Текст книги "Только не ты"

Глава 11. Кара

Резкий стук в дверь разрушил иллюзию, сладкое счастье переплетённых рук и ног, горячих со сна тел, не желающих размыкать объятия.

– Который час?

Ворча, Гранд включил телефон, на котором сразу появились пропущенные звонки и сообщения. Снаружи раздался крик его отца, удары в дверь возобновились.

Я сцепила руки в замок в ожидании плохих новостей. Назовите это интуицией.

Гранд спустился вниз, а я осталась в спальне, но, к сожалению, в коттедже отличная акустика.

– Ты не отвечаешь на звонки! По твоему виду понятно, чем ты занят! – раздался крик Дэвида.

– Что тебе надо?

– Мне удалось выпытать у Бертрама, в чём дело. Они приедут сегодня. Кара беременна.

– И зачем ты пожаловал? Нужны деньги на подарок?

– Ты на удивление спокоен.

– С чего бы мне волноваться? У Кары давно зудит в одном месте.

– Давно?! Каре восемнадцать! – Дэвид кричал с такой яростью, что на полках позвякивали безделушки. – Она влюблена в тебя с детства! Тебе что, баб мало? Какого хрена ты на неё полез, да ещё сделал ей ребёнка?!

Тон Александра не изменился.

– Если Бертрам попытается продать мне эту идиотскую историю, я выкину его из дома. И Кару тоже. Ты слышал о её проблемах в интернате, сколько раз её заставали с парнями. Она ведёт себя, как ш…

– Не смей! Девочка выросла на наших глазах. У Бертрама есть доказательства ваших отношений.

– Неужели он наконец освоил фотошоп? – Голос Александра сел, ослаб, словно он внезапно потерял силы.

Я лежала не двигаясь и смотрела в потолок. Тело ещё хранило тепло Александра, его рук, губ. А с первого этажа уже поднимался леденящий, липкий холод.

Моя судьба предсказуема до смешного. Вот он, очередной крутой поворот, оглашённый криком Дэвида Гранда.

– Как ты мог такое вытворить?! И в такое важное для семьи время! Я надеялся на следующие выборы… Как можно сделать политическую карьеру, когда мой сын совращает малолетних?!

– Это ложь! И Кара не малолетняя…

– Самое малое, что ты можешь сделать, это жениться на Каре. Сделаем это быстро и тихо, никакой прессы, пока не затихнет шум вокруг Бертрама. Кара переедет к нам, а после успешных выборов поставим прессу перед фактом, что у вас есть ребёнок.

– Это не мой ребёнок! Надеюсь, они не притащат его с собой.

– Она ещё не родила. Ты что, даже не помнишь, когда её обрюхатил? У тебя есть возможность повести себя как мужчина. Отошли свою… женщину от греха подальше и женись на Каре!

– Я её не касался! Я потребую тест на отцовство, и Кара опозорится.

– Не она, а ты! Бертрам опозорит тебя прямо сейчас! Он всех нас опозорит, ты же знаешь, сколько у него всего… против нашей семьи.

– Нечего было ввязываться в его махинации!

– Не начинай! Бертрам на всё пойдёт, чтобы пристроить дочь. Его ждёт тюрьма, его активы заморожены, у Кары ничего нет. А она привыкла, что о ней заботятся.

– Бертрам мстит мне, пытаясь связать со своей дочерью, чтобы я её содержал!

– Он сказал, что Кара выступит перед прессой и расскажет о ваших отношениях. Вас с Карой видели, у неё есть фотографии и показания друзей. Могут вылезти любые гадости…

– Всё это ложь!

– Иногда ложь сильнее правды! Из-за тебя Бертрам попадёт в тюрьму…

– Из-за меня? – Александр не сдержался, в прежде холодном голосе прорвалась ярость.

– Нечего было под него копать! А теперь ты должен позаботиться о его дочери. Её мать ни на что не способна, она где-то на Карибах с любовником.

Раздался звон битой посуды, но Дэвид продолжил, невзирая на шум:

– Бертрам мог бы просто тебя заставить, но он предлагает взаимовыгодное решение, поэтому и отпустил тебя так быстро. Они уверены, что ребёнок твой, и не хотят начинать брак с шантажа. Кара согласна сделать тест на отцовство прямо сейчас. Есть компании, которые гарантируют результат во время беременности.

