Текст книги "Сумасбродка"

Глава 30

– Итак, сэр, все эти годы вы хранили мою тайну, – с такими словами Грей обратился к лорду Берли – человеку, бывшему его наставником с двенадцати лет. – Теперь я искренне выражаю вам за это благодарность. Но – все кончено. Я оказался сыном именно того человека, который всегда считался моим отцом. Поверьте, все же менее тяжело смириться с тем, что в моих жилах течет кровь этого чудовища, чем считать себя внебрачным ребенком, зачатым в результате насилия. Впрочем, я полагаю, что это уже не так важно. И тот и другой оказались бесчестными людьми.

Лорд Берли удобно сидел в глубоком кресле, весь закутанный в большой плед. Лицо его к этому времени уже утратило жуткий землистый оттенок, а взгляд приобрел былую остроту и ясность. Правда, слабость пока не позволяла ему выходить из спальни, но леди Берли поспешила заверить Грея, что больному с каждым днем становится все лучше.

Откинувшись в кресле, хозяин кабинета прикрыл глаза.

– У меня все еще не укладывается в голове, как Томас Леверинг Бэскомб мог учинить нечто подобное тому, о чем я сейчас узнал. Ах, когда мужчина любит всем сердцем, он готов на что угодно! Наверное, он был слишком привязан к твоей матери.

Грей даже скрипнул зубами от досады: похоже, даже лучшие мужчины готовы оправдать в себе любую низость, если они могут не колеблясь изнасиловать женщину и потом назвать это любовью. Однако он постарался отвечать сдержанно и почтительно:

– Милорд, я никогда не соглашусь, что любовь может быть совместима с насилием. Эта неоправданная жестокость вполне ставит отца Джек на одну доску с моим отцом.

Лорд Берли снова вздохнул и прикрыл глаза:

– Пожалуй, ты в чем-то прав. Но ведь я знал его на протяжении долгих лет и, честно говоря, очень любил. Ты вполне уверен, Грей, у тебя не осталось никаких сомнений?

– Боюсь, что так, сэр, – улыбнулся Грей. – И от этого я чувствую бесконечное облегчение, даже счастье. Там, внизу, ждет моя жена, она пьет чай с вашей очаровательной супругой. Возможно, вы хотели бы увидеться с ней? Поверьте, она просто чудесная, и я уверен, что одна лишь ее близость не даст мне раньше времени постареть и заставит прожить долгую, деятельную жизнь!

– Да, я с удовольствием с ней познакомлюсь. Приведите же сюда леди, которую зовут Джек!

– Я очень рад, что вы нашли друг друга, – произнес лорд Берли, как только Джек вошла в его кабинет и встала рядом с Греем. – А еще больше я рад тому, что для вашего союза не было и нет никаких препятствий!

– Вы научили нас не распускаться, милорд, – не колеблясь ответила Джек, останавливаясь возле его кресла. – Повернись все по-другому – кто знает, возможно, мне пришлось бы вас пристрелить… Но зато теперь я могу сказать совершенно искренне: меня переполняет безграничное счастье… и знаете еще что?

– Скажите же мне это поскорей. – Лорд Берли не мог сдержать улыбки при виде столь живой, непосредственной реакции Джек.

Она наклонилась и шепнула что-то ему на ухо.

– Ах, – воскликнул лорд, – это просто превосходно!

Грей заметил многозначительный кивок леди Берли и выступил вперед:

– Джек, дорогая, его светлости сейчас подадут ленч, а потом он должен отдыхать. Смотри не заговори его до смерти! – Он мягко взял жену за руку. Баронесса Клифф отвесила лорду и леди Берли глубокий поклон и легкой походкой вышла вслед за мужем.

– Так ты готова была его пристрелить? – спросил барон, как только за ними закрылись тяжелые двери кабинета. Не выдержав, он расхохотался. – Вот так шутка!

Однако Джек ничуть не смутилась:

– Но это ведь чистая правда, а я вовсе не хотела врать твоему крестному!

– А что ты прошептала лорду Берли на ушко?

– О, так, ничего особенного, просто приятную мелочь – ты и сам догадаешься, если потрудишься подумать!

