Текст книги "Да пребудет с вами ВсеЛенская терапия"

Какими инструментами мы пользуемся?

Эту главу мне помог написать Олег Гитбиндер – врач-натуропат, специалист по прикладной кинезиологии и гомеосинергетической медицине.

Кинезиология – это искусство общения с организмом на языке мышечных тестов, способ постановки вопросов с целью получения ответов.

Кинезиологический (мышечный) тест – диагностический инструмент, позволяющий оценить жизненную энергию организма и отдельных его систем через исследование тонуса мышц.

Впервые использовать мышечный тест предложил американский хиропрактор Джордж Гудхарт в 1962–1964 годах. Он разработал диагностическую и лечебную систему (впоследствии названную прикладной кинезиологией), которая распространилась по всему миру сначала среди докторов-хиропракторов и остеопатов, а впоследствии среди докторов медицины, стоматологов, психологов, диетологов и других специалистов.

Принцип биологического резонанса – основа кинезиологического теста – хорошо известен в физике. В жизни он не менее важен. Смотрите, как он работает: люди, с которыми мы встречаемся, либо вызывают у нас ответную реакцию, либо не вызывают. Мы либо находимся с ними в резонансе, либо нет. То же справедливо и для всего окружающего мира, одушевленных и неодушевленных предметов.

Кинезиологический тест – универсальный инструмент, позволяющий оценить наличие или отсутствие биологического резонанса. Проще говоря, с его помощью можно задавать телу вопросы и получать ответы «да» или «нет» (есть резонанс / нет резонанса).

Однако, чтобы получить корректный ответ, нужно в первую очередь корректно задать вопрос. Очень важно учиться правильно задавать вопросы энергетической системе и интерпретировать ее ответы. Это «общение» предусматривает использование особого «языка», и основная задача и трудность заключаются в том, чтобы научиться этому языку.

Наши мышцы очень чувствительны к стимулам, которые предлагаются организму. Терапевт давит рукой на соответствующую мышцу клиента – если стимул приводит к повышению жизненной энергии, то исследуемая мышца остается напряженной. Если же в результате стимула жизненная энергия снижается, то мышца теряет силу, становится гипотоничной.

Например, мы хотим протестировать переносимость организмом какого-либо продукта питания. Мы помещаем этот продукт в контакт с телом испытуемого и просим его напрягать мышцу, которую выбрали в качестве индикатора. Если происходит снижение тонуса этой индикаторной мышцы, она как бы слабеет, продукт человеку не подходит. Отмечу, что в этом случае мышца не теряет способность сокращаться, но ее сила заметно снижается.

Другой вариант теста: мы просим человека подумать о какой-нибудь нерешенной проблеме, о том, что вызывает у него неприятные ощущения, или же просим озвучить эту проблему. При тестировании мы сразу отмечаем падение тонуса исследуемой мышцы. Если испытуемый быстро переключится на приятную ситуацию, которая вызывает у него положительные чувства, индикаторная мышца сразу окрепнет.

Таким образом, мы имеем возможность «общаться» с организмом пациента только через тело, минуя его сознательную часть, его разум и органы чувств.

Кинезиологический тест – это ворота в бессознательное, где, как в черном ящике, содержится вся информация про нас, вся наша история, все неразрешенные ситуации и проблемы. С его помощью мы лучше понимаем свое бессознательное и те неулаженные конфликты из прошлого, которые как будто бы уже забылись, но продолжают играть важную роль в нашей жизни.

Тест помогает «вытаскивать» один за другим наружу наши эмоциональные блоки, диагностировать их и таким образом понимать историю человека. А через историю – настоящее и причины сегодняшних проблем.

В рамках ВсеЛенской терапии кинезиологический тест позволяет нам найти пусковые моменты происходящих в жизни человека событий, касающихся всех сторон его жизни: здоровья, отношений, профессиональной деятельности или финансов. Эти причины могут находиться в прошлом, настоящем или, как ни странно, в будущем и практически никогда не находятся в зоне осознавания.

