Текст книги "Ласурские призраки"

– И чего встали? – поинтересовалась Торусилья.

Яго только головой покачал, когда она, обогнув широкоплечую Руфусилью, унеслась вперед.

– Вот ведь неугомонная, – проворчала та.

В крытой галерее было пусто, но из-под двери, ведущей в часовню, пробивалось странное свечение и раздавались напевные голоса, от которых по спине у Виты побежали мурашки. Она догадывалась, что сейчас увидит. Боги старого мира, даже мертвые, требовали поклонения и… жертв!

Рубаки, затормозив перед дверью, вопросительно взглянули на волшебницу.

– Посмотри, что там? – остановившись рядом с ней, приказал Яго.

Волшебница кивнула и запустила Взор. Око, похожее на карий глаз Варгаса Серафина, миновало дверную створку и, оказавшись внутри, на миг зажмурилось. По небольшому залу домашней часовни рю Сорсов перекатывались, словно океанские валы, волны голубого сияния, выплескивающиеся из решетчатого люка в полу в центре помещения. Рядом с ним стояла на коленях графиня, протягивая окровавленные руки. С них падали и падали рубиновые капли, и сияние с жадностью клубилось вокруг них, провожая вниз – в темноту.

Рю Сорс замер рядом с женой, одной рукой придерживая ее за плечи, чтобы не упала, а в другой держа ритуальный кинжал. Его лицо кривилось в победной усмешке. Слуги графа, выстроившись в круг и раскачиваясь, пели монотонную песню на непонятном языке.

– Вот ведь ублюдок! – раздался позади чей-то ласковый голос. Будто осколки хрусталя зазвенели об сталь.

Резко обернувшись, Вителья увидела Ники. Сияние в глазах Ласурского архимагистра ничуть не уступало тому, что наполняло часовню.

– А ну-ка, разойдитесь, – все так же ласково приказала Никорин. От тона от ее голоса даже рубаки поспешили освободить путь к дверям.

– Ваше Могущество! – Вита поспешила навстречу. – Там девушка… Графиня Арина рю Сорс… Она невиновна!

– И чего ты хочешь? – подняла брови архимагистр.

– Спасите ее!

Никорин задумалась.

– А это может быть забавно, – наконец, пробормотала она и отошла в сторону. – Давайте-ка, разберитесь сами… В конце концов, надо отрабатывать королевское жалованье.

– Вы так любезны, Ваше Могущество! – по-волчьи усмехнулся рю Воронн. – Вита, нужно заставить графа отойти от жены. Его я беру на себя. С остальными разберутся уважаемые рубаки и Дробуш.

– А я? – возмутился Попус.

– А вы постарайтесь любыми способами мешать нашим противникам нас убить, – посоветовал Ягорай. – И не дайте убить себя!

– Пресвятые тапочки! – прошептал маг.

– Альперт, – Вителья смотрела на него в полумраке галереи, и ее глаза светились, как у кошки в темноте, – по моей команде Кулак ветра второго уровня или выше, чтобы графа оттащило от супруги. Справитесь?

Юноша кивнул.

– Дробушек, дверь! – приказала волшебница.

Сутулый мосластый Дробушек, – и в чем только душа держится! – подошел к массивной двери часовни. Судя по всему, она была сработана из того же самого дуба, что и главные створки, ведущие в замок. Примерившись, Вырвиглот аккуратно обхватил дверное полотно, хэкнул и… бесшумно снял с петель.

– Однако… – пробормотала Ласурский архимагистр.

Вителья метнулась в проем, чувствуя за спиной Ягорая. Ей всегда удавались огненные заклинания, удалось и это – змея цвета горячего металла втянулась в лезвие ритуального клинка, заставив его раскалиться по самую рукоять. Рю Сорс, вскрикнув, выронил кинжал и перехватил обожженную руку другой, отпустив жену. Арина упала.

– Аль! – крикнула Вита, не заметив, что сократила его имя – в сложившейся ситуации произносить его полностью было слишком долго.

Однако маг понял. Раздался громкий хлопок. Воздушная оплеуха отшвырнула графа от Арины, и в то же мгновение Вителья накрыла девушку щитом и прыгнула в сторону, давая дорогу ринувшимся в бой рубакам и Вырвиглоту. К ее удивлению тролль не стал вступать в схватку со слугами графа, бросившимися навстречу. Он маневрировал, обходя их, потому что стремился туда, где бездвижно лежала графиня.

