Текст книги "Чужестранка"

Глава 7

События развивались совсем не так, как предполагал Алексей. Он смотрел на Пейдж и задавался вопросом, куда подевалось его самообладание.

Он намеревался неторопливо ее соблазнить и провести с ней несколько дней. Но на самом деле он почувствовал, что начинает в нее влюбляться. Пейдж Барнс оказалась первой женщиной, всецело завладевшей его мыслями.

Он совсем не рассчитывал на то, что она окажется девственницей. От ощущения вины у него скрутило живот.

Но как он мог об этом знать?

Алексей закрыл глаза. Теплое тело Пейдж был податливым, она равномерно дышала, погрузившись в сон. Ему тоже хотелось спать, но он не желал отстраняться от Пейдж, нарушать их единение.

Его настолько влекло к этой женщине, что он даже поделился с ней подробной информацией о своей жизни и семье. Каким-то образом Пейдж удалось его изменить. Она пробудила в нем чувства, от которых он отказывался уже многие годы, и его это встревожило. Когда-то он запретил себе быть сентиментальным и нежным.

Алексей взглянул на часы на прикроватной тумбочке. Почти десять. Еще несколько минут, и он ее разбудит, хотя ему хочется провести с ней в постели всю ночь.

Но он не должен. Чем раньше они вернутся в Москву, тем лучше.

Резкий, настойчивый звонок мобильного телефона разбудил Пейдж. Лежащий рядом с ней Алексей откинул простыни и стремительно встал с постели, чтобы достать телефон из кармана брюк.

– Да?! – рявкнул он.

Пейдж села, ее тело заныло. Ей хотелось остаться в теплой постели, но пришло время вернуться в реальность.

А реальность такова: по комнате расхаживает обнаженный миллиардер и резко разговаривает по телефону на языке, которого она не понимает.

Воспользовавшись возможностью, Пейдж вылезла из постели и стала собирать свою одежду. Ей потребовалось несколько минут, чтобы найти нижнее белье, после чего она бросилась в ванную комнату.

Пейдж прижалась спиной к закрытой двери и моргнула, не веря своим глазам. Ванная оказалась сказочно красивой.

Она задалась вопросом, почему Алексея, его мать и сестру выгнали из этого дома. Должно быть, они пережили ужасные времена, когда после смерти отца Алексея их вышвырнули на улицу. Удивительно, как его несчастная мать управлялась с двумя маленькими детьми.

Пейдж стало жаль женщину, чей прах лежал в церковном склепе. Хотя Алексей казался сдержанным и хладнокровным, в действительности это был полный страстей и жажды жизни человек. Пламя его страсти совсем недавно сжигало ее.

Она положила одежду на скамейку и включила воду, чтобы умыться.

Уставившись на свое отражение в зеркале, Пейдж не поверила тому, что видит. Боже мой, неужели это она?

Ее волосы были всклокочены, губы покраснели и припухли от поцелуев, глаза были сонными, а взгляд – пресыщенным. Она шагнула назад и рассмотрела свое тело в зеркале. Ее кожа буквально светилась. Перед ней была счастливая, довольная и сексуально удовлетворенная женщина.

Пейдж подпрыгнула на месте от резкого стука в дверь.

– Да?

– Нам пора уезжать, Пейдж, – сказал Алексей. – Нас ждет вертолет.

Его голос казался безразличным и резким, и у нее душа ушла в пятки. После сегодняшнего вечера она никак не ожидала услышать равнодушие в его голосе. Разве близость между ними не была прекрасной? Она почувствовала не только единение их тел, но и душ.

– Я иду, – промолвила она, собираясь с силами.

Она не позволит ему узнать, какое сильное впечатление на нее произвел их сегодняшний вечер. Алексей уже ведет себя так, будто между ними все кончено. Что ж, значит, и она поведет себя точно так же. Пора вернуться в реальность.

Пейдж быстро умылась и оделась. Ей не удалось найти резинку, с помощью которой ее волосы были собраны в хвост, поэтому она старательно пригладила их руками, прежде чем открыть дверь.

