Текст книги "Невеста-незабудка"

Ринган стоял на палубе, подставив лицо освежающему морскому бризу. Ему было о чем подумать, кроме того, заниматься снова медицинской практикой или нет И все эти другие мысли были связаны с мисс Лилли Сталлен.

– И тогда шотландец унес ее, а капитан нисколько не возражал, – докладывал один из прихлебателей Счастливчика Джека, запыхавшийся от быстрого бега Джек положил свои карты на стол. Трое игравших с ним мужчин сделали то же самое.

– Она сильно пострадала? – нахмурясь, спросил Кулидж.

– Когда падала, здорово ударилась. И несколько минут лежала без сознания. Думаю, этот шотландец, он врач.

Очень уж уверенно действовал.

Один из игроков хохотнул.

– Шотландец не врач. А как раз напротив.

– А именно? – спросил Джек.

Он хотел знать все, что может умалить достоинства Камерона. Можно смириться, когда этот парень один раз повел себя героем. Но два раза за два дня – это уж слишком, особенно учитывая имя девушки, попавшей в беду.

Это он должен был прийти ей на помощь. И нести ее на руках – тоже.

– Убийца, – лаконично ответил игрок. – Убийца, отсидевший срок.

– И как он убил? – с интересом спросил другой игрок из числа сидевших за столом.

– Кулаком.

Джек ухмыльнулся. Рыцари в сияющих доспехах не убивают голыми руками. Мисс Лилли Сталлен придется очень разочароваться, когда она узнает правду о Рингане Камероне. Очень, очень разочароваться.

Глава 8

– Убийца? – Лилли уставилась на Счастливчика Джека круглыми глазами. Это что, клондайкское словечко для обозначения сильного человека? – Что вы хотите этим сказать? Что он высокий человек? Или кузнец? Или…

Они стояли на палубе на своем обычном месте встречи. «Сенатор» скользил по узкому проливу, воздух здесь был душистый, а вода гладкая, как стекло. С одной стороны лежала длинная цепь островов, с другой – простирались девственные леса.

Джек усмехнулся. Он от всей души наслаждался собой.

– Нет, я хочу сказать, что он был осужден за убийство.

Лилли продолжала таращиться на Джека. Что значит «осужден за убийство»? Ринган Камерон спас Лео жизнь, пришел на помощь ей самой, хоть она о том и не просила, был чутким и ласковым с Эди. Этого просто не может быть. Она же с самого начала решила, что человек с такими глазами не мог совершить никакого серьезного преступления, не говоря уже об убийстве.

Это просто смешно.

– Не знаю, откуда вы Почерпнули свой сведения, но я верена, вы ошибаетесь, – твердо проговорила она, стараясь не сбиться на нравоучительный тон. – Мистер Камерон просто не может…

Счастливчик Джек принял подобающий случаю сочувствующий вид и сказал:

– Боюсь, это правда, Лилли. Мне сказал об этом карточный шулер, который сидел в той же тюрьме. Камерон убил человека голыми руками.

Лилли тут же представила, как у человека в буквальном смысле слова отрывают руки и ноги. Нет, конечно же, Джек не это имел в виду. Ринган Камерон задушил свою жертву или забил до смерти. Но, в общем, какая разница? Результат один: человек умер насильственной смертью, и виноват в этом Ринган Камерон.

– Это доказывает, что не стоит судить о книге по ее обложке, – со всей серьезностью заметил Джек, насмешливо подумав при этом, не ошибся ли он в выборе жизненного пути. Как же, оказывается, легко походить на благочестивого священника! – Я знаю, что вы благодарны ему за спасение жизни Лео, – продолжал он, не Видя причины, почему бы раз и навсегда не покончить с притязаниями Камерона на Лилли, – но вы его уже поблагодарили и теперь лучше обходите его стороной.

Лилли попыталась вспомнить, кто совсем недавно сделал подобное замечание о книге и обложке. Кейт? И кого она имела в виду? Ну да ладно, сейчас это не важно. Важен совет, который только что дал ей Счастливчик Джек.

