Текст книги "Только не ты"

Я испугалась, что он выкинет меня в коридор голой. Вроде знаю, что он так не поступит, директор компании всё-таки, но… я верю ледяной ненависти его взгляда. Он выкинет меня в коридор и пнёт ногой в задницу. А последствия зачистит Лоренс. Он частный консультант и работает только на Александра, ему плевать на корпоративные правила.

В спешке натягиваю юбку и рубашку. Стою в недоумении, держа в руках трусики, лифчик и колготки. Надеть или не хватит времени?

Александр стоит спиной ко мне и смотрит в окно. Быстро натягиваю трусики, путаюсь в колготках. От сломанного в порыве страсти ногтя в капроне появляется дырка. Скомкав колготки, я бросаю их в мусорное ведро.

В растерянности поворачиваюсь к Александру. Его спина напряжена, кулаки дрожат, мышцы шеи выделяются тяжами. Его дрожи, его словам, его поведению есть только одно объяснение – ненависть.

Я стараюсь не думать об этом, потому что думать слишком больно. Зажимаю лифчик под мышкой, надеваю туфли на босые ноги и выхожу в коридор.

Александр не оборачивается.

К счастью, в коридоре пусто. Работники бухгалтерии не спешат полюбоваться на русскую шпионку, стоящую посреди коридора с лифчиком в обнимку.

Всего полчаса назад у меня была вера в себя и гордость. И влюблённость в придуманного кумира. Осталась только вера в себя, да и то изрядно пошатнувшаяся. Но я буду держаться за неё изо всех сил.

Я ещё не раз мысленно вернусь к этой сцене, ругая себя за то, что не накричала на Александра, не высказала всё, что думаю о его мерзком поступке. О том, как он давил на болевые точки моей наивной души, как шептал нужные слова, как играл с моим доверием. Всё это, чтобы унизить, отомстить, втоптать в грязь.

Но в тот момент я ни о чём не думала. Не успела возмутиться. Я была влюблённой женщиной, жестоко использованной мужчиной, которому раскрыла своё сердце.

Я пыталась попросить прощения у Александра Гранда. Результаты этой попытки стекали липкими дорожками по моим бёдрам.

* * *

Суета и перешёптывания оказались прелюдией к скандалу настолько грандиозному, насколько невероятному. Усыпив директора с моей помощью, Джейк получил доступ к рабочей и частной переписке в телефонах Гранда.

Джейк. Симпатичный блондин с задорной улыбкой. Дирижёр скандала. Представляю, как он смаковал свою власть над Грандом – фильтровал информацию, выбирал самое интересное и постепенно выкладывал в сеть в местах, где подавить распространение информации не так-то просто. Сайты закрывали, странички стирали, но оставался след. И слухи.

Скандал разразился в три волны.

Первая волна была рабочей.

«Косметический босс разрушит компанию!»

«Близится конец всеми любимой косметической компании, ставшей незыблемой частью столицы. Нанятый год назад на должность генерального директора, известный финансист и бизнесмен Александр Гранд собирается разбить компанию на части и продать конкурентам, оставив только лабораторию инновационных биотехнологий. На прошлой неделе он заручился согласием совета директоров…»

В этой волне скандала смешались негодование, слёзы, возмущение и страх. Нанятый, чтобы спасти компанию, Александр стал её погибелью. Как генеральный директор, он, конечно же, вправе определять стратегию компании, особенно если его поддерживает совет директоров. Возможно, его и наняли для успешной продажи. Однако внезапное разоблачение планов не могло не привести к скандалу. Вдобавок ко всему в интернет попали тексты некоторых писем, язык которых обличал Александра как человека безжалостного и саркастичного. В Англии эти страницы блокировали, люди Гранда реагировали быстро, но выследить источники не удавалось, не во всех странах те же законы и правила.

Александр рассказывал работникам компании о будущем, которого не существует. Он лгал.

Вторая волна скандала была почти предсказуемой.

«Русские разоблачают планы косметического босса»

«Разоблачение планов косметического босса Александра Гранда не обошлось без вмешательства русских. Стажёрка Алёна Серова втёрлась в доверие к Гранду и принесла ему кофе со снотворным, что позволило неизвестному фотографу получить доступ к рабочей и частной переписке финансиста…»

В газетах скандал окрестили косметическим Кофегейтом, намекая на политический скандал Уотергейт, который закончился отставкой американского президента Ричарда Никсона.

