давай я расплачусь, и пойдем поговорим. Не думай, что мой путь был сплошь устлан розами.

Джек оплатил счет, и они вышли на улицу под медленно кружащийся мягкий снег.

– Пройдемся, если ты не против. Не хочу разговаривать в машине, – предложил он, оценив ее теплый наряд из плотного шерстяного пальто и широкого шарфа.

– Куда пойдем? – спросила Уиллоу.

– Давай побродим вдоль витрин на Пятой авеню. – Это был обычный маршрут для влюбленных на свидании, и Джек с облегчением вздохнул, когда Уиллоу кивнула в знак согласия.

Глава 9

Прохладный ветерок отгонял прочь дурные мысли, не давая жалеть себя и думать о прошлом. Уиллоу видела, что Джек по-настоящему раскаивается в случившемся много лет назад, и чувствовала, что проникается к нему все большим и большим чувством. Он настолько перерос мальчишку, которого она помнила по школе. Уиллоу поняла, что рада шагать сейчас рядом с ним по предрождественским улицам Нью-Йорка.

Она взяла его за руку, и, удивленный, Джек переплел свои пальцы с ее.

– Никогда не могу угадать, как ты поступишь в следующий момент, – признался он.

– Замечательно. Не хочу быть предсказуемой. Думаю, тебе тоже так больше нравится?

– Конечно. Твоя непредсказуемость не дает расслабиться. А каждый раз, как я успокаиваюсь, что все наконец хорошо, что-нибудь происходит и выбивает меня из колеи, – проговорил Джек, увлекая ее за собой в небольшую нишу в одном из зданий.

– Как это?

– А вот так. Вот ты говоришь, что я каждый раз выхожу сухим из воды и устраиваюсь еще лучше. На самом деле это значит, что опять что-то стряслось, нарушив привычный ход жизни, и я опять должен выкручиваться и придумывать, как начать все с чистого листа.

Уиллоу склонила голову набок и внимательно посмотрела на собеседника. В разлохмаченных ветром влажных волосах запутались снежинки, но Джек все равно выглядел невероятно уверенным в себе и привлекательным. Ну не был он похож на мужчину, которому неоднократно приходилось начинать жизнь с нуля.

– Но благодаря всему этому ты и стал тем, кто ты сейчас, – произнесла она. – Ты сильный, можешь справится с чем угодно. Зря я волновалась тогда за тебя, когда в новостях передали про акулу. Могла бы догадаться, что ты и из этой передряги выйдешь победителем.

Джек покачал головой:

– Да, Уиллоу, беды уходят, но шрамы остаются.

– Знаю, – ответила она и обняла его рукой за плечи. – Извини, что шучу над твоими жизненными драмами. Ты дорого заплатил за успех.

– Теперь ты это понимаешь?

– Понять значит простить. Я понимаю разумом, но не приняла пока этого сердцем. Трудно так легко расстаться с тем, во что привыкла верить за долгие годы. Но ты дал мне пищу для раздумий.

– Понимаю, Уиллоу. И не устану извиняться, хотя знаю, что словами дела не исправишь и душевной раны не затянешь.

Но Уиллоу подумала, что он как раз и сможет исцелить ее травму – своим добрым отношением, своими поступками. Теперь она понимала, почему он не пришел за ней тогда – все дело было в раздутом самолюбии зазнавшегося подростка. Трудно было сразу простить его, но она чувствовала, что в конце концов все же так и будет. Ей очень нравился Джек, хотя она до сих пор не понимала, почему он обладает над ней такой властью.

– Значит, будем заново узнавать друг друга, – сказала она и почувствовала прилив надежды: может, на этот раз они с Джеком на верном пути. Только вот куда ведет этот путь? Уиллоу никогда не мечтала выйти замуж и не видела себя в роли хранительницы семейного очага.

– Да уж, нам предстоит много интересных открытий. До поры до времени, – ответил Джек.

– До поры до времени? То есть ты считаешь, что в какой-то момент мы все же расстанемся?

– Боюсь, по-другому не получится. Такая у меня судьба – люди не задерживаются в моей жизни надолго.

