Текст книги "Правотворческая политика в современной России. Курс лекций. 2-е издание"

Участие субъектов Российской Федерации возможно в законодательном регулировании предметов ведения Российской Федерации и предметов совместного ведения. Вопросы ведения Российской Федерации, требующие согласования субъектов РФ, можно разделить на три группы:

• согласование кадровых назначений, в частности руководителей федеральных территориальных органов в субъектах Федерации;

• согласование проектов нормативных правовых актов федеральных органов государственной власти, затрагивающих интересы субъекта РФ;

• согласование проектов нормативных правовых актов федеральных исполнительных органов по вопросам, исполнение которых возложено на исполнительные органы государственной власти субъектов РФ¹⁵⁹.

В совместном ведении Российской Федерации и субъектов можно выделить следующие основные направления правотворческой политики:

• обеспечение единообразия, иерархичности и системности законодательства;

• обеспечение приоритета прав и свобод человека и гражданина, согласование вопросов в социальной сфере;

• вопросы владения, пользования и распоряжения природными ресурсами;

• установление общих принципов организации системы органов государственной власти и местного самоуправления;

• охрану окружающей среды и экологическую безопасность;

• вопросы борьбы с чрезвычайными ситуациями и ликвидацией их последствий.

Порядок участия органов государственной власти субъектов РФ в предварительном согласовании проектов федеральных законов по предметам совместного ведения предусмотрен Федеральным законом № 184-ФЗ «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» и Регламентом Государственной Думы. Анализ этих документов дает основания говорить о пробелах и дефектах в регулировании вопросов представления интересов субъектов Федерации, что ведет к ненадлежащему учету мнений регионов. В частности, ст. 26.4 Закона № 184-ФЗ закрепляет возможность признать невыраженным мнение субъекта Федерации, если отзывы законодательного (представительного) и исполнительного органа власти субъекта выражают противоположные позиции по законопроекту.

Также законодательно закреплена обязанность Государственной Думы направлять для согласования в субъекты Федерации все законопроекты по предметам совместного ведения после их внесения в нижнюю палату Парламента. Законодательные и исполнительные органы должны предоставить свои отзывы в 30-дневный срок в профильный комитет Государственной Думы. Однако при внесении законопроектов, предусматривающих изменения и дополнения в нескольких законах одновременно 30-девный срок представляется недостаточным. В таких случаях происходит истечение срока подачи отзыва, и он уже не рассматривается в силу формальных оснований. Надо отметить существование и других формальных оснований, которые можно упростить в целях реального учета мнения и опыта субъектов Федерации.

Направление отзывов органов государственной власти субъектов до первого чтения только в профильный комитет Государственной Думы, на наш взгляд, можно считать существенным упущением в порядке взаимодействия палат Федерального Собрания. Для выработки единой правовой позиции региона важно участие и комитета Государственной Думы, и Совета Федерации, и непосредственно субъекта Федерации.

В 2009 г. законодатели обратили внимание на пробельность взаимодействия представительных (законодательных) органов власти субъектов РФ и Совета Федерации Федерального Собрания РФ, увидели необходимость и полезность более активного сотрудничества. Правовой основой для согласованных действий является Конституция РФ, Федеральные законы «О статусе члена Совета Федерации и статусе депутата Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации», «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации» и иные нормативные правовые акты, а также «Концепция совершенствования взаимодействия Совета Федерации Федерального Собрания РФ с законодательными (представительными) органами государственной власти субъектов Российской Федерации в федеральном законодательном процессе¹⁶⁰. Концептуальность документа состоит в закреплении основной задачи и направления совершенствования взаимодействия, которое должно происходить «на основе принципов законности, равенства, коллективного свободного обсуждения и решения вопросов, системности и прогнозирования». Основными участниками реализации данной концепции являются Совет Федерации и его органы; законодательные органы субъектов Федерации и их органы; Совет по взаимодействию Совета Федерации ФС РФ с законодательными органами государственной власти субъектов РФ (Совет законодателей), президиум Совета законодателей, комиссии Совета законодателей.

