Текст книги "Как победить злодея"

8. Злодей обновляет интерьер

Пусть жилище диктатора повергает в трепет всякого, кто его увидит. Пусть от стен пробирает дрожь, пусть ворота вселяют позорный ужас. Пусть видения коврика у дверей преследуют посетителей в страшных снах.

«Диктатор. Путь к величию».

Древний дирский философский трактат

За одиннадцать лет до этого дня очаровательная и совершенно ни в чем не повинная сестра милосердия по имени Клара имела несчастье принимать роды у Пруденс Раубер.

– Это мальчик! – сообщила сестра милосердия.

После чего младенец со всей силы заехал большим пальцем ноги бедняжке прямо в глаз. Сестра милосердия уронила новорожденного на колени матери, а Пруденс взглянула в сморщенное личико сынишки и была готова ручаться, что он смеется.

Прошло шесть горестных лет, и юный Диб запер родителей в шкафу и вступил в самостоятельную жизнь, избрав карьеру профессионального преступника. Целых два года он посвятил разорению школ, разграблению особняков, опустошению дворцов. И к восьми годам приобрел всемирную известность как Разбойничий Король. В его распоряжении было целое войско взрослых негодяев, и от одного звука его имени разбегались и прятались и простые поселяне, и монархи. К концу десятого года Раубера ждала неудача, впрочем незначительная:

Лига Принцев в сопровождении целой орды троллей окружила его и разогнала его войско. Однако Диба было не сломить. Несколько дней спустя он нанес ответный удар – и сделал из Лиги настоящее посмешище, поскольку буквально украл у них прямо из-под носа символ их победы и испортил им праздник. После этого управы на него было уже не найти: все головорезы, карманники и бездельники за много миль окрест только и мечтали, как бы попасть к нему в услужение. Он в два счета восстановил численность своего разбойничьего войска и пустился по всем Тринадцати Королевствам с грабежами и набегами. Он украл гигантскую бронзовую статую снежного человека, которая стояла перед королевским дворцом в Эйсборге, выкопал скелеты древних царей Карпагии и обобрал с них все драгоценные украшения, переловил всех до единого золотых гусей в Янгельгейме. Прошел всего месяц с тех пор, как Раубер публично унизил Лигу Принцев, а он уже стал сильнее, богаче и могущественнее прежнего.

Но тут, в тот самый день, когда ему исполнилось одиннадцать, он решил, что всего этого ему мало.

* * *

Было начало августа (до свадьбы Лиама с принцессой Шиповничек оставалось еще десять месяцев), стояла жара, а Разбойничий Король с подчиненными праздновали Дибов День.

– Пока что ничья! – объявил Раубер, развалившийся на краденом троне в сокровищнице в своем небольшом мрачном штурмхагенском замке. Сунул в рот кусок шоколадного торта, засыпав крошками весь перед поношенной черной жилетки. – Надо добиться преимущества!

– Давай еще торта украдем! – заорал кто-то из разбойников, которые толпились в Зале Краденых Трофеев, где Раубер устроил праздник. По всему залу со стенами, полом и потолком из серого камня крупные суровые мужчины валялись в грудах монет, лакомились футовыми леденцами на палочке, играли в «царя горы» и макали печеньице с изюмом в пинтовые кружки пенного грога.

– Не-е, надо чего-нибудь новенькое, – сказал Раубер. Поправил край своей короны, у которой было неприятное обыкновение съезжать ему на уши (ведь ее первоначально изготовили для короля Тутшира), и облизал пальцы, перемазанные в сливочной глазури (главная причина, по которой Раубер носил перчатки без пальцев).

– Что-то мы уже давно никого не похищали, – заметил кривозубый разбойник и мощно рыгнул.

– А может, посрываем шляпки со старых дамочек? – предложил другой разбойник. – У тебя от этого обычно настроение поднимается.

– Старо, старо… – отозвался Раубер. Прозвучало это мрачно, что для Раубера было нехарактерно, тем более что при этом он вертел на пальце пышку. – Нет, мне уже одиннадцать. Мне надо следить, чтобы с годами не утратить интерес к жизни. Надо совершить что-то масштабное, что-то незаурядное. Понимаешь меня, Веро?

– К сожалению, понимаю, мой повелитель, – отвечал высокий разбойник, стоявший особняком от прочих – и в буквальном, и в переносном смысле.

