Текст книги "Опасный мужчина"

– Твое разгоряченное тело трепещет, – беспощадно продолжал он, – губы распухли от страстных поцелуев, а грудь… – Он приостановился на миг, услышав ее сдавленный протестующий возглас, не отрывая горящих глаз от ее пылающего лица, прекрасно понимая, что делает с ней. – Твоя грудь набухла, затвердела от ласк рук, губ, языка, соски вызывающе торчат. Ты стонешь и извиваешься от страсти, умоляя не останавливаться…

– Нет, замолчи! – С неожиданной для себя силой она оттолкнула Ника и побежала к двери, словно за ней гнался сам дьявол. Страх, что он может догнать ее и что за этим может последовать, гнал ее вперед.

Но Ник даже не шелохнулся. Распахнув дверь, она приостановилась и оглянулась.

– Не смей больше приближаться ко мне на пушечный выстрел! – отчеканила она. – Я больше не желаю видеть тебя! Никогда!

Не дожидаясь ответа, Рейчел выскочила во двор и, ничего не видя от злых слез, спотыкаясь почти побежала к дому. Сейчас ее не заботило, что кто-нибудь может ее увидеть, лишь бы поскорее уйти от него подальше. Она неслась через пустые комнаты, будто за ней гнались черти. Вбежав в свою комнату и захлопнув дверь, она прислонилась к ней и медленно сползла на пол. Но дверь не спасала от демонов, преследующих ее, а стены комнаты не могли защитить от душевной бури. Невозможно отгородиться от того, что творится у тебя в душе.

Рейчел не помнила, сколько она так сидела на полу, дожидаясь, когда сердце перестанет так гулко колотиться в груди. Наконец медленно поднявшись, будто под гнетом тяжкого груза, она не стала включать свет, страшась увидеть выражение своего лица в зеркале. Она побрела в ванную, но каждый шаг давался ей с трудом.

В огромной ванной одна стена была зеркальной, но в полумраке она почти не видела своего отражения, но и здесь не стала включать свет. Став под душ, Рейчел с остервенением терла свое тело, будто наказывая его за то возбуждение, которое испытала, слушая беспощадные слова Ника.

Потом, набросив пеньюар из золотистого шелка, она мерила шагами комнаты, понимая, что все равно не сможет уснуть. Ни лежать, ни сидеть она тоже не могла.

Шквал мятежных, сумбурных мыслей не давал ей покоя. Она пыталась проанализировать события вечера. Как это случилось? Почему? Весь все начиналось так чудесно. Начало вечера было восхитительным, они пили приятное вино, обедали, разговаривали.

Рейчел почувствовала, как лицо ее снова вспыхнуло, когда вспомнила обвинения, которые Ник бросал ей в лицо. Внезапно ей стало нечем дышать. Подойдя к французской двери на балкон, она распахнула ее. Яркий лунный свет встретил ее серебристым сиянием, но сейчас она не была ему рада. Сейчас все казалось другим. Даже головокружительные запахи и звуки весны не приносили ей успокоения.

Взгляд Рейчел непроизвольно устремился к тому месту в конце заднего двора, где стоял фургон Ника.

Что он сейчас делает? – невольно задалась она вопросом. Страдает ли так же, как страдает она?

Она горько усмехнулась: едва ли. Но зачем он так поступил? И почему она позволила ему это? Он ведь всего лишь помощник садовника. Он для нее никто, и в ее жизни нет для него места.

Рейчел печально покачала головой и вздохнула. Кого она пытается обмануть? Если бы сейчас Ник оказался здесь, рядом, они бы занялись любовью, в этом она не сомневалась. Желание – обоюдное желание – было слишком сильным, чтобы игнорировать его.

Но Ник не придет, с грустью подумала Рейчел. Она велела ему держаться от нее подальше, а он слишком горд, чтобы поступиться своим достоинством. Вдруг ей вспомнились его глаза, когда он говорил ей те ужасные слова. Помимо желания в них было еще что-то. Неужели презрение? Рейчел поежилась. Он как будто наказывал ее за что-то.

Обхватив себя руками, она тихонько покачивалась взад-вперед, пытаясь заглушить в себе боль и разочарование, которые нахлынули на нее. Тяжелый вздох, больше похожий на стон, вырвался из ее груди, и она пальцами стерла слезы обиды, выступившие на глазах.