Особый интерес представляет п. 2 Концепции, где определены основные направления совершенствования взаимодействия, а это: выработка общих подходов при реализации своих полномочий в федеральном законодательном процессе; обеспечение учета мнений законодательных органов субъектов РФ при формировании и реализации федеральной законодательной политики; координация деятельности по правовому, аналитическому, информационному и организационному обеспечению их участия в федеральном законодательном процессе; анализ практики применения федерального законодательства в субъектах Российской Федерации в целях внесения совместных предложений по совершенствованию федерального законодательства; совместное внесение в Государственную Думу ФС РФ в порядке реализации права законодательной инициативы проектов федеральных конституционных законов и федеральных законов – консолидированных законодательных инициатив; совместная разработка консолидированных законодательных инициатив; развитие системного информационного обеспечения их взаимодействия в федеральном законодательном процессе на основе использования современных информационных технологий; обмен опытом законотворческой деятельности.

Перечень направлений совершенствования взаимодействия и проводимых на его основе мероприятий охватывает весь «цикл жизни» закона, с момента формирования концепции законопроекта до поры его реализации в системе законодательства и последующего мониторинга. В этом случае представляется возможным говорить о высоком регулятивном потенциале правовых норм, предполагаемой их эффективности.

Консолидированные законодательные инициативы – это новые гарантированные возможности в достижении действительного учета мнений и опыта регионов Российской Федерации. Гарантированность обеспечивается предусмотренным и закрепленным в Концепции порядком осуществления консолидированных законодательных инициатив, назначением ответственных комитетов и комиссий. По мнению С. Миронова, «консолидированным инициативам будет легче пробить себе дорогу на федеральном уровне»¹⁶¹. Эти слова были сказаны после процедуры подписания соглашений с двенадцатью региональными парламентами о взаимодействии в федеральном законодательном процессе. На сегодняшний день такие соглашения подписаны в Амурской, Смоленской, Ленинградской, Калужской, Самарской, Ульяновской и других областях, в Хабаровском и Ставропольском краях, в Ненецком автономном округе¹⁶² и других регионах Российской Федерации.

Подписанные двусторонние соглашения, расширенная нормативная база, внимание «центра» к проблемам регионов и активные совместные однонаправленные действия должны стать залогом качественных, своевременных, социально необходимых и эффективных законов как на федеральном, так и на региональном уровнях. От качественных характеристик совокупности отдельных законов зависит и эффективность законотворческой и правовой политики в целом.

Подводя итог вышеизложенному, можно констатировать, что система целей и средств составляет основу содержания правотворческой политики, выражает ее специфику, направленность и потенциальные возможности в сфере совершенствования и развития правотворческой деятельности и законодательства.

5. Юридическая техника в правотворческой политике
(А. В. Малько, М. А. Костенко)

Правотворческая политика и юридическая техника – это доктринальный тандем, позволяющий направлять усилия законодателя в русло планомерного созидания, управлять принятием решений в правотворческой сфере и четко выстраивать не только идейные установки, но и определять набор инструментов, с помощью которых они могут быть достигнуты. Значение юридической техники как одного из средств правовой политики состоит в создании реальных условий по доведению научного продукта до правотворческого «конвейера» и дальнейшее сопровождение правовых предписаний в процессе применения и переработки с целью их наиболее эффективного применения и совершенствования.

Природа и «энергетический потенциал» юридической техники наиболее эффективно раскрывается, обеспечивая требуемую форму выражения воли творца права, придавая действующему праву характер системности, когда взаимодействует с правотворческой политикой в целях поиска наиболее эффективного правового решения. Именно правотворческая политика определяет целевые установки, задает направления правового развития и требуемого для этого технико-юридического инструментария.

Правотворческая политика представляет собой научно обоснованную, последовательную и системную деятельность государственных и негосударственных структур, направленную на определение стратегии и тактики правотворчества, на создание необходимых условий для эффективной правотворческой работы. Правотворческая политика воплощается преимущественно в принятии, изменении и отмене нормативных актов и нормативных договоров. Четкая, целостная и последовательная правотворческая политика является необходимой предпосылкой эффективности правотворческой деятельности, устанавливает внутренние системные связи со всеми ее стадиями и смежными процессами, а также зависимости с другими видами юридической деятельности – правоприменением, интерпретацией и систематизацией.