Дело даже не в том, что Веро не потрудился принять участие в буйном веселье собратьев-разбойников, он еще и держался совсем не так, как все прочие. Одет он был в черное, как и все люди Раубера, однако, в отличие от остальных, очень стильно. Блуза с пышными рукавами и расшитый жилет подошли бы скорее аристократу, чем вору. Тоненькие усики были безупречно подстрижены, а темные волосы стянуты назад в длинный блестящий хвост. На боку у Веро висела тонкая острая рапира – оружие гораздо более точное и изящное, чем широкие короткие мечи, которые были в ходу у разбойников. И пользоваться им Веро умел – он, несомненно, был лучшим фехтовальщиком в армии Раубера, а может быть, и во всем мире. И больше всего на свете любил дуэли – не считая, конечно, того, чтобы избавлять богатеев от их денежек.

– Боюсь, как бы вы снова не объявили вендетту Лиге Принцев, – продолжил он с резким карпагийским акцентом.

– А чего бояться-то, Веро? – спросил Раубер и смерил своего приближенного скептическим взглядом.

– Эта Лига Принцев – отвлекающий маневр, мой повелитель. Вы их уже одолели, уже уничтожили. Я ведь именно поэтому захотел примкнуть к вашему воинству. Зачем же теперь тратить время и гоняться за теми, о ком все давно забыли?

– Это те, кто сумел улизнуть от меня! – Раубер вскочил на сиденье трона и выпрямился во весь рост. – Слушай, Веро, ты тут новенький и не понимаешь, как сильно я ненавижу этих дубиноголовых сопливых принцев! – И он швырнул тортом через весь зал, забрызгав кремом нескольких подручных.

– Пожалуй, понимаю, мой повелитель, – произнес Веро. – Вы не можете даже говорить о них, не теряя терпения. В этом-то и беда, разве нет? Эти люди – они вынудят вас совершать ошибки. Дело того не стоит. Как выражаются у меня на родине, это опасно.

– Я не теряю терпения, Веро, – негромко и отчетливо проговорил Раубер. Он приподнял подбородок и отряхнул крошки с жилетки. – Даже когда речь идет об этих слюнявых принцах-вонючках! – Он испустил пронзительный яростный вопль и опрокинул ногой стол с угощением – только чашки с тарелками зазвенели.

От неожиданности все в зале притихли. Разбойники по большей части застыли на месте, безмолвно моля небеса, чтобы их главарь не закатил очередную фирменную истерику. Кое-кто украдкой двинулся к выходу.

– Что вы, мой повелитель, конечно нет, – преспокойно заметил Веро.

Раубер снова развалился на троне и засмеялся:

– Шучу, шучу. Ты со мной откровенен, Веро. Мне это нравится. А теперь скажи мне, что надо сделать, чтобы опередить их по очкам?

Веро присел на корточки рядом с троном и заговорил заговорщическим шепотом:

– Видите ли, мой повелитель, причин презирать этих принцев у вас множество, а в частности – вы хотели править Штурмхагеном, а Лига… в общем, они вам помешали.

– Ага, Лига и войско троллей, – едва не зарычал Раубер. – Поганые тролли!

– Да, но то было тогда, а речь у нас идет о том, что делается, как выражаются у меня на родине, сейчас.

– В нашей стране это тоже называется «сейчас».

– Мой повелитель, я имею в виду вот что. Вы ведь по-прежнему хотите править своей страной, разве нет? Я бы сказал – ну его, этот Штурмхаген. Есть и другие способы стать настоящим королем, разве нет? Можно править и другими странами.

Веро пристально наблюдал, как меняется лицо Раубера, пока тот переваривает его советы. Наконец Разбойничий Король расплылся в широкой улыбке:

– Ты совершенно прав, Веро. Вот что мне надо делать! Мне надо стать настоящим королем. Настоящей страны. С настоящим флагом, настоящей армией, настоящими законами и… ну, например, какой-нибудь национальной символической птицей или что-нибудь в этом роде. А главное – для всего этого мне не нужно никого завоевывать.

Веро улыбнулся в ответ:

– Вы думаете о ничейной земле – о Сиротливой пустоши, да?

– Территория небольшая, зато совершенно свободная, – сказал Раубер. – Та жуткая старуха померла, и теперь там абсолютно пусто. Никто на эту землю не претендует, потому что там уныло и ничего не растет, но мне какое дело? Мне просто нужна земля с настоящими границами, так что я на все согласен, лишь бы называться король Диб!