Принципиальной особенностью ВсеЛенской терапии является понятие Телесного маркера (ТМ). Все, что с нами происходило, происходит и будет происходить, имеет соответствующую точку расположения в нашем теле. По сути наше тело – это карта наших жизней. Когда мы работаем с любым вопросом, мы сначала находим для него ТМ и все дальнейшие тестирования проводим через него. Все телесные маркеры находятся на передней поверхности тела.

Есть три варианта поиска ТМ:

Первый вариант. Мы спрашиваем клиента, где в его теле живут отношения, клиент кладет руку на грудь, и при кинезиологическом тестировании рука слабеет – это значит, что в данном месте есть блок. Потом клиент произносит в утвердительной манере: «Мои отношения живут здесь». И если это правда, то рука вновь становится сильной.

Второй вариант. Когда терапевт чувствует, где у клиента телесный маркер, и помогает его найти.

Третий вариант осуществляется с помощью перебора вариантов. Мы условно делим переднюю поверхность тела на три части и тестируем ответ: «Отношения живут в верхней трети, отношения живут в средней трети, отношения живут в нижней трети. Отношения живут в нижней трети справа, слева, посередине и т. д.».

Одна из основ Вселенской терапии ― это вербальная работа с телом. Мы живем в теле, и все изменения в первую очередь происходят в нем. В терапии мы в основном не касаемся тела клиента. Но слов (если они идут из поля сердца и правды) вполне достаточно, чтобы у клиента менялось его телесное состояние и ощущения протекания энергии в теле. Это часто происходит практически мгновенно и вызывает у клиента удивление. Тестирование через ТМ подтверждает происходящие изменения.

Тест дает нам возможность посмотреть на реальность с другой, непривычной стороны. Он, насколько это возможно, приближает нас к правде и делает нас гораздо более свободными в принятии решений и выборе оптимальных способов терапии. Тест также используется в качестве удобной обратной связи для отслеживания происходящих в результате терапии изменений.

Благодаря кинезиологическому тесту и сотрудничеству с психологом у человека появляется возможность выбора: оставить все, как есть, или измениться, изменить свою жизнь и сделать свою реальность более осознанной.

Раз мы уже заговорили о теле, есть смысл рассказать о психологических причинах болезней с позиций ВсеЛенской терапии. Всегда, когда мы работаем с соматикой, мы вначале тестируем в процентах через ТМ симптома или болезни, сколько в нем физиологии и сколько психологии. То есть мы не отрицаем возможность совместной работы с врачами. Еще одно важное замечание: причины болезней могут находиться на любом из семи уровней или на нескольких вместе. Я просто даю схему, позволяющую лучше ориентироваться в этом вопросе.

Кто из вас никогда не болел? Нет таких? А если вы болели, то зачем это делали? Если мы говорим в первую очередь о текущей жизни, то причины болезней могут быть внутри меня, между мной и кем-то, между мной и чем-то.

1) Получение любви, тепла и внимания. Маленький мальчик бежал, упал, коленку разбил. Мама подошла, коленку погладила, конфетку дала. И бессознательное говорит: «Классный способ, будем пользоваться». Во взрослом состоянии тепла и любви становится меньше, бессознательное говорит: «Не вопрос, я ведь знаю, как это получить. Давай-ка заболеем». Близкие неделю заботятся, потом говорят: «Пошел ты на фиг. У нас у самих дел много». Бессознательное решает: «Что-то здесь не так, видимо, мало заболел». Ручки выкручивает так, что человек попадает в больницу. Тут же все с апельсинами потянулись. Бессознательное говорит: «Ну, я же знало».

Особенно этот способ становится преимущественным среди пожилых людей, у которых способов получения любви, тепла и внимания не очень много.

