Текст книги "Витька на Кудыкиной горе"

Глава 3. Если девчонка – красотка…

По возвращении Витю ждал очередной сюрприз: на месте невзрачной избушки стояла настоящая усадьба, украшенная искусным узором из листьев и ягод рябины, с резными наличниками вокруг окон. Внутри обстановка тоже изменилась: свежевыбеленный потолок приподнялся, полы засверкали как новые, да и мебель преобразилась. Вместо старого буфета на кухне появились шкафчики, а жёсткие табуретки сменились мягким диваном.

– Классно здесь! – от всего сердца обрадовался Витя.

– Только сейчас разглядел? – съязвила баба Яда.

– Ага, – не стал отпираться Витя.

– Значит, наш всё же. А то я чего тебя к кикиморам водила? Чтобы посмотрели на тебя внимательно и сказали, нет ли путаницы какой. Они толк в этом знают: сами детей подменивают.

– Так они ж не специально!

– Это дело второстепенное. Главное – ты наш. Просто дара в тебе нет. – Баба Яда скорбно поджала губы.

– Какого дара? – насторожился Витя.

До этого дня он открыл в себе только один талант – мечтать и писать стихи. А теперь, оказывается, у него какой-то дар должен быть. И без него Витя вроде как не совсем свой.

– Сказочного. Нет в тебе ничего сказочного. И мама твоя – стопроцентная баба-яга, и папа – царевич из Тридевятого царства, а ты – самый обыкновенный.

– А папа кто?! – Витя уже решил, что удивляться больше не способен, но ошибался.

– Ца-ре-вич, – четко, по слогам произнесла баба Яда, – из Тридевятого царства.

– А как он сюда попал?

– Как, как… Провалился! И очутился на болоте у кикимор. Лягушкой там прыгал.

Баба Яда в волнении прошлась по комнате.

– А тут мама твоя в гости приехала, молодая, восторженная. Увидела его на болоте и пожалела.

– А как же он расколдовался? – Витя был заинтригован. Он представил себе папу в виде лягушки, прыгающей по земле, и захихикал. Смешно!

– Ты что, сказок не читал? Поцеловала она его, он и стал опять человеком.

– Ого! А почему обратно к себе не вернулся?

– А не получилось вернуться, – развела руками баба Яда. – Раньше-то легко можно было в Тридевятое царство попасть, если ты кикимора или баба-яга. А после того как твой отец к нам провалился, словно кто закрыл проход…

– Значит, он здесь остался и на маме женился… Интересно.

– Конечно, интересно, – хмыкнула бабушка. – Пошли к Степанычу чай пить, он тебе ещё много чего занятного расскажет.

Всю дорогу Витя переваривал новости. Значит, папины родители в Тридевятом царстве живут? Надо же! Потому он их никогда и не видел. А папа, вот умора, придумал, что они разведчики.

Дед Степаныч появлению гостей обрадовался. К их приходу испёк ароматный земляничный пирог и поставил самовар. Витя с удовольствием уплетал за обе щеки, не забывая время от времени смотреть по сторонам: уж очень любопытно ему было, как живут колдуны.

Колдуны в лице Степаныча жили непримечательно: обычный деревянный дом с печью-лежанкой, привычная мебель и посуда, даже телевизор имелся. До этого Витя воображал, что ведьмаки обитают в мрачных помещениях, куда даже луч солнца не попадает. На стены приколочены черепа и головы животных, на кухне висят засушенные травы для приготовления ядов и зелий, а по комнатам летают совы и летучие мыши. А на самом деле по-другому оказалось. Ничего странного.

Тем временем Степаныч рассказывал, как однажды попал в Тридевятое царство в образе волка да и застрял там.

– И вот бегу, никого не трогаю, чую – конь пасётся. Увидел меня, на дыбы встал и ускакал. А тут царь Иван, он тогда ещё Иван-царевичем был, просыпается, видит меня и уже к мечу тянется. Что делать? Я обратно в человека перекинуться не могу – заклинило что-то. Пришлось импровизировать. Мол, так и так, Иван-царевич, не губи меня, сослужу я тебе верную службу. Между прочим, – обратился Степаныч к Вите, – это твой дедушка был.

– Правда? А он тоже Иван-царевич, как и мой папа?

Степаныч укоризненно покачал головой:

– Ну, Ядвига, дожила – такой правнук славный растёт, а корней своих не знает.