Опомнившийся рю Сорс поднялся с пола и бросился ему наперерез, однако путь ему преградил Ягорай.

– Все кончено, Ваше Сиятельство, тайна раскрыта, – сказал он, – полагаю, происходящее здесь будет расценено, как черное колдовство. Вам придется предстать перед Высшим Магическим ковеном и понести наказание за намеренные убийства ваших жен, длящиеся несколько столетий!

– О чем это вы? – прорычал рю Сорс, выхватывая меч из усыпанных драгоценными камнями ножен на своем поясе.

– Дробуш! – поторопила Вита, приготовившись снять щит.

Однако троллю подсказка не требовалась: добравшись до графини, он бережно поднял ее и понес к выходу из часовни. Рубаки, не сговариваясь, прикрыли его, расчищая путь среди обезумевших от ярости слуг, в лицах которых не осталось ничего человеческого.

– Надо было отравить вас за ужином! – хрипел рю Сорс, наступая. – Чувствовал же, что вы что-то заподозрили!

– Не надо было нас приглашать, – усмехнулся рю Воронн, делая шаг назад. – Вы же видели мою жену в деле раньше, во время событий в Вожедане!

Движения рю Сорса были молниеносными, но Яго будто предчувствовал их и бил на опережение. Среди крика и воя слуг звон мечей был единственным чистым звуком, поднимавшимся под самый купол часовни.

– В бессмертии есть один недостаток – скука, – отвечал граф. – Тяга к новым впечатлениям сыграла со мной злую шутку. Что ж… Хозяева будут довольны, когда вместо одной жертвы мы преподнесем им нескольких!

Яго сделал выпад – почти незаметный, быстрый, и рукав камзола рю Сорса окрасился кровью.

– Тяга к хвастовству так же губительна, граф, как и тяга к новым впечатлениям, – рассмеялся рю Воронн.

Между тем Дробуш вынес графиню из часовни, положил у ног архимагистра и бегом вернулся внутрь.

Несколько слуг, безо всякой жалости превращенные Вительей в живые факелы, метались по залу, оглашая его ужасающими криками. Не обращая на них внимания, Дробуш бросился к решетке в полу и выдрал ее из каменной плиты.

– Вниз собрался? – осведомилась Торусилья, отбиваясь от трех нападающих.

– Не я… – непонятно ответил Дробуш и погнался за одной из тех пылающих фигур, что двигались, натыкаясь на стены и колонны.

Догнав, он схватил ее и швырнул прямо в черный зев отверстия.

Сразу несколько слуг бросились на него, пытаясь повалить, но он устоял, и теперь поворачивался из стороны в сторону, стряхивая их, словно медведь гончих. Двоих смахнула с него Руфусилья, одному, хэкнув, наподдала Тори, да так, что он подлетел вверх. Трое вдруг закричали, упали на пол и закружились, закрыв руками уши, словно обезумевшие. Дробуш огляделся по сторонам и увидел Попуса. Маг, спрятавшись за массивной скамьей для посетителей, шептал заклинание, выделывая замысловатые пассы. Заметив, что Вырвиглот смотрит на него, он указал на свои следующие цели. Тролль молча поднял большой палец и порысил в том направлении, по пути прихватывая упавших, чтобы скинуть их в люк.

– Дробушек прав! – воскликнула Тори, тесня своих противников в ту же сторону. – Надобно тут убраться, как думаешь, сеструха?

– Гигиена прежде всего! – лаконично ответил та, увернулась от противника и топором плашмя ударила его в спину, придавая ускорение в сторону люка.

Слуга не успел перегруппироваться и со сдавленным криком полетел вниз.

Через некоторое время в зале наступила тишина, нарушаемая лишь звоном мечей. Рю Сорс не собирался сдаваться, но и Яго, казалось, не знал устали.

– Вита, может, ты ему подсобишь? – предложила Тори. – Это сколько ж они так собираются?

Она стояла между ней и Дробушем, Руф заняла место в стороне. Обе гномеллы внимательно наблюдали за боем.

– Не стоит, – раздался позади хрустальный голос. – Пусть возмездие свершится!

