Текст книги "Крыши"

Глава 41
Полицейские маневры

– Он говорит, что нам надо только оглядеться, – бросил Баттерворт через плечо. – Это значит, что он оторвет нам яйца, если мы вернемся ни с чем.

– Плевать мне, – сказал Бешеный Пес Бимсли. – Он – твой шеф, а не мой. Мы уже наверху?

– Еще один этаж. Поднимай ноги.

С пожарной лестницы они ступили на ровную, площадью с акр, крышу. Баттерворт взглянул на часы. Было почти десять часов. Вокруг вспыхивали фантастической морзянкой огни Пиккадилли, словно огораживая посадочную полосу для самолета какого-нибудь миллионера. Крыша принадлежала отелю “Ритц” и, естественно, была получше многих других поблизости, тем более что ее беспрепятственно обдували ветры, шелестящие голыми ветками в Грин-парке.

Прошедшая днем пресс-конференция была смехотворной. Харгрив вообще не явился, и одна Джэнис Лонгбрайт спасала следователей от жаждущих крови журналистов. Купились они на ее версию об одиноком стрелке или нет, время покажет. Шеф, кажется, решил придерживаться именно ее.

Баттерворт стер пот со лба, оставив на нем черные пятна. За последние два часа они с Бимсли облазили не меньше полудюжины пожарных лестниц – и ничего. Баттерворт оглянулся на неповоротливого констебля, который, казалось, был совершенно доволен собой, несмотря на то что совсем не умел ходить, не падая. Отчасти это было понятно. Слишком он был огромен и напоминал Баттерворту разложенную голубую, как море, софу. Ухватившись за перила, Бимсли вылез на поверхность, словно какой-нибудь монстр из фильмов пятидесятых годов. Баттерворт вовсе не чувствовал себя защищенным, потому что огромные кулаки Бимсли не возмещали отсутствующие у него мозги. Его отрывочные замечания и тяжелые шаги пробуждали в памяти образ Джаггернаута, ищущего, где бы что сломать.

Баттерворт зашагал по гудронированной крыше, потом посмотрел вниз на Сент-Джеймс-стрит, где когда-то наемные клячи подбирали постоянных покупателей Локка-шляпника и Лобба-башмачника, где жили Рен, Поуп, Байрон и Уолпол, где полубезумный карикатурист Гиллрэй разбился до смерти и где теперь только такси проносятся мимо стерильных автосалонов и контор аэролиний. Он вздохнул, пожалев о том Лондоне, которого больше не было, и о том времени, когда он был студентом, а не шел по стопам знаменитого отца. А вдруг ему удастся щелкнуть это дело, совершив невероятный дедуктивный подвиг? Тогда он сразу же подаст в отставку.

За его спиной Бешеный Пес Бимсли поскользнулся на мертвой ласточке и упал. Что бы сделал отец? Баттерворт много думал об этом деле, пытаясь установить разумную связь между известными фактами. У него ничего не получалось. Почему все убитые сваливаются с неба? Потому что убийцы прячутся на крышах. Убийц много, гак как один убийца не смог бы нанести столько жутких ран, не говоря уж о транспортировке жертв вниз. Что еще ему говорил Харгрив? Поискать банду, вступившую в жестокую войну с другой бандой или объявившую вендетту соперникам. Неужели здесь кто-нибудь живет? А как они передвигаются по городу, если их пока никто не заметил?

Баттерворт поскреб подбородок и стал обходить крышу, не зная, чем заняться дальше. Ужасно. Он совершенно лишен отцовского чутья. Надо бросать эту работу и возвращаться в гончарную мастерскую. Керамика по крайней мере не стреляет.

Он все еще предавался своим размышлениям, когда заметил трос, протянутый от “Ритца” к зданию на противоположной стороне улицы. Это не было ни линией связи, ни электрическим проводом, потому что трос просто был прицеплен к стене. В изумлении он повернулся посмотреть на Пиккадилли. С другой стороны трос шел к Стрэттон-стрит. У Баттерворта округлились глаза.

– Пойдемте отсюда, Бимсли! – крикнул он. – Кажется, я что-то нашел.

