Текст книги "Трудные чувства. Понять себя, простить других"

Многие из нас в определенные периоды жизни страдали от бессонницы. До половины взрослого населения Соединенных Штатов сообщают о ней каждый год. Физические ее причины многочисленны, среди них – сон рядом с храпящим партнером, употребление кофеина перед сном, привычка слишком часто дремать в течение дня, низкая физическая активность; прием медикаментов, таких как таблетки от простуды, и апноэ во сне. Независимо от причин, многие выяснили, что усугубляют ситуацию, изо всех сил стараясь уснуть. Как же это работает?

Постарайтесь вспомнить, когда в последний раз у вас была назначена важная встреча на утро и вы не могли уснуть до поздней ночи. Может, причиной стало предстоящее собеседование или необходимость сделать презентацию на работе. Пока лежали в постели, вы не могли перестать думать о том, что каждый час бодрствования делает ваше сознание более спутанным и вялым. С каждым часом вы раздражались сильнее, вероятно приходя к выводу, что полностью утратили способность нормально засыпать. И всякий раз, бросая взгляд на часы, вы чувствовали нервирующий всплеск адреналина в груди или желудке.

Источником данной проблемы является то, что нервная система переходит в режим «бей или беги», когда вы слишком стараетесь заснуть. Это порочный круг: яростные попытки уснуть заставляют тело бодрствовать. Нужно разорвать цикл, отказавшись от борьбы. Есть несколько способов, которые люди используют, чтобы достичь этого.

1. Вспомните, хорошо ли вы (как и большинство людей) работаете, когда мало спите. Это должно уменьшить чувство, что надо срочно куда-то бежать.

2. Поймите: расслабленное лежание в постели – тоже форма полноценного отдыха независимо от того, заснете вы или нет.

3. Помните: телу нужен сон, только когда оно действительно в нем нуждается, чего нет в данный момент.

4. Выделите 30 минут для активного бодрствования, этого может быть достаточно для того, чтобы мозг начал засыпать.

5. Укрепитесь в намерении принять бессонницу, мысленно произнося «Мне все равно!» всякий раз, когда обнаружите, что еще не спите.

6. Считайте вдохи и выдохи.

Однако, как скажет любой, страдающий бессонницей, даже такие уловки редко работают. Почему? Потому что вы не можете обмануть свой ум: он знает, что вы проделываете все с единственной целью – заснуть. Существует большая разница между, например, «счетом вдохов и выдохов» и «счетом вдохов и выдохов, чтобы заснуть». На тонком уровне, когда ваши дела завершены, вы не способны не расстраиваться, понимая, что не спите. Каждый проходящий час заставляет вас чувствовать отчаяние и растерянность. Чтобы решить проблему, надо изменить свое отношение к бессоннице. Как только вы начнете по-настоящему, искренне ее принимать, ваше тело наконец получит шанс отдохнуть.

Джерри Сейнфелд сказал: «Согласно большинству исследований, страх номер один для людей – это публичные выступления. Страх номер два – смерть. Смерть – номер два. Как вам? Это значит, что для обычного человека, отправляющегося на похороны, комфортнее быть в гробу, чем произносить панегирик».

Страх публичных выступлений действительно очень распространен – по крайней мере, треть из нас чувствует, что беспокойство «слишком велико», когда мы находимся перед аудиторией. Один из десяти человек понимает, что это заметно мешает его работе. Я тоже делаю над собой усилие, планируя публичные выступления. Расскажу свою историю.

Если у меня запланирована важная речь, я могу чувствовать напряжение в животе – небольшой всплеск адреналина, мышечное сокращение всякий раз, когда думаю об этом. Такое волнение предсказуемо и чаще всего посещает меня, когда я планирую говорить на новую тему, к которой еще не подготовился. С ужасом представляю, как слишком часто прочищаю горло и начинаю страдать косноязычием, над моими шутками никто не смеется, и я наблюдаю за тем, какие непереносимые страдания приносит слушателям мое выступление.

Может, кто-то в аудитории, пытаясь меня поддержать, выкрикивает что-то вроде «Выдохни!» (однажды такое произошло со мной).

ПОДАВИТЕ ЭТО!

