Текст книги "Отечественная социальная педагогика"

Человек, будучи членом общества, есть в то же время дитя внешней природы, песчинка той громадной среды, которая называется вселенной, и с которой человек волей-неволей живет душа в душу. Законы мировой жизни вполне тяготеют над человеком и неизменно определяют все развитие. Поэтому правильное, чуждое искусственности, первоначальное воспитание человека может совершаться только при непрестанном общении с природой.

Дети должны рано и на долгое время окунуться в природу, впитать в себя ее впечатления, пережить те мысли и чувствования, которые она возбуждает в каждой живой душе. Детям непременно самим нужно мерзнуть, попадать руками в снег, ясно понимать, как мороз щиплет щеки и уши; им нужно насладиться прелестями лета, собирать грибы и ягоды, купаться, изнывать от жары, прятаться от нее в тени леса, мокнуть под дождем, шлепать по грязи, им нужно пережить все свойства времен года, их приятные и неприятные стороны; <…> детям самим нужно видеть восход и закат солнца, звезды, луну, словом, нужно сжиться с природой в ее разнообразных явлениях. Только при этом условии правильно разовьются внешние чувства дитяти, ум напитается здоровыми, соответствующими возрасту, впечатлениями, а сердце переживет простейшие человеческие радости и печали. Было бы крайне печально, если бы дитя начало знакомиться с природой в парках и зоологических садах.

Город есть искусственная отгородка детей от природы, и никакие парки, никакие зоологические сады не в состоянии заменить детям ширь, волю и простоту настоящей природы. <…> Городские люди все какие-то взбудораженные, недовольные, нервные, за чем-то вечно гонятся, соперничают. <…> Общение с природой ставит человека на надлежащее место – песчинки вселенной, учит спокойному подчинению законам природы, вливает мужество в страдания и смерти. Человек, вросший корнями в землю, не стремится к несбыточным мечтам и ничего не боится.

Конечно, при настоящем положении культуры и общественной жизни, масса детей обречена расти и развиваться в городской обстановке. Нужно, следовательно, придти на помощь этим детям и указать те средства, которые, хотя в некоторой степени, могут заменить для них непосредственную жизнь в природе, каковы летние прогулки, устройство комнатных аквариумов, террариумов и пр.

Таким образом, самая высшая и общая (о частных мы теперь не говорим) задача семейного воспитания заключается в сообщении всем воспитательным воздействиям естественного органически индивидуального характера, а основами для выполнения такой задачи будут служить совместная с другими детьми (общественная) жизнь и деятельность воспитываемой личности и ее непосредственные отношения к внешней природе.

Каптерев П. Ф.

Задачи и основы семейного воспитания: Энциклопедия семейного воспитания и обучения. Вып. Г– Спб: Тип. Е. Евдокимова, 1898.-С. 13–41.

С. Богданович[10]10
  Сведения об авторе не найдены.


[Закрыть]

<…> В первые годы человеческой жизни душа ребенка усваивает гораздо больше нравственного содержания, чем впоследствии во всю остальную жизнь. Детская душа, подобно негативу фотографического аппарата, остро и навеки неизгладимо воспринимает все видимое и слышимое, – каждое слово, каждое движение, встреча, собственная блеснувшая мысль, все здесь оставляет свой след. Закладываются основы характера, вырабатываются и устанавливаются понятия, строятся первые детские суждения, происходит организация личности.

Эти черты психологии детства интересны для нас в том отношении, что весьма ярко определяют всю важность и исключительность семейного воспитания, показывают, что на руках у семьи лежит большое и ответственное дело, – дело, где необходимо сосредоточенное внимание и большая осторожность, где каждое неловкое движение может иметь роковые последствия. Ребенка надо беречь, больше всего остерегаться в начальные годы жизни набросить тень на чистую душу, осквернить хотя бы каплей грязи ее невинность. Необходимо зорко следить, какие думы шевелятся в детском уме, какие чувства зарождаются в сердце. И с первым проблеском мысли дитяти необходимо начать помогать ему в его нравственной выработке, опытно, путем организации и практики его житейских детских отношений научить ребенка добру, закалить его нравственную волю. <…>