Бимсли сидел на крыше и растирал колени. Он медленно разогнулся и встал во весь свой устрашающий рост.

– Слава Богу, – буркнул он. – Тебе хорошо, на тебе свитер. А я продрог. Это в полиции дали?

– Нет, – признался Баттерворт. – Бабушка связала.

– Знал бы я, что будет холодно, – сказал Бимсли, растирая уши, – захватил бы вязаный шлем.

Все еще ворча, он встал на пожарную лестницу, и им обоим бы несдобровать, если бы Баттерворт не ухватился за перила. Потом юный детектив двинулся побыстрее дальше, пока между ними не стало по крайней мере футов шесть, и как раз вовремя, потому что Бимсли из-за одного неосторожного движения повис в воздухе. Спускаясь вниз, Баттерворт излагал свои мысли констеблю так, как объясняют ребятишкам правила дорожного движения.

Малыш – а несмотря на свою огромность, он был малышом – пришел в восторг оттого, что остался жив, и на радостях окончательно утратил координацию движений. Когда они оказались на крыше галереи, Баттерворт решил держаться от него подальше.

Баттерворт и Бимсли методично обследовали крышу, ища трос, и вскоре нашли его. Но они увидели не только трос. Словно парашютисты, на огромной скорости по тросу летели по направлению к их крыше какие-то люди. У Баттерворта сердце ушло в пятки, когда он оказался окруженным ими. Он оглянулся в поисках Бимсли, который стоял за его спиной, открыв рот, словно ожидая, когда туда влетит баскетбольный мяч. Они оба, в прямом смысле слова, приросли к крыше, пока неизвестные люди в черных комбинезонах обтекали их с двух сторон.

Спайс, Симон и остальные люди Залиана не обратили никакого внимания на присутствие двух полицейских, когда, перекрикиваясь на ходу, пробегали к другому краю крыши. Несколько человек были ранены, и капли крови падали на гудрон.

Бимсли пару раз попытался ударить одного, другого, но, к счастью, они не обратили на него внимания. Через несколько мгновений, в течение которых клацал металл и шипел трос, они исчезли в направлении Сент-Джеймс-сквер, оставив Бимсли и Баттерворта в полном недоумении на крыше галереи.

– Черт возьми, что все это значит? – изумленно проговорил Баттерворт. – Они даже не остановились. И вообще, зачем вы пытались их ударить?

– Имею право, – недовольно ответил Бимсли. – Я – полицейский. Мы даже могли их арестовать за вторжение в частное владение.

– Вы видели, как они бежали? Словно за ними гонится дьявол. Нам нужно подкрепление.

Баттерворт вытянул шею, глядя вслед удалявшимся фигурам, которые были уже почти неразличимы на гранитном фоне отеля. Он включил микропередатчик и уже был готов сделать сообщение, как услышал позади себя шум, и крыша вновь заполнилась людьми.

Бритоголовые люди обшаривали каждый закоулок в поисках первой группы. Они все были одеты по-другому, в черную с красной полосой на груди форму. Один из них пхнул коленом Баттерворту между ног, но тотчас был поднят в воздух могучими ручищами Бимсли, который повертел его и бросил головой вниз. К тому времени, когда Баттерворт пришел в себя и встал на ноги, они тоже улетели в сторону Пиккадилли.

– Одного я поймал! – крикнул довольный собой Бимсли, поднимая парня.

Все еще держась за низ живота, Баттерворт поглядел наверх и увидел, как бритоголовый запустил руку в карман и вытащил нож. Каким-то образом вывернувшись из крепких рук Бимсли, он ударил его ножом под ребра, отчего изумленный Бимсли выпустил бритоголового и отскочил в сторону. Когда он оглядел себя, то обнаружил разошедшиеся полы фирменного кителя и пуговицу, выскользнувшую из петли и упавшую на крышу. Он испустил крик ярости и бросился на парня, который перекидывал нож из одной руки в другую и прыгал, согнув колени, из стороны в сторону, словно герой “Вестсайдской истории”.