– Так то ж не я, – начала оправдываться баба Яда, – то родители его надумали – пусть растёт нормальным ребёнком.

– А мы какими тогда, получается, росли? – обиделся Степаныч. – Вот ты каким ребёнком была?

Бабушка лишь рукой махнула – что с нынешней молодёжи взять? Стариков не слушают, своим умом жить спешат.

– Эх, – вздохнул Степаныч, – потерянное поколение. Ты, Виктор Иванович, знай – по отцу ты из знаменитого рода Иван-царевичей. И дед твой – Иван-царевич, и прадед, и прапрадед. А бабка твоя – Марья-искусница. Мы её с твоим дедом у Кощея отвоевали. Эх, молодость!

У Вити мурашки по спине побежали: до чего же удивительно! Неужели у него на самом деле сказочные родственники? И кто же тогда он? Тоже царевич? Ну не баба-яга же!

Степаныч так замечтался, что задремал. Потом проснулся и продолжил как ни в чём не бывало:

– Так о чём это я? А, вспомнил.

Колдун поднялся из кресла-качалки, открыл ящик в массивном столе и достал оттуда волчий клык на верёвке.

– Держи, Виктор Иванович, авось сослужит он тебе службу.

– Да где ж он ему сослужит? – махнула рукой баба Яда.

– Ты, Ядвига, со мной не спорь. А ты, Виктор Иванович, носи не снимая. Пригодится! – с этими словами Степаныч протянул заветный талисман.

За угощением время пролетело незаметно. Хоть вечер и казался длинным, а разговоры ещё длиннее, но пора гостям и честь знать. Вскоре они отправились домой.

На следующее утро Витя проснулся оттого, что в окно влетел небольшой камень и упал на кровать. Во дворе уже крутилась Васька.

– Ты чего? Спишь ещё? День такой суперский!

День на самом деле был чудесный. На небе ни облачка, тёплый ветер ерошит верхушки деревьев, воздух полон ароматами трав. В такой день спать – только время зря тратить. Витя быстро собрался, схватил пирожки, испечённые бабушкой, и выскочил на улицу.

– Куда пойдём?

– Айда на ручей, – предложила Васька. – Тут недалеко в лесу, вода в нём сла-адкая.

Она повела Витю по едва приметной дорожке между домами. Вскоре они вышли за деревню, свернули на луг, где трава вымахала Вите по макушку, и оказались в лесу.

– Подожди, сейчас я тебя с лешим познакомлю, – сказала Васька и закричала: – Ау, дядя Лёша, мы к вам!

Ближайшие кусты расступились, и появился леший. Несмотря на жаркий день, был он одет в мохнатую шубу. Его борода торчала в разные стороны, словно её никогда не расчёсывали, а на голове росли еловые шишки.

– Чего шумите?! – цыкнул он.

– Здравствуйте, дядя Лёша. Это Витя – правнук бабы Яды, он к ней в гости приехал. Мы к ручью идём, – объяснила Васька. – А это вам баба Клюковка передала.

Она протянула лешему букет из свежих ягод, а сама незаметно дёрнула Витю за рукав.

– Э-э, здравствуйте, – поздоровался Витя, – это тоже вам, баба Яда послала.

Он вручил лешему пирожок. Тот с удовольствием принял подарки.

– Ну, спасибо за угощение, – поклонился лесовик. – А тебе, Виктор Иванович, мой ответный подарок.

Леший махнул рукой, и в ней оказалась небольшая шишка.

– Держи от меня на память, она тебе пригодится.

Витя на всякий случай убрал шишку в боковой карман шорт и застегнул его на молнию, чтобы не вывалилась. Хотя где ему эта шишка пригодится? Клык хотя бы на верёвке носить можно и в школе мальчишкам хвастаться. А еловая шишка не кедровая, в ней даже орешков нет.

– Проходите, гости дорогие. – Леший сделал приглашающий жест. – Только уговор: не шуметь и ничего не ломать.

– Да мы знаем, дядя Лёша, не маленькие, – улыбнулась Васька.

Немного погодя Витя с Васькой добрались до ручья.

– Надо против течения идти, как раз к роднику и попадём, – сказала Васька.

В лесу пахло свежей зеленью, трещали птицы, журчала вода, гудели пчёлы. И такое поэтическое настроение напало на Витю, что грудь сдавило. Даже показалось, что он не идёт, а парит: вот сейчас оттолкнётся от земли и взлетит.