Сейчас у меня лежит письмо, полученное несколько месяцев тому назад. <…> «Мне хотелось, ужасно как хотелось жить, и при том так, чтобы каждый шаг, каждое движение полны были вечного смысла. Но ведь есть мера всему, и терпению человеческому, и подлости жизни. Окружающая нравственная атмосфера гнетет меня и душит, становится все тяжелей дышать. Точно тысячи игл впиваются в меня, и при том не в тело, а в живую душу, не дают нервам отдыха. Я столько вижу всюду всякой пошлости и подлости, и ничего светлого и святого. <…> Нет, не хочу больше барахтаться в этой мутной и смрадной луже, которая называется жизнью. И, что всего больнее, так это то, что с родителями казалось бы самыми ко мне близкими, никогда нельзя откровенно поделиться мыслями. От них всегда веет холодом, и вместо теплого интимного друга, который старался бы понять меня, от отца и матери я слышу лишь сухое резонерство, укоры выбросить дурь из головы. Как холодно! Язык их говорит что-то, но это слова без музыки. И высшего счастья, чем раз и навсегда покончить с этим мусором жизни, я не могу себе представить».

В ответе на это письмо я просил ценить жизнь не по грязи только, но и по золоту ее, собирать в свою душу впечатления не с темных лишь дел людских, а искать здорового, крепкого, сильного, светлого. <…>

И если семейное воспитание есть дело громадной важности само по себе, то подобная нравственная оголтелость русской жизни еще больше его осложняет, настойчиво требует разумного и бережного ухода за детьми, у которых при столь неблагоприятных условиях вырабатывается характер, формируется личность, слагается нравственная физиономия. Вот в эту-то пору и чрезвычайно важно, чтобы на восприимчивую и впечатлительную детскую душу насело как можно меньше копоти и грязи, – наоборот, были бы ярко вырисованы светлые идеалы жизни. <…>

Если прежде еще можно было предоставлять детей случайным влияниям, теперь это прямо преступно: не было сильных бурь и порывов ветра, – деревцо не кривилось, росло более или менее прямо; но налетел ураган, погнул деревцо, – оно и растет кривобоким.

Дадим же опору деревцу, будем учиться работать, станем трудиться совместно, с нежной лаской подойдем к ребенку, прижмем его к своему сердцу, пригреем у себя на груди. Любовно прильнем к уху каждого ребенка и шепнем ему такие слова, которые прошли бы с ним всю жизнь и дали бы ему силы устоять в добре и правде. Тогда молодежь наша, придя к нам на смену, вольет в жизнь новые живительные соки, внесет свежесть чувства и бодрую энергию.

Богданович С.

Семья. // Свободное воспитание.– 1912–1913.-№ 1.-С. 1–8.

А. Дернова-Ярмоленко[11]11
  Сведения об авторе не найдены.


[Закрыть]

<…> «Почти все люди становятся отцами и матерями», но тем не менее, сделавшись ими, чувствуют себя как бы захваченными врасплох и сознают, что они менее всего подготовлены к выполнению задач отцовства и материнства. <…> Отец имеет не менее ценное воспитательное значение, чем мать, и взваливать всю ответственность за судьбу детей на нее одну и несправедливо и невозможно. Муж есть помощник и товарищ жене не только в жизни, но и в ее неотделимой части – воспитании детей. <…>

О «школе родителей и воспитателей». <…>

Первое, что должно лечь в основу преподавания в «школе для родителей и воспитателей» – это изучение ребенка по возрастам, изучение не только его тела, начиная с момента рождения, но также и его души, т. е. развития чувств, мышления и воли. Лекции по этим вопросам должны сопровождаться практическими работами.

Тем, кто имел дело с матерями, невольно бросается в глаза их неумение наблюдать, их незнание особенностей даже своего ребенка. Недавно мне пришлось быть на приеме одного известного столичного врача. На вопрос, как спит ее ребенок, мать, по-видимому, интеллигентная, ответила категорически: «Очень плохо». В дальнейшем оказалось из ее же слов, что дитя (7 лет) спит 9-10 часов в сутки, не бредит, не вскакивает, не кричит, засыпает быстро. Следовательно, мать дала совершенно противоречивые ответы. Такое неумение видеть и отмечать мы встречаем на каждом шагу. И первой задачей «школы родителей» должны быть забота снять этот туман с глаз родителей и воспитателей и научить обучающихся наблюдать ребенка. Это, так сказать, введение в воспитание, как диагностика есть введение в медицину.