– Отличный план, мой повелитель, разве нет?

– А ты прав, Веро, чтоб тебя разорвало! – Раубер запрыгал на сиденье. – Это все меняет!

– А когда мы приступим, как выражаются у меня на родине?

Раубер покосился на Веро:

– Ты ведь иностранец, да?

– Совершенно верно, мой повелитель.

– Я так, на всякий случай спросил. А вот прямо сейчас и приступим! Сегодня у меня день рождения, и в честь этого я собираюсь основать независимое государство Рауберия! – Он встал и заорал: – Эй, ребята, в подвале сложены ящики! Пакуйте все. Мы переезжаем.

* * *

Диб Раубер перебросил свое войско с обозом примерно из пятидесяти тонн неправедно нажитого добра из старого замка в штурмхагенской тайге вокруг подножия горы Упырье Крыло на Сиротливую пустошь. Он прошагал, не останавливаясь, прямо в заброшенную цитадель старой колдуньи, вывесил на стене официальный штандарт Разбойничьего Короля (на нем был изображен скорчившийся старенький король, которого пинает огромный башмак) и тут же разослал гонцов во все окрестные королевства, чтобы возвестить о создании Рауберии.

Цитадель колдуньи лежала в руинах: смотровая башня высотой до неба полностью обрушилась, по коридорам валялись поломанные метлы и полураздавленные тарантулы, по лестницам было не пройти из-за опрокинутых ведьминских котлов. Поэтому Раубер нанял бригаду квалифицированных ремонтников, и за несколько месяцев цитадель привели в порядок и кое-что в ней усовершенствовали, например построили вокруг всего здания восьмидесятифутовую Скрывательную Стену. К началу зимы (до свадьбы оставалось еще полгода) цитадель Разбойничьего Короля вошла в число самых неприступных замков в мире. В награду за труды Диб отобрал у строителей инструменты, раздел до исподнего и бросил на произвол судьбы в Ночноубийственных горах.

После этого Диб вплотную занялся делом – начал царствовать. В гости к безымянному королю новой страны Рауберии приглашали родовитых дам и господ из всех окрестных королевств. А вы сами знаете, что такое родовитые дамы и господа: их хлебом не корми – дай только очутиться в компании настоящего монарха (от этого у них повышается самооценка). Всевозможные графы и графини, герцогини и бароны стояли в очереди, лишь бы провести ночь в роскошном, свежеотремонтированном Замке фон Диб, как его стали называть. И хотя они очень удивлялись, когда обнаруживали, кто, собственно, их пригласил, но сразу забывали о своих подозрениях, поскольку гостей в замке всячески холили и лелеяли, закармливали деликатесами и укладывали спать в шикарно обставленных покоях. Они прекрасно проводили время в гостях у короля – вот только при отъезде обнаруживали, что все их драгоценности куда-то пропали. С визитом к Дибу прибыла даже королева Свенляндии – а потом всю дорогу домой гадала, куда же она задевала парик из золотых нитей, который был у нее на голове, когда она приехала.

Поставив, что называется, на рельсы аферу «Новый король», нацеленную на богатеев всего света, Раубер заглянул в карту, чтобы узнать, не осталось ли еще неохваченных королевств. Обнаружил далеко на востоке страну под названием Дир, затерявшуюся где-то на самом краешке карты справа, и распорядился, чтобы тамошнему королю тоже послали приглашение.

– Диром правит не король, – поправил Веро, причем его слова звучали не как объяснение, а скорее как предостережение. – У них там Диктатор.

– Клево, – одобрил Раубер. – Послать ему приглашение.

– Мой повелитель, вы уверены, что стоит это делать? – уточнил Веро. – Это Дирский Диктатор, и он, как выражаются у меня на родине, не очень приятный человек.

– Да и я сам не очень приятный человек! – И Раубер подмигнул.

«Пока что ты не очень приятный мальчишка», – подумал Веро, однако у него хватило ума не делиться своими мыслями.

– Я в курсе, мой повелитель, – сказал он. – Однако Диктатор – видите ли, у него сложилась репутация едва ли не самого жестокого правителя в мире. Впрочем, подобная жестокость вообще свойственна жителям той страны. Я слышал, что в Дире казнят за любое упоминание Диктатора. Отрубают тело.

– Ты хотел сказать «голову»? – уточнил Раубер.

– Нет, – ответил Веро. – Голову оставляют, а все остальное отрубают.