⁂

Ники остановилась рядом. Увидев подходящего Альперта, поинтересовалась:

– Ну как, стажер, нравится? Лучше, чем в Департаменте магического аудита бумажки перебирать?

Попус, косясь на дерущихся, тем не менее вежливо поклонился и возразил:

– Бумажки тоже надо перебирать с умом, Ваше Могущество! Я вообще сторонник унификации…

– …И стандартизации, – рассмеялась Ласурский архимагистр, – это я помню из вашей анкеты.

Раздался вскрик. Рю Сорс лежал у ног рю Воронна, ладонью зажимая кровоточащую рану на груди.

– Пощады! – прохрипел он. – Я согласен предстать перед Ковеном! Я не виноват!.. Меня заставили голоса в моей голове!

– Перед Ковеном вы не предстанете, – в голосе Никорин чистой нотой лязгнула сталь. – Я объявляю вас виновным и выношу приговор: отправляйтесь-ка к своим… голосам!

Неведомая сила подхватила тело графа и потащила к люку в полу. Рю Сорс истошно кричал и извивался…

Крик еще долго доносился из глубин тьмы, царящей под часовней.

Яго острием меча столкнул ритуальный кинжал туда же и посмотрел на архимагистра.

– Заберите графиню, свои вещи и покиньте замок, – приказала та. – Вителья, останься.

Во взгляде рю Воронна мелькнуло беспокойство.

– Я верну ее вам, граф, обещаю, – усмехнулась Ники. – Идите!

– Аль, пошли! – Торусилья хлопнула мага по плечу так, что он едва не упал. – Ты молодцом! Хорошо держался.

– Вы… ты правда так думаешь? – порозовел тот и поклонился. – Спасибо, уважаемая рубака, такая похвала – честь для меня!

– О как! – не без удовольствия констатировала Руф и вывела их обоих, держа за шкирки.

Ники, подняв брови, посмотрела на Вырвиглота, который и не думал двигаться с места.

– Я с Витой, – пояснил он, насупившись.

Девушка подумала, что сейчас архимагистр устроит выволочку и ему, и ей, однако Ники лишь пожала плечами:

– Тогда держись крепче, парниша… Давайте-ка, посмотрим, что там, внизу!

Вначале волшебница подумала, что архимагистр желает прыгнуть в люк – в жуткую темноту, в которой навсегда скрылись Фюрон рю Сорс и его слуги. Затем решила, что Ники, вместо того, чтобы прыгать самой, запустит Взор. Но Никорин не сделала ни того, ни другого. Она просто стояла и смотрела в никуда, и от выражения ее лица Вителье становилось страшно.

– Здесь покоится много божественных ублюдков, – наконец, произнесла архимагистр. Ее взгляд из жуткого стал обычным. – Они не столь могущественны, как, например, знакомый тебе Гопотамкин, которому удалось обхитрить смерть за счет эльфов, и не столь известны, как Старшие боги, такие как Индари или Аркаеш. Но на Тикрее ни живым, ни мертвым, ни полудохлым им больше нет места! Ты согласна?

Вита кивнула.

– Надо выйти наружу, – сказал Вырвиглот.

Ники посмотрела на него с таким изумлением, как будто он был заговорившей с ней колонной, поддерживающей свод часовни.

Тролль постучал пяткой по каменным плитам и пояснил:

– Может провалиться. И мы вместе с ним.

– Логично, – пробормотала Никорин. – Идемте.

Они вышли в галерею. От легкого движения руки архимагистра одна из стеклянных стен исчезла. Снег, еще лежащий толстым слоем, начал быстро таять. Показавшаяся прогалина поползла в сторону от часовни и увеличилась до размеров полянки.

– Нормально? – поинтересовалась Ники у Вырвиглота.

Тот кивнул.

Оказавшись на сухой земле, Никорин посмотрела на Вителью.

– Дай руку и будь готова поделиться со мной Силой.

– Я готова! – сосредоточенно ответила та.

Ласурский архимагистр улыбнулась, запрокинула лицо к небу и закрыла глаза.

