Текст книги "Голоса ночи"

Глава 15

– Скверная погода для игр на лужайке, – мрачно заметила Милли, глядя в окно китайской гостиной на непрекращающийся проливной дождь. Прошел час после ленча, но никаких признаков того, что дождь прекратится, не было.

– Мы можем организовать игры завтра, дорогая, – спокойно сказала мать Чарлза.

– О, кому понравится развлекаться под дождем? – возразила одна из сестер-близнецов.

– А мне нравится дождь, – сказала другая сестра с явным удовольствием. – Так приятно находиться в тепле, когда снаружи холодно и сыро. – Она драматично содрогнулась.

– Мы можем поиграть в карты, – застенчиво предложила Флора.

Мэгги сидела рядом с ней.

Чарлз время от времени посматривал на Мэгги, которая сидела, бледная и подавленная, рядом с Флорой и которой с трудом удавалось сохранять выражение благожелательного интереса к окружающим. Он пропустил тот момент, когда Мэгги поднялась с дивана. В руках она сжимала записку и теперь собиралась покинуть гостиную. Что это? Еще одно письмо от Дэнни? Через кого он передал его? Должно быть, через одного из гостей.

Интересно, что в этом письме? И почему Мэгги ничего не сказала о нем? Впрочем, он знал – Дэнни угрожал убить Фрэнки, если она обмолвится хоть словом.

– Игра в карты? Интересное предложение, – заметил Чарлз.

Если ему удастся сесть за стол рядом с Мэгги, он сможет поговорить с ней, не привлекая всеобщего внимания. Может быть, он сможет вытянуть из нее что-нибудь существенное даже в присутствии других гостей.

Он вызвал слугу и распорядился приготовить комнату для игры в карты.

Гости не спеша направились к столам, приготовленным для игры в карты. Чарлзу не составило труда занять место позади Мэгги, он надеялся, что в последний момент сможет незаметно направить ее к тому столу, который он выбрал. К ним присоединилась Флора Ашуэрт, которая, кажется, не заметила вмешательства Чарлза, и, к его удивлению, четвертое кресло заняла мисс Хаусер. Мэгги мельком взглянула на женщину, прежде чем снова перевести взгляд на зеленое сукно стола. И хотя этот обмен взглядами был слишком быстрым, чтобы понять его значение, Чарлз внезапно почувствовал, что между этими женщинами есть какая-то связь.

Он достал две колоды карт, распечатал их и одну протянул Мэгги.

– Играем в вист? – спросил он, имея в виду: «Ты знаешь, как в него играть?»

Мэгги поняла немой вопрос Чарлза, и ее лицо оживилось.

– Конечно, – сказала она. – Ставим по фунту за взятку?

Флора и мисс Хаусер охотно согласились с этими условиями. Чарлз и Мэгги перетасовали колоды и положили их на стол рядом с Флорой и мисс Хаусер.

– Почему бы вам не начать сдавать? – обратилась Мэгги к мисс Хаусер.

– Хорошо, – согласилась мисс Хаусер после некоторого колебания. Она улыбнулась другим игрокам и взяла колоду. Казалось, она снова заколебалась… потом начала сдавать карты. Внезапно возникшее подозрение заставило Чарлза внимательно следить за ее руками. Ему, Флоре, Мэгги, мисс Хаусер, ему, Флоре, Мэгги, мисс Хаусер, ему, Флоре, Мэгги… стоп. Мисс Хаусер легким движением взяла карту – какую карту? – и положила ее Мэгги, а не себе. Чарлз ничего не уловил, а на лице Мэгги промелькнула еле заметная мрачная улыбка к тому времени, когда женщина закончила сдавать.

Игроки подняли свои карты… и глаза мисс Хаусер широко раскрылись от изумления, тогда как на лице Мэгги сияла торжествующая улыбка. Что происходит?

Первая взятка явилась ответом на этот вопрос. Мэгги ухитрилась забрать ее и тем самым дала понять мисс Хаусер, что может выиграть. Похоже, у нее были не очень хорошие карты, однако она обладала каким-то сверхъестественным знанием того, что имели другие и какой сделают ход. Мэгги забрала три четверти взяток, а остальные почти поровну поделили Чарлз и Флора, оставив мисс Хаусер молча злиться с единственной взяткой, когда подвели первый итог.

