Текст книги "Змеиная Академия. Щит наследника"

Интерлюдия вторая
Об академических буднях и старых долгах

Прощай. И если навсегда, то навсегда прощай.

Байрон

Империя Льяш-Таэ. Змеиная академия

В эту пору здесь тихо – набор инаров еще не начался. Пара дней, и огромные залы академии наполнятся тихим шепотом, задавленными смешками, подначками, задирающими нос аристократами и испуганно жмущимися простолюдинами, для которых поступить сюда – великая честь и удача всей жизни.

Но сегодня здесь все еще тихо. Нильяр задумчиво покачал головой, откинувшись на спинку высокого кресла в своем кабинете. Нет, от мысли возглавить академию он отказался уже давно – при всем желании невозможно было совмещать обязанности наследника престола, главы ИСБ и присматривать за сотнями юных, пронырливых и склонных к авантюрам студентов. Но один-единственный факультет он оставил за собой. Да, этим студентам присмотр требовался вдвойне, но… они самые талантливые, умные, фанатики своего дела, зачастую забывающие поесть и поспать. Будущая элита – ученых, военных, следователей. Те, кто встанет на защиту империи не только по приказу, но потому, что не может иначе. Будущие личные вассалы. Да и просто возможность быть здесь и заниматься, хоть изредка, любимым делом – непозволительная роскошь и отдых для души.

Выпуск прошлого года был очень удачным, и Нильяр искренне надеялся, что новый не заставит себя ждать. В свете последних событий придется следить за детками еще пристальнее. Ведь на его факультет нельзя поступить – сюда можно попасть только по рекомендации преподавателей и студентов старших курсов, с личного одобрения наследника или его заместителя – карри Илшиардена.

Мужчина вздохнул, потирая виски. В последнее время все они работали на износ, но ситуация не прояснилась. Убийства предотвратить не удалось, вывести закономерность – также. Неуловимый убийца поражал своим размахом и бескомпромиссной жестокостью, однако ал-шаэ был готов поклясться своей магией, что он отнюдь не безумен. И это было еще страшнее. Хуже того – в городе что-то зрело. Пока неуловимое, но уже тревожащее. Шепотки по углам. Недоверие к внутреннему управлению стражей, слухи. Слухи, слухи, слухи… Злобные тени чьих-то идей. Дурман, которому оказывались подвержены пока лишь самые слабые.

И не понять пока, к чему это ведет и как с этим бороться.

Пальцы стиснули магперо так, что оно, не выдержав нажима, треснуло, плюясь синей кровью чернил, растекающихся по пальцам. Отбросил в сторону, брезгливо сморщившись и поспешно вытираясь вынутым платком.

Во всей этой канители пока относительно счастлив лишь друг, что не может не радовать. Интересно, как поживает его строптивая красавица? Хотя будь он женщиной, наверное, тоже оскорбился за такое пренебрежение. С другой стороны, долг есть долг. И Нильяр не мог понять, как этим долгом возможно пренебречь. Вскоре ему тоже придется жениться. Мужчина хмуро посмотрел на стопку учебных планов. Все, что там написано, он уже изучил, исправил, выучил наизусть, но перепроверить и поставить подпись тем не менее было необходимо. С остальным справятся заместители и ректор.

Бумага белела на столе, а мысли вновь крутились вокруг предполагаемой женитьбы. Отец пока не требовал, но смотрел весьма выразительно. В тяжелые времена у империи должен быть еще один наследник. Мечты об идеальном браке давно остались в детстве, императору и то не повезло, а ведь выбор у него на родной земле был куда богаче. А здесь же… Иршасы не могли иметь потомства, кроме как с себе подобными. Избрать жену другой расы – значит ее убить. Особенно для членов императорского рода. Беременность не переживала ни одна. Возможно, полукровки? Но где их найти подходящего возраста? Да еще с необходимым хотя бы минимально вектором совпадения сил.

Поговорить с Илшиарденом? Может быть, друг что-то подскажет? Впрочем, от судьбы не уйдешь. Да и спутницу пора менять… Нархази стала требовать чересчур много внимания. Когда они только начали встречаться, темная казалась ему куда умнее. Неужто решила, что она особенная и способна быть следующей императрицей? Бледные губы тронула усмешка. Нет, критерии выбора жены они афишировать не будут, а зарвавшуюся трау следует наказать так, чтобы другим неповадно было. Последняя проверка, и если не оправдает оказанного ей высокого доверия, значит, туда ей и дорога. К тому же что-то слишком уж часто ее стали видеть вместе с ее императорским величеством.

