Текст книги "Да будет день!"

Этот безумный, безумный мир

***

 
Мы живём в одной большой психушке —
«Шарик» наш давно сошёл с ума.
Пролетая над «гнездом кукушки»,
Удивляться не перестаю сама.
 
 
Многие у нас живут «с приветом»,
Странные творя порой дела,
И гордясь—хвалясь собой при этом…
Ах, куда ты меня, мама, родила?!.
 
 
Кто—то с жиру бесится, а кто бомжует.
Нет святых, плодится только тать.
Правит миром кучечка буржуев.
И мечтают остальные ими стать.
 
 
«Голубые» пары нынче в браке.
«Голубая» кровь к войне зовёт.
В мировом кукушкином бараке
Жизнь того, кто ещё думает, не мёд.
 
 
Те, кто соблюдать должны законы,
Те в законе сами хороши:
Жизнь людей поставлена на конах,
А их волнуют только барыши.
 
 
Девка назвала себя Мадонной,
И никто не возмутился этим, нет.
Выиграли Тайсон с Марадоной
В жизнь крутую звёздный свой билет.
 
 
Звёзд кино, эстрады и моделей
Тычет нам в глаза телеэкран, —
Мы от них совсем уж обалдели:
Сыпь ещё мне «соль на сахар» ран.
 
 
Не щадя годов и ни здоровья,
Сериалы смотрим и боевики:
Сказки в них, герои, много крови, —
Только в фильмах все мы велики.
 
 
Мы едим трансгенные продукты.
Крысы дохнут с них, а мы пока живём.
Червяки не жрут мутанты—фрукты,
И одни вороны над жнивьём.
 
 
Много лишней «жрачки» заготовив,
На помойку бросит магазин,
Зная, что стоят там наготове,
Кто не ест из фирменных корзин.
 
 
На аукционах – распродажа:
Миллионы платят за фетиш.
Слов на это не находят даже
Те, кому достался в жизни шиш.
 
 
Спорят о символике на флаге
Те, кого для дел народ избрал,
Заигрались в пионерский лагерь
Рыцари заборов и забрал.
 
 
Вырубают лес, чтоб жить красиво.
Быстро истончается озон.
Ржёт уже над нами мерин сивый —
Химия взамен природных зон.
 
 
На трибунах врут с большою помпой:
Рай сулят, но с фигой их карман.
Насаждают мир мечом и бомбой.
Лжепророки вводят нас в обман.
 
 
Заводить детей в безумном мире
Всё опасней – мир ослеп, оглох.
И безумие не «замочить в сортире».
Удивляюсь, как нас терпит Бог?..
 
   

Осенний возраст. Бессонница

Накануне юбилея

 
Весна пришла. Цветут фиалки.
Покрылась зеленью земля.
А мне себя сегодня жалко —
В осенний путь отправлюсь я.
 
 
Итожит осень лет посев:
Не нажила добра и злата,
Крутилась в жизни, как и все,
И лишь грехами я богата.
 
 
Там – осуждение, тут – зависть.
Здесь – лености моей плоды.
Какой была весною завязь,
Таков и сбор дадут сады.
 
 
И не на кого мне сердиться.
Душе обидой не помочь.
Жизнь пролетела, словно птица,
Осталось старость превозмочь,
 
 
Готовить душу к покаянью,
На Божью милость уповать,
Чтоб не сожгло Его сиянье,
Когда приду отчёт давать.
 
   

После юбилеев

 
Юбилеи, юбилеи,
Мы вина не пожалеем,
Наготовим снеди всякой,
Пей да ешь, да тосты звякай.
 
 
Вот закуска, вот салаты.
Нам скажите, кто мы есть.
Тем и рады, чем богаты.
Ах, достоинств вам не счесть:
 
 
Вы и то, и сё, и это.
Вам к лицу и так, и сяк.
С дифирамбов сняли вето.
Пой, гостёк, коль не иссяк.
 
 
Хмель ударит всем в головку,
Красноречие – рекой.
Подменяем правду ловко
Мы метафорой крутой.
 
 
Розовеет именинник,
Расцветает юбиляр.
Ничего, что тостик длинный,
Ничего, что гость—фигляр.
 
 
Отгремят к утру фанфары.
Глянешь в зеркало и «ах!»:
Бампер смят, разбиты фары,
Кризис лет, иллюзий крах.
 
   

***

 
В доме холодно и влажно,
Здесь бессонница живёт.
То, что раньше было важным,
Пусть меня теперь не ждёт.
 
 
И ко мне пришли болезни
И осенняя хандра.
Знать, душе моей полезней
Снов не видеть до утра.
 
 
Ей вредна иллюзий сладость.
Помни лишь последний час.
Всё пройдёт: и боль, и радость.
«Завтра» нет, но есть «сейчас».
 
 
В нём живи, не плачь о прошлом, —
Там лишь призраки одни.
Скоро снежная пороша
Заметёт и эти дни…
 
   

***

 
Утром трудно встать мне рано:
Тут болит и там болит,
И душа – сплошная рана,
И на теле – целлюлит.
 
 
Вот умоюсь, выпью кофе
С расстановкой, по глотку,
Рассмотрю и в фас и в профиль
Жизни тающий лоскут.
 
 
Как шагреневая кожа,
Он сойдёт, увы, на нет.
Не досталась в жизни ложа, —
На галёрку лишь билет.
 
 
Всё равно я не в обиде
На сценарий и театр.
Режиссёр, он лучше видит,
Кто достоин звёзд, кто – астр.
 
 
Лишь бы сердце не устало,
Лишь бы ноженьки несли.
Обижаться не пристало
На неровности земли.
 
 
И горчит, и всё же сладок
Кубок жизни, пей, хмельной.
Не сравним он с раем, адом,
Он другой, наш мир земной.
 
 
Здесь и радость—однодневка,
Здесь и горе невпопад.
Здесь судьба – шальная девка —
Нам как рай представит ад.
 
 
А когда наскучит очень,
Кинет, выйдет из игры,
И уйдём мы тёмной ночью
В бело—чёрные миры.
 