Барон шутливо нахмурил брови:

– Говори сию же минуту, не то я удушу тебя и спущу с лестницы!

В ответ Джек лишь прижала пальчики к его губам.

– Если бы ты знал, какое это счастье – снова целовать тебя как мужа, как любовника!

– По-твоему, я в счастье ничего не понимаю? – Грей наклонился и сам поцеловал ее в губы. – Дальше я идти не смею – мы все-таки не у себя дома. Так что даже не пытайся заговаривать мне зубы! Признавайся немедленно, о чем ты шепталась с лордом Берли! Тогда, так и быть, я поцелую тебя еще разок!

– Я всего лишь сказала ему, что люблю своего мужа всем сердцем и буду лезть из кожи вон, чтобы сделать тебя самым счастливым человеком на свете!

И тут Грей почувствовал в груди уютное тепло, совершенно неведомое ему прежде. В тот же миг ему стало ясно, что ответное чувство к Джек прячется именно где-то внутри этого теплого сгустка, наполняя его радостью и предчувствием великого счастья. Барон не находил слов, чтобы определить это непонятное, новое для него состояние, и оттого переспросил осипшим от волнения голосом:

– Всем сердцем? И ты готова на все ради моего счастья?

– На все что угодно!

– Ну что ж, в таком случае мне стоит оставить тебя при себе. – Он погладил кончиками пальцев жилку у нее на шее. – Мне так нравится быть счастливым!

Он снова поцеловал Джек, и чудесное, незнакомое прежде чувство еще подросло. Похоже, теперь оно так и будет расти в нем всю жизнь. При мысли об этом Грей ощутил необычайную радость.

Когда новобрачные добрались наконец до особняка Сент-Сайров, там их встретил неожиданный гость. Колин Кинросс, граф Эшбернхем, выбежав навстречу, чуть не сбил с ног ошарашенных хозяев.

– С ней все будет в порядке! – выкрикивал он, схватив Грея за руку. – Ты что, не слышишь? Синджен не умрет из-за нашего ребенка! Видишь ли, доктор Бреньон – такой прекрасный малый! Он сказал, что у нее очень широкие бедра и что она создана для того, чтобы родить столько детей, сколько пожелает или сколько пожелаю я. Но не в этом дело. Главное то, что Синджен не покинет меня и будет мучить своими выходками до тех пор, пока мне не придет пора отдать концы! Когда Синджен соберется рожать, доктор Бреньон со своей женой, Энн, приедут в Шотландию и будут ожидать наступления решающего момента у нас в Зеленом замке. Ах да, вы же только что вернулись домой! Надо полагать, вы были в свадебном путешествии, верно? Пылкая, юная любовь – в мире нет ничего прекраснее ее! Ну, как бы там ни было, мне-то с любовью можно подождать. Главное то, что Синджен останется живой, здоровой и способной рожать детей!

Тут Колин схватил Джек в охапку и закружил по комнате.

– Ваш несравненный молодой муж ниспослал спасителя моей Синджен!

Он все кружился и кружился, не выпуская Джек из объятий, а она смеялась до колик и даже осмелилась слегка толкнуть Колина в бок, отчего он чуть не согнулся пополам и едва не уронил ее на пол. Хорошо еще, что Грей был начеку: он вовремя успел подхватить жену и поставить ее на ноги.

Барон ласково взглянул на Джек и шепнул:

– Прости, любовь моя, но Колина сейчас ничем не уймешь… Он не успокоится, даже если я прямо здесь полезу к тебе под юбку!

– Кто его знает… – Джек смущенно потупилась под откровенным взглядом мужа. Он назвал ее «любовь моя». Ну почему бы Колину Кинроссу не убраться отсюда ко всем чертям!

А тот как ни в чем не бывало повторил, обращаясь к Грею:

– Ты только представь себе: Синджен останется со мной и будет допекать меня до конца моих дней!

– Именно с этой целью я как раз и явилась сюда! – провозгласила Синджен с порога. У нее за спиной маячил Куинси с такой широченной улыбкой на лице, что при желании можно было разглядеть дырки на месте его коренных зубов. – Больше мой муж не рвет на себе волосы, посмотрев на мой живот. Напротив, он чрезвычайно доволен, и я тоже. Грей, мы тебе очень благодарны!