Хотя большинство коллег не верили, что я замешана в так называемом «разоблачении», поручиться за меня никто не решался. Мало ли что бывает… На мне скрещивались десятки взглядов, вопрошающих, обвиняющих и просто любопытных. Я даже видела их во сне.

Джейка до сих пор не нашли, хотя следов он оставил много – записи камер, свидетели, копия поддельного удостоверения и даже телефонный номер, с которого позвонили настоящему фотографу, чтобы перенести съёмки. Но все эти ниточки никуда не привели.

Второй фотограф, который ушёл раньше Джейка, был из другой газеты. Его показания ничем не помогли делу, но снятые им фотографии использовали в статье о стажёрках. На одной из них мы с Грандом стоим рядом. Он спокойный и суровый, а я счастливая до звёздочек в глазах. В тот момент Гранд коснулся моей руки. Как вспомню, начинается изжога.

Газеты я не читала, новости не смотрела, в сеть не лезла. Один взгляд – и как током бьёт в самое сердце. Идиотские, невыносимые комментарии.

Хотелось закричать на весь мир о презумпции невиновности.

Невиновности, которую я не могу доказать. Потому что есть факт, с которым не поспоришь: я действительно принесла кофе директору. Над этим можно глумиться, в этом можно подозревать заговор.

А потом началась третья волна скандала, личная. Во втором телефоне Гранда была частная переписка, а также фотографии. Его подруга оказалась не супермоделью нижнего белья, а менеджером отеля, и когда она узнала, что Гранд изменяет ей с танцовщицами ночного клуба, она закатила публичный скандал. Это подарило ей временную, но ох-какую-сладкую популярность, которая пришлась обиженной женщине по душе. Она с готовностью рассказала о невыносимом характере Александра и его непостоянстве. А также о постельных секретах. Например, о том, что Гранд груб и требователен, не тратит время на прелюдию и не позволяет ей разговаривать во время секса.

Хотя… последнее откровение не удивило тех, кто слышал интервью обиженной подруги Гранда и стали свидетелями её занудной болтовни. Зрители поневоле сочувствовали поруганному финансисту.

Танцовщицы внесли свою лепту в создание интимного портрета Гранда, назвав его самым раскрепощённым из финансистов. Поговаривали о скором издании скандальной книжонки под названием «В постели с деньгами. Велик ли Александр Великий?».

Этот скандал был отвратительным, хотя и его подавили очень быстро.

Кстати, Ева права, танцовщицы оказались двойняшками.

Не сомневаюсь, что в момент нашей памятной встречи на пятнадцатом этаже Александр уже знал, какой кошмар его ожидает. Он презирал себя за промах, а меня он ненавидел. Люто, до искр в глазах, до слепого желания разорвать мою плоть зубами. Обещая мне защиту, покоряя моё тело своим, он ненавидел меня. Наказывал. Мстил.

Он знает, что меня подставили, но бремя скандала настолько невыносимо, что Гранду нужна ненависть. Другие чувства слишком слабы, несущественны. Я принесла ему скандал в чёрной кружке с надписью «Босс», а в ответ он унизил меня, размазал по ворсистому ковру. Мои извинения и комплименты он воспринял как манипуляцию, попытку вызвать жалость, и от этого возненавидел меня ещё сильнее. Ему плевать на этику: нет компании, нет правил.

Иногда мне до одури хочется пожаловаться на Александра, посмотреть на выражение лица Дороти из отдела кадров, когда я скажу, что директор поимел меня в кожаном кресле пятнадцатого этажа. Но жаловаться не на что. Да, он воспользовался мной, но я сама предложила, сама себя обманула, сунула ему в руки свою влюблённую наивность.

Я не живу, а существую. С того момента, как вышла из кабинета на пятнадцатом этаже. Как спряталась в туалете и наспех надела лифчик. Как добежала до дома, не ощущая холода, и провела полчаса в душе. Безжалостно тёрла тело, впитавшее в себя следы Гранда.

