Текст книги "Берегиня сегодня 2"

Глава 63

Просидела я на работе допоздна, спешно доделывая документы для аукциона. Другого дня у меня не будет, завтра их необходимо сдать.

Да, неделька выдалась беспокойной. В четверг приезжает Аня, в пятницу аукцион, в субботу свадьба Толика и регистрация моих отношений с Леонидом.

А с воскресения начну новую жизнь – зарядка, правильное питание, и так далее.

В девять вечера у меня начало рябить в глазах от напряжения и я, сложив бумаги и выключив компьютер, отправилась домой.

Переодеваясь в коридоре из туфель в тапочки, я услышала разговор из кухни.

– …Да с чего им жениться, они же почти незнакомы? – удивлялась Ниночка.

Заглянув в кухню, я увидела растерянного брата, заплаканную Иришу, Нину, вышивающую кошку, Данилу и Сашу за столом. Тётя Лиля накрывала ужин.

– Да перепутали чё-нибудь, – Лиля поставила перед Иришей тарелку с борщом. – рази ж он поменял бы тебя на нашу Машку. – Все посмотрели на тётю Лилю с большим интересом, но она не смутилась. – Машка и ростом ниже, и фигура хуже, я уж не говорю какая она хозяйка.

Вертя головой во все стороны, Даня слушал разговор взрослых мало, что понимал, но тётю Лилю смело перебил.

– Моя мама самая красивая… и умная, – добавил он после секунды раздумий.

– А ты вообще поужинал два часа назад. Тебе спать пора! – И тётка Лиля забрала у моего сына пирожок с капустой.

Вот это она зря. У нас семейная наследственная страсть к пирогам с капустой и отвращение к силовому воздействию. Даня не стал спорить. Он сжал рот, насупился и заревел, дрожа губами и разбрызгивая слёзы.

Окинув на стул пяльцы с вышивкой котёнка, Нина вскочила и обняла племянника.

– Вы, тётя Лиля, – Ниночка даже руку выставила, защищая моего сына – Вы в деревне всю семью нашу застращали, а теперь ещё и здесь свои порядки устраиваете! Хватит!

Первый раз слышала, чтобы Ниночка на кого-то кричала. Даня тоже удивился и перестал реветь.

– Да они без меня, – Лиля сложила кухонное полотенце в четыре раза и всё поглаживала его, нервно теребя в руках. – Грязью зарастут. Я и так заради вас семью бросила, мужа оставила…

– Дышать они там без вас свободнее стали, – злорадно сообщила Нина. – Мне бабушка звонит каждый день, спасибо говорит за то, что мы вас здесь терпим.

– Да что бы я туда вернулась?! – Возмущение тёти Лиле нарастало. – Да пусть они сами с утра до вечера у плиты коноёбятся, полы за всей кодлой кажный день моют, да портки прабабке с памперсами менят, да…

– Прабабушку не трогайте, – зашипела Нина…

– …А свадьба у них в субботу, – устало перебила семейную склоку Ириша. – Там же, где у Толика с Ниной.

– Если это правда. – Толик оставил пустую тарелку и придвинул к себе другую – с мясом и овощами. – То пускай Маня делает, что считает нужным, я своей сестре доверяю.

– Я ей тоже доверяю, – Нина вытерла салфеткой зарёванное лицо Данника, – но мне очень-очень интересно…

А мне стало неинтересно подслушивать. Выйдя из коридора, я села за стол, рядом с сыном. – Я действительно выхожу замуж за Алексея, то есть за Леонида Тавренного. Алексей, это его новое имя, взятое при крещении.

– От как быват, – Лиля упёрла руки в бока. – У подруги мужика из-под носа свесть. Это рази порядочно?

– Данечка, – я поцеловала сына. – Иди, тебя Нина спать уложит, а мне с тётей Лидой поговорить надо.

– Мама, ты её уволь, – зашептал мне на ухо Даня. – Она на тебя опять ругалась.