– Да, чёрт возьми, я хочу сделать тест на отцовство, хотя это полный бред! Бертрам и тебя шантажирует, да? Ты снова ввязался в его махинации?

Дальше всё слилось в потоки ругательств и криков.

Я заткнула уши.

Только белый шум и остатки тепла на коже. Кусочек мужчины, коим Александр мог быть. В параллельном мире, в моей сказке. А здесь между нами встала очередная реальность, да ещё какая! Ребёнок. Хотя, если не эта история, то найдётся другая, третья. Я не вписываюсь в его жизнь, с её невероятными поворотами, вниманием прессы и жуткими играми.

Но…

Проблема в тяге, в ноющем нерве внутри, в чувстве, которое пустило корни. Самый несовместимый со мной мужчина очень похож на моего единственного. Сохранить бы одни моменты и стереть другие, тогда я буду счастлива. Но нет, он не изменится, и я тоже.

Александр вошёл в комнату без стука и встал у окна.

– Есть что-нибудь, что ты не расслышала? – спросил простуженным голосом.

– Нет, вроде всё уловила.

– Это не мой ребёнок. Мы с Карой иногда сталкивались на вечеринках. Она назойливо крутилась вокруг. Я не всегда был трезв, но… я не был с ней. – Он схватил себя за волосы, резко дёрнул. – Не был! Мы сделаем тест на отцовство… я не знаю, на что они надеются. – Прислонившись лбом к стеклу, он качнул головой, оставляя влажный след.

– У тебя проблемы, и ты должен их решить, не оглядываясь на меня.

– Я всё делаю, оглядываясь на тебя! – вдруг взорвался он. – Я постоянно о тебе думаю! Лоренс прав, я свихнулся. Русская болезнь! – Выдохнув, Александр сел на кровать рядом со мной. – Я разберусь с этим, и тогда мы вернёмся к тому месту, где были полчаса назад.

– Этого места нет. Нас нет. Есть угрозы Бертрама, давление твоей семьи и ребёнок.

– Чужой ребёнок!

– Пусть так, но…

– Никаких «но»! Только не надо придумывать мыльную оперу, в которой Кара покупает мою сперму на чёрном рынке!

– Ты когда-нибудь был донором?

– Даже не начинай! Я не знаю, почему они согласились сделать тест на отцовство…

Александр ругается, но я вижу неуверенность в его глазах. Он предупреждал, что Бертрам способен на всё, и сейчас это «всё» не умещается в его мыслях.

– Я пойду с тобой на встречу с Бертрамом, – вдруг сказала я, удивив саму себя.

– Нет! Тебе не стоит попадаться ему на глаза.

– Бертрам и так знает, что я здесь. Ты пригласил меня на экскурсию по твоей жизни, так уж позволь досмотреть до развязки. Хочу всё увидеть собственными глазами, всё и всех. Честно говоря, я ожидала чего-то подобного.

– Того, что беременная девица объявит меня отцом?!

– Бертрам внезапно изменил планы, тому должна была быть серьёзная причина.

Александр спорил, играл желваками, но в конце концов согласился взять меня на встречу. А потом он ушёл в свою комнату. Раздался шум воды, было слышно, как он ругается в душе. Вернулся минут через десять, держа в руках щётку. На его губах пенилась зубная паста.

– Между мной и Карой никогда ничего не было и быть не могло! – отчеканил почти с ненавистью, направленной не на меня, а на ситуацию. – Я разорву весь этот чёртов клубок. Обещаю!

Дэвид прав, иногда приходится платить по чужим счетам, даже если ты не виноват. Раз уж ввязался в игру, будь готов к проигрышу.

Гранд сглотнул зубную пасту и, поморщившись, направился в мою ванную. Я зашла следом, прислонилась к двери и смотрела, как он чистит зубы. Его движения резкие, он давит слишком сильно, царапая эмаль.

– Помнишь зубной порошок, который ты рассыпал по ковру?

Он улыбнулся, глядя на меня в зеркало. Я встала рядом и взяла свою щётку. Захотелось вот так, по домашнему, по близкому. Всего лишь раз, потому что судьба против нас, это очевидно.

Я собиралась прополоскать рот, но Александр остановил:

– Подожди! – включил горячую воду, проверил температуру и кивнул. – Я полощу холодной водой, а ты морщишься, когда пьёшь холодное.