 
Но пока свет рампы льётся,
И скрипач берёт смычок,
Пусть играется, поётся…
Чур, о будущем – молчок.
 
   

***

Иду за пенсией в сберкассу,

Чтоб получить там денег массу:

Как раз квартиру оплатить

И чтоб на паперть не «пойтить».

 
О, Господи, какая это проза —
Идти в сберкассу деньги получать.
А в банке на столе стоят жасмин и розы.
Люблю букетом пёстрым лето отмечать
 
 
– Мой праздник жизни. Он дарован свыше.
Июнь, теплынь, и ярок неба свет.
И птица мне про счастье что—то свищет.
Но пенсия напомнит, сколько лет
 
 
Моих упало в Лету безвозвратно, —
Лови теперь воспоминаний дым,
Былых надежд своей судьбы превратной,
Завидуя немного молодым.
 
   

Обманчивый возраст

 
– Давай махнём годами баш—на—баш.
И запузыримся в какие—нибудь дали.
– А сколько тебе нынче? Ну—у–у, не дашь.
А вот, представь, за что—то всё же дали.
 
 
Судьбе я благодарна, что жива,
Что к старости свободою богата.
История судеб сплетает кружева.
Я, может, попаду в неё когда—то.
 
 
Ну, в смысле, не в проблемную, а так, —
В обычную историю поэтов.
Но часики мои стучат: тик—так…
Мне надо заработать ещё это.
 
 
Я поздно спохватилась, это да.
Господь—то раньше не давал мне слова.
И если не сломала всё ж беда,
То буду в жизнь карабкаться я снова.
 
 
Хотела смертушка косой меня сшибить,
И выбить почву из—под ног и душу.
В итоге – жизнь смогла сильней я полюбить.
И, может быть, теперь пред ней не струшу.
 

***

 
Тело стало рыхлым, как кисель.
Крепче и душа отнюдь не стала.
Вертят годы жизни карусель,
И лошадки кружатся устало…
 
   

Грустная пора жизни

 
Мне б заново жизнь сочинить —
Судьбы моей профиль тончает.
Но мне ль её в этом винить?
И разве упрёк облегчает
 
 
Несбывшихся память надежд,
На светлую жизнь упований?..
Изношено столько одежд,
Исчерпано столько желаний…
 
 
Осталась их малая горсть —
Достойно свою встретить старость.
Она, как непрошенный гость,
Пришла и зачем—то осталась.
 
 
Не мудрость с собой принесла,
Осадок от жизни – усталость.
Звезда моё счастье пасла,
К концу припасла же мне старость.
 
 
Бессонниц пришли времена,
Полуночных сумрачных бдений.
Остались одни имена
Вчерашних любвей и везений.
 
 
Что мне остаётся? – Терпеть,
Приняв боль и страх увяданья,
И песни смирения петь
В преддверии с Богом свиданья.
 
   

Оформление пенсии (1)

 
Двадцать дней мотаюсь по архивам:
Собираю справки—цифры о зарплате.
Я и до сих пор жила не хило —
У меня заплата на заплате.
 
 
А теперь и вовсе закочурюсь —
На так называемую «минималку».
И на пенсии ещё пожить хочу я,
Только государству денег жалко.
 
 
Государство говорит: «Ещё работай,
Не фига стихи писать ночами.
Как у всех пусть будут у тебя заботы,
А не этот романтизм чтоб со свечами.
 
 
Ну и что, что славно потрудилась
На страну, когда ещё здоровье было.
И тогда ведь денег не водилось.
А теперь в калашный ряд? – Не вышла рылом.
 
 
Вот побегай—ка пока за энной справкой,
Доживи до дня рождения, как минимум.
А не сдюжишь, ограничишься канавкой —
Метр на два – с цветочками под именем».
 
 
И обида вдруг возьмёт меня такая,
Что не выразить её литературным словом.
Только слабостям своим не потакая,
Побегу с утра в архивы снова.
 
 
Грех, однако же, гневить обидой Бога:
Он и так мне много дал чего такого.
И люблю я жизнь, как ни была б убога,
И цепляюсь, пока цел последний коготь…
 
   

Оформление пенсии (2)

 
Покупаю «ЗОЖ» я, чтоб лечиться,
Но лечиться времени всё нет:
Рыщу по архивам, как волчица —
Наскрести на «волчий» чтоб билет.
 

Оформление пенсии (3)

 
Дождик апрельский живительной влагой
Деревьев и трав корешки напитал.
Птицы щебечут, а я, бедолага,
Делю—умножаю с утра капитал.
 
 
Бухгалтер—кустарь, я в тетрадочке в клетку
Суммирую пот своих прожитых лет,
Считаю процент, молча плачу в жилетку, —
И мне утешения нет.
 
 
На старость себе заработала мало,
Ничтожный и жалкий лишь ждёт пенсион.
И всё же иного мне груз капитала
На темечко давит, – важнее мне он.
 
 
Мне в детстве был знак. Рассказать я хотела
О жизни своей изнутри, без прикрас,
О том, как с душою сражалося тело,
Как телу душа уступала не раз.
 
 
И всё же, хранима судьбою и Богом,
Душа моя к свету тянулась опять,
Чтоб с тернием выбрать себе путь—дорогу
И с торных путей разворачивать вспять.
 
 
Да, жизнь прожита: я любила, мечтала,
Свой крест я несла на себе, как могла.
Умней и добрее, пожалуй, не стала.
Но так не хочу, чтоб мой путь съела мгла.
 
 
И, может быть, кто—то, немного похожий,
Узнав, как металась по жизни душа,
В такой же апрельский денёк непогожий
О жизни задумается, не спеша…
 
   

***

 
Старость – горький корешок
На изломе лета.
Что поделаешь, дружок, —
Скушаешь и это.
 

В преддверии осени

 
Я не готова к осени, пожалуй,
Еще полна я летнего тепла,
И нет во мне ни ропота, ни жалоб,
По поводу того, как жизнь моя текла.
 