– Мой двоюродный дедушка был превосходным карточным игроком, – сообщила Мэгги веселым голосом, наблюдая, как Флора сдает карты. – Он обычно приглашал друзей, мистера и миссис Фрэнклин, каждый четверг, и они часами просиживали за карточным столом. Мистер Фрэнклин играл даже лучше, чем дед. – Ее взгляд на мгновение встретился со взглядом Чарлза. Она явно имела в виду Фрэнки. Чарлз вспомнил, как она однажды упомянула о способностях молодого человека в этой области. – Он был настоящим гением в карточных играх. Он и меня научил немного – в меру моих способностей, – так что я могла составить компанию за их столом. Однако я никогда не могла выиграть у него. – Мэгги холодно улыбнулась мисс Хаусер, которая, казалось, позеленела от злости.

Следующая партия была честной; должно быть, потому, что Флора сдала карты, тасованные Чарлзом. Однако Мэгги выиграла и на этот раз, взяв опять наибольшее количество взяток.

Флора смотрела на нее с восхищением.

– Обычно я выигрывала в своей компании, – застенчиво призналась она.

Мэгги улыбнулась:

– Не сомневаюсь. Но у тебя было много других развлечений в жизни, а я сосредоточилась только на картах, имея единственное удовольствие – поиграть раз в неделю.

Мисс Хаусер, нахмурившись, тасовала колоду медленно и неловко. Слишком неловко, чтобы можно было заподозрить ее в мошенничестве, решил Чарлз. Мэгги взглянула на него с молчаливым вопросом.

Почему он помогает ей? Ведь она старается отдалиться от него, утаивает от него свои секреты. Но несмотря на это, он продолжает принимать участие в ее судьбе.

Чарлз, начав сдавать карты, неожиданно уронил колоду, и мисс Хаусер едва не вскрикнула, когда карты разлетелись по столу.

– Какой я неловкий! – посетовал Чарлз, склоняясь над столом, чтобы собрать карты, тогда как лакей выступил вперед, чтобы ему помочь. – О нет, нет, – сказал барон слуге. – Не беспокойтесь. Я уже собрал их. – Чарлз сложил карты вместе и снова несколько раз рассеянно перетасовал их, перед тем как сдать.

Он внимательно посмотрел на Мэгги, когда та подняла свои карты. Она покраснела и отвернулась.

Чарлз в течение получаса неоднократно пытался вовлечь ее в разговор, но, кроме рассказа о своей жизни с воображаемым двоюродным дедушкой, она не сообщила ничего существенного даже в завуалированной форме. Когда пришло время поменять партнеров, она аккуратно собрала свои деньги, выигранные главным образом у мисс Хаусер, и пересела на другое место. Чарлз не мог понять, почему Мэгги так ополчилась на мисс Хаусер.

Могла ли та быть связанной с Дэнни? Может, Мэгги знала ее еще раньше? Но до этого она не проявляла своего отношения к ней. Возможно, Мэгги предполагает, что эта женщина способна на обман, и решила по-своему проучить ее?

Через некоторое время игроки опять встали, чтобы еще раз поменять партнеров. Выигрыш Мэгги исчез в ее кармане, и она села за другой стол, где выигрывала также легко, – на этот раз честно, как надеялся Чарлз.

Карточные игры продолжались до пяти часов. Потом вся компания отправилась пить чай. Мэгги выглядела мрачной, хотя по некоторым признакам было видно, что она испытывала удовлетворение. Чарлз приблизился к ней, когда все были заняты своими разговорами.

– Сколько же ты выиграла? – тихо спросил он.

– Две сотни фунтов, – ответила она. – И ни одного фунта в виде долговых расписок, так как я сказала, что не знаю определенно, буду ли когда-нибудь опять в этой компании.

Чарлз едва не поперхнулся чаем.

– Мой Бог! Огромные деньги!

Мэгги склонила голову набок.