Практически это должно выполняться следующим образом. Каждому обучающемуся должен быть дан для выполнения ряд задач, начиная с легчайшей. Самое простое – это естественные отправления ребенка, т. е. аппетит, желудочно-кишечные отправления и сон. Следующее по степени трудности должно быть наблюдение за двигательной способностью, – за движениями при ходьбе, ползании, работе, еде, двигательными особенностями речи, мимикою лица. Давая эту задачу наблюдения, сначала над одним определенным ребенком, следует ввести мать в этот вопрос, дав ей для чтения материал, трактующий по этому предмету, и рекомендовать составить план наблюдения. А затем она должна дать подробный письменный отчет о результате своей работы. Такие записи должны затем совместно с другими обучающимися подробно обсуждаться; при этом выясняются значение недостатка и неправильности наблюдений.

Последовательно задачи должны становиться все более и более трудными и сложными. В дальнейшем следуют наблюдения за органами чувств (зрением, слухом и т. п.), затем за способностью воспринимать, усваивать, запоминать, проявлять и, наконец, что самое сложное – определять вообще личность ребенка, т. е. личные особенности и свойства в целом. Таким образом, мог бы выработаться план для систематического наблюдения за телом и душой ребенка, а затем составился бы и задачник, подобный тем, которые имеются и в математических науках. <…>

Пройдя такой курс наблюдений и научений на конкретных примерах, обучающийся приучит свой мозг к известной работе, которую затем будет производить правильным, привычным путем. Такой метод изучения сделает дело живым, возбудит творческие силы обучаемого, заставит его много перечитать, передумать, научит отыскивать нужное, брать ценное и сопоставлять полученное.

За изучением тела и души ребенка следует изучение влияния на ребенка окружающей среды. Начиная с погоды, пищи, затем – влияние семьи, яслей, детского сада или школы в целом и товарищей и воспитателей в отдельности. Здесь опять богатая почва для наблюдений, для работы.

Далее следует умение считаться с окружающей средой, пользоваться ею. Дело воспитания, собственно, и сводится к тому, чтобы, считаясь с воздействием климата, санитарных условий, среды и индивидуальности ребенка, по возможности уменьшать те вредные влияния, каковые имеются и не могут быть устранены вполне, и по возможности усилить действие тех благоприятных условий, которые существуют, а также создать таковые искусственно, если есть к этому возможность.

Ознакомить обучающихся с выработанными уже практикой и теорией методами личных воспитательных воздействий составит третью задачу «школы родителей и воспитателей». Эта задача сводится к тому, чтобы изучить соотношение воспитываемого и воспитателя, и касается, пожалуй, больше личности и качеств воспитателя, чем ребенка. Сюда входит и задача самосовершенствования, без которого немыслимо никакое сознательное воспитательное воздействие. Дополнением и расширением этой основной программы по воспитанию должен быть целый ряд второстепенных курсов: 1) изучение ненормальных, отсталых, слабых детей и вообще трудных в воспитательном отношении. Затем 2) беседы о значении искусств в деле воспитания, 3) о преподавании искусств, 4) физические упражнения и игры, 5) о прогулках и экскурсиях, и еще целый ряд других знаний, необходимость которых подсказывает сама жизнь. <…>

«Школы для родителей и воспитателей» многим покажутся делом неосуществимо трудным, но пусть работающие на этой почве не смущаются этим. Было время, когда лечить мог всякий, кто хотел, – теперь тех, кто занимается лечением без основательной теоретической и практической подготовки мы называем шарлатанами. Недалеко и то время, когда мы будем считать недобросовестным браться за сложное дело воспитания без основательной теоретической и практической подготовки.

Дернова-Ермоленко А.

К вопросу о «школе родителей и воспитателей» // Свободное воспитание. -1908-1909.-№ 11.-С. 17–24.

К.В. Ельницкий[12]12
  Ельницкий Константин Васильевич (1846–1917(?)) – русский педагог.