Нина увела Даню, Толик ушел сам, сославшись на усталость.

На кухне остались я с Иришей, Саша и тётя Лиля. Меня волновала только подруга.

– Ира. – Я сидела напротив соседки и смотрела ей в глаза. – Выяснилось, что я действительно бремена не от Гены. Отец ребёнка Лёша-Леонид.

Вздрогнув, Ириша вытерла безостановочно стекающие по щекам слёзы.

– Его ребёнок? Какая ты счастливая. – Ира посмотрела на меня с болезненной завистью. – Подожди, так ты же с ним незнакома была…

– Я видела его один раз… Это очень сложно объяснить… Я потом попытаюсь.

– И Лёшеньку тебе, и ребёнка от него, и даже миллион евро переводят накануне аукциона. Ты что, душу дьяволу продала? – Ириша начала закипать, переходя от тихой истерики к шумному скандалу.

– Какой такой миллион? – Внимание тёти Лиля переключилось с Ириши на меня.

– Какой аукцион? – Отвлёкся от ужина Саша.

– Я её видеть не могу. – Заявила Ириша и встала. – Я не могу тебя видеть, Маша, мне нужно успокоиться.

Саша правильно понял ситуацию, обнял Иришу и повёл из дома.

– Я тоже с ними пойду, – тётя Лиля сняла фартук. – Иришу утешать.

– Вы останетесь дома. – Я придвинула к себе тарелку Толика. – Вам ещё посуду мыть. А Саша будет утешать Иру до утра, не мешайте им.

И тётя Лиля послушалась меня. Ещё бы. Когда я разговариваю подобным тоном, поставщики понимают бесполезность завышения цен при торговле, обнаглевшие цыганки на рынке отстают от меня и два ротвейлера с дачи напротив перестают лаять.

Глава 64

За пятнадцать лет работы в Топи, Гена два раза вырывался в Москву и один раз в Питер. Летать приходилось по неотложным делам, на три дня, и он мало оглядывался по сторонам, уткнувшись в ноутбук. Теперь он удивлялся переменам в оснащении аэропортов и новой форме стюардесс.

Аня удивлялась меньше, после Италии местные авиалинии не впечатляли. Она сосредоточилась на видеокурсе итальянского языка.

Оглядываясь по сторонам, поминутно глядя на часы, пытаясь то читать газету, то посмотреть новости в Интернете, Гена никак не мог сосредоточиться.

В очередном пересадочном аэропорту промежуточного города, Аня заставила Гену пойти с нею в ресторан и насильно усадила за стол, напротив себя. Гена был одет в парадную форму полковника медицины, и выглядел блестящим, но усталым офицером.

Аня выглядела гораздо проще в трикотажной кофточке и джинсах, но притягательней. Она читала меню, и молодой официант терпеливо наблюдал за шевелением её губ, за покачиванием локонов, выбившихся из заплетённой косы. Аня отдала официанту меню, и он пришел в себя.

– Слушаю вас.

– В меня ничего не лезет, – противным голосом пожаловался Гена. – Плохо переношу самолёты.

– Два раза по пятьдесят коньяка, – начала перечислять Аня, не обращая внимания на слова Гены. – Жареные тигровые креветки и ризотто с морскими гребешками.

– На меня не заказывай, – ворчал Гена.

Не отвечая, официант загипнотизировано смотрел на молодую женщину, обаятельнее которой он никогда не встречал.

– Парень, очнись, девушка есть хочет. – Гена негромко стукнул ладонью по скатерти стола.

– Обязательно. – Официант вздрогнул. – Принесу белое итальянское «Пино», прекрасно подходит под морепродукты.

Сделав два шага назад, официант налетел на молодого парня, широко улыбающегося Гене.

– Геннадий Алексеевич, Анна! Как я рад вас встретить. – Подскочивший к столу Андрей схватил руку Анны, пожал, поцеловал, потом опять пожал.

