Текст книги "Запросы плоти. Еда и секс в жизни людей"

Рис является основным продуктом питания даяков. Рис едят вместе с овощами, мясом и рыбой. Из мяса даяки едят все: мясо оленей, оленьков, обезьян, даже орангутана, змей, лягушек, ящериц, пальмовые личинки, кузнечиков, улиток. Самым любимым мясом является свинина – мясо полудиких домашних свиней и кабанов. Свинину жарят или засаливают. Из домашних птиц едят много курятины. У петухов берут кровь для жертвоприношений, а мясо оставляют для еды. И, конечно, как речные жители, даяки едят много рыбы – свежей, копченой, сушеной. Из рыбы делают соленую рыбную пасту с крепким запахом; ее используют как соус. В пищу даяки добавляют специи: лимонную траву, чеснок, имбирь, шафран, черный и острый перец. Но самой «ароматной» приправой является соленый дуриан. Мякоть дуриана засаливают и хранят в закрытых сосудах несколько месяцев. По мере надобности, соленый дуриан достают и добавляют в пищу.

Джунгли разнообразят питание, и не только дичью, но травами, бамбуковыми ростками, фруктами, орехами и диким медом. Декабрь и январь – месяцы, когда в джунглях созревает фрукты. В это время даяки, бросив все дела, заняты сбором фруктов, которые в это время и являются их главной пищей. Из пальм в период цветения добывают пальмовый сок. Сок сгущают на огне, выпаривают и разливают в бамбуковые цилиндры. Там сок застывает и превращается в пальмовый сахар. По утрам даяки любят поесть каши из коричневого риса, заправленной кокосовым молоком и пальмовым сахаром. Завтрак запивают чашкой кофе или чая. Даяки едят в семейных биликах, сначала мужчины, потом женщины.

Гостей деревни принимают в билике вождя, если они старые знакомые, или, в более формальных случаях, – в месте для собраний, в центре рауи, общей галереи. Гостей рассаживают, приносят подносы с самодельными сигаретами (у ибанов предлагают пожевать бетель). Пока идет неспешная беседа, забивают свинью, варят свинину и рис, и, когда угощения приготовлены, женщины выставляют блюда перед каждым из приезжих. Жена вождя извиняется за скудость угощения: «Ешьте медленно, дети мои. Еда наша бедная; нет ни свинины, ни рыбы, нет ничего хорошего». Обитатели «длинного дома» оставляют гостей одних, чтобы не мешать. Когда гости поели, оставив из приличия часть свинины и риса на подносах, мужчины возвращаются, прихватив бадью рисового вина бурака, по-малайски – туака. Тут начинаются речи, выпивка, еще речи, кувшин, и не один, идет по кругу, следуют песни, пляски, и веселье продолжается пока большинство не решит спать. Сходным образом отмечают праздники. Даяки любят выпить, хотя в разных племенах – по-разному. У каянов и кенья напиваются немногие, а большинство лишь навеселе. У ибанов и мурутов, напротив, есть стремление напиться, причем женщины поощряют «героев». От этого стремления веет чем-то близким.

Даяков неоднократно обвиняли в каннибализме. Обвинения эти сильно преувеличены, хотя нет дыма без огня. Еще в начале XX в. многие племена из суеверия допускали ограниченный каннибализм. Когда во время военных столкновений победителям доставались трупы врагов, они могли съесть маленький кусочек мяса как лекарство против кашля или дизентерии. Другим поводом служили принесенные в «длинный дом» головы врагов. Тогда все, особенно, женщины страшно возбуждались и во время торжественной суматохи кусали головы и могли даже откусить кусок мяса.

Природная даякская религия – кахаринган, что значит жизнь. Даяки верят в Верховного бога и почитают добрых и злых духов, от которых зависит процветание, здоровье и сама жизнь. В религии даяков заметно влияние индуизма, и в Индонезии из соображений престижа – «у нас нет язычников!», причисляют кахаринган к индуизму. Но если это индуизм, то весьма своеобразный. Боги даяков, подобно греческим, живут на вершинах высоких гор. В честь богов и духов, даяки постоянно совершают жертвоприношения – обычно режут петуха и окропляют его кровью. На праздниках Верховному богу приносят в жертву буйволов, свиней, кур, а раньше людей. Самым известным религиозным обычаем даяков является охота за головами. Даяки верят, что доставленные в «длинный дом» головы врагов имеют магическую силу, приносящую благополучие и процветание. Чтобы голова сохранилась, из нее вынимают мозг, долго коптят и подвешивают на потолочной балке.