Вита смотрела на часовню и жалела, что не удалось ни только обвенчаться с Яго у алтаря из тысячелетнего черного кедра, но даже разглядеть его как следует. Затем на часовню ей смотреть надоело, и она перевела взгляд за застывшие деревья. На ветвях лежал снег – здесь было значительно холоднее, чем в Вишенроге, где уже вовсю буйствовала весна. Казалось, снег собрался укрывать спящую землю вечно, собственной стылостью и белизной отгоняя наступление теплых дней.

С тихим шорохом упало снежное манто с одной ветви, с другой, а затем снег зашипел и взметнулся паром. Из глубин земли раздался низкий гул, словно мощная лавина сошла с горы в равнину. С крыши часовни посыпалась черепица, стрельчатые окна разлетелись вдребезги…

Расширившимися зрачками Вита смотрела, как стеклянные брызги летят во все стороны, а затем замирают в воздухе, кружась против своей оси… Из окон часовни выплеснулось голубоватое сияние, будто хотело сбежать, но неведомая сила втянула его обратно, вместе с осколками. Раздался ужасающий треск. Крыша просела, стены провалились внутрь. Протуберанцы сияния, вырывавшиеся из разлома в земле, казались живыми существами. На миг Вителья увидела – метущие тени, неясные силуэты, взгляды, полные отчаяния…

Часовня накренилась и рухнула в разлом, утянув за собой галерею.

– Сейчас! – свистящим шепотом произнесла Ники.

Позабыв о происходящем, Вителья позволила Силе свободно течь сквозь себя прямо в холодную ладонь архимагистра.

Земля под ногами затряслась, будто в припадке. Вита упала бы, если бы Вырвиглот, все это время стоящий позади, не удержал ее за плечи. Ближайшие деревья ходили ходуном, некоторые повалились друг на друга. В движение пришел даже воздух, и только Никорин стояла неподвижно и сияла, словно высеченная из цельного алмаза.

Нехотя, будто через силу, разлом в земле на месте часовни начал стягиваться. Земляные пласты встряхивались, как собаки после купания, наползали друг на друга с глухим рокотом. Скоро на месте часовни осталось лишь небольшое возвышение, которому только предстояло порасти травой. Но это было еще не все! Где-то в отдалении послышался предупреждающий крик Яго. Замок рю Сорса задрожал, поплыл, как марево в жаркий день. Две башни с грохотом обрушились, а донжон осел, словно сгорбился. Прежде чистые камни стен мгновенно потемнели и потрескались, основание заросло мхом.

Время возвращало себе то, что у него отняли.

⁂

Запряженные в дорожную карету лошади, волнуясь, пофыркивали и косились на людей, которые почему-то не торопились ехать.

– Я позабочусь о графине и улажу вопрос с властями, – говорила Ники, – а вы отправляйтесь дальше, нечего терять время на никому не нужные процедуры.

– Но позвольте хотя бы помочь ей? – воскликнула Вита.

Арина рю Сорс, так и не пришедшая в сознание и укутанная в одеяла, сломанной куклой лежала у ног архимагистра.

В глазах Никорин полыхнуло ледяное пламя.

– Я займусь этим сама, – отчеканила она. – Если эта женщина не сошла с ума после происшедшего и никакие «голоса» не шепчут в ее голове – она поправится и станет богатой вдовой. Если не ошибаюсь, самой богатой в этой части Ласурии. Отправляйтесь немедленно, это приказ!

– Но… – попыталась возразить Вителья, однако Яго мягко обнял ее и проговорил, глядя на архимагистра:

– Мы уже уезжаем, Ваше Могущество!

Он подтолкнул Виту к карете и двинулся следом. Остальные молча разошлись к своим коням, даже оборотни, которые только что вернулись со своей ночной прогулки и пока не понимали, что произошло, но держали язык за зубами, чтобы не ляпнуть при архимагистре лишнего.

Спустя несколько минут кавалькада направилась по дороге, ведущей от замка к основному тракту, и исчезла за поворотом.

Проводив их глазами, Ники присела на корточки и положила ладонь на плечо графини. Взметнувшийся от мгновенного перемещения снег оседал на уже пустое место.

А за поворотом оборотни, дружно спешившись, полезли в карету, в которой сразу стало тесно.

– Мы хотим знать, что произошло, – проговорил Грой, усаживаясь рядом с Витой.

Дикрай и Тариша устроились напротив и согласно кивнули.

– Это обязательно, – улыбнулся Ягорай, – но прежде расскажите о своем путешествии.