 
О, сколько снов прекрасных мне приснилось!
Приснилось мне, что в мире я нужна,
Судьба порой ко мне являла милость:
И я была любима и нежна.
 
 
И было всё: и встречи, и разлуки.
Сменялись чередой то счастье, то беда.
Не знала одного я только – скуки, —
Хватало чувств и мыслей мне всегда.
 
 
Мне мир души всегда был интересней,
Чем пёстрая наружность бытия.
В каком бы я не оказалась месте,
Нас было двое – наблюдатель мой и я.
 
 
Когда же быт томил однообразьем,
И блекли в памяти волшебные цветы,
Я протирала запылившиеся вазы
И разрисовывала красками мечты.
 
 
Я много снов ещё не досмотрела.
И мало сделала для ближнего добра.
И не душою – телом постарела.
А вот уж к осени готовиться пора…
 
   

***

 
Какая горькая и терпкая полынь! —
Как жизнь моя закатного отрезка.
Земля в цвету, и солнце, и теплынь.
И вкус полыни, так контрастно—резкий…
 

***

 
Это первые звоночки —
Память хуже, слабнет глаз
Валидолу б, кофеёчку…
Эх, раз, да ещё раз!
 

***

 
Всё, что мы переживали,
Достояньем стало лет.
Годы нас пережевали,
Как корова – роз букет.
 

***

 
Осы вьются у окна, —
Ах, вы, злые осы,
Понимаю, что одна
Я отправлюсь в осень.
 
 
Не избавит милый друг
От дождей – ненастья.
Не сегодня и не вдруг, —
Так уходит счастье.
 
 
По листочку, по цветку
Увядает лето.
Так и я – пока цвету,
Но уже приметы
 
 
Среди зелени видней
Желтизны под сенью.
Сколько лет, иль сколько дней
Даст мне Бог, осенней?..
 
   

***

 
Сколько в мире «идиотов»,
Что годами, как и я,
С сладкой борются дремотой,
Чтоб понять смысл бытия.
 
 
Нам зачем—то это надо —
Понимать событий суть.
Ищем, как иные клада,
Чтоб навек потом уснуть.
 
 
А покуда нам не спится,
Будем суть и смысл искать:
В сеть ума ловить жар—птицу.
Здоровее, может, спать?..
 
   

Старость не радость

 
Громко тикает будильник,
Говорит: спеши, спеши.
Время точит, как напильник,
Струны ржавые души.
 
 
Отыграла, словно скрипка,
Жизнь мелодию свою.
То со вздохом, то со скрипом
По утрам теперь встаю.
 
 
То сустав какой заклинит,
Зуб заноет, – ночь не сплю.
Кружит голову мне климакс
Вместо прежнего «люблю».
 
 
Отлистала мод журналы:
Хороши и так слоны.
И от песен я устала,
И пою одни псалмы.
 
 
За окном – дождь, холод, ветер,
Снег заплатами лежит.
В серо—чёрно—белом свете
Неуютно как—то жить.
 
 
Не хватает красок лета,
Птиц и солнца и тепла,
Чтобы, вырвавшись из клеток,
Греть и души, и тела.
 
 
Пролетают дни без толка,
Как бамбук, внутри пусты.
И лежат мечты осколки —
Непочатые листы…
 
   

Бессонница (1)

 
Ночь. Четвёртый час. Не спится.
Темнота, хоть глаз коли.
За окном не слышны птицы
В этот мрачный час земли.
 
 
В этот час пируют черти.
Из подкорковых глубин
Выплывает образ смерти,
Как подпольный хунвейбин.
 
 
Он свои меняет маски.
Он про жизнь безбожно врёт.
Он сгущает мрака краски:
То ль пугает, то ль зовёт.
 
 
Переставит все акценты,
Обнулит добро и зло.
Затуманит, как абсентом,
Мозг, чтоб волю развезло.
 
 
Чтоб бессмыслицей, как ядом,
Отравилась бы душа.
Мне поёт ночной наядой:
Жизнь не стоит ни гроша.
 
 
И пробиться трудно к Богу
В этот час: нет, он не спит, —
Он к другим ушёл, убогим,
В лес, в Сибирь, в далёкий скит.
 
 
Но оставлено лекарство,
Чтоб не сдать себя тоске:
Крест прими свой, плачь и кайся, —
Жизнь висит на волоске.
 
   

Бессонница (2)

 
Ещё далеко до рассвета.
Тишайшее время в ночи.
Не видно ни зги, ни просвета,
Ни ноты одной не звучит.
 
 
Обрывки какие—то мыслей
Ворочаются в голове.
В них столько же ценности, смысла,
Как в старой пожухлой траве.
 
 
И что тебе ночью не спится? —
Вчерашний твой день не догнать.
Вот он упорхнул, словно птица.
А завтрашний надо ли знать?..
 
 
Не мучься в раздумьях и планов
Своих нереальных не строй.
Считай хоть слонов, хоть баранов,
Чтоб «мух» отогнать – мыслей рой:
 
 
«Как жить мне в земной круговерти?
Как меньше хандрить и болеть?
Нужды избежать, страха смерти
И чтобы почти не стареть?..»
 
 
Опять о пустом размечталась.
Хватило бы жизни на треть.
Не думать о том, что осталось.
Уж лучше картинки смотреть.
 
 
И вот я в Бискайском заливе
По берегу моря хожу,
Вдыхаю там свежесть прилива,
Ракушки в песке нахожу.
 
 
Потом среди улочек узких
Увижу столь близкий мне дом.
Но там говорят на французском, —
Могу лишь молчать я на нём.
 
 
Конверт надписать, вклеить марку,
Послать из Тамбова привет…
А вот уж я мысленно в парке,
В котором чего только нет:
 
 
Берёзы, ирга, вязы, клёны…
Ну, разве отсутствует ель.
Желтеет раёк мой зелёный.
Придёт золотая метель,
 
 
Закружит листвою, завертит…
Осенний луч солнца лови.
Не думай о мраке, о смерти, —
Сегодняшним светом живи.
 