– А мама? – возразила Уиллоу, делая шаг назад на улицу.

Джек последовал за ней, и они снова пошли вдоль домов с яркими нарядными витринами. В некоторых уже выставлены были рождественские вертепы, и Уиллоу поймала себя на мысли, что тоже вовсе не уверена, будут ли они с Джеком все еще вместе к праздникам. Возможно, все-таки их связывает лишь общее прошлое и сексуальное влечение в настоящем?

– Мама умерла еще до того, как я окончил университет, – сообщил Джек. – Нет, я не жалуюсь, пойми. Мама всю свою жизнь мне посвятила, и я по мере сил старался облегчить ее долю.

– Ясно. – Что еще сказать, Уиллоу не знала. Она почему-то всегда представляла себе Джека в окружении большой дружной семьи и кучи друзей. Наверное, в противовес своей собственной ситуации. Ее мать, как и она сама, была единственным ребенком в семье, и, когда она умерла, Уиллоу осталась совсем одна. Если бы не Николь и Гейл, которые были ей как родные, она не знала, как бы справилась. – Но наверняка у тебя есть приятели, с кем вы знакомы еще со школы или с университета? – продолжила она свою линию.

– Да, знакомые остались, но они объявляются лишь время от времени, да и то чтобы предложить сделать благотворительное пожертвование или свести их с другими знаменитостями. У тебя так не бывает?

– Нет. Я вообще ни с кем из Фриско не общаюсь, кроме Гейл и Николь. После того как умерла мама, я там и не была ни разу. И, честно говоря, не очень скучаю. Теперь здесь мой дом.

– А я иногда скучаю по Техасу, – поделился Джек. – Но возвращаться не собираюсь. То есть я хочу сказать, какой смысл возвращаться? У меня теперь другая жизнь. Как и у тебя. Я вообще удивлен, что ты так долго помнишь этот эпизод с выпускным, ведь для тебя Фриско теперь тоже не много значит.

Уиллоу подумала, что Джек о ней слишком хорошего мнения. Ну конечно, он ведь не знает, что она навсегда запоминает всех, кто когда-либо чем-либо ее обидел. Так уж она устроена.

– Я хотела тебе отомстить.

– Почему? Никогда бы не подумал, что поход на выпускной был так для тебя важен. Тебя, кажется, совсем не интересовали танцульки и другие подобные глупости, – удивился Джек.

Так-то оно так, но есть вечная истина: любая девочка мечтает, чтобы красивый мальчик пригласил ее на выпускной. И не важно, что Уиллоу говорила подругам. На самом деле она тоже грезила о том, как произойдет чудо и прекрасный принц поведет ее на бал.

– Ты мне очень нравился тогда. Но ты меня обидел, и мне хотелось отплатить тебе той же монетой, – объяснила она.

– Ты, значит, дамочка злопамятная и кровожадная?

– Именно. Ты живешь тем, что преодолеваешь трудности и движешься вперед. А я выплыла за счет того, что тщательно продумывала планы мести всем, кто меня обидел.

– Значит, я не единственный злодей?

– Из Техаса единственный. И вообще, я стараюсь учиться на ошибках. Но когда я только пришла на телевидение, один продюсер крепко меня подставил.

– И как ты с ним разделалась?

– Я завоевала себе более крепкую репутацию, чем он, и, когда в прошлом году он просился ко мне на работу, я его отшила.

– Уиллоу!

– Да, знаю, это не очень красиво с моей стороны. Но он настоящий подлец. Тогда он уволил меня, чтобы устроить свою подружку. Я полгода прожила у Гейл.

– Мне очень жаль. И как, тебе стало лучше, когда ты ему отомстила?

– Нет, мне было очень паршиво. Потому что если бы он не уволил меня тогда, я не основала бы собственную компанию. Так что он в каком-то смысле оказал мне услугу.

– И что было дальше?

– Дальше я позвонила знакомому и попросила взять его на работу. Он об этом не знает, – сказала Уиллоу и подумала, что зря рассказывает обо всем этом Джеку. Но ей хотелось, чтобы он знал: она не могла по-настоящему навредить людям, как бы плохо те с ней ни обошлись в свое время. И никогда она не желала другим испытать то, через что прошла сама. Сейчас, шагая с Джеком рука в руке, она поняла, что его случай – не исключение.

