Текст книги "Остров любви"

Глава 42

Лахлан гнал Феба по дороге в сторону домика, где жила семья Реганы. Куин и Тайг ехали за ним в экипаже. Лахлан не знал, что он скажет Регане, но был уверен, что любой ценой должен вернуть ее, сказать наконец, как сильно ее любит.

Он представил себе, как обнимет ее, поцелует, и сердце его учащенно забилось. Письмо, которое она написала ему, было датировано двумя днями раньше, но он не терял надежды. Лахлан спрыгнул с Феба раньше, чем тот остановился, и, подбежав к дому, постучал в дверь.

Ответа не последовало. Он постучал громче, затем толкнул дверь и вошел внутрь.

– Есть кто-нибудь? – Лахлан ходил по комнатам, мебель была накрыта простынями. Его охватило отчаяние.

– Лахлан? – послышался голос Куина. Лахлан вышел из пустой комнаты.

– Они уехали, – сказал он.

– Я так хотел увидеть Эмму и Регану!

– Слишком поздно. – Тайг похлопал Куина по плечу. – Видимо, они уехали день или два назад и уже наверняка покинули остров.

– Нет, еще не поздно, правда, Лахлан?

Брат кивнул, ощутив в груди жгучую боль.

Пушистые белые облака медленно ползли по небу. Побережье острова Скай удалялось, скрываясь за завесой тумана. Чувствуя легкое покачивание парома, Регана глубоко вдыхала морской воздух. Ее отец и леди Кларингтон беседовали в экипаже, время от времени выглядывая из окна. Эмма тоже смотрела на удаляющийся остров.

Регана убеждала себя, что Лахлан ей абсолютно безразличен, однако с надеждой смотрела вдаль, ожидая, что он вдруг появится и не позволит ей уехать.

Легкий ветерок ласкал ее волосы и лицо. Она знала, что никогда больше не увидит Лахлана. Предательские слезы навернулись на глаза.

Эмма подошла к сестре.

– Забудь о нем, – сказала она. – Я до последней минуты думала, что он хороший человек, но ошиблась. Он просто негодяй. – Эмма взяла сестру за руку.

– Все мужчины негодяи.

– Он еще хуже мистера Макаскила. Как думаешь, его повесили?

– Скорее всего.

Регана нахмурилась, вспомнив, к какому скандалу привело разбирательство этого дела. Это была настоящая сенсация, дело передали в Эдинбург. Все газеты Шотландии и Англии детально излагали гипотезу о сокровищах и Авалоне. Сэр Гарри Лукас не заставил себя долго ждать и поселился на острове. Скоро археологи всего мира съедутся сюда в поисках артефактов. Единственная радость, что, возможно, гипотеза отца подтвердится.

После продолжительного молчания Эмма сказала:

– Не переживай, как только приедем в Лондон, ты сразу о нем забудешь. Бабушка говорит, что мы будем посещать светские рауты, ходить в театры. Неужели ты все еще злишься на меня за то, что я ей написала?

– Конечно же, нет. Если бы не ты, мы бы так и не встретились с нашей бабушкой, матерью нашей мамы. Они так похожи!

– Я почти ее не помню.

– Ты была еще ребенком. Я долго не могла простить бабушку и дедушку. А оказывается, она была совершенно не виновата.

– Кажется, папа простил ее, – сказала Эмма, наблюдая за отцом и леди Кларингтон. – Они так оживленно беседуют.

– Я думаю, глядя на нее, он вспоминает нашу маму. Сходство поразительное.

Регана опасалась, как бы столь длительное путешествие не повредило здоровью отца. В то же время не исключено, что оно пойдет ему на пользу.

– Я буду скучать по моему саду и по Куину. Как ты думаешь, он сможет приехать к нам в гости?

– Почему бы и нет? Надеюсь, у его брата не хватит наглости приехать вместе с ним.

– Уж поверь мне, я напишу леди Маргарет и устрою все так, чтобы приехали только она и Куин. Леди Маргарет – неплохая женщина.

– Да, к ней только нужно найти правильный подход. – На глазах у Реганы леди Маргарет из раздражительной сварливой старухи превратилась в добрую милую женщину. Регана никогда не забудет их последнего объятия, когда она покидала замок Друидхан. Ей просто не верилось, что она привязалась к этой женщине и будет по ней скучать.