Говорят, молодой Достоевский предложил своему брату не думать о белом медведе, оставив его озадаченным и растерянным. В 1987 году Дэниел Вегнер и его коллеги попросили студентов выполнить одно и то же задание по подавлению мыслей в течение пяти минут. Они должны были звонить в колокольчик каждый раз, когда начинали думать о белом медведе. В то же самое время они произносили любые слова, которые приходили им в голову. После этого группу испытуемых попросили преднамеренно думать о белом медведе и решить те же задачи. (Контрольную группу попросили думать о белом медведе все 10 минут.) Первая группа, та, что подавляла мысли, не только оказалась не способна прекратить думать о белых медведях в течение первых пяти минут, но думала о них даже больше в течение второго пятиминутного периода, по сравнению с группой, которая не сопротивлялась подобным мыслям. Это классическое исследование показывает, что подавление создает напряжение, против которого направлено. Клинические исследователи предполагают, что данный процесс может лежать в основе психологических расстройств, таких как посттравматический стресс, депрессия и обсессивно-компульсивное расстройство: мысли, которые мы отталкиваем, возвращаются, чтобы преследовать нас.

В другом исследовании, на этот раз посвященном эмоциональному подавлению, специалисты из Университета штата Флорида попросили студентов не съеживаться во время просмотра фильма о бойне и не смеяться во время комедийного клипа Джея Лено. Затем они должны были выполнить сложное задание, включающее в себя слежение пальцами. Попытка контролировать эмоциональные реакции на фильмы привела к снижению уровня глюкозы в крови, и студенты с изначально более низким ее содержанием первыми провалили задание. Когда одним и тем же участникам давали сладкие напитки, чтобы восполнить нехватку глюкозы, они дольше выполняли задание. Подавление эмоций подавляет силу воли, и снижение глюкозы может быть одной из причин этого.

Два названных исследования объясняют, почему попытки противостоять шоколадному торту – тяжелое и зачастую неблагодарное занятие.

За моим страхом стоит желание быть любимым: выглядеть умным и обаятельным, не утомлять публику. У меня есть ложное убеждение, что, если бы все в зрительном зале похвалили меня, я был бы действительно доволен. Но есть и другая причина выступать публично с речами – чтобы донести нечто ценное до других. Одна из стратегий, которую я использовал для преодоления страха публичных выступлений, состоит в том, чтобы переключить внимание на доносимую информацию. Например, если предметом выступления является наука о мозге, я обещаю самому себе изложить несколько полезных фактов о ней до того, как речь закончится. Перемещение фокуса с себя на тему выступления обычно помогает справиться с волнением.

К сожалению, данная техника лишь частично решает проблемы, когда я не хочу выглядеть взволнованным перед аудиторией. Джозеф Голдштейн, учитель медитации, говорит: «Жизнь происходит на вершине мотивации». Чего я пытаюсь достичь во время своей речи? Не выглядеть взволнованным? Если да, в моей голове возникнет маленький дисплей, на котором постоянно всплывает надпись: «Ты нервничаешь?.. А сейчас ты нервничаешь?» Этот мучительный вопрос и вызывает беспокойство, которое я пытаюсь подавить, и как только я начинаю из-за этого переживать, дополнительно переживаю и о том, что переживаю.

Единственное долговременное решение проблемы страха публичных выступлений – просто волноваться. Нужно перестать защищаться от беспокойства – быть готовым дрожать и говорить одновременно. Оно не продлится долго, если позволить ему существовать. Даже задолго до публичного выступления готовность беспокоиться останавливает цикл отрицательной обратной связи.

Так же, как приливы сменяются отливами, отношения переживают счастливые и трудные времена. Если мы хотим ощущения единения – чувствовать себя замеченными и услышанными, резонанса, пребывания «на одной волне», а оно не наступает, мы чувствуем боль. У всех пар случаются сложные периоды в жизни, которые иногда длятся продолжительное время.

Сьюзан и Майкл переживали «холодный ад». Это состояние, в котором пары чувствуют обиду и недоверие друг к другу и общаются холодно, используя тщательно подготовленные фразы. Некоторые могут так жить годами, застыв на грани развода.

После пяти месяцев безуспешной терапии и еженедельных встреч Сьюзан решила подать на развод. Ей казалось очевидным, что Майкл никогда не изменится – будет работать не менее 65 часов в неделю и не станет заботиться о себе (у него был лишний вес в 50 фунтов, и он курил). Еще больше Сьюзан огорчал тот факт, что Майкл не совершал попыток насладиться их браком; они редко выходили вместе гулять и не брали отпуск уже два с половиной года. Сьюзан чувствовала себя одинокой и отвергнутой. Майкл чувствовал, что его не ценят, в то время как он усердно трудится на благо семьи.

