Текст книги "Да пребудет с вами ВсеЛенская терапия"

Я: «Их просто там собирают в одном месте».

Антон: Их просто там собирают в одном месте.

Я: Что происходит? Отзываются у тебя эти слова?

Заместитель людей: Да.

Я (заместителю внутреннего ребенка): И у тебя?

Заместитель внутреннего ребенка: Сначала отозвались положительно. Но когда про лагеря сказали, мне опять взгрустнулось.

Я: Что у тебя?

Антон: Я как-то последние фразы с юмором воспринимаю. Как упрощение ситуации: собственно, действительно в лагерях собирали хороших людей.

Я: Скажи: «Слава Богу, что их быстро собирали».

Антон: Слава Богу, что их быстро собирали.

Я: «А потом быстро уничтожали, чтобы освободить место для еще лучших».

Антон: А потом быстро уничтожали, чтобы освободить место для еще лучших.

Я: Что сейчас?

Антон: Как будто это все ко мне не относится.

Я: Скажи: «Я не хочу на это смотреть».

Антон: Я не хочу на это смотреть.

Я: «Я счастливо и с удовольствием буду это нести дальше».

Антон: Я счастливо и с удовольствием буду это дальше нести. Нет, здесь сопротивление.

Когда мы принадлежим к роду или системе, которая причинила вред, мы всеми силами стараемся на этот факт не смотреть. Однако если мы на него не смотрим, то усугубляем и передаем его дальше.

Антон: Получается, мы продолжаем компенсировать эту связь, которую несли.

Я: Конечно. Скажи: «Я признаю вашу боль».

Антон: Я признаю вашу боль.

Я: Беспомощность и бессилие.

Антон: Беспомощность и бессилие.

Я: И это страшно.

Антон: И это страшно. Мурашки пошли у меня.

Заместитель людей: Мне хочется голову в плечи спрятать.

Я: Конечно. Чего мы только на себе не тащим! Что сейчас?

Антон: Мурашки все еще идут. Как будто волны снизу вверх.

Я: Ты хотя бы чуть-чуть почувствовал. Именно для этого люди и перестают быть живыми – чтобы не чувствовать. Если то, что я должен переживать, слишком сильное, я перестаю чувствовать. Это такая защита.

Антон: То есть я становлюсь неживым в том смысле, что я не проявляю эмоций.

Я: Сейчас я сделаю интервенцию чуть пожестче.

Я попросил Антона подойти к заместителю людей и посмотреть ей в глаза.

Я: Скажи: «Я признаю вашу боль внутри себя».

Антон: Я признаю вашу боль внутри себя.

Я: И даю ей место.

Антон: И даю ей место.

Я: Конечно. Продолжай смотреть. Что сейчас?

Антон: Сердце сильно забилось.

Заместитель людей: У меня нога заболела.

Я: Скажи, пожалуйста, ты веришь, что у людей есть душа?

Антон: Да.

Я: Душа с утра была?

Антон: С утра была.

Я: Зубы чистила?

Антон: Чистила.

Я: Ну хорошо. Твоя душа по отношению к телу глубже или выше?

Антон: Я считаю, что глубже.

Я: Иди туда, пока не почувствуешь полное спокойствие.

Антон: Не получается.

Я: А мы говорим про душу. Душа – это то, что заставляет нас здесь воплощаться. И поскольку она знает, зачем она здесь, причин беспокоиться нет. Все уже решено.

Антон: Да, теперь я в это верю.

Я: Иди в глубину, пока это спокойствие не почувствуешь. Еще глубже. Ты ныряешь – и сразу обратно. Я не буду настаивать. Хочешь это дальше тащить? Не вопрос.

Антон: Я пробую погрузиться глубже. Для этого мне нужно успокоиться. А у меня в этот момент как раз и начинает биться сердце.

Я: Скажи: «Я так о себе забочусь».

Антон: Я так о себе забочусь.