Смыть его не удалось.

Стереть его из памяти не удалось.

Наивность вытекала из меня вместе с влюблённостью, они выходили слезами, солью, по́том из каждой поры. Даже дыханием. Я выдыхала всё, что накопилось за последние недели, – восхищение, иллюзии, беспечность и доверие. Я презирала нас обоих, но себя в большей мере. Я сказала себе, что это дно. Мерзкий ил, грязь, предел, и теперь я могу оттолкнуться от него и плыть вверх.

Если ты случайно разрушила чью-то жизнь, где искать прощение?

Если человек отомстил тебе так мерзко, что впору выть, стоит ли считать это справедливым возмездием?

Получил ли Гранд удовлетворение от мести? Не думаю. Когда ты горишь в недрах кошмара, одной мести, даже изощрённой, недостаточно. А значит, это не конец.

Я провожу время в своей комнате под обвиняющими взглядами соседок, под их злой заговорщический шёпот. Стажировка была их шансом заработать деньги и запустить карьеру. Если бы не скандал, они бы успели закончить обучение до продажи компании. А теперь на работе царит хаос. Коллеги вроде рады разоблачению Гранда, а вроде нет. Продажа компании займёт долгое время, и многие предпочли бы провести его в счастливом неведении. Знать правду хорошо, но… не очень. А порой правда мешает.

Мне помогает адвокат, мою свободу не ограничивают. Есть только взгляды и шёпот за спиной. И невидимое клеймо причастности, которое запечатает моё будущее. Скоро я договорюсь о разрыве контракта и вернусь домой. Я не теряю веры в себя, а это главное. Однажды я найду способ очистить свою репутацию, обязательно.

Хотелось бы понять, почему судьба поступила со мной так жестоко. Но отдам ей должное, моя мечта сбылась: Александр Гранд запомнит меня навсегда.

Как и я его.

* * *

Прошло несколько дней длиною в вечность, и вот я снова стою перед Александром Грандом. Было непросто войти к нему в кабинет, где всё начиналось. Я не виделась с ним со дня… с пятнадцатого этажа, но не подумайте, что я скучала. Никогда, даже в газете, даже в ночном кошмаре не хочу больше видеть его лицо. Особенно в ночном кошмаре.

Я пришла на работу, чтобы сдать проект начальнице. Пришлось пройти мимо приёмной Гранда, другого пути нет. Обе двери оказались открытыми.

– Алёна!

Отвечать не хотелось, но вот в чём проблема: когда трах… когда заводишь отноше… когда трахаешься с директором компании, что бы ни случилось, он по-прежнему твой начальник.

Я посмотрела в его глаза, прищуренные, злые, это заметно даже на расстоянии. Он сидит слишком прямо, сложив руки на столе.

– Алёна!

Научился произносить моё имя и теперь повторяет как попугай.

– Мистер Гранд!

Однажды этот мужчина приводил меня в восторг одним взглядом. Однажды я придумала себе кумира и влюбилась в него. Однажды я горько разочаровалась в Александре Великом, а больше всего в себе.

Он жесток, и, судя по взгляду, его ненависть не утихла.

– У вас есть что мне сказать? – спросил строго. Его скулы побелели.

– Нет.

– Говорят, вы в плачевном состоянии, Алёна.

Этот слух распустили соседки. Да, я брожу по квартире по ночам. Да, иногда я пла́чу. Но я держу себя в руках и не теряю оптимизма.

Я не покажу Александру мою слабость, прошлого урока хватит на всю жизнь.

– Слухи, Александр, они такие слухи! – я с усмешкой повторяю однажды сказанную им фразу.

Он улыбнулся. Нет. Он оскалился.

В этот момент за моей спиной появился Лоренс. От одного его взгляда меня пробрал холод. Кивнув мне, он прошёл в кабинет и разместился на подоконнике.

– Я пропустил что-то важное?

– Нет. – Гранд не сводил с меня глаз, и от его взгляда внутри кипела желчь. За эти дни он похудел, ещё больше осунулся. Скандалы нарисовали тени под глазами, кривые линии морщин.

Осмотрев меня с головы до пят, Гранд заключил:

– Мне нечего вам сказать, Алёна Серова!