– Поздравляю тебя, Синджен. – Джек порывисто обняла графиню.

И тут Синджен из-за ее плеча посмотрела на своего великана мужа с такой улыбкой, от которой впору было расплавиться медным застежкам у него на камзоле. Затем она обратилась к Грею:

– Огромное спасибо вам обоим! Пока мой Колин мучился сам и заставлял мучиться меня, у вас на уме наверняка были одни поцелуи и прочие милые глупости и забавы. Так что вы, наверное, сейчас мечтаете отправить нас отсюда куда-нибудь за тысячу миль, к примеру в Италию!

– Ты права, Италия действительно находится довольно далеко, – с любезной улыбкой отвечал Грей, сдувая несуществующую пылинку с рукава, – но Греция расположена еще дальше. Насколько мне известно, это удивительная страна. Нет, Синджен, мы с Джек вполне счастливы – ничуть не меньше вас, почтенных ветеранов супружеской жизни, – и тоже собираемся мучить друг друга до конца своих дней. – Он обернулся к жене, погладил ее по щеке и ласково спросил: – Как ты полагаешь, Джек, нам не надоест портить друг другу настроение на протяжении ближайших восьмидесяти лет?

– Уверяю вас, милорд, я сделаю все возможное, лишь бы вы были довольны!

Барон наклонился и легонько поцеловал Джек в губы.

Синджен томно закатила глаза:

– Я вспоминаю, как мы были молодоженами и Колин не пропускал ни одной возможности поцеловать меня или утащить в ближайшую спальню, или на кухню, или к себе в кабинет на самой башне…

Тут Колин довольно бесцеремонно прервал эти излияния и громогласно расхохотался:

– Это я-то не пропускал ни малейшей возможности ее поцеловать? Ну конечно, теперь ты можешь болтать что угодно! На самом деле это ты, Синджен, ухитрялась всякий раз оказаться там, куда отправлялся я! Представляешь, Грей, она могла спрятаться под лестницей, за дверью, за ширмой для переодевания – словом, где угодно, чтобы выскочить оттуда в самый неожиданный момент и захватить меня врасплох. От нее невозможно было отделаться! И представь, она вечно умудрялась добиваться своего! В последний раз она выскочила на меня из гардероба и взяла в плен не меньше чем на час – это было не далее как вчера!

– Ну-ну, – вмешался в разговор Дуглас Шербрук, появляясь на пороге и с благодушной улыбкой озирая собравшееся общество. – Это чрезвычайно напоминает вечеринку, которую я закатил в честь предстоящей свадьбы. Разница была лишь в том, что на вечеринке присутствовало шесть леди и… – тут он сокрушенно вздохнул, – лишь один несчастный джентльмен. Так вот, они не отпускали меня и требовали развлечений чуть ли не до середины следующего дня!

– Что ж, милорд, продолжайте в том же духе, и ваша жена наверняка выпустит вам кишки!

Теперь все собравшиеся дружно уставилась на супругу Дугласа, Алекс, и на Хелен Мэйберри, стоявшую возле нее.

– Хм, – замялся Куинси, – возможно, кто-нибудь из джентльменов желает отдать мне шляпу и трость, а заодно снять пальто? Вдобавок у дам тоже найдется что передать мне…

Однако никто не обратил внимания на эти слова.

Колин Кинросс заметил, повернувшись к жене:

– Пожалуй, нам пора отправиться домой и обсудить предстоящее прибавление в семействе. – Он чопорно поклонился Синджен и подал ей руку.

Графиня едва успела лукаво подмигнуть Джек на прощание:

– Скоро увидимся, моя милая! До свидания и спасибо вам! Дуглас, Алекс, не слишком утомляйте Грея и Джек – как-никак они все еще новобрачные!

Алекс Шербрук, сделав ручкой Синджен и Колину, тут же подошла к мужу, задрала повыше нос и грозно осведомилась:

– Где это ты развлекал целых шесть леди? Я желаю знать адрес этого места. Я также требую перечислить их имена! Ты представишь мне полный список, и я постараюсь терпеливо втолковать каждой из них, что ты больше не в состоянии принимать участие в подобных оргиях!

