Текст книги "Брачный приговор"

Глава 36

В этот раз платье я выбрала быстро. Оно было темно-синим с высоким воротником и белыми кружевными вставками.

Закрытое, но элегантное. После примерки поняла, что оно еще и село прекрасно. Удобный мягкий корсет с белыми лентами ничуть не сковывал моих движений.

После выбора платья, я была готова ехать в поместье. Но вот леди Кранч совершенно не спешила возвращаться.

Она выбрала на примерку больше десятка платьев, и каждое мерила так, словно это ее дебют.

Первые три платья я выдержала стойко, но с четвертого начала злиться. Бедный Ворон уже несколько часов сидел в душной карете, а моя компаньонка все никак не выберет между темно-зеленым и оливковым.

После седьмого платья, начала выходить из себя.

– Леди Кранч! – обратилась я к компаньонке. – Могу ли я пойти в карету, раз больше не нужна?

Ответом мне было четкое «нет». И я села обратно на стул.

Девушки, пожалевшие меня, принесли чай и печенье. Я-то перекусила, но бедный Ворон был голоден.

Когда счет пошел на восьмое платье, я решила потихоньку выскользнуть из лавки. Она и не заметит, как я покормлю фамильяра.

Но не успела я и порог переступить, как была поймана с поличным.

– Леди Каралайл, кажется, я велела вам оставаться на месте.

– Тяжело оставаться на месте, любимая тетушка, когда кто-то, кто в тебе нуждается, сиди в душной карете.

– Выбор платья – дело ответственное, и я прошу подождать.

– Вынуждена отклонить вашу просьбу. Мне нужно в карету.

– Тогда, я запрещаю! – сказала Леди Кранч, и ее глаза опасно блеснули.

Ненавижу, когда мне что-то запрещают.

– Тогда, я не стану слушать.

Посмотрела с вызовом.

Леди Кранч усмехнулась. В ее глазах отразилось чувство, которое я точно не смогла понять. Уважение, или мне показалось?

– Заверните синее для леди Каралайл и оливковое для меня.

Девушки засуетились.

– Тогда, пройдем же в карету.

– Поверить не могу, – съехидничала я. – Вы, наконец, определились.

Я ступила вперед, а чопорная леди схватила меня за руку, да так ловко, словно я ей подставила локоток.

– У тебя есть характер, Кара, даже не знаю плохо это или хорошо, – сказала она, пока мы шли к карете.

– Я тоже многого не знаю, леди Кранч, и вы не спешите мне объяснять.

Кучер открыл передо мной дверцу, и я, наконец, оказалась в карете. После того как леди Кранч села в нее вместе со мной, дверь была захлопнута.

Я задвинула шторы. В тот же миг Ворон вылез из своего убежища и сел ко мне на коленки. По взгляду фамильяра я видела, он сердится, что пришлось так долго ждать.

– Ну, прости меня, дружок, – я погладила его по голове. – Зато я принесла печенье.

Достав из кармашка сладкие кругляши, я положила их на юбку платья, откуда Ворон их поспешил взять.

– Вопросы, которые ты задаешь мне, тебе бы стоило задавать господину Охотнику.

Леди Канч продолжила уже забытый мною разговор.

– Вы прекрасно знаете, что господин Охотник не станет говорить мне всю правду.

– А вы, леди Каралайл, говорите ему всю правду?

От неожиданного вопроса я вздрогнула.

Леди Кранч усмехнулась.

– Тогда почему вы считаете, что первый шаг должен сделать он?

Я смутилась. И возразить даже нечего.

– Тем не менее, вы стоите на стороне Лекса, а на моей стороне не стоит никто.

Я вздернула бровь. Как по мне, это был весомый аргумент. Компаньонка только покачала головой.

– Уверяю, леди Каралайл, я здесь не для того, чтобы помогать господину Охотнику обманывать вас, а для того, чтобы сберечь вашу жизнь. И вам стоит быть осторожнее. Когда в следующий раз решите выходить на улицу без меня, думайте не только о своих убеждениях, но и о прошлых невестах Лекса, которых убили.