[Закрыть]

Наблюдения показывают, что одни и те же факторы воспитания не на всех людей производят одинаковое действие и результаты влияния их не всегда одинаковы. Нередко лица, воспитывающиеся под влиянием одинаковых факторов, обладают не одинаковым характером и не одинаковыми душевными качествами и наклонностями. Так случается, что братья, воспитывающиеся при одинаковых условиях домашней и школьной жизни, отличаются один от другого и по характеру, и по душевным качествам, и по наклонностям. Из детей, воспитывающихся в приютах и других закрытых воспитательных заведениях, под одинаковым режимом, выходят далеко не одинаковые личности.

Значит, кроме факторов воспитателя, на образование личности имеет влияние еще другой элемент, именно – прирожденные индивидуальные особенности питомца. Хотя все люди по своей духовной природе, в общем, похожи друг на друга, но при этом сходстве каждый индивидуум представляет и отличительные особенности в своем душевном строе. <…>

Индивидуальные различия лиц связаны с различением их пола, возраста, национальности, телосложения, душевных сил, темперамента и т. и.

Между лицами различного пола замечается некоторое различие в душевном их строе. Такое различие можно уже заметить, наблюдая за играми мальчиков и девочек. Девочки проявляют одного рода наклонности, а мальчики – другого. Главную окраску душевной жизни мальчиков составляет преобладание умственной деятельности и воли, у девочек же – преобладание чувства. Девочки, при одинаковых условиях проявляют в большей мере религиозное чувство, чем мальчики. Ухаживая за своими младшими братьями и сестрами или больными, девочки проявляют больше нежности и ласки, чем мальчики. Женщина нередко непосредственным чувством угадывает те истины, до которых мужчина доходит путем умозаключений и логических построений. Девочки физически и духовно развиваются быстрее, чем мальчики (12-летняя, например, девочка по общему духовному развитию равняется 14-летнему мальчику); но зато развитие первых останавливается раньше, чем вторых. Мальчики, особенно в отроческом возрасте, проявляя шаловливость, самовольство, причиняют воспитывающим больше затруднения, чем девочки, которые сравнительно скромнее.

Возраст оказывает тоже влияние на индивидуальные особенности лица. В юноше иногда проявляются такие душевные качества, которые не замечались в отроческом или детском возрасте. Точно так же отрок нередко представляет такие особенности в своем поведении, которые не замечались в детстве. Каждому возрасту присущи известные потребности и известные проявления душевной жизни. Неосновательно было бы потребовать от дитяти или отрока того, что свойственно юноше или возмужалому человеку, и наоборот.

Индивидуальные особенности питомцев бывают связаны также с национальностью их. Известно, что каждый народ имеет свои национальные особенности. Особенности эти слагаются под влиянием природы, климата и исторических, и бытовых условий жизни. В силу наследственности, национальные особенности передаются от родителей к детям и таким образом получаются индивидуальные черты детей, связанные с национальностью их. <…>

Индивидуальные особенности детей бывают также и с различием их физической организации. Не все дети обладают одинаковою физической организацией: одни из них слабы, а другие – крепки, одни здоровы, другие болезненны; у одних энергично совершается процесс пищеварения, дыхания и кровообращения, у других – вяло. По взаимодействию физических и душевных сил, такое или иное физическое состояние ребенка отражается на его душевных проявлениях. Слабый ребенок проявляет себя иначе, чем крепкий, и больной – иначе, чем здоровый.

Не менее того, индивидуальные особенности детей обусловливаются различием их душевных сил и неодинаковым отношением этих сил между собою. Один ребенок более восприимчив к зрительным восприятиям, чем к слуховым, а другой же, наоборот, – более восприимчив к слуховым восприятиям, чем к зрительным, – и они отличаются друг от друга по индивидуальным особенностям. У одного питомца энергичнее действует память или воображение, чем у другого, и они тоже отличаются друг от друга по своим душевным качествам. У одного питомца преобладает деятельность памяти над деятельностью рассудка, у другого же, наоборот, рассудочная деятельность преобладает над деятельностью памяти, и они тоже представляют отличие по своим душевным качествам. Или еще: один ребенок более склонен к проявлению одного рода чувствований, другой же – другого, или у одного чувствования более глубоки, чем у другого, и они тоже отличаются по своим душевным проявлениям.