– Полагаю, что именно для этого вы меня и позвали, – ответила без задержки. Пусть Лоренс знает, что я зашла в кабинет не по собственной воле.

Гранд поджал губы, моя дерзость ему не понравилась. Пусть! Не он меня выгоняет, а я ухожу. Сама. И последнее слово будет за мной.

– Однажды вы задали вопрос, и я на него не ответила. Это я придумала прозвище «Александр Великий».

– Я знаю, – сказал Гранд, выдержав паузу.

Я поймала его прищуренный взгляд.

– А теперь я забираю его обратно.

Дверью хлопать не стала. Я не истеричка, а обычная разочаровавшаяся женщина.

– Я на дне, – повторяла в такт шагам. – Ил, грязь, планктон, мерзкая слизь. Темнее всего перед рассветом. Хуже уже не будет. Никогда.

* * *

Гранд не мигая смотрел на закрывшуюся дверь приёмной, где минуту назад стояла Алёна. Потом вскочил со стула в порыве остановить маленькую мерзавку. Их разговор не окончен, он докажет, что ей хуже, чем ему. Что она слабее, ей нужна помощь.

Ей нужен он, Александр Гранд.

Виновата она или нет, не имеет значения. Репутация – вот, что правит миром. Причастность к скандалу разрушает даже невиновных. Но он не уверен в том, что Алёна не виновата. Не после того, как она вела себя с фотографом.

Гранд заставил себя сесть на место и успокоиться.

Ирония судьбы решила очень многое. Алёна раздавлена, не успев начать взрослую жизнь, а он, Гранд, выйдет победителем. Скандал быстро подавили, оставив пикантные следы. Его репутация стала только интересней. Все и так знают, что он безжалостен в бизнесе, так что решение продать компанию удивило только наивных. Однако, став жертвой обмана, он показал свою уязвимость, а публика это любит. Красивый, успешный мужчина, заядлый грешник, да ещё и жертва предательства. Какая женщина не захочет его приласкать и перевоспитать? Отсюда и популярность.

Но вот проблема: Гранд ненавидит скандалы и презирает публичность. Каждый час этого Ада выворачивает его наизнанку. Штопором выкручивает душу. Он ненавидит каждое сказанное и написанное слово, особенно потому, что многие из них – правда.

Гранд потратил на косметическую компанию целый год, потому что не смог отказать члену совета директоров, отцу школьного друга. Тот попросил привести компанию в порядок и продать подороже. С его же подачи Гранд согласился взять стажёрок в очень неподходящий момент, когда уже планировал продать компанию. Такие сделки быстро не делаются, но всё же… И вот, доигрался. Маленькая русская вмешалась в его жизнь. Она флиртовала с фотографом и стала его орудием. А он, Гранд, это допустил!

Александр Гранд добился успеха благодаря инстинктам, и они не ошиблись и в этот раз. С первого взгляда он знал, что Алёна станет проблемой. Она раздражала, привлекала внимание. Не слушала его на собрании, а потом заговорила так, словно ей принадлежит весь зал, и она, королева, снизошла до подданных. От её голоса у Гранда пересохло в горле. Инстинкты забили тревогу, требуя избавиться от девчонки без промедлений.

Он допустил ошибку. Надо было сразу потребовать, чтобы стажёрок держали подальше от него, и отказаться от интервью. Но он решил, что справится. Она же девчонка, наивная до зубовного скрежета! Смотрит на него со слепым обожанием, хотя ничего о нём не знает. Ей плевать, какой он внутри, ей достаточно глянца. Она обомлела, увидев его в лифте, даже поехала с ним в гараж. Заикалась, когда несла какую-то чушь о проекте. Гранд хотел, чтобы она флиртовала, чтобы восхитилась его машиной, оранжевой спортивной красавицей. Он представлял, как уложит её на капот и задерёт юбку. Как она будет стонать, восхищаться его членом и движениями. Спать со стажёркой он не собирался, но представлять это было приятно. Он хотел упростить Алёну, привести к общему знаменателю, потому что она выделялась, настораживая инстинкты.

Но Алёна не вышла с ним в гараж. Она не заигрывала. Её интересовал непальский мох, а не член Александра Гранда.