Она вспомнила, как накануне позволила Лео оставаться наедине с Ринганом, и вздрогнула.

Ринган Камерон, может, и обелил себя в глазах Создателя спасением Лео, но нельзя доверять ребенка человеку, который голыми руками совершил убийство. Она вспомнила, как он подхватил ее на руки и понес в каюту, и ждала, что вздрогнет снова. Но этого не случилось. Даже зная, за какое преступление он сидел в тюрьме, она не могла притвориться, что не чувствовала себя уютно и надежно в мускулистых руках Рингана Камерона.

С берега донеслось завывание пилы и звук взрыва.

– Первопроходцы возводят новый город из прибрежного гранита, – со знанием дела заметил Джек, понимая, что достиг своей цели и теперь может переменить тему. – На всем пути вдоль берега нас будут сопровождать похожие виды.

Лилли посмотрела на берег, где высились бесконечные леса, а кучки бревенчатых домиков и палаток жались к самой кромке воды.

– Немного дальше на север есть индейский поселок, – продолжал Джек, вспоминая, какие прошлым вечером у нее были мягкие и податливые губы и как распалило его краткое прикосновение к ее груди. – Индейские поселения совершенно не похожи на города белых. Жизнь там течет размеренно и медленно.

Одна только мысль о прошлом вечере отозвалась напряжением в паху. Он не собирался заводить флирт с Лилли Сталлен на борту, потому что по опыту знал – с этими порядочными девицами лучше не связываться, себе дороже, но раз уж все к тому шло, почему бы не развлечься по полной программе.

– Мне бы хотелось показать вам индейский поселок, – сказал он и, одарив ее пылким взглядом, обнял за талию. – Мы прибудем в Скагуэй днем, но Скагуэй – не индейский город и не самое красивое место на земле.

Лилли почувствовала, что краснеет. Не важно, что они с Джеком решили между собой, но стоять вот так, в обнимку, среди бела дня на глазах у людей! Ведь все знают, что они путешествуют не вместе, и на пальце у нее нет кольца, означающего помолвку. Если все увидят, что она позволяет такие вольности практически незнакомому человеку, это плохо отразится на репутации невест Пибоди.

А ведь Эди попала в переделку, вообще никого не провоцируя.

– Люди смотрят, – осипшим голосом пробормотала она, отодвигаясь от Джека.

Он подавил раздражение, потому что она была абсолютно права – люди смотрели. А если распространится слух, что у них тесные отношения, ее не примут в приличном обществе Доусона. А он как раз хотел, чтобы она туда попала. Или нет?

Китти уже предупредила его, чтобы он не компрометировал Лилли, если действительно лишь хочет ей помочь – выкупить у Джоша Нельсона и подыскать подходящее место.

Джек усмехнулся и крепче обнял девушку за талию.

Все его действительно искренние намерения подыскать для Лилли достойную, хорошо оплачиваемую работу, чтобы она могла содержать Лео и Лотти, как-то сами собой отходили на второй план, едва он оказывался на расстоянии поцелуя от полных губ Лилли Сталлен. Было нечто странно трогательное в том, чтобы завоевать внимание девушки, которая очень серьезно принимала к сердцу весь этот фарс. Вспоминая ночью о прошедшем вечере, он спрашивал себя, целовал ли ее кто-нибудь раньше. Сомнительно. Легкая улыбка тронула его губы. Если он прав, то тем большее значение имели теплота и готовность ее откликнуться.

– Когда мы доберемся до Уайтхорса, то сможем укрыться от всех любопытных глаз, – сказал он, ведя ее по палубе и наслаждаясь запахом лимона, исходившим от ее волос. Интересно, чем это она их споласкивает? – Я найму экипаж, и мы съездим на пороги.

Она настолько остро чувствовала его присутствие, что едва могла думать о чем-нибудь другом. Она хотела, чтобы его рука все время лежала на ее талии. И если она отстранилась от него, то только ради репутации Сьюзен, Кейт, Эди и Летти.