– Только представь, Регана, через две недели мы уже будем в Лондоне. – Эмма взволнованно сжала руку сестры.

Регана кивнула, но сердце ее разрывалось на части, а на глаза опять навернулись слезы.

Глава 43

Четыре дня спустя, уставившись в потолок, Регана слушала храп Эммы. Они наконец нашли подходящую гостиницу. Несмотря на идеально чистые простыни и лучший в Шотландии телячий рубец с потрохами, стены были на удивление тонкими.

Рядом в номере поселились молодожены, и уже несколько часов Регана слушала их охи-вздохи. Не нужно было обладать богатым воображением, чтобы догадаться, чем они занимаются. И вместо того чтобы выбросить Лахлана из головы, Регана представляла его мускулистое тело, страстные поцелуи и ласки и не могла сдержать слез. Глаза ее не просыхали с того момента, как Они покинули остров.

Регана никак не могла уснуть, мысли о Лахлане не покидали ее. Вдруг снизу, с первого этажа, донесся шум.

– Эй, вам туда нельзя! – раздался громкий голос хозяина гостиницы.

В коридоре послышались чьи-то шаги.

– Регана!

Узнав голос Лахлана, девушка вскочила. Что он здесь делает среди ночи?

– Регана!

Несколько дверей открылись.

Парочка в соседней комнате громко запротестовала.

– Что за шум? – спросила Эмма, проснувшись.

– Скоро узнаешь, – ответила Регана, натягивая одеяло.

Дверь распахнулась. На пороге появился Лахлан со свечой в руке. Под глазами у него были темные круги, лицо заросло щетиной, одежда была помята и покрыта слоем пыли. Она никогда не видела его таким измученным и таким… красивым. Казалось, он заполнил собой всю комнату.

Сердце Реганы затрепетало в груди. Боль, мучившая ее последние дни, испарилась. Она едва сдержала крик, рвавшийся из груди.

Эмма рот разинула от удивления.

– Скажи, пожалуйста, лорду Макгрегору, – обратилась к ней Регана, – что нам не о чем с ним говорить и пусть немедленно покинет комнату.

– Она говорит, что вам… – начала было Эмма, но Лахлан перебил ее:

– Я слышал все, что она сказала, милая. – Лахлан зашел в комнату, закрыл дверь и запер на ключ.

– Регана, с тобой все в порядке, дорогая? – обеспокоенно спросила леди Кларингтон. – Открой дверь.

– Возвращайтесь к себе. Все хорошо, – ответил Лахлан.

– Там какой-то мужчина?

– Боже мой, это же лорд Макгрегор. – За дверью раздался голос отца. – Пойдемте, леди Кларингтон, я провожу вас в вашу комнату.

– Он настоящий дикарь, – послышался голос дамы.

– Влюбленный дикарь, – рассмеялся Шеймус и воскликнул: – Куин, и вы здесь?

– Да. А он нашел Регану?

– Нашел.

– А Эмма здесь?

– Здесь. Но вы выглядите усталым. Спустимся в кухню, может, найдем там что-нибудь.

Эмма посмотрела на Лахлана:

– Вы и Куина привезли с собой? Вы действительно сумасшедший. Регана не хочет иметь с вами ничего общего. И я не виню ее, особенно после того, как вы с ней обошлись.

– Я хочу, чтобы она выслушала меня. – Он повернулся к Регане: – Пожалуйста, милая.

– Скажи ему, – начала Регана, обращаясь к сестре, – если он сейчас же не покинет комнату, уйду я.

– Ты не можешь оставить меня наедине с ним. Я в ночной сорочке.

– Я должен поговорить с тобой! – Лахлан подошел к кровати Реганы. – И ты выслушаешь меня.

– Скажи, пожалуйста, Макгрегору, что я не потерплю его ультиматумов.

– Дорогая, это не ультиматум, я просто хотел признаться тебе в любви.

Глаза Лахлана излучали надежду и желание. Регана никогда не видела его таким.

– Она хочет знать, правду ли вы говорите, – начала импровизировать Эмма.