Я: «Единственное, о чем я не забочусь, – это о своей жизни».

Антон: Единственное, о чем я не забочусь, – это о своей жизни.

Я: Что сейчас?

Антон: Пытаюсь успокоиться.

Я: Не надо пытаться успокоиться – просто иди в душу, и все. Больше ничего делать не нужно – иди вглубь, туда, где спокойно.

Антон: А можно с закрытыми глазами это сделать?

Я: Да, конечно. Энергия такая, не легонькая. Что сейчас? Насколько попал туда?

Антон: На 40 %.

Я: Ну и достаточно. Теперь из своей души посмотри на души людей, которые так же спокойны, как и твоя. Видишь? Скажи: «Наши души связаны».

Антон: Наши души связаны.

Я: И как бы наши души ни были связаны раньше, в этой жизни они связаны как душа потомка тех, кто причинил вред, и тех, кому этот вред был причинен. И это так.

Антон: И как бы наши души ни были связаны раньше, в этой жизни они связаны как душа потомка тех, кто причинил вред, и тех, кому этот вред был причинен. И это так.

Я: Что у вас?

Заместитель людей: Мне как будто плиту бетонную с головы сняли.

Я: Конечно. Скажи: «И я признаю то, что с вами произошло, и даю этому место».

Антон: И я признаю то, что с вами произошло, и даю этому место.

Я: Что у тебя происходит?

Антон: Сейчас у меня много картинок про лагеря начали появляться в голове.

Я: А что происходит в теле?

Антон: Тревога, волнение.

Я: Скажи: «И как бы наши души ни были связаны раньше, в этой жизни они связаны именно так».

Антон: И как бы наши души ни были связаны раньше, в этой жизни они связаны именно так.

Я: Что сейчас?

Антон: Вдохнул, выдохнул.

Я: «Моя душа признает выбор ваших душ, которые выбрали ваши судьбы, чтобы получить нужный им опыт».

Антон: Моя душа признает выбор ваших душ, которые выбрали ваши судьбы, чтобы получить нужный им опыт.

Я: «А моя душа выбрала мою судьбу, чтобы получить нужный мне опыт. И это так».

Антон: А моя душа выбрала мою судьбу, чтобы получить нужный мне опыт. И это так.

Заместитель людей: Мне плакать хочется.

Я: Конечно. «Я нес это за вас из любви. Мне казалось, что так будет легче».

Антон: Я нес это за вас из любви. Мне казалось, что так будет легче.

Я: И я соглашаюсь с этим опытом ровно по той цене, по которой я его получил.

Антон: И я соглашаюсь с этим опытом ровно по той цене, по которой я его получил.

Я: И как бы наши души ни были связаны, судьбы у нас разные.

Антон: И как бы наши души ни были связаны, судьбы у нас разные.

Я: У вас ваши, а у меня моя.

Антон: У вас ваши, а у меня моя.

Я (заместителю людей): Как сейчас?

Заместитель людей: Тяжесть из головы уходит. Голова становится легкой. Шею тянет немного.

Я (Антону): А как у тебя?

Антон: А у меня такое ощущение, как будто я разворачиваюсь и ухожу. Я сделал то, что нужно было. Сейчас кажется, что можно уйти, и это останется в прошлом.

Я решил провести кинезиологический тест – проверить, действительно ли мы сделали максимум.

Я: Скажи: «Я сделал все, что мог».

Антон: Я сделал все, что мог (рука опустилась).

Я: Нет. «Мне просто нужно еще время».

Антон: Мне просто нужно еще время

Я: Да. Некоторые вещи за один раз не решаются. Но смотрите, что произошло с нашей внутренней семьей. Что у тебя?

Заместитель внутреннего взрослого: Когда они разговаривали, я могла смотреть только вниз, и меня шатало. У меня никогда не болит спина, но сейчас началась боль. Меня как будто перевернуло.