Алексей стоял посреди комнаты, снова разговаривая по телефону. Он переоделся. На нем была, как и прежде, дорогая одежда, отчего Пейдж почему-то почувствовала себя никчемной дешевкой. Он не посмотрел на нее, когда она вошла в комнату, и ее сердце болезненно сжалось.

А чего она ожидала? Она с самого начала знала, на что идет.

Наконец он взглянул на нее, что-то промелькнуло на его лице, прежде чем он снова отвернулся. Она взяла пальто и принялась ждать. Алексей провел ее к двери. Она отошла в сторону, позволяя ему идти первым. Он даже не посмотрел на нее, когда пошел по коридору, а потом стал спускаться по лестнице.

Кожу Пейдж покалывало, но по другой причине, нежели прежде. Несколько часов назад ее одолевало волнение и предвкушение. А сейчас она чувствовала себя проституткой, которую он подобрал на улице, привез в свой дом, чтобы немного развлечься, но теперь все закончено.

Она вздернула подбородок, решив не показывать ему, как больно ее ранит его равнодушие. Она не ждала, что он станет клясться ей в истинной любви, но и не думала, что после столь прекрасной близости они будут вести себя как два совершенно посторонних человека.

Они остановились у парадной двери. Алексей отложил телефон в сторону и надел пальто, которое нес в руках. Пейдж тоже надела пальто и шапку и повязала шарф. Засунув руки в карманы, она поняла, что забыла перчатки, однако решила за ними не возвращаться.

Так или иначе, время поджимало.

Мужчина, который приветствовал их, когда они только приехали в особняк, кратко переговорил с Алексеем и открыл парадную дверь. Алексей повернулся и взял Пейдж за локоть.

– Смотри под ноги, – сказал он, когда они шагнули в холодную ночь.

– Спокойной ночи, – произнес мужчина и закрыл за ними огромную дверь.

Они сели в вертолет, и он поднялся в воздух. Пейдж посмотрела в иллюминатор на огромный особняк Вороновых, похожий на призрак.

Двадцать минут спустя они уже были на борту самолета. Алексей не произнес ни слова после того, как посоветовал ей смотреть под ноги при выходе из дома. Он то разговаривал по телефону, то работал на компьютере. Подошедшая стюардесса спросила Пейдж, не хочет ли та чего-нибудь выпить.

– Нет, спасибо, – ответила Пейдж.

После того как стюардесса ушла, Пейдж закрыла глаза и попыталась расслабиться. Было половина двенадцатого ночи, а она понятия не имела, каковы деловые планы Чада на завтра.

Ее охватило жгучее чувство вины. Она повела себя беспечно и теперь раскаивалась в своем безрассудстве. Мужчина, ради которого она рисковала своей работой, игнорировал ее чуть ли не с того момента, когда удовлетворился их близостью.

Гордость Пейдж была задета, но она понимала, что не должна винить никого, кроме себя.

Алексей резко закрыл компьютер, закончил телефонный разговор и что-то приказал стюардессе.

Через минуту послышался хлопок. Пейдж резко выпрямилась, открыла глаза и уставилась на Алексея. Он держал в руке бокал шампанского, дьявольски улыбаясь.

– Мадам? – послышался мягкий голос, и Пейдж поняла, что стюардесса протягивает ей бокал.

Она взяла его, потом снова посмотрела на Алексея.

Выражение его лица изменилось, и у нее чаще забилось сердце. «Какой же он красивый и сексуальный! И такой одинокий».

Нет, она не станет его жалеть. Не сейчас.

– За что выпьем? – сказала она как можно хладнокровнее.

– За победу! – ответил он, прежде чем сделать большой глоток.

От его слов кровь застыла в жилах Пейдж. Она поставила бокал на стол.

– О чем ты говоришь? – спросила она, хотя обо всем догадалась.

– Чад Рассел проиграл. Это был его последний шанс спасти компанию. – Он сделал еще глоток шампанского, а у Пейдж замерло сердце. – Его финансисты отказались от покупки земли.

Чад уничтожен. Счастье Эммы окажется невозможным. Пейдж вскочила с сиденья, не зная, что делать, и услышала жестокий смех Алексея.

– Да ладно, ты прекрасно знала, что так и случится. Это было написано на твоем лице.

Пейдж обуяла ненависть, кровь быстрее побежала по ее жилам.