Юридическая техника устанавливает неразрывную связь законодательной стратегии с реализацией политических решений, которые должны базироваться на познании социально-экономических процессов¹⁶³. Взаимные связи правотворческой политики и юридической техники представляют собой важнейший ресурс повышения качества правотворческих решений. Не определившись с целями правовых преобразований в праве невозможно проводить целенаправленную и эффективную работу с применением необходимых для этого ресурсов.

Существенно снизить количество правотворческих ошибок, повлиять на объемы корректирующего нормотворчества возможно благодаря максимальному использованию потенциала правотворческой политики и юридической техники, который раскрывается при анализе их содержательной основы. При этом следует учитывать, что поступательное развитие юридической техники, современное состояние ее научной основы позволяют комплексно оценить спектр задач, которые она способна решать в правотворчестве. Юридическая техника, по мнению В. М. Баранова, «тот редкий феномен, где налицо “сплав” высокой юридической теории и сугубо прикладных проблем»¹⁶⁴. Именно это сочетание придает уникальность юридической технике как особому правовому явлению.

Философские основания юридической техники были заложены еще представителями античной философии, которые осознавая значимость для общественного развития качества законов, обращали внимание на эту сторону правовой жизни. Платон, Цицерон, Аристотель, Сократ в своих трудах затрагивали некоторые качественные характеристики законов, центральным из которых выступала ясность и понятность законодательных установлений. Но формирование научных представлений о юридической технике как правового феномена начинается гораздо позже и предпосылками этому процессу активно способствовали зарождающиеся новые тенденции государственного развития, требующие правовых преобразований и соответствующих средств их воплощения.

Значительный вклад в развитие юридической техники и формирование особого направления правовой науки внесли исследования европейских ученых – Ф. Бекона, И. Бентама, Ш. Монтескье, С. Пуфендорфа, Р. Иеринга и других, которые развили первые представления о юридической технике и показали ее значимость не только в праве, но в целом в общественном развитии. Научные представления о юридической технике формировались постепенно и начинались с выработки правил написания законов и использования терминов, способах составления сводов законов, принципах системности законодательства и юридической силе законов, т. е., по сути, представляли собой технику законодательную.

Значимым шагом в развитии учения о юридической технике становится выход первого специального труда «Юридическая техника», подготовленного Р. Иерингом. Таким образом, вводится в научный оборот термин «юридическая техника» и определяются его содержательные границы, которые пока ограничиваются только сферой законотворчества.

Главной задачей юридической техники, по мнению Р. Иеринга, является количественное и качественное упрощение права¹⁶⁵. «Техника косвенным образом обладает большим этическим значением, и практическая юриспруденция, относясь при технической обработке материала с крайней тщательностью даже к мелочам, может хвалиться, что действует путем усовершенствования техники права на пользу всего высокого и великого; ее малозаметная работа в низинах права способствует развитию последнего нередко больше самого глубокого»¹⁶⁶. Овладение знаниями этой технической стороны юриспруденции является важнейшим показателем качества законодательства и мастерства творца права.

Этапы формирования юридической техники отражают ее реформаторский потенциал, развитие которой существенно ускорялось в периоды значительных преобразований в общественной жизни и правовой системе. Первый этап формирования учения о юридической технике заложил общие представления о предмете юридической техники, ознаменовал введение термина «юридическая техника» в правовой оборот и определил общие контуры ее сферы применения. При этом, пройдя начальную стадию формирования предмета юридической техники, начинают активно разрабатываться отдельные элементы в ее содержательной структуре, что свидетельствует о переходе на новый этап развития, к которому подталкивали активность общественных процессов и усиление роли правовых регуляторов.

Второй этап связан с развитием технико-юридических требований, предъявляемых к законотворчеству, и некоторых других связанных с законотворчеством видов юридической деятельности, в частности, техники систематизации. При этом вектор развития юридической техники лежал в основе своей все же в зоне законотворчества и ознаменовал вхождение и «укоренение» юридической техники в системе правовых категорий стран романо-германской системы. В этот период можно говорить о переходе к системному изучению данного правового явления, которое становится самостоятельным предметом исследований.

Третий этап развития учения о юридической технике связан с активным познанием юридической техники и разработкой многообразных технических приемов. При этом взгляды ученых на юридическую технику были столь разнообразны вплоть до ее отрицания, что свидетельствует о неустойчивости имеющихся на этом этапе подходов, а также многоаспектности юридической техники.