– Брось нож, парень, – без всякого успеха взывал к нему Баттерворт. Тогда Бимсли применил к парню прием, в результате которого нож упал на крышу.

Когда же Баттерворт подбежал и наклонился, чтобы поднять его, то опять услышал за спиной шум и увидел еще двоих бритоголовых, невесть как объявившихся на крыше. Обстановка менялась стремительно. Бимсли отскочил в сторону, чтобы встретить новых врагов лицом к лицу, а парень побежал к краю крыши.

– Быстрей! – крикнул он, хотя бритоголовые уже полезли в карманы за оружием. – Плевать на них! Нас звал Чаймз.

После минутного колебания двое вновь прибывших побежали вперед. Баттерворт все еще был недееспособен. Он смотрел, как трое парней перепрыгнули с одной крыши на другую через дорогу. Бимсли едва не достал их на краю, но у него был слишком медленный разбег, чтобы перескочить через проулок.

Баттерворт с ужасом смотрел, как он не удержался и с криком удивления исчез из поля его зрения. Когда Баттерворт добрался до края крыши, бритоголовых уже не было и в помине, и он, не ожидая ничего хорошего, посмотрел вниз.

Его напарник повис на лепнине между верхними окнами и крышей, и Баттерворт, увидев это, не сдержал испуганного крика:

– Не двигайся! Я тебе помогу!

Он глубоко вздохнул и смело заглянул в бездну между домами. Он попытался было дотянуться до Бимсли, но потом подумал, что не вытянет его наверх, ведь в нем не меньше двухсот пятидесяти фунтов.

– Я скольжу, – пожаловался Бимсли. Словно в подтверждение этого, локоть у него соскользнул с выступа, и он неловко задергался в воздухе.

Баттерворт принялся обшаривать взглядом крышу, словно искал приготовленный тут заранее спасательный пояс.

– Ааааа!

Он снова посмотрел вниз: второй локоть Бимсли сорвался с лепнины. Теперь он держался только пальцами. Ничего не оставалось, как все-таки попытаться вытащить его. Баттерворт опустился на колени позади парапета и наклонился пониже.

– Давай руку! – крикнул он.

Бимсли понял и ухватился за него мощной ладонью, едва не стащив его вниз за собой.

– Господи, – еле слышно выдохнул Баттерворт, стараясь удержаться на исходной позиции. – Да ты весишь больше моей машины.

Боль в руке была ужасающей, но Бимсли каким-то образом все-таки удалось поставить на выступ ногу. Из этого положения он исхитрился поднять еще одну руку и ухватиться ею за другую руку Баттерворта. В этот момент юный детектив не был готов принять на себя дополнительную сотню фунтов, и, еле пискнув, он перекувырнулся через парапет и повис над бездной.

Баттерворт никогда особенно не любил цирк, и акробатические трюки скорее раздражали его, чем доставляли удовольствие, но теперь он пожалел, что относился к ним с таким легкомыслием. Он почувствовал, что выскальзывает из рук Бимсли, постепенно ставит их скользкими от пота, и попытался дотянуться ногами до ближайшего окна, однако это его движение чуть не свалило Бимсли.

– Перестань дергаться! – завопил тот. – А то я брошу тебя, и ни один судья ничего мне не сделает.

Из-за Баттерворта он потерял несколько дюймов выступа, к тому же китель у него завернулся и закрыл ему глаза. Баттерворт посмотрел вниз. В эту минуту он пожалел, что мало пожил на свете и ему почти нечего вспомнить. Руки болели так, словно их выдернули из суставов. Еще несколько секунд – и все.

– Сил моих больше нет, – прошептал из-под кителя Бимсли.

– Терпи. Мне надо подобраться ближе к окну и разбить его.

Баттерворт выбросил вперед ноги, и оба полицейских еще на несколько дюймов приблизились к смерти.

– Я не хочу умирать, во всяком случае из-за тебя.

