Текст книги "Комедия положений, или Просто наша жизнь (сборник)"

Но вот к издателям у меня накопились вопросы! Дополните их, друзья! Ведь мы, начинающие, имеем право голоса. Вот тут мы должны быть солидарны.

1. Почему не возвращают отвергнутые рукописи? Зачем они издательству? Это как-то наводит на мысль, что ими все-таки пользуются. В любом труде можно почерпнуть поворотец сюжета, словосочетание удачное, имя героя особенное, черту характера и т. п.

2. Почему не вывешивают на сайте или не посылают по электронной почте авторам кратенькое изложение своей редакционной политики? Ведь всем было бы легче работать – и авторам, и вашим же редакторам. Подробное письмо для потенциальных авторов я видела только у издательства «Амадеус». В нем предельно ясно изложены концепции их серий, благосклонно расписаны пожелания авторам, требования к текстам, к размеру и стилю. Но хозяева «Амадуса» немцы. Не оттого ли у них определённый порядок?

3. Почему такое отрицательное отношение к рассказам? Ведь это совершенно в русской традиции! Чехов, Бунин. Да мало ли ярких личностей. К примеру, Виктория Токарева. Её рассказы переиздаются бесконечно уже много лет. Они интересны всем поколениям. Их читают запоем. Так почему же не поискать продолжателей её дела? А если не принимать рассказы, то, как же вести поиск? Напрашивается вывод, что издатели просто убивают этот жанр.

4. Иногда издательства большие, солидные, а на приёме и читке рукописей трудится какой-нибудь один человечек. Это так поражает! На самом важном этапе, на самом главном рубеже, один читальщик со своими субъективными суждениями и уставшим замыленным взором.

5. Господа главные редакторы и владельцы издательств! А, может, вы просто не знаете, как у вас ведется работа с новыми авторами? Или вам всё равно? На ваш век писателей и так хватит?

6. Теперь скажу не как автор, а как читатель. Когда я бываю на книжных ярмарках, то просто поражаюсь тому, как же это мало и скудно для такой огромной страны, как Россия. И как много абсолютно схожих изданий.

В своем очерке я несколько раз сказала спасибо разным людям, но, возможно, в запале обидела кого-нибудь. Сразу приношу свои извинения. Ведь мы пытаемся сообща докопаться до истины, понять друг друга.

Надо честно признаться, что повезёт нам не всем. Более того, все мы очень разные. Я, например, в восторге от прозы Токаревой, а в детективном жанре для меня идеал – братья Вайнеры. Кому-то по душе фантастика, кому-то мистика и эзотерика, и этот, новый жанр – хоррор! Но в одном я твердо уверена: среди нас есть настоящие звезды. Им только надо помочь воссиять.

С любовью, с уважением и к авторам, и к издателям – Лариса Теплякова.

Психотерапия для начинающих

Лето. Август на излёте. Я сижу на балконе своего отельного номера. На столике бокал греческого вина, блокнот и авторучка. Отринув все курортные удовольствия, я верстаю смелый план по продвижению на литературном поприще. До отлёта в Москву осталась пара дней. За это время я обязана создать себе должный психологический настрой, чтоб по приезду закрутить события в нужном мне направлении.

В Москве нежарко, но вполне сносно. Закончилась летняя жизнь, и главное теперь – не поддаться осенней хандре, не расслабиться, не растратиться попусту. Мне нужно обзвонить с десяток издательств, отослать свои творения на суд редакторов и узнать, какова судьба моего романа, за который я уже получила гонорар.

Все мои близкие давно мечтают подержать в руках отпечатанную книжицу, а я сама уже прикинула, кому раздарю авторские экземпляры. Все должно случиться очень скоро, вот-вот… Один мой роман окончательно принят, а другой отредактирован и должен быть запущен следом за первым. Ведь они в одной серии, со сквозными персонажами. Но что-то мешает мне пребывать в счастливом равновесии. Где-то глубоко внутри сидит зверёк сомнения и скребет лапой. Интуиция – тот ещё зверь, скажу я вам…

Итак, я начинаю звонить.