– Эм, я сама могу говорить, – сказала Регана, не в силах отвести взгляд от Лахлана. Она была уверена, что никогда больше не увидит этот взгляд, полный безграничной любви к ней. Регана еле сдерживалась, чтобы не подбежать к нему.

– Очень хорошо. Прекрасно понимаю, что я больше не нужна, – прошептала Эмма Регане на ухо и поспешила к двери.

– Вы говорили правду? – спросила Регана.

– Конечно, милая. Только безумец мог приехать сюда, чтобы лгать тебе.

– А вы и есть безумец.

– Просто я без ума от тебя. Не знаю, сколько времени мне осталось, но я мечтаю провести его с тобой. Выходи за меня замуж. Я жить без тебя не могу.

– Много же вам времени понадобилось, чтобы понять это. – Улыбнувшись, Регана раскрыла ему объятия. – Да, я выйду за вас. Вы единственный мужчина, которого я люблю.

Лахлан сел на кровать и покрыл Регану поцелуями. Лицо его было колючим и мокрым. Лахлан плакал. Регана была потрясена.

– Я так люблю тебя, милая. Никогда не покидай меня!

– Никогда. Мы больше не расстанемся.

Их губы слились в поцелуе, слезы на его щеке смешались с ее слезами. Остров Скай подарил ей подарок гораздо дороже, чем Авалон, – владельца замка Друидхан.

Глава 44

Казалось, все жители острова пришли на торжества. Слухи о том, что эта свадьба освободила замок от проклятия, передавались из уст в уста. Это была первая свадьба в замке Друидхан. Замок был построен более шестисот лет назад, но владельцы не разрешали устраивать здесь свадьбы. Лахлан тоже не позволил бы, но невеста настояла.

Регана с Лахланом наблюдали, как гости кружатся в шотландском танце. С тех самых пор как Регана приняла его предложение, Лахлан ни разу не нахмурился, улыбка не сходила с его лица. Он был неотразим в красно-зеленом килте, сюртуке, с традиционной шотландской кожаной сумкой, отороченной мехом. Черные волосы слегка завивались над воротничком, белая прядь виднелась на правом виске. Регана смотрела на него затаив дыхание. Лахлан был шотландским лордом – ее лордом.

Мимо проплыли в танце Эмма и Куин.

– Ой, прости, – извинился Куин, в очередной раз наступив Эмме на ногу.

Она поморщилась и сказала:

– Куин, позволь, поведу я.

– Пожалуйста.

Лахлан наклонился к Регане и прошептал ей на ухо:

– Пожалуй, ей не выиграть это сражение. Куин никогда в жизни не танцевал.

– Если кто и сможет научить его, так это Эмма.

Невдалеке сидели леди Маргарет и леди Кларингтон, о чем-то мило беседуя.

– Твоя бабушка, кажется, в хорошем расположении духа, – сказала Регана.

– Это потому, что ты вернулась. Иначе я бы просто не смог жить с ней.

– Так вот, значит, почему ты на мне женился, дорогой, – улыбнулась Регана и тут увидела Джиллиса и Тайга. Они разносили фруктовые пирожные, овсяные лепешки, бутерброды. И что удивительно, не ссорились, как обычно.

Собаки, словно стражи, сидели у камина, помахивая хвостами. Регана была готова поклясться, что они улыбаются.

Она обвела взглядом комнату.

– Ты не видел папу?

– Он сказал, что хочет еще раз взглянуть на могильную плиту.

– Я схожу посмотрю, ладно?

– Только не задерживайся. – Лахлан поцеловал ее, глаза его горели страстью.

– И не надейся, – ответила ему Регана взглядом, полным желания.

– Не смотри на меня так, милая, не то я потащу тебя в постель.

– Держи себя в руках. У нас гости. – Регана сжала его руку.

– Да, черт возьми, гости. Последний раз мы занимались любовью в лесу. Это было так давно. Признаться, я на пределе. Целый месяц вы с леди Кларингтон искали свадебный наряд. Но когда мы останемся наедине, никакая одежда нам не понадобится. – Лахлан поцеловал тыльную сторону ее ладони и слегка провел языком по нежной коже.

Регана вздрогнула.

– Прекрати! Я могу потерять контроль над собой. – Она погрозила ему пальчиком. – Потерпи еще несколько часов.