1) Избегание. Например, человек устал, не хочет работать. Болезнь ― это социально разрешенный способ от чего-то смыться. «Мама, не пойду в детский садик, животик болит». В чем разница между манипуляцией и этим способом? При манипуляции человек не болен, но пытается обмануть и сказать, что у него где-то что-то болит. А при избегании человек действительно болеет.

2) Способ измениться. Электроны бегают вокруг ядра атома по определенным орбитам. И чтобы с одной орбиты перейти на другую, надо энергию либо получить, либо отдать. Часто, особенно если это касается тяжелых хронических заболеваний, это такой способ измениться. Человек заболел онкологией, у него поменялась система координат, ценности, он понимает, что важно, а что нет, и начинает по-другому жить.

3) Болезнь ― это власть. «Доченька, ты не пойдешь на свидание, когда у твоей мамы гипертонический криз».

4) Люди не знают, что имеют четыре базовых экзистенциальных (то есть сущностных) вопроса: страх смерти, страх одиночества, проблема поиска смысла жизни и проблема свободы воли. Ни один из этих вопросов не решаем по сути своей. Все равно мы умрем. Смысла в жизни никакого. Свободы воли никакой, и все равно мы одиноки, даже если находимся с кем-то.

Похоже на правду? Но мы так устроены, что без смысла жизни жить не можем. Нам нужен какой-то смысл, хотя бы на ближайшие пять минут. И болезнь очень часто выполняет смыслообразующую функцию. Особенно у пожилых или хронически больных людей.

Человек прекрасно знает, что ему делать, когда он болен, и у него нет никаких идей, что делать, когда он выздоровеет.

Приходит бабушка с гипертонией. Вокруг болезни у нее все вертится. Это ее способ коммуникации с детьми (они все время ее спрашивают о здоровье), структурирования времени (в 5 утра надо идти в поликлинику, чтобы очередь занять, лекарство выбить), коммуникации с подругами (основные разговоры про то, кто какую таблетку и от чего принимает). И вы у нее этот смысл не отнимете, потому что других смыслов предоставить не можете.

1) Болезнь может иметь причины внутри человека и может выражать конфликт субличностей. Какая-то часть меня, с которой я знаком и одобряю. Например, напряженную, тревожную, постоянно что-то делающую часть меня я одобряю, потому что в нашей семье она была принята. Знакомо? Вы ложитесь на диван, одна субличность говорит: «Ну-ка, вставай, хватит лежать. За это время мог бы принести пользу людям». А другая часть отвечает: «Да фиг с ним». Эта субличность в семье особо не принималась. И она думает: «Я тоже пригожусь! Надо ей по сотовому позвонить. Блин, сотового нет. Факс сломался. Что делать? А, у нас есть шея. Хрясь! Отлично, СМС пошла». И только когда мы даем место обеим частям, симптом уходит, потому что эта информация до нас донесена.

2) Тело является переводчиком с языка бессознательного на язык сознания. Иногда этот язык прямой, иногда метафорический, иногда символический. Например, у ребенка бронхиальная астма. На физическом плане детенышу не хватает воздуха, на психологическом плане ― идет такая гиперопека, что ему не вздохнуть. И тогда его тело нам об этом сигнализирует.

Я надеюсь, что эта простая схема поможет вам понять, зачем мы болеем. Все эти причины бессознательные, ведь на сознательном уровне никто болеть не хочет. Иногда болезнь ― это единственный доступный бессознательный способ решения тех или иных вопросов.

Первый шаг к исцелению всегда лежит в перемещении причин болезни в осознаваемую зону. В этом случае у нас появляется больше выбора.

Все в этом мире базируется на энергии, ее протекании и возникающих при этом блокировках. Энергия может иметь разные частотные диапазоны, и каждый метод работает в рамках своего диапазона. Например, в рамках энергии расстановок достаточно часто возникают частоты смерти или других тяжелых событий. Это не хорошо и не плохо, просто это те (подчеркиваю – не единственные) энергии, в которых такой метод действует.