Все, что случилось дальше, очень напоминало бредовый сон. На мой звонок в издательство холодно откликнулся автоответчик: «Телефонный номер, который вы набрали, больше не существует». Хорошенькое дело! Но редакторы-то существуют! Я отстучала несколько писем, не жалея клавиатуры. Отозвалась только моя дорогая Анна и поведала мне невеселую историю. Вкратце все сводилось к следующему:

– редакция переехала по новому адресу;

– в издательстве полностью сменилось руководство;

– новая метла, а точнее – мётлы, по-новому метут, и даже где-то бесчинствуют в своем запале, меняя редакционную политику, перекраивая серии и даже увольняя ведущих редакторов!

Вот это да! Как изменчиво писательское счастье! Если уж редакторам, которые выпустили не один десяток книг, приходится туго, так что уж тут говорить о скромных, беззащитных начинающих авторах! Я все же нашла в себе силы послать Анне ободряющее письмо, на которое она мне ответила, что слабая надежда у нас остается. «Мне было очень приятно с вами работать» – написала на прощание Анна. И пока всё.

Затем я принялась разыскивать того литературного агента, который забрал мой детектив с целью дальнейшего продвижения. Я доставала его всеми доступными современными средствами связи. Молчок. Пропал, как в воду канул. Ни ответа, ни привета. Только длинные гудки. Вот так-то доверять незнакомым людям, даже если они интеллигентны, начитаны и с проседью в прическе.

Нет худа без добра. В мою копилку сюжетных ходов попала еще одна история из собственной жизни – из под носа увели рукопись!

За окном портилась погода. Небо набрякло тучами, заслезилось дождем. На мгновение мне показалось, что все хорошее и светлое кануло в прошлое вместе с летним теплом. Я, в общем-то, знала, что жизнь несправедлива, но не настолько же! Что делать-то? Рассмеяться или заплакать? Нет, пожалуй, ни то и не другое.

Я открыла файлы на компьютере и принялась скрупулезно просматривать свои работы. Их у меня набралось прилично. Мой муж шутит, что уже на солидное собрание сочинений вполне хватит. Ну, неплохие же вещицы, черт возьми! И ещё замыслов громадьё, и записей, и набросков. Шутки шутками, а с этим интеллектуальным багажом что-то надо делать.

Тупо ждать развития событий не по мне. Я опять приступила к активным действиям.

В переговорах с издательствами я уже не новичок. У меня готовы синопсисы – краткие и подробные. У меня есть лаконичные сведения об авторе, то есть обо мне. Даже ударные отрывки из произведений в отдельных файлах. Есть авторское резюме… Ко всему прилагается также азарт, трудолюбие, гибкость и жизнерадостный голос. В общем, готовность № 1. Но, оказывается, как ни готовься к диалогам с редакторами, а тебя всё равно застигнут врасплох!

Для дальнейшего изложения событий надо принять кое-какие условности. Из соображений политкорректности я пока не буду называть фамилии редакторов и наименования издательств. Придет ещё время, обязательно обнародую! Сейчас же обозначим учреждение литерой Х и всё. А дальше следует мизансцена.

Итак, будний сентябрьский денек. Начинающий автор Теплякова с телефонной трубкой в руках.

– Здравствуйте! – говорит она приветливым голосом. – Я отправила вам роман по электронной почте, и звоню, чтобы справиться, получили ли вы его?

– Как ваша фамилия? Да, да, что-то такое есть, – проговорено нехотя, лениво, вяловато.

– Спасибо. Можно узнать, какой у вас срок рассмотрения?

– Да что церемониться, мы сейчас и откроем. Так, что тут у вас? Детектив? Не иронический, надеюсь?!

– Нет! – с готовностью заверяет автор. – Я бы назвала его психологическим или даже криминальной мелодрамой.