Ничего, скоро пройдет, уговаривала она себя. К завтрашнему дню она успокоится и вновь будет самой собой.

Повернувшись, Рейчел шагнула к двери, но вдруг резко остановилась. Что-то неуловимо изменилось. Рейчел замерла, почувствовав, что на балконе не одна.

Ник здесь, рядом. Она ощутила это каким-то шестым чувством, еще даже не видя и не слыша его. Просто почувствовала.

Из темноты раздался тихий вздох. Она медленно повернула голову и увидела Ника, неподвижно стоявшего в тени плюща, оплетавшего балкон. Лунный свет слабо освещал его фигуру, но лицо оставалось в тени. И хотя Рейчел не видела его глаз, она была уверена, что он смотрит на нее. Какое-то мгновение Рейчел стояла, не в силах пошевелиться от напряженности этого взгляда, ощущая, как жар волнами накатывает на нее, лишая воли. Она обессиленно прислонилась к холодной каменной стене.

Он шагнул вперед, выходя из тени. Теперь их отделяла друг от друга всего пара футов. Глаза его светились серебром в лунном свете, волосы были слегка взъерошены, как будто он теребил их руками.

Рейчел молча взирала на него некоторое время, не подозревая о том, что все ее переживания отражаются у нее на лице.

Когда он наконец заговорил, голос его звучал глухо:

– Прости меня, Рейчел. Я действительно не имею права судить тебя.

Не доверяя своему голосу, она слабо кивнула.

Ник сделал еще один шаг к ней.

– В самом деле, кто я такой, чтобы бросать камни? Я не распространяюсь о своей жизни и не имею права судить о жизни других людей. – Он тяжело вздохнул. – Говоря по правде, таким образом я просто пытался скрыть свои собственные чувства. Пытался скрыть, что ты нужна мне, Рейчел. Очень нужна. – Он протянул руку и кончиками пальцев коснулся ее щеки, подыскивая правильные слова. – Да, мы с тобой очень разные, но нам ведь было хорошо вместе, правда? – Он горько усмехнулся. – Пока я все не испортил, набросившись на тебя с вопросами и обвинениями.

Она снова лишь кивнула, все еще не в силах поверить, что он здесь, рядом.

Ник шагнул еще ближе.

Рейчел прикрыла глаза, тело ее непроизвольно качнулось ему навстречу. Он снова поднял руку и на этот раз обхватил ладонями ее лицо, заглянув в глаза.

– Сможешь ли ты простить меня, милая?

Снова кивок. Прикосновение Ника доставляло ей такое наслаждение, что она прикусила губу, чтобы не застонать.

Он приблизил свои губы к ее уху.

– Мне нравится эта прелестная вещица, которая надета на тебе, – прошептал он хрипло, скользнув ладонью по ее плечу. – Она такая нежная на ощупь. – Его рука пробралась чуть выше, где в вырезе пеньюара белела шея. – Но не нежнее, чем твоя кожа. Она как шелк, – благоговейно пробормотал он, гладя чувствительную кожу у основания горла. – Я хочу ласкать твое прекрасное тело, Рейчел. Хочу почувствовать тебя всю.

Она затрепетала от его нежных прикосновений. В следующее мгновение пеньюар с шелестом соскользнул с плеч и луна осветила ее обнаженное тело. В его глазах вспыхнула страсть.

– Ты позволишь мне любить тебя, прекрасная Рейчел? – прошептал он.

Трепет возбуждения охватил все тело Рейчел, с губ сорвался какой-то нечленораздельный звук. Это был не то стон, не то вздох. Она ощутила слабость в коленях и поняла, что еще немного – и она упадет к его ногам. И еще она поняла, что следующий шаг должна сделать она.

Коснувшись рукой его лица, она потянулась к нему всем телом.

– Да, – чуть слышно выдохнула она.

Нику показалось, что дыхание его замерло, а сердце пропустило удар, когда услышал ее тихое «да». На долю секунды он застыл, не в силах поверить в услышанное, испугавшись, что ему это показалось, но выражение ее глаз не оставляло сомнений в том, что она желает его так же, как и он ее. Подхватив ее на руки, он понес ее в спальню.

