Текст книги "Реквием по любви. Грехи отцов"

– Да постоянно! – сокрушенно резюмировала Алмазова. – Теперь отплясывать будут, пока окончательно не выдохнутся. Либо присоединяйся, либо тупо наблюдай.

Никто к ним так и не присоединился, но Лиза с Андреем прекрасно справлялись вдвоем. Медленную композицию вскоре сменила более ритмичная, которая оказалась ничем иным, как клубной версией лезгинки в современной обработке. Ох, и любили же они этот танец! Заводной. Горячий. Страстный.

Лиза до такой степени наслаждалась процессом, сосредоточившись на своих движениях, что не сразу заметила… третьего мужчину в их скромном круге. Взрослого и совершенно незнакомого.

Чужого!

Взявшегося из ниоткуда. Точнее, появившегося… из абсолютной темноты!

Сердце испуганной птахой забилось в груди. Безмолвный ужас сковал тело. Господи, да кто же он? Как вообще смог беспрепятственно приблизиться и обойти охрану?

Вопросов в голове роилось множество. Однако стоило отыскать лихорадочным взглядом Верещагиных, Лиза тут же немного расслабилась.

Матвей взирал на них совершенно спокойно. За пистолет не хватался.

Данила так вообще сверкал своей белоснежной улыбкой, словно давнего приятеля встретил спустя годы разлуки и теперь несказанно этому радовался. К слову, этот самый приятель с призывным кличем «Асса» вдруг принялся отплясывать лезгинку. Причем делал это так, что оба «чемпиона» изумленно рты поразевали.

– Охренеть! – точно обрисовал ситуацию Гордеев.

А Лизе наконец удалось хорошенько разглядеть нарушителя спокойствия.

Мужчине невозможно было дать более пятидесяти лет. Высокий, статный, худощавого телосложения. Его внешность показалась необычной. Яркий представитель кавказской национальности.

– Дрю, оказывается, ты неправильно выполняешь некоторые элементы, – заметила Лиза.

– Серьезно? Может, он делает их неправильно?

– Исключено! – ничего более не опасаясь, Лиза сделала решительный шаг вперед, фактически вторгаясь в личное пространство незнакомца. Искренне улыбнулась ему, пускаясь в пляс, но уже с ним. – Смотри. Это же его национальный танец!

– Эй, ты куда? – возмутился было Гордеев, худо-бедно догадавшись о ее намерениях.

Лиза лишь игриво продемонстрировала другу язык и вернулась к своему занятию.

К слову, потерю партнерши Андрей переживал недолго и замену нашел сразу же. Быстро метнулся к Вике и, схватив визжащую девушку за руку, утянул за собой на «танцпол». Впрочем, не особо-то Соколовская и сопротивлялась. Его внимание ей только льстило.

Собрав волю в кулак, Лиза перестала отвлекаться на друзей и сосредоточилась исключительно на танце и колоритном госте, который молчаливо прожигал в ней дыры мрачным внимательным взглядом.

Танец требовал определенных усилий, ведь хмель вновь ударил Лизе в голову, заставляя глаза сверкать ярче алмазов, лицо – раскраснеться, а пульс – бешено биться под напором кровотока.

Они то сближались – до неприличия тесно – вторгаясь в личное пространство друг друга, то отдалялись на несколько шагов, восстанавливая равновесие. Своеобразное знакомство. Только без слов. Эмоциями. Чувствами. Нутром.

Казалось, даже воздух вокруг искрился – столь самозабвенно, ярко и чувственно они двигались, наслаждаясь мелодией и самим танцем.

В какой-то момент резинка, стягивающая Лизину рыжую шевелюру, слетела с волос, бесследно исчезая в траве. Пряди рассыпались по плечам густым шелковистым каскадом, однако данная неприятность не заставила Лизу остановиться. Громко заливисто хохотать – да. Безусловно! Только не прервать волшебный и совершенно невероятный момент. Наоборот, точно вулкан внутри взорвался, цепляя яркими осколками потаенные струны души, наполняя эту самую душу восторгом. Искренним. Почти детским.

Музыка закончилась внезапно, фактически оборвалась, а вместе с ней и улыбка сползла с лица мужчины. Его лицо, превратилось вдруг в холодную непроницаемую маску.