Он всё замечает, каждую мелочь. Этот эгоистичный мужчина способен на очень многое, если сам себе позволит.

– Что-то не так? – спросил он, заметив моё удивление.

– Всё так. Всё очень даже так, – ответила, глядя, как он морщится, сплёвывая тёплую воду.

Выйдя в комнату, он тяжело опустился на кровать.

– Бертрам приедет в два часа дня. Если тебя интересует экскурсия в мою жизнь, то готовься: следующей её частью будет театральное представление. Вместо программки перед спектаклем я познакомлю тебя с предысторией. Не передумала?

– Нет.

– Потому что не доверяешь мне?

– Потому что не доверяю остальным.

Александр недоверчиво хмыкнул, но продолжил.

– Мой отец намного старше матери. Они поженились, когда ей было восемнадцать. Из-за денег, конечно. Мать унаследовала деньги и поместье. Отец мечтал о политической карьере, но никак не мог пробиться вперёд и нуждался в капитале.

– И до сих пор не пробился? Я ничего не слышала о твоих родителях.

– Они обычные богатые люди, только несчастные. Отец вскружил матери голову, но после свадьбы стало очевидно, что она ему неинтересна. Однако она уже забеременела моим старшим братом. Через год после рождения Родерика мать заговорила о разводе, но отец строил политическую карьеру, и развод не входил в его планы. Он уговорил её дать ему шанс, и вскоре мать снова забеременела. История повторилась. К моменту моего рождения родители почти не разговаривали друг с другом. Бертрам был нашим соседом. Отец ввязался в его махинации и потерял уйму денег, средств едва хватало на уход за поместьем. Но Бертрам уговорил отца вложить оставшиеся деньги в его новую компанию. Они оба хорошо заработали и решили отпраздновать у нас дома, мне тогда было семь лет. Мы с братьями гоняли на велосипедах по парку, когда я увидел свою мать с Бертрамом. Она стояла на коленях около фонтана, до сих пор помню, как её длинная юбка колыхалась в воде. Сначала мне показалось, что Бертрам делает ей больно, но пока я слезал с велосипеда, чтобы броситься на помощь, мать призналась ему в любви. Бертрам посмеялся над ней, а потом заметил меня и подмигнул. Тогда я поклялся ему отомстить. Братьям ничего не сказал, да и мало что понял в силу возраста, но отчётливо помню горячую ненависть к Бертраму. Мать жила их встречами, возвращалась счастливая, кормила нас конфетами и смеялась. Отец притворялся, что ни о чём не знает, потому что Бертрам накопил достаточно компромата, чтобы поставить крест на его политической карьере. Он шантажировал отца, продолжая спать с матерью. К счастью, я учился в интернате и мало времени проводил дома. Но однажды я застал их вместе. Мать даже не испугалась, она смотрела сквозь меня. Бертрам застёгивал рубашку, а она валялась у него в ногах, умоляя не бросать её. Он ответил, что она ему не нужна. Мой отец далеко не идеален, но им стоило просто развестись и не продолжать спектакль.

Я впитывала каждое слово, каждую деталь трагедии, спрятанной под холодным глянцем.

– Поэтому ты стал мстить Бертраму?

– Да. Я мстил ему с детства, сначала по мелочам, потом похуже. Однажды я продал его любимую гончую. Подделав подпись отца на чеке, я дал объявление в газете. Покупатели не были знатоками и не догадались, какое сокровище им досталось. Они удивились, что собаку привёз ребёнок, но я сказал, что отец в машине, и у него мигрень. Не знаю как, но Бертрам догадался, что я её украл. Когда я вернулся в интернат, меня избили незнакомые парни и посоветовали думать, прежде чем делать гадости. Так и началось наше противостояние, и очень быстро игра стала серьёзной. Я отбил у Бертрама молодую любовницу и сделал так, что о его похождениях узнала жена. Та ушла от него, бросила маленькую Кару. В ответ Бертрам подстроил, чтобы меня обвинили в мошенничестве во время экзаменов и отчислили из университета. Потребовался целый год, чтобы доказать невиновность и восстановиться. Тогда я нанял проститутку, чтобы та сделала фотографии Бертрама и…

– Хватит! Я всё поняла.