Это было последнее, что сказал Бешеный Пес Бимсли перед тем, как выступ обломился и они оба полетели вниз – на навес перед входом в картинную галерею, который разлетелся вдребезги, не выдержав удара. Бимсли упал на тротуар, замешкавшись на навесе, зато Баттерворту повезло больше, ибо он угодил прямо Бимсли на живот. Пока на них сверху падали мили парусины, Бимсли решил, что счастливое спасение дает ему право избить напарника до полусмерти, как только он придет в себя после обморока, приближение которого он ясно сознавал. А парусина все падала и падала, напоминая незакрывшийся полосатый парашют...

Глава 42
Без маски

Мертвые глаза сверкали белками. Ли почувствовал, как к горлу подступает тошнота, и отвернулся. Казалось, вся крыша полита кровью девушки. Ее обнаженное тело, разрезанное и оскверненное – как туша на скотобойне, соскочившая с крюка. Ли со своей командой примчался на грязные двускатные крыши Брюэр-стрит в Сохо, проверяя последний закрепленный за ним участок. На теле, которое они обнаружили, были такие ужасные повреждения, что Ли запретил своим людям приближаться к нему. Нравственность в его группе и так уж пала ниже некуда, поэтому нечего им глядеть на этот кошмар.

Он не понимал: неужели Залиан не знает о мерзостях Чаймза? Белое тело светилось в кромешной тьме зимней ночи, прикрепленное к крыше растекшейся треугольником кровью. Ли Перевел взгляд на своих ребят, которые в отдалении переминались с ноги на ногу, инстинктивно чувствуя себя не в своей тарелке.

– Ладно, отправляемся дальше. – Ли хлопнул в ладоши. – Натаниэл ждет нас.

Пока ребята позади него готовились уходить, Ли повернулся, чтобы в последний раз взглянуть на мертвую девушку.

– Если ты ее хочешь, можешь ее взять. Но ты не хочешь ее.

Ли почувствовал, как страх когтями вцепился в его сердце. Медленно он отвел глаза от трупа.

Между двумя трубами стоял Чаймз в балахоне с капюшоном и говорил с ним. Ли постарался как можно незаметнее опустить руку, пока его пальцы не легли на стреломет.

Твердо и широко ступая, Чаймз медленно вышел из-за трубы. В железной руке, одетой в перчатку, он держал серебряный гарпун, вставленный в самострел.

– Ты не успеешь вытащить руку из кармана, как я убью тебя, парень.

Все так же твердо ступая, Чаймз подходил ближе и ближе. Гарпун сверкал в лунном свете. Ли оглянулся на своих людей. Трое держали в руках оружие, но ни один не осмелился выстрелить. Кто знает, сколько людей прячется за спиной Чаймза?

– Где Залиан?

Широкий черный балахон бился вокруг одетых в черные кожаные сапоги ног Чаймза.

– Ты никогда его не найдешь.

Ли удивился, почувствовав внезапную дрожь во всем теле.

– Не думаю, что ты сознаешь свое положение. Если ты скажешь мне правду, я, может быть, только ослеплю тебя. Давай еще раз. Где Залиан?

Чаймз поднял гарпун на уровень глаз Ли.

– Ли, скажи ему! – не выдержала Маленькая Джо, самая юная в его команде. – Если ты не скажешь, это сделаю я!

– Прислушайся к ее совету, Ли. Эта война не должна тебя волновать. Ваша капитуляция – дело решенное. Осталось только выяснить отношения между мной и твоим хозяином.

– Он мне не хозяин. Мы все равны.

– Ну надо же, как демократично! В этом ваша слабость. Где же он?

– Ты можешь меня убить, но я не скажу.

Ли стоял на своем, хотя ледяные ручьи текли у него между лопатками. Чаймз чуть-чуть нажал на спусковой крючок.

– Он на крыше биржи! – закричала Маленькая Джо, впадая в истерику.

Лицо Чаймза было скрыто под капюшоном, но Ли почувствовал, что он победно улыбнулся. Он медленно опустил гарпун, и тотчас дюжина его людей явилась из темноты. Все они были бритоголовые, с бледными и нездоровыми лицами. Понимая безнадежность схватки с самим Чаймзом, Ли еще раньше наказал своим немедленно исчезать, попав в такое положение, и теперь они все, как один, устремились к своим тросам. Двое упали сразу. Один был убит монетой, выпущенной ему в спину подручным Чаймза, другой пал от руки самого Чаймза.