Решение Сьюзан развестись стал поворотным моментом и дало обоим «дар отчаяния». Казалось, Майкл впервые был готов взглянуть на то, сколько боли в его жизни. Во время одной из сессий, когда они обсуждали сильную метель в районе Денвера, Майкл упомянул, что его 64-летний отец только что пропустил свой первый рабочий день за 20 лет. Я спросил Майкла, что это значит для него. Глаза мужчины наполнились слезами, и он ответил, что хотел бы, чтобы его отец больше наслаждался жизнью. Тогда я спросил во всеуслышание, хотел ли когда-нибудь Майкл того же для себя. «Мне страшно, – ответил он. – Я боюсь того, что может произойти, если я перестану работать все время. Боюсь и перестать беспокоиться о деле, опасаясь упустить из виду нечто важное, что заставит весь мой бизнес рухнуть у меня на глазах».

С этим признанием к Сьюзан пришло понимание. «Вот почему ты игнорируешь меня и детей и даже собственное тело?» – спросила она его. Майкл кивнул; теперь слезы свободно текли по его щекам. «О боже, – произнесла Сьюзан. – Я думала, что причина во мне – я недостаточно хороша и приношу тебе кучу проблем. Мы оба обеспокоены, просто по-разному. Ты боишься за бизнес, а я – за наш брак. Живу в постоянном страхе, что он разваливается с каждым днем, пока ты проводишь время на работе». Лед между Майклом и Сьюзан, разделявший их в течение многих лет, стал таять.

С самого начала наших встреч Майкл был в курсе своего трудоголизма. Он даже понимал, что игнорирует свою семью так же, как его самого игнорировал собственный отец. Но Майкл не чувствовал себя в состоянии полностью оборвать цепочку страданий, тянущуюся из поколения в поколение. Все начало меняться, когда он ощутил боль грядущего развода. Признав, насколько несчастной стала его жизнь, Майкл почувствовал искру сострадания – по отношению сначала к отцу, а затем и к себе.

Сьюзан часто жаловалась, что он уделял недостаточно внимания двум их детям. Но за ее жалобами стояло желание, чтобы Майкл, вернувшись с работы, обратил внимание на нее, а затем уже поиграл с детьми. Сьюзан было стыдно: она думала, что это эгоистично, и решила, что она – плохая мать. А когда осознала это как естественное желание быть ближе к мужу, смогла выразить просьбу более открыто и уверенно. Майкл, в свою очередь, обнаружил, что ему гораздо легче удовлетворять эти просьбы.

Капля самопринятия и самосострадания позволила и Сьюзан, и Майклу начать трансформировать свои сложные эмоции. В отношениях за такими сильными чувствами, как стыд и злость, часто стоит огромное «МНЕ ТЕБЯ НЕ ХВАТАЕТ!» Просто для нас неестественно и больно не чувствовать связи с близкими.

Несмотря на очевидные различия между страхом публичных выступлений, болью в спине, бессонницей и межличностным конфликтом, они обычно имеют общую составляющую – сопротивление дискомфорту. Борьба с тем, что нас беспокоит, лишь усугубляет ситуацию. Чем больше мы способны принимать беспокойство, физический дискомфорт, бессонницу и боль от разрыва – вместе с неуверенностью в себе, которая сопровождает все это, – тем лучше результат.

Вы наверняка распознаете ту же закономерность в собственной жизни. Насколько эффективна будет диета, если вы слишком строги и самокритичны? Что происходит, когда вы спорите с дочерью-подростком о ее новом бойфренде? Куда уходит гнев, когда вы его подавляете? Мой коллега тонко заметил: «Когда вы сопротивляетесь чему-то, оно спускается в подвал и тягает там железо!»

В наихудшем варианте попытка не испытывать стыда, нападая на других, словесно или физически, может разрушить отношения и даже жизни. Пристрастие к алкоголю с целью уменьшить беспокойство или заблокировать травмирующие воспоминания может отнять у вас все, что вы имеете или когда-либо хотели иметь. Сдирание кожи, чтобы избавиться от эмоциональной боли, ничего не решает. Задача в том, чтобы повернуться к проблемам и отнестись к ним с безграничным пониманием и состраданием. Эта книга написана, чтобы помочь вам ступить на сей более перспективный путь.