– Это будет чудесно, – искренне ответила она. – Лео и Лотти понравится такая прогулка. Они ни разу не катались в экипаже с тех пор, как мы уехали из Канзаса.

Джек открыл было рот, чтобы объяснить, что прогулка даст им возможность побыть наедине, но передумал.

Ее невинность была просто поразительна, и внезапно мысль о том, чтобы совершить насилие над такой невинностью только из желания позабавиться, показалась ему не такой уж и стоящей.

– Мы можем взять одну из ваших подруг, – сказал он, отбрасывая мысли о соблазнении. – Чем больше компания, тем веселее.

Лилли не заметила насмешки в его голосе, лишь подумала о необыкновенной доброте Джека.

– Утро доброе, мисс Сталлен! – приветствовал ее невысокий толстяк с гривой буйных волос, которого она видела раньше, но с которым никогда не разговаривала.

Он направлялся к ним, как к старым знакомым. – Утро доброе, Счастливчик Джек! Отличный денек, а?

– Точно, Стэн, – отозвался Джек. – Позволь представить тебя мисс Лилли Сталлен. Лилли, это Саскачеван Стэн. Он старый обитатель Клондайка.

– Точно так, мэм, – сказал Стэн, и его темные, как вишни, глаза вспыхнули добродушным огоньком. – Да уж, прошел я тогда по Чилкуту весной девяносто восьмого и почти сразу же наткнулся на жилу. Мне крупно повезло, я мог бы больше и не возвращаться, но только в душе-то я старатель и не могу без этих рек и ручьев и голых синих холмов.

– Мне очень приятно с вами познакомиться, мистер.., мистер…

– Зовите меня просто Стэн, мэм, – пришел ей на помощь Саскачеван. – Меня все так зовут.

– Очень рада с вами познакомиться, Стэн, – сказала Лилли, прикидывая, сколько ему на самом деле лет, потому что выглядел он по меньшей мере на пятьдесят.

– И я тоже рад познакомиться с вами, мисс Сталлен.

Видал я, что второго дня случилось с вашим братишкой, как он нырнул в океан, я тогда здорово перепугался за него.

Джек кашлянул, зная, что сейчас последует.

– Стэн, я думаю, не стоит… – сказал он, выразительно глядя на приятеля.

Но тот ничего не замечал. Завязав разговор, он уже не мог остановиться.

– Дело-то в чем? Если бы мы с Блубери Питом не затеяли перекинуться в кости со Счастливчиком Джеком, малыш никуда бы от него и не делся и не отправился гулять сам по себе. А детей нельзя оставлять без присмотра, верно? У самого-то у меня детей нет, мэм, потому что я никогда не был женат, но детишек хотел бы иметь. Мужчина с детьми вроде как остепеняется, верно?

.Лилли послушно согласилась, что дети вносят в жизнь стабильность, Перекинулись в кости?! Так вот, значит, на что отвлекся Джек, когда должен был следить за Лео! В ней поднялась волна возмущения. Лео едва не утонул, и все из-за беспечности Счастливчика Джека. Лилли не представляла, как примириться с этой ужасной мыслью.

Ведь она была влюблена в Джека. Он был ее судьбой, ее предначертанием. И он любил ее. Доказательством тому служили его поцелуи и ласки.

– ..Поэтому я пересидел зиму в Калифорнии, – говорил тем временем Саскачеван Стэн, едва делая паузы, чтобы набрать воздуха. – А следующую зиму я, может, проведу в Аризоне или даже во Флориде.

Лилли ободряюще улыбнулась, но мысли ее были далеко от Аризоны и Флориды Она украдкой взглянула на Джека. Он разглаживал свои аккуратно подстриженные усы, пиратская серьга сверкала на солнце, и болтовню Стэна он слушал как какое-то откровение.