Лахлан простонал:

– Они покажутся мне вечностью. Регана ослепительно улыбнулась.

– Я просто проведаю папу.

Лицо Лахлана приобрело несчастное выражение, и он окончательно выпустил ее руку.

– Хорошо. У тебя десять минут.

– Благодарю, милорд. – Регана напоследок бросила ему еще один соблазнительный взгляд и, подобрав полы белоснежного платья, направилась к выходу.

Стены замка молчали. Ни шепота, ни сквозняков. Такое ощущение, будто она потеряла старого друга. А может, замок никогда и не говорил с ней?

Могильную плиту Регана нашла быстро. Возле нее сидел отец, глаза его светились, в руке он держал листок бумаги.

– Папа, что ты делаешь?

– Я наконец расшифровал надпись на плите.

– И как долго ты над этим работал?

– Как раз до того момента, когда ты с несчастным видом пришла из замка, мы решили переехать в Лондон и…

– Почему же ты ничего не говорил?

– Твое сердце было разбито, а для меня нет ничего важнее моих дочерей.

– И что же тут написано? – с любопытством поинтересовалась Регана.

Отец взял бумагу со своим переводом и начал читать:

Когда бесстрашная душа сюда войдет,

Под сенью старых древ здесь чувство обретет,

Благословенный Артус вмиг отворит темницу -

Любовь и доброта навеки воцарится.

В Священном круге волшебство свершится,

Когда в любви друг к другу двое поклянутся.

Спадет проклятие Морганы, и уйдет беда.

Да будет так теперь и навсегда.

Регана открыла от удивления рот:

– Неужели мои предположения подтвердились?

Шеймус кивнул:

– Моргана, старшая жрица, должно быть, наложила проклятие на основание и постройку Авалона.

– Но ты же не веришь в проклятия.

– Не верил, пока не вошел в этот замок.

– Ты думаешь, в стихотворении есть истина?

– Да, девочка моя. В основании замка – три холма. Я бы сказал, замок Друидхан основан прямо на вершине Авалона. После смерти Морганы и Артура эту плиту, должно быть, украли и отнесли на другую сторону острова, но когда первый лорд Макгрегор начал строить замок, плита каким-то образом вернулась на место.

– А как же сокровище в кромлехе? – Регана нахмурилась.

– Моргана была далеко не глупа. Она хитростью сохранила Авалон недоступным.

– И что же нам делать? – Регана посмотрела на отца и не увидела на его лице радости.

– Пусть спокойно спит Авалон. Только ты и я будем знать, что он существует.

– Но твои исследования…

– Тщеславные устремления ничего не значат для меня. Все, что мне нужно в жизни, – это видеть вас с Эммой счастливыми. – Он погладил дочь по щеке.

– А как же сэр Гарри Лукас?

– Я попрошу лорда Макгрегора близко его сюда не подпускать, так что секрет останется нераскрытым.

К ним подошел Лахлан. Увидев его нежный, любящий взгляд, Регана улыбнулась.

– Ну и какие археологические открытия вы сделали? – Лахлан обнял Регану.

– Никаких, – быстро ответил Шеймус и огляделся. – Думаю, этот замок и есть ваше сокровище, милорд.

– Да, это правда. С тех пор как здесь появилась хозяйка. – Лахлан нежно поцеловал Регану в губы.

«Любите и будьте счастливы». Регана посмотрела Лахлану в глаза.

– Ты что-то сказал? – спросила она.

– А мне послышалось, будто ты сказала. Оба посмотрели на Шеймуса.

– Не смотрите на меня. – Он пожал плечами. Все трое устремили взгляд на замок.

Эпилог

Семь лет спустя Лахлан вошел в столовую и широко улыбнулся, услышав детский смех. За столом сидели трое его сыновей – Ангус, Ройс и Шеймус. Во главе стола, уткнувшись в свежий номер газеты, сидела Регана. Мальчики бросали кусочки яиц в дядю Куина и громко смеялись, когда попадали в цель.

Принц и Чарли хватали то, что падало на пол.

Прицелившись, Ангус попал прямо Куину в лоб.

– Ты убил меня! – вскричал Куин и откинулся на стуле, притворившись мертвым.