Нужна большая сила духа, чтобы открыться дискомфорту. Когда я принял решение позволить себе дрожать от страха перед аудиторией, мне пришлось поразмыслить, что это на самом деле значит. Не просто подумать, а прочувствовать: как люди смеются надо мной, рассказывают друг другу о моем жалком выступлении, отворачиваются в смущенном смятении. Лишь тогда я увидел, что моя жизнь продолжится, даже если как оратор я полный ноль. Это была своего рода экспозиционная терапия – разыграть сцену в воображении; к счастью или к сожалению, у меня имелся некоторый реальный опыт, чтобы это выглядело правдоподобно.

Некоторые люди могут просто нырнуть в эмоциональную боль и принять ее. Другие предпочитают постепенное погружение. Броситься в бурные воды – подходящий способ для некоторых, но готовность сделать это не является доказательством личной силы, особенно если вы не умеете плавать. Вы должны чувствовать себя в безопасности и обладать достаточным количеством знаний, прежде чем сделать первый шаг по направлению к боли.

Большинство из нас беспокоится о том, что случится, если мы откроемся эмоциональной боли. Депрессивные люди могут бояться, что боль переполнит их и они потеряют способность нормально жить. Тревожные люди волнуются, что это вернет их в болезненное прошлое и в памяти сохранится еще один яркий пример беспокойства. Люди с травматическим прошлым ожидают, что страшные воспоминания вырвутся на свободу и будут преследовать их в течение дня. Те, кто состоит в неудачном браке, могут переживать, что им придется работать над отношениями, если они позволят себе почувствовать, как все плохо. Все это – реальное развитие событий, к которым следует быть готовыми.

Цель данной книги – снабдить вас знаниями и навыками, которые помогут взглянуть в лицо вашим страданиям с позиции силы. Чему она не может научить, так это интуитивному пониманию, безопасно ли для вас в конкретный момент поворачиваться к боли. Вы должны решить это для себя сами. Мы все – чувствительные существа, даже если это не афишируем. У нас хрупкая нервная система. Научитесь использовать интуицию, чтобы различать «безопасность» и «дискомфорт». Чувство уязвимости или неудобства необязательно значит, что вам угрожает опасность, а боль – не всегда вред. Важно чувствовать разницу, если хотите прожить жизнь на полную мощность.

Обычно мы преодолеваем трудности при условии, что они приносят в жизнь смысл. Так, если для вас важно иметь детей, вы, вероятно, рискнете испытать боль во время родов, чтобы осуществить мечту. Мудрость – это качественное понимание краткосрочных и долгосрочных последствий собственных действий и выбора пути к наибольшей долгосрочной выгоде. Придерживаться самых глубоких обязательств и ценностей, несмотря на препятствия, весьма разумно, потому что это ведет к долгосрочному счастью.

Проще всего найти «золотую середину» между осознанием трудностей и их избеганием. В один прекрасный день вы можете почувствовать себя хрупким и не способным справиться с проблемами. Что ж, вероятно, они могут подождать. Представьте себя на горнолыжном курорте. Иногда хочется спуститься с самой крутой лыжной трассы, а иногда – потягивать горячий шоколад, сидя в домике. Если вы попробуете спуститься с крутого склона, не будучи должным образом подготовленным, рискуете разбиться. Если будете держаться за склоны для новичков, никогда не испытаете наслаждения от истинного мастерства. Если у вас есть выбор, беритесь за новые испытания, только когда хорошо подготовлены. Но в любом случае не сдавайтесь.

Некоторые люди задаются вопросом, как антидепрессанты и успокоительные вписываются в эту картину. Не являются ли они формами избегания, откладывания или сокрытия эмоциональных проблем? В некоторых случаях это так, но, строго говоря, наши проблемы не могут быть решены до тех пор, пока нами движут страх, грусть или бессвязное мышление. Избегание – это хорошо, если оно помогает вернуть реальный взгляд на вещи. Медикаментозное лечение способно снизить эмоциональные страдания до приемлемого уровня. Некоторые люди могут в конечном итоге сократить прием лекарств, используя стратегии саморегуляции, подобные описанным в этой книге.