С Геной, вставшим ему навстречу, он крепко обнялся.

– Через стеклянные двери вас увидел, – радовался парень, усаживаясь на свободный стул и пристраивая на под стол сумку.

– Андрюша, мы тоже рады тебя видеть, – улыбнулась парню Аня. – Какими судьбами?

Андрей привстал и ещё раз поцеловал руку Ани. В Городе и Посёлке он себе не позволял подобной смелости, но теперь, уехав за две тысячи километров и выпив две бутылки пива, чувствовал себя взрослым и свободным.

– А я поругался с матерью и еду работать в Мурманск. – Душевная встреча с близкими ему людьми, растрогала Андрея. – Знакомый обещал устроить на сейнер. А если море понравиться, буду на следующий год поступать в мореходку. А вы куда?

– Мы к Маше, – ответил Гена. – Только Аня проездом, дальше в Москву и в Италию, а я задержусь…

– Ага. – Андрей, по примеру Ани, расстелил крахмальную салфетку на коленях. – Маша, это которую моя мама с Любовь Сергеевной в вытрезвитель пристроили?

– Та самая. – Гена взял с подноса официанта рюмку коньяка и залпом выпил. – Слышь, парень, нам ещё триста коньяка и две двойные порции жаренных тигровых креветок. Будешь, Андрюша?

– Я всё буду, – весело согласился Андрей.

Обнимаясь на прощание, Андрей решился сказать то, что мучило его последние месяцы.

– Геннадий Алексеевич, вы не держите зла на маму. Она не права, и поступила подло… Но, она хотела, как лучше.

– Понимаю. – Гена не стал объяснять всех обстоятельств дела, чтобы не расстраивать парня. – Всё нормально, Андрей. Я слышал, Галя неплохо устроилась?

– Ага. Она у Любовь Сергеевны в новом магазине директором. Очень довольна, только ещё злее стала… – Андрей покаянно пьяненько вздохнул. – Я от неё сбежал.

– Мальчики, пора на регистрацию. – Аня вложила в расчётную книжку официанта причитающиеся деньги и щедрые чаевые. Андрей попытался «выступить» с несколькими стольниками, но Аня отвела его руку. – Убери деньги, не обижай.

По-гусарски шаркнув ногой Андрей приветственно поднял руку.

– Маше огромный пр-ривет… Хотя она меня не знает.

– Зато маму твою будет помнить всю жизнь. – Аня поцеловала Андрея в щёку. – Иди, удачи тебе.

Перелёт до Москвы Гена благополучно проспал.

Через несколько часов на автовокзале Осташкова московский автобус ждали несколько человек.

Особняком от остальных встречающих стояла девушка в алом строгом платье. Волосы были завиты и перекрашены золотой цвет.

– Вон она, моя Маша. – Аня подхватила свою сумку. – А ты, Гена, сиди, позже выйдешь, когда я её в сторону уведу.

Гена Машу не узнал. У окна стояла абсолютно не та девушка, с которой он провёл неделю любви. В Топи была мягкая, слезливая и податливая девушка, стеснялась своей полноты и синяков, а сейчас на площади стояла молодая женщина-вамп, точно знающая, чего она хочет от жизни.

Девушка за окном сделала несколько шагов и пропала из вида, но вскоре появилась снова… И вдруг девушка настойчиво посмотрела в окно. Она не могла в сумерках видеть Гену, он нарочно выключил над своим сидением свет. Девушки пошли к серебристому «Лексусу».

Гена опять вспомнил тепло Машиного тела, наивную в него влюблённость… Это его женщина, он понимает её, он её хочет. И не отдаст никому… тем более Лёнчику.

Глава 65

Семейный стол тёте Лиле удался. Но настрой у неё был неприветливый, всё-таки приезжает моя подруга и она никак не может быть приличной и правильной девушкой. Но, как все, кто впервые встречал Аню, она тут же растрогалась, радуясь её улыбке и обаянию.