– Лоренс нашёл доказательства, что Бертрам заработал деньги, пользуясь инсайдерской информацией. А вдобавок оказалось, что на эти деньги он раскрутил фиктивную компанию, и власти его расследуют. Бертраму грозит значительный срок.

– Поэтому он хочет, чтобы ты позаботился о Каре. Других кандидатов не нашлось?

– Бертрам привык добиваться своего шантажом и силой. Пока он в тюрьме, Кара продолжит нас шантажировать, это гарантия её благосостояния. Ей нужны деньги и якорь в обществе, чтобы её не затоптали после падения отца.

– Не знаю, что и сказать. – Я подошла ближе, погладила Александра по щеке. Он поймал мою ладонь и прижал к губам.

– Дашь мне мудрый совет?

– Могу поделиться с тобой советом, который даю слушательницам десятиминутки красоты. Когда жизнь заходит в тупик, увлажняй кожу. Беда пройдёт, а красота останется. Попробуй? – улыбнулась, и Александр мягко засмеялся в ответ.

– Неплохая идея! Меня больше волнует не сама ситуация, а способ доказать тебе, что я говорю правду.

– А ты уверен, что надо доказывать?

Александр пожал плечами.

Мы очень близки, но при этом почти не знаем друг друга. Очередной удар судьбы случился слишком рано.

* * *

Моё появление стало неприятным сюрпризом для Фреи и Дэвида, если судить по идентично поджатым губам. Хоть в чём-то они едины! Я присела на подоконник подальше от остальных. Такое ощущение, что смотрю сквозь стекло, как в зоопарке, на схватку существ в разы сильнее меня.

Я представляла Бертрама зрелым красавцем, сошедшим со страниц любовных романов. Любопытно было посмотреть на мужчину, который способен поджечь лёд Фреи Гранд. Полноватый коротышка с блестящей лысиной, обрамлённой нимбом седеющих волос, совершенно не подходил на эту роль. Да и на человека, которому грозит тюрьма, он не похож. Я не увидела ни отчаяния, ни злости, ни смирения. Бертрам остановился в центре гостиной, с торжеством оглядывая собравшихся. Заметив меня, он усмехнулся.

Следующим сюрпризом стала Кара. Я представляла её шумной, разбитной и капризной, но в гостиной появилась скромная школьница в светлой рубашке и клетчатой юбке. Широко улыбнувшись, она обняла Дэвида и Фрею и заворковала о школьных новостях.

Александр встал передо мной, загораживая от чужих глаз. Я обняла его, неоднозначно показывая, на чьей я стороне. Бертраму это понравилось. Он ухмыльнулся и сверкнул глазами, принимая игру.

Сборище казалось нереальным, как театральная постановка с актёрами-новичками. Фрея стояла, опустив глаза. Если и поднимала их, то только чтобы посмотреть на Бертрама. Тот не сводил взгляда с Александра, а Кара болтала с напряжённым Дэвидом.

– Предлагаю сразу приступить к делу! – объявил Бертрам. Услышав его властный, низкий голос, Фрея вздрогнула всем телом. Моё первое впечатление о ней было ошибочным. Она не холодная, а пустая, выхолощенная любовью настолько сильной, насколько больной.

Бертрам строил из себя короля положения, даже отпустил пару шуток о том, как рад видеть будущих дедушек и бабушку вместе. С его появлением Дэвид сгорбился, уменьшился в росте. А Бертрам наслаждался. Пусть у него не самые блестящие перспективы, но зато он заставил Грандов, однажды заносчивых и сильных, подчиниться. Компромат на Дэвида и домашние видео с Фреей сделали своё дело. Оставался только Александр, игра с ним всегда была интересной, но теперь и он на крючке.

Порой шантаж эффективнее доброй воли, а страх разоблачения сильнее любви.

Казалось, я видела мысли Бертрама на лоснящемся круглом лице. Он сразу перешёл к требованиям: брак без заключения контракта, в случае развода Кара получает щедрое пожизненное содержание, дом в Лондоне и трастовый фонд на ребёнка. Когда уляжется скандал Бертрама, молодожёны начнут появляться в свете и вести себя так, чтобы падение отца не отразилось на дочери. Если Александр не выполнит условия, сейчас или позже, то Грандов ждёт скандал, который запросто затмит Кофегейт.