Я: Как тебе там сейчас?

Заместитель внутреннего взрослого: Очень классно.

Я: Как ребенку?

Заместитель внутреннего ребенка: В принципе, все в норме. Поясница немного болит.

Оказалось, у Антона и заместителя его внутреннего ребенка поясница болит одинаково. При помощи теста мы проверили, что во внутреннем ребенке фигур и зарядов больше нет, и все, что нужно, мы для него сделали.

Я: Как чувствует себя внутренний родитель?

Заместитель внутреннего родителя: Поплакала.

Я: Конечно, все поплакали. Как чувствует себя внутренний ребенок?

Заместитель внутреннего ребенка: Чувствую, что это моя семья.

Я: Конечно, так и есть. У взрослого какие чувства к ребенку?

Заместитель внутреннего взрослого: Очень теплые.

Я: Как у родителя?

Заместитель внутреннего родителя: Напрямую с ребенком не могу пока еще общаться, но через взрослого мне спокойнее. Пока еще нужен буфер.

Я: Конечно. Антон, скажи: «Вы все – это я».

Антон: Вы все – это я.

Я: И я главный.

Антон: И я главный.

Я: Просто я пока не знаю, что с этим делать.

Антон: Просто я пока не знаю, что с этим делать.

Я: И моя душа возьмет из этого сеанса ровно столько, сколько ей необходимо.

Антон: И моя душа возьмет из этого сеанса ровно столько, сколько ей необходимо.

Я: Я даю этому место и время.

Антон: Я даю этому место и время.

Я специально показываю вам пример потяжелее, чтобы вы увидели: это работа, требующая терпения и спокойствия. Энергия, с которой мы работаем, может быть достаточно тяжелой. Вокруг нас изобилие таких ситуаций, мы – внутри них. Нам кажется, что мы живем, – на самом деле мы просто тащим это все непонятно откуда и непонятно куда.

Давайте повторим, как работать с внутренней семьей:

1. Определить, где в теле живут маркеры членов внутренней семьи.

2. Найти заместителя для каждого – внутреннего взрослого, внутреннего ребенка и внутреннего родителя.

3. Выявить, какая фигура из них троих ключевая. Например, пусть это будет внутренний родитель.

4. Проверить наличие фигур и зарядов. Если нашли и то и другое, решаете, с чего начинать работу. Если, к примеру, вы нашли три заряда, и начинать нужно с них – выясняете, с каким работать в первую очередь – с первым, со вторым или с третьим.

5. Проверить, откуда идет заряд или фигура – из текущей жизни, из родовой системы, из реинкарнации…

6. Снять заряд, вывести фигуры или сделать разделение душ.

7. Проверить, как члены внутренней семьи чувствуют себя после этого.

Хочу привести еще один пример, как работать с внутренними фигурами. На этот раз постараюсь передать все ровно так, как происходило на семинаре.

Действующие лица: я, Екатерина и ее внутренняя семья, фигуры, с которыми мы работаем, – внутренние родитель, ребенок и взрослый. Фигуры занимают свои места.

Я: Что у ребенка?

Заместитель внутреннего ребенка: Страшновато.

Я: Что у родителя?

Заместитель внутреннего родителя: Тянет к ребенку. Хочется им заниматься.

Я: Хочется им заняться, и руки «чешутся». Да. А взрослый, как всегда, у нас на отшибе.

Заместитель внутреннего взрослого: Да. Мне очень смешно на вас смотреть.

Я: Скажи: «Теперь я в эмиграции».

Заместитель внутреннего взрослого: Ну, где-то, да – не рядышком. Не близко.

Я: Мне «Скайпа» раз в неделю достаточно.

Заместитель внутреннего взрослого: Раз в месяц. Минут на пять.

Я: Вот обычная история. Мало этого. Кто здесь главный, кто принимает решения?

Екатерина: Родитель.