– Хорошо здесь, – признался он.

– Ага, я сюда часто прибегаю, когда помечтать хочется.

Вскоре они вышли к источнику. Родник был аккуратно расчищен, рядом стоял невысокий столик, а на нём – ковшик и чашка.

– Ну, пробуй!

Витя зачерпнул студёную воду и отпил. Словно искрящийся фейерверк попал в него: руки и ноги сделались лёгкими-лёгкими, а сердце таким восторженным, что совершенно неожиданно для себя он оторвался от земли и поднялся ввысь.

 
Как будто небесный пилот,
Отправлюсь сегодня в полёт
И пролечу над полями,
Оврагами и лесами.
 
 
Увижу землю родную
И в памяти зарисую
Верхушки берёз, тополей
И маковки белых церквей.
 
 
А после умчусь в небеса,
Где звёзды творят чудеса.
Буду летать на комете
С мечтою о сказочном лете.
 

Стихи так и лезли из Вити, словно он прозой совсем разговаривать разучился.

– Подожди, я сейчас тоже водички попью и с тобой полетаю. – Васька отпила из родника и поднялась к нему. – А ты и стихи умеешь сочинять?

– Я лучший поэт, на всё дам ответ, – сострил Витя.

– Смешно! – Васька заболтала ногами в воздухе. – А я люблю, когда сильный дождь пройдёт. Тогда можно прыгнуть в лужу, а брызги во все стороны так и разлетаются.

Он хотел ответить, что тоже любит носиться по лужам, но опять сбился на рифму:

 
Если дожди незлые,
Значит, ноги сухие.
А я хотел бы цунами
С очень большими волнами.
 
 
Нёсся б по лужам вперёд,
Точно большой пароход.
А волны б за мною бежали,
Меня с головой укрывали.
 
 
Поплыл бы я по волнам,
Словно гиппопотам,
Будто стремлюсь в океан,
Чтобы спасти обезьян.
 

– Ой, не могу! Спасти обезьян! – смеялась Васька.

Витя тоже хохотал вместе с ней – стихи выходили забавные, главное, потом не забыть записать в книжечку. Он хотел сказать, что Васька нормальная девчонка и с ней можно дружить, но вместо этого получилось:

 
Если девчонка – красотка,
Значит, она вертихвостка.
То строит мальчишкам глазки
И молвит нелепые сказки,
То не придёт на свиданье,
Забыв своё обещанье.
Не верьте девчонкам, мальчишки,
Читайте-ка вы лучше книжки!
 

Больше стихов сочинить Витя не смог, потому что они с Васькой смеялись, пока действие родниковой воды не закончилось. Тогда они медленно опустились на землю и уселись рядышком.

– Понравилось? – полюбопытствовала Васька.

– Ага, прикольно. А что это за ручей? – уточнил Витя.

– Не знаю, у него нет названия. Хочешь, вместе ему имя придумаем? – предложила Васька.

– Можно Ручей Пегаса назвать, это конь такой с крыльями, или Приют одинокого поэта.

– А почему одинокого?

– Не знаю, – признался Витя, – просто загадочно звучит.

– Ага, загадочно, – согласилась Васька, – только пусть будет Приют одинокого Пегаса.

Они некоторое время брели вдоль ручья. И Вите было хорошо-хорошо, словно он всю жизнь знал Ваську и бабу Яду, жил в Куличкове и гулял вечерами около Приюта одинокого Пегаса. Даже домой не хотелось! А потом Васька проводила его в Куличково, договорившись встретиться назавтра.

Глава 4. Тридевятое царство

Утром за Витей прибежала Васька.

– Привет! – закричала она. – Собирайся быстрее, будем по болоту бегать.

– А я смогу? – поинтересовался Витя. Хотя его сердце подскочило от радости и запрыгало в груди не хуже самого Вити.

– Да! Мне баба Клюковка мох для лёгкости дала. Надо им обувь натереть и тогда точно не провалишься.

Васька от эмоций даже не могла устоять на одном месте, так ей хотелось бежать. Но баба Яда усадила их обоих за стол и положила каши, мол, одними ягодами сыт не будешь. Поев, Витя с Васькой понеслись на болото. Вите не терпелось проверить мох на месте.

– Натирай быстрей! – Васька протянула ему мох.

– А это точно поможет? – усомнился Витя.