В современный период в целом преодолено состояние отрицания юридической техники, но научных дискуссий по поводу ее места и значения в праве меньше не стало. Разнообразные подходы к определению дефиниции «юридическая техника» свидетельствуют о нерешенности многих теоретических вопросов и различиях в позициях ученых в ответах на них. Центральным в этом аспекте является вопрос, какой именно признак считать ключевым, базовым для формирования ее содержательной основы? Именно превалирование в определении одного из ключевых признаков создает почву для многообразия в подходах ученых к определению понятия «юридическая техника». Приведем некоторые примеры из имеющихся походов.

Широкий подход представляет юридическую технику как средство осуществления всех видов юридической деятельности, тогда как узкий подход ограничивает содержание юридической техники исключительно сферой правотворчества. Сторонники применения узкого подхода считают, что юридическая техника присутствует лишь в законодательной сфере права, и приравнивают законодательную (правотворческую) и юридическую технику.

Инструментальный подход к определению юридической техники раскрывает ее содержание через совокупность инструментов, которые имеются в ее арсенале. Например, С. С. Алексеев понимает под юридической техникой «совокупность средств и приемов, используемых в соответствии с принятыми правилами при выработке и систематизации правовых (нормативных) актов для обеспечения их совершенства»¹⁶⁷.

Деятельностная составляющая в содержательной природе юридической техники является весьма значимой, на которой основан деятельностный подход, связывающий юридическую технику с достижением определенного правового результата, отражающей динамику права. Так, по мнению Б. В. Чигидина, при ином подходе «выхолащивается собственно деятельностная, техническая сторона вопроса. Коль скоро юридическая техника – все же техника, то при ее определении нельзя не учитывать то, что это не просто набор (точнее, иерархическая система) элементов, но вместе с тем и деятельность субъектов, направленная на достижение определенных целей и решение определенных задач»¹⁶⁸.

Документальный подход связывает юридическую технику с подготовкой, принятием, внесением изменений и дополнений в правовые акты и работу с иными юридическими документами. Таким образом, определение понятия юридической техники, согласно данному подходу, акцентирует внимание на основном объекте юридической техники – правовом акте и том инструментарии, который необходим для его подготовки и введения в юридический оборот. При этом документальный подход охватывает все виды юридической деятельности, не ограничиваясь только правотворческой сферой. Поскольку разновидностями правовых актов являются: в сфере правоприменения – правоприменительный акт, интерпретации – акт интерпретации, систематизации – кодекс.

Научные подходы к определению юридической техники, таким образом, отличаются многообразием, однако назрела необходимость предложить комплексное, объединяющее имеющиеся взгляды определения юридической техники, в котором отразятся все значимые признаки. Юридическая техника – это система ресурсов (средств, способов, методов, приемов, правил и т. д.), используемых при подготовке, применении и упорядочении правовых актов в целях обеспечения их совершенства и повышения эффективности. Иначе говоря, юридическая техника – это специально-инструментальное средство достижения целей юридической деятельности, позволяющее «перевести» стратегическую направленность, принципы, идеи в правовую материю, фиксирующей посредством формы ее содержание.

Юридическая техника, обладая большим многообразием ресурсов, позволяет использовать достоинства юридической формы, более гибко и тонко оформлять волю соответствующих субъектов права, экономить юридические инструменты и человеческую энергию. Другими словами, юридическая техника позволяет эффективно проводить юридическую работу, ибо накопленные в ходе развития человечества навыки должны обращаться на пользу, а не изобретаться и приобретаться вновь, создавая условия для экономии человеческой энергии в юридической области¹⁶⁹. Внутренний потенциал ресурсов юридической техники раскрывается в содержании юридической техники.