Определенно этот вечер был полон откровений. Бродя вместе с Уиллоу по предпраздничному городу, Джек гадал, во что сейчас встанет ему та давняя оплошность. Однако под ее взглядом он чувствовал себя особенным и значимым, будто он в этой сказке главный герой, а не коварный злодей. И не просто приятель, которому можно излить душу.

Всю свою жизнь в отношениях с женщинами он считал себя максимум хорошим другом, так как был уверен, что отношения эти временные. Может быть, с Уиллоу судьба дает ему шанс? Даже если им и суждено расстаться, то уж точно не сегодня.

– Хочешь, пойдем ко мне? – спросил он. – Ты ведь так и не видела спальню.

– Э-э-э… Даже не знаю. То есть я, конечно, хочу. Но сейчас я, честно говоря, не в том настроении. Ты заставил меня задуматься о том, о чем я предпочитаю не думать.

– Прости, – извинился Джек, хотя вовсе не раскаивался, а даже слегка злорадствовал. Из-за нее он снова стал чувствовать себя уязвимым. Так что даже справедливо, что теперь и ей немного не по себе. Наконец-то непрошибаемая бизнес-леди слегка растерялась.

– Не прощу. Ты ведь на самом деле рад.

Джек покачал головой и завел ее в оказавшееся рядом небольшое кафе. Они нашли уединенный столик в дальнем углу. Уиллоу села на обитый винилом диванчик, и Джек устроился рядом, а не напротив, и обнял ее одной рукой за плечи.

– Ты меня пугаешь, – произнесла она.

– Так и задумано. Я хочу, чтобы ты испугалась, растерялась, не понимала, что с тобой, почувствовала, каково было мне с той самой секунды, как я пришел в твое шоу. Хотя куда мне с тобой тягаться!

Уиллоу сглотнула вставший в горле ком, и Джек практически увидел, как она снова уходит в себя. Да, он, пожалуй, слишком давит на нее. Но после несчастного случая с Пи Джеем и после того, как выяснились его школьные прегрешения перед ней, времени и смысла ходить вокруг да около просто не оставалось. Он не может позволить себе ждать, пока она проникнется к нему теплыми чувствами. Ее любовь нужна ему сегодня.

– Зачем ты так? – тихо спросила Уиллоу.

– Пи Джей чуть не погиб. А они ведь только что поженились, Уиллоу. Он едва вступил в новую жизнь, и жизнь эта оказалась на волоске. Ты и представить себе не можешь, сколько раз мне приходилось начинать все с нуля и в полном одиночестве!

– Сколько?

– Четыре как минимум.

– Допустим. А я-то здесь при чем? – удивилась Уиллоу. – Я изо всех сил стараюсь вести себя с тобой как с любым другим парнем.

– А мне это не нужно. Я не хочу, чтобы ты вела себя со мной как с другим парнем. Я хочу, чтобы ты видела во мне единственного, кто тебе подходит!

– Послушай, мы встречаемся чуть больше недели! – возмутилась она.

Джек понимал, что она хочет сказать. Понимал разумом, но сердцем чувствовал, будто жизнь сжалась, будто ему остались не годы, а месяцы, и каждая секунда с Уиллоу на счету!

– Ладно, проехали, – махнул он рукой и пересел за другую сторону стола. – Давай выпьем кофе, а потом я вызову тебе такси. У нас ведь завтра с самого утра съемки?

– Да, и послезавтра тоже. Завтра снимаем дегустацию вин, а послезавтра Питер и Дейдра проводят благотворительную акцию в магазине игрушек в Хэмптоне.

– Давай не будем о работе, – попросил Джек.

– Может, хочешь о будущем поговорить?

– Черт побери, Уиллоу. Жалкий выбор: либо работа, либо больная тема, и я могу наговорить вещей, о которых потом пожалею.

– Да, трудно тебе, – кивнула она. – Ладно. Как я уже сказала, послезавтра снимаем в Хэмптоне, и Николь с Коннором пригласили меня после съемок на обед. Хочешь, пойдем вместе?