После этих слов, леди Кранч отвернулась к окну. Оставив меня размышлять над ее словами.

Глава 37

Как только я зашла в поместье, то выдохнула. Вернулись мы уже затемно и слуги покинули дом. Поэтому я отпустила Ворона, и он спокойно пролетел по холлу, разминая крылья.

Встретил нас ни кто иной, как сам Лекс. Он был облачен в белую рубашку, с закатанными по самые локти рукавами, и черные домашние брюки.

– Добрый вечер, леди, – улыбнулся он.

Его улыбка была слащавой и приторной, меня даже передернуло. Но больше напугали следующие слова:

– Леди Кранч, я думаю, вы давно не были дома, даю вам отгул, до завтрашнего обеда, чтобы вы могли повидать близких.

– Благодарю вас, – кивнула головой компаньонка.

А вот мои нервы натянулись, как струна. Он хочет остаться со мной наедине, а значит, я в опасности.

Я с мольбой посмотрела на компаньонку, которая еще недавно уверяла меня, что она здесь для моей безопасности. Ну, если это так, то она ведь не бросит меня.

Только вот леди Кранч откланялась без разговоров. Может, она и бережет меня, но не от господина Охотника.

– Какой тяжелый был сегодня день, – сказала я, избегая взгляда охотника. – Пожалуй, я откланяюсь и отдохну.

Когда Ворон сел на плечо, я почувствовала облегчение: пускай он лишь птица, но я была не одна.

– Кара, я приготовил для тебя ужин.

– Я не голодна, – сказав это, постаралась взбежать вверх по лестнице, но была поймана за руку.

Ворон громко каркнул, ему не понравилось, что кто-то хочет нанести мне вред.

– Милая птица, она разговаривает?

– Это он, – проворчала я. – И он разговаривает только со мной.

Лекс улыбнулся, эта улыбочка просто вывела меня из себя.

– Отпусти, – зло сказала я.

– Кара, нам нужно многое обсудить, не шипи.

– Мы вроде уже все обсудили.

– Как оказалось, нет, – поставил он точку в нашем споре. – Тебя ждет вкусный ужин, на который ты сможешь взять своего друга. Или ты предпочтешь упираться, чтобы я пристегнул тебя ремнями к кровати и заставил говорить насильно.

На лице его была улыбка, но вот слова он произнес серьезно. Я почувствовала, как когти Ворона чуть пронзают мое плечо.

Он готов заступиться за свою хозяйку, исполни Лекс свои слова. Фамильяр против охотника – силы неравны.

– Пожалуй, я, и правда, проголодалась.

– Прекрасно, – улыбнулся Лекс.

Стол уже был накрыт. Стоит отдать ему должное, Лекс не забыл и о Вороне. Обстановка накалялась.

– Хочешь выпить? – предложил он, показывая бутылку.

– Пожалуй, нет.

– Жаль.

Лекс поставил бутылку на место. На столе сегодня была рыба и гарнир из грибов.

– Это ты приготовил? – не знаю, зачем спросила я.

Должно быть, меня слишком пугала тишина.

– Да, – спокойно ответил он, наполняя мой бокал водой из графина.

– Кара, – вдруг заговорил он после непродолжительной паузы. – Я бы хотел, чтобы ты поняла, я тебе не враг.

Куда идет разговор мне не понравилось. Охотник поставил графин рядом со мной, а сам сел за другим концом стола.

– Но и не друг, Лекс. Ты просто мой рабовладелец.

– Ты не рабыня здесь.

Я протянула руку, с золотой меткой.

– Этот символ говорит об обратном.

– Этот символ говорит, что ты моя жена.

– Насильно. Мы оба друг другу противны, Лекс.

– Ты мне не противна.

За столом повисла тишина. Я посмотрела в серые глаза с удивлением, а охотник продолжил:

– Ты ненавидишь меня, ненавидишь за родителей и за тюрьму. Но я не мог помочь ни в том, ни в другом случае.