– Всего около семи фунтов с человека. А я могла бы взять с каждого не менее тридцати. Это больше, чем я заработала за последние четыре года, – с грустью сообщила она.

– Мэгги, что происходит в самом деле? – спросил Чарлз.

Ее лицо мгновенно стало непроницаемым.

– Ничего, – ответила она.

– Мэгги, – повторил он предупреждающе.

Она посмотрела на него взглядом, исполненным страдания.

– Я не могу тебе сказать. Клянусь, если бы я могла…

К ним приблизилась Милли, и Мэгги замолчала. Она повернулась к девушке, закончив разговор с Чарлзом.

– Это чай из Дарджилинга? – живо спросила Мэгги.

За час до обеда мать Чарлза объявила, что это мероприятие будет проходить в римском стиле, в полулежачем положении, и слуги приготовили для всех соответствующие тоги, хитоны и сандалии, а также драгоценности, изготовленные из дешевых посеребренных металлов и простых камней.

Среди гостей возникло волнение: особенно среди тех, кому Милли не сообщила об этом заранее. А та часть компании, которая уже знала о готовящемся необычном обеде, среагировала достаточно спокойно. Чарлз забрал свою тогу без каких-либо комментариев. Он без возражений согласился устроить обед в римском стиле и настоял на том, чтобы использовать диваны, на которых можно было сидеть, откинувшись на спинку. Немного не по-римски, но зато с комфортом. В качестве столов они решили использовать старые столы, которым заранее подрезали ножки.

Чарлз повернулся и поймал взгляд Мэгги. Она стояла в углу и рассматривала бутафорские украшения с выражением ужаса на лице. Через мгновение ее лицо приняло обычное выражение. Затем Мэгги быстро подошла к Милли, взяла ее за локоть и обменялась с ней несколькими словами, прежде чем бросить взгляд на ничего не замечающего Гиффорда.

Чарлз нахмурился и тут же приблизился к сестре, как только Мэгги отошла.

– О чем с тобой говорила мисс Кинг? – отрывисто спросил он.

Милли смущенно посмотрела на него:

– Спросила, чья была идея воспользоваться этими костюмами и мнимыми драгоценностями.

– И что ты сказала ей?

Милли покачала головой:

– Я сказала, что это идея Гиффорда. Я не понимаю, какое это имеет значение, – добавила она обиженным тоном. – Я сама выбирала фасоны.

– Понятно, – сказал Чарлз. Затем внезапно наклонился к сестре и добавил: – А до того, как ты заключила со мной пари, не лорд ли Гиффорд, так или иначе, внушил тебе мысль, что женщина из низов не может выдать себя за леди и быть принята обществом?

Милли выглядела явно рассерженной.

– Зачем ты возвращаешься к старому вопросу? Ты же понимаешь, что проиграл. Никто не верит в благородное происхождение мисс Хаусер.

– Лорд Гиффорд имеет какое-то отношение к нашему пари? – не унимался Чарлз.

– Фактически нет, – сухо ответила Милли. – Хотя сэр Натаниел упоминал что-то об этом.

Чарлз закрыл глаза. Неужели и Дайнс тоже? Он взглянул на него через комнату. Поймав его взгляд, баронет улыбнулся.

– И это навело тебя на мысль о пари? – продолжил Чарлз.

– Естественно, – сказала Милли без особого интереса. – Мы обсуждали этот вопрос в течение получаса.

Гиффорд. Дайнс. Какую роль они играли во всей этой истории? И что теперь делать?

Чарлз оглядел комнату и обнаружил, что Мэгги исчезла. Он мысленно выругался, взял сандалии, золотую корону из листьев, а также мантию и пошел наверх, в свою комнату, переодеваться. Наряд можно было легко надеть без помощи слуги. К поясу тоги был прикреплен мешочек, и Чарлз положил в него носовой платок. Он посмотрел на себя в зеркало. Как же нелепо он смотрелся в этой тоге с золотым венком на голове.

Нарядившись должным образом к обеду, он отпустил слугу и открыл в спальне дверь, которая вела на лестницу, соединяющую его апартаменты с апартаментами Мэгги. Он оставил дверь открытой, так что свет из его комнаты освещал ступеньки до первого поворота. Остальной путь наверх он проделал на ощупь и остановился, когда его вытянутая рука коснулась двери. Чарлз тронул ручку – заперто изнутри. Он постучался.

