Текст книги "Волшебное зеркало"

– Опасное место для фокусников, – промямлил он.

– Совсем, как Бермудский треугольник, – рассудительно заметила Мэгги.

– Но там были корабли и самолеты, – запротестовал шеф. Затем посмотрел на потолок или в небо над ним и пробормотал: – Она продолжает меня втягивать, но я не хочу этому поддаваться.

Фэрли, жуя кусок пончика и запивая его кофе, спросил:

– Мэгги, а ты будешь давать свидетельские показания на моем суде?

– Мне кажется, я буду обязана это сделать, а что?

Обрадованно посмотрев на нее, Фэрли ответил:

– Да так, ничего.

Гедеон не смог сдержать смеха, вообразив, в каком положении окажется суд присяжных, когда перед ним начнет выступать Мэгги.

Мэгги посмотрела на него тоже с искорками смеха в глазах.

– Ну да, – прошептала она ему на ухо. – Это ведь был всего лишь несчастный случай, а чеки вернутся к тому, кому принадлежат.

Прежде чем Гедеон успел ответить, шеф схватил телефонную трубку и произнес во всеуслышание:

– Ничего из этого не входит в нашу юрисдикцию, и я не знаю, почему… Ладно, не придавайте значения… Вот что… мы теперь собираемся делать… Мистер Хьюз, полиция Калифорнии желает получить ваши показания больше всего, потому что вы идентифицировали чеки и можете опознать шотландца, я имею в виду преступника, так как видели его в той компании в Сан-Франциско, где были украдены чеки. Поэтому Грег отведет вас в другую комнату и займется вашими показаниями, которые вы затем прочитаете и подпишете. Я… – он громко сглотнул, – я сниму показания мисс Дюран здесь. После этого, если вы предъявите свои документы и оставите свои постоянные адреса, вы будете свободны. Кевин, не отведешь ли ты шотландца в подвал, пока он не выскочил на улицу? И зачитай ему положение о его правах.

– А какое обвинение, шеф? – спросил молодой полицейский, все еще не совсем пришедший в себя.

– Он стибрил два миллиона триста в чеках. Не хлопай ушами, черт бы тебя побрал!

– А разве никто не хочет услышать мое признание? – обиженно спросил Фэрли, наконец, спустившись с небес на землю.

– Ты пробудешь здесь еще некоторое время, – огрызнулся шеф. – Мы выслушаем тебя позже.

Фэрли понуро направился в сторону подвала, держа чашку кофе в одной руке, а пончик – в другой. Его под руку в высшей степени осторожно держал юный Кевин, который, казалось, был так сильно озадачен килтом, как ничем другим в жизни.

Гедеон покорно последовал за полицейским Грегом в небольшую комнату с противоположной стороны, и последнее, что он услышал, был жалобно-просящий голос изможденного шефа, взывавшего к Мэгги:

– Хорошо, хорошо, мисс Дюран, но не могли бы вы временно оставить Булл Ран в стороне?

Снятие показаний Гедеона оказалось довольно долгой процедурой. Полицейский Грег был педантичен, он хотел, чтобы над всеми «I» стояли точки. Когда же, наконец, начала вырисовываться последовательность событий, некоторое время было потрачено на выяснение всех подробностей. Когда Гедеон прочитал, подписал свои показания и выбрался из маленькой комнатки, оказалось, что он провел там почти два часа.

Его глазам предстал лишь один шеф, сидевший за столом и вперивший взгляд в кассету, лежавшую в центре стола.

– А где Мэгги, шеф? – спросил Гедеон, подходя к столу.

– Ты знаешь, – сказал шеф с отсутствующим видом, – я встретил за свою жизнь всего лишь двух уникальных людей. Первым был друг моего дедушки, он был чем-то. Очарование распространялось от его облика, и он смог бы уговорить осла отдать ему его заднюю ногу. Я не знал до самой его смерти, что он был героем. На его похоронах были люди из шести штатов, четырех зарубежных стран и сам президент.

Через мгновение Гедеон спросил, уже начиная догадываться, кто был вторым человеком:

– А кто же второй?

– Она. Я никогда не встречал кого-либо, похожего на нее. Она – что-то очаровательное, правда?

– Да, – просто согласился Гедеон. Выражение отстраненной задумчивости на лице шефа пропало, и он посмотрел на Гедеона недовольным взглядом.

– Никто из вас не сказал, что у вас есть пленка. Почему, черт возьми? Было бы гораздо легче во всем разобраться, просто прослушав ее.

– Извините, я совсем забыл про нее. Шеф, а где Мэгги?

– Ушла.

Гедеон уставился на него.