С ножами наизготовку люди Чаймза помчались следом и схватились врукопашную со своими врагами, которых стали хладнокровно сбрасывать с крыши. Один из них вцепился в Маленькую Джо, которая ответила Чаймзу, и поднял ее над головой, собираясь бросить вниз, но неожиданно получил сильный удар в живот от Мака, который был ростом в семь футов и считался другом и защитником девушки.

Ли бросился на Чаймза, не давая ему времени перезарядить самострел. Человек в капюшоне не успел шевельнуться, как его настиг кулак Ли, которому показалось, что тело Чаймза словно не из плоти и крови, а из металла. Поняв, что единоборство может кончиться только его гибелью, Ли попытался убежать, но Чаймз протянул руку и оказался проворнее его. Кожаная перчатка обхватила горло Ли, и Чаймз поднял его над крышей. Из глаз Ли посыпались искры от боли. Дышать стало нечем. Чаймз закинул голову и рассмеялся негромко и безжалостно.

– Борись, – прошептал он. – Так намного интереснее.

Ли с неимоверным усилием поднял ногу и ударил Чаймза в грудь, отчего он немного подался назад и капюшон упал ему на плечи. Ли не удержался от крика, узнав лицо человека, который когда-то был в их команде.

Чаймз несколько ослабил хватку, чтобы накинуть капюшон на лицо, но было уже поздно. Он был опозорен. Ли успел подбежать к краю крыши и закрепиться на тросе прежде, чем Чаймз пришел в себя. Летя через улицу следом за своими ребятами, Ли видел тела двоих своих друзей, простертые на мостовой в лужах крови, и полицейскую машину, со скрежетом затормозившую возле них. И еще он видел лицо человека, которому и он, и Залиан когда-то доверяли как брату. Они верили, что именно он поведет жителей крыш к еще более славному будущему.

Глава 43
Перелом

– Симон, они уже на пути сюда, – услышал он из-за спины. – Сейчас не время. Потом.

Нож сверкнул, отразив свет голой лампочки, и прижался к горлу Залиана. Никто не пошевелился. Все затихли. И вдруг кто-то кашлянул, положив конец затянувшемуся молчанию.

– Или он пойдет с нами, или мы все останемся здесь и будем ждать Чаймза.

– Их примерно в пять раз больше, – сказал Ли. – И они знают, что мы на бирже. Это будет резня. – Он вышел вперед, в круг света, и, схватив Симона за руку, прошептал как можно тише:

– Мы теряем драгоценное время. Хватит. Отпусти его.

– Не отпущу, пока он не скажет мне, почему он пальцем не шевельнул, чтобы спасти себя... нас.

Симон сильнее прижал нож к шее Залиана, и тот еще дальше откинул голову назад. Ли из предосторожности шагнул в сторону, зная, что Симон на все способен в таком состоянии. Когда он со своими ребятами возвратился на биржу, то застал панка склонившимся над полубесчувственным доктором. Хотя тот и сидел за включенным компьютером, но рядом валялась иголка, спичка, черный порошок и ложка – короче говоря, все, что требовалось Залиану, чтобы сделать глубокий наркоз.

Немногие оставшиеся в живых жители крыш столпились у двери с наружной стороны. Некоторые были ранены. Но кое-кто еще не вернулся из ночного поиска. Все чувствовали нарастающее напряжение, которое грозило перейти во враждебность, способную окончательно развести усталых людей в разные стороны.

– Симон, чего ты от него хочешь? – вздохнув, спросил Ли. – Каждый раз, когда мы натыкаемся на Чаймза, мы теряем людей.

– Потому что у нас нет стратегии, нет разумного плана. Ли, у нас нет вождя. Посмотри на него! – И он ткнул пальцем в Залиана, который сидел, уставившись в пол между ногами. – Роза сказала, что он выключил ночью радиотелефон. То, что мы ради него сражаемся с Чаймзом, его устраивает, но у него самого кишка тонка встретиться с ним лицом к лицу.