Тишина.

Снова постучался – на этот раз громче. Никакого ответа.

– Мэгги! – позвал он. – Я знаю, что ты там. Открой дверь! – За дверью – ни звука, хотя Чарлз готов был поклясться, что Мэгги слышит его. – Я выломаю дверь, – пригрозил он. – Замок здесь не такой крепкий…

Послышался звук отодвигаемой задвижки. Чарлз распахнул дверь, и Мэгги отскочила назад, чтобы избежать удара, когда он ввалился в комнату. Она была бледной, как полотно.

– Черт возьми, что происходит, Мэгги? Я знаю, что сэр Натаниел Дайнс натолкнул Милли на мысль о пари, а лорд Гиффорд убедил ее присовокупить к костюмам драгоценности, но что все это значит?

Мэгги покачала головой со страдальческим видом:

– Я не могу рассказать тебе. Я хочу, но не могу.

– Мне необходимо знать! – прорычал Чарлз.

– Да, конечно… – сказала Мэгги, вся сжавшись.

– Ты боишься говорить из-за Фрэнки? – спросил Чарлз и сделал шаг вперед, тесня ее своим могучим телом. – Ты отказываешься рассказать мне обо всем, потому что Дэнни угрожает убить его, если ты не сделаешь… что? Чего он хочет от тебя?

– Я не знаю, – сказала Мэгги, и Чарлз понял, что она лжет.

Он пристально посмотрел на нее:

– Я знаю, Мэгги, он требует чего-то от тебя, и для этого ты нужна ему здесь, в моем доме. Он хочет, чтобы ты сделала это в ближайшее время. Скажи мне, чего он добивается. Я помогу тебе.

Мэгги с горечью рассмеялась:

– Поможешь мне? В чем? Совершить преступление?

Чарлз догадывался, что Дэнни замыслил какое-то противозаконное дело, но какое именно? Должно быть, воровство или убийство. Ничто иное не требовало столь тщательно разработанного плана. Однако он знал, что Мэгги не решится убить человека без веской причины; она не убийца. Единственное, на что она могла согласиться, – это на воровство.

– Я помогу тебе освободиться от него, – сказал Чарлз. – Видимо, он хочет, чтобы ты совершила кражу…

Мэгги резко отступила назад.

– Я не хочу, чтобы ты освобождал меня. Лучше оставь меня в покое!

В душе у Чарлза зародилось ужасное подозрение. Он приблизился к ней, схватил ее за плечи, сжав так крепко, что Мэгги поморщилась, и встряхнул, отчего голова ее откинулась назад.

– Послушай меня, Мэгги. Не смей даже на мгновение допускать мысли, что я позволю тебе пожертвовать собой. Ты слышишь меня?

– Я не сомневаюсь, что ты не позволишь мне сделать это, Чарлз, – сказала она печальным голосом. – Отпусти меня. Мне больно.

Чарлз пристально посмотрел на нее и увидел, что на ее лице отразились в равной степени смирение и решимость. Он понимал, что мог бы силой выбить из нее признание, даже если она никогда не простит ему этого. Впрочем, он и сам себе тоже не простит. Чарлз не сомневался, что жизнь Мэгги в опасности, и он должен сделать все возможное, чтобы спасти ее. Но он был уверен также, что она не сломается, выдержав любое испытание. В бессильной ярости он резко отпустил ее. Мэгги отшатнулась назад и, не удержавшись на ногах, упала в кресло.

– Фрэнки возненавидит тебя за такое решение, – хрипло произнес он.

– Я знаю, – сказала Мэгги с подозрительной отрешенностью и поднялась с кресла.

– Я не позволю тебе, – заявил Чарлз, хотя чувствовал, что его слова прозвучали неубедительно. Он даже не знал, что она намерена сделать. Как же можно при таких обстоятельствах надеяться остановить ее?

– Я знаю, что ты не хочешь подвергать мою жизнь опасности, – согласилась Мэгги.