У Лилли чуть не разорвалось сердце. Какой другой мужчина мог выглядеть так изысканно и в то же время естественно? И кто другой был бы столь добр, чтобы обратить внимание на милого пустомелю Саскачевана Стэна? Если небрежность Джека в отношении Лео причинила ей столько боли, то насколько же хуже ему? Она с трудом удержалась, чтобы, успокаивая, не пожать Джеку руку.

– ..И прошу прощения за свой неряшливый вид, – обращался теперь к ней Стэн. – Я не думал, что на борту окажется столько дам. И таких красивых к тому же.

– И все они ищут мужей, – лукаво проговорил Джек.

Саскачеван Стэн густо покраснел.

– Уж не пытаешься ли ты сосватать мне одну из прекрасных дам, а, Джек? Ты же знаешь, какой я неловкий в дамском обществе. Да я их просто побаиваюсь.

– Ты же не боишься сейчас, а Лилли красивая дама, – заметил Джек, заставив Стэна побагроветь.

– Это уж точно. Она здорово красивая леди, но она не свободна, так сказать. – Испуг Стэна был так явно написан у него на лице, что Лилли с трудом удержалась от неподобающей усмешки. – Она вроде как с тобой, а это совсем другое дело.

Джек рассмеялся, но, оглянувшись, умолк.

– Идет ваша подруга, – слегка нахмурившись, сказал он Лилли. – А с ней священник. – Эго слово прозвучало в его устах, как название какой-то смертельной болезни.

– Джентльмен, о котором идет речь, – преподобный мистер Дженкинсон, – сказала Лилли, не в силах сдержать смешок. – Он направляется в Доусон, чтобы заменить нынешнего священника методистской церкви.

– Если так, то нас не должны видеть вместе, – сказал Джек. – Идем, Стэн. Давай-ка попрощаемся с Лилли. На нас надвигается религиозная респектабельность.

Почти с неприличной скоростью они развернулись, а она пошла навстречу Сьюзен и преподобному мистеру Дженкинсону.

Лилли невольно поджала губы, заметив, что преподобный Дженкинсон идет на весьма почтительном расстоянии от Сьюзен. При желании Лилли могла запросто пройти между ними.

– Я бы хотела представить вам мою подругу, – обратилась к нему Сьюзен, ее крупное лицо казалось почти красивым, настолько она была счастлива. – Лилли, преподобный мистер Дженкинсон. Мистер Дженкинсон, моя подруга Лилли Сталлен.

– Очень рад с вами познакомиться, мисс Сталлен, – сказал поклонник Сьюзен, его круглое лицо просияло. – Я так понял, что в Доусоне мы будем соседями. Я надеюсь открыть там небольшую школу для индейских детей, так как в нынешней, как я понял со слов мисс Бамби, такого класса нет. Будучи коллегой мисс Бамби, вы, возможно, посоветуете, как организовать такую школу, не нанеся обиды школьному начальству?

– Боюсь, вы ошибаетесь, считая меня коллегой мисс Бамби, – сказала Лилли, бесконечно забавляясь, что ее могли принять за школьную учительницу, особенно за такую, которая способна дать опытному священнику профессиональный совет.

– Хотя мисс Сталлен не преподает, она очень хорошо умеет обращаться с детьми, – быстро вставила Сьюзен. – Вместе с ней в Доусон плывут ее младшие брат и сестра. Лео шесть лет, а Лотти – десять. Жду не дождусь, когда Лео станет моим воспитанником.

– Прекрасно, прекрасно, – учтиво проговорил мистер Дженкинсон, скрывая изумление, что одинокая молодая женщина с двумя детьми едет на север.

Увидев в отдалении Летти и Мариэтту, Лилли вежливо откланялась. Было ясно, что Сьюзен еще не сообщила мистеру Дженкинсону, что возвращается в Доусон как невеста Пибоди, потому что иначе сказала бы, что и Лилли тоже невеста Пибоди.

– А где Лотти и Лео? – спросила она, подходя к подругам. – Я думала, что они с вами.

– Да, но потом мы повстречали спасителя Лео, и они втроем пошли на нос посмотреть на приближающийся Скагуэй.

– О Боже! – воскликнула Лилли.