За считаные секунды! По щелчку пальцев. Словно занавес опустился, знаменуя конец представления. И артист, отдав дань зрителю, наконец расслабился. Стал самим собой. Стал прежним.

Тяжело дыша, они оба замерли, избегая лишних движений. Остановились точно вкопанные, ни дать ни взять.

Так и стояли, схлестнувшись взглядами и изучая друг друга с особой тщательностью. В какой-то степени даже нагло и неприлично. Но это казалось правильным… и нужным.

Тем не менее момент получился напряженным. Даже слишком для ее расшатанной нервной системы.

Сам незнакомец не пытался разрядить обстановку – разглядывал все пристальнее с каждой новой секундой.

– Спасибо. – Лиза не выдержала первой, выпалив на выдохе единственное слово, пришедшее на ум.

– За что? – отозвался он удивленно. И с характерным акцентом, так соответствовавшим его образу. Несомненно, кавказец!

– За волшебный танец! – Лиза не смогла сдержать смущенную улыбку. – Это было… незабываемо.

– Ты! – тихонько рыкнул мужчина. И черт его знает, озлобленно или восторженно.

Внезапный озноб прошелся вдоль позвоночника девушки. Наконец Лиза распознала в незнакомце хищника. Лютого. Дикого. Опасного.

Вдруг так захотелось отступить. Скрыться с глаз долой, трусливо поджав хвост. И лишь усилием воли она удержала себя от побега, будто чувствовала: нельзя показывать слабость. Нельзя!

Только вот настороженный взгляд скрыть не смогла. Очевидно, потому гость и поспешил пояснить:

– Ты незабываема! – Окончательно нарушая принятые в приличном обществе границы дозволенного, он пропустил сквозь пальцы ее рыжие пряди. Потом еще раз. И снова. – Красивая девочка, очень красивая! Таким и должен быть плод великой любви!

Ради приличия нужно было отстраниться или возмутиться, как подобает порядочной девушке. Любыми способами прервать физический контакт.

Но ни того, ни другого Лиза не сделала. Оказалась не в состоянии. Просто оцепенела, неотрывно следя за его крупной рукой, на которой не осталось и крошечного участка кожи, не украшенного умелой рукой кольщика. Татуировки вроде и обычные… да только выглядели они зловеще. Особенно крупные перстни на каждом пальце!

Да и сам незнакомец разительно отличался от всех мужчин, входивших в ближайшее окружение Аркадия Михайловича. От догадок внутренности скрутило тугим узлом. Лиза горько усмехнулась и изменившимся голосом произнесла:

– А вы могли бы стать хорошим танцором… – Не совсем понимая, что творит, она перехватила его горячую руку и поднесла как можно ближе к лицу, желая во что бы то ни стало детально разглядеть рисунок. – Только… вы не танцор. И я не обманываюсь на ваш счет…

– Поясни, – полетел в нее незамедлительный приказ, подтверждая ее догадки.

Хорошо.

– Я не дура. Прекрасно понимаю, что в этой руке сосредоточена… власть. – Лиза крепко стиснула мужскую ладонь, невесомо очертив пальцем контуры татуировки. – Но и чужая кровь на ней тоже есть! И судя по всему… ее много!

Во взгляде, которым он ее удостоил, мелькнуло что-то похожее на интерес. Лизе определенно удалось удивить незваного гостя.

– Хм-м! – неопределенно выдавил он. – Продолжай.

– А позволите?

– Позволю!

Она знала, где искать и что. Чувствовала! Словно сама интуиция вела. Игнорируя странное покалывание в дрожащих пальцах, Лиза проворно расстегнула три верхние пуговицы на его рубашке. Действуя на инстинктах, обнажила мужские плечи.

Воздух со свистом покинул легкие.

Господь милосердный! Настоящие. Воровские. Звезды!

– О, черт! – громко воскликнула Лиза, не в силах сдержать эмоции. – Простите! Глубочайше извините! Я… никому не скажу!

Казалось, девушка привела в порядок одежду незнакомца с невероятной, сверхзвуковой скоростью. Она ожидала любой реакции на свои действия, но чтобы человек загоготал как полоумный – никогда.

– Кто вы? – спросила Лиза прямо, устав от неопределенности.

Холодный смех разрезал ночную тишину:

– А ты уверена, что хочешь знать?