Положив свою драгоценную ношу на кровать, он на мгновение замер, любуясь ее совершенным телом, залитым лунным светом, потом стал медленно расстегивать рубашку.

Рейчел неотрывно следила за ним горящими страстью глазами. Она не испытывала ни робости, ни смущения, вероятно потому, что желание ее было слишком велико, настолько велико, что брало верх над всеми остальными чувствами.

Приподнявшись на локте, она протянула руку, чтобы коснуться его обнаженной груди. И только ощутив, как его тело задрожало под ее прикосновением, она поняла, что Ник так же беззащитен перед этой эмоциональной бурей, которая бушует и в ее душе. Перед этим неистовым огнем, который сжигает их тела.

Это придало ей уверенности. Встав на колени на кровати, она помогла Нику снять брюки. Наконец на нем больше не осталось одежды, и он предстал обнаженным перед ее восхищенным взором. Он весь состоял из тугих рельефных мышц и плоских поверхностей, его красивое сильное тело было сейчас натянуто, словно тетива лука.

Ее взгляд, обжигающий и ищущий, накрыл его. Задержавшись на свидетельстве его желания и скользя по плоскому животу, ее взгляд обжигал Ника – столько в нем было страсти, желания и… мольбы. Рейчел увидела твердые мускулистые бедра, узкую талию, широкую грудь, и это зрелище заворожило ее.

А Ник между тем прилагал нечеловеческие усилия, чтобы стоять неподвижно под ее изучающим, восхищенным взглядом. Безумно хотелось опрокинуть ее на кровать, накрыть своим телом и показать ей всю силу страсти, которая терзает его все эти дни.

Но эта ночь должна стать особенной для них обоих. Он слишком долго ждал, чтобы теперь все испортить поспешностью.

Губы Рейчел приоткрылись, она откинулась на подушки, согнув одно колено. Грудь с набухшими коралловыми сосками манила его руки и губы. Кожа на тонкой талии – удивительно тонкой для женщины, выносившей двоих детей, – была покрыта крошечными золотистыми волосками, которые придавали телу мягкое, мерцающее свечение. Она была прекрасна и заставляла сердце Ника бешено колотиться, пробуждая неукротимое желание насытиться ее очарованием, утолить голод, который она возбуждает в нем.

Он встал на колени на кровати перед ней и заскользил по ее телу ладонями. Освещенная таинственным лунным светом, она казалась ему каким-то неземным существом. Но теплое, нежное тело под его руками говорило о том, что перед ним женщина из плоти и крови, а не плод его воспаленного воображения.

Он потянул ее вниз и лег рядом, не прекращая ласк. Шелк ее душистых волос каскадом упал вниз, разметавшись по подушкам.

Рейчел прижалась к нему всем телом, осыпая горячими поцелуями его лицо, шею, плечи. Ее нежные пальцы скользили по животу, бокам, груди. Ник застонал и слегка отодвинул ее от себя.

– Рейчел, любимая, если ты будешь так прижиматься ко мне, я долго не выдержу, а я хочу, чтобы все происходило медленно. Хочу сделать это незабываемым для нас обоих.

Рейчел улыбнулась, расслышав муку в его голосе. Неужели он не видит, что творится с ней?!

– Все и так незабываемо, Ник, – нежно прошептала она, взяв его лицо в ладони. – И мне не надо медленно. Не в этот раз. Я очень сильно хочу тебя, хочу почувствовать тебя в себе, и мне все равно, как это произойдет.

– О боже, Рейчел, – хрипло выдохнул он, опрокидывая ее на спину. Он готов был взорваться от желания, но все равно не позволил бушующей страсти лишить его остатков благоразумия. Нет, ему хотелось, чтобы эта ночь стала для нее самой волшебной, самой незабываемой, самой лучшей во всей ее жизни.

Его руки принялись пылко ласкать ее тело. Он одаривал поцелуями ее плечи и полные, налитые груди. Затем его руки сомкнулись на ее талии. Она льнула к твердым, выпуклым мускулам его рук, уже не пытаясь сдерживать стоны наслаждения. Ник продолжал терзать ее дразнящими касаниями языка, заставляя вздрагивать от неудержимого желания. Рейчел погрузила пальцы ему в волосы, безмолвно торопя, но его рот продолжал сладостную пытку.