– Значит, мы оба солгали. Все, что произошло между нами, было игрой, не так ли? Ты только притворялся, что меня хочешь.

Он потянулся, как кошка, прежде чем подняться со своего места и плюхнуться в кресло рядом с ней.

– Нет, – сказал он скользя взглядом по ее телу. – Не притворялся. Я думаю, это понятно – после того, что между нами сегодня произошло.

Пейдж переполняло возмущение и отвращение к самой себе. Как она могла так низко пасть?

– Ты привез меня сюда, чтобы соблазнить. Устроил ужин, катание на тройке…

Она замолчала, не в состоянии продолжать. Она сама позволила себе наслаждаться и верить, пусть недолго, в то, что князь заинтересуется обыкновенной секретаршей.

– Да, я все устроил, – сказал он, как ни в чем не бывало. – Но это не значит, что я не получил удовольствие.

Пейдж отвернулась от него. Этот человек настоящий дьявол. Хуже всего то, что она на самом деле испытывает к нему симпатию.

– Да ладно тебе, Пейдж, не прикидывайся обиженной. Между мной и твоим боссом была настоящая война. Мы с тобой об этом знали.

Она совладала с эмоциями и повернулась к нему:

– Не опускай меня до своего уровня. Я совсем на тебя не похожа. Я не использую людей в своих целях.

– Разве? Помнится, именно ты хотела, чтобы я занялся с тобой любовью в первый вечер нашей встречи, в моей квартире. – Он поднял ее подбородок, не позволяя отвернуться и буравя ее горящими глазами. – Ты хотела использовать меня для того, чтобы забыть о предательстве Чада.

Пейдж стало стыдно. Алексей оказался прав. И все же его сравнение не совсем уместно.

– Я сказала тебе – между мной и Чадом ничего не было. Он не интересовался мной как женщиной.

– Но ты хотела, чтобы он интересовался, – сказал Алексей. – Ты желала, чтобы он занялся с тобой любовью.

– Нет, – выдохнула она, отрицая правду.

Она хотела, чтобы босс стал ее любовником, но после близости с Алексеем поняла, что ни с кем ей не будет так хорошо, как с ним.

– Если хочешь, можешь все отрицать, – промолвил он. – Но правда известна нам обоим.

– Почему ты так его ненавидишь? – спросила она.

Он помрачнел:

– Кто сказал, что я его ненавижу? Это просто бизнес.

Пейдж покачала головой:

– Нет, это больше чем бизнес. Я видела, как ты смотрел на него сегодня на совещании.

– Возможно, тебе следует расспросить его. – Алексей стиснул зубы, и у нее сложилось впечатление, что он сожалеет о том, что слишком о многом ей поведал.

– Я не могу этого сделать, и ты об этом знаешь.

Он поставил пустой бокал из-под шампанского на стол перед собой и поднялся на ноги.

– Ты можешь делать все, что тебе заблагорассудится, моя красавица. С завтрашнего дня ты больше не работаешь на Чада Рассела.

– Но я и на тебя работать не буду, – выпалила она.

Он усмехнулся:

– Не глупи, Пейдж. Тебе нужны деньги.

Хотя от страха у нее пульсировало в висках, она знала, что не сможет работать на Алексея Воронова. Лишь отказавшись на него работать, она сумеет сохранить чувство собственного достоинства.

– Я лучше пойду чистить туалеты, чем стану работать на человека, которого ненавижу.

Он наклонился над ее креслом и обхватил ладонями ее лицо, прежде чем она смогла его остановить. Алексей припал к ее губам в решительном и собственническом поцелуе. Разъяренная, Пейдж плотно сжала губы. Он продолжал настойчиво пытаться заставить ее разомкнуть губы.

И вот его язык скользнул в ее рот. Когда она слегка прикусила его язык, он рассмеялся и сжал пальцами ее подбородок.

Поцелуй произвел эффект разорвавшейся бомбы. Алексей заставил Пейдж крепче прижаться к спинке кресла, она целовала его в ответ с той же страстностью и решительностью. Никогда больше она не будет с ним кроткой, не позволит ему легко собой манипулировать.

Их поцелуй был стремительным и жадным. Когда Алексей отпрянул от нее, она охнула, не сдержавшись.