Чарлз пристально посмотрел на нее:

– Я запру тебя в комнате.

– Я буду кричать. Даже если ты свяжешь меня и вставишь в рот кляп, кто-нибудь обязательно придет мне на помощь. Если, конечно, ты сам не убьешь меня, но ты не сделаешь этого.

Мэгги была явно напугана. Это было видно по ее глазам, по тому, как спокойно она говорила. На какое-то мгновение ему показалось, что весь ее облик молит о помощи. «Спаси меня, Чарлз», – читалось в ее взгляде, но потом лицо снова приняло отрешенное выражение, и он понял, что Мэгги не допустит, чтобы ее спасали.

– Сегодня я не отпущу тебя от себя ни на минуту, – сказал Чарлз. – А ночь ты проведешь в моей комнате.

Мэгги согласно кивнула, словно соглашаясь, но по ее глазам Чарлз понял, что все произойдет еще до начала ночи.

Проклятие!

– Выходи за меня замуж, Мэгги, – произнес он как бы непроизвольно. – Соглашайся, и мы объявим об этом за обедом. Тогда Дэнни не доберется до тебя, и тебе не придется делать то, что он хочет.

Мэгги смотрела на Чарлза, чувствуя, как голова ее идет кругом. Неужели он действительно хочет сделать ее своей женой? Зная, что она готова была предать его. Зная, что она намерена отказаться от всего, что он предлагает ей. Однако в его поведении не было и следа сомнения, и его искренность поразила ее, как удар молнии. Мэгги сделала глубокий прерывистый вдох и вдруг осознала, что плачет. Да, плачет. По щекам текут слезы, а дыхание прерывается всхлипываниями. Чарлз привлек Мэгги к себе, осушая губами слезы, целуя ее глаза, щеки, рот. Она отвечала ему со всей страстью, испытывая всем своим существом безумную потребность в его ласке.

Мэгги начала стаскивать с него нелепую мантию, тогда как Чарлз стал раздевать ее. Его руки нащупали шнурки корсета и принялись развязывать их, потом стянули хитроумное изобретение и отбросили его в сторону. За корсетом последовали ее нижняя рубашка и панталоны. Мэгги толкнула Чарлза, и он упал на кровать, а она уселась на него сверху, сгорая от желания. Это была последняя возможность насладиться его губами, его телом, почувствовать его горячее проникновение в ее женское естество. Мэгги продвинулась так, что вход в ее лоно оказался над его возбужденной плотью. Затем она опустилась, тяжело дыша и плача, не думая ни о чем, кроме Чарлза.

Страстное желание сотрясало ее, обжигало, причиняло боль.

– Позволь мне спасти тебя, – задыхаясь, произнес Чарлз. – Черт побери, Мэгги, ради нас не делай того, что ты задумала!

Она подавила рыдания и молча поцеловала его, двигаясь над ним, тогда как он весь содрогался и стонал. Внезапно по телу Мэгги прокатилась горячая волна, слишком острая, чтобы испытывать наслаждение, и слишком прекрасная, чтобы испытывать боль.

– Глупышка, – задыхаясь, сказал Чарлз и, перевернув Мэгги, навалился на нее всем своим весом, прижав к постели и продолжая безжалостно входить в нее снова и снова. Ее всхлипывания смешались со стонами и безумными, истеричными позывами посмеяться над своей потребностью цепляться за него сейчас, когда не будет никакого продолжения, когда уже ничего нельзя изменить, когда даже воспоминания об их связи продлятся недолго.

Готовая к самопожертвованию, в данный момент Мэгги полностью отдалась своему чувству, не ощущая тела, испытывая неземное блаженство, с каждой секундой приближаясь к вершине, которая простиралась в бесконечность.

Придя в себя, Мэгги с отчаянием поняла, что скоро ей придется навсегда расстаться с Чарлзом. Очень скоро.

Глава 16

Чарлз рухнул на нее и замер.

– Проклятие, проклятие, проклятие! – повторял он как молитву.

Мэгги закрыла глаза.

– Я люблю тебя. Это ничто не меняет, но я хочу, чтобы ты знал об этом.