– Разберись со всеми недоразумениями и готовься к свадьбе! – заключил Бертрам, отправляя в рот пригоршню орешков. Под недоразумением подразумевалась я.

Кара сидела на диване, сложив руки на коленях, и смотрела на Александра с щенячьей преданностью. Фрея стояла у стены, водя пальцем по узору на обоях. Дэвид застыл каменным изваянием, оставив разборки сыну.

– Кара! – голос Александра звенел, словно голосовые связки вот-вот лопнут. – Ты прекрасно знаешь, что это не мой ребёнок. Как только это выяснится, ты опозоришься.

– Это твой ребёнок. – У Кары изумительные глаза, зеленовато-карие. Симпатичная девчонка с веснушками на носу, без грамма косметики. – Не надо так со мной! – в её голосе слёзы. – Ты много выпил на той вечеринке, но ты наверняка помнишь… хоть что-то! – Её глаза казались прозрачными от искренней мольбы.

– Когда я докажу, что это неправда, я тебя не пожалею. Ты опозоришься. – Александр не внял её мольбе.

Кара бросила быстрый взгляд на отца. Её испуг объясним, ведь в голосе Александра открытая угроза.

Бертрам пожал плечами и снова потянулся к орешкам.

– Не смотри на меня так, Кара! Надо было думать, прежде чем ложиться под Гранда. Он не помнит, что делает и с кем, а теперь угрожает. – Бертрам кивнул на два запечатанных пакета с тестами на отцовство. – Как по мне, то плохо начинать семейную жизнь с недоверия, но если надо, делайте тест, только быстро. Сами понимаете, я занят! – недобро глянул на Александра, обвиняя того в своей «занятости» с полицией. – Я мог бы заставить тебя жениться на Каре и без проверок, но речь идёт о ребёнке и о моей дочери. Надеюсь, что после положительного результата ты пересмотришь своё поведение и станешь хорошим отцом и мужем.

– Разумеется, Александр поступит должным образом… – Дэвид хочет только одного: выполнить условия врага, держащего его за горло.

– Я буду говорить сам за себя! – разглядывая тесты, Александр встал рядом со мной. Он ожесточился, стал похож на себя прежнего, и я впервые пожалела, что настояла на своём присутствии.

Александр пролистал список компаний, которые делают тесты на отцовство во время беременности, их сроки, условия и гарантии.

– Ты основательно подготовился! – усмехнулся, глядя на Бертрама через плечо.

– У меня не так уж и много времени, по известным тебе причинам. Хочу убедиться, что дочь с ребёнком пристроены в хорошие руки.

– В руки, которые ты можешь контролировать?

– Ты отец ребёнка. – Бертрам давил своей непоколебимой уверенностью. – Я выбрал две лаборатории, у них самые короткие сроки и надёжные показатели, но смотри сам. Я предоставил полный список.

Александр сосредоточенно печатал в телефоне, проверяя компании.

Во всей сцене было нечто неестественное, словно актёры замерли в ожидании момента, когда поднимут занавес. Никто и не заикнулся о похищении, о том, что несколько дней назад Александр чуть не погиб по вине Бертрама. Я остро ощущала неискренность, она царапала кожу, отравляла воздух. Бертрам сверкнул взглядом, приказывая мне не вмешиваться. Странно, но он не пугает меня, рядом с Александром я сильнее.

– Эти компании самые быстрые, и процедура самая простая, – нехотя согласился Александр, – зато вот эта лаборатория находится в Англии.

– Да, согласен, но посмотри… – Бертрам ткнул пальцем в распечатку, – они присылают медсестру на дом, а это значит, что нам придётся назначить ещё одну встречу. – Усмехнувшись, он потянулся к вазочке с крекерами. – А так можем разобраться с тестом сегодня. Заедем в платную клинику к доктору Харперу, за ним должок. А потом передадим анализы курьеру.

Александр прикрыл глаза и вздохнул. Он искал причину не доверять Бертраму, но тот прошёл проверку на ура.

– Результат доставят на мой адрес! – потребовал.

Бертрам зашёлся булькающим смехом, его брюшко затряслось над ремнём брюк.

– Одну копию нам, другую тебе. Выбирай компанию!

Я взяла телефон, прочитала про компании, про тест, про правила сдачи и отправки анализов. Пыталась найти загвоздку, причину уверенности Бертрама. Может, они подкупили медперсонал в клинике? Курьера? Лабораторию? Или Кара беременна от родственника Александра?