– А то этими ироническими замучили. Пишут и пишут! Все Донцовыми стать хотят. А кто бы это всё ещё читал… Так, а что это за название такое? А начало? Ну и ну! Не знаю, не знаю…

Автор быстро лепечет в трубку заготовленные доводы, пытаясь коротко и ёмко пояснить свой оригинальный замысел.

– Знаете, мне ведь читать весь самотёк некогда! – следует откровенный ответ. – Вот вы мне сами укажите, какая такая изюмина есть в вашей работе? Брендовая фишка, понимаете? Вот подумайте и напишите, а мы уж потом решим, рассматривать ваш роман или нет.

Вот так, синопсис их уже не устраивает! От автора требуется не только написать роман, но и убедительно доказать его коммерческую ликвидность. Что делать, занялась извлечением изюма из своего романа и созданием «брендовой фишки». Проще говоря, от меня требовалась такая преамбула, которую можно разместить на обложке книги для привлечения читателя. Текст должен вызвать мгновенный интерес и неукротимое желание купить пару-тройку экземпляров немедленно. Создание такого коммерческого предисловия, скажу я вам, нелёгкая задача. Я отправила четыре варианта, и опять жду ответа.

Звонок в издательство Y обернулся новым сюрпризом. Ведущий редактор изрекла коронную фразу о том, что читать ей мой опус некогда и великодушно предложила:

– А давайте проговорим ваш сюжет прямо сейчас по телефону! Представьте, что вы рассказываете содержание фильма. Если мне будет интересно, то у вас появится шанс.

Я подстегнула свое воображение, перевоплотилась в артистку разговорного жанра и бодро взялась за дело.

– Так, так, занятно, любопытно. Трогательно. Что-то есть, – вставляла моя собеседница. – А кто же из них у вас маньяк?

– А маньяка нет, – скромно сказала я.

– Роман неплохой. Мы бы взяли его, если бы вы уже были известной.

– А что требуется от начинающих? – полюбопытствовала я.

– Нечто необычное, оригинальное, из ряда вон!

– А вы не могли бы привести какой-нибудь пример из ваших последних находок? – я всячески модулировала голосом, изощрялась вызвать даму на откровенность.

– Вот сейчас мы готовим к изданию роман о каннибале! – поведала она. – Действие происходит в наши дни. Каннибал познакомился с будущей жертвой по Интернету. Они переписывались, общались, откровенничали, сблизились. Однажды встретились. Людоед сумел заманить нового приятеля к себе домой. И там он его съел! Он делал это медленно, растягивая долгожданное удовольствие…

По моему телу пробежала судорога омерзения. Я представила себе кровожадного читателя, смакующего томление и торжество людоеда. Нет, это не мой читатель. Я не смогу будить в человеке его самую низменную животную сущность. Меня интересует как раз диаметрально противоположное. Я пристально изучаю характеры, исследую мотивы поступков с тем, чтобы даже в заурядных людях открыть неброскую красоту души. Я пытаюсь легким слогом вызвать приятное настроение. Я пишу житейские истории, приправленные юмором, пронизанные любовью, порой прошитые детективной ниточкой, оттененные событиями в стране, и психология человека для меня всегда на первом месте.

А книга о каннибале очень скоро появится в магазинах. Я ей тут даже рекламу сделала. Ну, что же, у нас ведь свобода морали.

Общение с редакторами и с рецензентами породило у меня новое хобби – собирательство редакторских перлов. На всякий случай я это коплю. Любопытное чтиво получается. Ведь нашего брата, начинающего писателя не щадят. Наши произведения пренебрежительно именуют САМОТЁК, а нас самих ЧАЙНИКАМИ. Создается впечатление, что вокруг каждого издательства кем-то очерчен круг, который новичкам не переступить. И вот что ещё не укладывается в моей голове: даже там, где тебя похвалили и приголубили, не торопятся издавать! И все же мы существуем, пишем, дерзаем.

Вообще-то, я тут храбрюсь, хорохорюсь, умничаю, но, должна признаться, что моя самооценка иногда резко падает. Я вновь возвращаю ее на место, перечитывая добрые отзывы о моих работах. Метод возврата в точку удачи. Такая вот психотерапия.