Но не она одна была опустошена этим поцелуем. Алексей смотрел на нее дикими глазами, в которых читалось неукротимое желание. Запустив пальцы в темные волосы, он глубоко вздохнул.

И вдруг он совладал с эмоциями, и выражение его лица стало таким холодным, что она вздрогнула.

– О да, Пейдж Барнс, – бросил он ей, – ты определенно меня ненавидишь. Будь у нас больше времени, я доказал бы тебе, как велика твоя ненависть ко мне.

Глава 8

Пейдж выключила звонящий будильник и снова улеглась в постель, вздохнув. С каждым днем она все больше не высыпалась. За последние две недели она с большим трудом вставала по утрам. Проблемы заключалась не в смене часовых поясов, ведь после возвращения из России в Даллас прошел месяц.

Однако с каждым днем она уставала все больше. Казалось, без кофеина она вообще не сможет подняться с постели. Она пила кофе каждое утро, но к полудню ее снова одолевала ужасная усталость. К тому времени, когда Пейдж возвращалась домой, она валилась с ног от изнеможения.

После ее отъезда из России все пошло иначе. Она устроилась на новую работу – в юридическую фирму в центре города. В этом ей помогла Мейвис, она тоже отказалась работать на Алексея Воронова, потому что долгое время сотрудничала с Чадом и его отцом. Хотя жалованье Пейдж стало меньше, чем в «Рассел текнолоджис», ей удалось грамотно распределить расходы, и они с Эммой продолжали арендовать тот же дом, что и последние три года.

В конце концов Пейдж удалось вылезти из постели и натянуть на себя одежду. Перед тем как принять душ, она решила выпить кофе.

– Ты жутко выглядишь, – сказала Эмма, когда Пейдж вошла на кухню.

– Спасибо, – ответила Пейдж.

Она не стала говорить Эмме о том, что та тоже неважно выглядит, хотя и по другой причине. После возвращения в Техас она почти не виделась с Чадом. Он отправился на Аляску, стараясь заручиться поддержкой старых знакомых отца и начать новый бизнес. Последние несколько лет Чад вкладывал все свои личные сбережения в «Рассел текнолоджис». Лишившись компании, он остался без денег.

О том, чтобы сыграть свадьбу в ближайшее время, не могло быть и речи. Пейдж стала сомневаться в том, что Чаду и ее сестре вообще когда-либо удастся пожениться. Эмма старалась держаться молодцом, но Пейдж слышала, как сестра плачет по ночам. Она возненавидела Алексея Воронова за многое, но больше всего за то, что он причинил столько страданий ее сестре.

Пейдж отпила кофе и вдруг почувствовала легкую тошноту. Она поставила кружку на стол и нахмурилась:

– Зачем ты поднялась в такую рань?

Эмма удивленно посмотрела на нее:

– У меня сегодня выпускные экзамены. Ты заболела?

Пейдж обхватила голову руками:

– Не знаю.

– Ты бледна. Может, тебе остаться дома?

– Не могу. Я совсем недавно устроилась на работу.

– Но ведь ты плохо себя чувствуешь. Если хочешь, я позвоню Мейвис.

Пейдж махнула рукой:

– Нет, не делай этого. Все будет хорошо, как только я приму душ.

Стоя под струями горячей воды, она совсем не почувствовала себя лучше. Пейдж стало совсем тяжко. Она едва успела добраться до туалета, где ее стошнило.

Возможно, Эмма права. Наверное, она подцепила какой-то вирус.

Приняв душ, Пейдж надела темные широкие брюки и светло-голубой топ и отправилась на работу.

Утро на работе прошло в мучениях. Пейдж попыталась съесть пончик, принесенный Мейвис, но, откусив кусочек, почувствовала, как к горлу подступает ком.

Когда она в третий раз вернулась из туалетной комнаты и подошла к рабочему столу, Мейвис посмотрела на нее, нахмурившись.

– Ты выглядишь чертовски плохо, дорогая, – сказала она. – Как ты себя чувствуешь?

Пейдж очень осторожно опустилась в кресло.

– Я, наверное, что-нибудь не то съела, – промолвила она.