– По-моему, разницы никакой.

– Я имею в виду вот что, – продолжал Веро. – Жители Дира… Не думаю, что вам стоит знакомиться с темной стороной их натуры.

Раубер засмеялся:

– Погоди, они еще познакомятся с темной стороной моей натуры! – Он развернулся и повилял попой перед носом у Веро. – Ха-ха!

Приглашение Раубер вручил разбойнику по имени Гордон.

– Доставишь в Дир, – сказал он.

– Заметано, босс, – ответил Гордон. Отдал честь, а потом охлопал себя спереди и сзади – искал хоть где-нибудь карман. Не нашел и нагнулся, чтобы положить послание в башмак, – и тут понял, что он босиком. В конце концов он зажал приглашение в зубах и отправился в Дир, докуда было неблизко.

И больше о Гордоне никто ничего не слышал (надеюсь, за один абзац вы не слишком к нему привязались).

Однако послание Раубера до Дирского Диктатора все-таки дошло. Это был очень редкий случай, когда гонцу позволили проникнуть в пределы королевства Дир живым. Поскольку Дир и вправду был оченьочень страшное место. Зажатый между бескрайней пустыней, в которой раскаленный песок жег подметки, и промерзшей тундрой, где холод пробирал до костей, Дир славился рекордно скверным климатом. Похоже, самой земле здесь противна была мысль о том, что по ней будет ходить кто-нибудь живой.

Вот почему выживали в Дире только жуткие твари вроде ледяных призраков, скорпиогров, гигантских песчаных гадюк и кротов-костогрызов – и очень нехороших людей. Вся дирская культура была построена на войне и насилии. Даже само название страны происходило от слова с жестоким значением. Давным-давно первый картограф попытался нарисовать карту этих мест, однако был убит, а карту, которую он нарисовал, сожгли. Только и остался от нее что обгорелый клочок с надписью «ДИР», и потом историки ломали себе головы, как же на самом деле называется эта страна – то ли Задирляндия, то ли Заживошкуросдирания, а может быть, бедолага просто советовал всем уДИРать из этих жутких краев. Впрочем, не исключено, что страна называлась просто Дирр с двумя «р» (хотя как-то даже обидно, если так).

Диктатор, которому Диб Раубер решил отправить приглашение, считался одним из самых страшных, самых кровожадных правителей Дира за всю историю. Ростом владыка Мракобег был шесть футов пять дюймов и сложение имел могучее – никак не заподозришь, что ему уже за пятьдесят. Буйная черная грива обрамляла лицо и сливалась с длинной бородой, заплетенной в косы. Кожа напоминала пустынный пейзаж, покрытый трещинами от зноя, а от уха до уха бежал узловатый розовый шрам. Глаза у него были черные – даже зрачков не видно.

Поговаривали, что Мракобег родился в результате попытки одного чокнутого профессора-алхимика синтезировать чистое зло. Еще поговаривали, будто он уже совершенно взрослым выпрыгнул из жерла действующего вулкана. Впрочем, вероятно, что он был сыном торговца подержанными телегами из деревни Неббиш: генеалогия в Дире не в чести.

Так или иначе, с Мракобегом было лучше не шутить. Он захватил власть в результате кровавого переворота, из-за которого вся дирская земля лежала в руинах, заваленная грудами мертвых тел. Когда Мракобег сошелся в поединке с предыдущим Диктатором, то забрал его корону без малейшего труда – вместе с головой.

Увидев приглашение от Диба Раубера, владыка Мракобег даже удивился.

– Не так часто бывает, чтобы какой-нибудь дурак сам пригласил воинство Дира прямо к себе домой! – заметил Диктатор. – Ну что ж, отправимся туда. Убивать желторотых королей – отличное развлечение.

* * *

Когда зима была в разгаре (а до свадьбы оставалось еще пять месяцев, – впрочем, не волнуйтесь, мы вот-вот вернемся в настоящее), владыка Мракобег покинул Дир. Взяв с собой небольшой отряд отборных кровожадных дирских воинов, Диктатор перебросил их через Карпагийские горы и через непроходимые леса Штурмхагена (каждые несколько миль он останавливался, чтобы разграбить деревеньку-другую) и оказался наконец в Рауберии, где и познакомился с Дибом. На Мракобеге были заляпанные кровью кожаные доспехи и шлем из черепа скорпиогра. Диб нарядился в повязку на глаз – она была ему нужна исключительно для красоты – и штаны с дырками на коленках. Властители провели переговоры. Раубер показал Мракобегу свой замок (и похвастался умением сдергивать с прислужников штаны, да так, чтобы они ничего не замечали). Потом они пообедали – плотно, но до омерзения невкусно (за обедом Мракобег убил одного своего десятника за то, что тот многовато моргал). При этом произошло кое-что интересное.