   

Бессонница (3)

 
На руке моей, как на поляне,
Тропки—вмятины – след от подушки.
Солнце явно не скоро заглянет
В дом, где майка – как флаг на просушке,
 
 
От жары и кошмариков потный
(Не с гербом, а с облезлым пионом),
От бессонницы нудной, зевотной, —
В темноте, где сливаются с фоном
 
 
И фигура, и вещь, и рисунок
Той липучей сумятицы мыслей,
От которой свихнуться рискуя,
Я на кухню сбегаю то с «Кысью»,
 
 
А то с «гариками», но всё чаще
С афигенно—загадочным Бродским.
Не совсем с ним, всего только с частью —
«Частью речи», похожей на россыпь
 
 
Королевских подарков – жемчужин
И цветных яшм—агатов и прочих.
Потому как особенно нужен
Яркий ум чей—то мне тёмной ночью:
 
 
От его озарений светлее,
Ночь не кажется долгой и мрачной…
Как писали: восток уж алеет,
И становятся тени прозрачней.
 
   

***

 
Бессонница – бесшумная змея,
На фоне утра черновых мазков
Всё ворошит окрошку бытия
В горшке ночных моих мозгов…
 

После бессонной ночи

 
Пристала ко мне бессонница,
Как банный лист или волос к телу,
И мыслей печальная конница
Мелькает за словом «хотела».
 
 
Хотела любви я и знанья,
Комфорта на старости лет,
Не почестей, но – призванья,
И в счастье заветный билет.
 
 
Но в мудрости много печали.
В любви – боль и горечь утрат.
Комфорт лишь в последнем причале.
Призванье не стоит затрат.
 
 
А счастье – синоним покоя.
Смотри, лист осенний дрожит.
Несбывшееся тоскою,
Как ворон, у сердца кружит…
 
   

***

 
Я – смертельно уставший от жизни Пьеро,
Но пытаюсь ещё улыбаться.
Поезд мой уж покинул перрон,
Мне ж судьбою случилось остаться.
 
 
Поезд мой – я себя ещё раз обману, —
Может быть, хоть на время вернётся,
И в осеннем ненастье не утону, —
Всё ещё как—нибудь обойдётся.
 
 
Будет в жизни и радость – не только печаль,
И черёмухи снежной цветенье.
И пусть дует холодный трезвящий мистраль,
Без потерь и утрат – счастья нет обретенья.
 
 
И зальёт по весне мои раны сирень,
Как бальзамом, душистою пеной,
Я услышу волшебные звуки сирен
И куплюсь на их сладкое пенье.
 
 
Снова чувства, как прежде, во мне расцветут, —
Как фиалки нежданно в апреле,
И печальные песни мои унесут
Соловьёв долгожданные трели.
 
 
И пойму, что ещё не конец, не конец,
Коль полна я надежд и иллюзий,
И венок из увядших цветов – не венец.
Жизнь ещё зазвучит под мелодию блюза.
 
   

***

 
Пусть детской щербатой улыбкой
Меня встретит завтрашний день.
Я тихой и робкой улиткой
На свет поползу, чтобы тень
 
 
Усталости, страхов, несчастий
Вчерашнего горького дня
Хотя бы на время, отчасти
Отстала б на шаг от меня.
 
 
Природе созвучна настрою,
В которой настала весна,
На пепле я зáмки построю,
Очнувшись от страшного сна.
 
 
Расстанусь с тоскою прогорклой,
Чтоб всю полноту жизни пить!
И пусть у неё привкус горький, —
Я жизнь не устану любить.
 
   

Жить с верой

Сорви цветок чертополоха

 
Привет, униженным, а также оскорблённым,
В обиду, как в бесценный дар, влюблённым,
На раны сыплющим себе помногу соли.
И радость жизни покидающим для боли.
 
 
Прости обидевших тебя иль обругавших,
Таких же, как и ты, замотанных, уставших —
От жизни, от себя и от лишений,
А, может, от бессилья искушений.
 
 
Забудь и подари им радости прощенья,
И не дразни себя фантазией отмщенья.
Не нам дано судить, и по делам воздастся.
Ведь жизнь, пройдя в обиде, не удастся,
 
 
Отравлены обидой будут дни и годы,
Ты не заметишь солнца, красоты природы,
И будешь думать лишь о том, что плохо.
Сходи—ка на пустырь, сорви чертополоха,
 
 
Поставь его цветок с защитною колючкой,
И в сердце не впускай завистников и злючек.
Благодари за всё судьбу свою и Бога,
И ты увидишь, что ведёт дорога
 
 
К твоим мечтам, душевному покою,
Жизнь снова станет светлою такою.
Мир не изменится, но, может, освещенье?..
И помни: мы грешны, не нам – отмщенье.
 
   

Воскресенье

 
Прости, меня, Господь, что нынче я не в храме,
И не стою там со свечою и молитвой,
А вместо Ликов вижу я в оконной раме
Лишь света яркого и тёмной тени битву.
 
 
Не в храме я, но о Тебе я помню,
Ты для меня теперь – во мне, всегда, повсюду.
Прошло три года лишь с последних помин.
Кто спас меня, об этом не забуду.
 
 
Когда ты самой клеткой малой знаешь,
Кому обязана минутой каждой жизни,
Внутри молитву благодарно сотворяешь.
Что я не в храме, – не вмени мне в укоризну.
 
   

***

 
Нам кто—то высший нужен,
В бесплотный мир оконце.
Смотри – ведь даже в луже —
Кусочек неба с солнцем.
 

Не судите, да не судимы будете

 
Не осуждай. Господь наш милосердный
Тебе язык не для таких дал слов,
А для молитв покаянных, усердных,
Для чтения Акафистов, Псалмов,
 
 
Хвалы Святым (не укоренья смертных) —
Всем тем, кто духом тленье превозмог.
Пред их любовью наши чувства меркнут.
Судить нас, грешных, может только Бог.
 
 
Когда в душе досады, укоризны,
Проси Всевышнего, чтоб твой дал видеть грех,
И помнить лишь о будущей отчизне:
Летуч, как дым, любой земной успех.
 