– Точно, – улыбнулась Васька. Когда она улыбалась, у неё на щеках появлялись ямочки. – Но я рядышком буду, не бойся.

– Я и не боюсь.

Витя натёр подошвы плюшевым мхом и осторожно ступил на край болота, вода под ним даже не шелохнулась.

– Ну что я говорила? Побежали! – Васька схватила его за руку, и они понеслись вперёд.

Топь поражала воображение своими размерами. Посреди тёмной, заросшей камышами воды виднелись редкие клочки зелёной суши. В стоячей воде прогуливалась нескладная выпь, выискивая пиявок и лягушек. Рядом неторопливо переговаривались утки. В погоне за шустрой мухой пролетела пучеглазая стрекоза. Витя с Васькой выбрались на твёрдый островок и стали собирать ягоды. Витя рвал обеими руками и горстями запихивал в рот. Казалось, он никогда не наестся. Потом они завалились на мягкий мох. Над ними неспешно плыли пухлые облака.

– Здорово здесь, – вздохнул Витя. – Даже уходить не хочется.

– Ага, здорово, – согласилась Васька, – я люб-лю сюда наведываться. Прикольно прыгать с кочки на кочку.

– А давай вместе!

Они взялись за руки, разбежались и прыгнули. В этот момент ремешок на Витиной сандалии лопнул, она соскользнула с ноги, и Витя со всего маху погрузился в воду. Он отпустил Ваську, чтобы не утащить её за собой, но она вцепилась в него, как рак, и болото быстро засосало их обоих.

Всё замелькало, зарябило, вода заливала рот, глаза, уши. Дышать стало нечем – казалось, лёгкие горят огнём. Витя испугался не за себя – за Ваську. Это он виноват, что утянул её за собой. И ничего не исправить. Ни его родители не дождутся, ни Васькины. При мысли о родителях внутри что-то сжалось – Витя никогда не увидит их, не обнимет маму, не подойдёт вечером к отцу с важным вопросом. Ничего этого у него больше не будет. Всё кончено. И только Витя осознал это, как неожиданно болото исчезло, и он оказался на берегу моря, чьи берега терялись за горизонтом. Здесь росли огромные деревья, что закрывали собой небо.

«Где это я? – удивился мальчик. – И где Васька?»

Раздался ужасный шум, бьющий по барабанным перепонкам: «Витя, ты где?!»

Земля затряслась, заросли раздвинулись, и показалась Васька, огромная, как великанша.

«Что это с тобой?» – хотел спросить Витя, но не смог – вместо обычной человеческой речи у него вырвалось ква-ква. Он с ужасом посмотрел на себя и увидел, что руки его превратились в тонкие лягушачьи лапки с перепонками между пальцев.

– Ой, Витя, – загрохотала Васька, – ты лягушкой обернулся! Ой как смешно!

«Ничего смешного», – хотел обидеться Витя, но снова заквакал.

Васька взяла его на руки и поднесла к лицу.

– Какой хорошенький лягушоночек. Интересно, ты в кармане поместишься?

Она сделала вид, что проверяет, хватит ли места в кармане для Вити. Потом снова рассмеялась:

– Ладно, не буду тебя дразнить.

Васька поднесла лягушонка к губам и поцеловала. Тотчас же Витя почувствовал, что стремительно растёт. И вот море стало обычным прудом, а деревья уменьшились до размера кустарника. Витя еле пришёл в себя: столько с ними всего приключилось! Сначала они чуть не утонули, а потом он лягушкой стал. И Васька хороша! Он же испугался, а ей смешно.

– Интересно, – обиженно спросил он, – а почему ты в лягушку не превратилась?

– Я же кикимора, – пояснила Васька, – а сказочные существа в Тридевятом царстве в лягушек не оборачиваются.

– Г-где? – не понял Витя.

– Где-где… у тебя на бороде, – прыснула Васька. – Какой же ты непонятливый. В Тридевятом царстве.

Ещё смеётся над ним! За косичку, что ли, её дёрнуть?

– Так баба Яда говорила, что проход закрылся, – растерялся Витя.

Ладно сказочные существа, живущие в человеческом мире, но сам он в сказку и не думал попасть.

– Значит, открылся, – предположила Васька.

– Что же теперь делать?

– Как что? Пойдем, на царство поглядим. Когда ещё получится здесь побывать? Или ты не хочешь с бабушкой и дедушкой увидеться?