Энергия ВсеЛенки – про жизнь, про развлечения. На наших сессиях редко кто-то лежит пластом и страдает. Бывает, конечно, не без этого. Но даже над смертью и другими тяжелыми моментами можно шутить, четко понимая, для чего мы так делаем и к каким терапевтическим эффектам это ведет.

Разные направления психотерапии работают с разными уровнями человеческого существования. Кто-то с ментальным уровнем, кто-то ― с эмоциями, поведением или телом.

Я считаю, что на самом деле все мы работаем с душой. И душа клиента либо берет то, что происходит на сеансе, либо нет вне зависимости от того, в какой психологической модальности происходит работа.

Задача терапевта заключается в том, чтобы создать условия, в которых Душа клиента могла взять. Во ВсеЛенской терапии это нахождение терапевта в безоценочном Поле сердца, когда мы от клиента ничего не хотим и ничего от него не ожидаем, наблюдая за ним с любовью и искренним интересом. Это одна из самых важных идей: пребывая в Поле сердца, мы можем быть в контакте с нулевой точкой потенциала, когда есть все. Существуют работы, говорящие о том, что электромагнитное поле сердца ― самое сильное из всех органов нашего организма. И, по сути, сердце синхронизирует все в организме. И Поле сердца ― это про любовь. Необходимыми компонентами также являются состояние контакта с чем-то Большим, безопасность и доверие, а также юмор и состояние игры.

Это общая тема с расстановками, но ракурс, под которым мы смотрим, другой. Мы все – часть чего-то гораздо большего, чем нам кажется. Например, электрическая активность в зоне коры головного мозга, отвечающей за мышцы руки, появляется до того, как человек осознал, что он хочет поднять ее. Это говорит о том, что мы – лишь периферические устройства, хотим того или нет.

И то, что мы называем сознанием или мыслями, – всего лишь обеспечивающая нашу безопасность и комфорт попытка объяснить то, что уже произошло, и, скорее всего, отнюдь не по нашей воле. Телевизор, наверное, тоже думает, что изображение живет в нем, хотя мы-то с вами знаем, что изображение идет из Останкинской телебашни. Какой бы телевизор мы ни включили, на первом частотном канале он будет показывать Первый канал. Марка телевизора значения не имеет.

Мы все – такие телевизоры, показывающие идущие из информационного поля программы. Они содержатся не в нас, а «там». То есть при соответствующем желании каждый из нас может переключиться на каналы другого человека, что, собственно, заместители и делают. Мы назначаем человека фигурой (например, бабушкой нашего клиента), или абстракцией (например, деньгами), или состояниями (например, любовью). Покажу, как это работает.

Человек встает в поле, становясь любовью клиента, и чувствует невыразимые тяжесть и печаль. И чудесным образом оказывается, что клиент, который всю жизнь ищет любовь, постоянно находится в этом состоянии, просто он не знает, что это его любовь. И в какие бы отношения он ни вступал, они всегда полны именно этой любви, и никакой другой ему не найти, если не научиться переключаться на другой эротический канал.

Мы используем заместителей для проявления тенденций в поле, в котором находимся. На самом деле, мы их используем для легитимизации того, что с человеком происходит. Чтобы его душа смогла посмотреть на ситуацию и принять ее, согласиться с ней или ее трансформировать.

Одна из ключевых идей ВсеЛенской терапии – идея про правду. Единственное, что нас исцеляет, – правда, и наша задача – подобраться к ней настолько близко, насколько это возможно. Понятно, что до абсолютной правды не добирается практически никто. Задача терапевта – предоставить клиенту возможность взглянуть на правду в безопасных и доверительных условиях. А дальше клиент как в пещере Аладдина: возьмет ровно столько, сколько сможет унести. Очень важно отслеживать свою динамику продвижения к правде. А она сама – штука недешевая. Правда стоит очень дорого и небезопасна для многих аспектов нашего существования. Остались бы вы, уважаемый читатель, в тех же отношениях, ходили бы вы на ту же работу, если бы жили по правде?