Наконец, индивидуальные особенности детей связаны также и с различием их темпераментов. <…>

Слово «язык» имеет обширный и тесный смысл. Под языком в обширном смысле разумеются все те средства, которыми человек выражает свои мысли и вообще душевные явления. В этом смысле под понятие язык подойдут не только слова, но также и мимика, и жесты, и нечленораздельные звуки, как выразителя мыслей и чувств человека. Мимика, жесты и нечленораздельные звуки являются невольным, естественным выражением тех душевных явлений, которые происходят в человеке. <…> Разговаривая о чем-нибудь, люди обыкновенно сопровождают свою речь мимикой, известными движениями, интонацией. Без них речь говорящего была бы безжизненной, вялой.

Само собой разумеется, что чем беднее речь человека, тем в большей мере ему приходится прибегать к мимике и жестам для выражения своих душевных проявлений. Точно также, чем сильнейшим чувством проникнут говорящий, тем речь его, естественно, в большей мере сопровождается мимикой, жестами и изменением голоса, отчего и становится более выразительной. <…> У одних лиц речь сопровождается в большей мере мимикой и жестами, чем у других. В этом отношении отличаются между собою даже и целые народности. В тесном смысле под словом «язык» разумеется лишь членораздельная речь. <…>

И животные, и птицы могут произносить звуки, однако они не в состоянии образовать языка. Для образования его необходимы еще особые психические условия, присущие человеку. Такими условиями служат:

во-первых, потребность выражать во вне возникающие в душе представления и понятия. В силу этой потребности дети охотно рисуют знакомые им предметы: дом, лошадь, дерево и т. и. <…> Охотно рассказывают всякому, кто охотно их слушает, свои впечатления, вынесенные из прогулки или детского вечера. Наконец, в играх детей мы замечаем не что иное, как воспроизведение во вне тех представлений и понятий, которые образовались в их душе. <…>;

во-вторых, потребность в сношениях с другими людьми. <…> Живя в среде себе подобных, каждый человек в сношениях с ними выражает словами свои мысли и свои желания, и другие лица понимают его, подобно тому, как он понимает их;

в-третьих, способность образовывать понятия, которые обозначаются словами. Образовавшееся из массы однородных представлений понятие, будучи закреплено словом, дает человеку возможность сразу мыслить о целой массе однородных представлений, обобщенных в понятии. <…>;

в-четвертых, сильная восприимчивость чувства слуха, дающая возможность воспринимать и запоминать слышимые звуки, и способность воспроизводить эти звуки посредством голосового органа. Это дает ребенку возможность, с одной стороны, воспринимать речь окружающих, а с другой – сознательно воспроизводить ее.

Таким образом, ребенок имеет в своей физической и духовной природе условия к развитию языка. <…> Развитие языка в ребенке есть естественное явление. Ребенок мало-помалу приучается говорить, подобно тому, как он приучается мыслить, ходить, пользоваться своими руками и т. и. <…>

К развитию правильной речи детей способствуют следующие условия и средства:

1. Ребенок <…> усваивает речь окружающих его лиц; речь последних становится и его речью. Если окружающие ребенка говорят неправильно, то и речь ребенка становится неправильной. Отсюда видно, насколько необходимо для развития правильной речи ребенка, чтобы окружающие его лица говорили правильно. Неправильная речь, усвоенная в юные годы, остается большею частью таковою и в последующие годы человека. Привычки, образовавшиеся в детстве, с трудом искореняются. <…> Неправильности речи, усвоенные в детстве, будут прорываться и в зрелые годы человека в его даже самой живой и увлекательной речи. <…>

Иногда мать, няня и вообще лица, ухаживающие за ребенком, в разговоре с ним, коверкают собственную речь, приноравливая ее к лепету еще не развившейся речи ребенка. Они или изменяют звуки, или выбрасывают слоги, или даже вставляют лишние звуки, рассчитывая, что такая исковерканная речь более понятна ребенку. Но расчет их не верен: ребенку дается одинаково понимание как неправильной, так и правильной речи и даже понимание последней дается легче, так как правильную речь приходится ему все-таки слышать чаще, чем неправильную. Иногда окружающие ребенка коверкают свою речь, с целью выразить ему свою ласку, свои нежные чувства. Но ведь ласка, нежные чувства могут быть выражены интонацией, подбором выражений, выработанными в языке ласкательными словами и формами, а потому и нет никакой надобности прибегать к коверканью речи, тем более, что такое коверканье, как сказано, вредно отражается на речи ребенка. <…>