Глава 7

Лиза отрицательно покачала головой и красноречиво сжала губы в тонкую линию:

– Я уверена сейчас лишь в одном – мне определенно точно хочется от вас… убежать. Очертя голову. Сверкая пятками. Но…

Она осеклась, одарив мужчину растерянным взглядом. Напряженно заламывая пальцы, Лиза переминалась с ноги на ногу.

– Но? – настойчиво напомнил он о себе, прерывая затянувшуюся паузу.

– Но и обнять почему-то… тоже. Так странно!

На самом деле странность заключалась не только в ее ощущениях, захлестнувших душу до краев. Казалось, и гость пребывал в полнейшей прострации от ее слов – столь явный шок отпечатался на его мужественном суровом лице.

Нет. Скорее… неверие!

Не выдержав, Лиза истерически рассмеялась невпопад:

– Знаете, я так больше не могу. Неизвестность… убивает. Друг вы мне или враг?

Тяжелый вздох. Цепкий взгляд, пронизывающий насквозь:

– Этого я еще не решил.

Сердце неистово толкнулось за грудиной. Надежда наполнила глубины сознания.

– Правда? – спросила Лиза воодушевленно. – Стало быть, у меня появился шанс перетянуть вас на свою сторону?

– Это каким же образом? – настороженно сдвинул он брови.

– Договоримся!

Мужчина громко фыркнул:

– Ой ли?

– Зря сомневаетесь! Между прочим, Аркадий Михайлович научил меня заваривать самый горький и самый гадкий чай на свете! Вполне сойдет за химическое оружие массового поражения, но ему, похоже, нравится. Скоро всю заварку в доме изведет! Могу и вас угостить при случае. Пока вы… ну, пока не решили окончательно, как поступить со мной…

Очевидно, незнакомец находил ее очень и очень забавной, так как в следующий миг вновь зашелся громким лающим смехом. Да таким душевным и искренним, что уже вскоре усердно вытирал глаза от выступившей влаги.

– Жжешь, лапуля, не по-детски! – произнес мужчина, как только успокоился и вернул самоконтроль.

Девушка поморщилась от фривольного обращения, резанувшего слух.

– Я – Лиза. – Она специально сделала акцент на своем имени, очерчивая невидимую, но вполне ощутимую грань дозволенного. – Лиза Черчесова. А… вы?

Стоило только произнести вслух свою настоящую, а ныне девичью фамилию, как прежние чувства накатили с утроенной силой, едва не сбив с ног. Ей вновь показалось, что за ней наблюдают. С прежней свирепостью, пристально, жадно и ревностно вгрызаются в каждый изгиб ее напряженного тела. Задрожав так, что зубы начали чечетку отбивать, Лиза обхватила руками плечи в некоем подобии защитного жеста.

– Магомедрасул Дудаев, – наконец представился мужчина. – Можешь называть меня… просто Мага.

– Очень приятно, – проблеяла она севшим от волнения голосом. – Вы знакомый Аркадия Михайловича или Петра Петровича? Как вы здесь оказались?

Мужчина задумчиво нахмурился. На его лбу залегла глубокая морщина.

– В первую очередь я друг твоего отца, – ошарашил он, – и единственный оставшийся в живых из братьев, коронованных лично самим Черчиллем!

– О! – только и смогла вымолвить девушка, замерев с разинутым ртом. – Это… вроде как почетно?

Собеседник лишь хмыкнул, надменно расправив плечи:

– Ясное дело! Однажды он доверил мне целый регион. И по сей день я с гордостью несу эту ношу!

Прилагая неимоверные усилия, Лиза сфокусировалась на лице Дудаева.

– И много вас было? Тогда. Раньше.

– За всю свою жизнь Черчилль короновал лишь… семерых.

Она нервно сглотнула, игнорируя стянувший горло болезненный спазм. Холодок прошелся по спине.

– Что стало с остальными?

– Обрели вечный покой.

– Мне так… бесконечно жаль!

Перед глазами поплыло, она еле удержала равновесие, немного качнувшись вперед. Пульс ускорился, неистово барабаня в висках.

– Серьезно? И тебя не смущает тот факт, что они святошами не являлись? Что у каждого за плечами имелся срок?

С ответом Лиза нашлась незамедлительно, перефразировав его же недавние слова:

– Конечно, нет! В первую очередь они были людьми. И каждому из них… наверняка было больно и страшно!