Зеленые, как у кошки, глаза Мариэтты чуть не вылезли из орбит.

– А в чем дело? Мы подумали, ты не будешь против.

Лео просто боготворит мистера Камерона, а Лотти считает его еще и красавцем.

– Да, конечно, но лучше я их заберу.

Мариэтта и Летти озадаченно смотрели на нее. Лилли ответила им беспомощным взглядом. Она не могла объяснить Она была слишком многим обязана Рингану Камерону, чтобы распространить новость о том, что он был осужден за убийство. В конце концов, он отбыл срок и теперь направлялся в Доусон, чтобы, как и она сама, начать новую жизнь. И чем меньше людей будут знать о его прошлом, тем больше у него шансов начать эту новую жизнь.

Она быстро пошла на нос, только сейчас заметив возбуждение, царившее среди ее попутчиков.

– Ворота Романтики – это и есть Скагуэй, – объяснял кто-то из старожилов новичкам. – Он покажется с минуты на минуту, притулившийся у подножия гор Белого перевала…

– А это канал Линн мисс Нетлшем, – говорил офицер из корабельной команды, обращаясь к мисс Нетлшем, смотревшей в бинокль. – Это длинный природный канал…

Лилли обошла их сзади, чтобы не попасть в поле зрения молодой женщины. Она чувствовала себя виноватой, что не приложила больше усилий подружиться с мисс Нетлшем, но сейчас было не время исправлять ошибки.

На носу собралась целая толпа, все смотрели на вздымающиеся к небу, покрытые снегом горы. Они были так близко, что, казалось, можно их потрогать.

Ринган Камерон, как всегда, выделялся среди окружающих цветом волос и телосложением. Он возвышался у поручней, по обе стороны от него стояли Лео и Лотти.

Приближаясь, Лилли не могла не отметить, что никогда еще не встречала мужчину со столь красивыми волосами, богатых оттенками – от красного дерева до муската, – и с такими кудрями.

Лилли мысленно одернула себя. О чем это она думает? Ей нравятся только густые, блестящие волосы цвета спелой пшеницы.

Она кашлянула.

– Простите, мистер Камерон, но Лео и Лотти пора готовиться к высадке на берег.

Он обернулся к ней, никакой непринужденной, ослепительной улыбки, как у Счастливчика Джека. Его красивые губы были плотно сжаты, а темно-серые глаза остались непроницаемыми. Память услужливо подсказала ей, что он видел, как она обнималась с Джеком Кулиджем, и подумала, не вспомнил ли об этом и Ринган Камерон и не это ли стало причиной его сдержанности. При мысли о том, какого он может быть о ней мнения, волна негодования затопила Лилли. Да ведь он же убийца! Как он смеет вести себя как святоша?

– У нас еще целый час до высадки, – сказал он, невольно напомнив ей, как приятен его красивый, низкий голос с горским выговором.

– Все равно, мне бы хотелось, чтобы они вернулись в каюту, – твердо сказала Лилли, понимая, что выглядит занудой, но не зная, как выйти из сложившейся ситуации.

Лотти оторвалась от созерцания пейзажа и в изумлении повернулась к сестре.

– Но нам же не надо ничего укладывать – резонно заметила она. – Мы так и не распаковали наши саквояжи.

Никогда еще в своей жизни Лилли не была так близка к тому, чтобы метнуть на сестру злобный взгляд. Если она станет настаивать, Ринган Камерон догадается об истинных причинах ее поведения, и Лилли поставит его в неловкое положение. Она едва не заскрежетала зубами.

Выход только один: раз она не может оставить Лео и Лотти в компании убийцы, она останется вместе с ними.

– Мы побудем на палубе еще пятнадцать минут, а потом пойдем в каюту за нашими вещами, – натянуто проговорила она.

Лотти, сообразившая, что сестру что-то очень тревожит, но не зная, что бы это могло быть, спросила:

– Ты хорошо себя чувствуешь, Лилли? Ты какая-то озабоченная.