– Как будто ты пытался. Когда тебе понадобилась жена, ты быстро нашел способ меня вызволить.

– Не сравнивай, Кара. Ты ничего не знаешь. Если бы ты была не такой упертой и рассказала о Маркизах, я бы смог вытащить тебя. Я бы хотел тебе помочь. Тебе, которая так меня ненавидела. Я оставил фамильяра женщине, которая желала мне смерти. Я не пытал тебя, не влезал слишком глубоко в твою голову, чтобы не делать больно. Так почему ты видишь во мне только плохое?

– Потому что ты сломал мне жизнь! – не выдержала я.

– Это сделал твой отец.

– Замолчи!

Я со злостью сжала стакан. Это же мой отец, как он смеет говорить о нем плохое. Мой папа, он рассказывал мне сказки, учил стрелять из лука и смешно щекотал бородой, целуя меня.

Мой папа, который умер, умер из-за меня…

– Кара, он нарушил закон, не подумал о вас. Что я мог сделать? Я был молодым охотником, у меня не было ни власти, ни…

Я схватила графин и кинула его прямо в охотника. Промахнулась, но вода из графина попала в цель.

Лекс взял со стола салфетку и протер мокрое лицо.

– Ты мне отвратителен! Будь ты даже последним мужчиной, я бы ни за что не стала с тобой спать. Будь я твоей настоящей невестой, я бы тоже покончила с собой.

Все мои слова шли от злобы. Хотела сделать ему больно.

Лекс усмехнулся. Но я успела отметить с удовольствием, что его лицо все же на долю секунды исказила боль.

– А помнишь, как ты пришла ко мне и предлагала себя. Тогда я не был тебе так отвратителен?

Глава 38

Последние несколько дней папенька был сам не свой. Он стал слишком злым, срывался то на мне, то на Оливии, и обвинял, что мы обе неспособны выйти замуж.

Меня это не задевало, а вот Лив ходила темнее тучи. Матушка проводила с Оливией практически весь день, отец сидел в кабинете, а я сбегала.

Обычно мои побеги проходили безнаказанно, и сегодня, после встречи с Лексом, я была уверена, что все будет хорошо.

Вот только вместо ожидаемой тишины, я встретила прямо в холле отца.

– И где ты была? – папа еле стоял на ногах, и запах перегара я почувствовала даже в десяти шагах от него.

– Гуляла, – спокойно ответила я, стараясь преодолеть расстояние и быстренько добежать до лестницы.

Пьяный отец был достаточно агрессивен, и мне не хотелось попасть под его дурное настроение.

– Приличной леди не пристало гулять одной!

Отец схватил меня за руку прямо у первой ступеньки.

– Мне больно, – запищала я.

Но вместо того, чтобы отпустить, отец только дернул меня к себе.

– Ты хоть знаешь, во сколько обходится твое содержание? Знаешь? И что за дочь мне досталась!

Он бранился и все тряс мою руку.

– Папа, я не виновата.

– Ты виновата, что не можешь исполнить свой долг, Каралин, и я устал это терпеть!

Наконец, он отпустил мою руку, и я рухнула на пол вся в слезах.

– Что ты творишь? – раздался взволнованный голос матери у дверей.

Я посмотрела в ее глаза и глаза Оливии, которые были полны ужаса.

Отец начал кричать. Поток бранных слов не прекращался. Я встала с пола и просто побежала в свою комнату, как можно дальше от тех слов, которые лились в мой адрес.

Как только я оказалась в комнате, я рухнула на кровать и закрыла уши руками, рыдая в подушку. Когда брань и крики снизу прекратились, я лежала и ждала что кто-то придет ко мне.

Я ждала матушку или Оливию, я нуждалась в жалости и сочувствие, но никто так и не поднялся ко мне.

Лёжа в темноте и сумерках и глядя в окно, я заснула и проспала до самого обеда следующего дня.

Когда я проснулась и спустилась к обеду, вся семья уже была в сборе.