Собственный страх, опаляющий нервные окончания и холодящий в венах кровь, заставил прервать диалог и резко развернуться, всматриваясь в темноту. В темноту, за которой скрывался кто-то еще. Тот, чей взгляд она так остро ощущала каждой клеточкой своего тела.

Новый знакомый отреагировал соответственно и с готовностью последовал ее примеру. Теперь оба стояли плечом к плечу и лицом к утопающей в кромешной темноте лужайке.

Должно быть, со стороны они и выглядели довольно странно, однако никто – ни друзья, ни Верещагины – не рискнул нарушить их своеобразного уединения.

– Чего дергаешься? – поинтересовался гость, легонько толкая ее локтем с целью привлечь внимание.

– А?

Тяжело дыша, Лиза рассеянно вперилась в мужчину.

Так, спокойно! Спокойно…

– Дрожишь вся, – продолжил он, игнорируя сковавшую ее неловкость. – Словно на измене.

Вот ведь черт! Неужели так заметно? Впрочем…

– Я?

– Ты!

– Нет, что вы! Просто…

– Да? – хитро прищурился Дудаев, поглядывая на Лизу… ну очень-очень странно. Точно ожидая какой-то, известной лишь одному ему, реакции. И столь хищный блеск в его глазах… нет, даже не настораживал. Он буквально парализовал!

Пришлось сильно тряхнуть головой, дабы избавиться от наваждения. Хоть как-то взбодриться.

– Ничего! – Она с силой стиснула ладонями пульсирующие виски и принялась энергично их растирать. – Матвей прав – я совершенно не умею пить. Вот и не надо было…

– Там кто-то есть! – рявкнул Мага, прерывая ее жалкие причитания своим грозным басом. – Твои слова? Так ведь?

Конечно!

Насупившись, исподлобья девушка зыркнула на гостя, начиная злиться:

– И что с того?

– А вот теперь, Лиза Черчесова, – продолжил он куда спокойнее, выделяя интонацией ее имя, – я очень сильно желаю знать, почему ты так сказала?

Она замерла в нерешительности. Признаться – и выставить себя сумасшедшей? Или лучше промолчать?

– Смелее! – поторапливал Дудаев, недовольный затянувшейся паузой. – Поверь, я тот, кому можно доверять!

– При всем уважении, – отчеканила она возмущенно, – я сама в состоянии решить, кому можно и нужно доверять!

Собеседник расплылся в довольной ухмылке, точно любуясь ее полыхающими щеками, и сипло вынес свой вердикт:

– Так реши! В чем проблема?

Гнев как рукой сняло. Лиза поспешила отвернуться, дабы не выглядеть еще глупее. Вновь уставившись в непроглядную тьму, она зябко поежилась. Разгоряченное танцами, покрывшееся легкой испариной тело начало стремительно остывать, находясь в состоянии относительного покоя.

– Хорошо! Я так сказала, потому что, едва вышла из машины, сразу же почувствовала на себе чей-то взгляд. Знаете, цепкий такой. Пронизывающий насквозь. Будто кто-то притаился во тьме и разглядывал меня, словно… букашку под микроскопом. Слишком пристально, по-хозяйски и… и жадно, – призналась она робко. – Мне стало не по себе, вот и ляпнула.

К ее величайшему удивлению, Дудаев более не смеялся. Ни намека на веселье! Но и обвинять ее в безумии тоже не спешил. Лишь осторожно поинтересовался спустя несколько секунд задумчивого молчания:

– А сейчас?

– Что сейчас?

– Судя по тому, как дергаешься, сейчас ты тоже этот взгляд чувствуешь?

Лизавета прислушалась к своим ощущениям. К ревущему в крови адреналину и зашкаливающему пульсу. Судорожно вздохнув, кивнула:

– И сильнее, чем прежде.

– Надо же…

Она закивала:

– Чего только по пьяни не причудится, да?

Короткий смешок:

– Хочешь проверить, есть ли там кто-нибудь на самом деле? – игриво подмигнул девушке Мага. – В темноте.

Сердце ухнуло вниз от одной только мысли.

И снова оскомина на языке. И снова конечности мгновенно наливаются свинцом.

– Нет! – вырвалось у нее яростно.

– Почему?

– А вдруг… я права, и всем нам грозит опасность?