Чарлз приподнял голову, и Мэгги затаила дыхание, увидев, что его покрасневшие глаза полны гнева.

– Если ты оставишь меня, я никогда не прощу тебе этого.

– Я знаю, – прошептала она. – А теперь иди к себе. Мы опоздаем на обед.

– Нет, – сказал Чарлз, отодвигаясь от Мэгги. – Я никуда не пойду. Я останусь здесь, пока ты одеваешься, а потом мы спустимся вместе.

– Кто-нибудь может увидеть нас, – запротестовала она. – Тогда они узнают…

– Думаешь, это меня беспокоит? Я не отпущу тебя одну.

– Хорошо, – согласилась Мэгги. Она знала, что усилия Чарлза удержать ее тщетны, но тем не менее не могла отказать ему в небольшом утешении.

– Я… я помогу тебе одеться, – сказал Чарлз.

Мэгги кивнула. Она чувствовала себя тряпичной куклой, когда Чарлз помогал ей одеваться. Она не успела подвязать свой карман с револьвером к новой одежде, когда Чарлз явился к ней, и потому сунула его между сорочкой и юбками своего просторного наряда. Ей казалось, что револьвер заметен под тканью, но Чарлз его не увидел. Мэгги взяла ножницы и разрезала шов юбки так, чтобы можно было легко достать оружие, однако Чарлз никак не среагировал и на это.

Он молча наблюдал, как Мэгги поправляет волосы, и тоже решил причесаться. Когда он брал щетку, на глаза ему попался небольшой сверток, лежащий на туалетном столике. Чарлз заинтересовался им. Мэгги попыталась опередить его, но он уже взял сверток, на котором было написано: «Для моих ребят». Чарлз развернул его; внутри оказалась аккуратно сложенная пачка денег – карточный выигрыш Мэгги.

– Мэгги… – взволнованно произнес Чарлз – этот сверток явно свидетельствовал о том, что Мэгги не надеется остаться в живых, отчего ему стало не по себе.

Она закусила губу.

– Для них это целое состояние.

Чарлз только покачал головой, не зная, что сказать. «Я не позволю тебе умереть. Даже ради них», – подумал он.

По настоянию Мэгги он проводил ее вниз, в столовую.

В комнате были установлены пять низких столов с двумя диванами. Гости, весело переговариваясь, стали занимать места. Чарлз взял Мэгги за локоть и повел ее к столу, подальше от Гиффорда, Дайнса и мисс Хаусер. Мэгги смиренно села на диван, и обед начался.

Чарлз не помнил, какие блюда подавали, – вся еда казалась ему пресной. Он не помнил, о чем говорили гости и как компания отнеслась к нетрадиционной обстановке обеда. В комнате музыканты играли на свирелях и арфе, но Чарлз был совершенно равнодушен и к музыке, и к шуткам собравшихся.

Неожиданно в доме прогремел взрыв. Среди гостей началась паника, музыканты перестали играть, люстры закачались и задрожали. Пламя газовых светильников медленно начало затухать, и вскоре освещение в комнате погасло.

– Взорвалась газовая труба! – воскликнула Флора Ашуэрт.

– Кто-то должен перекрыть основную линию на кухне, – сказала мать Чарлза. – Если трубу починят и пустят газ, а запальники окажутся выведенными из строя, газ пойдет через открытые горелки, и мы задохнемся.

– Я сделаю это! – вызвался Питер Рэдклифф. Гости зашумели, послышались приглушенные проклятия.

– Никому не двигаться с места, – приказал Чарлз, пресекая нарастающий хаос. – Сейчас слуги принесут свечи. Как только у нас будет свет, кто-нибудь пойдет и перекроет основную трубу. Нет никакой опасности. В течение часа взорванная газовая труба будет восстановлена. – Он протянул руку в темноте туда, где сидела Мэгги… и его сердце дрогнуло, когда он нащупал только подушку, которая еще хранила тепло ее тела.

О нет! Нарушая собственный приказ, Чарлз встал и попытался разглядеть что-нибудь в темноте. Однако он мог увидеть только несколько неясных силуэтов. Чарлз мысленно восстановил план комнаты. Ближайшая дверь находилась слева и немного впереди от него. Ему нужны были спички, чтобы поджечь что-нибудь. Он взял свою салфетку.