Она настолько доверчивая и светлая, что от её взгляда режет глаза. Впервые вдали от дома, чужая страна, язык, люди, а она ждала только добра. Слепое доверие, чтоб его! Хотелось встряхнуть Алёну и толкнуть во тьму. В реальность. Жизнь сделала это за него, а он добавил.

Она придумала ему прозвище, роскошное. За такие платят, подкупают друзей, чтобы те помогли им прижиться. Алёна отпустила пару шуток, и через день новое прозвище знала вся компания.

Александр Великий.

Гранд заработал миллионы, доверяя инстинктам. Они и в этот раз оказались правы: Алёна погрузила его в кошмар. Отвлекла его, заразила доверием. После года в сонной, тихой компании он забыл, что такое риск. Расслабился! Раньше вообще не подпускал к себе людей, не пил и не ел из чужих рук, а тут выпил. Сам не понял, как это случилось, но взял кружку из её рук и сразу глотнул. Попался настолько по-глупому, что стыд душит каменной глыбой.

А дальше – месть. Как огонь в горле.

Ненависть к себе, идиоту, потому что попался. Потому что пока был в больнице, его бабы вышли из-под контроля, как сговорились. Потому что в телефоне и в почте фотографий тьма. Конкуренты хотели предупредить его, но придавили по полной, не смогли упустить шанс, упавший в руки.

Нет ничего отвратительнее слабости.

А стажёрка… даже когда она пришла к нему на пятнадцатый этаж, она не была слабой. Она не умоляла, она, видите ли, хотела помочь! Отправила его в Ад, а сама явилась следом, принесла себя, как грёбаный подарок. И он взял подарок, развернул, растоптал и выкинул.

По спине пробежала судорога, как электрический ожог. О сексе думать не хотелось, и так настрой не рабочий. Он наказал Алёну, жестоко наказал, сам от себя не ожидал такого. Он, конечно, не без греха, много чего натворил на пару с Лоренсом, но чтобы наказывать собой – это впервые. Он заставил Алёну довериться ему, а потом втоптал её в ковёр.

Чтобы потом, выгнав её из кабинета, полуголую и шокированную, морщиться от камня в желудке. Разрываться надвое, ненавидя себя за то, что сделал, и одновременно жаждая продолжения мести. Это ж до чего надо дойти, чтобы вытворить такое? Да ещё полностью потерять контроль. Чтобы ярость пузырилась, шипела, заглушая разум, чтобы звереть от каждого восторженного, доверчивого слова и мстить. Всем телом мстить, зубами рвать нежную кожу. Наивная, она посчитала это страстью, и от этого ему сорвало крышу. Разум захлопнулся. А ведь он давно не мальчик, нарастил себе эго и решил, что он выше слепой похоти.

И вот…

Животная месть.

Но и после этого он не успокоился.

Он ненавидел себя за слабость, и стажёрка стала частью этой ненависти, её корнем и вдохновением. Одна мысль об Алёне раздражала его, как горячая проволока под кожей, как песок в глазах. Он узнал, когда Алёна придёт на работу, оставил двери открытыми и ждал, но она не повернула голову. Он позвал её, хотя и не должен был этого делать. Он хотел увидеть, сломалась ли она. Станет ли плакать и умолять. Раздавленная на его ковре, она бы выглядела прекрасно. Тогда Гранд почувствовал бы себя отмщённым, тогда он смог бы забыть, что Алёна сделала его слабым.

Тогда он перестал бы о ней думать.

Гранд вдруг осознал, что у него каменная эрекция, и в недоумении посмотрел на брюки.

Его возбуждает власть, контроль над ситуациями и над жизнью в целом. А сейчас его завела не власть над девчонкой, а её реакция. То, как она гордо вышла из приёмной, словно не её жизнь только что раскололась на части. Хотелось крикнуть ей вслед: «Врёшь! У тебя ничего не осталось! Тебе конец!»

Но Гранд предчувствовал, что даже после этих слов она не рухнет на коричневый ковёр приёмной и не станет умолять о пощаде.

Он никогда не знал ярости разрушительнее и горячее. И неразумнее тоже. Он не мог найти её корней, не знал, как с ней справиться.