– Но, Алекс, это было еще задолго до нашего знакомства, восемь лет назад! Да ты посмотри на меня повнимательней! Перед тобой всего лишь дряхлый женатый старик…

– Из которого так и прут воспоминания о разгульной молодости! Ну что ж, я тоже имею право на развлечения. Восемь джентльменов – это как раз то, что мне нужно! – Тут Алекс стала прохаживаться по комнате, с философским видом поглаживая подбородок и делая вид, что обдумывает детали своей мести.

– Твоя шутка кажется мне неудачной. – Голос Дугласа стал каким-то колючим, как у судьи. – Тебе следует прекратить разговаривать со мной в таком тоне, потому что это меня раздражает и наверняка будет раздражать мою мать, твою свекровь, – а уж с ней-то тебе не справиться!

– Знаю, знаю! – просияла Алекс. – Надо отыскать Хитингтона! Уж ему-то известны все тонкости разврата! Помню, когда мы только познакомились и я была совсем одна, он был готов стать моим наставником. Но в тот момент я просто не сообразила дать ему повод для надежды. Может, он уже придумал его сам? Вот было бы интересно…

Тут уж Дуглас не выдержал: он схватил жену в охапку, поднял над головой и стал трясти так, что из рыжих волос мигом выскочили все шпильки, а прическа рассыпалась беспорядочной копной по спине и плечам.

– Ты не посмеешь встречаться с Хитингтоном! Он спит и видит, как бы тебя соблазнить, и если это ему удастся, тебе не понадобятся остальные семь мужчин для твоей оргии! Он будет уверять тебя, что один заменит целый десяток. Но это неправда, он много на себя берет! И ты не будешь разговаривать с ним, Александра!

– По-моему, – вмешалась Хелен Мэйберри, – мне было бы приятно познакомиться с таким порочным типом. Надеюсь, Дуглас, он достаточно высок?

– Он одного роста с тобой, Хелен, не выше. А я выше тебя на целых два дюйма! И он тебе совсем не понравится. Он ведет жуткий образ жизни, заполненный столь нездоровыми развлечениями, что ты не найдешь себе места от смущения, если станешь участвовать в них вместе с ним…

– Это я-то не найду?! – Хелен со смехом хлопнула Дугласа по плечу, но тот даже не обернулся, поскольку в это самое время медленно и осторожно прижал Алекс к себе, а затем, крепко поцеловав в губы, произнес:

– Довольно болтать об этом безобразии! Только я имею право быть твоим наставником. О Хитингтоне ты лучше и думать забудь! А тебе, Хелен, нечего так закатывать глаза и надувать губы!

– Я просто стараюсь как следует запомнить его имя, Дуглас. Итак, Хитингтон. Мне непременно нужно с ним познакомиться. Может быть, я уговорю Райдера отвезти меня на прием, где можно его встретить. Софи все еще не добралась до Лондона, и, значит, Райдер пока свободен.

С трудом вырвавшись из объятий мужа, Алекс подошла к Хелен и ласково пожала ей руку.

– Послушайте, вам не следует слишком вольничать с Райдером. Вы же не знаете Софи. Она становится настоящей мегерой и ведет себя как рыночная торговка, позабыв о воспитании и хороших манерах, стоит ей заметить возле Райдера другую женщину. Поверьте, Хелен, она не такая мягкая и податливая, как я… А ведь даже я готова была утопить вас в Темзе только потому, что сразу не разобралась в происходящем. Я поддалась ревности и вела себя не лучшим образом, но если бы вы оказались женой такого обаятельного человека, как Дуглас, то сами без труда поверили бы в то, что ни одна нормальная женщина не может не влюбиться в него! Вы единственная, кому удалось устоять перед его чарами, и, к счастью, Дуглас не охладел ко мне, завороженный вашей красотой. В конце концов он признался, что за последние два месяца успел дважды побывать во Франции с тайной миссией от военного министерства, и именно это было причиной его странного поведения. Через две недели ему предстоит ехать с новым поручением, а я до сих пор не решила, что буду делать все это время. По-моему, мне просто придется отправиться с ним. За восемь лет постоянной практики мой французский стал ничуть не хуже, чем у Дугласа, и я запросто смогу сойти за парижанку. Да, дорогой, я поеду с тобой и буду твоей защитой! – Тут миниатюрная Александра Шербрук просияла и гордо выпрямилась, скрестив руки на груди.