Пульсирующая боль растекалась по ней, непроизвольно скапливаясь внизу живота, и заставляла изгибаться ее тело, требуя удовлетворения.

Внезапно он оказался поверх нее. В тысячный раз его руки и губы блуждали по ее телу, начиная от пульсирующей точки у основания горла и заканчивая пальцами ног. Он отыскивал места, которые доставляли удовольствие ей, и находил те, которые нравились ему.

Он шептал слова нежности и страсти. Восхваляя ее красоту, прославляя чувственность. Ее тело, казалось, зажило собственной жизнью, и она раскрывалась навстречу ему, словно лепестки цветка. Его блуждающие пальцы боготворили ее, жадный рот поклонялся ей. Ниже и ниже прокладывал он дорожку поцелуев, покрывая ими поверхность живота, скользя по мягкой поверхности бедер.

Стон вырвался из груди Рейчел, когда она наконец почувствовала его там, где так жаждала почувствовать. Он подарил ей всего себя, отдал все, о чем она просила, и даже больше. И принял то, что она отдавала ему. Они оба были ненасытны в своей страсти и, словно безумные, утоляли этот голод. Рейчел приветствовала каждое движение Ника, потому что ее переполняла любовь, которой она хотела поделиться с ним, хотела разделить ощущение безграничного счастья с тем, кто одарил ее этим счастьем.

Разноцветный фейерверк цветов и красок вспыхнул перед глазами Рейчел, когда они достигли вершины страсти.

А когда их страсть ослабела, они касались друг друга губами, распухшими от поцелуев. Они лежали рядом, ощущая тепло там, где соприкасались их тела. И когда их снова потянуло друг к другу, ласки уже не были неистовыми – они были нежными. Нежные губы, нежные пальцы – исследующие, ласкающие. Страсть еще горела в Рейчел, и Ник успокаивал ее своими прикосновениями и смягчал словами, известными только влюбленным.

Он был нежным с ней. Эта нежность пробуждала в ней золотистое тепло, которое растекалось внутри и щекотало кончики пальцев. Его движения были уверенными, успокаивающими, а прикосновения легкими и трепещущими.

Потом Рейчел долго лежала, впитывая в себя восторг того, что только что произошло. У нее возникло ощущение, будто ее душа отделалась от тела и сейчас смотрит вниз, на две распростертые на постели фигуры.

Все было так, как говорил Ник: сбившиеся простыни, скинутые на пол подушки, разбросанная одежда. Растрепанные волосы, влажные от любовной истомы тела, набухшие, чувствительные груди…

Но этот беспорядок был самым прекрасным из всего, что когда-либо происходило с ней. Еще никто и никогда не пробуждал в ней такой бури страсти, какую пробудил Ник, и она была безмерно благодарна ему за это.

Ей вспомнились все мучительные страдания, которые она пережила сегодня вечером, но теперь Рейчел была полностью вознаграждена за них. Даже та душевная боль, которая терзала ее до его прихода, казалась теперь приятной.

– Спи, любовь моя, – прошептал он хрипло, положив руку ей на талию и притянув в свои объятия.

С блаженным вздохом Рейчел прильнула щекой к его груди и закрыла глаза. Ей было так хорошо, что это невозможно было выразить никакими словами.

– Спи, моя прекрасная, зеленоглазая колдунья, – услышала она его нежный шепот, прежде чем погрузиться в глубокий сон.

Рейчел проснулась, почувствовав, что кто-то склонился над нею.

– Мне пора, любовь моя, – тихо сказал Ник. – Скоро рассвет.

Она сонно обняла его за шею.

– Я не хочу, чтобы ты уходил, – пробормотала она. – Постель будет такой пустой без тебя.

– Как и мои руки. Но, к сожалению, я должен идти. Солнце скоро взойдет. – Ник нежно поцеловал ее, неохотно высвободившись из ее объятий, и шагнул к балконной двери.

– Постой, – окликнула она его, сев на кровати. – Зачем тебе лезть через балкон? Я могу выпустить тебя через дверь.

Он тихо рассмеялся.

– Не стоит рисковать. К тому же это было бы слишком земным окончанием для такой сказочной ночи. – Он покачал головой. – Нет, любимая, давай сохраним нашу сказку.