– Вы, судя по всему, обнаружили могильник, а мы – нет, – засмеялся Дикрай. – Рю Сорс не обманул насчет заповедной рощи – в ней в наличии ценные породы дерева и… избушка ведьмы.

– Настоящей ведьмы? – восхитилась Вита. – Сказка не врет? Эта та самая бабушка, что живет за лесом?

– Та самая или нет, неизвестно, – фыркнула Тариша. – Бабка древняя, в здравом уме и доброй памяти, но ведьма настоящая – я такие вещи чую! Она да белки – вот и все странности заповедной рощи.

– Не все, – усмехнулся Вирош.

Вителья и Ягорай переглянулись и уставились на него, ожидая продолжения.

– Она сказала мне, что хочет посмотреть на тебя, Яго, – Грой пожал плечами. – Не спрашивай! Я понятия не имею, откуда она тебя знает. Вот что она сказала – «с вами путешествует ласурец с глазами, полными Вечной ночи, я хочу взглянуть на него».

– Хм… – Рю Воронн казался заинтригованным. – Я понимаю, если бы она была молодой и красивой…

– Ах ты! – возмутилась Вителья, набрасываясь на него с кулаками.

Смеясь, он обнял ее и поцеловал.

– Карета там не пройдет, – заметил Вирош, не без удовольствия наблюдая за ними.

– За каретой мы с сеструхой приглядим, не беспокойтесь! – раздался голос снаружи. – А вы сгоняйте туда и возвращайтесь. Сейчас только рассвело, успеете засветло?

– Вполне, – блеснул глазами Грой. – Едем?

Кавалькада остановилась и перегруппировалась. Тори взобралась на козлы, сменив Дробуша, который оседлал ее коня. Альперт и Руф заняли места Виты и Яго в карете, а те вскочили на их лошадей. Оборотни сменили ипостаси и закружили по снегу, ожидая всадников.

Когда путешественники достигли заповедного места, солнце уже стояло высоко. Снега здесь было так много, что кони проваливались в него по брюхо.

Роща открылась за чертой лесоповала. Огромные деревья, мощь которых ощущалась так явно, что Вителья и Ягорай придержали лошадей, любуясь превосходными кронами, вознесшимися к небесам. Оттенок кедровой хвои – густо синий, почти черный, придавал им траурный вид, но от этого они не становились менее великолепными. А дубы, расхваленные рю Сорсом, были такими коряжистыми, что несколько человек, сцепив руки, не обхватили бы их.

По едва заметной звериной тропе оборотни вывели всадников на опушку леса, на которой снега не было. Да, вокруг он вздымался сугробами, а здесь под ногами оказалась промерзшая, но сухая земля. В центре полянки стояла поросшая мхом избушка, крытая дранкой и еловыми ветвями. На коньке крыши сидел крупный ворон, разглядывая посетителей то одним, то другим глазом.

– Здоровый! – с восхищением сказал Дикрай, сменив ипостась. – В прошлый раз его тут не было.

– Ему, верно, лет столько же, сколько этим деревьям, – фыркнула фарга, тоже обернувшись. – Не люблю воронов!

– Почему? – удивилась Вита.

– Слишком умные…

Будто доказывая, что Тариша права, ворон спланировал вниз и опустился на крыльцо. Спустя мгновение перед ними стояла костлявая старуха в черном одеянии.

– Вы пришли, – сказала она, будто прокаркала, и это не было вопросом.

– Ты хотела взглянуть на нашего друга, матушка, – подал голос Грой, – мы привели его.

– Ты… – длинный палец указал на Яго, – и ты, – палец переместился, указывая на Виту, – зайдите в дом. А вы, звериный народ, ждите здесь.

Вырвиглот обиженно загудел, но она так на него посмотрела, что он умолк и спрятался за Вироша.

– Мы подождем, – смиренно склонил голову Грой.

Вителья никогда не боялась ведьм. Знала, что представительницы ведовского племени появились на Тикрее еще во времена Вечной ночи, и, единственные, сохранили свое древнее искусство без изменений. Истинную Силу они черпали напрямую, без амулетов и заклинаний, для них она была словно вторая кровь, дающая жизнь. Конечно, встречались среди них и шарлатанки, не обладающие полным знанием, но старуха, что приглашала их в дом, таковой не была, Грой оказался прав. Тем не менее, Вита взяла Яго за руку – так ей было спокойнее, – и пошла следом за ним.