Саша на ужин не пришел, третьи сутки утешал Иришу. На работу в магазин приходил с тёмными кругами под глазами и блаженным выражением лица.

На лёгкий перекус и обнимания с Толиком и Ниной, я выделила тридцать минут, после чего решительно отвела Аню на второй этаж, где мы оборудовали ей спальню.

Глаза Ани слипались от усталости. Ещё бы, добиралась она до меня сутки. Разговор получился скомканный. Мы больше говорили, как рады за Толика с Ниной и нашей встрече. А ещё Аня показала мне распечатанные фотографии её отдыха в Италии.

Цветущий вид Валерии Николаевны и Вовчика меня порадовал, Луиджи произвёл сильное впечатление итальянской экспрессией. На всех фотографиях его лицо было разным, выражая каждую секунду новые эмоции.

– Езжай к нему, Аня, не сомневайся. Такой мужчина, да ещё талантливый художник, это то, что тебе нужно. – Не сдержавшись, я откровенно сладко зевнула. – Прости, последнюю неделю спала по четыре часа, готовила документы, замучилась. Завтра с утра аукцион по поводу кемпинга, а после него я вся твоя.

Не надеясь, что Ириша поедет со мной в мэрию, я не стала её будить. Скинула для очистки совести СМСку, сонно натянула на себя платье в крупных цветах и надела высокие летние сапоги. Но в восемь Ириша позвонила.

Голос соседки был решительным и сердитым.

– Сантименты на потом, сначала дело. Ты готова?

– Да. – Я убрала тушь для ресниц в косметичку. – Подходи через пятнадцать минут к машине.

– Уже иду.

Увидев меня в платье с алыми маками на чёрно – зелёном фоне, Ириша закурила.

– Хорошо подготовилась, молодец.

А вот сама Ира выглядела бледьненько. И лицом, и одеждой, и настроением.

Торги заняли пять минут. Сработали хорошо подготовленные документы в мэрии и мой миллион в свободном пользовании, а не в кредит.

Результаты объявили в кабинете заместителем мэра по строительству, Виталия Александровича. Сразу же после формального объявления мой победы, я наблюдала кислые лица конкурентов, неискренно поздравлявших меня.

Заместитель мэра благосклонно кивнул, отпуская меня домой, а Ирише пришлось остаться для украшения стола и поддержания компании.

По взгляду, брошенному соседкой на чиновника, стало понятно, что Саше придётся сегодня ночевать одному. Но ничего, он сделает вид, что не заметил отсутствия Ириши. И тётя Лиля «не заметит».

Глава 66

Проезжая мимо забора, я наблюдала отрадную сценку семейной идиллии, которую совсем не портила облачная погода. Чуть правее от дома, на зелёной лужайке с цветниками, в шезлонге сидела Аня читала книгу. На коленях Анны лежали два пакетика с едой и белейшее полотенце.

Рядом по площадке носились мой Данька, шестилетний Васька, мальчишка из дома напротив и песочного цвета наш пёс Ривз. Иногда мальчики, стараясь не сильно помять цветы, подбегали к Ане, и она дала из левого пакета фрукты мальчикам, а из правого собачье питание Рвизу, не забывая каждый раз вытереть пальцы.

Заметив меня, Аня встала, накрыла полотенцем пакетики и отложила в шезлонг книгу. Как я и думала, это был медицинский учебник.

– Вижу, Маша, что торги прошли в твою пользу.

– Да! – Я обняла Аню. – Теперь мы можем болтать до вечера, и нам никто не будет мешать!

Я поставила второй шезлонг рядом с Аниным, и мы до обеда обсуждали новости и лениво воспитывали играющих детей и собаку.

Самую больную для нас тему, тему моей беременности мы обсудили сразу.

– А ты? – Я взяла руку Ани, чтобы лучше слышать её сердце. – Ты бы как поступила?