– Это же надо: вообразить, будто я ей неверен! – пожаловался Грею Дуглас. – Ха! А что касается ее бесподобного французского – то боже тебя упаси его услышать! При мне она выражалась по-французски дважды: когда пыталась ругаться во французском ресторане и когда восемь лет назад хотела поразить окружающих в заведении у Хукмена, сообщив всем, что собирается с мужем в Париж. Помнится, Хитингтон присутствовал при этом и чуть не лопнул от смеха!

– Хитингтон? – насторожилась Хелен и хищно пошевелила длинными холеными пальцами. – Нет, мне непременно следует познакомиться с джентльменом, который стал притчей во языцех и умудряется всякий раз оказаться на месте, стоит случиться чему-нибудь интересному! Ты знаешь, Дуглас, наверное, меня не очень смутит даже то, что он одного со мной роста.

– Немедленно выбрось из головы Хитингтона! – воскликнул Дуглас. – У этого бесчестного ловеласа найдется тысяча способов заставить женщину добровольно задрать перед ним юбку! – Тут вдруг в его голосе послышались елейно-сладкие нотки: – Послушай, Алекс! Вскоре мне предстоит еще одна, последняя, поездка. Две первые должны были подготовить почву для третьей, самой важной. Я должен буду вывезти за пределы Франции одного пожилого джентльмена, готового поделиться с Веллингтоном сведениями, от которых зависит наша жизнь на долгие годы вперед. Клянусь тебе, в этом нет ничего опасного. Я уеду во вторник и не далее как в следующий четверг буду снова с тобой. Надеюсь, теперь, когда тебе все известно, ты не будешь возражать?

Некоторое время Алекс в глубокой задумчивости изучала лицо мужа. Наконец она величаво кивнула:

– Так и быть, я согласна, но только с условием, что сама посажу тебя на корабль с Истберне и дождусь там твоего возвращения. Кроме того, ты в подробностях посвятишь меня в свой план, чтобы я не чувствовала себя обманутой. Идет?

– Наказание ты мое, да ты мне дороже всего на свете! – Дуглас взял в большие ладони прелестное лицо Алекс. – Я с нетерпением буду высматривать тебя на берегу, когда вернусь назад из Франции! – Произнеся эти слова, он скрепил их договор крепким поцелуем.

– Ну, – заметил Грей, – теперь-то, кажется, всем ясно, отчего Дуглас перестал заниматься с Алекс любовью по три раза на дню…

– Зато мне еще предстоит отработать этот долг, не так ли? – с чувством промолвил Дуглас и тут же весело засмеялся, а за ним, не удержавшись, рассмеялись и все остальные.

Глава 31

Грей заметил мелькающие то и дело в дверях любопытные физиономии слуг и только тут понял, что вся их челядь затаилась по углам и с восторгом глазела на представление, которое устроили благородные господа. С верхних ступеней лестницы Матильда и Мод также внимательно следили за непринужденным общением молодежи.

– О господи! – тихо промолвила Джек. Она тоже почувствовала неладное.

– Оргия? – уточнила Матильда.

Мод тут же подхватила:

– Если бы Матильда хотела изложить вопрос более подробно, она бы сказала…

– Пожалуй, нам лучше перейти в гостиную. – Грей схватил Дугласа за руку и потащил за собой. – Джек, забери отсюда Хелен! Тетя Мод, тетя Матильда, вы не присоединитесь к нам? Куинси, подай прохладительное, да не забудь постучать, прежде чем войдешь! Не падай как снег на голову со своим чайным подносом, ладно?