Он опустил взгляд и какое-то время смотрел на член, словно вёл с ним переговоры. Потом отвернулся к окну, глядя на чёрные скелеты деревьев, побитых ледяными дождями. Он пытался понять, кто кого разрушил, пытался определить баланс силы между ним и маленькой русской. Но так и не смог.

Ничего страшного, он всё исправит. От стажёрки ничего не останется, только несостоявшаяся карьера и репутация со штампом промышленного шпионажа. Тогда он сможет успокоиться и забыть, что, уходя, Алёна выглядела намного более цельной и сильной, чем он сам.

Александр не умел жить, чувствуя себя слабым. Контроль должен быть только в его руках, так заложено природой, его природой.

Его старый друг и советник сидел на подоконнике, болтая ногой. Вместе они основали две компании и финансировали немало других. Вместе они превращают деньги в очень большие деньги. Вместе они нарушили десяток законов и отпраздновали это хорошим виски.

Вместе они решают любые проблемы. Так было всегда.

– Когда ты успел её трахнуть? – весело спросил Лоренс.

– Как только вышел из больницы, – машинально ответил Гранд, не поворачиваясь к другу.

– А я-то гадал, почему ты так спешил с выпиской! И как, полегчало?

– Нет.

– Жаль! Ты ей что-нибудь сломал? Повредил? Будут жалобы?

– Нет. Такие, как она, не жалуются.

– Надеюсь, предохранялся?

– Не твоё дело!

– Если не ошибаюсь, у вас в роду были близнецы, – Лоренс рассмеялся. – Будем ожидать пополнения семейства Грандов. Если позволишь, я сам поделюсь новостью с твоей матерью, уж очень хочу стать свидетелем её обморока.

– Алёна на таблетках.

– Уверен?

– Нет.

– Если хочешь, я тоже могу её…

Гранд ответил ругательством, обозначившим твёрдое «нет».

– Не горячись! – Лоренс дружелюбно усмехнулся. – У вас с Алёной много общего: вы оба презираете себя за то, что опростоволосились. Она напоминает мне тебя в молодости – гордая, амбициозная, только вместо твоей самодовольной рожи – симпатичная мордашка. Кстати, как тебе русская? – Ещё одно ругательство в ответ. – Думаю, что зажигательно, раз ты забыл о резинке, – философски рассудил Лоренс. – Теперь самое главное – успокоиться.

Гранд повернулся вместе с креслом и посмотрел на друга.

– Избавься от неё! – приказал чётко.

– Напомнить тебе значение слова «успокоиться»?

– Я не хочу её видеть! – отчеканил Гранд. – Никогда!

Какое-то время они молчали. Сказанное оседало между ними пеплом после пожара.

Первым заговорил Лоренс. Вкрадчиво, но спокойно.

– Давай лучше поговорим о деле. Бертрам только что вернулся в Париж. После новостей о твоём скандале в его офис доставили ящик коньяка, и он раздарил бутылки менеджерам.

– Чего ты ждёшь? Мы знаем, что за этой историей стоит Бертрам. Он спрятал фотографа, и мы зря тратим время на его поиски. Надо прижать Бертрама!

– Ещё рано, мы не готовы. Это серьёзное дело.

– Да, серьёзное, но простое. Бертрам заработал деньги на акциях компании его друга. Ты начал это расследовать, и ко мне тут же подослали фотографа в качестве предупреждения. По-моему, всё понятно. Если Бертрам воспользовался инсайдерской информацией, то в этот раз он от тюрьмы не открестится. Достань доказательства, и он за решёткой.

Лоренс раздражённо махнул рукой.

– Ты и сам знаешь, что всё не так просто. Наберись терпения!

– Сначала я отомщу Бертраму и только потом сдам его полиции. Раскопай любую грязь, я всё использую. Узнай, с кем он спит, кого обманывает, куда ходит, с кем спит его жена…

– И дочь?

Гранд поморщился.

– Его дочь постоянно ко мне липнет, она невыносима.

– Ей всего семнадцать.

– Да хоть сто семнадцать! Узнай о них всё!