– Ушла? Как ушла?

Шеф вздохнул.

– Явился полковник Сандерс и сказал, что отвезет ее домой. Если сказать по правде, я даже не подумал задержать его. Она оставила нам свой адрес, – он похлопал по карману рубашки и достал сложенный листок бумаги. – Это записка для вас.

Записка была очень короткой и без подписи. Своим удивительно элегантным почерком Мэгги писала: «Я думаю, тебе следует взять Лео с собой, ты не против?»

– Ну что ж, теперь, когда мы увидели друг друга, – сказал Единорог, – можем договориться: если ты будешь верить в меня, я буду верить в тебя! Идет?

Глава девятая

Двумя днями позже Гедеон вел взятую напрокат машину по извилистой дороге в направлении к большому дому в элегантном старом районе Ричмонда, штат Вирджиния. Дом был импозантным, сложенным из серого камня, на котором время оставило свой след, и выглядел так, будто был построен еще в колониальную эпоху. Он располагался посреди превосходно ухоженного луга, спускавшегося к самой Джеймс Ривер.

– Ву-у-у-у, – благоговейно прокомментировал Лео.

– Я же говорил, – отозвался Гедеон. Они задержались на мгновение у подножия выложенной плиткой лестницы, мужчина и кот, просто глазея, а затем Гедеон направился к массивной двери парадного входа и твердо постучал блестящим медным дверным молотком.

Дверь открылась почти немедленно, явив строгого вида старика, облаченного в традиционный для Старого Света камзол дворецкого. Он не выглядел удивленным. Он выглядел так, словно его уже давно ничем нельзя уди – вить.

– Добрый вечер, мистер Хьюз, – сказал он вежливо, с легким полупоклоном. – Мисс Дюран ожидает вас, входите, пожалуйста, – он шагнул назад, открывая дверь шире, и даже бровью не повел, когда вместе с Гедеоном вошел довольно крупный и необычно выглядевший кот.

В течение прошлой недели Гедеон здорово изменился, причем настолько, что его сильнейшей эмоцией, когда он стоял в изысканном фойе, было восхищение. Блестящая люстра над его головой, полированный паркет пола, винтовая лестница, огромные картины, изображающие людей, одетых в шелка, атлас и тонкие кружева, – все говорило, что этот род существовал так давно, что мог похвастать членами, участвовавшими в войне с красными мундирами1010
  Намек на войну за независимость (прим. пер.)


[Закрыть], а не только в Гражданской войне. И неудивительно, что Мэгги могла рассказать столько красочных историй, подумал Гедеон с улыбкой, ее предки, возможно, высадились здесь, когда еще ничего не было, кроме прерий и индейцев.

– Что задержало тебя?

Он посмотрел вверх, наблюдая, как она спускалась к нему по винтовой лестнице. Ее появление было великолепным. Хамелеон теперь имел величавые и изысканные цвета. Серебряные волосы были уложены вокруг головы наподобие короны, бриллианты украшали шею и уши, хрупкое тело было облачено в зеленый шелк самым соблазнительным образом, ноги обуты в лакированные туфли, которые делали ее выше и стройнее.

Она держалась в этом наряде очень уверенно, и Гедеон подумал, что женщина, одинаково уверенно чувствовавшая себя и здесь, и в пестром балагане в самом центре Канзаса, и в самом деле, будет дома везде, где бы она ни находилась.

Тем же игривым тоном, который прозвучал в ее вопросе, Гедеон ответил:

– Я должен был вернуться в лагерь за Лео, ты же знаешь. И, естественно, все захотели узнать, что же произошло, поэтому я был вынужден рассказать. Одно потянуло за собой другое. В твоем мире это – обычное дело. Я сказал им, что мы навестим их на обратном пути в Сан-Франциско.

– О, прекрасно. Гедеон, это Лютер. Лютер, не присмотришь ли ты за багажом мистера Гедеона?

– Да, мисс Мэгги, – дворецкий отвесил легкий полупоклон в знак того, что признал Гедеона. – Следует ли мне отвести кота на кухню?

– Да, так и сделайте. Привет, Лео!

– Ву-у-у-у?

– Иди с Лютером и следи за своим поведением. Тебя покормят на кухне, – она наблюдала за тем, как кот покорно вышел из комнаты вместе с Лютером, потом взяла Гедеона за руку и ввела в прелестную гостиную. – Так как ты был в пути, я не смогла послать тебе цветы, но на сегодняшний вечер у нас романтическое меню, и, если пожелаешь, мы можем пойти в театр.

– Мой предпочитаемый метод ухаживания? – напомнил он.