Я: Да ладно? Все б на родителя свалить.

Заместитель внутреннего взрослого: Мне захотелось еще дальше убежать (отступает на шаг назад).

Я: Принимает за всех решения ребенок, но они его тяготят. Поэтому он и тянет до последнего. И его основное желание – всучить кому-нибудь ответственность.

Именно в этой позиции человек ищет астрологов, прорицателей, шаманов, гадателей. Ему нужно к кому-нибудь сходить, чтобы ему сказали, куда идти и что с этим делать. А потом назначить этого кого-то виноватым.

Для взрослых все это – дополнительная информация, которую они могут использовать. Для ребенка это императив.

Мы определили, что внутренняя семья у девушки живет в области солнечного сплетения, а ключевая фигура – внутренний ребенок.

В ключевой фигуре мы нашли реинкарнационное воздействие – порчу. Потом определили, кем была наша героиня и чем занималась. Выяснилось, что она была связана с магией и никак не может отпустить ту связь.

Я: Скажи: я до сих пор…

Екатерина: Я до сих пор…

Я:…хочу магических путей решения.

Екатерина:…хочу магических путей решения.

Но в том контексте это работало, а сейчас заниматься магией – уже сложновато. Вернее, технически можно, но на это нужно потратить всю жизнь. А наша героиня сейчас на это не готова.

Я: Скажи: «Я признаю».

Екатерина: Я признаю.

Я: Все зло.

Екатерина: Все зло.

Я: Которое я причинила.

Екатерина: Которое я причинила.

Я: Я признаю.

Екатерина: Я признаю.

Я: Что пыталась стать на место Господа Бога.

Екатерина: Что пыталась стать на место Господа Бога.

Я: И у меня была магия.

Екатерина: И у меня была магия.

Я: Но не было Бога.

Екатерина: Но не было Бога.

Я: И это – цена магии.

Екатерина: И это – цена магии.

Я: Что ты чувствуешь сейчас?

Екатерина: У меня теплеть начинает внутри.

Я: Скажи: «И, похоже, сейчас…»

Екатерина: И, похоже, сейчас…

Я: Я больше за связь с Богом.

Екатерина: Я больше за связь с Богом. 100 %.

Я: Как чувствуешь себя сейчас?

Екатерина: У меня сейчас напряжение, которое было, спадает как будто.

Обратимся к фигурам-заместителям:

Заместитель внутреннего ребенка: Тепло становится в сердце.

Заместитель внутреннего взрослого: Расслабление наступает.

Заместитель внутреннего ребенка: Хочется плакать.

Я: Плакать, да. Скажи: «Я от этого устала».

Заместитель внутреннего ребенка: Я от этого устала. (Плачет, закрывая лицо руками.)

Я: Что сейчас чувствуется у родителя?

Заместитель внутреннего родителя: Мне спокойно.

Я: Спокойно.

Фигура ребенка при этом начинает двигаться по направлению к родителю.

Я: Что происходит?

Заместитель внутреннего ребенка: Так осторожно. Просто очень хочется прижаться к ней.

Я: Конечно. И обратите внимание, что у нее уже руки не «чешутся».

Ребенок подходит к родителю и обнимает его, родитель обнимает в ответ.

А что же взрослый? А он еще думает, нужно ли, так сказать, прилетать. Ведь «Скайп» тоже неплох.

Я: Скажи: «Ну, хрен с вами».

Заместитель внутреннего взрослого: (подходит к обнимающимся, кладет руки им на плечи) Ну, хрен с вами.

Я: Как тебе, взрослый?

Заместитель внутреннего взрослого: Мне нравится. Не знаю. Немножко свысока. Слава Богу. Ну наконец-то.

Я (Екатерине): Постой на каждом месте. Перед каждой фигурой постой. По очереди.

Героиня подходит к обнимающимся фигурам взрослого, ребенка и родителя и по очереди встает на место каждой из фигур, чтобы запомнить их состояния и затем интегрировать.