У ума есть естественные способы избегания страданий. Это наши «защитные механизмы», такие как отрицание, проекция и расщепление. Например, расщепление обращается к склонности ума делить все на черное и белое в случае угрозы: «У него все хорошо. У нее все плохо». Нам удобно так думать. Отрицание – это отказ принять что-то, вызывающее беспокойство, например алкоголизм партнера или его роман на стороне. Проекция – это перенос чувств и побуждений, которые мы сами в себе не принимаем, на другого человека, чтобы почувствовать себя лучше, например: «Он расист» или: «Она просто завистливая».

Механизмы защиты необходимы для гармоничной эмоциональной жизни, поэтому мы не хотим их лишаться. Например, отрицание в вопросе романа на стороне партнера может быть разумным, пока вы не окажетесь готовы его решить. Подавленность и неспособность действовать в повседневной жизни не принесут никакой пользы. Кроме того, преходящая эмоциональная боль действительно уходит, когда мы осознанно ее блокируем; если она потом не возвращается, что ж, тем лучше. Мы просто не хотим, чтобы психологические защиты контролировали нас или усложняли жизнь.

Ступать на гедонистическую беговую дорожку в поисках удовольствия и избегания боли иногда тоже полезно. Например, если вы не занимаетесь тем, что вам нравится, как можете быть счастливы? Кто удовлетворит ваши потребности в краткосрочной или долгосрочной перспективе или кто хотя бы просто знает, что нужно для того, чтобы сделать вас счастливыми? Для большинства взрослых давно прошли дни, когда другие люди могли предвосхищать их желания лучше, чем они сами. Мы должны взять на себя ответственность за собственное счастье, а наше удовольствие служит указателем на этом пути. Надеюсь, однако, что мы выберем удовольствия в долгосрочной перспективе, такие как радость, которую испытываем от поддержания здоровья в теле, обогащения ума и оказания помощи другим.

Очень важно видеть грань, когда инстинктивные привычки искать удовольствия и избегать боли приносят больше проблем, чем пользы. Обычно, когда мы занимаемся этими видами деятельности, стресс бродит поблизости. Мы страдаем, не получая желаемого, теряя то, что имеем, и получая то, чего не хотим. Способность видеть вещи такими, какие они есть, и принимать их помогает преодолеть стресс.

Процесс принятия дискомфорта поэтапный. Это означает возрастающее смягчение или несопротивление перед лицом страдания. После первого приступа отвращения все начинается с любопытства к возникшей проблеме и, если дела идут хорошо, заканчивается полным принятием происходящего в нашей жизни. Обычно это происходит медленно и естественно. Нет смысла переходить к следующему этапу, пока вы полностью не освоитесь там, где находитесь в настоящий момент.

Фазы принятия таковы.

1. Отвращение – сопротивление, избегание, «ментальная жвачка».

2. Любопытство – «разглядывание» дискомфорта с интересом.

3. Терпимость – безопасное проживание.

4. Позволение – разрешение чувствам приходить и уходить.

5. Дружба – принятие, осознание скрытой ценности.

Наша первая, инстинктивная реакция на неприятные чувства – всегда отвращение. Так же, как мы отводим взгляд, увидев что-то неприятное. Пока мы работаем над тем, чтобы устранить это чувство, отвращение может выглядеть как спутанные мысли или постоянное прокручивание в голове одной и той же идеи. Через некоторое время, когда мы понимаем, что отвращение не работает, переходим к фазе 2 – любопытство. Что это за чувство? Когда оно появилось? Что оно означает? Разобравшись, с чем имеем дело, и если боль не проходит, мы вступаем в фазу 3 – терпимость. Это проживание эмоциональной боли, хотя мы все еще сопротивляемся ей и хотим, чтобы она ушла. По мере того как наше сопротивление исчезает, мы переходим к фазе 4 – позволение, разрешая трудным чувствам приходить и уходить самостоятельно. Наконец, по мере того как мы адаптируемся и глубже погружаемся в новые состояния, переходим в фазу 5, отмеченную дружбой, где в полной мере осознаем скрытую ценность трудностей. История моего дорогого друга, Бренды, хорошо иллюстрирует, каково проходить все названные этапы.

У Бренды и ее мужа Дуга было двое детей. Их сын, Зак, на три года младше своей сестры, родился с врожденным пороком сердца. Когда семья Бренды путешествовала по отдаленным уголкам мира, таким как Австралия и Гавайи, у Зака иногда случались сердечные приступы. Несмотря на состояние здоровья и принимаемые лекарства, он был радостным и энергичным мальчиком. В девятилетнем возрасте Зак умер во сне. Это было 19 лет назад.