2. Ребенок обыкновенно усваивает и воспроизводит те звуки слов, которые произносятся более отчетливо. Так, он обыкновенно воспринимает и произносит те слоги слов, которые произносятся с ударением, а потому и более ясно, отчетливо. <…> В разговоре с ребенком нужно произносить слова ясно, отчетливо, так чтобы все звуки слов были слышны ему. Лучше произносить меньше слов, но произносить их ясно, отчетливо. Многосложные слова, а равно и слова трудные для произношения, ребенок обыкновенно изменяет, а потому пока не разовьются в некоторой мере его слух и голосовой орган, не следует наделять его такими словами.

Заметивши, что ребенок произносит какое-нибудь слово неправильно, следует произносить при нем это слово правильно и притом ясно, отчетливо. Слыша правильное произношение слова, ребенок незаметно исправит свое неправильное произношение.

3. Слова служат для выражения образовавшихся в душе представлений и понятий. Слово, не имеющее соответственного содержания, т. е. ясного представления или понятия, является пустым звуком, не имеющим значения для душевного образования человека. <…> Благодаря хорошей памяти, он запоминает эти слова и, таким образом, вместо понятий и представлений, обогащает свою душу малосодержательными или совершенно бессодержательными сочетаниями звуков. <…> В голове питомца получается путаница, сбивчивость, неясность мыслей. <…>

Приучение ребенка к нескольким иностранным языкам, прежде чем он не усвоит отечественную речь, прежде чем формы последней не отпечатаются в его душе, ведет еще к тому, что он не овладевает вполне ни одним языком. Формы различных языков его сбивают. Пускай ребенок сначала несколько обогатится представлениями и понятиями и закрепит их словами отечественного языка, пускай он прежде свыкается с формами родного языка – и тогда уже можно приступить к ознакомлению его с иностранными языками. Ранее шестого года жизни не советуют приступать к ознакомлению ребенка с иностранными языками, хотя бы и посредством так называемого естественного или разговорного метода.

4. Речь ребенка развивается упражнением. Лучшим упражнением для развития речи детей является разговор. И дети обыкновенно охотно разговаривают; они охотно слушают других лиц, если предмет рассказа им доступен и интересен; охотно также и сами передают свои впечатления другим лицам, если только доверяют им и не имеют повода стесняться их. <…>

Немаловажное значение для развития речи детей имеет рассказывание им доступных сказок, рассказов, басен и произнесение доступных им стишков. Дети обыкновенно усваивают эти рассказы, басни или стишки, а вместе с тем обогащают свою речь.

5. <…> Очень важное значение для развития речи детей имеет также предупреждение болезней органа слуха и голосового органа и изощрение деятельности чувства слуха и голосового органа. <…>

I. Воспитательное влияние на чувствования

Непосредственно влиять на чувствования <…> нельзя. Нельзя приказать воспитаннику иметь такие или иные чувствования, чувствовать так, а не иначе. Но воспитатель может посредственно влиять на чувствования воспитанника, способствуя возникновению и усилению или ослаблению в нем таких или иных чувствований.

Чувствования человека находятся в зависимости от его потребностей и наклонностей. Регулируя потребности воспитанника, равно как вырабатывая в нем такие или иные наклонности, воспитатель тем самым может влиять на его чувствования. Затем, чувствования возникают в зависимости от ощущений, представлений и мыслей, служащих к возбуждению их. Возбуждая в воспитаннике такие или иные ощущения, представления и мысли, воспитатель тем самым способствует возникновению в нем соответственных чувствований. <…> В возникновении чувствований нередко играет значительную роль пример окружающих. Воспитанник, замечая к чему окружающие относятся сочувственно, и сам начинает сочувственно относиться к тому же, и наоборот: видя, к чему окружающие относятся с отвращением, и сам начинает относиться так же. <…> Замечая искреннее восхищение учителя разбираемым в классе поэтическим произведением, ученик мало-помалу и сам начинает восхищаться этим же произведением. Значит, и путем примера воспитатель может влиять на чувствования воспитанника.