Содержание юридической техники – это система ее ресурсов, направленных на подготовку правовых актов и осуществление иных видов юридической деятельности, находящихся в тесном взаимодействии. При этом следует учитывать иерархичность различных ресурсов юридической техники – методов, способов, правил, средств, приемов, которые образуют достаточно самостоятельные группы в зависимости от их целевой направленности:

1) формально-атрибутивная группа ресурсов содержит правила, придающие официальный характер правовым актам, а также критерии его идентификации и учета. Данная группа служит для целей придания официального характера правовому акту, и главный ее результат – это функциональная адекватность применения правового акта к конкретным отношениям и его точная идентификация в правовой системе. Ресурсную основу формально-атрибутивной группы составляют реквизитные правила, которые не содержат регулятивных положений и закрепляют вид правового акта; принявший орган; наименование (заголовок) правового акта; дата принятия; регистрационный номер; место и дата подписания; полное наименование, ФИО и личная подпись должностного лица, подписавшего правовой акт;

2) содержательная группа направлена на соотнесение выполняемых действий с фактической обстановкой путем упорядочения однородных отношений, обеспечение полноты правового регулирования и адекватности отраслевой принадлежности, в допустимой и наиболее эффективной правовой форме, а также соответствие принципам и нормам международного права. Ресурсы содержательной группы обеспечивают определение возможностей регулирования и определение места разрабатываемых правовых положений в правовой системе;

3) логико-структурная группа содержит требования к структурной (композиционной) организации текста правового акта, соответствию формально-логическим правилам и точной встраиваемости в правовую систему. Результат, достигаемый с помощью логической группы ресурсов, заключается в эффективности применения правового акта за счет логически оправданной последовательности расположения правовых норм, их полноты и непротиворечивости, структурной (композиционной), содержательно-правовой единообразности и системности. Ресурсы логической группы направлены на обеспечение единообразности в способах формирования и изложения понятий и других структурных единиц текста, их согласованности как внутри правового акта, так и с другими правовыми актами, последовательности расположения правового материала, полноты изложения и непротиворечивости;

4) языковая группа ресурсов содержит особые требования к юридическому стилю изложения, который заключается в четкости, сжатости и определенности, точности выражения мысли творца права, повелительном и императивном характере изложения, а также наличии специальной терминологии. Язык права представляет собой особое подмножество языка, на которое распространяются общие правила, но при этом его отличают более строгие стилистические и терминологические требования. Результат групповой применимости в правильности восприятия смысла правовых норм, обеспечении официальности, компактности, однозначности и простоты восприятия;

5) специально-юридическая группа представляет собой совокупность ресурсов юридической техники, направленных на обеспечение применимости права посредством специального нормативного моделирования с помощью правовых аксиом, правовых презумпций, правовых фикций, правовых конструкций, дефиниций, преюдиций, правовых оговорок, а также специальных средства структурирования текста правового акта, в качестве которых выступают примечания, приложения, перечни, классификации, сноски и т. п.

Ресурсный потенциал дает наибольший эффект, когда взаимодействует между собой, применяется в комплексе и разработчик правового акта четко представляет цели, которых следует достичь, каким образом преобразовать правовую действительность и какие именно ресурсы целенаправленно «работают» на достижение правового результата? Особое место юридической техники в системе средств правотворческой политики, определяющими статус юридической техники как обеспечительного ресурса правообразования и правоприменения обосновано следующими специфическими характеристиками:

Дуализм юридической техники заключается в том, что ее правила, средства, приемы не закреплены в правовых нормах, а с другой стороны, при помощи ее ресурсов правовые предписания формулируются и закрепляются, т. е. наделяются надлежащей формой и содержанием. При этом следует различать технико-юридический инструментарий, благодаря которому правовые предписания приобретают соответствующую легитимную форму и содержание, и средства, перешедшие в разряд правовых в силу их закрепления в правовых нормах. А. В. Поляков разделяет средства правовой техники существующие «внутри» права (иначе условно называемые интерсубъектной техникой права) и средства «наружные», «предназначенные для “доставки” правовой информации и создания права, – такие средства можно назвать техникой объективации права»¹⁷⁰. Подобная классификация представляется оправданной с точки зрения двойственного характера юридической техники и необходимости в более четком разграничении принадлежности ее ресурсной составляющей. Предлагаемая классификация ресурсов юридической техники, различающая ресурсы существующие «внутри» права (интровертивная техника права) – правовые средства и «наружные» (экстравертивная техника права).