– Я могу войти со стуком, милорд, а могу прокрасться незаметно, как мышь, – гордо заявил слуга. – А еще я могу…

– Заткнись, Куинси! – отрезала Матильда и стремительно направилась в гостиную. – Будь добр, подай чай. И не забудь, что коньяк только для мужчин!

Когда наконец все перебрались в гостиную, Хелен, словно продолжая прерванный разговор, произнесла:

– Вы имеете полную возможность вступить со мной в переписку, если, конечно, пожелаете. А теперь хочу напомнить, что мы слишком долго испытываем гостеприимство хозяев. Тетя Мод, тетя Матильда, я рада, что увидела вас в добром здравии. До свидания всем! Я удаляюсь на поиски Хитингтона!

И Хелен, гордо вскинув голову, величаво выплыла из гостиной, сопровождаемая пристальными взглядами присутствующих дам.

– Непременно напишу и поинтересуюсь, как ей удалось осуществить свой план! – прощебетала Алекс. – Вы полагаете, она действительно собирается отыскать Хитингтона?

– Кажется, это Куинси скребется под дверью, – словно не слыша вопроса, хладнокровно заметил Грей. – Если все уже успели подать свои реплики в нашей выдающейся пьесе, не пора ли нам промочить горло?

– Мне нужно срочно заняться кое-чем с моей женой, – тут же заявил Дуглас. – Надеюсь, ты не станешь возражать, Алекс?

– Если хозяева не сочтут наш отъезд невежливым…

– Честно говоря, вряд ли такое возможно! – Грей от души расхохотался.

– Чудесный человек, – похвалила Дугласа Матильда. – Надеюсь, вы приедете к нам еще не раз!

– Непременно, мадам! – Дуглас с чувством поцеловал все еще изящную руку старушки. Затем он заговорщически улыбнулся Мод и поднес к губам чашку.

Едва допив чай, Дуглас с Алекс поспешили в карету, возбужденно хохоча и чуть не подпрыгивая на ходу.

– Все идет отлично, – сообщила Матильда сестре. – Теперь и нам можно ехать.

– Я слышал краем уха, – как бы ненароком заметил Грей, – что «Крылатые камни» уже восстановлены во всей своей былой красе. Даже самые ничтожные следы ужасного пожара и последующего потопа благополучно уничтожены. Но вам вовсе ни к чему торопиться домой. Вы мои самые любимые тетушки, и я буду рад, если вы проведете здесь столько времени, сколько пожелаете.

Потупившись, Мод с преувеличенным вниманием стала поправлять складки на своем красно-коричневом платье, а потом подняла голову и наградила присутствующих добродушной улыбкой:

– Спасибо, но мы и так уже, кажется, слегка загостились. Твой отчим, Джек, скоро женится на миссис Финч, той самой леди, которая и на леди-то не похожа, но по крайней мере не жалуется на бедность. – Мод снисходительно похлопала Джек по руке. – Полагаю, она сумеет сохранить сэра Генри в хорошей форме! И все же, честно говоря, я немного сочувствую ему. Вряд ли его жизнь изменится к лучшему.

– Животные удовольствия – вот чего им обоим не хватает, – отчеканила Матильда.

– Ты права, – согласилась Мод. – Большего он и не заслуживает. Ну а теперь идем, а то молодым людям не терпится почитать друг другу стихи – я угадываю это по их глазам. Мы подышим свежим воздухом в парке.

Произнеся эти прощальные слова, старушки отбыли, предварительно заставив Куинси разбираться с ворохом шляпок, перчаток, шалей и напоследок позволив одарить себя корзинкой малинового печенья.

– Да, вряд ли наш образ жизни назовешь заурядным! – весело рассмеялась Джек.

– Честно говоря, – отвечал барон, ласково беря жену за руку, – я был бы не прочь немного его упорядочить.

– И проводить наедине хотя бы пару часов после полудня, а?

– Ты угадала, как всегда! – Он чмокнул Джек в кончик носа и тут же увлек ее к лестнице.

Вслед за этими событиями новобрачных ожидали целых две недели полного счастья. Однако вскоре Грею и Джек пришлось в очередной раз убедиться, что всему хорошему когда-то приходит конец.