Спустя несколько дней после успешного похода за человеческими головами их торжественно вносят в дом. Женщины танцуют с головами в руках, а затем вешают в доме рядом со старыми головами. Даяки считают, что головы в доме привлекают добрых духов, которые находятся рядом с ними. Ch. Hose and W. McDougall. The Pagan Tribes of Borneo. London: MacMillan and Co. 1912. Рисунок по фотографии Charles Hose. Wikimedia Commons.

Добытая голова вводила молодого воина в круг мужчин, имеющих право на сложную татуировку и ожерелье из зубов леопарда. Это означало и восхищение девушек. В добрые старые времена ибаны (в меньшей степени, другие племена) регулярно совершали походы на враждебные селения, откуда, приносили головы и приводили пленных. Их обезглавливали по стоящим поводам: свадьбам, похоронам, посадке риса, приему гостей, завершению резьбы идола. Эту практику прекратили колонизаторы, но бороться с охотой за головами оказалось сложнее. В 1983 г. писатель из Англии, гостивший у ибанов, заинтересовался одной из голов обширной коллекции «длинного дома». Ибан Леон тут же пояснил:

«Очень старая, – сказал Леон, наш следопыт и переводчик, хорошо понимавший чужие мысли. – Может, эта принадлежит японцу.

– Кончай, неужто правда, что за головами еще охотятся помаленьку?

– Нет, нет, – абсолютно нет. Но если, – Леон изобразил одну из своих больших коричневых улыбок, – если мы встречаем кого-нибудь, кого мы не любим, ну нисколечко, совсем одного в джунглях, тогда это называется убийством, а это совсем другое дело. И тогда глупо оставить голову пропадать зря, так ведь?».[130]130
  O'Hanlon R. Into the Heart of Borneo. The Salamander Press: Edinburgh, 1984, p. 30.


[Закрыть]

Вспышка массовой охоты за головами произошла в 2001 г., когда сотни голов мадурцев оказались в сетках на балках «длинных домов».

Даяки учитывают родство по отцовской и материнской линиям. У них сходная с европейцами система родства и те же сексуальные табу. Запрещен секс с родителями и детьми, братьями и сестрами, дядями и тетками, племянниками и племянницами. Секс и брак кузенов возможен, но нежелателен. Считается, что он редко счастливый. Существуют социальные ограничения. Есть племена, например, ибаны, у которых, все равны, кроме семьи вождя, и есть племена с социальной иерархией.

У каянов и кенья жители каждой деревни делятся на благородных, простых общинников и рабов. Благородные – это вождь и его родственники, общинники – большинство жителей, а рабы – потомки пленных. С рабами обращались мягко, не били, редко ругали, хозяин называл молодого раба «мое дитя». Рабство отменено, но потомки рабов имеют низкий статус. Браки до сих пор заключают внутри каждой из групп. Особенно жестко регулируют браки благородные. Недостаток брачных партнеров заставляет их искать женихов и невест в других деревнях. Общинники и рабы обычно женятся в своей деревне.

Если благородный юноша влюбляется в простолюдинку и ему не разрешают на ней жениться (хотя женитьбы случаются), он живет с ней, иногда, несколько лет. Когда ему находят невесту, он оставляет любовнице общих детей и кое-какую собственность. Покинутая обычно выходит замуж за общинника, но прижитые до брака дети могут претендовать на благородство по праву крови. Их дальнейший статус зависит от личных качеств. Бывает, что общинник женится на рабыне. Если они селятся в билике хозяев девушки, то половина детей становятся рабами. Если устанавливают свой билик, то родившиеся там дети свободные, но мужчина должен возместить ущерб хозяину рабыни. Изредка раб женится на свободной и выбивается в средний класс.

Инициатива ухаживания принадлежит юноше. Сначала он оказывает знаки внимания девушке, затем проводит вечера в ее семейном билике. Играет на келури, бамбуковом варгане, поет любовные песни. Девушка, по обычаю, угощает юношу самодельными сигаретами и, если хочет его сохранить, дает сигарету, связанную у мундштука, а не посередке. В следующих визитах юноше дозволено положить голову на колени любимой, а она щипчиками выщипывает ему брови или массирует голову. Теперь молодой человек может остаться до утра, и тут дело кончается сексом.