Отец был сегодня трезв, мать хорошо накрашена, а Оливия сидела тихой мышью попивая чай.

– Добрый день, – поприветствовала я свою семью.

Отец молча посмотрел на меня, а на его лице заходили желваки. Моя семья смотрела на меня так, словно я, и правда, была в чем-то виновата.

Вот только я никак не могла понять, в чем именно.

– Каралин, – наконец подала голос матушка. – Сегодня вечером приедет лорд Шельд и ты должна быть с ним приветлива.

Лорд Шельд был старше меня практически вдвое, имел некрасивую лысину и пузо, которое пренебрегая приличиями слишком часто потирал.

– Но матушка…

– Лорд Шельд предложил за тебя очень высокий откуп. Наша семья сейчас нуждается в деньгах. Не будь ты такой эгоисткой, могла бы выбрать другого мужа, но теперь уже поздно.

– Нуждается в деньгах?! – зарычала я. – Но почему я?! Вы с Оливией просаживаете деньги в швейных лавках, в то время как я не прошу ни медника. За что вы так именно со мной!

– Замолчи! – раздался гулкий бас.

– Не выйду! – упрямо посмотрела отцу в глаза. – Не заставите!

– Заставим! – в спор вступила мать.

Она, на манер отца, также встала из-за стола, кивнув салфетку.

– Каралин, не будь ты такой эгоисткой….

Добавила Оливия. От нее я не ожидала, на сестру я смотрела с мольбой.

– Прошу, – взмолилась я, глядя в глаза матери, из всей семьи она была самой жалостливой. – Прошу мама, дай мне время, я выберу жениха, обещаю.

Я увидела, как у матери дрожит нижняя губа.

– Не могу, Кара.

– Но я люблю другого…

В столовой повисла гробовая тишина, все члены семьи молчали.

– Значит, забудь его навеки, – забил последний гвоздь в крышку моего гроба отец.

Глава 39

Никто не желал меня слышать, но я тоже не собиралась сдаваться. Вечером, когда мои волосы уложили красивыми локонами, а тело облачили в мягкий шелк, я поблагодарила служанку, а после сбежала из дома.

Я бежала к морю, там должна быть моя судьба, моя первая любовь. От ожидания Лекса мои щеки горели.

Не стану выходить замуж за нелюбимого! Я уверена, стоит нам с Лексом узнать друг друга, и он сделает мне предложение.

А Оливия вскоре встретит своего мужа с хорошим достатком и покроет долги семьи.

Вот только Лекс не пришел. Я исходила весь пляж вдоль и поперек, мочила ножки и даже пару раз пустила слезу.

Город накрыли сумерки. Солнце давно скрылось за горизонтом, а я сидела и смотрела вдаль.

Возвращаться домой мне совсем не хотелось. Но нужно было что-то делать дальше.

Поэтому собравшись с духом, я встала с холодного песка и направилась домой.

Как только я подошла к родовому поместью, заметила много черных карет. Обычно лорд Шельд предпочитал красные…

Но и красную я заметила вдалеке. А значит, мерзкий лорд, все еще ждет меня.

Вздернув подбородок, я прошла мимо карет и направилась к входу. Отворив дверь, я по привычке быстро зашла внутрь и закричала…

– Мама! – я кинулась к ее телу, которое так безжизненно лежало на полу в холле.

Но не успела, так как сильные руки схватили меня сзади. Я кричала, плакала, вырывалась.

– Кара! Кара, успокойся!

Слышался знакомы голос, но я просто не могла успокоиться. Боль, словно тысяча игл пронзали мое тело.

– Она жива!? Моя мама жива?

– Младшая дочь Лейнтон, она тоже должна дать показания.

– Она сейчас не может, – раздалось за спиной.

– Не тебе решать, что она может, Алексий.

– Лекс? – простонала я.

Последнее яркое воспоминание. Его руки, которые прижимают меня. Дальше меня допрашивал мужчина, очень бледный и громкоголосый. Он что-то спрашивал про лорда Шельда, про отца, про карты.