Иногда подкрадывается уныние. Сознание раздваивается. Во мне начинают спорить как бы два человека. Один уже умудрен опытом и знанием, а другой руководствуется эмоциями и прочими эфемерностями. Первый заявляет, что все усилия тщетны, да и гонорары-то, честно сказать, маловаты для того, чтобы к ним относиться серьезно. А другой возражает, что не в деньгах счастье.

И вы знаете, друзья, я склоняюсь к мнению своего второго «Я»! В моём случае мне не так важно, сколько заплатят. Возможно, это даже хорошо, потому что меньше посторонних мыслей. Нет, я, конечно, не против гонораров. Более того, я считаю, что они нужны, как признание способностей, как мерило авторского труда. Но гораздо важнее пообщаться с огромным миром посредством книг, найти единомышленников.

Мы так разобщены сейчас в наш век индивидуализма, так удручающе независимы, так недоверчивы и так порой циничны, что сами от этого и страдаем, но боимся честно признаться! Не каждый хочет выставлять свой мир наизнанку. Но я-то, как писатель (хоть и пока начинающий), приметлива, наблюдательна. И именно хорошая книга объединяет самых разных людей, из различных социальных слоев. Читать с наслаждением одну и ту же художественную книгу могут министры и пенсионеры, банкиры и скромные клерки, профессора и студенты. Сейчас ведь даже появилась такая забава – оставлять прочитанные книги где-нибудь на скамейке в парке или на пляже. А зачем? Чтоб передать другому индивидууму свои ощущения, эмоции и прочие эфемерности. Всё же мы, люди, существа общественные. В связи с этим мне очень понравилась фраза из свеженького кинофильма «Мне не больно». Вот она, цитирую: «в жизни главное найти своих и успокоиться». Так просто.

Видно, я ищу своих по жизни: чутких редакторов, добрых читателей, участливых собратьев по перу. В поисках своих я часто забредаю на сайт avtoram. com. На этой виртуальной площадке я прогуливаюсь и общаюсь. Здесь сформировалась комфортная культурная среда, в которой можно не опасаться столкновения с пошлостью. Две умницы-красавицы собрали для посетителей массу интересной, полезной информации, да ещё вдохновляют нас на писательские подвиги. Если это всё имеет место быть, значит, оно кому-то очень нужно? Значит, я не одинока в своих попытках?

Однажды я уже решилась опубликовать свои откровения. Теперь же отважусь на открытый эксперимент. Сознаюсь честно, меня часто одолевают сомнения в том, что человек без связей и протекций сможет проложить себе дорожку в книжном мире. Так вот, на мне и проверим. Я обещаю рассказывать вам всё предельно честно, без злопыхательства и мрачного пессимизма. Посмотрим, сумеет ли начинающий автор Теплякова из чайника превратиться в востребованного писателя. Я надеюсь, мне хватит терпения, настойчивости, самоиронии и человеколюбия, чтоб осилить задуманное.

С любовью и уважением ко всем, кто читает эти строки. Всем чайникам – стрессоустойчивости, выдержки и везения.

Любовный» роман с редактором

Вот уж и не думала, что жизнь так быстро подбросит мне новый сюжет для очередного рассказа! Вернее, я сама в него вляпалась, рассылая свои опусы по издательствам.

Предмет обсуждения – мой роман под названием «Тайное и явное в жизни женщины». Я написала его полтора года назад в рекордно короткий срок, повинуясь необъяснимому порыву души. Если кратко, то он о том, что любовь многолика. Она разная, и всякий вариант имеет свой вкус и градус, как вино.

Кстати, вот так лаконично выражать суть своих романов меня научила одна редакторша. Я назову её красивым именем Наталья. Это имя в нашей российской литературе одно из излюбленных, не правда ли? Вот я им и воспользуюсь.

Итак, редактор Наталья убежденно заявила мне, что автор должен уметь чётко формулировать, о чём же написано его многостраничное произведение, в двух-трёх словах. Ёмко. Сжато. Не растекаясь мыслью по древу. И сразу же должно выявляться – интересная вещь или нет. Новая или банальная. Ликвидная или нет.