Вскоре начинает готовиться помолвка. Юноша посылает старшего друга или родителей к вождю, сообщить о своем желании. Если вождь находит пару подходящей, он дает добро. Если есть возражения, он не высказывает их прямо, но старается отложить помолвку. Когда вождь и родители девушки согласны, молодой человек дарит девушке бронзовый гонг. Этот гонг возвращают, если девушка расторгнет помолвку. После помолвки может состояться свадьба. Но если в это время не было хороших примет, а были дурные, опасные для общины, например, крики в лесу птиц и оленей, то свадьбу откладывают. Юношу уговаривают на год покинуть деревню, в надежде, что он найдет новую любовь. Если он остается верен и знамения благоприятны, то через г., к концу сбора урожая, справляют свадьбу. Ниже приведено описание свадьбы каяна из благородных.

Друзья юноши договариваются с родителями девушки о дате свадьбы и вручают подарки. В день свадьбы близкие и друзья жениха и невесты с утра толпятся в галерее «длинного дома» невесты. На реке появляется лодка с женихом и его друзьями, все в боевых нарядах. Лодка причаливает, жених и его друзья с гонгами и другими подарками поднимаются по лестнице в дом. Они пытаются войти в комнату невесты, но вооруженные мужчины их не пускают. Бескровная схватка повторяется несколько раз. Наконец, жених с друзьями врывается в комнату, но невесты уже нет, она ускользнула через заднюю дверь. Им остается только сесть и принять предложенные сигареты. Между тем, невеста вместе с подругами возвращается, но жених на нее не смотрит.

В это время, в галерее забивают свинью, и шаман изучает печень. Если печень плохая, забивают следующую свинью и так, до счастливой печени. Шаман опрыскивает кровью с водой собравшихся, призывая богов даровать молодым долгую жизнь и много детей. Затем жених и невеста восемь раз ходят по расставленным на полу гонгам. Иногда жених, после очередной прогулки по гонгам, спускается к своей лодке, показывая, что он человек свободный и может уйти, если захочет. Наконец, начинается пиршество, длящееся допоздна. Сходные церемонии, но более скромные, сопровождают свадьбы рядовых каянов и встречаются в других даякских племенах. У ибанов во время пира раскалывают семя арековой пальмы и изучают обе доли на предмет будущего. Если все нормально – женитьба состоялась. Затем вождь машет живым петухом над женихом и невестой, призывая птицу дать им счастье, богатство и много детей.

После свадьбы молодые живут один – три года в билике родителей жены и помогают им по хозяйству. Затем они заводят свой билик в длинном доме мужа. Большинство даяков имеет одну жену. Две жены сравнительно редки. Иногда вождь с согласия жены берет вторую жену, чтобы она помогала первой по хозяйству. Вторая жена обычно молодая и из простолюдинок, так что главенство первой жены сохраняется. Сожительство хозяина с рабынями осуждается обществом. Разводы случаются, хотя нечасто. Причиной может быть неверность, уход из дома, семейные ссоры, бесплодие жены. Бывает, что пары расстаются по взаимному согласию. Во всех случаях участники развода платят пеню вождю деревни. В случае измены, пострадавший муж или жена имеют право на развод. Штраф платит обидчик; половина штрафа идет вождю, а половина обиженному супругу. Пострадавшей стороне достается совместное имущество и половина детей.

Детство проходит у даяков невинно. Сексуальные игры среди детей не приняты. В 12–13 лет мальчики проходят обрезание. В 17–18 лет они начинают искать табак, что означает ходить в гости к девушкам, где их угощают сигаретами. Спустя некоторое время, юноша находит девушку, с которой вступает в связь. Если он не намерен на ней жениться, то он должен прекратить связь и заплатить родителям девушки штраф, например, несколько старинных кувшинов. Обычно юноша заводит связи несколько раз, прежде чем найдет свою суженную. Как правило, молодой человек женится в двадцать с небольшим лет. Невесте на два-три года меньше. Если связь не завершилась браком из-за дурных примет, но девушка родила ребенка, ее честь не пострадала, к ней относятся как к замужней женщине, а ребенок считается законнорожденным. Супружеские измены в даякских семьях встречаются не часто.

В технике секса у даяков наиболее примечательно использование ампалланга, круглой палочки, горизонтально вставленной в отверстие в стволе полового члена. Ампалланг делают из камня, твердого дерева, меди или серебра; его длина около 4 см, толщина – 2 мм. На одном его конце шарик, а второй шарик надевается на свободный конец, когда ампалланг продет сквозь член. Операция по проделыванию отверстия крайне болезненна. Ее проводят на взрослых мужчинах; перед операцией член в течение нескольких дней мочат в холодной воде. Затем его протыкают бамбуковой иглой и в отверстие вставляют перо, смоченное маслом. Выздоровление длится несколько месяцев. Когда рана заживет, перо носят в отверстии, чтобы не заросло, и заменяют на ампалланг лишь когда надо заняться любовью. Даякские женщины утверждают, что близость с мужчиной без ампалланга – все равно как есть рис без соли, а с ампалангом – как есть его с солью.