Чаще всего мы не готовы ее принять. Зачем нам такая некомфортная и небезопасная реальная истина, когда у нас давно уже есть своя, домашняя, на выдумывание которой мы потратили столько времени? Большинству людей этой придуманной правды вполне хватает для жизни.

Обратите внимание, что мы свою правду тщательно достраиваем в соответствии с контекстом. Но она не позволяет решать вопросы и не позволяет исцеляться. Больше того – проблемы усиливаются, и мы ходим по замкнутому кругу.

Но если бы дошли до настоящей правды, то она бы нас от многого исцелила. Представьте, если человеку рассказали бы, что он может быть счастлив, только поймав синюю птицу. Он ее ловит, ловит, но ничего не получается, птица не идет в руки. В конце концов он устает, соглашается на первую попавшуюся ворону, перекрашивает ее и объявляет той самой, Синей. Но ощущение, что его «кинули», все равно остается. А счастье так и не приходит.

Следующая идея ВсеЛенской терапии: терапевт приходит в психологию, чтобы вырастить свою терапевтическую часть. Ни от чего нельзя полностью излечиться, это сказка. Если вы привыкли, что ваш базовый способ питания – боль, вы все время отовсюду будете тащить боль. Убрать эту доминанту можно, только создав другую и перестав кормить старую. Собственно, из этого терапия и состоит.

У каждого есть набор доминант. Мы всю жизнь их взращиваем, вкладываемся в них. Чем больше вы лечите других, тем сильнее прокачивается ваша терапевтическая часть, которая в конечном счете начинает лечить вас, перестав направлять энергию в старые доминанты и создав новые, более адекватные. Получается такой взаимовыгодный процесс.

Пожалуй, это самое важное. Терапевту важно чувствовать клиента хотя бы на трех уровнях:

– что происходит с телом клиента;

– что происходит с его эмоциями;

– что происходит с его энергией.

Я смотрю на свою пациентку, и чувствую, и понимаю: вот здесь у нее телесное напряжение. А вот здесь энергия не проходит, и поэтому она сейчас в определенном эмоциональном состоянии. По сути, это и есть описание состояния, в которое включены эмоция, телесные ощущения и энергия.

Существует четыре уровня наблюдения, с которыми терапевт должен быть хорошо знаком и натренирован в их использовании. На переключении между этими уровнями построена система работы во Вселенской терапии.

1) Что происходит со мной (так как я являюсь тонким, хорошо настроенным, диагностическим и терапевтическим инструментом).

2) Что происходит у клиента.

3) Что происходит между нами.

4) Что происходит на метауровне, то есть что сейчас происходит на самом деле. С точки зрения правды и связи с «чем-то большим».

Важно понимать, что живем мы с вами преимущественно ради состояний. Конечный этап любой игры, которая нас развлекает, – достижение того или иного состояния.

Мы привыкли думать, что в первую очередь это должны быть какие-то внешние телодвижения. Нам обязательно нужно что-то делать, чтобы прийти в определенное состояние. Вся система образования построена на обучении внешним действиям. Нас учат, что нужно сделать, чтобы, например, купить автомобиль. Но ведь мы покупаем «Мерседес» не столько для того, чтобы на нем ездить. Мы покупаем его, чтобы получить состояние владельца «Мерседеса». А вот как прийти в это состояние, нас нигде не учат. Купишь автомобиль, потратишь кучу денег, а состояние возьмет и не придет. И что тогда?

Мы можем помочь человеку сразу достигать желаемого состояния – это и называется внутренним путем. Меняя состояние внутри, мы легко меняем то, что происходит снаружи. А покупать «Мерседес» или нет, человек решает уже в обретенном состоянии.