На семинаре я выбрал поработать именно с Екатериной, потому что у нее короткая история. В этой истории нам было достаточно отработать ключевую фигуру, и все встало на свои места. Но иногда бывают долгие истории, когда нужно отрабатывать все фигуры – и внутреннего родителя, и внутреннего взрослого, и внутреннего ребенка. В свою очередь, в каждой из них может быть несколько фигур или зарядов из разных уровней. Тогда наша задача – все полностью вычистить. И только тогда внутренняя семья клиента обретет любовь и спокойствие. И это скажется в дальнейшем на всех аспектах его жизни.

Работу с внутренней семьей можно делать несколько раз, каждый раз выявляя новые аспекты и рассматривая ее с новых ракурсов. Любая новая проработка будет происходить быстрее и легче, пока темы, связанные со внутренней семьей, совсем не уйдут из жизни клиента.

Шесть движений любви

В этой главе мы поговорим о шести движениях любви. Во время обучения гештальт-терапии я узнал об американском терапевте Руэлле Франк. Она много занимается не только гештальтом, но и телесной терапией, а также практикует йогу. Эти знания она взяла у своего Учителя по йоге, а я, в свою очередь, – у нее. Я стараюсь всегда указывать тех людей, у кого я что-то взял, и тогда эта цепочка передачи знаний и благодарности может продолжаться.

В психологии очень много схем, с помощью которых пытаются экстраполировать какой-то один период в жизни человека на всю жизнь в целом.

Возьмем, к примеру, чешского и американского психолога и психиатра Станислава Грофа. Он берет период родов и распространяет его опыт на всю жизнь. Если же возьмем RPT (rapid patient transformation), то увидим, что она рассматривает период от зачатия до рождения, который тоже экстраполируется на всю жизнь человека. На самом деле точные временные рамки этого периода нам не столь важны, потому что это метафора, просто удобная нам в использовании. Руэлла Франк использует период новорожденности от рождения до года жизни. И сейчас мы его рассматриваем целиком, не разделяя на различные временные отрезки.

Первое движение любви: расслабиться

Первое и второе движения любви затрагивают младенческий возраст, буквально первые несколько месяцев после рождения. Это довербальный период, в связи с чем проблемы, появившиеся в этот момент, бесполезно решать словами: вербальная терапия здесь не дает особого эффекта. Поэтому оптимально использовать терапию телесную.

Итак, первое движение любви. Мы подразумеваем под ним период новорожденности. Если мама находится вместе с ребенком и контакт между ними хорошо налажен, то ребенок чувствует себя в безопасности. И тогда он может расслабиться. Между тем многим взрослым людям это состояние не очень знакомо – я постоянно сталкиваюсь с этим в терапии.

Но если мама чем-то занята, отвлечена, холодна, то хорошего контакта не случается. Тогда, соответственно, ребенок не расслабляется. И в последующей жизни это проявляется в постоянном напряжении.

Второе движение любви: опереться

Если с мамой ребенку было хорошо и безопасно, то фокус внимания ребенка смещается на окружающий мир. В этот момент ребенок может «оттолкнуться» от матери, при этом используя ее как опору для познания окружающего мира. Поэтому второе движение любви называется «опереться».

Думаю, у вас сразу возникнет вопрос, только ли мама может быть опорой. Да, только она. И объяснение этому простое: отец не кормит грудью. Вообще, в первый период жизни папа больше необходим маме, чтобы он ее поддерживал. Тогда все будет хорошо и у ребенка.

Но это не значит, что отец ребенку в этот момент в принципе не нужен. Нужен, но не в такой степени, как мать. Триада всегда устойчивее, чем диада. Есть простая аналогия: на трех ножках стул может стоять, на двух – нет. Поэтому именно за счет того, что родителей двое и они разные, у ребенка есть выбор. Ему нужны они оба, поскольку большая часть воспитания идет не через непосредственное воспитание, а через моделирование. В свою очередь, моделирование идет через поле. Поэтому папа необходим, в том числе и как объект моделирования отношений с матерью. Часто мы оказываемся запутанными в отношениях между родителями и потом всю жизнь с этим разбираемся.