Слишком много вариантов.

Может, Кара говорит правду? А я, глупая, верю Гранду. Не могу найти подвох, разгадать их игру, а всё равно верю ему. Может, он лжёт, чтобы не потерять меня?

Простительна ли ложь ради любви?

Оправдано ли моё доверие? Либо доверие есть, либо его нет. Как и беременность.

Мне предстоит принять решение прямо сейчас. После всего случившегося, после пятнадцатого этажа, нафталиновой комнаты и прошлой ночи я должна решить, доверяю ли я Александру Гранду.

Он смотрел в окно невидящим взглядом. Тишина в гостиной стала подавляющей, почти жуткой.

И тогда раздался треск разрываемой упаковки. Я разложила тесты на подоконнике, рассмотрела содержимое, прочитала инструкции, и всё это под пристальными и, чего уж скрывать, недобрыми взглядами.

– Я бы выбрала вот этот тест, – я потрясла в воздухе одной из упаковок. – Кара сдаст кровь, в ней найдут ДНК ребёнка и сравнят с твоей. От тебя потребуется только мазок со слизистой щеки, а гарантии те же[8]8
  На момент написания романа (май 2018 г.) в Европе имеется несколько компаний, предлагающих неинвазивные тесты на отцовство во время беременности. В книге описан один из действующих вариантов гипотетической компании.


[Закрыть].

Александр кивнул, Бертрам тоже, оба приняли мой выбор. И тогда я продолжила:

– Чтобы сдать кровь, Каре придётся поехать в клинику, а мазок можно сделать в домашних условиях.

Бертрам прищурился.

– В домашних? – не понял Александр.

– Твой мазок сделаю я. Анализ крови Кары подделать трудно, а вот твой мазок можно заменить мазком настоящего отца. Ты уверен в честности персонала клиники?

Лицо Александра посветлело, он поймал нить моих мыслей. Бертрам фыркнул, желая высказаться насчёт доверия ко мне, женщине Гранда. Однако я предупредила его тираду.

– Я сделаю мазок в вашем присутствии, и вы заклеите конверт.

Бертрам начал было спорить, но тут заговорила Фрея:

– Я согласна с Алёной, так будет лучше! – Она пристально смотрела на меня. – Кара сдаст кровь, потом вернётся сюда. Мы сделаем мазок и дождёмся курьера, а я попрошу Доминика приготовить ранний ужин.

Бертрам бросил на меня хищный взгляд.

– Альуона, вам всё это должно быть о-о-очень неприятно! – растянул с удовольствием.

– Что вы! Это намного приятнее, чем события прошлой недели. – Одарив собравшихся ослепительной улыбкой, я направилась к выходу. Мне есть чем заняться. Сборы. Катастрофически быстрые.

– Вечером я уеду в Лондон, – сказала, когда мы с Александром вышли на улицу. – При мне ты сдерживаешься, щадишь мои чувства. Это неправильно. Я уеду, а ты возьмёшь их всех за горло…

– Не объясняй! Я хочу, чтобы ты уехала, тебе не место в этом дерьме. Завтра я отвезу тебя в город, поживёшь в моей квартире…

– Нет! Я уеду сегодня вечером на поезде, после отбытия курьера. Остановлюсь у Люкаса, а дальше будет видно.

– Даже так? – спросил, отступая на шаг.

– Бертрам слишком занят, чтобы мне вредить, но я поговорю с Лоренсом насчёт безопасности. Я должна разобраться в своей жизни, а ты в своей. Сейчас это как никогда актуально. А потом… посмотрим.

Гранд пытался спорить, но не настаивал. Он знал, что я права.

Это не побег. Я уезжаю, чтобы дать ему свободу действий. Пусть не меняется из-за меня, я хочу его настоящим. С ним сложно, временами он невыносим, но пора признать правду: я влюблена в каждое из его противоречий. В него, мстительного, щедрого, грешного, любого. Мы влюбляемся в людей не потому, что они хорошие, а из-за глубинной тяги. Это биология души, с которой не поспоришь.

Александру не надо притворяться и ломать себя, особенно когда рядом враги. Ему нужна свобода, чтобы быть безжалостным и сильным, чтобы завершить игру. А мне нужна свобода, чтобы создать себя заново.