– Идем, зайчишка-трусишка, – хмыкнул снисходительно мужчина. – Развеем твои страхи.

Дудаев попытался схватить Лизу за руку, но девушка проворно увернулась. Однако спустя мгновение сама настойчиво вцепилась в мужскую ладонь разве что не ногтями, дабы удержать от необдуманного поступка.

– Крайне глупая затея! Аркадий Михайлович страшно разозлится, если узнает! А он узнает – Матвей все ему расскажет. Сразу же!

Глаза собеседника заинтересованно сверкнули:

– Почему именно Матвей? А Даня что же, не стал бы докладывать о твоих выходках «старшим»? Утаил бы?

Она сама толком не понимала, что насторожило ее больше – его явное стремление усыпить ее бдительность или сама постановка вопроса? Одно знала наверняка – ни то, ни другое ей не нравилось. Тревожный звоночек прорывался из глубины затуманенного сознания.

– Еще как стал бы! – выкрикнула Лиза разгневанно. – Просто в их тандеме лидером является старший брат.

– Понятно. Скажи вот что, лапуля. А ты как с Похомом? Ладишь или на ножах? – продолжал допытываться мужчина, явно войдя в азарт. – Не обижает тебя, случаем?

– Нет, что вы! – не удержалась Лиза от внезапной улыбки, искренней и нежной. – Он… он замечательный, хоть и строгий бывает временами. Не спорю, порой мне тяжело понять его эмоции и мотивы – он слишком хорошо их скрывает. Но это все напускное. Мелочи!

– Серьезно? Мне казалось, у тебя имеется вполне весомый повод, чтобы как минимум затаить на него злобу. До меня дошли некие слухи о сыне Аркадия и…

Лиза поменялась в лице за считаные секунды. Повинуясь инстинктам, резко отпустила его руку. Если быть точнее, отшвырнула от себя, словно ядовитую кобру, и спешно увеличила расстояние между ними.

– При чем здесь Дима?

– А ты не догадываешься?

– Что вам от меня нужно?

– Ничего. Успокойся!

– Неправда! – Она повысила голос, все отчетливее понимая – этот мужчина ей врет. – Вы очень хитрый лис! Делаете вид, будто просто беседуете со мной, а на самом деле… выуживаете информацию! Вы просто… пользуетесь моим болтливым состоянием. Я ни слова вам больше не скажу!

В ответ собеседник громко загоготал и, присвистнув, захлопал вдруг в ладоши. Совсем умом тронулся?

– Браво, девочка! Браво. Раскусила старого волка.

Она не понимала уже ровным счетом ничего. Лишь напряженно взирала на веселившегося гостя, ожидая его дальнейших действий.

Не дождалась! Нервы сдали гораздо раньше.

– Знаете, я передумала поить вас гадким чаем! Обойдетесь. – Лиза гордо вскинула подбородок и расправила дрожащие плечи. – И вообще… шли бы вы… к Петру Петровичу!

Вслух произнесла и замерла, внутренне каменея от ужаса.

Господи, неужели этот высокомерный голос действительно принадлежал ей?

Реакция на подобный выпад не заставила себя ждать:

– И не боязно тебе, лапуля, взрослого дяденьку неведомо куда посылать? Непорядок же! – грозно рыкнул мужчина. Сурово. В воспитательных целях.

Несколько бесконечно долгих секунд Лиза напряженно вглядывалась в лицо Маги. К великому облегчению, так и не нашла там даже отголосков агрессии. Разве что… недовольно сдвинутые брови.

– Почему неведомо куда? – с трудом, но изобразила девушка искреннее удивление. – Судя по времени, вы именно к нему и приехали! Счастливо оставаться. А я устала и хочу спать.

Развернувшись на каблуках, Лиза решительно шагнула в сторону друзей. Однако следующая фраза, прилетевшая в спину, заставила девушку замереть на месте:

– В твоих жилах течет его кровь! Теперь вижу – наверняка это знаю. Уверен! – произнес Дудаев с некой торжественностью в голосе, точно клятву давал. – А это значит – я всегда буду на твоей стороне. Даже если однажды случится так, что на ней вообще никого не останется – я буду!

Она ничего уже не могла с собой поделать. Только не после этих слов.

Рванула обратно. Быстро. Стремительно.