И тогда до Вити дошло, что на самом деле такой шанс выпадает нечасто – побывать в сказочном царстве. А ещё он может наконец-то познакомиться с родителями папы и полюбоваться на всякие диковины.

– А как мы их найдём? – уточнил он.

– Вот смешной! – Ваське словно хихикалка в рот попала. – Пойдём по дорожке, встретим кого-нибудь да и спросим.

Витя подобрал свалившийся с ноги сандалик, подвязал его травинкой, и они зашагали по дороге. И вдруг Вите пришла в голову одна идея.

– Слушай, – начал он. – А вот есть одна сказка, там девушка постоянно лягушкой оборачивалась…

– Есть, – кивнула Васька. – «Царевна-лягушка» называется.

– Я вот думаю, – с воодушевлением продолжал Витя, – что это обычная девушка из нашего мира, которая попала в Тридевятое царство. Она лягушкой стала, да только никто её не поцеловал, вот она то девушкой обернётся, то снова лягушкой.

После этих слов Васька обессиленно повалилась на траву и долго хохотала. Витя немного обиделся, а потом и сам рассмеялся.

Они продолжили путь. Вначале Вите было не по себе: всё-таки не каждый день в сказку проваливаешься. Ведь здесь могут и страшные существа водиться. Змей Горыныч, например, или Кощей Бессмертный. Но потом он воодушевился и придумал новое стихотворение:

 
По пыльной дороге мы с другом идём.
Кто знает, что в этом пути мы найдём?
Быть может, овраги, быть может, леса…
А вдруг – приключения и чудеса?
 
 
Найдём подземелье, где спрятал Кощей
Меч-кладенец, груды ценных камней,
Источник с живою и мёртвой водой,
Чтоб каждый, испив, снова стал молодой.
 
 
Отыщем русалок ночной хоровод,
Что в сказку откроет надёжный проход.
На волке царевича встретим ещё,
Ведь в сказке, как в песне, случается всё!
 

Глава 5. Кот Баюн и дедушка Водяной

Ребята неспешно шли по васильковому полю. В васильковом небе ослепительно сверкало солнце. Вокруг щебетали птицы, вдали темнел лес. А пахло – словно карамель растеклась.

– Надо же, всё как у нас, – заметил Витя. – А ты уверена, что мы в Тридевятом царстве?

Васька угукнула в ответ. Она никак не могла насмотреться, будто видела всё впервые. Хотя и лес как лес и поле как поле – ничего странного. Витя вздохнул: он переживал, что не знает, как вернуться назад. Да ещё не ясно, куда они идут – спросить-то не у кого. А Васька знай себе по сторонам головой вертит да глаза таращит.

– Вась, – взмолился он, – ты мне нормально скажи: мы точно в Тридевятом государстве?

– Точно, – восторженно выдохнула она.

– А откуда ты знаешь?

– Тут же всё сказочное, – улыбнулась Васька, – сразу заметно.

Витя взгрустнул:

– Кому заметно, а кому и нет.

– Ты извини, – смутилась Васька, – я забыла, что у тебя сказочного дара совсем нет.

– Ладно, проехали. – Витька махнул рукой.

Его неприятно кольнуло, что он не такой, как Васька или родители.

«Может, – подумал он, – есть какое-нибудь лекарство, чтобы этот дар пробудился? Всё же я сейчас в Тридевятом царстве, а здесь разное бывает».

Но долго печалиться не получилось: ноги у Вити гудели от усталости, пот заливал глаза.

– Что-то кушать хочется, – пожаловалась Васька.

– Мне тоже.

– Поскорее бы нам деревня попалась. Нас бы там накормили, наверное.

Вите показалось, что Васька приуныла. Ему тоже хотелось пожаловаться, но он же старший. Наоборот, должен ободрить Ваську.

– Давай, в лес свернем? – предложил он. – Там обычно ягоды и грибы растут. Может, ручей найдём, а то я и пить хочу.

Они сошли с тропинки в лес. Им сразу повезло: прямо на опушке поспевала земляника. Её побеги клонились к земле от тяжести ягод. Витя с Васькой долго не могли наесться.

– Ух, – сказала Васька, – теперь и пить не очень хочется.

– Мне тоже, – поддакнул Витя. – Но всё равно давай родник поищем. Да и отдохнём немного, здесь хорошо, прохладно.