В избушке было темно: свет падал из мутных окон на большой стол, на котором лежали пучки трав, самодельные свечи, кухонная утварь. На скамье под окном развалился огромный лесной кот. Увидев гостей, прижмурил янтарные глазищи и бесшумно стек на пол.

Старуха молча повела рукой на освободившееся место. Так же молча рю Воронн сел, усадил рядом Вителью и поднял глаза на ведьму. Какое-то время они буравили друг друга взглядами, и волшебнице казалось, между ними идет разговор, которого она не слышит. Она затаила дыхание, наблюдая за безмолвным поединком двух людей с сильной волей, как вдруг заметила, что старуха теперь смотрит на нее.

– Таких, как ты, на старом языке зовут рокури аркаэлья, знаешь об этом? – спросила она.

– На древнеэльфийском наречии, вы хотели сказать? – поправил Яго.

Ведьма посмотрела на него.

– Ты знаешь древнеэльфийский?

Рю Воронн пожал плечами.

– Современный эльфийский по сравнению с прежним не сильно изменился.

– Сколько всего языков ты знаешь?

– Много. Они всегда мне легко давались.

Старуха прищурилась.

– Ты никогда не задумывался, почему?

Он пожал плечами.

– Почему? – не выдержала Вита.

Ведьма усмехнулась.

– Ты, девушка, можешь как уничтожать миры, так и хранить, но эту способность ты приобрела, сама того не желая. А в его жилах течет кровь древнего народа, исчезнувшего во мраке Вечной ночи. Именно она делает его воином, который может предвидеть действия врага и потому не ведает поражений.

– Вы знаете о моей способности? – поднял брови рю Воронн.

Старуха хмыкнула.

– Ты называешь это способностью, но это – Дар предвидения. Его можно получить только с кровью предков и никак иначе.

– Мой отец? – искренне удивился Яго. – Или моя мать?

– Не твой отец и не твоя мать, – странным голосом произнесла она, – об этом ты узнаешь, когда придет время. А я должна направить тебя к той, что ждет.

– Кто его ждет? – возмутилась Вителья.

– Сотни лет ждет, чтобы исполнить пророчество, – словно не слыша ее, продолжала ведьма. – Так слушай меня, воин с глазами, полными тьмы. Там, где малое солнце стоит в центре большого, Черная королева ждет тебя под белым спудом, желая коснуться твоей руки и говорить с тобой. Ты для нее – чужеземец, захватчик из другой страны… Ты для нее – угроза и смерти носитель… И ты для нее – врата в вечную жизнь!

Она замолчала, тяжело дыша. На сморщенное лицо возвращалось осознанное выражение.

– Духи Ветров говорили со мной только что, – пробормотала она, – а это значит, что ты тот, кого я ждала. Теперь иди к ней!

– К кому? – Яго в недоумении смотрел на нее.

– Уходи! – худая рука указала на дверь. – Духи Ветров пусть ведут тебя…

Вителья поднялась и потянула Яго за собой. Если ведьма не желала говорить – заставить ее было невозможно.

Они вышли на крыльцо. Над головами раздалось пронзительное карканье, нарушившее тишину зачарованной рощи. Черный ворон, вылетев из печной трубы, исчез за деревьями.

С земли поднимался, потягиваясь, длинноногий гепард. Среди лесного триколора: белый, черный и серый, зверь казался выплавленным из солнечного света.

– Ну что? – обернувшись, с любопытством спросил Грой. – Что она сказала?

Рю Воронн пожал плечами.

– Какой-то бред… Я ничего не понял, кроме того, что она меня послала далеко и надолго!

Вителья молчала. Яго мог и не отличить ведовской транс от обычного состояния «полоумной» старухи, но она-то заметила разницу. Заметила, как изменилось лицо ведьмы, как из зрачков выглянуло что-то, что давно не принадлежало этому миру. Что-то из тьмы времен.

Компания вернулась к карете, едва начало темнеть. Пришлось рассказать о произошедшем в избушке любопытным гномеллам и Альперту, старательно дававшему понять, что ему вовсе не интересно. После чего все заняли свои места и продолжили путешествие. До следующего постоялого двора, находящегося почти у границы с Узамором, предстояло ехать два дня.