– Спасибо! – смущенно улыбнулась Лиза. – Не представляете, как это для меня…

Громкий и очень уж неприличный смех Соколовской разрезал ночную тишину, заставляя Лизу умолкнуть на середине фразы и уставиться на друзей. Гордеев гоготал так же громко. Без устали кружил Вику, всячески вертел, удерживая на руках. А когда поставил на землю, с таким голодом набросился на ее губы, что стыдно стало даже Лизе.

Господи! Да они же целовались как сумасшедшие. Прямо у всех на глазах. Без зазрения совести. Обезумевшие и окончательно растворившиеся друг в друге и в море алкоголя.

Она поспешила отвернуться, а зря.

Второй раз за последние двадцать минут практически из воздуха материализовался еще один мужчина. И вновь незнакомый ей.

Пребывая в самом настоящем бешенстве, он без труда раскидал страстных «голубков» в разные стороны. А еще… влепил Вике звонкую пощечину. Столь сильную, что бедняжка, всхлипнув, осела на землю. А Андрея, который просто попытался защитить любимую, он ударил его! Ударил. Внезапно. Сильно. Ни капли не щадя.

Прямо в солнечное сплетение со всей дури.

– Нет! – Вика закричала так громко и истошно, что птицы с ближайших деревьев взметнулись в воздух. – Андрюша!

Гордеев застонал и едва не сложился пополам. Чудом на ногах устоял. Все кашлял и кашлял, пытаясь отдышаться.

Лиза замерла, парализованная ужасом. Однако вместо привычных слез ее глаза лихорадочно блестели от клокочущей в венах первобытной ярости.

Он посмел тронуть близкого ей человека? Посмел? Гнев сочился сквозь поры, отравляя разум. Мозг отключился. Окончательно. Безвозвратно. Лишь инстинкты и остались и действовали в жесткой связке с рефлексами.

Потому, не отдавая отчета собственным действиям, Лиза безумной дикой кошкой кинулась на мужчину, стоило тому замахнуться на Гордеева вновь. Краем сознания она понимала, что чудовищно слаба по сравнению с ним. Но это знание не отрезвляло и уж точно не останавливало ее. Сгруппировавшись, Лиза свирепо оттолкнула незнакомца от друга, ударив ладонями в грудную клетку со всей силы, на какую оказалась способна.

Никак не ожидая подобного выпада, как и в принципе вмешательства с ее стороны, мужчина машинально отступил на пару шагов, пытаясь сохранить равновесие. Ему это удалось. Спустя пару секунд он вновь ринулся в сторону Андрея, намереваясь причинить ему боль.

Только не это!

Собрав всю волю в кулак, Лиза решительно встала между ними и гордо расправила плечи. Дышала тяжело. Рвано. Голос и вовсе скрипел от переизбытка эмоций.

– Не вздумайте! – зашипела она подобно гадюке перед смертельным броском. – Поднимете на него руку еще раз – скажу Аркадию Михайловичу, будто вы не Андрея ударили, а… меня! Как думаете, насколько быстро хрустнет ваша шея?

– Ты чего мелешь-то, шальная? – брезгливо сплюнул очередной незнакомец. – Я к тебе и пальцем не притронулся!

– Серьезно? – Лиза мстительно прищурилась, искренне надеясь, что ее жалкая и весьма сомнительная угроза возымеет хоть какое-то действие. – А вы идите и попробуйте ему это доказать!

* * *

Незваный гость уставился на нее, точно на умалишенную. Пусть и не верил, но все же замер в нерешительности, опасаясь. И явно обдумывая слова Лизы. Будто раскусить ее пытался. Понять, блефует она или нет.

– Андрей очень дорог мне, – пояснила Лиза гораздо спокойнее, вгрызаясь в собеседника слишком уж нездоровым взглядом, – и если ради его безопасности мне придется соврать Аркадию Михайловичу, знайте – я это сделаю! Не раздумывая!

Мужчина брезгливо поморщился, яростно стискивая руки в кулаки. Так сильно, что костяшки пальцев побледнели. Радовало лишь, что переходить к активным действиям он не спешил – жестко себя контролировал.

Ага, до поры до времени…

Она не обманывалась на его счет. Ведь напряженной позой и полным лютой ненависти взглядом незнакомец излучал самую настоящую угрозу. А спусковым механизмом могло оказаться… да что угодно! Резкое движение, одно неверное слово – и пиши пропало.