Они углубились в лес и вскоре увидели небольшое озеро. В нём отражались тёмные стволы деревьев, которые, подобно часовым, выстроились вдоль берега. Вода была настолько прозрачной, что можно было рассмотреть мельчайший песок и стаю мальков, замершую под листом кувшинки. Витя зачерпнул воду рукой и поднёс ко рту, но ладошка оказалась пустой.

– Ерунда какая-то, – пробормотал он и вновь зачерпнул воды.

Всё повторилось. Тогда Витя опустился на колени и нагнулся. Тут из озера высунулась рука и схватила его за шею.

– Пусти! – закричал Витя.

– Нет, царь Иван, не пущу, если не пообещаешь исполнить мою просьбу, – раздался из воды голос.

– Я не царь Иван, – ответил Витя. – Я его внук.

Кисть разжалась, и Витя быстро отполз от берега. Из воды показался невысокий толстячок с длинными волосами и бородой малахитового цвета, в которой сидел лягушонок. Витя не успел удивиться, как подала голос Васька.

– Ой! – воскликнула она. – Дедушка Водяной! – и кинулась к нему и крепко обняла, словно родного. – Мне баба Клюковка столько про вас рассказывала, – не останавливалась она, – всё жалела, что не может с вами повидаться.

Водяной присмотрелся:

– Так ты кикимора?

– Да, дедушка Водяной, – кивнула Васька, – меня в детстве кикиморы подменили. Живу пока с ними.

– Как же вы здесь оказались? – недоумевал Водяной. – Ведь проход давно закрыт.

Ребята, перебивая друг друга, принялись рассказывать о своих приключениях. Водяной только крякал от удивления.

Витя узнал, что дедушка Водяной и баба Клюковка – родные брат с сестрой. Только тот жил в Тридевятом государстве, а она в обычном мире. Водяной долго расспрашивал Ваську про деревню Кикиморку, про то, как баба Клюковка себя чувствует. Вите даже поднадоело. Но куда деваться – надо ждать. Наконец дошла очередь и до него.

– Внук царя Ивана? – Водяной присмотрелся. – Не похож.

Витя обиделся: да что ж такое? То баба Яда в нём сомневается, то Водяной. Скоро и он сам в себя не поверит.

– Нет, дедушка Водяной, – влезла в разговор Васька, – он самый настоящий Витя-царевич, его кикиморы проверяли. Только у него сказочного дара нет.

– Вот оно что, – почесал затылок Водяной. – Дела…

– Да я привык, – дёрнул плечом Витя. – Да и что с этим даром делать? Ума не приложу! – Не хватало, чтобы его жалеть начали, и так тошно. Мальчик засунул руки в карманы и принял независимый вид. Больно нужен этот сказочный дар! И без него обойдётся. Потом спросил: – А что вы у царя Ивана попросить хотели?

Водяной махнул рукой:

– Да дочери мои, русалки, сразу, как река ото льда вскрылась, убежали хороводы водить на Кудыкину гору да так домой и не вернулись. Скоро праздник Ивана Купала, а они и носа не кажут. Вот и хотел попросить, чтобы царь их отыскал да велел назад возвращаться. Я своё озеро без надзора оставить не могу.

Витя ответил:

– Я передам царю Ивану.

Он думал, что Водяной обрадуется, но тот засомневался:

– Даже не знаю. Стар стал царь Иван. Годы своё берут.

Витя обрадовался возможности доказать, что и он что-то может. Справляются же обычные люди без волшебства. Он откашлялся:

– Мы сами их найдём, дедушка Водяной. Может, я и не сказочный, но всё же Витя-царевич.

Водяной с уважением взглянул на мальчика и сказал:

– Спасибо тебе, Витя. Дочери мои убежали на Кудыкину гору. Ждут, когда папоротник расцветёт. Хотят с его помощью клад раздобыть.

Витя уже пожалел, что вызвался отыскать русалок: ему домой надо! Да делать нечего, не идти же на попятную.

Водяной протянул ему небольшую фляжку:

– Держи. Здесь всегда будет чистая вода.

Витя проверил: так и есть – вода. Он немного отпил, и фляжка вновь наполнилась до краёв. А вода настолько вкусной показалась, что не оторваться. Так и пил бы целый день.

Водяной тем временем отлепил от кожи перламутровую чешуйку:

– Как понадобится помощь, брось оземь. Подмога и подоспеет.