Роберт чувствовал, как на него волной накатывает страх. Он появился на крыше, когда Симон и Залиан уже выясняли отношения, и теперь много бы отдал, чтобы оказаться подальше от них и от приближающегося Чаймза с его выродками.

– Нам все еще неизвестно место казни, – заметил Ли. – И если мы начнем выяснять между собой отношения, это ни к чему не приведет.

– Тогда пусть он объяснит нам, – вновь рассердился Симон. – Что это за причина, по которой ты не можешь встретиться с ним, Натаниэл?

– Прежде чем страсти окончательно разгорятся, позвольте мне кое-что вам сказать, – вмешалась Роза, которая, пробившись вперед, вытащила из ящика стола тетради. – Симон, убери нож. Ты же этим ничего не решишь.

Парень вызывающе взглянул на Залиана, потом на Розу и убрал нож.

– Ты говорил нам, что Чаймз стоит на том, что является полной противоположностью вашим идеалам, и мы решили поставить это во главу угла, – сказала она и поведала собравшимся свою алхимическую теорию. – Сегодня я побывала в Британском музее. Чаймз – настоящий Чаймз – был первым алхимиком, насколько известно. К тому же наш доктор, по-моему, еврей, а, доктор? Натаниэл... На мой слух, имя еврейское. – Роза оглянулась и не увидела ничего, кроме искреннего удивления на всех лицах. Тогда она опять повернулась к Залиану: – Я проверила. Слово “алхимия” пришло к нам со Среднего Востока. Чтобы противостоять тебе, Чаймз выбрал для своего враждебного общества науку арабского происхождения. Я думаю, он заранее спланировал вашу “естественную” вражду.

– Не сомневаюсь, все, что ты говоришь, очень интересно, – сказал Симон. – Но, Роза, нам нужна практическая помощь. Он повертел нож в руках, но так и не сунул его обратно за пояс.

– Я тебе скажу. Мы прошлой ночью нашли его... Нашли на крыше Лондонской биржи металлов... И мы можем опять его там найти. Если мы узнаем, где он берет свои силы, мы будем знать и его слабости.

– Это бесполезно, – взмолился Залиан. – Он как будто читает все мои мысли. Его нельзя победить. Он словно мое отражение в зеркале, только в черном, перевернутом зеркале. Он уничтожает все, что бы я ни сделал. Он всегда впереди. Как можно победить того, кто ведет себя не по-человечески?

– Ты не выключаешь радио? – возразил Симон. – Ты не дырявишь себе вены, не прячешь голову под мышку и не делаешь вид, что он как придет, так и уйдет?

– Нет, я...

– Мы должны его победить, – сказала Роза. – Если ты такой же, как он, ты должен хорошо его знать.

– Я не такой. Он видит в темноте.

– О чем ты?

– Он видит в темноте. Не спрашивайте меня, почему и как, просто он видит, и все.

– Это правда, – подтвердил Симон. – Я видел, как он бежал по крыше и прыгал на другую сторону в полной темноте. Похоже, у него сверхъестественный дар.

– Подождите, – вмешалась Спайс. – Что такое чертова Сумеречная Зона? Давайте-ка вернемся на минуту к реальности. – Она подошла к Залиану и схватила его за плечи. – Док, хватит, а то мы все погибнем. – Она повернулась к Симону: – Мы можем привести его в чувство?

– Я вполне в состоянии сам отвечать за себя.

Залиан медленно поднял голову и, отбросив волосы с глаз, посмотрел на нее.

– Тогда расскажи нам, что, как ты думаешь, он будет делать дальше. Если вы так похожи, ты же можешь предвидеть его действия. Первое. Он может видеть в темноте. – Спайс толкнула кресло, и Залиан вновь оказался лицом к столу. – Это мы знаем. Что еще? Давай, док, перестань темнить.

Все, соглашаясь с ней, заговорили разом. Залиан медленно встал и поднял руку.