Поцеловав ее еще раз, Ник выскользнул на балкон и исчез за перилами.

6

Наступил день приема, который Рейчел каждый год устраивала у себя в саду. Дальняя лужайка была украшена разноцветными фонариками и гирляндами из воздушных шаров. Неброские ткани туалетов от модных дизайнеров слегка колыхались под легким вечерним ветерком, широкополые шляпы покачивались в такт движениям голов. В свете фонарей время от времени вспыхивали искрящимся светом изысканные украшения, которыми щеголяли гостьи вечера.

Официанты, одетые в черные слаксы и белые пиджаки, сновали туда-сюда, разнося напитки и угощения. Небольшой оркестр, расположившийся на террасе, тихо наигрывал музыку Штрауса, вальсы Шопена, джазовые композиции Стива Уандера.

Одетая в зеленое с золотой отделкой платье, которое восхитительно шло к ее глазам, Рейчел выглядела спокойной и невозмутимой как всегда, переходя от одной группы гостей к другой. Только те, кто близко знал ее, могли заметить, что глаза ее блестят как-то чересчур возбужденно, а мысли далеки. Все ее помыслы были сейчас устремлены к одному человеку.

С той незабываемой, волшебной ночи они с Ником старались проводить вместе как можно больше времени. Днем это не всегда было возможно, поскольку оба были заняты: она – обязанностями, в основном связанными с делами клуба, а он – работами во дворе и в саду. Но вот ночи – ночи принадлежали только им, им двоим. Рейчел чувствовала себя безмерно счастливой.

По молчаливому согласию они хранили в тайне свои отношения, и у каждого были на то свои причины. Эта сладкая тайна связывала их еще крепче. Днем она была его хозяйкой, а ночью он – ее господином и повелителем.

Улыбнувшись своим грешным мыслям, Рейчел взглянула в сторону террасы, где у импровизированного бара стояли Лиса с Эндрю. Они только недавно приехали. Рейчел помахала им.

Присмотревшись повнимательнее, Рейчел нахмурилась. Она надеялась, что после ее разговора с Эндрю их отношения с женой наладятся. Между ними постоянно чувствовалось напряжение, а это совсем нежелательно для беременной Лисы.

Рейчел подошла к ним и обняла вначале дочь, потом зятя. Ей очень хотелось, чтобы между детьми поскорее все наладилось.

– Как я рада, что вы приехали, – с улыбкой сказала она.

– И нам очень приятно быть здесь, – отозвался Эндрю, тепло улыбаясь.

– Ну что ты, мамочка, разве мы с Эндрю могли пропустить твой праздник! Не правда ли, дорогой? – В голосе Лисы зазвучали язвительные нотки. – У тебя ведь всегда бывают самые видные люди города – такая прекрасная возможность для Эндрю установить новые деловые контакты.

Лиса бросила быстрый взгляд на мужа, но тот, казалось, не обратил внимания на ее саркастический тон. Он разглядывал гостей, гуляющих по саду.

– Ты совершенно права, – ровно отозвался он. – Кстати, вон мистер Томпсон. Пойду поговорю с ним насчет одного проекта. – Он оглянулся на жену. – Не скучай, хорошо? И не забудь пообщаться с его супругой.

– Можешь передать его драгоценной супруге, чтобы катилась… – Но Эндрю уже ушел, и Лиса смолкла и, разочарованно вздохнув, повернулась к матери. – Ну, теперь ты понимаешь, что я имею в виду? У меня больше нет сил выносить это. Он даже не слышит, что я ему говорю, будто я пустое место.

Рейчел проводила зятя недоуменным взглядом.

– Честно говоря, я ничего не понимаю. Эндрю всегда был таким нежным, таким заботливым. Как он может допускать, чтобы этот конфликт между вами продолжался? Неужели не видит, в каком взвинченном ты состоянии, – и это притом, что тебе в твоем положении вредно волноваться. Доктор строго-настрого предупредил об этом.

Лиса отвела взгляд, и Рейчел забеспокоилась еще больше.

– Что такое, дорогая? Ты что, не передала ему слова доктора?

Дочь снова тяжело вздохнула.