Даяки племени кенья; у обоих юношей в головку пениса вставлен ампалланг. Борнео, ок. 1920. Музей тропиков. Амстердам. Автор неизвестен. Wikimedia Commons.

Гомосексуализм мало распространен у даяков. Однако у ибанов среди шаманов манангов есть три пола: мужчины, женщины и трансвеститы, мананг бали, – мужчины, носящие женскую одежду. Мананг бали не только носят женский наряд, но выполняют женскую работу. Изредка они берут себе «мужа», несмотря на шутки деревни. Большинство мананг бали воздерживаются от секса: среди них преобладают старики и бездетные мужчины. Трансвестизм, они, принимают из-за приказа свыше, трижды полученного во сне: отказаться – значит обречь себя на смерть. Шаманы трансвеститы есть еще у даяков нгаджу, живущих на юге Борнео. У других даякских племен трансвеститы неизвестны.

Даякам долго везло. До середины ХХ в. они дожили без особых потрясений. Англичане и голландцы мало вмешивались в их жизнь, запретив лишь «охоту за головами». Они распространяли христианство, которое даяки принимали, сохраняя старые верования. Христианство им нравилось больше, чем ислам, поскольку не требовало отказа от любимой свинины и ограничивало, но не запрещало, употребление спиртного. Белые питали слабость к прямодушным, гостеприимным, веселым и храбрым даякам. Эти головорезы вызывали у них больше симпатии, чем угодливые хитрые яванцы и замкнутые мстительные малайцы.

Ситуация изменилась, когда Борнео оказался поделен между новыми государствами – Индонезией и Малайзией. Даяки попали в положении меньшинства, которое надо обратить в ислам и ассимилировать. Особенно жесткую позицию заняли власти Индонезии, переселившие на Борнео десятки тысяч колонистов с острова Мадура. Мадурцы, уверенные в своем культурном и деловом превосходстве, захватывали земли и сводили джунгли под плантации. Напряжение нарастало, с обеих сторон было убито несколько человек. Затем мадурцы убили 16 даяков. Тогда племена взялись за оружие: 500 мадурцев было убито в два дня, сотни голов повесили в сетках на балках «длинных домов». Это произошло весной 2001 г. Мадурцы, в панике, тысячами, стали покидать Борнео. Колонизация захлебнулась. Однако даякам угрожает новая опасность – компании по заготовке леса. Даяки протестуют, пытаются остановить уничтожение джунглей, но время работает против них.

Глава 8. Индокитай. Тайцы

Географы сравнивают очертания Индокитая с профилем головы слона, свернувшего хобот. Округлый лоб слона – это выпуклое побережье Вьетнама. Клык – Малаккский полуостров, а уши слона – Бирма (Мьянма). Полуостров Индокитай расположен между Бенгальским заливом Индийского океана и Южно-Китайским морем Тихого океана. По площади – 2 млн. км², он примерно равен Малайскому архипелагу. Север Индокитая занимают горы. На северо-запад Бирмы заходят Восточные Гималаи с горой Хкакабо Рази (5881 м), высочайшим пиком Юго-Восточной Азии. На северо-востоке, высшая точка – гора Фаншипан (3143 м) на границе Вьетнама и Китая. Остальные горные цепи идут с севера на юг, снижаясь по направлению к морю. Горные хребты перемежаются с обширными низменностями. Там текут реки; самые крупные – Меконг и Иравади.

Индокитай почти целиком лежит в тропическом поясе. Климат субэкваториальный муссонный. В равнинной части средняя температура не опускается зимой ниже 20 °C, в горах падает до 15 °C и ниже. Обильные осадки привели к росту роскошной растительности. Тропические джунгли покрывают предгорья и невысокие горы. Выше 600 – 1000 м к тропическим породам примешиваются дуб, бук, каштан, сосны. Равнины возделаны: главная культура – рис. Животный мир относится к Индийско-Индокитайской подобласти Индомалайской области. В лесах водятся слоны, носороги (они редки), тигры, малайский и тибетский медведи, дикие буйволы, антилопы, олени, кабаны, дикобразы, обезьяны и человекообразный гиббон. Богат мир пернатых. В Индокитае фауна пострадала от человека меньше, чем в Индии и Индонезии. Здесь еще немало диких слонов. Но мало надежды, что это разнообразие переживет одно – два поколения.