– Вы не понимаете, – сказал он, еще не совсем овладев собой. – Чаймз украл у меня Сару... Он соблазнил ее, перетянул на свою сторону и спит с ней, чтобы полнее ощутить свою победу. Он разрушил ее веру в меня. Может быть, не совсем, но достаточно, чтоб она не доверила мне свои записи. Она отдала их матери. Она по своей воле предала меня, и он радуется, зная, что мне это известно.

Роберт с тревогой взглянул на часы. Двадцать минут второго. Он был уверен, что Чаймз со своими людьми может появиться в любую минуту, и хотел бы перенести дискуссию в другое место.

– Подожди, это все неправда, – возразил ему Ли. – Сара в тебе души не чает. Она никогда бы не предала тебя. Никогда. Да Сара только и говорила, как она тебя любит.

С Роберта было достаточно. Он протиснулся сквозь толпу и оказался на холодной крыше, где двое ребят из команды Спайс несли дежурство. Он зажег сигарету и глубоко затянулся дымом. Здесь, снаружи, казалось, что арктический покой ночи ничем не может быть поколеблен. Роберт поглядел на небо. Луна то появлялась, то исчезала за облаком. “Они все сумасшедшие, – думал Роберт, – и оживляют сумасшедшую логику Льюиса Кэрролла, которой трудно не поддаться. Они хотят вернуть к жизни своего вождя, видя в этом единственную надежду на победу над Чаймзом”. Роберт несколько минут обдумывал сложившуюся ситуацию, после чего вернулся обратно в забитую людьми комнату.

– Сара очень тебя любила, иначе она не пошла бы к этим, с Новой Эрой, – говорил Ли. – Со мной последним она говорила об этом. Она даже сказала, что постарается дать тебе знать, если ее схватят. Натаниэл, так не говорят лживые женщины.

Все кругом затихли.

– Я согласна с Ли, – помолчав, поддержала его Спайс. – Не думаю, чтобы Сара тебя предала. Если ты можешь вычислить, где она теперь, пока мы все не погибли, ты сам ее об этом спросишь. А я тем временем предлагаю продумать, что мы будем теперь делать, как будем драться. Или давайте выбирать нового вождя.

Все взгляды устремились на Залиана, который тоже всматривался в окружавшие его чумазые и честные лица.

– Что будем делать? – взволнованно переспросил Симон. – Остаемся здесь и умираем или будем воевать? Залиан что-то неразборчиво пробормотал.

– Не слышу, – сказал Симон, подаваясь вперед. – Что?

– Будем воевать.

– Здорово!

Ли захлопал в ладоши, и у всех повеселели лица. Спайс повела людей получать оружие.

– Мы должны все продумать, пока не появился Чаймз, – предложил Ли, закидывая на спину сумку. – Сначала доберемся до Уэст-Энда и перегруппируемся. Если они нападут на нас здесь, нам конец.

Он взглянул на Розу, которая смотрела на него округлившимися глазами.

– Что такое?

– Мне только что пришло в голову, – медленно произнесла она, словно разговаривая сама с собой. – Сара обещала, что сообщит, если ее схватят? Мне кажется, она оставила сообщение. Я все время это знала. Ну надо же! Дура я!

И она убежала.

– Постой! – крикнул Залиан. – Не дайте ей уйти одной.

– Правильно, – согласился Симон. – Она, кажется, не того.

– Я вас догоню! – крикнула Роза. – Вы куда теперь? Спайс оторвалась от своей сумки и поглядела на Ли.

– Может быть, на Юстон-стейшн? У нас там склад.

– Хорошая идея, – согласился Ли. – Роза, приходи потом во двор, и мы покажем тебе путь наверх. Будь все время на связи. Ты уверена, что хочешь идти одна?

– Да. Со мной ничего не случится.

– Ты куда сейчас? – спросил Роберт, недовольный, что она не позвала его с собой. Роза подбежала к нему.

– Домой, – сказала она. – Когда Сара приходила к матери, с ней были два парня Чаймза, но один из них на самом деле работал на Залиана, помнишь? Пока он внизу ждал Сару, он что-то накарябал на двери. Я же говорила тебе, когда мы в первый раз встретились. Просто у меня это выпало из головы.