В данной ситуации Лизавету, как никогда, мучил вопрос – почему бездействовала ее хваленая «элитная» охрана? Какого черта вместо ожидаемой поддержки Даня крепко удерживал от возможного вмешательства брыкающуюся Соню, отчаянно рвущуюся в бой и осыпающую агрессора самыми заковыристыми бранными словами? Да такими, что у Лизы уши в трубочку сворачивались. Что сказать? Искусством сквернословия Алмазова владела в совершенстве.

– Не тронь моего брата, скотина! – визжала она не своим голосом. – Да Гордеев тебе за него яйца оторвет и сожрать заставит! Я хорошенько попрошу его об этом!

Что до остальных защитничков…

Дудаев и бровью не повел, оставаясь спокойным как тот танк. Словно ничего сверхъестественного не происходило прямо у него перед носом.

Хвала небесам, их друг слабаком не являлся – да, в натренированном теле имелись свои плюсы. Андрей довольно быстро восстановил дыхание и пришел в себя. Причем теперь выглядел он гораздо трезвее, нежели до нападения. Мгновение спустя Гордеев стремглав рванул к Вике, помогая дрожащей от страха девушке подняться на ноги. С особым трепетом он оглядел ее щеку, на которой довольно устрашающе отпечатался след крупной мужской ладони. Мягко приложился к ней губами, утешая. А когда вновь развернулся пару секунд спустя…

О, черт!

От привычного Андрея в нем не осталось уже ничего. Ничего! Гримаса ярости до неузнаваемости исказила некогда красивые черты родного лица, превращая друга в разгневанного ополоумевшего безумца. Ураганом он метнулся к человеку, заставшему его врасплох и посмевшему ударить его девочку. Незнакомец оказался во всеоружии и мгновенно приготовился отразить атаку.

И вообще, у Лизы сложилось впечатление, будто он с каким-то извращенным удовольствием жаждал именно такого поворота событий.

Не совсем адекватно загоготав, мужчина расставил ноги на ширину плеч и призывно подначивал:

– Давай, сученок! Покажи, на что способен!

Сердце пропустило удар, заставляя Лизу леденеть от ужаса, переживая за близкого человека. Но драки было уже не миновать.

Боже!

Когда до противника оставалось не более пары шагов, Андрей вдруг взвился в воздух, резко оттолкнувшись от земли, и спустя мгновение обрушил кулак на челюсть обидчика, твердо приземляясь на ноги. Таким вот нехитрым танцевальным приемом увеличил силу удара, используя вес собственного тела.

Явно не ожидая от него – пьяного и дезориентированного – подобной мощи, мужчина пошатнулся. Пользуясь тем, что противник «поплыл», Андрей угостил его контрольным хуком слева, заставляя и вовсе рухнуть на одно колено.

– Нет! – завизжала еще громче Соколовская. – Прекрати, Андрей!

– Знаешь, как сказал мне Борзый однажды, после того как хорошенько за Лизку отпинал? – процедил сквозь зубы Гордеев, отвечая на просьбу Виктории. – Свое защищай, даже подыхая! Собственно, этим я и занимаюсь. Не мешай, Фунтик – я с ним еще не закончил!

Девушка подбежала совсем близко, обнимая его со спины:

– Пожалуйста, остановись… это… это мой отец!

Андрей замер, каменея в кольце Викиных дрожащих рук.

Повисло тягостное молчание, нарушаемое лишь угнетающим истерическим хохотом Соколовского-старшего. Мужчина уже успел подняться на ноги, когда Андрей громко и четко произнес, неотрывно наблюдая за ее родственничком:

– Тот факт, что он пару раз удачно слил в твою мать, словив при этом неземной кайф, не дает ему совершенно никакого права поднимать на тебя руку!

– Он – мой отец. – Вика медленно отстранилась. – Ему виднее. Не лезь, мы сами разберемся!

Мгновение спустя Виктория предстала перед своим родителем, напряженно кусая губы, глядя строго на свои сцепленные в замок пальцы. А после вскрикнула от очередной пощечины. Вместе с ней вскрикнула и Лиза, содрогаясь всем телом. Даже Соня брыкаться перестала, застыв в шоке и изумленно вытаращив глаза.