Попробуйте, потренируйтесь слепить такой рекламный слоган про свои произведения или поупражняйтесь с классическими для начала! Я так и делала. Непросто. Не покидает ощущение, что как-то однобоко выходит. Но, должна признаться, что-то в этом есть. Какое-то рациональное зерно.

Вот с этого курьёза завязались наши любопытные отношения. Первая моя спонтанная формулировка Наталью не убедила. Я напрягла свои мозговые извилины, измыслила другое определение, перезвонила ей ещё, но – снова неудача. Потом я послала список из десяти пунктов, которые начинались со слов «Этот роман о том…». После этого суровая Наталья рассмеялась и согласилась прочитать мою рукопись.

Очень скоро, ну, просто дней через пяток, я получила от неё нестандартный ответ: «Вы написали добротный роман. Будем думать, что с ним делать».

Стоит ли говорить, что я воспарила до небес? Ведь Наталья сама женщина, которая видала и тайное, и явное. Ничем особо её не удивить. И она заинтересовалась!

Какая завертелась у нас переписка! От близости удачи слегка кружилась голова. Мы обсуждали детали и нюансы. Мы уже прикидывали, что вполне можно успеть издать книгу ко дню всех влюбленных 14 февраля (День святого Валентина). Сознаюсь, каждое послание Натальи я сама раскрывала с трепетом, напоминающим любовную лихорадку.

Наше кружение вокруг моего детища длилось недели две-три. Отношения теплели, но что-то мешало им достичь истинной вершины наслаждения. Я с волнением ждала от редактора предложения узаконить наши симпатии, то есть подписать договор, а Наталья как-то оттягивала эту минуту блаженства.

Сюжет начал отдаленно напоминать мне Гоголевскую «Женитьбу». Я – Агафья Тихоновна, а ведущий редактор издательства Y – мятущийся Подколёсин наших дней. Я с замиранием сердца жду судьбоносного решения, а жених всё медлит.

Наконец, Наталья сказала, что подстрахуется и отдаст роман на прочтение распространителям. Я поняла, что это такие сотрудники, которые отвечают за сбыт книжной продукции. Они взаимодействуют с торговыми сетями и с оптовиками. Что ж, в каждом издательстве свои порядки.

Вмешательство третьих лиц часто бывает губительным для нежных, неокрепших отношений. В любви случаются досадные треугольники, а в нашем случае вышел какой-то многоугольник. Вскоре Наталья прохладным голосом заявила, что им (не знаю, сколько их числом), докам по коммерческой части, более всего приглянулись интимные сцены. В общем, эротику можно оставить или даже умножить. И надо бы подумать над тем, чтобы добавить экспрессии. Последовали рекомендации, что неплохо бы прогнать моих героев сквозь горнило экстремальных ситуаций. И чтоб кровь, и чтоб безысходность, смешение добра и зла. В качестве примера приводилась следующая сюжетная схема: герои летят на самолете. Авиалайнер совершает аварийную посадку в глухом месте, вдали от цивилизации. Запасов пищи совсем мало. И что же остается им делать, чтобы выжить? Поедать себе подобных.

Я поморщилась. Видимо, тема каннибализма в отдельно взятом издательстве встала очень остро. Как-то она их там перманентно волнует! Я уже об этом писала. Всем сотрудникам нестерпимо хочется, чтобы российские авторы обнажили, наконец, насущные проблемы людоедства перед широкой читающей общественностью.

Передо мной же возникла дилемма: безжалостно ломать сюжет своей мелодрамы или защищать авторское право на собственное видение. И кто я вообще, чтобы что-то отстаивать? Я лишь робко попыталась заметить, что в результате переделки из любовного романа получится триллер. А мы ведь говорили о подарке всем влюбленным ко дню святого Валентина…

Я колебалась, Наталья соблазняла. «У вас легкая рука, хороший слог. Но житейские сюжеты нынче не востребованы. Меняйте стиль!»