Что касается опоры, то здесь может быть несколько вариантов развития ситуации.

Вариант идеальный: если мама – хорошая опора, она позволяет ребенку от себя оттолкнуться, не препятствуя ему. В таком случае человек получает опыт того, что на людей можно опираться.

Вариант реальный и распространенный: мама – так себе опора, она плохо чувствует ребенка. Тогда возможны два сценария. В первом ребенок (а впоследствии и взрослый) всю жизнь не может опираться на других – только на себя. Во втором все еще хуже: человек, повзрослев, никогда, нигде и ни в чем не чувствует опору. У него нет точки стабильности, по любому поводу в жизни его лихорадит, поскольку ему не на что опереться ни внутри, ни снаружи.

Первое и второе движения любви требуют телесной терапии. Она проводится так: терапевт садится на пол, спиной к стене, а клиент – спиной к терапевту на том расстоянии, на котором ему комфортно и безопасно. Постепенно в процессе терапии клиент двигается по направлению к терапевту до того момента, пока не почувствует его непосредственно за своей спиной. Терапевт помогает клиенту в его продвижении соответствующими интервенциями. А потом специалист выполняет роль суррогатной мамы, которую клиент может использовать, чтобы заново почувствовать опору и наконец расслабиться. На это может уйти несколько сеансов, а иногда требуется и повторное возвращение к этой терапии, пока состояние клиента не станет устойчивым.

Третье движение любви: захотеть

Исследуя окружающий мир, ребенок сначала разглядывает его. А увидев, хочет все потрогать и тянется уже ручками. Поэтому третье движение любви – это желание.

Что здесь может пойти не так?

Во-первых, ребенку могут запрещать его желания. Знакомая история, не так ли?

Во-вторых, все его желания могут предугадывать. Этакое «Я тебе все сама принесу» от мамы. В этом случае получается, как в том анекдоте:

– Сыночек, пора домой!

– Мама, я проголодался?

– Нет, ты замерз.

То есть все чувства ребенка отдаются на аутсорсинг маме.

Чем это грозит во взрослом возрасте? Вариантов множество. Например, женщина, вырастая, приходит с мужем в ресторан и говорит: «Дорогой, скажи мне, чего я хочу». То есть человек своих желаний не различает, не дифференцирует их. Это происходит именно потому, что в детстве ему либо запрещали желания, либо делали все за него.

Если желания ребенка не блокируются, то все идет в нужном направлении. И тогда во взрослом возрасте человек уверенно и спокойно знает, чего он хочет.

Как проверить, так ли это? Вот вам простейший тест. Представьте: вы приходите в ресторан.

Если у вас есть доступ к своим желаниям, вы делаете заказ буквально за две минуты. Если же вам сложно почувствовать, чего хотите, и надо подумать какое-то время перед тем, как сделать заказ, то у вас есть сложности с доступом к своим желаниям.

Блок в третьем движении любви может формироваться банально из неправильного родительского управления пищевым поведением малыша. Все просто: первая потребность, с помощью которой мы дифференцируем свои желания, – еда. С позиции классической психологии воздействовать на желания ребенка относительно еды категорически запрещено. Иначе он никогда не научится определять, что он на самом деле хочет.

Что же чаще всего делают родители? Заставляют. Мало этого – убеждают, угрожают. И все: человек перестает различать, чего он хочет. Поэтому, чтобы избежать подобной ситуации, отстаньте от ребенка: ест он целый год одни макароны – и на здоровье. При одном условии: что вы не подсадили его на сладкое, нарушив тем самым естественные механизмы саморегуляции.