 
Быть может, тот, кого ты осуждаешь,
Возвышен будет властью неземной.
Когда у ближних недостатки замечаешь,
Молись внутри, а внешне будь немой.
 
 
Господь не для упрёков дал нам Слово —
Для радости общенья, бытия.
И помни, волю дав обиде снова, —
Ты в чашу жизни добавляешь яд.
 
   

***

 
Пасхальная седмица синей птицей
Спустилась к нам и дивным голосом поёт:
«Христос Воскресе!» – озаряя лица.
И радость в души льётся, словно мёд,
 
 
С деревьев райских собранный, и тает,
И растворяет горечь прежних дней и лет.
А птица, крылья распластав, летает,
И на земле её прекрасней нет.
 
   

Обида

Если бы вы видели,

Как меня обидели:

Стихи друзьям читала,

Вниманья было мало.

 
Как человек легко впадает в грех,
И каждый – по—особенному сладок.
Казалось, жизнь я раскусила, как орех.
Но тут не по зубам мне оказался, слабой,
 
 
Закономерно подвернувшийся искус —
Внимания к стихам я возжелала,
Да подавилась: слишком жирный кус
Хотела отхватить. И так немало
 
 
Господь уже подарков преподнёс
По милости Своей, а ты не рада,
И, словно тот неблагодарный пёс,
Сочла уже заслуженной награду.
 
 
Тебе Бог Слово дал: иди и говори,
И даже если не поймут, тебе не внемлют,
Ты душу вновь с любовью отвори, —
Не обижаются на небо, воду, землю.
 
 
Все люди разные. Не всем нужны стихи —
Себе ведь каждый больше интересен.
Внутри у них – разгул страстей—стихий,
Проблем хватает без твоих им песен.
 
 
Смирись и с невниманьем, как с нуждой
Когда—то, хоть и нехотя, смирилась.
Пусть хоть охáют, никогда враждой
Не отвечай. Что слушают – то милость.
 
 
Ведь и сама ты, как дитя, перед грехом,
Беспомощною предстаёшь и слабой.
И всё ж не стоит дать обидам сесть верхом,
И с этим грузом обольщаться славой.
 
 
Пойми и то, что за стихи платить
Незащищённостью открытости придётся.
И ты – не солнце, чтобы всем равно светить.
Никто не знает, как нам слово отзовётся.
 
 
Не все тебе друзья, хотя и не враги.
И где победа, не понять, где пораженье.
О, Господи, прости и помоги
Как должное принять не славу – отверженье.
 
   

***

 
Перемелется – будет мукá,
Пока мелется – страсти и мýка.
Бог бывает так щедр, бес – лукав,
Когда душам готовят разлуку.
 
 
Вот раззявишь ты рот, что тебе
Воздаянье почти наготове,
Что ты в гору взошёл, в свой Тибет,
А тебе вразумленье готовят.
 
 
Искушенью поддавшись, взлетишь,
Падать будет больнее с вершины.
Цель – не страсти была б, – души тишь,
Был не нужен костыль бы и шины.
 
 
Да куда ж мы без них, костылей,
Без поддержки душа в нас убога.
Для упавших любви не жалей —
Станешь только богаче у Бога.
 
   

***

 
Всю жизнь жила с предчувствием беды,
Предощущеньем, чтó со мной случится.
Как рыба хордой чувствует поля воды,
Как на снегу флажки горят огнём, – волчица.
 
 
Судьба как будто бы готовила меня,
Дав в спутники по жизни осторожность,
Трагичность в восприятьи мира, дня,
И неизбежного избегнуть невозможность.
 
 
И я жила – мои летели дни,
И приближалась испытания фатальность,
Когда перед крестом «Лама савахфани?»
Произнесла я так привычно, как банальность.
 
 
И всё ж я оказалась не готова к ней —
Той боли, что пришлось терпеть, и муке.
Земля горела. В беспросветность дней
Лишь к Богу одному я простирала руки.
 
 
Как выжила, не помню, но во мне
Теперь самой горит огонь – то вера в Бога.
Не дай, Господь, забыть: ты в каждом дне,
И промыслительна любая боль, дорога.
 
   

Завтра Пасха

 
Напекли в пекарнях сотни куличей,
Хоть говело истинно с верою немного.
И зажгутся в храмах тысячи свечей,
Но не тем порадовать мы могли бы Бога.
 
 
Сколько было вздорных и пустых речей,
И между молитвами ближних осуждение.
Не очистят это ни огонь свечей,
Не елей церковный, с ладаном каждение.
 
 
Крестики надели мы, чтоб свой крест нести.
Крестик – не гарантия чуда и спасения.
Разве те мы ценности выбрали, пути,
Чтоб могли надеяться хотя б на воскресение?..
 
 
Где терпенье мирное напастей и скорбей,
Искушеньям твёрдое противостояние?..
Ближе Царства Божия грех нам, хоть убей,
И не остановит нас всех Святых сияние.
 
 
Завтра праздник Веры, милости, любви.
Не желудка радость, а души пощенья.
Вновь возводят храмы Спаса на Крови.
Теплится надежда на Его прощенье.
 
   

***

 
Шум жизни пусть волнует молодь.
Мне с ней уже не по пути.
Невысоко взлетает голубь, —
Летать всё ж лучше, чем ползти.
 
 
Какие—никакие крылья
Душа с годами обрела,
Хоть были дни, когда в бессилье
Я в никуда с душой брела.
 
 
Когда ж была упасть готова,
Крыло своё подставил мне,
Наверно, Ангел мой, без слова,
А шелест крыльев в тишине
 
 
Лишь слышим. Здесь – едва ли,
Мешали чуждые шумы,
И к чуждым духу целям звали.
Но вместе выстояли мы.
 
 
Мой Ангел, мной отягощённый,
Крылом своим держал меня,
И, в тайны смерти посвящённый,
Тащил из дыма и огня,
 
 
Когда отечество горело,
И под ногами пепел был,
Когда отчаяньем болела.
Спасибо, Ангел, что забыл,
 
 
Тебя как часто предавала
И помышленьем и судьбой,
И сколько поводов давала,
Чтоб быть оставленной тобой.
 