– Я чувствую себя прекрасно, – ответила Лилли, борясь с желанием придушить сестру.

Даже Ринган Камерон начал как-то странно на нее посматривать. И только Лео пребывал в полном неведении относительно возникшего напряжения. Прижавшись к поручням, он не отрывал восторженного взгляда от мерцавших гор.

Не желая, чтобы Ринган Камерон пришел к правильному выводу, Лилли выдавила из себя улыбку.

– Завораживающий вид, не правда ли? Похоже это на Шотландию?

Легкая улыбка тронула его губы.

– Не очень. На фоне этих гор шотландские показались бы холмами. – Улыбка стала шире. – Хотя шотландские горы гораздо красивее.

Она невольно улыбнулась в ответ. Он, как и она, был кельтом. И, как и для нее, его родная земля была для него красивее любой другой.

– Я родилась в Ирландии, в Уиклоу, – сказала она, опираясь на поручни. – Горы Уиклоу самые красивые в мире.

– Я родился на острове Скай, в тени Куиллина, и не могу не оспорить ваше последнее заявление.

Она засмеялась. Конечно, как же иначе? Ирландка и шотландец никогда не сойдутся во мнении, чьи горы самые красивые.

– У вас практически нет акцента, – заметил Ринган, радуясь, что ее резкость сменилась любезным тоном. Резкость совершенно ей не шла. Ни ее лицо, ни голос не подходили для этого, и он сомневался, что она часто прибегает к такой манере общения. Недаром маленькая Лотти так удивилась.

Закинув назад косички, Лотти объяснила:

– Мама и папа уехали из Ирландии, когда Лилли было столько лет, сколько мне сейчас. После этого мы жили в Америке.

Камерон что-то неразборчиво пробормотал, и Лилли, внезапно ощутившая ностальгию, сказала:

– Нашему отцу не сиделось на месте. Всегда, когда мог, он работал с лошадьми. Два года мы жили на ранчо в Вайоминге. Потом мы жили в Колорадо…

– И не забудь про Монтану, Лилли, – внезапно сказал Лео, – мне Монтана понравилась.

Ринган усмехнулся.

– А вы поездили по стране. Я тоже был в Монтане, но просто путешествовал.

– Как вы думаете, мы сможем попутешествовать по Клондайку? – спросил Лео, с надеждой повернувшись к Рингану. – Мне нравится путешествовать. Особенно если вокруг волки и гризли!

– У меня сложилось такое впечатление, что волки и гризли очень неприветливые животные, – спокойно заметил Ринган. – А из разговоров на корабле я понял, что на Клондайке просто тучи комаров, и мне бы не хотелось делить палатку с этими кровожадными существами, При взгляде на его мускулистые руки по спине Лилли пробежал холодок. Вспомнив сказанное ей Джеком, она подумала, что ни за что на свете не отпустит Лео в поход с Ринганом Камероном.

– Но мы могли бы вместе прогуляться по Уайтхорсу, – предложил Ринган Лео. – Там есть пороги, и мне кажется, что они очень красивые.

– Мистер Кулидж повезет нас на пороги, – быстро сказала Лилли.

– Я бы лучше пошел с Ринганом, – заявил Лео, не обращая внимания на знаки, которые глазами подавала ему старшая сестра. – – Нет, это невозможно, – сурово сказала Лилли, удивив теперь даже мальчика. – Мистер Кулидж собирается нанять экипаж, и с нами поедут Летти и…

Лео уже открыл было рот, чтобы возразить, но Ринган Камерон безмятежно произнес:

– Раз все уже устроено, будет очень невежливо отказаться, малыш Лео.

Лилли испытала прилив облегчения и благодарности, что хотя бы эта трудность преодолена.

– Скагуэй! – внезапно крикнул стоявший рядом с ними здоровяк. – Я очень хорошо его вижу!

Раздались громкие крики, и Лилли с облегчением сказала:

– Нам надо вернуться в каюту, чтобы взять вещи.