– Кристофер, – позвал Чарлз, вспомнив, что напротив него сидел Кристофер Рэдклифф, который время от времени курил сигару.

– Да? – отозвался Рэдклифф.

– Дайте мне вашу коробку шведских спичек.

Рэдклифф долго шуршал, затем протянул Чарлзу спички:

– Вот, возьмите.

Чарлз протянул руку и наткнулся на предплечье Рэдклиффа, потом провел по его руке и нащупал коробку. Взяв ее, он достал спичку и зажег. Несколько человек вскрикнули, увидев вспышку, затем вскрикнули еще раз, когда Чарлз поджег скрученный конец салфетки. Шелк быстро воспламенился.

– Чарлз? – раздался неуверенный голос матери.

– Оставайтесь на месте! – приказал он. – Все оставайтесь здесь!

Свет был довольно слабым; чуть ярче, чем от свечи, но недостаточный, чтобы полностью осветить всю комнату. Кто еще отсутствовал? Трудно было определить, так как Чарлз видел только людей, находившихся за его столом. Он выяснит это позже, а сейчас главное – найти Мэгги, пока она не натворила бед.

Чарлз собрал с коленей гостей салфетки и поспешно вышел из комнаты, освещая дорогу колеблющимся пламенем самодельного факела. Конечно, лучше бы воспользоваться свечой… но все свечи, вероятно, на кухне, а в темноте он будет слишком долго до нее добираться.

Чарлз медленно продвигался через темные комнаты к прихожей. Он не был уверен, что движется в правильном направлении, и мог только догадываться, куда исчезла Мэгги. Насколько она опережала его? На минуту? На пять?

Стены комнат отсвечивали влажным перламутром, когда пламя факела приближалось к ним, и из тени возникали темные очертания мебели. Чарлз миновал последний дверной проем, и его шаги отозвались гулким эхом в прихожей. Колеблющееся пламя самодельного факела сопровождалось густым дымом. Чарлз остановился в нерешительности посреди огромной комнаты, в центре крошечного светового пятна. Стены находились в отдалении и едва вырисовывались темными очертаниями; потолка вообще не было видно, а пол под ногами казался белым. Никаких признаков движения. Ни звука, за исключением стука дождя по крыше.

Чарлз закрыл глаза. Куда могла пойти Мэгги? И что она задумала? Он решил, что Дэнни, похоже, заставил ее совершить кражу, однако список вещей, которые можно было украсть в Эджингтон-Хаусе, был довольно большой. И столовое серебро, и произведения искусства, и антиквариат, и драгоценности, и редкие книги, и чучела экзотических животных. Этот список можно было продолжать и продолжать.

Но Мэгги, видимо, должна была украсть что-то не очень большое и легко транспортируемое. Она спрашивала у Милли, чья идея была использовать за обедом бутафорские драгоценности. А если каждый наденет эти фальшивые драгоценности, значит, настоящие останутся в комнатах гостей…

Чарлз начал подниматься по лестнице наверх, к спальням. Когда он достиг первого этажа, догорающая салфетка обожгла его руку. Выругавшись, он быстро достал из-за пояса другую салфетку, поджег ее, а сгоревшую бросил на мраморный пол.

Чарлз пошел вперед по коридору. По обеим сторонам от него находились двери гостевых комнат. Чарлз тронул первую дверь, и она распахнулась. Должно быть, Мэгги действовала быстро.

Выдвижные ящики и коробки были открыты. В слабом свете от горящей салфетки можно было разглядеть кровать, туалетный столик и пустую полку шкафа. В комнате никого не было. Чарлз вышел в коридор, оставив дверь приоткрытой, и обследовал другие помещения, пока не обнаружил то, что искал, – доказательство воровства в виде перевернутой коробки из-под драгоценностей на пустом туалетном столике. Его предположения оправдались. Теперь надо было поймать Мэгги, прежде чем она передаст украденное Дэнни. Он знал, что Мэгги не надеялась остаться в живых после встречи с этим негодяем, и был уверен, что у нее достаточно оснований так считать. Он должен остановить ее.