– Ну да, это было бы только справедливо, ведь ты оставил свою работу и предпочел свободную жизнь, да еще с таким достоинством. Все, что остается сделать мне, это показать тебе мой стиль жизни.

Гедеон привлек ее к себе. Они стояли рядом с массивным камином, над которым висел портрет молодого темноволосого мужчины со смеющимися темными глазами, одетого по моде 1890 – х. Не обращая внимания на наблюдателя, Гедеон поцеловал Мэгги долгим поцелуем.

– Привет, – прошептал он, когда смог.

– Привет, – ответила она счастливо. – Дядя Сайрус охраняет семью.

– Почему я не встретился с ним в Канзасе? – и сам же предположил. – Ты захотела бросить меня посреди страны, чтобы теперь предстать во всем великолепии.

– Нет, дядя Сайрус очень торопился. Он сказал, что кое-что намечается во Флориде и он лично хочет проследить за развитием событий. Он отправил меня домой самолетом, а теперь составляет расписание рейсов, чтобы все могли быстро собраться здесь.

Гедеон чувствовал себя немного утомленным после дороги и хотел принять душ и переодеться перед обедом. Мэгги показала ему комнату, где были распакованы его чемоданы, и вышла, объяснив, что должна проверить, все ли в порядке на кухне.

Он с первого взгляда понял, что это была ее комната. Рука Мэгги чувствовалась во всем. В полках, полностью загруженных книгами по всевозможным предметам, начиная от фантастики и заканчивая хрестоматией по литературе. На тяжелом круглом столе рядом с диваном стоял вполне современный компьютер. Обширная кровать, поддерживаемая четырьмя массивными ножками, выглядела более чем удовлетворительно, а ванная комната была оборудована с комфортом в полном смысле этого слова.

Он принял душ и переоделся в более строгий костюм, чтобы соответствовать элегантности Мэгги, думая уже, возможно, в тысячный раз, как он будет счастлив, женившись на ней. Ему никогда не придется скучать, в этом он был уверен.

Или, например, этот дом, еще одна ее грань. Она очень стремительно умчалась из Канзаса, желая изменить свои цвета, чтобы он смог увидеть ее в совершенно ином свете, чем прежнюю Мэгги, которую он знал. И Гедеон был рад, что она так сделала, потому что его, и в самом деле, изумил этот необычный контраст.

Но это неважно. Ее изменяющиеся цвета больше не выводили его из равновесия. Он видел и понимал все ее мотивы и по достоинству оценил черты характера, ибо увидел и понял целое.

Это было нечто зачаровывающее.

Улыбаясь в душе, Гедеон оставил спальню и спустился вниз по лестнице, встретив свою любимую в фойе, разглядывающую пакет, который только что прибыл.

– Там кое-что хорошее, – обрадовал ее Гедеон.

– И что же там?

– Пойдем в гостиную, и ты увидишь, когда откроешь его.

– Когда ты в последний раз сделал мне подарок, – напомнила Мэгги, когда они перешли в другую комнату, – это была коробка с клоунскими носами.

Сидя рядом с ней на диване, Гедеон рассмеялся.

– Но не теперь. Давай распечатывай.

Она начала распаковывать, сняв бумагу и поднимая крышку коробки. Внутри лежало очень старое и изящное серебряное зеркало с ручкой, заботливо завернутое в папиросную бумагу. Несмотря на очевидный возраст, зеркало было отполировано до совершенства, без каких-либо изъянов и сверкало, как бриллиант.

– Гедеон, это прекрасно.

Он вынул зеркало из коробки, подержал его вертикально, а затем медленно повернул обратной стороной.

– Кое-что еще, чему ты научила меня, – сказал он мягко. – Что ты найдешь на обратной стороне зеркала зависит от того, как ты его держишь.

То, что нашла она, было очаровательной миниатюрой, написанной в пастельных тонах, мазки кисти были столь легки и воздушны, что сцена казалась взятой из мечты. Там были единороги и драконы, эльфы и радуги, львы и ягнята.

Мэгги долгое время рассматривала ее, затем посмотрела на Гедеона. Ее глаза горели внутренним огнем, как будто где-то там внутри внезапно зажглась звезда.

– Мне больно, когда я так сильно чувствую, – прошептала она еле слышно. – И мне нужно отвлечься, ибо мне кажется, я совсем пропаду, если буду смотреть на это чуть дольше. Но я ведь не должна отвлекаться от нас, правда?

– Нет, ты не должна отвлекаться, – прошептал он в ответ, положив зеркало в сторону и крепко обнимая ее. – Мы навсегда. Я люблю тебя, Мэгги.

– Я тоже очень сильно люблю тебя.