Вот это был взгляд! Взгляд человека, давно выбравшего приоритеты на ближайшие несколько лет. И её молодость на секунду потерялась на фоне мудрости уникальной, но не самой счастливой женщины.

– Не надо, Маша… не надо. Я пока не имею права рожать, не вылечилась ещё. – Аня вздохнула несколько раз. – А если мне не будет дано… – я буду помогать другим детям. Сейчас съезжу в Италию, потом оформлю документы на учёбу в медицинскую академию и так и буду мотаться из Москвы в Топь, учить и лечиться.

– Мне яблоко! – Заорал Данник и с налёту схватил с колен Ани яблоко, за ним подхватил грушу Васька. Самым последним подскочил Ривз и утащил остатки еды в пакете.

– Очень понимаю тебя, Анечка. – Взяв из пакета апельсин, я очищала его, и на руки брызгал горький сок потревоженной кожуры. – Но у меня другая ситуация, прямо противоположная твоей. Леонид обещал мне стабильность и большие деньги.

– Машка, ты не просто дура, ты дура загипнотизированная. – Аня, обладающая, как и Тавренный, феноменальной физической силой, лёгким жестом левой руки притянула мой шезлонг к себе. – Смотри мне в глаза.

Разумеется, от взгляда Ани не отвлечёшься, и я слушала её монолог, не моргнув. И постепенно агрессивное настроение, в котором я пребывала последнюю неделю, сменилось реальной оценкой происходящего.

– Ты ему не жена, Маша ты инкубатор. У Лёнчика другое понимание семьи. Не зря он занялся религией. Он возомнил себя Богом. – Голубая радужная оболочка её зрачка казалась синей. – С тобой удалось зачатие. Ты думаешь ты одна с кем произвели эксперимент?

Меня шатнуло от осознания, что невольно угадала свою роль подопытной. А голос Ани снимал слой за слоем наваждение убедительных слов Тавренного.

– Ты седьмая!.. Я точно не знаю, кого подвергали осеменению, но меня-то точно. Но результат выдала только ты. И Аристарх больше не будет экспериментировать. Твой организм уже адаптировался к генам Лёнчика и, значит, теперь ты будешь поставщиком детей. Пока твой организм не истощится.

– Но я хочу жить своей жизнью. – Очнулась я. – Сама планировать семью, карьеру… Будущее.

Аня провела рукой по моему лицу прохладными пальцами.

– Тебя никто не будет слушать. Советую не выходить замуж за Лёнчика.

Я перехватила Анину руку.

– Уже всё поняла! – На душе стало воздушно, и я с радостью плюхнулась спиной в полосатый шезлонг. – Свадьба будет только у Толяна и Нины, а Лёнчик пойдёт мимо. Замётано!

Глава 67

Приготовления к свадьбе Нины и Толика прошли незабываемо.

Восемьдесят деревенских родственников со стороны Нины, ходили по теперь моему кемпингу «Золотые Сосны», в райском настроении. Им обломилась удача бесплатно пожить в гостинице, где есть горячая вода, унитазы в туалетах с итальянской облицовкой стен и пола, и ванные-джакузи. Не надо вставать к коровам и другой скотине в пять утра, готовить корм и убирать навоз. В столовой подают готовые завтрак-обед-ужин, не разрешая вымыть за собой посуду.

Ошалевшие от отсутствия привычной тяжелой работы родственники с утра до вечера смотрели телевизор и пили лёгкое вино – Марина и Макс лично позаботились отобрать у всех самогон.

Через день, насмотревшись на соседей и приглядевшись к женским ток-шоу, которые раньше смотреть было некогда, все без исключения тёти и дяди, их дети и внуки, занялись внешним видом. Душ Шарко, маски из глины и шоколада, косметические кабинеты. Педикюр, массаж, парикмахерские, бассейн с солёной водой – ничто не осталось без внимания.