Мейвис засунула карандаш в копну седых волос, которые торчали во все стороны на добрые пять дюймов. Пейдж не раз думала о том, что по возвращении домой Мейвис наверняка находит в волосах карандаши, ластики и полоски корректирующей бумаги.

Выражение лица Мейвис стало сосредоточенным.

– Мне кажется, тебе все хуже и хуже… – Она наклонила голову. – Ты что-нибудь ела?

– Сегодня утром – нет.

– Какие еще ощущения?

– Я очень устаю, но думаю, это как-то связано со сменой часовых поясов. Я с трудом встаю с постели по утрам.

В уголках глаз Мейвис залегли морщинки, она стала пристальнее рассматривать лицо Пейдж.

– Теперь скажи, дорогая, у тебя есть любовник?

Пейдж покачала головой:

– Вы знаете, что нет.

– Я раньше так думала, но жизнь не стоит на месте.

– А почему вы спрашиваете?

– Ну, хотелось бы узнать, когда в последний раз у тебя была менструация. Если у тебя задержка, то, вероятно, тебе придется пописать на полоску.

– Пописать на полоску?

– Дорогая, я говорю о тесте на беременность, – сказала Мейвис. – Но раз ты не могла забеременеть, возможно, у тебя свиной грипп, и ты должна пойти к врачу. Хотя ты очень напоминаешь мне мою дочь, когда она была беременна близнецами. Бедняжка ничего не ела несколько недель. И все время хотела спать, как ты.

От страха по спине Пейдж пробежал холодок. Разве возможно, чтобы она была беременна? Алексей пользовался презервативом, и они занимались сексом всего один раз. Не могла она забеременеть!

Мысли с огромной скоростью закружились в ее голове. Она принялась делать подсчеты в уме.

Зазвонил телефон, и Мейвис ответила на звонок, избавив Пейдж от необходимости продолжать разговор. Открыв ящик стола, Пейдж быстро нашла календарь на дне сумочки. Просмотрев его, она обнаружила, что у нее задержка.

Шесть недель.

Но это еще ничего не значит. К задержке овуляции приводит, например, стресс. Пейдж закрыла глаза и глубоко вздохнула. Вне сомнения, она сильно перенервничала и чем-то отравилась.

Однако она понимала, что не успокоится, пока все не выяснит.

Трясущимися руками убрав календарь в сумку, Пейдж попыталась сосредоточиться на документе. Через полчаса ее босс – мистер Рамирес – вышел из своего офиса и приказал ей идти домой.

Пейдж попробовала возразить, но, по правде говоря, ей ужасно хотелось свернуться калачиком на диване с пультом дистанционного управления в руках. После того, как мистер Рамирес заверил, что оплатит ей полный рабочий день, Пейдж выключила компьютер и стала собирать вещи.

К тому времени, когда Пейдж вернулась домой, она чувствовала себя лучше. Но предстояло сделать тест на беременность, который все расставит на свои места.

Достав тест на беременность из упаковки, она уставилась на него. Ее сердце забилось чаще от страха и сомнений.

Через двадцать минут, дважды прочтя инструкцию, Пейдж выполнила все необходимые процедуры. Осталось только дождаться результата. У нее урчало в животе, и она почувствовала, что готова что-нибудь съесть.

Взяв йогурт, она засунула в него ложку и вернулась в ванную комнату, где оставила тест. Прошло не больше минуты, но в цифровом окошке уже был виден результат.

Ложечка выскочила из дрожащих рук Пейдж и ударилась о раковину.

Тест показывал положительный результат. Она беременна.

Пейдж схватила тест и присмотрелась к нему.

О боже, она беременна! Она забеременела от русского князя.

Но результат может быть ошибочным. Пейдж подошла к дивану и вяло опустилась на него. Что же теперь делать?

Она прижала руку к животу.

В ее мозгу стремительно проносились мысли. Она может родить ребенка и отдать его в приют. А еще она может родить и самостоятельно воспитать своего ребенка. Она может сделать аборт, и об этом никто никогда не узнает.

Пейдж напряглась. Уже сейчас ей хотелось защищать своего ребенка. И она отлично знала, что будет делать. Пейдж так страстно хотела этого ребенка, что изумилась. Она родит ребенка и сама его воспитает. Ей будет очень тяжело, но она справится.