Это случилось почти у самого их дома. Все произошло в мгновение ока: барон едва успел заметить краем глаза движение в густой тени – и тут же в воздухе сверкнула сталь кинжала. Он попытался увернуться, но клинок уже пронзил камзол и вошел в плечо. Слава богу, он проник не слишком глубоко. Плечо обдало холодом, а потом оно стало неметь.

Грей сгруппировался, повернулся и нанес противнику удар в челюсть. Нападавший взвыл от боли и отлетел на пару шагов; это дало Грею несколько драгоценных секунд и пространство для маневра. Барон покосился на Джек, не спускавшую глаз с незнакомца, который беспомощно тряс головой, но при этом не переставал держать наготове свое ужасное оружие.

– Любовь моя, пожалуйста, отойди и не вмешивайся!

Но юная баронесса Клифф уже торопливо оглядывалась в поисках хоть чего-нибудь подходящего. До дверей их особняка оставалось не больше полсотни футов, на улице было еще довольно светло – и все же негодяй осмелился напасть из-за угла!

Тем временем бандит пришел в себя и снова ринулся в атаку. Грей отскочил вправо, легко пританцовывая на носках, в точности так, как учил его тренер в боксерском клубе. Он старался смотреть обидчику прямо в глаза. «Никогда не давайте противнику отвести глаза, милорд!» – неустанно твердил ему тренер.

Барон сделал бросок, перехватил руку с кинжалом и извернулся в прыжке, уходя от удара. Кинжал упал на землю, и тут же Джек кинулась за ним. А чего же еще было от нее ожидать? Чтобы она стала прятаться? Кто угодно, только не его жена! Грей даже улыбнулся, не забыв при этом ударить убийцу снизу в подбородок. Изрыгая потоки брани, противник взвыл и рухнул на четвереньки.

– Ах ты, падаль! – Он и так продолжал стоять на четвереньках, тряся головой, хрипя и отплевываясь, не имея сил драться дальше. – Вот дьявол! А он болтал, будто подколоть тебя – раз плюнуть! Чертов враль! Я-то думал, замочу тебя – да и дело с концом! Думал, мне нечего бояться!

– Конечно, меня не стоит бояться. – Грей грозно навис над негодяем. Заломив ему правую руку и заставив встать, он выкручивал ее все сильнее и сильнее. – Отвечай, кто был этот чертов враль? Кто тебе заплатил?

Незнакомец глухо застонал и обмяк.

– Грей! – Джек была тут как тут, с кинжалом в руке. – Он же тебя ранил! О господи, он попал тебе в плечо!

– Ничего страшного, не хнычь. Проклятый ублюдок потерял сознание, прежде чем успел выложить мне, кто его подослал. Надеюсь, у него есть хоть какие-то бумаги!

Наклонившись, барон обшарил карманы незнакомца и в одном из них нашел мятый клочок бумаги; но на улице было слишком темно, и Грею так и не удалось разобрать корявые буквы.

– Ладно, пойдем, все равно здесь нам больше делать нечего.

Они ухватили бродягу за руки и поволокли через площадь к своему дому.

Куинси был настороже: стоило Джек его окликнуть, как он тут же открыл дверь.

– Милорд! Ох, боже мой, что это за несчастный джентльмен с вами и что с ним приключилось?

– Это вовсе не джентльмен, Куинси, – отрезал Грей. С помощью Джек он затащил бандита в переднюю и кинул на мраморный пол.

– Куинси, – Джек изо всех сил старалась сохранять спокойствие, – немедленно отправь лакея за доктором для его милости! Этот человек ранил его!

Но Грея уже не было в передней – убедившись, что бандит больше не опасен, он быстро скрылся в библиотеке.

Джек опрометью ринулась следом, однако, войдя, тут же остановилась и с недоумением наблюдала за мужем.

Грей стоял возле своего рабочего стола и расправлял найденный клочок бумаги. Покончив с этим, он поднес листок поближе к канделябру и, прочтя записку, выругался сквозь стиснутые зубы.