 
Прости меня, мой Ангел верный,
Я умоляю: будь со мной!
У жизни нынче привкус серный,
Не дай остаться мне одной.
 
 
Грядут иные испытанья.
И надо мною, в небесах,
Пусть крыл Твоих, для взора тайных,
Покровы будут нависать.
 
   

Молитва

 
Царица, Матерь Божия,
На Ангелов похожая,
Предвещена Заветом,
Являешься нам Светом,
Прекрасная, Лучистая,
Святая и Пречистая!
Прости меня, унылую,
За жизнь мою постылую,
Греховную, недужную,
Но всё же Богу нужную,
Раз ждёт он терпеливо,
Чтоб стала я счастливой
Не от богатств греховных —
От радостей духовных.
Прошу Твоей я милости,
По бедности и хилости,
Моей души унылости,
И по телесной слабости,
Прости меня для радости,
Не отнимай же сладости
Молитвы, покаянья,
Прошу, как подаянья,
У церкви просит нищий —
Лишь жалости и пищи.
 
   

***

 
Закажу поминовение за здравие
Всех, кто обижал меня и гнал,
Беззаконие творил, бесправие
В душах и в бумагах насаждал:
Господи, помилуй!
 
 
Помолюсь за свой народ беспечный,
Что не помнит о расплате за грехи,
А про небо знает: путь там млечный,
И глаза его похмельные сухи:
Господи, помилуй!
 
 
Я за каждого готова ставить свечку,
Хоть не брат он мне, не сват, не зять,
Чтоб никто не забывал про вечность,
Только где ж мне столько свечек взять?
Господи, помилуй!
 
   

***

 
Пославший мне земные испытанья,
Прости, о, Господи, растерянность мою,
Обиду, Промысла непониманье,
Когда в недоумении стою
 
 
Пред Светлым Ликом, огорчённо вопрошая:
За что, о, Господи, такое мне, за что?
Забыв, что в испытаниях ветшает
Мой грех, а свет не виден из—за штор.
 
 
Несправедливым мнится наказанье,
И сил смириться с ним не нахожу,
И мучусь от того уж несказанно,
Оставлена тобой, в унынии хожу.
 
 
Не дай мне впасть в отчаяния горе,
И грех унынья помоги преодолеть.
Нас, знаю, у Тебя – что капель в море,
Но без Тебя сей грех не одолеть.
 
 
Прости и помоги мне, недостойной,
Жить, веря в Промысел премудрый Твой,
Стать снова тихой, терпеливой и спокойной,
Свет Истины принять не только головой,
 
 
Но сердцем всем, и чувствами, и волей,
И вновь восставь меня в борьбе с грехом.
Дай силы жить с любовью даже в боли
И с верой крест нести, когда мне нелегко.
 
   

***

 
С Богом в душе и беда не беда,
Всё же скорей испытанье.
В зное страстей Он – живая вода,
В скудости лет Он – питанье.
 
 
Если заслонит отчаянье свет,
Помощь получит просящий:
Добрых людей или мудрый совет, —
Господа тот, кто обрящет.
 
 
Светом небесным осветится мир —
Высшего повод блаженства.
Жалок земной идеал и кумир:
Бог – эталон совершенства.
 
 
Все мы в сравнении с Ним – что песок,
Сыплет сквозь сито нас время.
Если умён ты и духом высок,
Дар принимай не как бремя,
 
 
А как аванс, как надежду, заём —
Жизнь – только плата по долгу.
Господу Сил Славу мы воспоём!
Жаль, что к Тебе шла так долго…
 
   

***

 
Убило брата местное отродье,
И дух его меня к отмщенью звал,
Хоть месть моей не свойственна природе, —
Опасен, знаю, ненависти вал.
 
 
Я не нашла в себе той долгой злости,
Чтоб, как змею, годами греть в груди.
Покоятся пусть с миром брата кости.
Сказала ненависти я тогда: уйди.
 
 
Не омрачай и так печальной жизни,
Не искушай триумфом пирровых побед.
Пусть не с прощеньем буду жить, а с укоризной,
Но всё ж избави, Бог, от новых бед.
 
 
Мы, словно дети, все пред искушеньем, —
Лишь Ты один придать нам можешь сил.
Прости, о, Господи, нам, слабым, прегрешенья,
Коль Ты убийц своих единожды простил.
 
   

***

 
Не верь, не бойся, не проси.
О чём это? О ком это? Когда—то
Тебе придется всем и всё простить, —
Как месяц на ущербе, тают даты.
 
 
Кому не верь? – Себе или другим?
И как я буду жить – без веры в Бога?..
Ведь это всё равно, что цапле без ноги, —
Одна останется небесная дорога.
 
 
Как не бояться? Ведь иной раз страх
Беду большую упредить поможет.
Как праведник в миру живёт и как монах? —
Мерило нравственности их – страх Божий.
 
 
Когда мне плохо, как не попросить
Друзей и близких снизойти к убогой.
Откажут, что ж, – слезою оросив
Отказ, поддержки попрошу у Бога.
 
 
Красивые слова: не бойся и не верь,
И не проси, – унизят и откажут.
Сама собой в рай отворится дверь.
И милости и почести окажут.
 
 
Жаль, на земле не рай, чистилище, скорей.
Как тут прожить без страха, просьб, без веры?
Будь к людям чуточку щедрее и добрей
И мужества прощать давай примеры.
 
   

***

 
Я вновь влюбилась в зелень трав и моря,
И гимн весне и жизни рада петь.
Пусть было в ней и ещё будет горе,
Но ради Бога стоит всё терпеть.
 
 
Блажен, кто весел с верою, и тот, кто с верой плачет.
Блажен, кто духом нищ и кто рукою щедр.
Блажен, кто ценит жизнь, как чудо, как удачу, —
Не из—за денег, званий иль вещей.
 