Приучение питомца к самообладанию оказывает также влияние на его чувствование. Приучая питомца к самообладанию и задержке воплощения непохвальных чувствований, воспитатель вместе с тем способствует подавлению этих чувствований. <…>

II. Чувствования, связанные с потребностью к общественности

Человеку присуща потребность к общественности. Еще Аристотель заметил, что «человек – существо общественное». Как пчеле необходим улей, а муравью – муравейник, так человеку необходимо общество людей. Общество представляет для каждого индивидуума ту среду, в которой он может удовлетворять своим физическим и духовным потребностям и вместе с тем развивать свои физические и духовные силы. <…> Самый язык, в котором выражается духовное богатство народа, развивается, благодаря жизни людей в обществе. Нравственные понятия воспитываются в каждом индивидууме тоже благодаря жизни в обществе. Лицо, выросшее вне общества, стояло бы по своему умственному и нравственному развитию ниже дикарей. «Только в общении и посредством общения с другими людьми человек становится человеком». <…>

Человек рождается самым слабым, беспомощным существом. Жизнь новорожденного не могла бы поддерживаться, если бы он не имел необходимого ухода со стороны родителей и других членов семьи, составляющей основную форму общежития.

В связи с потребностью к общественности в человеке возникают чувствования, ведущие к объединению людей. К таким чувствованиям, между прочим, относятся: 1) чувство ласки, 2) дружбы и 3) сочувствия. <…>

1. Ребенку нравится, если мать, отец или кто-нибудь другой обращается к нему с лаской, выражая ее тоном голоса, мимикой и другими движениями.

На нее он отвечает улыбкой, и даже тянется к человеку, который ласкает его. Но если он замечает угрюмое, гневное, неприветливое выражение лица, он отворачивается и даже начинает плакать.

Чувствуя потребность в ласке, ребенок привязывается к тому, кто относится к нему с лаской и искренней любовью. Это особенно часто замечается в закрытых воспитательных заведениях, где дети, лишенные ласк родителей и родных, привязываются к тому воспитателю, который сочувственно относится к ним и искренно любит их. Как бы тонко ни было выражено сочувствие воспитателя к детям, его любовь к ним, они чувствуют и ценят ее. <…>

Нужно заметить, что человеку нравится не только принимать ласки от других, но и выказывать ласку другим. Так, иногда приходится замечать, с какой охотой старшие братья и сестры ласкают своих младших братьев и сестер. <…>

2. Чувство дружбы, товарищества проявляется в детях рано, с тех пор, как они могут принимать участие в общей игре. Играть с товарищами ребенку, особенно отроку, больше нравится, чем играть одному. Нередко между детьми или отроками устанавливается такая дружба, что они скучают друг без друга; они постоянно вместе, помогают друг другу в занятиях, разделяют свое горе и радость. Особенно в школе легко устанавливаются дружественные отношения между учащимися. Причины, благоприятствующие установлению их дружбы, бывают различны: сидение на одной скамейке, одинаковость положения в классе, общность интересов, взаимные услуги, удовольствие от общей игры и т. и. Основная же, первичная причина установления их дружественных отношений заключается с потребности к общественности.

Чувство дружбы, товарищества – хорошее чувство. Оно нередко удерживает питомца от эгоистических проявлений, клонящихся ко вреду других. Если мальчик станет обижать товарищей, поступать с ними несправедливо, они удалятся от него, не будут принимать его в свои игры. А это для него крайне неприятно и может удержать его от не справедливых или обидных для других действий. <…> Из чувства дружбы, товарищества вытекают другие добрые проявления питомцев, например, оказание помощи, сочувствие их положению, подчинение личных прихотей общему благу и т. п. <…>

3. <…> Ребенок не безразлично относится к печали и радости других. Вот ребенок видит, что няня его плачет, опечалена чем-то, он приближается к ней, дергает ее и старается унять ее слезы; если же ему это не удается, он и сам становится печальным и даже нередко начинает плакать. Наоборот, если он видит человека, который с радостной улыбкой обращается к нему, он и сам становится веселее и улыбкой же отвечает на веселое приветствие. Среди весело играющих детей каждый ребенок становится веселым. Среди же печальных, грустных людей и ребенок становится печальным. <…>