Лахлан про себя улыбнулся. Он знал, что ему надо одернуть сыновей и брата, но задорный детский смех был словно бальзам на душу. Конечно, Лахлан их баловал, пусть дети знают любовь и ласку, пусть у них будет счастливое детство.

Двухлетний Шеймус, которому от Реганы достались красивые глаза и напористый характер, тоже пытался кидаться яйцами, но они почему-то проскальзывали сквозь пальцы. Он был любимчиком дедушки. Тот частенько усаживал его к себе на колени, хотя не всегда завтракал вместе со всеми. Мальчики очень шумели и баловались, и дядя Куин их поощрял.

В свои три с половиной Ройс, средний сын, был самым решительным. И всегда говорил правду. Он оставался замкнутым и несловоохотливым, и никто – ни братья, ни дядя Куин, ни отец – не мог его изменить. Ройс очень привязался к леди Маргарет, она плакала от умиления, когда малыш ей читал.

Пятилетний Ангус был заводилой, и его проделкам не было конца. За Ангуса Лахлан беспокоился. Когда-нибудь он обязательно захочет завоевать мир.

Ройс и Ангус внешне походили на Лахлана: оба черноглазые и черноволосые, с белой прядью на виске.

Услышав шаги мужа, Регана опустила газету. У Лахлана защемило сердце, когда он увидел красавицу жену с нежной улыбкой на лице. Глядя на нее, Лахлан думал о том, что он самый счастливый человек на свете.

– Доброе утро! – Он наклонился и поцеловал ее.

– И правда доброе. – Глаза ее сияли.

Еще несколько часов назад они страстно предавались любви.

– Лучше не бывает. – Лахлан чувствовал теплое дыхание Реганы.

Куин поднялся.

– Побежали наперегонки в гостиную, – сказал он.

– Так нечестно, дядя Куин. Ты старше. – Ангус вскочил и побежал за дядей. – Нечестно! Нечестно!

– Быстрее! – закричал Шеймус, глядя, как Куин и Ангус выбегают из столовой.

– Подожди! – заволновалась Регана.

Но прежде чем Регана и Лахлан смогли дотянуться до младшего сына, Ройс спокойно сказал:

– Я помогу ему. – Он взял Шеймуса за руку и помог слезть с большого дубового стула.

Характером Ройс был очень похож на Лахлана. Точно так же Лахлан когда-то заботился о Куине.

Мальчики пролезли под столом, так было принято, и выбежали из комнаты. Шеймус, еле поспевая за братом, кричал:

– Подожди меня! Подожди!

– Твои сыновья неугомонны. – Регана покачала головой и улыбнулась.

– Мои? Между прочим, они наполовину твои. И никаким другим способом они бы у меня не получились. – Лахлан поцеловал мягкие губы жены. Он знал, что никогда ею не насытится. Вот и сейчас он с удовольствием затащил бы ее в постель.

– Позже, – сказала Регана, словно прочитав его мысли. – Совсем забыла сказать, на следующей неделе приезжает Эмма.

– Устала от Лондона?

– Мне кажется, она соскучилась по Куину.

Последние полгода Эмма провела в Лондоне. У девушки не было отбоя от поклонников, но ей никто не нравился, и Лахлан подозревал, что это из-за дружбы и привязанности к Куину.

– Куин будет в восторге, – сказал Лахлан.

Только сейчас Регана заметила, что муж держит в руке дневник его матери, и от удивления широко открыла глаза.

– Где ты это взял?

– Рабочие нашли, когда переделывали комнату Ройса.

– Ты прочел его? – Регана пытливо посмотрела ему в глаза.

– Прочел.

– Надо было сжечь его тогда.

– Ты же сказала Данвуди, что уничтожила дневник. Как же он попал ко мне?

– Если помнишь, я уезжала в спешке, расстроенная, и совсем забыла про дневник. – Регана с тревогой посмотрела на Лахлана. – Тебе, наверное, тяжело было его читать?

– Совсем нет. У меня есть ты, и никакое проклятие меня больше не коснется.

Поцеловав Регану и обняв за талию, Лахлан бросил дневник в огонь. Она положила голову ему на плечо, и они наблюдали за тем, как последние следы былых страданий и боли превращаются в пепел.