Стадия 1. Отвращение

Потеря маленького ребенка – невыразимая мука. Хотя Бренда и Даг знали, что Зак, вероятно, не проживет долго, ничто не могло подготовить к потере. Это «эмоциональное цунами». На похоронах нервная система Бренды была настолько перегружена, что она потеряла периферическое зрение. После сидения Шивы в течение семи дней, согласно еврейскому траурному обычаю, она слегла. Изредка выходя в продуктовый магазин, Бренда чувствовала себя иностранцем, отстраненно наблюдая, как люди суетятся на кассе, когда не могут найти свой любимый тип макарон. Она ушла глубоко в себя.

Стадия 2. Любопытство

В какой-то момент Бренде пришла в голову мысль: «Если я так просто сдалась, могу умереть». Это выглядело как избавление от страданий, но затем ее охватил ужас: «А как же моя дочь? Что будет с ней? Я могу поддаться страданиям либо сделать выбор». Бренда постепенно осознала свою проблему. «Плохое самочувствие может быть опасным», – заметила она.

Стадия 3. Терпимость

Через две недели Бренда встала с кровати: «Я решила жить ради дочери». В детстве она была опекуном матери и поэтому, конечно, не хотела обременять собственную дочь своей недееспособностью, вызванной горем. «Я должна быть матерью. Жизнь дана для того, чтобы жить», – сказала себе Бренда. Позже она объяснила мне: «Единственным выходом из состояния горя я видела помощь другим людям».

Стадия 4. Позволение

Бренда описывает себя как интеллектуальную личность, которая решает проблемы, всесторонне размышляя над ними: «Если этот подход не работает, попробуй другой», но она была не готова к такому уровню печали. Они с Дагом старались контролировать силу горя, посещая могилу Зака не более двух раз в год и время от времени вынимая вещи сына и просматривая их. «Знаешь ли ты, что запах его халата исчез через пять месяцев?» Постепенно пара начала принимать боль; они плакали вместе во время своих «визитов» на кладбище.

Психологически Бренда оставалась в теплых отношениях с Заком, не хотела его отпускать – ей это было не нужно. Она обнаружила, что всякий раз, испытывая горе, она чувствовала себя ближе к Заку. Как и в тот момент, когда почувствовала волну благодарности за то, что знала его. В то время Бренда находилась в психотерапии и спросила терапевта: «Можно ли иметь живые отношения с мертвым человеком?» Врач ответил: «Почему бы нет? Горе и благодарность – формы любви». Бренда доверяла своей интуиции и продолжала поддерживать здоровые отношения с Заком.

Стадия 5. Дружба

Когда я встретил Бренду через 17 лет после смерти Зака, она сказала мне: «Боль от смерти Зака с самого начала связала меня со всеми матерями, которые потеряли своих детей». Два года спустя она была на медитативном ретрите, во время которого учитель пригласил учащихся «войти в контакт со своими страданиями». Бренда услышала внутренний голос, говорящий: «Я не буду этого делать!» Затем учитель сказал: «Если вы не можете полностью погрузиться в тяжелые моменты жизни, скорее всего, вы не сумеете полноценно прожить и лучшие из них». В этот момент Бренда поняла, что цепляется за горе: «Может, мне это больше не нужно?» Она ни словом не обмолвилась об этом теперь уже 32-летней дочери, но через неделю та сама позвонила матери и попросила посоветовать терапевта, чтобы поговорить о смерти брата. Бренда не только подружилась с собственной болью, но, вероятно, это неосознанно побудило и ее дочь сделать то же самое. Бренда призналась: «Мне потребовалось все это время, чтобы понять, что я могу полноценно любить, не причиняя себе боль».

Эта история иллюстрирует, как постепенно смягчать сопротивление перед лицом невыносимой эмоциональной боли. Фазы принятия необязательно следуют в линейном порядке; иногда мы откатываемся назад, а порой мчимся вперед. Чем глубже печаль, тем больше времени занимает принятие. Попытка ускорить процесс не поможет – это верный признак того, что мы пытаемся оттолкнуть боль, а не выработать принятие. Данная книга предназначена показать, как развить в себе принятие, особенно самопринятие, шаг за шагом.