Витя не очень понимал, как всё это работает, но подарки взял. Хотя они, наверное, и не пригодятся: главное, отыскать бабушку с дедушкой, а те придумают, как Витю с Васькой домой вернуть. И насчёт русалок подскажут. Водяной угостил Витю с Васькой наваристой ухой и велел с дороги не сходить: она-де выведет прямо к столице, где правит царь Иван, Витин дедушка.

Ребята поблагодарили Водяного и вернулись на тропу.

Васильковое поле сменилось пышными лугами, вдоль которых рос орешник. Жаль, что плоды были ещё зелёные, а то набрали бы с собой. Поэтому ребята шагали дальше без остановок. Внезапно послышались громкие завывания:

 
Приди, котик, ночевать,
Приди деточку качать…
За работу заплачу…
 

Наступило молчание, потом неизвестный заговорил вполголоса: «Не помню, что дальше… не помню!»

Васька с Витей замерли.

– Интересно, кто там? – прошептала Васька.

– Не знаю, может, пройдём мимо, чтобы он нас не услышал?

– Вить, я посмотреть хочу! Давай подкрадёмся потихонечку? – попросила Васька.

Вот же любопытная! Вите хотелось одного: скорее добраться до цели, а не отвлекаться не пойми на кого. Но Васька смотрела такими умоляющими глазами, что пришлось согласиться. Она же ещё ребёнок.

Певец ненадолго примолк, затем вновь заголосил:

 
Придёт серенький коток,
Тебя схватит за бочок
И утащит во лесок
Под ракитовый кусток.
 

Витя с Васькой раздвинули ветки орешника и увидели высокий железный столб, разукрашенный птицами. Наверху сидел кот размером чуть меньше Васьки и внимательно разглядывал свою переднюю лапу. Его золотисто-коричневая шуба была словно в чёрных разводах. Совсем нестрашный!

Кот потёр лоб.

– Нет, что-то не так в этой песне, – пробормотал он. – А что не так, не помню.

– Надо говорить не «серенький коток», а «серенький волчок», – не сдержался Витя.

Кот подпрыгнул, выгнул спину и зашипел:

– Кто здесь?!

Витя с Васькой вылезли из кустов. Кот внимательно осмотрел их:

– А-а-а, дети… Спать хотите?

– Пока нет, – честно ответил Витя.

– Я тоже нет, – закивала Васька.

Кот не унимался:

– А почему?

– Так до вечера ещё далеко, – объяснил Витя. – А днём я спать не люблю.

Кот ухватился лапами за столб и съехал вниз. После обошёл вокруг Вити с Васькой.

– Какое-то секретное изобретение? – с подозрением поинтересовался он.

– Никакого изобретения, – удивился Витя. – Все нормальные люди спят ночью, а днём бодрствуют.

Что этому коту от них нужно? Непонятно.

– При чём здесь люди?! – завопил кот так громко, что Витя даже вздрогнул. – Я – кот Баюн! Когда я пою песни, все засыпают. А вы не спите! Спрашивается почему?

– Не знаю, – растерялся Витя.

– Вот и я не знаю, – печально вздохнул кот Баюн.

Витя его пожалел: лишился своего дара. Стал обычным. Как Витя. Васька ласково погладила кота по голове.

– Вы не огорчайтесь, – попыталась она утешить. – Может, вы простыли и поэтому не получается? Голос хрипит, а надо, чтоб ласково звучал?

Кот Баюн закатил глаза и задумался.

– Вроде бы нет, – неуверенно ответил он.

– Тогда не знаю, – сдалась Васька.

Вите пришла в голову идея.

– А пошли с нами, – предложил он. – Мы к моему дедушке идём, к царю Ивану. Может, он что посоветует?

Кот Баюн схватился за грудь:

– Не обманываешь? Ты внук царя Ивана?

– Да, – уверил Витя. – Мой папа – Иван-царевич. Он в наш мир попал и остался там. А мама – баба-яга.

– Так ты, значит, из бабок-ёжек?! – обрадовался кот Баюн. – Вот счастье-то!

– Почему счастье? – не понял Витя. То ещё счастье – быть бабой-ягой. Это для девчонок хорошо, а не для мальчишек.

– Так я же не просто кот, а кот Бабы-яги. Теперь я точно с вами отправиться могу. Хоть на Кудыкину гору!