Все беспрерывно фотографировали друг друга, предвкушая зависть остальных родственников. Родители Нины и бабушка с дедом, держались особняком, испытывая особую гордость. Прабабка ходила от одной к другой компании родственников и курила «Приму». Она не совсем понимала, куда её вывезли, но радовалась удобным памперсам и свободе передвижения.

Сотрудники кемпинга были в шоке… Из номеров исчезли вафельные полотенца, мыло, туалетная бумага и бесплатные шампуни. Слава Богу никто не покусился на более серьёзные предметы интерьера. В столовой все блюда съедались полностью, тарелки блестели. Положенный полдник отец Нины забирал к себе в номер в ящиках и выдавал булочки и апельсины по списку, иначе родственники устраивала в буфете толкучку, пугая остальных постояльцев «Золотых сосен» нездоровым аппетитом.

Две парикмахерши, обычно курившие от безделья по пачке сигарет, два дня подряд стригли по двадцать человек и вечером падали с ног, забыв покурить. Но повышенная оплата труда из моего кармана сняла все возникающие недовольные вопросы персонала.

Подарки от родственников заполнили две кладовки и четыре холодильника кемпинга. Марина, оценив размер катастрофы, велела «продовольственную» часть пустить на свадебный стол. Она сама и Макс подарили новобрачным два пуховых одеяла. Учитывая сколько у нас теперь родственников подарок оказался кстати.

В субботу с утра мужчины были в новых выглаженных костюмах, модно подстриженные, бритые и почти трезвые. Они сами себе нравились.

Женщины в лучших своих платьях, выспавшиеся и сделавшие маникюр-педикюр, о которых некоторые из них забыли в последние годы, с новыми причёсками, не узнавали друг друга.

Мама и отчим приятно выделялись среди толпы. Папа Боря, подражая Владимиру Путину был в строгом синем костюме, мама в бежевом пиджачке и плиссированной юбке выглядела королевой Монако. Толик и Нина получили от них в подарок малахитовые каминные часы.

Несколько наших дальних родственников, слегка офигевших от размаха мероприятия, застеснялись подаренных скромных вазочек и хрустальных салатниц.

Зато сотрудники нашего хозяйственного магазина, к приятному моему удивлению, подарили латунного Петушка-флюгер на крышу дома, скинувшись на четверых. Четвёртым был Димка-тамада, одноклассник Толика. Он обожал пикники и дни рождения для всех возрастов и свадьбы одноклассников. Только на своей собственной, два года назад, он сидел растерянный.

Ириша не стала оригинальничать и подарила новобрачным набор мельхиоровых столовых приборов на двенадцать персон, в чемодане. Тётя Лиля долго рассматривала вилки с тремя зубцами, щипчики для сахара и ажурные лопаточки.

– Картошку что ли раскладывать? – Засомневалась она.

Я не стала комментировать её догадку, тоже понятия не имела о применении некоторых столовых принадлежностей.

На свадьбу я надела строгий светлый брючный костюм, туфли на среднем каблуке и сделала гладкую причёску «ракушку». Лучше всего мой вид подходил для заседания в комитете по социальным проблемам.

При появлении Ани в воздушном платье в цветах пастельных тонов, в толпе гостей начиналась волна улыбок и благодушного настроения. За нею, как привязанная, постоянно бегала хорошенькая девочка лет четырёх. Трогала за руку, заглядывала в глаза. Молодая мамочка забирала на руки дочку и уносила к родственникам, но девочка снова бежала к Анне, кивая бантом на макушке. На третий раз Аня не выдержала и тихо спросила мамашу:

– Что у неё, какой диагноз?

– Она не разговаривает. Цвета не различает, и писается до сих пор. – Буквально войдя в ступор, молодая женщина смотрела Анне в глаза.

Погладив по голове девочку на руках матери, Анна улыбнулась.

– Это пройдёт. Девочка не безнадёжна. – И снова погладила её по голове.