Чарлз начал действовать быстрее, открывая двери комнат по мере продвижения по коридору. Он больше не искал признаков ограбления, убедившись, что находится на верном пути, он хотел найти Мэгги. Чарлз достиг собственных апартаментов в конце крыла, но и там не обнаружил ее. Проклятие! Есть ли смысл обследовать западное крыло? Нет. Там не было комнат гостей. Остается второй этаж.

Чарлз кратчайшим путем пересек спальню и начал быстро подниматься по винтовой лестнице, шагая через две ступеньки. На верхней площадке он вынужден был остановиться и поджечь очередную салфетку. Осталось четыре.

В первую очередь он обследовал комнаты Мэгги, но там не было никаких признаков ее присутствия. А вот в других комнатах он обнаружил опрокинутые коробки из-под драгоценностей, валяющуюся на полу одежду из гардероба и небольшой сейф леди Джеймс, оставленный на кровати.

Волнение Чарлза возрастало. Он явно не успевал за Мэгги.

Как могла она орудовать столь быстро? Возможно, Мэгги работала не одна.

Чарлз достиг последней двери в этом крыле и открыл ее. Пусто. Не было даже дорожного сундучка. Он вошел в комнату, словно его присутствие там могло чудом явить из воздуха Мэгги. Как теперь перехватить ее? Ведь где-то должно быть место ее встречи с Дэнни: на чердаке, в подвале, в лесу, в Лондоне?..

Он уловил какое-то движение за окном и быстро приблизился к нему. Вплотную прижавшись к стеклу, Чарлз стал всматриваться в темноту. По дорожке под проливным дождем медленно двигалась фигура в белом. Определенно это был человек в хитоне. Мэгги! «Черт бы тебя побрал, Милли, с твоими нелепыми белыми одеждами!» Чарлз отступил от окна и в это мгновение уловил за спиной какое-то движение.

Чарлз инстинктивно отпрянул в сторону, когда над его плечом просвистел какой-то предмет и ударился об окно. Стекло разлетелось на мелкие осколки, и часть из них задела обнаженные руки Чарлза. Он уронил салфетку, и та упала на ковер, но продолжила слабо гореть. В комнате стало совсем темно. Чтобы обезопасить себя, Чарлз схватил стул и стал размахивать им перед собой. Он надеялся задеть невидимого противника, и вскоре ему это удалось. Стул с треском обрушился на чью-то голову. Человек вскрикнул и рухнул на пол. Чарлз присмотрелся и узнал в поверженном противнике мисс Хаусер. Значит, вот кто все это затеял: она, Гиффорд и Дайнс.

В комнате вдруг стало светлее. Чарлз повернулся туда, где оставил брошенную салфетку, и обнаружил, что загорелся ковер. Быстро затоптав огонь, Чарлз поспешно вышел из комнаты и стал спускаться вниз, в охотничий зал. Достигнув последних ступенек, Чарлз едва не столкнулся с Питером Рэдклиффом, который появился из бокового коридора, держа перед собой свечу.

– Послушай, Эджингтон!.. – воскликнул Питер, когда Чарлз выхватил свечу из его рук. – Это моя свеча, черт побери!

– Найди другую, – сказал Чарлз и побежал вперед по коридору.

Все кончено. Мэгги – воровка, преступница. Человек вне закона. Он не может просить чьей-либо помощи – никто не должен знать о том, что она сделала, иначе Мэгги погибнет.

Чарлз быстро вошел в охотничий зал и бросился к оружейному шкафу. Теряя драгоценные секунды, он долго искал то, что ему было нужно, – одно из новых ружей. Наконец Чарлз вытащил его из шкафа. Оставалось найти патроны и зарядить ружье. Чарлз начал выдвигать ящик за ящиком в другом большом шкафу, простиравшемся вдоль всей стены. А вот и патроны. Быстро зарядив ружье, Чарлз подошел к окну.

На дорожке уже не было видно фигуры в белом.

Грудь Чарлза болезненно сжалась. Он задул свечу и поставил ее на стол. Затем прикладом выбил стекло и вылез через окно в сырую ночь.