А как же Алексей?

Пейдж закусила губу. Следует ли ей разыскать его и рассказать о ребенке? Ее рассудок восстал против такой идеи. Алексей – холодный, жестокий человек. Он притворился добрым и заботливым, но его единственной целью было использовать Пейдж в надежде получить нужную ему информацию. Когда информация стала ему не нужна, он избавился от Пейдж как от мусора. И не предпринял никаких усилий, чтобы ее разыскать, с тех пор как она уехала из России. Он сумел найти Эмму, когда она была в номере отеля с Чадом, так что Пейдж не следовало питать иллюзий относительно его возможностей. Он смог бы разыскать ее в Далласе, если бы захотел. Не хочет он ее искать, вот и все.

На самом деле, хотя это было неприятно осознавать, он, вероятно, вообще о ней не вспоминал. Как только Пейдж уехала из России, он тут же о ней забыл.

Пейдж недавно видела его фотографию в журнале. На ней он был запечатлен на недавней премьере голливудского фильма в обществе начинающей актрисы, которая держала его под руку и улыбалась так, словно он центр Вселенной.

Пейдж быстро поборола приступ ревности. Эта актриса достаточно скоро узнает, каким жестоким может быть Алексей.

Пейдж подумала о сестре, и ненависть к Алексею вспыхнула в ней с новой силой.

Нет, она не будет пытаться его разыскать. Они провели вместе всего одну ночь, и он явно о ней забыл. Пейдж придется в одиночку расхлебывать последствия.

* * *

Алексей убеждал себя, что просто хочет вернуть Пейдж перчатки, которые она забыла в его доме. А также пальто, шарф и шапку, которые она отправила ему, прежде чем уехать из России. Он рассердился, когда открыл коробку и увидел в ней купленную ей одежду.

И все же этого следовало ожидать. Пейдж – гордая и упрямая женщина и определенно предпочитает оставлять последнее слово за собой.

Он не знал о том, что Пейдж оставила в его доме перчатки, до тех пор, пока не вернулся в особняк в следующие выходные. Он нашел перчатки аккуратно лежащими на тумбочке и только тогда понял, что произошло. Он вспомнил, как быстро Пейдж снимала эти перчатки в тот вечер, чтобы прикоснуться к нему.

Алексей закрыл глаза.

Он и сейчас помнил ее жаркие прикосновения, ее отзывчивость и удивительную страстность.

После той ночи он не был с женщиной. Недавно он выходил в свет с красавицей актрисой, но между ними ничего не было. Алексей отвез ее домой и расстался с ней, одарив целомудренным поцелуем.

Она просто не пробудила в нем никаких чувств.

А вот Пейдж удалось распалить его страсть. Пейдж Барнс – той, которая носит скучные костюмы и очки. С той, что целовала и ласкала его так, словно от этого зависела ее жизнь.

Ему хотелось увидеть ее снова, и он долго подавлял свое желание. Но теперь он в Далласе и увидится с ней, чтобы отдать ей купленную одежду.

Компания «Рассел текнолоджис» наконец стала принадлежать ему, но победа оказалась не такой приятной, как он предполагал. Стоя в кабинете, ранее принадлежавшем Тиму Расселу, Алексей в раздумьях мрачно смотрел в окно.

Лимузин повез его из отеля в пригород Далласа с небольшими бунгало и зелеными газонами. Пейдж сдержала свое слово и оставила «Рассел текнолоджис». Алексей знал, что она работает в юридической фирме, и в настоящее время уже должна находиться дома. Сначала он хотел приехать в ее офис, но потом решил – лучше увидеться с ней без посторонних.

Что она скажет, когда он предстанет перед ней? Увидит ли он страстное желание в ее взгляде, которое она никогда не умела скрывать? Или посмотрит на него с ненавистью?

Автомобиль остановился перед коричневым домом с крытым крыльцом. Милый дом. Уютный. Вокруг – газон, но не слишком ухоженный. Аккуратные клумбы, но цветов немного.

Алексей взял пакет с одеждой и направился к парадной двери. Позвонив в дверь, он стал ждать. На крыльце соседнего дома появилась седая женщина в розовом домашнем платье. Он улыбнулся ей, но она, разволновавшись, поспешила в дом. Алексей заметил, как слегка отогнулась занавеска на окне.