– Что ж ты меня позоришь, курва этакая?

– Пап…

– Да твой брат от стыда перед братвой себе пулю в лоб пустит, когда поймет, какую первосортную потаскуху мы вырастили!

– Не говори так, умоляю…

– Закрой хлеборезку! – рявкнул Соколовский, заставляя Вику испуганно втянуть голову в ссутулившиеся плечи. – Убью же, сучку! Не провоцируй, Вика.

– А убей! – закричала она что было сил, совершенно себя уже не контролируя. – Если полегчает, если такова твоя родительская воля – я ее приму. Но… за что, пап? За что? За то, что люблю?

На шее Виктории тут же сомкнулась огромная мужская ладонь, сдавливая горло.

– Скажи, уже успела дать этому щенку? – Глаза страшные. Безумные. Словно в трансе пребывая, он стискивал пальцы на ее нежной шее все сильнее, мешая дочери сделать даже крошечный вздох. – Конечно же, дала. И отменно, судя по тому, как он на твою защиту кидается! Немыслимо! Под сосунка гордеевского легла. Моя плоть и кровь раздвигает ляжки перед его отпрыском, как последняя шалава! Мерзость!

Андрей вырвал Вику из лап отца буквально за долю секунды до ее обморока, вызванного кислородным голоданием.

– Ну, что? Разобралась сама? – прокричал он, закрывая девушку своей спиной. А после, уверенно расправив плечи, произнес холодно и предельно четко: – Можешь удавиться от собственного бешенства, ужаленный в очко садистский ублюдок, но забрать ее у меня не выйдет! Не отдам. Только через мой труп!

– Не зли его, пожалуйста…

– И в мыслях не было, Фунтик! – ответил Андрей, даже не оборачиваясь. – Выходи за меня!

– ЧЕГО?

– Ты слышала!

– Но…

– Давай прямо завтра!

– Андрюша… мне сейчас не до шуток.

– Скажи «да»!

– Ну все! Нарвался, щенок! – крякнул, усмехнувшись, Соколовский. – Будь по-твоему, коль настаиваешь. Через труп так через труп!

С убийственным спокойствием мужчина направил на парнишку пистолет. И если Гордеев продолжал нагло улыбаться, будто ничего не замечая, Лиза, подобно натянутой струне, завибрировала от напряжения и страха. Выброс адреналина в кровь казался запредельным. Как же ее тряхануло – словами не передать. Уже собиралась вмешаться, но неожиданно ее опередил Дудаев:

– Убери-ка волыну, Шмель!

Ноль реакции. Лишь лихорадочный блеск глаз. Лишь дуло, прижатое к виску Андрея.

– Я сказал, убери волыну! Хирурга давно нет в живых, а ты все никак не уймешься. Не вороши прошлое – мелюзга-то не при делах.

– Не распинайся, Дуда! Я, как известно, не под тобой хожу и выполнять твои приказы не обязан!

В тот самый миг Лизу и накрыла паника, утягивая в свои глубины подобно трясине. Окончательно отключая сознание. Поняла – и очень отчетливо – никто им не поможет. Никто не спасет. Всем плевать…

Она не думала вовсе, отдавшись во власть инстинктов. Как на корточках оказалась, сама толком не помнила. Для чего незаметно соскребла с земли немного песка и мелких камней, так же четко сформулировать не могла. Однако последующий диалог все расставил по своим местам:

– Забудь ее! – Викин отец смотрел только на Андрея.

– Не-а!

– Мозги же вышибу, недоносок!

– Давай. – Гордеев равнодушно пожал плечами. – Или слабо?

Его оппонент окончательно рассвирепел, демонстрируя полную готовность отправить парнишку на тот свет. В следующий момент произошло сразу несколько событий…

Во-первых, резко распрямившись точно на пружинах, Лиза зло и отчаянно швырнула землю прямо в лицо ничего не подозревающего мужчины, заставляя противника хотя бы зажмуриться.

Во-вторых, воспользовавшись ситуацией, Андрей вырвал оружие из рук этого ненормального (благо пистолет все еще стоял на предохранителе) и небрежно бросил к ее ногам. Остервенело вцепившись в проклятый кусок металла, Лиза проворно извлекла обойму и раскидала составные части оружия по разным сторонам поляны. Да, Матвей хорошо подготовил ее для подобных ситуаций.