Я ничего не понимала, просто рыдала и говорила невпопад. Лекс носил мне воду, сидел все время рядом и успокаивал меня.

Когда расспросы прекратились, и я осталась наедине с Лексом, я спросила:

– Ты охотник, да?

Он кивнул головой и серьезно на меня посмотрел.

– Где мой папа и Оливия, ты ведь знаешь?

– Оливию продержат до завтра.

Он ответил лишь на часть вопроса, по моим щекам все еще катились слезы.

– А папа? Где мой папа?

Лицо охотника было искажено эмоциями, он закрыл глаза, а после положил руки мне на плечи.

– Папа, мой папа жив? – у меня снова начиналась истерика.

– Он жив, Кара, но жив будет недолго.

Я открыла рот, пытаясь схватить воздух.

– Кара, твой отец….

Лекс что-то говорил, но я не слушала.

– Понимаешь, он и лорд Шельд, творили нехорошие дела…

– Я хочу его увидеть.

Это было последнее, что я попросила.

– Не могу.

– Умоляю тебя!

Я упала на колени, готова была целовать его ноги, кричать в голос.

– Я ведь не прошу отпустить, просто прошу дать попрощаться, Лекс, умоляю, прошу.

Я встала с колен, Лекс стоял напротив.

– Кара…

– Хочешь, возьми меня.

Голову посетила просто безумная мысль. Лекс скривился.

– Многие мужчины считали меня прелестной…Но я чиста, возьми меня, Лекс, только дай увидеться с папой!

Мои глаза снова начала застилать пелена слез, я снова разрыдалась, и охотник прижал меня к себе. Я не сопротивлялась, пусть делает, что захочет, лишь бы пустил меня к отцу.

– Будь здесь, – приказал он.

Лекс вышел из комнаты, а я сидела и ждала. Ждала последней встречи. Моя сущность была потрясена потерями, я ничего не соображала и дышала только надеждой увидеть отца.

После нескольких минут, молодой парень в возрасте Лекса принес мне еду.

– Меня пустят к папе? – спросила я с надеждой.

Парнишка напрягся, но промолчал.

– Я хочу идти к нему.

Я встала с кровати и топнула ногой, так по-детски от безысходности.

Парень посмотрел на меня как-то странно.

– Я знаю, что имею право на последнюю встречу.

В голове пронесся кодекс законов, которые я всегда слушала вполуха. Да, точно имею! Воспоминание подкрепило мою надежду.

– Нет, – только и сказал он.

– Но почему? – закричала я. – Я знаю, есть это право!

– Нет, – безэмоционально ответил он.

– Вы врете! – прокричала я, схватив какой-то предмет и кинув его в парня. – Где Лекс, он разрешит! Я знаю, что можно!

Парень увернулся. Его лицо стало таким злым. Он просто выплюнул мне в лицо слова, разбившие мне сердце:

– Лекс Вестгейр лично просил, чтобы вас этого права лишили. Задавайте вопросы ему.

Глава 40

– А помнишь, как ты пришла ко мне и предлагала себя, тогда я не был тебе так отвратителен?

В глазах Лекса злость и тьма, он не человек, даже самые злые люди не станут так себя вести.

Я поверить не могу, что он вспомнил ту ночь. Как же я его ненавижу!

– Ты чудовище, – говорю я тихо. – Просто чудовище.

После этих слов я поворачиваюсь и удаляюсь из столовой. Ворон вылетает вслед за мной, но даже он не поспевает за моими быстрыми шагами. Я практически бегу на второй этаж, и как только открываю свою комнату и пускаю Ворона, захлопываю дверь.

Я падаю на кровать и обхватываю себя руками пытаясь успокоиться, картинки воспоминаний одна за другой сменяют друг друга. Я плачу, я вою и кричу.

– Кар-ра, Кар-ра, успокойся, – пытается успокоить меня Ворон.

Но я просто не могу успокоиться.

– Ненавижу его, ненавижу! – кричу в подушку, которая сдерживает мой крик.