Ринган только кивнул, но в его глазах промелькнуло что-то, похожее на озабоченность. От души жалея, что известное ей прошлое Рингана Камерона делает знакомство с ним не столь приятным, как это могло бы быть, она повела Лео и Лотти к ближайшему трапу.

– Никто еще не идет за вещами, – пожаловался Лей, пока они спускались.

– Мы идем.

Лотти перебросила назад косички и сказала:

– Ты так раскомандовалась, Лилли. Что случилось?

Ты волнуешься из-за того, что будет, когда мы приедем в Доусон?

– Нет. – Она подтолкнула Лео вперед, и они пошли по длинному, узкому коридору к своей каюте. – Все уже уладилось, Лотти. Нам больше не о чем беспокоиться.

– Уладилось? – бежала за ней Лотти. – Что значит «уладилось»? Тебе больше не надо ни за кого выходить замуж?

Лилли открыла дверь каюты, и Лео вошел в крохотное помещение. Лилли ждала подходящей возможности, чтобы рассказать сестре о возникших между ней и Счастливчиком Джеком отношениях, но нужный, случай все не представлялся.

– Я выйду замуж, – сказала она, понимая, что это далеко не идеальный момент для подобного признания. – Но я выйду за того, за кого хочу.

– О Боже, – со взрослой не по годам интонацией произнесла Лотти и растерянно присела на полку. – Господи Боже мой. Это мистер Кулидж, да? Ты вообразила, что любишь мистера Кулиджа?

Лео тем временем забрался наверх и, свесившись оттуда, с удивлением прислушивался к разговору.

– Тебе уже десять лет, Лотти! – резко сказала Лилли, ища в саквояже чистую блузку, в которой сойдет на берег. – Ты не должна всуе поминать имя Господа и обвинять меня в том, что я «вообразила» себя влюбленной, когда я говорю, что люблю!

Лотти с побелевшим, несчастным лицом стиснула на коленях руки. Лилли опять ведет себя до нелепости романтично и непрактично. Мистер Кулидж выглядел довольно красивым, и поэтому Лилли думала, что он на самом деле чудесный. Но она, Лотти, не считает его чудесным. Он не следил за Лео, когда отвечал за него, и в результате брат чуть не утонул. Ринган Камерон, который спас Лео жизнь, гораздо лучше, чем мистер Кулидж, он прекрасный человек, но временами Лилли так странно себя с ним ведет! Все это было выше понимания Лотти.

– Вы должны быть очень рады за меня, – говорила Лилли, расстегивая блузку с таким раздражением, что отскочила пуговица. – По крайней мере я выхожу не за чужого человека! – Теперь она лихорадочно натягивала чистую блузку. – Мистер Кулидж занимает хорошее положение в Доусоне. Он бизнесмен, владелец гостиниц и красивый мужчина! – Она возмущалась непонятливостью Лотти. – Он красив как греческий бог!

Лотти закатила глаза. Греческий бог – скажет тоже!

Однако, похоже, Лилли действительно была влюблена в мистера Кулиджа. И если мистер Кулидж сделал ей предложение…

– Если ты собираешься замуж за мистера Кулиджа, это значит, что ты больше не будешь против, чтобы он научил меня карточным фокусам? – с надеждой спросил Лео.

Лилли возбужденно заправила блузку в кремовую саржевую юбку.

– Я нахожу этот вопрос в высшей степени нетактичным и несвоевременным. – Она сунула грязную блузку в саквояж. – Не понимаю, почему вы с Лотти мне досаждаете, когда все складывается так хорошо. А все действительно идет хорошо. Через день мы будем в Доусоне и…

Дверь каюты распахнулась, и на пороге появилась Мариэтта, лицо ее было совершенно серым.

– У нас неприятность, – сдавленно объявила она. – Этот мерзавец, который напугал Эди, говорит, что в Доусоне он перебьет все ставки и женится на ней. – Ее странно привлекательное кошачье лицо помрачнело настолько, что девушку с трудом можно было узнать. – И еще он хвастает, что тогда сделает с ней все, что пожелает!