Диб Раубер решил не грабить владыку Мракобега. Дело не в том, что он его испугался, – нет, просто он понял, что восхищается владыкой. Мало того что Дибу никогда не приходилось встречаться с таким крутым монархом: это был первый взрослый, на которого Раубер смотрел снизу вверх.

А что еще интереснее, так это то, что владыка Мракобег решил не убивать Диба Раубера. По крайней мере, оставить это на потом. Мальчик его совершенно очаровал. Точнее, его очаровало то, как этот несносный, расхлябанный одиннадцатилетний недоросль умудрился заслужить уважение и преданность целого войска. Разбойники обожали своего короля, а почему, Мракобег понять не мог.

Раубер пригласил Мракобега в покои, которые называл Главной Замышляльней. Высокий могучий дириец с презрением глядел на карты и чертежи, покрытые крошками мармелада и отпечатками перепачканных в шоколаде пальцев, не говоря уже о том, что по комнате слонялись без дела с полдюжины разбойников, шумно хрустя карамельками.

– Ну, ознакомься, – пригласил Раубер и бросился в угол – там валялся надорванный пакетик ворованных конфет. – Не могу строить коварные планы на голодный желудок. А ты как считаешь? – Он протянул Диктатору мягкий коричневый кубик. – Нуга!

Диктатор только вытаращился на Разбойничьего Короля.

Раубер пожал плечами:

– Не хочешь – как хочешь! Мне больше достанется! – И он высыпал всю нугу себе в рот. И сунул туда же жвачку, чтобы лучше жевалось.

Мракобег подошел к окну и уставился на пустынную изрытую землю вокруг.

– Какое славное местечко ты выбрал для своего королевства, – гулким грубым голосом произнес он.

– Ты так думаешь? – с набитым ртом спросил Раубер. – По мне, так вид из окна подкачал.

– Ты просто в Дире не был, – отвечал Мракобег.

На самом-то деле Рауберия понравилась ему отнюдь не красотой ландшафта. Диктатора восхищало ее местоположение. Рауберия помещалась точнехонько в середине карты, а кругом просто уйма богатых королевств – Гармония, Сильвария, Штурмхаген, Авонделл, Эринтия – и все на расстоянии марш-броска.

– Я собираюсь оказать тебе небывалую честь, – проговорил Мракобег.

– Какую еще честь? – спросил Раубер.

– У тебя хорошие задатки, а вот армия слабая и недисциплинированная, – сказал Мракобег.

– Эй, ты, полегче, – нахмурился Раубер. – Я своих ребят муштрую, когда они того заслуживают! – Он вытащил изо рта мокрый ком жвачки и сунул в ноздрю ближайшему разбойнику. – Это тебе за то, что вчера не смеялся, когда я так классно пукнул! – зарычал он на беднягу.

Мракобег прокашлялся:

– Тем не менее мы с моими людьми останемся в Рауберии. Мы научим твоих людей военным искусствам. Мы сделаем кое-какие… оборонительные укрепления в твоей цитадели. И когда мы все закончим, дружок, ты станешь грозной силой, которой будет страшиться весь мир.

– Ой, я уже испугался! – И Раубер сунул в рот еще одну жвачку. – Но насчет моих ребят ты, может, и дело говоришь. Волшебный пендель им не помешает. А ног у меня всего две, так что будем работать вместе, Диктатор.

И Раубер с Мракобегом улыбнулись друг другу – но у каждого были на то свои причины.

* * *

А потом, в один прекрасный день в конце июня, спустя три дня после свадьбы Лиама и Шиповничек (ура! мы вернулись!), два разбойника, стоявшие на часах у Скрывательной Стены, с удивлением обнаружили, что по пустынным землям Рауберии прямо на них бежит одинокий путник. Разбойники изготовились к бою. На эти мертвые земли редко кто забредал, тем более пешком. А особенно странным было то, что юноша был одет одновременно в летние шорты и вязаную зимнюю шапку.

– Прошу прощения, сэр и сэр, – сказал Смимф. – У меня депеша для короля Рауберии.