Со временем станет понятно, кто он и кто я, и что мы такое вместе.

– Поезжай с Карой в клинику! Встретимся перед ужином.

Я зашла в коттедж, а Гранд остался на пороге. Долго сидел на ступеньках, глядя, как солнце играет в кустах черёмухи.

* * *

К моему возвращению атмосфера в доме не потеплела ни на градус. Мы собрались в столовой, чтобы не оставлять анализы без присмотра до приезда курьера. Кара страдальчески поглаживала пластырь на сгибе локтя, как доказательство жестокости недоверчивого Александра.

Бертрам покрутил в руках упаковку теста, проверил её герметичность. Александр повторил его действия. Чувствуя себя фокусником, я вымыла руки и разложила материалы на подоконнике. Александр заполнил и подписал нужные бумаги.

– Готовы? – Я подошла к нему, держа в руках стерильные ватные палочки и стаканчик. Провела по внутренней поверхности щеки широкими мазками. Он поморщился, касаясь щеки языком. Бертрам гипнотизировал сохнущие палочки, словно одним взглядом мог изменить ДНК.

Вот и всё.

– Доминик приготовил тарталетки с лососем, мятное желе и грибной суп, – объявила Фрея, бросив на меня острый взгляд, словно кольнула под ребро.

– Всё как я люблю! – усмехнулся Бертрам.

– Да, как ты любишь, – эхом отозвалась Фрея.

Еда была вкусной, но атмосфера душила всех собравшихся.

– Помнишь, мы нашли котёнка в канаве? – Кара пыталась наладить контакт со своим почти женихом. – Мы зашли к вам в дом, и ты напоил котёнка молоком. Мы назвали его Арчибальд. Помнишь?

– Нет.

– А помнишь, как я упала со старого дуба и разбила колено, и тебе влетело, потому что ты меня напугал?

– Нет.

– Всё ты помнишь, не ври! Мне наложили четыре шва.

– А помнишь, Кара, как тебя выгнали из интерната за то, что ты на спор соблазнила учителя географии и записала это на видео с непристойными комментариями? А помнишь, как ты вывесила свою обнажённую фотографию на…

– Мох! – воскликнул Дэвид. – Я не знаю, что с ним делать в этом году. Бертрам, как у тебя обстоят дела со мхом?

– Александр, ты мерзавец! – пробубнила Кара, уставившись в тарелку.

– Отличный лосось! – Бертрам подмигнул Фрее…

Находясь с ними рядом, можно сойти с ума. Смешно подумать, что я когда-то сетовала на свои ошибки. То, что сделали с собой и друг с другом эти люди, немыслимо.

Когда прибыл курьер, я вздохнула с облегчением. Александр проверил удостоверение курьера, записал его имя и только потом отдал ему конверт.

Когда шум мотоцикла затих вдали, собравшиеся переглянулись, словно подозревая друг друга в том, что мы тайком поспешим за курьером и поменяем мазки на другие. И только Бертрам смотрел вокруг с явным превосходством, показывая, что уверен в результате.

Я поднялась на ноги.

– Благодарю за ужин! – обратилась к Фрее, но она смотрела сквозь меня.

– Прощайте, Алёна! – со значением сказал Бертрам и повернулся к Александру. – Да и с тобой я надеюсь не встречаться, кроме как в день свадьбы. Надеюсь, ты внимешь моим предупреждениям, а положительный результат теста сделает тебя хорошим отцом.

Александр молча последовал за мной, но Фрея схватила его за рукав.

– Результат теста будет в пятницу. Твои братья приедут в субботу, соберёмся всей семьёй, чтобы обсудить ситуацию!

– Чтобы на меня надавить? – усмехнулся Александр.

Кара склонилась к тарелке, она плакала. Тяжело быть влюблённой в мужчину, который наотрез отказывается иметь с тобой дело. Да и отец у неё… особенный.

Я вышла из холодного дома, до краёв наполненного печалью. Александр шёл следом.

– Я потребовал, чтобы лаборатория прислала мне фото заклеенного конверта с моей подписью.

– Думаешь, Бертрам подкупил курьера?

– Я подозреваю всех! – жёстко сказал он. – Всех и во всём.

– Когда ты сказал, что семья не встанет на твою сторону, я не поверила.

– Теперь веришь?