Я поразмышляла один день, и сочла нужным скромно отказаться. Я подумала, что если нашпигую свой роман ужасами, то это выйдет вымученно, искусственно. Я буду не я, и песня не моя.

Одним словом, наши отношения резко сошли на «нет», не успев развиться по-настоящему.

Что обычно остается от несостоявшейся любви? Горечь и кое-какие навыки. Так и в этом случае. Пополнилась моя копилка отрицательного опыта – только и всего.

Признаюсь честно, я всплакнула. Рыдала этак минут десять со всхлипами и судорожным глотанием собственных слёз. Я же женщина, вот порой и реагирую на удары судьбы совсем просто, безыскусно, чисто по-женски. Но слезами горю не поможешь, да и Москва им не верит. А мы где? В Москве, в столице нашей необъятной Родины. А город этот весьма жёсткий. Ну, да вы и сами это хорошо знаете.

И что же дальше было, чем сердце успокоилось?

А вот чем. У меня уже сложилась традиция – получив очередной отказ, я непременно иду в какой-нибудь большой книжный магазин. Не могу я сидеть на месте и тихо горевать. Страдая, я все же пытаюсь обстоятельно изучить, что на данный момент издается. Покупаю выборочно некоторые новинки для ознакомления и обязательно что-то для души. На этот раз мне очень повезло – вышел сборник Михаила Веллера «Песнь торжествующего плебея». Само провидение подкинуло мне эту книжицу в утешение! Весь сборник посвящен рассуждениям известного писателя о нашей литературе в целом, о его собственном непростом пути, и немало строк уделено редакторам! Я читала, безжалостно оставляя свои пометы на тех страницах, где мысли автора брали меня за живое, резонировали с моим настроением. Вышло так, что почти весь томик оказался испещрён моими торопливыми каракулями.

Не удержусь от цитат.

«Нет ничего обычнее в издательской истории, как многократные отказы книге, которая потом летит бестселлером», – пишет Веллер.

«Человек двух встречал я из редакторского сословия, которые способны были взять рукопись и идти ругаться с издателем до хрипоты, ломить грудью и пробивать стенку головой» – еще одно его наблюдение.

Жёстко хлещет мэтр всё редакторское сословие в своей книге. Некоторые слова я даже цитировать не решусь. Веллер свое право на это доказал, отстоял, выстрадал. Он вырвал у судьбы успех, и с высоты своего таланта может так судить. Я пока лишь осторожно исследую механику издательского дела и сам литературный процесс. И поняла, что всякий редактор, сидящий на самотёке, кажущийся порой всемогущим, зачастую обычный замотанный человек. Он иногда болеет, ходит в отпуск, меняет место работы в поисках лучшего. Он порой хандрит, медленно читает, долго думает, боится идти против течения, опасается рисковать. Вот только мне интересно, любят ли редакторы авторов той профессиональной созидательной любовью, или мы их чаще раздражаем своим стремлением выйти в печать?

Живительный бальзам на мою израненную душу оказали слова еще одного успешного современного автора – Андрея Куркова. Интервью с ним я прочла на этом же сайте – «Справочник писателя». Он утверждает, что отказ издателя в нестандартной форме – уже неплохо. Это раз. Во-вторых, получение письменного отказа есть предзнаменование будущего успеха. Это реакция на текст. Неравнодушие.

Если так, то я просто счастливица! Мне такие обстоятельные отказы присылали, и даже витиеватые сожаления о несостоявшихся отношениях! А со сколькими редакторами я в переписке нахожусь! Сколько умных, начитанных людей разбирали мои опусы, отмечая грамотность, приятный стиль, легкую руку, особо удачные куски! Просто можно пока считать, что я нахожусь с редакторами в конфетно-букетном периоде ухаживания. Что обычно вспоминается всю жизнь с умилением, когда уже давно и плотно сковывают узы брака? Именно этот волнующий период завязки отношений.

Своим трудным счастьем в очередной раз делилась ваша Лариса Теплякова.