Вражда с Бертрамом Ши уходит корнями в юность Александра. В последнем раунде они с Лоренсом перекупили акции компании Бертрама и наткнулись на информацию об инсайдерской торговле. И вот прилетел ответ. Беда в том, что с каждым раундом ставки всё выше.

Но это так, философия, потому что именно от таких игр Лоренс получает истинное удовольствие. Отслужив в армии и получив степень магистра в области бизнеса, он несколько лет работал во французской службе безопасности, а потом познакомился с Грандом, и вместе они основали свою первую фирму. Вот это было время! Вот это были игры! А теперь… жизнь обмельчала, потеряла остроту вкуса. К счастью, косметическое приключение Гранда подходит к концу. Скоро они займутся новым проектом, и тогда жизнь снова станет интересной.

Лоренс соскочил с подоконника и, не прощаясь, направился к двери. Он надеялся уйти до того, как Гранд вспомнит об Алёне Серовой.

– Лоренс! – голос друга настиг его в дверях.

Советник остановился, не оборачиваясь.

– Ммм?

– Тебе не удалось меня отвлечь, – усмехнулся Гранд. – Избавься от неё!

Лоренс предпочитал говорить о бизнесе. Соперничество между Грандом и Бертрамом Ши было долгим, жестоким и очень интересным. Именно ради авантюр и ради больших денег Лоренс бросил прежнюю работу и держался рядом с Александром. А преследование русской стажёрки – это блажь и скука.

– Мы уже проверили, за Алёной никто не стоит, – терпеливо напомнил Лоренс. – Никаких связей с Бертрамом. У неё никого нет, кроме старой бабки в России. Она обычное скучное создание дамского пола, крайне невезучее и доверчивое. Ты сам виноват – расслабился, погряз в лосьонах и кремах. Такая грубая работа, а ты попался! Да ещё хранишь в телефоне всякую хрень, и бабы твои вышли из-под контроля…

– Избавься от неё! Пусть убирается в свою дыру и не высовывается. Сделай так, чтобы и там у неё не было просвета в жизни.

– Успокойся, а? Ты и сам знаешь, что ослеп от ярости. Алёна не стоит таких усилий.

– А каких усилий она стоит? – Гранд поднял на друга тяжёлый взгляд. Скандал превратил его в одержимого безумца, срывающегося на всех и вся.

– Никаких! Она осознала свою глупость, извинилась, а ты её наказал. Вот и славненько, все по домам. Подумаешь, облажался один раз, тоже мне, трагедия!

Лоренс сразу понял, что совершил ошибку, перешёл невидимую и очень тонкую границу допустимого.

Гранд сжал губы.

– Запиши свои советы на туалетной бумаге, и я прочитаю их на досуге. А теперь делай то, что я сказал!

Лоренс не вмешивается в дела косметической компании, но, к сожалению, в его обязанности входит решение личных проблем Гранда. В данный момент проблемой стала русская стажёрка, обнажившая слабость друга.

– Договорились, я сделаю так, чтобы Алёна вернулась в Россию! – пообещал Лоренс и вышел из кабинета, не дожидаясь, когда Гранд заговорит о сроках её отъезда. Спешить Лоренс не собирался, и тому имелись две причины. Первая – невольное сочувствие к глупой девчонке, невиновность которой написана на её симпатичном лице. На лице, безусловно влюблённом в Гранда. Она хоть и держалась молодцом, но смелость была напускной. Встреча с мужчиной, который трахнул её из мести, не могла пройти бесследно. Если повезёт, Алёна сама решит вернуться в Россию, и всё закончится быстро и просто.

А ещё Лоренса заинтересовало странное поведение Гранда. После ухода русской он задумчиво пялился на свой член, забыв о присутствии друга. Что бы ни происходило в штанах великого финансиста, инстинкты Лоренса вопили, что у этой истории будет продолжение.

* * *

Лоренсу повезло. Когда он вошёл в квартиру Алёны, она уже паковала вещи.

– Собираешься в отпуск? – жестоко пошутил он, проходя на кухню без приглашения. Отвратная квартирка пахла смесью женских запахов, цветочных и мыльных. При мысли о том, что когда-то и он сам прозябал в такой, Лоренс содрогнулся.