Народы Индокитая, за исключением негритосов – семангов Малакки и андаманских островитян, антропологически принадлежат к южномонголоидной расе. На юге, среди малайцев, кхмеров, южных таи, распространен малайский тип, описанный в главе о Малайском архипелаге. На большей части полуострова преобладает материковый южномонголоидный тип. В нем меньше, чем в малайском типе, австралоидных черт: кожа светлее, волосы прямее, губы тоньше, нос уже. Малый рост часто сочетается с грацильным телосложением и малым весом. В Бирме, особенно, в северных областях, немало людей крепкого сложения, сходных с тибетцами.

Территория Индокитая служила мостом при переселении человека в Австралию и Новую Гвинею. В южном Индокитае найдены останки людей, живших 25–10 тыс. лет назад; морфологически они сходны с австралийцами и папуасами, а по мтДНК близки семангам Малакки.[131]131
  Matsumura H., Pookajorn S. 2005. A morphometric analysis of the Late Pleistocene human skeleton from the Moh Khiew Cave in Thailand. J. Comp. Human Biol., v. 56, pp. 93-118.


[Закрыть] Останки мужчин из северного Вьетнама, живших 8 – 10 тыс. лет назад, имеют как австралоидные, так и монголоидные признаки, но череп женщины из той же пещеры чисто монголоидный. Генетическое разнообразие южных монголоидов считают доказательством их первичности среди монголоидов. Возможно, Северный Индокитай, вместе с Южным Китаем, были местом их формирования.

В Индокитае говорят на языках пяти языковых семей: австроазиатской – вьетнамцы, кхмеры, моны, австронезийской – тьямы и малайцы, тайской – тайцы, лаосцы, шаны, тибето-бирманской группы сино-тибетской семьи – бирманцы, карены, качины, чины, семье мяо-яо – мяо и яо. Разнообразны здесь и религии. В Бирме, Камбодже, Лаосе и Таиланде, распространена тхеравада, старейшее направление буддизма; во Вьетнаме преобладает поздний буддизм, махаяна, и конфуцианство. Там много христиан и последователей као дай, религии сочетающей буддизм, христианство и мистицизм. Малайцы Малакки и часть южных тайцев исповедуют ислам. Племена, живущие в джунглях, остаются язычниками анимистами.

В древности народы Северного Индокитая и Южного Китая имели общую культуру. Эти народы очень рано (7–8 тыс. лет назад) перешли к выращиванию риса, а 5 тыс. лет назад освоили металлургию. Большинство населения полуострова составляли тогда мон-кхмерские племена. В конце 1-го тыс. до н. э. Индокитай оказывается под влиянием индийской культуры. Началось распространение индуизма и буддизма. На рубеже новой эры в дельте Меконга сложилось мон-кхмерское государство Фунань, а в Нижней Бирме – государство Шрикшетра. В XI в. королевство кхмеров Камбоджи – Ангкор стало ведущей державой Индокитая. Расцвет Ангкора сопровождался строительством великолепных храмов, сохранившихся по сей день.

На востоке Индокитая первые государства появились на севере Вьетнама в III в. до н. э. Вскоре они попали в зависимость от Китая. Почти тысячу лет вьетнамцы боролись за независимость и в Х в. добились ее. В XI в. образовалось вьетнамское государство Давьет. В XIII в. вьетнамцы отразили нашествие Хубилая, императора монголо-китайской империи Юань. Меньше повезло тайскому государству Дали (Наньчжао) на юго-западе Китая. Хубилай покорил его, и племена таи и лао стали переселяться в Индокитай. Там возникли тайские и лаосские княжества. В XV–XVI в. оформились все существующие в настоящее время государства Индокитая.

В XVI–XVIII в. европейцы (португальцы, а затем голландцы) овладели в Индокитае лишь частью Малаккского полуострова (см. историю Малайского архипелага). В начале XIX в. англичане вытеснили голландцев с Малаккского полуострова, а в середине столетия захватили Бирму. Одновременно французы завоевали Камбоджу. В конце XIX в. французы захватили Вьетнам и Лаос. Королевству Сиам (Таиланду) удалось сохранить независимость. После окончания Второй мировой войны произошла деколонизация Индокитая – мирная – в Бирме и Лаосе, и путем освободительной войны – во Вьетнаме и Камбодже. В 1960-е гг. США вели войну против коммунистов Вьетнама и проиграли ее. В 1970-е гг. левые экстремисты подвергли геноциду народ Камбоджи; их разгромили вьетнамские войска. С тех пор, страны Индокитая развиваются мирно и, в большинстве стран, успешно.