– Пойми, мама, не могу я шантажировать его своим состоянием, это было бы… неправильно, – пробормотала Лиса. – Не хочу я, чтобы он сидел со мной дома и был внимателен только из-за того, что доктор прописал мне покой. Нужно, чтобы ему самому этого хотелось.

Рейчел покачала головой. Она чувствовала боль дочери, как свою собственную, но не была уверена, что Лиса права.

– Послушай, Лиса. Девочка, мне кажется, ты ведешь себя не совсем правильно. Ты должна думать не только о себе, но и о ребенке. – Увидев упрямое выражение на лице дочери, она продолжила: – Я много думала после нашего с Эндрю разговора на той вечеринке. И, мне кажется, я понимаю, что им движет.

Лиса сняла с головы элегантную шляпку и помахала ею перед лицом. Ее волосы, в отличие от материнских, были медово-золотистого оттенка.

– Так, ради бога, поделись своим знанием со мной. Должна же я знать, с кем живу. Потому что это не тот мужчина, за которого я выходила замуж.

– Полагаю, Эндрю боится…

– Чего? Что ему не присвоят титул самого делового человека нашего города? Или даже всего штата? – сухо перебила ее Лиса.

– Так ты хочешь услышать мое мнение или нет?

– Извини, мама, – виновато пробормотала она, – все это так надоело мне, что я просто готова взорваться.

– Вот это-то меня и беспокоит, – с тревогой проговорила Рейчел.

– Так чего же он, по-твоему, боится?

Какое-то мгновение Рейчел помолчала, вглядываясь в лицо дочери, потом ответила:

– Мне кажется, он боится потерять тебя.

Лиса перевела взгляд широко распахнутых глаз на ту сторону сада, где ее муж беседовал с двумя гостями. Сейчас в ее взгляде не было ни насмешки, ни раздражения, лишь тоска. Потом она медленно покачала головой.

– Если бы он боялся потерять меня, то не стал бы обращаться со мной так, будто меня не существует. И вообще, с чего ты это взяла? Я не принадлежу к тем легкомысленным женщинам, которые ищут развлечений вне дома.

Рейчел улыбнулась.

– Не знаю, говорил ли тебе кто об этом раньше, моя дорогая, но ты довольно избалованная девочка.

Лиса хмыкнула.

– Ну, наверное, есть немного. Что ж, ничего не могу с этим поделать. К тому же Эндрю прекрасно знал, какая я, когда предлагал выйти за него замуж. По-моему, ему это даже нравилось.

Рейчел протянула руку и убрала локон со лба дочери.

– Думаю, и сейчас нравится, но, видишь ли, это накладывает на него определенные обязательства.

Лиса недоумевающее заморгала.

– Какие обязательства?

– Обеспечить тебе такую жизнь, к какой ты привыкла. Он боится, что не оправдывает твоих ожиданий.

– И чего же, он думает, я ожидала?

– То, что всегда имела, – ответила Рейчел, пожав плечами. – Отдых на фешенебельных курортах. Поездки за покупками в Нью-Йорк. Модная одежда. Большой дом, где можно устраивать приемы. Слуги…

Лиса прикрыла глаза, но Рейчел успела заметить в них проблеск вины. Однако через мгновение дочь спокойно произнесла:

– Все это замечательно, но без Эндрю мне ничего подобного не нужно. – Она глубоко вздохнула. – Но это не оправдывает его пренебрежения.

Рейчел обняла Лису за располневшую талию. Как бы ей хотелось помочь дочери, но она была достаточно мудра, чтобы понимать, что проблемы двоих могут решить только они сами. Она надеялась, что у Лисы с Эндрю хватит здравого смысла устранить недоразумения, возникшие между ними, и наладить свои отношения.

– Может, тебе стоит поговорить с ним об этом?

– А чем, по-твоему, я все время занимаюсь? – спросила она, но, поймав взгляд матери, устало улыбнулась. – Хорошо, я попробую поговорить с ним. А сейчас, если ты не против, я бы что-нибудь съела. Мне теперь постоянно хочется есть. Я скоро стану огромной, как бегемот. – Лиса нахмурилась. – Кажется, я слишком надолго завладела твоим вниманием, потому что к тебе с разных сторон направляются Сюзанна и Элисон Престон. Извини, что покидаю тебя, но я не выношу эту лицемерку Престон. Поздоровайся за меня с Сюзанной.