Оказавшись в карете, Вита достала из целительской сумки, которую брала в каждое путешествие, записную книжку и по памяти записала слова ведьмы. Если Ягорай ничего не понял, то волшебнице было совершенно ясно – нужно найти на Тикрее место, где светят два солнца и под каким-то белым укрытием спрятана Черная королева. Не понятно только – для чего?

⁂

Благодаря королевскому целителю, мэтру Ожину Жужину, голова у Его Величества болела редко. Но вот сегодня – болела, отчего Редьярд был сильно не в духе. Он бы с удовольствием перенес встречу с начальником Тайной канцелярии на завтра или даже на неделю, однако ежедневные доклады становились все тревожнее и тревожнее, и пропускать их король не хотел.

Сидя в кресле за рабочим столом, Редьярд пил холодную воду из кувшина с грудастой эльфийкой на крышке и периодически прижимал к виску очередного щенка Стремы. Щенок – толстый, крепкий, мордатый, сладко дрых в королевской длани, напоминая пирожок с закрытыми глазками.

Дверь открылась, впуская Его Высочество Аркея в сопровождении Ласурского архимагистра. Нынче на Ники были черные кожаные обтягивающие брюки, ботфорты с золотой строчкой, бирюзовая рубаха с низким вырезом и черная бархатная безрукавка, расшитая золотыми птицами.

– Никак весна наступила… – пробормотал Его Величество, поспешно отводя глаза от яркой фигуры – его головная боль усилилась.

Троян рю Вилль, который устроился в кресле напротив и поднялся при появлении наследника престола и волшебницы, взглянул на короля:

– Мы можем начинать?

Щен в королевской длани засучил во сне лапами. Редьярд потряс его, словно коробку с леденцами, и когда тот успокоился, проворчал:

– Валяйте.

Рю Вилль сел, положил на колени папку с документами и, любезно улыбаясь, произнес:

– Видя состояние Вашего Величества, я не займу много времени. Есть вещи, не требующие вашего внимания, но, к сожалению, есть и кое-что, о чем я не могу умолчать.

– И что же это? – Король, морщась, отпил воды из стакана.

– Вот здесь, – Троян ткнул пальцем в папку, – донесения от наших осведомителей в окрестностях Вишенрога…

– Каковы настроения народа? – ворчливо перебил Его Величество.

Рю Вилль расцвел.

– Народ рад, что Ее Светлость рю Филонель покинула территорию Ласурии и отбыла на родину. Все желают ей долгих лет жизни… подальше от Вашего Величества.

Ники разглядывала собственные пальцы, умело скрывая улыбку. Выражение лица Его Высочества Аркея было непроницаемым.

– Мне не хватает моего дурака, – буркнул Редьярд, – он бы сейчас спел какую-нибудь глупую песенку, начинающуюся со слов: «Как я рад, как я рад!..» Ян, где мой дурак?

Секретарь Его Величества, Ян Грошек, приоткрыв дверь, интимным шепотом сообщил:

– Супруга господина шута нехорошо себя чувствует, полагаю, Дрюня с ней. Изволите позвать?

Король, страдальчески морщась, приложил щенка к виску.

– Не надо! Желание ожидающей потомство дамы – свято…

– Приплода, – едва слышно подсказала Ники.

– Что? – Редьярд посмотрел на нее.

– Также можно использовать термин «приплод», Ваше Величество, – архимагистр была совершенно серьезна.

– Какой такой приплод?! – внезапно вызверился король. – Троян, хватит нести чепуху, говори, что хотел и выметайся!

Рю Вилль покачал пальцем серьгу в ухе.

– Оборотней в окрестностях Вишенрога все больше, Ваше Величество, – спокойно произнес он, – все – чужаки, местным кланам незнакомые. Не просят ни помощи, ни укрытия, стараются на глаза не попадаться, да местности вокруг столицы густонаселенные, не просто прятаться. С учетом полученной от Лихая Торхаша информации о зараженных бешенством, сей прискорбный факт меня настораживает… Как бы чего не вышло!

Король вернул щенка на колени, и тот смешно зевнул розовой пастью.

– Твои предложения, Арк? – Редьярд взглянул на сына. – Не забудь, что паника среди мирного населения нам ни к чему.