– Этот бродяга – всего лишь наемный убийца, – произнес он, не оборачиваясь. – А подослал его мерзавец, чью жену я спас месяца три назад. Как раз перед приездом тетушек я получил от него письмо с обещанием заставить меня страдать так же, как пострадал из-за меня он. Ублюдок, он не поленился прислать и еще одно письмо – две недели назад!

Джек распирало от желания узнать все поподробнее, но тут она заметила, как сквозь пальцы, которыми барон пытался зажать рану в плече, сочится кровь!

– Пойдем скорее на кухню – там мне легче будет тебя перевязать.

– А Куинси пусть пришлет сюда Реми, чтобы последить за этим негодяем.

В кухне Джек усадила Грея и помогла ему снять камзол. Ей с трудом удалось унять дрожь в руках. Стащив с мужа рубашку, она внимательно исследовала рану на плече.

– По-моему, ее не нужно зашивать, Грей. Позволь, я ее просто промою. Она уже почти перестала кровоточить.

– Нет, миледи, лучше это сделаю я! – Миссис Пост, сурово сверкая глазами, решительно отодвинула хозяйку в сторону и тут же принялась за дело. – И как только это с вами приключилось, милорд? Видно, здешняя шпана совсем обнаглела! Подайте мне сюда того, кто это сделал, и я его мигом приведу в чувство! – Произнося эту грозную тираду, она внимательно осматривала рану со всех сторон. – Повреждение, конечно, неприятное, но не опасное. Ну а теперь, если ее милость соизволит не путаться у меня под ногами, я мигом приведу моего бедного хозяина в порядок!

За все время болезненной процедуры Грей не издал ни звука. Рана была тщательно промыта, и миссис Пост велела Тильди, своей помощнице, разорвать на полосы чистое муслиновое полотенце.

– Смотри аккуратнее, Тильди! Да нет же, безмозглая ты чушка, не смей цапать полотенце зубами!

Грей уже направлялся в свой кабинет, когда приехал доктор Грэнфорд.

– Вы лучше займитесь этим паршивцем, сэр. Я в полном порядке.

Но доктор Грэнфорд отказывался ехать домой до тех пор, пока не убедился, что барону ничто не угрожает.

– Рана обработана вполне профессионально, – наконец сообщил он. – Превосходно, миледи. Полагаю, ваша работа?

– Я пыталась сделать это сама, сэр, но миссис Пост, наша повариха, посчитала, что это ее обязанность. Так вы подтверждаете, что заражения не будет?

Доктор Грэнфорд, высокий, нескладный, с удивительно густыми темными бровями, только усмехнулся:

– Я знаю лорда Клиффа с тех пор, как этот юный дикарь прибыл в Лондон из Оксфорда, и уверен, что это не самое тяжкое увечье, от которого мне приходилось его лечить. Например, однажды он сильно расшибся, упав с лошади. Нет-нет, миледи, не надо тревожиться – то всего лишь дела давно минувших дней. Можете не сомневаться: его милость скоро будет совершенно здоров. А что касается мерзавца в вашей передней – он, похоже, слегка очумел от трепки, которую вы ему задали, милорд. Удивительно, как вы не сломали ему челюсть! Сейчас его жизни также ничто не угрожает – о чем я готов пожалеть. Джентльмены из магистрата были бы только рады избавиться от такой обузы.

– У меня складывается ощущение, что этот бродяга действительно хорошо им знаком, – заметил Грей. – Но я уже и сам выяснил, кто его подослал, – а это намного важнее.

Голос барона дрогнул от едва сдерживаемой ярости, и доктор Грэнфорд с любопытством взглянул на своего пациента:

– Я понимаю, что это меня совершенно не касается, но все же взял бы на себя смелость предостеречь вас от свидания с вашим врагом нынче вечером – вы потеряли довольно много крови. Это дело могло бы подождать до завтра?

– О да. – Грей задумчиво глядел на угольки, потрескивавшие в камине. – Скорее всего он решит, что его подручный добился успеха. Но даже если он и пронюхает, что я еще дышу, то вряд ли встревожится. Откуда ему знать, что несчастный болван, которого он подослал, чтобы убить меня, уже попытался выполнить его приказ?

Вполне удовлетворившись этими разъяснениями, доктор Грэнфорд раскланялся и отбыл.