Поразмыслив немного, что кроется за этим приглашением, и решив, что, возможно, никакого злого умысла в нем нет, Джек согласился. В конце концов, он понимал позицию Уиллоу: она так же пытается защитить свой душевный покой, как и он свой.

– С удовольствием. А как мы доберемся до Хэмптона?

– На вертолете вместе с Дейдрой и Питером. Ты что, не читал письмо, которое я всем разослала?

– Я сегодня ничего толком не успел. Меня с самого утра похитила одна сексуальная обольстительница, – улыбнулся Джек, но Уиллоу не поддержала его шутку.

– Я тебя не похищала. Знаешь, я разговаривала с Дейдрой перед прошлой съемкой и поняла, что с личной жизнью у нее такая же путаница, как и у нас с тобой, какие бы там она мудрые советы ни раздавала в своей колонке.

– И как ты это поняла? – спросил Джек, заказывая у подошедшего официанта два кофе.

– Она очень боится, что у них ничего не получится. Прямо как я. Я сомневалась в тебе.

– Да. И теперь понятно почему. Но ведь я мужчина и могу иногда выйти из себя.

– Я хоть и не мужчина, но тоже частенько выхожу из себя, – усмехнулась Уиллоу, и Джеку захотелось немедленно схватить ее и заточить в какую-нибудь башню, чтобы она принадлежала лишь ему одному.

– Не думаю, что так уж часто.

– Почему? – удивилась Уиллоу, глядя, как официант расставляет чашки.

– Ты любишь все контролировать, а для этого нужно держать себя в руках.

– Тебя это беспокоит? Моя тяга к контролю?

– Беспокоит, – после минутного молчания признал Джек. – Я привык быть главным. Я был лучшим нападающим, теперь – ведущий и продюсер нескольких шоу. Я хозяин своей судьбы, по крайней мере в том, что не касается тебя.

– Ну-ну, корона не жмет? – ухмыльнулась Уиллоу. – Тебе нужна ровня, конкурент. Если бы я была не я, ты бы давно уже заскучал и смылся в поисках новых приключений.

Ее слова глубоко его задели. Джек задумался, что Уиллоу, возможно, и права. Он решил было развить тему, но тут заметил группу подростков, уставившихся на него во все глаза. Только этого не хватало! Но они уже окружили стол.

– Вы и правда тот самый Джек Краун?

– Да, он и правда тот самый, – ответила Уиллоу, выразительно глядя на Джека.

– Ой, а можно автограф?

– И сфоткаться с вами!

– А то никто нам не поверит! Ух ты, я вчера видел с вами эту программу, ну, где вы на байке такие трюки выделываете! И как это у вас получается?

Уиллоу откинулась на диванчике и молча наблюдала, как он подписывает салфетки и фотографируется. Джек чувствовал, что она опять ускользает от него, и не знал, как этому помешать.

Когда фанаты отбыли, громко охая и делясь впечатлениями, Уиллоу сама поймала такси и уехала, и Джек ее не задерживал. Во-первых, после шумных подростков разговора все равно бы не получилось. А во-вторых, им обоим было о чем подумать наедине.

Выходя на съемочную площадку на следующее утро, Джек не знал, чего ждать от Уиллоу. Он заметил Питера, который разговаривал с помощником, прикреплявшим ему микрофон, и подошел к ним.

– Привет, как жизнь?

– Неплохо. До сих пор не верю, что снимаюсь в брачном реалити-шоу, – заявил Питер.

– Наверное, совсем не похоже на все, что ты делал до этого? – предположил Джек.

– Куда уж там. Раньше как было? Каждую неделю новая трасса, стартуешь, гонишь изо всех сил, а потом все по новой. Это вам не душу перед камерами изливать.

– У тебя отлично получается, – подбодрил его Джек.

– Ну да, с камерами-то отлично, а вот с Дейдрой – не уверен. Она вся такая осторожная, не хочет торопиться. А я привык к другим скоростям по жизни, понимаешь?

Джек пожал плечами:

– Я в этом деле плохой советчик. Сам вообще стараюсь ни к кому не привязываться.