Сказав это, она исчезла, словно за ней гнались, не оставив Роберту ни малейшей надежды догнать ее.

– Идем, пора! – крикнул Ли, закрывая дверь на замок. – А то Чаймз со своими недоучками-колдунами каждую минуту может появиться тут.

– А если спуститься вниз? – спросил Роберт и сразу понял, что сказал не то.

Вокруг все рассмеялись.

– Никогда он не заставит нас спуститься вниз, – заявила рыжая девчушка лет одиннадцати на вид, – даже если займет биржу.

Собранные вместе, жители крыш выглядели не лучшим образом и очень напоминали банду недокормленных трубочистов. Промешкав еще немного, Ли, Спайс и Тони, пробудив во всех жажду деятельности, уже намеревались увести их с биржи, как один из часовых поднял тревогу.

Доктор подбежал, не очень уверенно держась на ногах, к краю крыши и поднес к глазам маленький полевой бинокль, чтобы получше рассмотреть причину тревоги.

– Кому-то надо за ним присмотреть, – сказал Ли. – Не очень бы хотелось, чтобы он упал с крыши.

– Они идут! – крикнул Залиан. – Их сорок, нет, пятьдесят, и они всего в полумиле от нас. Черт! Сколько времени? Роберт взглянул на часы.

– Чуть больше двух. – Он заметил, что и дата на его часах уже другая. Двадцать первое декабря. Имеет ли это какое-нибудь значение? И он встревоженно повернулся к Залиану: – Сегодня день зимнего равноденствия. Перелом в солнечном календаре.

– Ну конечно, если Чаймз – алхимик, он должен был назначить днем своего триумфа именно этот день. – Под пристальным взглядом Ли Залиан прицепил себя к тросу, уходившему с крыши биржи, и позвал Роберта, который прицепил себя сразу за ним. – Будем надеяться, Роза знает, что делает. Нельзя было отпускать ее одну.

Роберт не смог ему ответить. Ледяной ветер хлестнул его по лицу так, что у него перехватило дыхание. Руки и ноги у него вновь заныли, не успел он напрячь их для новой гонки. Роберт знал, что если сумеет выжить, то проспит весь Новый год, лишь бы ему никто не помешал.

Спайс и остальные время от времени помогали Роберту и Залиану, оказавшимся самыми неловкими в группе, но наконец-то все сторонники Залиана в первый раз двинулись в путь вместе. Внизу в городе было, как всегда в это время, тихо. Зато вдалеке на крыше биржи воинство Новой Эры громило все, что попадало под руку.

Они миновали Джокиз-Филдз и Бедфорд-роу, пересекли Теобальд-роуд, новые правительственные здания, построенные на месте разрушенных во время Второй мировой войны, выскочили на Блумсбери-сквер, самую первую и самую благородную в своем роде, где когда-то были повешены смутьяны Гордона, а теперь расположился гигантский гараж. Здесь они остановились передохнуть, устремив взгляды в ледяное небо, когда на них посыпался легкий снежок.

– Только этого нам не хватало, – пробурчал Симон. – Если снег усилится, мы не увидим болты, так что лучше нам придерживаться стационарных путей.

Он беспокойно взглянул на Залиана. С перегруженного неба медленно падали большие белые хлопья, словно уничтожавшие луну. Доктор понимал значение этого.

– Из-за снега мы будем двигаться медленнее, – сказал он Симону, – но и они тоже. У кого тетрадь?

– Я думал, у тебя, – сказал Роберт, расстегивая сумку.

– Не важно. – Залиан пожал плечами. – Вряд ли она нам чем-нибудь поможет.

Роберт понял это так, что Залиан сумел восстановить силы и больше не нуждается в тетради ради оправдания своего ничегонеделанья.

– Если бы светила луна, нам было бы легче. Чаймз ведь видит в темноте, и это ему на руку.

– Теперь мы действительно должны рассчитывать только на себя, – сказала Спайс.

Эйфория прошла. Все устали, и больше всего от того, что не могли позволить себе отдых. Поэтому они стояли и смотрели на сгущающиеся облака в ожидании снежной бури.