Юридическая техника имеет теоретико-прикладную направленность, т. е. сочетает в себе одновременно фундаментальный и прикладной аспекты. Особая роль в развитии и рациональном использовании ресурсов юридической техники принадлежит доктринальной форме реализации правовой политики, которая преимущественно воплощается в проектах правовых актов, в разработке юридических конструкций, в научной экспертизе, в предвидении ошибок и иных препятствий в регулирования тех или иных общественных отношений. Юридические воззрения и концепции чрезвычайно значимы для совершенствования юридической техники, а в конечном счете и для права в целом. Поэтому, когда наука отстает от потребностей правовой жизни, тогда идут в ход механические заимствования тех или иных юридических понятий, конструкций и иных средств юридической техники из иностранного законодательства, что делается во многом не от «хорошей доктрины». Слабая доктринальность российского права уже сейчас сказывается на эффективности правовых реформ, неудовлетворительные результаты которых в том числе связаны с неверно избранной стратегией правового развития и отсутствием научно обоснованных прогностических моделей¹⁷¹.

Анализируя социальную характеристику юридической техники, надо отметить, что ее средства сами по себе не имеют классовой направленности, они безразличны к общественным классам¹⁷². В реальности юридическая техника может стать инструментом реализации политической борьбы и достижения преследуемой цели, в руках политиков она становится средством реализации определенной идеологии. Однако следует отметить, что на юридическую технику не возлагается обязанность по выбору идеологически правильных установок, правильнее говорить о том, что юридическая техника способна воплотить в действующем праве избранную идеологию.

Формально-догматический метод, представляющий методологическую основу юридической техники, позволяет «…отвлечься от всех тех факторов, которые трансцендентны по отношению к праву (экономика, политика, нравственность, религия и т. п.)», т. е. когда сущность права постигается путем анализа самого действующего права¹⁷³. В идеале юридическая техника – это инструмент благого созидания в праве. При отсутствии идейных установок обоснованных правотворческой политикой, которые направляют выбор соответствующих ресурсов юридической техники, она способна нанести серьезный урон общественному развитию, подорвать основу правовой системы, ее системные связи, принципы построения.

Коммуникативная природа юридической техники важнейшее достижение правовой науки и общественная ценность, благодаря которой сохранились многочисленные правовые памятники. По динамике развития инструментария юридической техники возможно наблюдать эволюцию позитивного права, оценивать преемственность и в целом развитие правовой культуры. Юридическая техника как средство коммуникации обеспечивает донесение воли законодателя до субъектов права и можно сказать, что напрямую работает на обеспечение законности и правопорядка. Социальная ценность права состоит в способности коммуницировать в общественной среде, разрешать конфликты, создавать условия для общественного компромисса.

Юридическая техника включает онтологический, эпистемологический и праксеологический аспекты. По мнению А. В. Полякова, понятие правовой техники включает в себя: техническую составляющую права – онтологический аспект; технику познания права – эпистемологический аспект; технику создания и реализации права – праксеологический аспект¹⁷⁴. Подобная многоаспектность юридической техники создает реальные условия для совершенствования формы и содержания права, поскольку без специальных технических ресурсов в совокупности с техникой познания практически невозможно создать и реализовать право с высокой степенью эффективности.

Юридическая техника обладает когерентным характером со многими правовыми явлениями. «Техника связывает между собой замысел и его реализацию»¹⁷⁵. Она есть то, что обеспечивает эту реализацию¹⁷⁶. При этом следует отметить наличие в праве элемента спонтанности, непредсказуемости, самоорганизации, что объективно не сможет «попасть» в концепцию правовой политики, но представляется целесообразным свести к минимуму фактор неопределенности. Поскольку плановость и планомерность – это составляющие качества и эффективности правовой регуляции. Качественно творить без надлежащей и всесторонней проработки предмета регулирования и ожидаемого правового результата весьма затруднительно. Научное обоснование концепции развития правовой системы и ее инструментального обеспечения позволяет сознательно формировать правовую систему, предварительно прорабатывать возможные сложности правоприменительной практики.

Юридическая техника обладает юридико-технической и юридико-технологической составляющими. По мнению С. С. Алексеева, юридическая техника по своему содержанию складывается из двух элементов: технических средств и технических приемов; «в области права техническими средствами являются, в частности, юридические конструкции, терминология; правовой технологией – способы изложения норм, система отсылок»¹⁷⁷. Таким образом, в содержательной структуре юридической техники действительно проявляется как технический, так и технологический компоненты, которые следует рассматривать в комплексе, поскольку они должны обеспечивать процесс придания надлежащей формы содержанию, системной формализации воли законодателя.