– Ни к чему, отец, – кивнул принц, – поэтому предлагаю стянуть к столице войска под предлогом масштабных учений. Об истинной причине мобилизации никто знать не должен, кроме старших офицеров полков.

– Годится, – король почесал щена под подбородком, – займись этим. А ты, Трой, пригляди за теми клыкастыми, что живут в городе. Пусть твои агенты землю роют, но за подозрительными чужаками следят. Если получится кого-нибудь из них взять тихо – пусть арестуют и доставят в твои… покои.

Архимагистр передернула плечами – вспомнила застенки Тайной канцелярии, в которых ей доводилось бывать.

– Судя по тому, что говорил Лихай, взять бешеных тихо не получится, отец, – вмешался Аркей. – Любое действие в их отношении может спровоцировать ответное нападение, поэтому, как мне кажется, необходимо сосредоточиться на защите Вишенрога. Взгляни…

Принц поднялся и положил на столешницу радужник.

– Только этого не хватало, – поморщился Редьярд. – Это документ на минеральном носителе или айдолон?

– Айдолон, Ваше Величество, – Никорин встала, обошла стол и остановилась позади него. – Вы позволите?

– Сделай что-нибудь с моей головой, – попросил король.

– Радикальное? – уточнила волшебница.

– Радикальное не надо! – нахмурился он.

– Как пожелаете, – улыбнулась архимагистр и коснулась королевских висков.

Редьярд едва не застонал от наслаждения – холод и странная сила, шедшие от пальцев Ники, дарили облегчение.

– Закройте глаза, – проворковала волшебница.

Король послушно прикрыл веки и принялся смотреть то, что ему показывали.

Аркей и рю Вилль переглянулись.

Когда архимагистр вернулась на свое место, Его Величество продолжал сидеть с закрытыми глазами, будто не желал никого видеть. Вместо него глаза неожиданно открыл щен. Сквозь голубую муть радужек посверкивали оранжевые искры – щенок обещал стать настоящим сыном знаменитого отца с янтарными глазами.

– Что я только что увидел? – Его Величество, наконец, окинул тяжелым взглядом присутствующих. – Что за варварская магия?

– Отец, ты никогда раньше не называл гномов варварами, – удивился Аркей.

– Да и магии там нет, – добавила Никорин, – чистая аркаешева механика.

– Вот именно! – король раздраженно толкнул радужник, и тот покатился в сторону наследника. – Арк, неужели ты хочешь?..

– Хочу, отец, – Его Высочество не отвел взгляда, – хочу! Это смертоносное оружие может оказаться нам очень полезным, поскольку бьет издалека, не давая врагу подойти близко. Благодаря ему мы сбережем множество жизней!

– Чужеземцы называют ласурцев как угодно, но никому из них не придет в голову сомневаться в нашей чести!.. – Король сильно понизил голос. – То, что ты показал – есть бесчестный прием для убийства, а не способ честного боя с врагом! Такого на своей земле я не допущу!

– Но Крей… – подал голос рю Вилль.

– Я не отвечаю за честь Крея! – заорал Редьярд, вскакивая. – Пред Индари я отвечаю за своих людей и свое королевство! Все! Разговор окончен!

Аркей поднялся.

– Я вынесу этот вопрос на обсуждение Малого королевского совета, отец. Хочу убедиться, что члены Совета правильно оценивают риски! – упрямо сказал он, поклонился и вышел.

Рю Вилль заторопился следом.

– Ники, – окликнул Его Величество, когда архимагистр была у порога. – Что ты думаешь об этом?

Она обернулась.

– Желаете правду или ответ, который бы вас устроил?

Королевское лицо пошло пятнами. Из последних сил сдерживаясь, чтобы не наговорить самой могущественной волшебнице Тикрея такого, о чем потом пожалел бы, Редьярд махнул рукой, приказывая ей удалиться.

– Как пожелает Ваше Величество! – склонилась в изящном поклоне Никорин и вышла.

⁂

Его Высочество остановился у окна, заложив руки за спину, и с тоской покосился на пустой стол жены. Бруни в кабинете не было – вместе с верным секретарем и неутомимой свитой она инспектировала свое нововведение – совместный приют для человеческих сирот и сирот-оборотней.