– Кар-ра…

– Я его спасла, не хотела, чтобы он умер. Но теперь я хочу…Хочу, чтобы ему было плохо!

Смотрю на своего фамильяра, он машет крыльями. Кажется, ему моя задумка не нравится.

– Прекрати, Кар-ра, прекрати! Одумайся!

– Моя клятва стерта.

Вспоминаю я про тот миг, когда Лекс умер на доли секунд. Этого хватило. Да, брачная отметка осталась. Но клятва действует до тех пор, пока ее хозяин не умрет.

И даже того жалкого мгновения хватило, чтобы освободить меня из-под гнета охотника. Сегодня я кинула в него графином и ничего не внутри меня не дрогнуло. Это значит, что клятва точно исчезла, и я больше не рабыня Лекса.

Я встаю с кровати, подхожу к своему тайнику и открываю его. Ровно два зелья.

– Завтра я поднесу любовное зелье Лексу и попрошу его помочь мне украсть артефакт.

– Кар-ра, опасно, – машет крыльями Ворон.

– Не опаснее, чем оставаться здесь.

Ставлю я точку, но Ворон ее не видит.

– Кар-ра, охотник лучше Кир-рана, он не пр-ричинял вр-реда!

– Нет, он чудовище. – Захлопываю крышку. – Ты ведь знаешь, что он натворил, я ведь рассказывала. Как ты можешь заступаться за него!?

– Заступаюсь за тебя, ты действуешь на эмоциях!

– Я хочу избавиться от Лекса, Ворон, и я сделаю это, убив сразу двух зайцев. Он поможет мне украсть артефакт, и я уйду от него, забыв его навсегда.

– Кар-ра, – все еще старается отговорить меня Ворон.

– Не желаю ничего слышать, это мое решение, – рычу на него, сквозь слезы.

Фамильяр молчаливо смотрит на меня. Я вижу в его глазках-бусинках осуждение.

Ну и пускай осуждает, это неважно. Я помогу нам обоим. Как только мы украдем артефакт, я и Оливия сбежим за границу светлых земель и начнем все сначала.

Я позабочусь о своей сестре так, как раньше не смогла позаботиться.

***

Потираю виски. Вот же демоны, я планировал провести сегодняшний вечер совсем по-другому. Я хотел поговорить.

Но вышло все совсем не так, как я того желал. Кара смертельно на меня обиделась. Я слышал ее крики наверху, слышал, как она воет от боли. Зачем я сказал последнюю фразу, захотел отомстить за боль болью.

Но я мужчина, должен быть сильнее, сдержаннее, чем она.

«Это любовное зелье, Лекс, твой преступник явно кого-то хотел приворожить».

Поняв смысл сказанного, я рассмеялся в голос. Вот же хитрая ведьма!

Она не может мне навредить, так нашла другой способ использовать обстоятельства в свою пользу, даже состав подобрала.

Надо отдать Каре должное, она была умна.

– Зелье действует долго? – все еще с улыбкой спросил я.

– Полдня.

– Можешь перелить мне зелье в другую пробирку, а сам сделать такое же по цвету, но пустышку? – спросил я.

– Без проблем, – улыбнулся парень. – Только вот зачем, Лекс…

– Без вопросов, – стал я серьезнее.

– Подождёшь?

Я кивнул.

Парень вышел из комнаты, пропав на несколько минут с флакончиком, а после принес мне два флакончика, один новый и круглый, а второй старый чуть продолговатый.

Подделка была качественная, не отличить.

– Не перепутай, – сказал он.

Я усмехнулся. Ох, Кара, какой я для тебя устрою сюрприз. Сначала дам тебе шанс все рассказать самой, и если не сознаешься, то придется тебе самой опробовать приготовленное «с любовью» зелье.

Разговор прошел хуже, намного хуже, чем я рассчитывал. И теперь, держа в руках круглый флакончик, я понял, что именно заставлю делать Кару, как только она выпьет зелье. Теперь это был мой главный козырь.