В конце концов дверь мятно-зеленого цвета отворилась. Алексей не был уверен, как отреагирует, но при виде Пейдж сразу же ощутил напряжение в паху.

– Привет, Пейдж, – тихо сказал он, оглядывая ее.

На ней были шорты, демонстрирующие красивые длинные ноги, и облегающая футболка. Ее темные волосы были убраны в хвост. На лице Пейдж не отразилось нисколько радости. Она свирепо на него уставилась, закусив губу.

– И я рад тебя видеть.

– Что вы здесь делаете? – спросила она. Он показал ей пакет с одеждой:

– Возвращаю твое пальто. Она с такой силой вцепилась в косяк, что пальцы побелели.

– Пальто мне не нужно, князь Воронов. Спасибо, что зашли. Пожалуйста, уходите.

– Ага, мы снова за старое. Зачем такая формальность и вежливость, Пейдж, после того, что между нами было? – Он с удовольствием заметил, как у нее зарделись щеки. Она была одновременно невинной и чувственной. Ему очень нравилось в ней это необычное сочетание.

– Я… – Внезапно лицо Пейдж приобрело зеленоватый оттенок.

Алексей смотрел на нее и не верил своим глазам.

– Простите, – сказала она и убежала в дом.

Алексей вошел следом и закрыл за собой дверь, положил сверток с одеждой на стул и услышал подозрительные звуки рвоты, доносящиеся из ванной комнаты.

– Пейдж? Что случилось? Вызвать доктора?

– Нет, – отозвалась она громко и четко через закрытую дверь. – Мне станет лучше, когда вы уйдете. И заберете с собой пальто!

– Как хочешь, – промолвил Алексей, однако он никуда не собирался.

Он проследовал на крошечную кухню, присел на стул у барной стойки и принялся ждать Пейдж. Кухня была соединена с небольшой гостиной, в которой располагался огромный диван, два стула и телевизор. Помещение не выглядело роскошным, но оказалось по-домашнему уютным.

После смерти отца Алексей жил в доме не больше этого. Его мать пыталась сделать его уютным, но для этого было мало финансовых средств. После смерти мужа она получила лишь небольшую сумму денег и участок земли, который, по мнению многих, ничего не стоил. Будучи ребенком, Алексей полюбил эту землю.

Пусть у них не было много денег, но они с Катериной могли часами играть в лесу и у ручьев. Они ловили рыбу, охотились и лазали по деревьям, как обезьянки.

Они были счастливы, несмотря на скромный образ жизни. Детям все равно, бедны они или богаты, лишь бы их любили.

Больше всего на свете он хотел обеспечить своей матери тот образ жизни, который она заслуживала, ведь она была княгиней. Он желал, чтобы она жила в сказочном дворце. Алексей неустанно работал, добиваясь желаемого, но его истинный успех пришел слишком поздно.

Теперь у него есть фамильное поместье и несколько особняков в различных странах, но никто не может дать ему ощущение покоя и комфорта, которое было у него в детстве. В доме Пейдж ощущался покой и комфорт. Алексей провел в ее доме всего две минуты, но уже почувствовал его атмосферу.

Настоящий дом – это не просто мебель или вещи. В нем должно присутствовать некое необъяснимое чувство. Его душа жаждала покоя и домашнего тепла, от которого он отказывался многие годы.

Но он будет отказываться от этого и дальше. Он привык к своему нынешнему образу жизни, несмотря на то что иногда ему больше всего на свете хотелось уюта и душевного тепла. Если ты никого не любишь, ни к чему не привязан, тебя не постигнет горькое разочарование, когда ты лишишься объекта любви. По собственному горькому опыту Алексей знал, что лучше всего жить именно так.

Дверь ванной комнаты открылась, и на пороге появилась Пейдж. Увидев Алексея, она застыла на месте.

– Вы же сказали, что уходите.

– Я солгал. Она прошла на кухню и схватила бутылку воды из холодильника. Откупорив ее, она сделала глоток воды и свирепо уставилась на Алексея:

– По части вранья ты мастер.

– Я никогда тебе не врал, Пейдж.