Лиса поспешно ретировалась и присоединилась к группе гостей, болтающих неподалеку. У Рейчел было сильное желание последовать примеру дочери и сбежать, но она не могла себе это позволить. К тому же Элисон была уже рядом.

– Рейчел, дорогая, сегодня ты просто превзошла себя. Замечательный прием. Все так изысканно.

Рейчел вежливо улыбнулась.

– Спасибо, Элисон. Всегда приятно услышать высокую оценку своих трудов.

В этот момент к ним подошла Сюзанна, и внимание Элисон тут же переключилось на нее.

– Сюзанна, дорогая, ты сегодня такая… броская, – со скрытой насмешкой проворковала она, окидывая презрительным взглядом ярко-рыжие волосы Сюзанны и ее облегающее красное платье. – Ты похожа на факел – просто глаза слепит.

Элисон хотела еще что-то сказать, но Рейчел поспешила опередить ее:

– Ты прекрасно выглядишь, Сюзи. Мне нравится твоя новая прическа.

– Спасибо, – отозвалась та, кокетливо похлопав себя по тщательно уложенным волосам. – Это все мой новый парикмахер. Он просто волшебник. Кстати, Элисон, рекомендую тебе воспользоваться его услугами. Он творит чудеса даже с такими волосами, как у тебя.

Ответный выпад достиг цели. Элисон заметно покраснела под слоем макияжа и готова уже была пустить в бой тяжелую артиллерию, но Рейчел поспешила вмешаться.

– Э… я что-то не вижу Дени, – быстро проговорила она, оглядываясь по сторонам. – Надеюсь, ты привела его?

Сюзанна довольно кивнула.

– Я попросила его принести твоих фирменных сандвичей с лососем и огурцом. – Он закатила глаза. – Он такой душка, Рейчел. Вчера водил меня в ресторан отпраздновать мою роль в «Собаке на сене». Я была в том лиловом платье, которое купила на прошлой неделе, помнишь? Дени был просто в восторге.

Элисон ехидно улыбнулась.

– Будь осторожна, дорогая, как бы какая-нибудь юная красотка не отбила у тебя твоего… э-э… поклонника, как это случилось с твоей героиней.

Глаза Сюзанны метали молнии. Рейчел, спасая ситуацию, выпалила первое, что пришло ей в голову:

– А вы обратили внимание, как много у нас в этом году цветов? Сад просто благоухает.

Сюзанна огляделась по сторонам и загадочно улыбнулась.

– Да, такую красоту невозможно не заметить… – она лукаво подмигнула Рейчел, – как и твоего нового садовника. – Подруга мечтательно вздохнула. – Где ты откопала такого красавчика?

– Ты видела Ника?

– Ну да, встречала пару раз в городе. Поинтересовалась у мистера Кларенса в кондитерской, кто он такой, и чуть не упала в обморок, когда тот сказал мне, что он работает у тебя помощником садовника. Таких сексуальных садовников мне еще не доводилось видеть. Если б у меня уже не было душки Дени… – она многозначительно закатила глаза, – думаю, я бы не отказалась поиграть с ним в игру «Леди и садовник».

– «Леди и садовник»? – вскинула свои тщательно выщипанные брови Элисон. – Что это?

Глаза Сюзанны вспыхнули.

– Ну, это такая игра, которая заключается в том, что леди приходит в увитую розами садовую беседку, чтобы дать какие-то указания садовнику, и там…

Рейчел откашлялась, надеясь, что на ее лице не отразилось то смущение, которое она испытывала.

– Все ясно, Сюзи, не стоит продолжать. Но не думаю, что у меня есть время играть в игры с садовником.

– Но, Рейчел, дорогая, – возразила Элисон, хитро улыбаясь, – ты не могла не заметить такого мужчину. Вынуждена согласиться с Сюзанной, что он очень и очень привлекателен.

– Ты так считаешь? – пробормотала Рейчел, лихорадочно пытаясь придумать, как увести разговор от опасной темы. Внезапно глаза ее наткнулись на вполне подходящий объект.

– О, смотрите, это ведь Мелани Грейс? Вон там, за розовой клумбой, болтает с твоим мужем, Элисон? Не правда ли, она чудесно выглядит после того, как основательно сбросила вес?