 
Блажен, кто суету презрев, ушёл в пещеры,
Чтобы вдали людей знать сладость лишь молитв.
Да будет с нами Бог – на радость жизни щедрый,
И да поможет нам в разгар духовных битв.
 
   

***

 
Ты не сердись на ближних. Похвала,
Пожалуй, больший вред душе приносит.
Жизнь не сладка – не мёд, не пахлава.
Собака лает, как всегда, а ветер носит.
 
 
Что толку для души судить иль горевать,
На грубость обижаться или злиться? —
Молиться надо больше и на Бога уповать.
Ведь из—за ропота и худшее случится.
 
   

***

«Вера выше знания»

Бхагван Шри Раджнеш

 
Ты хочешь наукой взять вечность,
Постичь не азы, но язык.
Скорей всего, он – человечность,
Но мало кто слышит призыв.
 
 
Мы много с наукой постигли
Чудес и, когда—то, – химер.
Однако пока не достигли,
Что старец любой из пещер.
 
 
Прошли с тех времён уж столетья,
А главы их – мироточат.
Молились те старцы по клетям,
Науки не нюхали чад.
 
 
Да, знание ценно, но вера
Учёного ставит в тупик,
Являя нам чуда примеры, —
Наука тут в отпуске, спит.
 
 
Быть может, учёные Бога
Когда—то постигнут, потом,
Но методом старым, «убогим»:
Молитвою, верой, постом.
 
   

***

 
Как хочется быть беззаботно—счастливой.
Бродить по тропинкам в тенистом лесу,
Смотреть на кувшинки с мостков у обрыва,
Все беды прогнав, будто злую осу.
 
 
Ужалила жизнь меня в самое сердце,
И в нём поселилась тоска и печаль.
Подамся, наверное, я к иноверцам.
Хоть Родину падшую бросить мне жаль.
 
 
Насилие в жизни, в газетах, с экранов.
Наркотики, взятки, бомжи, алкоголь.
В стране православия всё это странно,
И дико, и в душах лишь сумрак и боль.
 
 
Несётся Россия в отверстую бездну.
Коней её правят калифы на час.
Здесь тысячи бедных, несчастных, болезных.
Завидует мёртвым живой здесь подчас.
 
 
Страна, где монахов сто лет убивают,
Куда ты спешишь, не надевши креста,
Пророчества праведников забывая
И распиная грехами Христа?..
 
   

***

 
Сегодня по—особому пропела птица,
Чуть задержавшись у морозного окна,
На миг подав надежду, что случится
Вдруг чудо – на него надеюсь я одна.
 
 
Что Бог, простив нас, грешных, просветлеет
И озарит мрак душ и небеса.
Пока в нас хоть крупица веры тлеет,
Возможно всё: и рай, и чудеса.
 
 
И притча оживёт, и сын к отцу вернётся,
И тот не отвернёт от грешника лица,
И, сладкая, слеза раскаянья прольётся.
Но пир потребует заклания Тельца…
 
   

***

 
Пасхальная неделя наступила.
Покрылись первой зеленью кусты.
Река блестит, очистившись от ила.
И греются на солнышке коты.
 
 
И птицы гимн поют весне и Богу.
Играет солнце серебром в воде.
А в сердце зреет смутная дорога.
Но нет в нём места для земных надежд.
 
 
Так жизнью хочется зажить иною,
Мирской судьбой, как гриппом, отболев.
Уйти от прошлого отшельником, изгоем,
В духовный скит, где Вол, Орёл и Лев.
 
   

***

 
Подъедена, как молью, рефлексией,
Куда стремишься ты, моя душа,
Утратив с возрастом и чистоту и силу,
В активе не имея ни гроша?
 
 
Шаг ни шагни, кругом всё искушенья.
Как устоишь, спасёшься чем, душа?
В борьбе с собой найдёшь ли утешенье
Иль под грехами упадёшь, едва дыша?..
 
 
Какой попросишь помощи, слабея:
Смиренья, веры или перемен?
Крест выберешь иль, может, скарабея?
И чем пожертвуешь ты счастию взамен?
 
 
Ответа нет. Никто не даст ответа.
Живи, люби, надейся, верь и жди.
Судьба тебе на радость дарит лето. —
Забудь пока про осень и дожди.
 
   

Неверующему поклоннику «золотого тельца»

«Не каждому дано яблоком падать к чужим ногам…»

С.Есенин «Исповедь хулигана»

 
Не каждому дано упасть к чужим ногам —
Дарить себя, как плод созревший, бескорыстно.
Кругом стоит такой галдёж и гам,
Что глохнет ухо к звуку вечных истин.
 
 
Не укради, не пожелай, не злись, прости.
Зачем любовью созданную душу студишь?
Хоть раз себя, как яблоко, другому принеси.
Не лги, не осуждай, и не судим да будешь.
 
 
Отдай хотя бы то, что ты украл
У вечности – не у вдовы или ребёнка,
Ведь ты взаймы и жизнь саму у Бога брал.
Когда—то вместе с Ним смотреть ты будешь плёнку,
 
 
Где жизни каждый миг твоей запечатлен,
И не стереть, не вырезать ни кадра.
И по плодам воздастся – будет жизнь иль тлен.
Какая от грехов тогда освободит эскадра?..
 
 
Духовным воином не каждый может стать.
Невидимая брань не всем, увы, по силам.
Но, кто упал, тот снова смог восстать,
Когда молитвы к Богу возносил он.
 
 
Господь к нам милостив, и терпелив, и благ.
Но жернова небесных мельниц мелют вечность.
Богатства жаждешь, но уйдёшь ты наг,
Самонадеянный и гордый человечек.
 
 
Гордишься тем, что без иллюзий жил, —
Иллюзией людской Создателя считая.
К достатку, славе рвался, не жалея жил,
Но главное богатство – жизнь – всё тает.
 
 
С каким сокровищем предстанешь перед Ним —
Кого ты отрицал, хулѝѝл и предал не однажды.
И хоть при жизни на земле тебе слепили б нимб —
По смерти не спасёт он вечных мук и жажды.
 