– Нет, ты просто не говорил мне правду, – отрезала она. Прислонившись к кухонному столу, она снова отпила воды и оглядела Алексея.

– На самом деле я сказал тебе правду, – ответил он хладнокровно. – Я говорил тебе, почему держал бы тебя при себе, если бы ты работала на меня.

Она фыркнула.

– Я поняла, что ты имел в виду, но это нельзя назвать правдой. Правда звучала бы следующим образом: «Пейдж, ты меня не слишком привлекаешь, но я бы хотел, чтобы ты считала, будто ты мне нравишься, и поведала мне все секреты Чада. Тогда я могу заполучить компанию и оставить вас всех без работы».

Ее темные глаза были полны эмоций. В них читался гнев, ненависть. И страх. Почему она его боится?

– Я просто приобрел обанкротившуюся компанию, Пейдж. И ты мне действительно нравишься.

Она прижала ладони к вискам:

– Ладно, ты приобрел обанкротившуюся компанию, и я тебе нравлюсь. Я тебе поверила. Теперь ты уйдешь?

Он нахмурился, наблюдая за ней:

– Ты должна присесть.

– Присяду, когда ты уйдешь.

– Я сейчас никуда не пойду. Иди сюда, присядь на диван.

Она округлила глаза:

– То есть ты так привык жить, да? Просто приказываешь, щелкая пальцами, и ждешь, когда все исполнят твое желание. Что ж, мне придется вас разочаровать, мистер. Это мой дом, и никто, кроме меня, не имеет права здесь распоряжаться. Если вы не уйдете, я вызову полицию.

– Если ты присядешь, я уйду.

Ее угрозы вызвать полицию для него ничего не значили, но было ясно – его присутствие ее взволновало. Алексей сделал то, зачем пришел, – отдал ей одежду. Его тело изнывало от сильного желания, но он поборол эмоции. Больше нет причин оставаться в доме Пейдж. Его здесь ничего не удерживает.

– Отлично, – сказала она, опустилась на диван и устало вздохнула.

– Нужно вызвать врача, – произнес Алексей, нахмурившись.

У Пейдж по-прежнему был зеленоватый оттенок лица, ее лихорадило.

– Не нужно, я в порядке. – Она прикусила губу и отвела глаза. – Недавно у меня был грипп, и я еще не окончательно выздоровела.

– Ладно, – сказал он. – Тогда я ухожу. Я оставил одежду на стуле в прихожей. Делай с ней все, что хочешь, но не отправляй обратно мне.

Зазвонил стоящий на столе телефон, но Пейдж его проигнорировала. Откинув голову назад, она закрыла глаза и коснулась рукой живота.

Алексей не хотел уходить и оставлять ее в таком состоянии, но она не желала его видеть.

Он повернулся и зашагал по небольшой прихожей. На телефоне включился автоответчик. Хриплый голос Пейдж просил звонящего оставить сообщение.

«Догадывается ли она, какой сексуальный у нее голос?»

Услышав первые звуки сообщения, Пейдж вскочила с дивана, однако она не успела снять телефонную трубку достаточно быстро.

– Звонят от доктора Фицджеральда. Мы подтверждаем, что первое УЗИ для Пейдж Барнс назначено на завтра, на час дня. Вы должны принести с собой…

Пейдж никак не думала, что ей позвонят от доктора и подтвердят время ее первого УЗИ. Неужели они действительно полагают, что она могла забыть время назначенного обследования?

Она подняла глаза, зная, что ей предстоит увидеть.

Алексей стоял рядом, сдвинув брови.

– Зачем тебе понадобилось УЗИ, Пейдж? – От его поразительного холодного и размеренного голоса по ее спине пробежала дрожь.

Пейдж запаниковала. Она никак не могла придумать правдоподобную отговорку. Она вздернула подбородок. Пора обо всем рассказать.

– Зачем женщины обычно делают УЗИ, князь Воронов?

Он прищурился:

– Ты не можешь быть беременной.

«Какой высокомерный ублюдок!»

– Почему бы и нет? Подобные события не входили в твои планы? – Она тряхнула головой. – Уверяю тебя, я беременна. Но не волнуйся, мне ничего от тебя не нужно.