Вы наверняка знаете, что у нашего мозга есть два полушария – левое и правое. Правое отвечает за чувства, эмоции, состояния, образное мышление, а левое – за логику. Каждое полушарие выполняет свою функцию с четкой целью – помочь организму выжить.

Самое страшное для человека – неопределенность. Она опасна для выживания. Мы боимся не знать, что произойдет через минуту, через час или через день. Но проблема в том, что вся наша жизнь до ужаса неопределенна: в любой момент может произойти все что угодно. Неопределенность вызывает страх, тревогу и напряжение – не самые приятные эмоции, согласитесь? Поэтому мы всеми силами стараемся ее уменьшить, а в идеале – ликвидировать. В связи с этим, кстати, у многих из нас довольно сложные отношения со свободой. Ведь свобода – способность выдержать как можно больше неопределенности. Это не так уж просто.

В процессе эволюции мы придумали разные механизмы защиты от неопределенности, один из них – наш многоуважаемый полковник, или левое полушарие.

Полковник ищет объяснения для всего. Он сообщает нам, почему пошел дождь, цветы завяли, а самолет летит и не падает. Полковнику необходимо объяснение каждого нашего шага или слова, тогда он чувствует себя комфортно и не досаждает нам рапортами.

Мы все время пытаемся усилить контроль над ситуацией, но вся штука в том, что мы не знаем, что «придет в голову» нашему левому полушарию в следующий момент. Полковник может выдать совершенно неожиданное толкование. А поскольку главная его цель – помочь нам выжить и уберечь от всех ужасов окружающего мира, его слова чаще всего мрачны и тревожны. Как представитель любой службы безопасности, он заинтересован предупреждать нас о постоянно нарастающих угрозах и так же постоянно растущих накладных расходах, направленных на обеспечение нашей безопасности.

Но парадокс в том, что, если бы все его предсказания сбывались, нас бы давно уже не было в живых! Тогда бы все, что могло взрываться, непременно бы взрывалось, мы бы тонули в самой мелкой реке и травились даже самыми свежими продуктами. Полковник – пессимист. К тому же довольно изобретательный.

Получается, мы пытаемся управлять неопределенностью и контролировать ее с помощью еще более неопределенного предмета. Никто не знает, какая следующая мысль «придет в голову» нашему левому полушарию. Тем более, как мы уже выяснили, большая часть объяснений возникает постфактум. Так стоит ли придавать им такое значение?

Мы – периферические устройства, управляемые центральным процессором, неизвестно где расположенным. А все трактовки, которые мы придумываем для тех или иных действий, – не более чем попытки оправдать их в рамках непротиворечивой системы наших собственных верований и убеждений.

В принципе мы ничем не управляем. И если осознать, что мы занимаемся исключительно поиском объяснений, то ценность их резко падает. Обратите внимание, что вся ценность российского образования заключена как раз в логике и памяти. Ни то, ни другое работать с неопределенностью не помогает. Поэтому и товарищ полковник, хоть и трудится исправно, нам скорее мешает.

Он мешает чувствовать, потому что у него на все есть строгие логические обоснования – они с чувствами никак не совместимы. Мешает оставаться в контакте с собой и другими, наслаждаться жизнью. Невозможно объяснять и параллельно ощущать – тут или одно, или другое. Мы столько времени проводим в объяснениях, что становимся, по сути, заложниками этой системы. Но благодаря ВсеЛенской терапии у нас есть возможность разнообразить наши отношения с полковником.

Сложность в том, что, если не дать ему удовлетворительную для него трактовку, он от нас не отстанет и ничего не пропустит внутрь нашей системы убеждений и ценностей. От него никак не избавиться, но можно попробовать ограничить его власть – перевести с линии фронта в штаб, так сказать. Мы с вами еще научимся находить общий язык с этим несговорчивым гражданином, но об этом позже. Пока просто примем за данность, что к достижению того или иного состояния полковник отношения не имеет, он просто работает на контрольно-пропускном пункте.