 
Когда с небес поступит счёт нам за грехи, —
Не вымолить, не искупить их, – будет поздно.
Глаза твои сегодня веселы, сухи,
Но взгляд Всевышнего как выдержишь ты грозный,
 
 
Когда придёт пора по полной отвечать
За помыслы, слова и за дела лихие,
Что вместо Божьей – «зверя» на тебе печать,
Что уши были к гласу Божьему глухие?..
 
 
Живи, как знаешь, только помни про весы:
На них – всё доброе и злое, что ты сделал.
Ведь завтра душу вынут, словно жало из осы.
Ты только на земле сейчас такой крутой и смелый…
 
   

***

 
Вам не понять моей печали.
Вам застит взоры блеск тельца.
И было Слово Бог вначале,
Но жизнь мы начали с конца.
 
 
Мы тьму тогда считали светом.
Нам вместо Бога идол был.
И кровь Святых на нём, на этом,
Кто мумией до нас дожил.
 
 
Не мироточат его кости,
И дух чудес не сотворит.
К нему приходят бесы в гости,
И он с трибуны говорит.
 
 
Не к покаянью призывает,
Но в бездну указует путь.
И легионы прибывают…
А с ними – мрак, и кровь, и муть.
 
   

***

 
Не говорите в жизни «никогда»,
Пока есть вера – чудеса возможны:
В вино с ней превращается вода,
И толпы накормить пятью хлебами можно!
 

«Куда? Со свиным рылом
да в калашный ряд?..»

 
«Со Святыми упокой…» —
Просьбица немалая.
Жил такой себе крутой,
Господа не знал он.
 
 
Лишь земной знал интерес, —
Так ему попустится:
Вряд ли Ангел, скорей, бес
За душою спустится.
 
 
Хоть проси, хоть не проси —
А платить придётся:
По грехам твоим, веси,
Вечность отзовётся.
 
 
Тем, кто жизнью жил лихой,
Мало не покажется.
«Со Святыми упокой…»
Так ведь кто ж откажется?..
 
   

***

 
За многопопечительностью вещной.
В текучей жизни, где мечта убога,
Мы упускаем шанс, забыв про вечность,
Познав себя, постигнуть Бога.
 
   

***

 
Господь наш лучше знает, что полезней
Для наших душ. И если даст талант,
К нему в придачу – бедность и болезни:
Пигмей чтоб помнил, что не он – атлант.
 
   

***

 
«Мне отмщение, и Аз воздам»…
К нам с неба вопиет Христос: «Спасайте души!»
Но ветхие не слышат глас ни Ева, ни Адам, —
Им кое—кто поближе шепчет в уши…
 

***

 
Душа моя, как бабочка, стремится
Из тесных комнат тела упорхнуть,
Ей опостылела греховная темница,
В которой так легко забыться и уснуть.
 
 
Особенно теперь, когда посыплют снеги,
И вьюги закружат свой хоровод.
И тело тянется к теплу и неге,
И мысли отплясали свой гавот.
 
 
А в мире горнем нет для тела места, —
Там вечное пристанище души.
Но я, увы, не Богова невеста…
Когда умру, лампадку не туши.
 
 
Пусть теплится твой огонёк пред Ликом
Спасителя, – он в память о погибших нас.
И, может быть, хоть раз мгновенным бликом
Осветит мрак твоей души иконостас.
 
   

***

 
Господь постепенно меня отрывает
От всех моих крупных и мелких страстей.
В дому одиночество нынче бывает
В числе долгожданных гостей.
 
 
Немного саднят ещё свежие ранки, —
Любви невзаимной подсоленный след.
Как к пиву положен кусочек таранки,
Так горечи ложечка к мудрости лет,
 
 
Где вместо желаний теперь пониманье
Судьбы, суеты и греха,
И где не спасёт от тоски многознанье, —
Лишь вера, смиренье и строчки стиха.
 
   

***

 
С утра запасаясь терпеньем,
Чтоб вынести тяготы дня,
Себе говорю в утешенье:
Господь не оставит меня.
 
 
Конца нет скорбям, искушеньям.
Как жить, никого не виня?..
И я говорю со смущеньем:
Господь не оставит меня.
 
 
Остывши к надеждам и к чтенью,
Не чувствуя в сердце огня,
Шепчу я в душевном смятенье:
Господь не оставит меня.
 
 
С судьбою сражаться, что с тенью,
И, скорбные мысли гоня,
Пред Ликом встаю на колени:
– Господь, не остави меня!
 
   

***

 
Мир наш так хрупок – крыло стрекозы.
В нём человек – как бескрылая птица,
Жизни земной постигая азы,
Редко кто в небо душою стремится.
 
 
В поисках счастья – иллюзий земных,
Мы в суете забываем о Боге,
Что возвестил о блаженствах иных, —
К храму узки и тернисты дороги.
 
 
И на челе нашем вместо венца
Вскоре печать свою «зверь» начертает.
Страшно дожить до такого конца,
Он не далёк, если вера всё тает.
 
 
Мир утонул, как в болоте, в грехах.
Воздух пред Божьей грозою разрежен.
Грязью наполнилась жизни река,
И апокалипсис неизбежен.
 
   

Страстнáя пятница

 
Ночь не поёт, не стонет и не плачет,
А, как усталый пёс, тихá лежит.
Часы от суток мне отсчитывают сдачу.
И ни одна звезда на небе не дрожит.
 
 
Там чернота за окнами такая, —
Не приведи, Господь, искать в ней путь!
И черноте той мрачной потакая,
Опять средь ночи не могу заснуть.
 
 
В желудке (иль в душе моей?) изжога.
И света хочется, и выпить молока.
Настала пятница, когда распяли Бога.
Быть может, оттого бессонница, тоска.
 
 
Вот потому заплакала природа
Впервые после долгих зимних дней,
Оплакивая сына человеческого рода,
Который Богом стал и нам, и ей.
 
 
Но дождь утих. Без слёз и без рыданий,
Черна, как ад, лежит устало ночь.
И нет ни знака тех обетовáний,
Что сможет смерть распятый превозмочь…