– Верю. Я не помню моего отца. Он меня не искал, и я его тоже, но иногда я сожалела об этом. Однако теперь, встретившись с твоей семьёй, я подумала, что иногда лучше не знать родных. Извини за честность!

– Не извиняйся, ты права. И спасибо тебе за помощь, я бы не смог в клинике за всеми уследить. С тобой процедура получилась более… человечной, что ли.

– Сообщишь, когда узнаешь результат?

Александр напрягся.

– А до этого мы не увидимся?

– Посмотрим.

– Я найду способ доказать тебе, что я сказал правду.

Я улыбнулась.

– А я найду способ доказать, что я тебе верю.

Александр отвёз меня на станцию. Он больше не пытался меня удержать, да и выглядел обессиленно. Хуже, чем во время похищения.

Я чувствовала себя предательницей, хотя в душе знала, что поступаю правильно, давая ему возможность быть собой. И победить.

* * *

Минуты, часы накладывались друг на друга, превращались в дни. Непривычные теперь тишина и покой мешали сосредоточиться. Мои мысли и волнения не помещались в чердачную квартиру, и я так и не распаковала вещи. Но Люкас постоянно был под боком, и это помогало. Он понемногу работал с Тиль и параллельно раскручивал свой канал, но не перестал надеяться, что я останусь.

– Ты забронировала билет в Россию?

– Почти.

– Ты хочешь остаться, вот в чём дело! Давай почитаем письма фанатов! Они скучают, посвящают тебе видео, ищут адрес, чтобы прислать подарки. Вот, смотри…

Люкас старательно уговаривал меня, но при этом знал, что я уеду. Даже если и останусь, то не из-за игрового канала, а ради мужчины, которого мы условились ненавидеть.

– Скажи, Алли, какой он?

– Кто?

– Сама знаешь кто. Гранд. Какой он на самом деле?

– Он Гранд во всём. Великий в гадостях и в хорошем тоже. Всё по максимуму.

– Я думал, он тебя не отпустит.

– Он сделал всё, чтобы я захотела остаться.

– И?

– Ему удалось.

– Но ты всё равно уезжаешь. Почему?

– Так будет лучше для всех. Похищение повлияло на него, и он меняется ради меня. Это не приведёт ни к чему хорошему. Да и мне пора разобраться в своей жизни. Кто я? Не геймер, это точно. Горе-учёный с пятинедельной карьерой? Русская попка?

– Ты доверяешь Гранду?

– Да.

– Я тоже.

– С каких пор?

– Я звонил ему, узнавал, как у тебя дела. Гранд обещал о тебе позаботиться и посоветовал мне доверять моим инстинктам. Ну я и ляпнул, что мои инстинкты требуют надавать ему по морде. А он сказал: «Врёшь! Твои инстинкты говорят, что мы оба любим одну и ту же женщину».

Люкас что-то искал под столом, старательно скрывая покрасневшее лицо.

Воздух застрял в горле. Слова медленно проникали в меня, раскрывая смысл сказанного.

– Надеюсь, ты возмутился и объяснил, что мы друзья, – сказала, пряча неловкость.

– Конечно! Сразу так и сказал! – повернувшись ко мне, Люкас нервно теребил красную чёлку. – Но ты это… короче… если ты тайно в меня влюблена, то сейчас самое время признаться! – криво усмехнулся. – Потому что я… тоже к тебе хорошо отношусь.

– Я всегда буду хорошо к тебе относиться.

Люкас вроде смеётся, а глаза грустные, как у щенка. Я собиралась взъерошить его чёлку, но отдёрнула руку.

– Хорошо – это мало, – вздохнул.

– Мне тоже.

– Тебе надо всего по максимуму, и хорошего, и плохого, как Гранду?

– Получается, что так.

– А мне надо… – Люкас нахмурился и потёр переносицу, – ужинать мне надо, вот что! Давай-ка шевели своей русской попкой, приготовь что-нибудь вкусненькое! А то у меня живот к позвоночнику приклеился от голода.

Я откармливала Люкаса, записала прощальные видео для канала. С Ником не виделась. Он улетел в Испанию ухаживать за больной матерью, но Люкас передал мне весточку.

– Ник сказал, что ты права: не всё нужно прощать, и не всем нужно прощение. Он позвонил бывшей жене, и она согласилась встретиться. Сын скоро прилетит к Нику в Испанию.