– На Канары, – невозмутимо ответила Алёна, следуя за ним.

Следует признать, что нервы у маленькой русской неплохие, раз даже шутит в такой момент. Вся такая собранная, аккуратно одетая, даже макияж при ней. А ведь он ожидал увидеть её рыдающей и в грязном халате.

Ей наверняка непросто, а ведь Лоренс мог бы помочь… Он попытался представить, какова Алёна в постели, сто́ит ли она усилий. С гордыми женщинами сложно, их приходится долго обрабатывать. Иногда они стоят затрат, иногда нет.

Что в ней особенного, что разбудило член Гранда в такой неподходящий момент?

– Куда собралась? – спросил ворчливо.

– Далеко. – Алёна сдержала в себе другие слова, грубые.

Лоренс осмотрел её с ног до головы, в нём заворчал охотничий инстинкт. Строптивая русская видит в нём врага. Уломать её на секс может оказаться интересной задачей.

– Очень далеко? – поинтересовался, бродя взглядом по её груди.

– Я обсудила ситуацию с отделом кадров, с полицией и с адвокатом и знаю мои права.

– А ты знаешь, кто я такой? Я не работаю на отдел кадров, Альооона Сероува. – Лоренсу нравилось коверкать её имя. Нравилось подходить к ней ближе, ища волнение на её лице.

– Вы советник по вопросам безопасности.

– И о чём это тебе говорит?

– Вы обеспечите мою безопасность?

Маленькая русская над ним смеётся?! Лоренс впервые посмотрел на Алёну с настоящим интересом.

– Какие у тебя планы? – спросил почти по-дружески.

– Как только договорюсь с отделом кадров и с начальницей, вернусь в Россию. А пока переезжаю в гостиницу. – В её голосе не было ни вызова, ни обиды.

– Чем тебе не угодила эта квартира?

– Соседки. – Алёна выразительно изогнула бровь.

Лоренс хмыкнул, представив, как стажёрки набросились на виновницу скандала, испортившего их рабочие перспективы. Прислонившись к косяку, он одарил русскую тяжёлым взглядом.

– Тебе стоит вернуться в Россию как можно скорее, – сказал с угрозой в голосе и тут же отвернулся, чтобы не рассмеяться. Эта фраза прозвучала как в плохих фильмах про мафию, только наивная дурочка поверит его словам.

По щеке Алёны пробежала нервная судорога, но в глазах всё ещё теплилась насмешка.

– Я бы сразу уехала, но я помогаю расследованию, – сказала с нажимом.

Лоренс покачал головой. Как ни крути, но девчонка вызывает у него уважение, что случается нечасто.

– Что ж, счастливого переезда! Сразу сообщи адрес гостиницы.

Она удивлённо моргнула, не ожидая, что так быстро избавится от нежеланного гостя.

А Лоренс вышел на улицу и окунулся в промозглую весеннюю сырость. Спрятавшись от непогоды в кафе, он задался вопросом о том, как стереть в порошок девушку, у которой нет ничего, кроме гордости, достоинства и веры в себя.

Помешивая кофе, Лоренс пришёл к выводу, что гордость Алёны Серовой он трогать не станет. Это будет его благотворительным поступком. Если повезёт, Гранд отвлечётся и больше не вспомнит о русской занозе.

Телефон зазвонил очень некстати, как раз когда Лоренс разговорил симпатичную брюнетку за соседним столиком.

– Отчёт! – потребовал Гранд.

– О чём именно? – притворился Лоренс, записывая номер телефона девушки на картонном стаканчике.

– О русской.

Прихватив кофе, Лоренс вышел на улицу.

– Алёна съезжает с квартиры и улетит домой в ближайшее время. Она в плохом состоянии, – художественно приврал он, чтобы успокоить друга. Гранд молчал, поэтому пришлось добавить: – У неё никаких перспектив. – Снова молчание. Гранду что, и этого мало? – Я сделаю так, чтобы слухи дошли до России. Если тебе и этого мало, можем отобрать квартиру у её бабки. Долги, неуплата, я что-нибудь придумаю… поищу связи… – Ничего этого Лоренс делать не собирался, но был готов наобещать что угодно, чтобы друг от него отвязался.