Ее собеседницы проследили за взглядом Рейчел, явно заглотав приманку. На губах Сюзанны заиграла хитрая улыбка.

– Похоже, Элисон, твой муж тоже так считает. Смотрите, как мило они воркуют, прямо как голубки.

Элисон сдвинула брови и обвела пристальным взглядом сад.

– А где же ее благоверный? Что-то я его не вижу. Интересно, известно ли ему, что в его отсутствие жена заигрывает с другими мужчинами? Пожалуй, стоит найти его и намекнуть ему на это.

– Прекрасная идея, – с энтузиазмом поддержала ее Сюзанна. – Думаю, тебе надо незамедлительно приступить к ее исполнению.

Элисон повернулась к Сюзанне, по-видимому собираясь достойно ответить на ее выпад, но последняя вдруг устремила взгляд куда-то в сторону и промурлыкала:

– О, смотрите, а вот и он, новый садовник Рейчел.

Рейчел резко обернулась.

– Где?

– Да вон же, разговаривает с Лили.

Не успела Рейчел посмотреть туда, куда глазами указывала Сюзанна, как та громко зашептала:

– Он идет сюда. Познакомь нас.

Приблизившись, Ник вежливо пробормотал «Миссис Каннингем» и пошел дальше. Ногти Сюзанны впились в руку Рейчел, и той ничего не оставалось, как окликнуть его.

– Ник!

Он тут же обернулся, но в глазах его промелькнуло удивление.

– Да, мэм?

Заметили ли остальные выражение его глаз, когда он взглянул на меня? – лихорадочно пронеслось в голове у Рейчел.

Она замялась.

– Э… что вы здесь делаете?

– Поставщик из кондитерской задерживается. Поэтому меня послали в город.

– Но ведь это не входит в ваши обязанности.

Он пожал плечами и улыбнулся.

– Да мне нетрудно. Лили говорила, что во время таких приемов весь персонал помогает чем может.

Ногти Сюзанны еще глубже вонзились в руку Рейчел, и, хочешь не хочешь, она вынуждена была сказать:

– Ник, позвольте познакомить вас с моими подругами: Сюзанна Стайлз и Элисон Престон.

– Очень приятно, – с галантным поклоном проговорил Ник. – А сейчас, с вашего позволения, мне пора, а то мне влетит от Лили. Она просила меня поторопиться. – Еще раз вежливо кивнув, Ник удалился, лавируя между группками гостей, направляясь к задней аллее.

Сюзанна достала из сумочки платочек и помахала им у себя перед лицом.

– Ах, я думала, что умру, когда он взглянул на меня своими пронзительными глазами, – томно пробормотала она. – Везет же некоторым. А моему садовнику семьдесят два.

Рейчел незаметно проводила Ника взглядом, пока он не исчез из виду, потом повернулась к подругам.

– Ну, думаю, вы меня извините, если я уделю немного времени другим гостям, – сказала она, стараясь избегать проницательного взгляда подруги. И, не дожидаясь ответа, она отошла.

Еще с час она общалась с гостями, переходя от одной группы к другой, но внезапно почувствовала непреодолимое желание немного побыть одной. Воспользовавшись тем, что никто ее не окликнул и не заметил, она ускользнула в ту часть сада, которая не была предназначена для приема. Здесь было темно и благословенно тихо. У Рейчел возникло ощущение, что она может задохнуться от всех этих бесконечных разговоров, неискренних комплиментов и отработанных улыбок и ей просто необходимо хотя бы ненадолго уединиться. Когда-то подобное времяпрепровождение доставляло ей удовольствие, но теперь все это ей наскучило. Из года в год одно и то же. С ума сойти!

Вдруг кто-то схватил Рейчел за руку. Не успела она опомниться, как оказалась прижатой спиной к высокой живой изгороди.

– Что… – начала было она и тут же смолкла, увидев перед собой смеющиеся глаза Ника. Он прижал палец к ее губам и потянул в глубь фруктового сада.

– Идем со мной, моя прекрасная роза, – прошептал он.

Она рассмеялась, попытавшись высвободиться из его объятий.

– Я не могу, Ник. Мне нужно возвращаться на прием. Я же хозяйка.