Учебный план. В принципе он был не обязан участвовать в его составлении в настоящий момент, но почему бы и нет? Нильяр коснулся магией папки из багряной кожи ссара, щелкнул серебряный замок. Список этих студентов был доступен только для ректора, его самого и его заместителей. Самые талантливые. Талантливые именно в магическом плане, обладатели необычных даров.

Уже найденные и обучающиеся, те, кто только подал заявление, и те, кого было планировано пригласить.

Первые полтора листа не принесли никаких сюрпризов – все фамилии были знакомы, но вот…

Выдох сквозь зубы. Не раздраженный – скорее, ошарашенный.

Киоран шэр Раон Льяшэсс. Младший сын карри Раона, советника императора. Насколько помнил наследник, в свое время с ним был связан какой-то серьезный скандал. В детстве на мальчика было совершено покушение, и многие считали, что он погиб. Спустя несколько лет Высокий дом представил его в день совершеннолетия к первой ступени – сам Нильяр там не был, но его Призраки докладывали, что мальчик, будучи раньше общительным и веселым ребенком, обожающим родственников, изменился резко. Теперь Киоран общался, только если его о чем-либо спрашивали, был замкнут, мрачен и смотрел на родственников с огромной неприязнью. Особенно на отца. Остальных он и вовсе предпочитал не замечать. Нильяр тогда был занят другим делом и просто сделал себе заметку на будущее. Стыдно признаться, что умудрился отложить далеко не самый последний вопрос и забыть о нем.

И вот теперь напротив имени Киоран в графе «Особые способности» стояло «Говорящий с мертвыми, потенциальный некромант уровня архимага, пометка Смерти на ауре». Предоставить место в общежитии, предоставить охрану, оградить от родственников. Передать дело ал-шаэ».

И отрывистый росчерк Айнирё, второго заместителя.

Прорезавшиеся на кончиках пальцев когти расцарапали полированную крышку стола. Киоран, Киоран, кто же ты такой? Ты ведь точно не сын советника, этой ядовитой древней змеюки, которой отчего-то все еще доверяет отец. Не оттого ли, что из трех побратавшихся в живых остались только двое? И самого дорогого брата своей души император уберечь не смог и до сих пор мучается чувством вины. Это он-то, кто проливал кровь, не задумываясь, и давил малейшее неповиновение.

Серо-серебристые глаза прищурились, затрепетали крылья носа, мужчина напрягся, словно натянутая тетива. Легко поднялся, скользнув к окну. Так и есть, он не ошибся. По дорожке вглубь сада поспешно шел некто в глухом темно-зеленом плаще. Если бы принц не чувствовал этого иршаса, то никогда бы его не смог обнаружить под сетью наложенных заклятий.

Неужели опять идет туда? Нагонять не было смысла, и Нильяр сотворил серебристую арку портала, выйдя неподалеку от нужного места.

Посреди зеленеющего сада стояла засохшая, глухая беседка, сплетенная из черных роз, чьи ядовитые стебли стали причиной болезни, а то и смерти многих неосторожных. Но того, кто пришел сюда сейчас, она пропустила. Да и могло ли быть иначе?

Пришедший опустился на колени перед могильной плитой. Нильяр не видел лица. Но чувствовал его боль, его слабость, которой не должно было быть. Которая была опасна…

Вот только про́клятые цветы льнули к чужим рукам, обнимали за плечи. Вместо сгнившего цветка и протухшей воды появилась новая чаша и букет синих полевых колокольчиков – откуда только взял? Он был настолько увлечен, что даже не заметил, что здесь есть кто-то еще, пока наследник не подошел совсем близко, не пытаясь, впрочем, войти в беседку.

– Зачем ты снова здесь? – Он не выдержал первым. – Отец!

Император медленно обернулся, и мужчина вздрогнул, нервно сцепив руки. Такой пустой взгляд. Так много вины.

– Прекрати винить себя в его смерти! Сколько сотен лет прошло, а ты все винишь себя. Он сам вызвался спасти нас, он погиб, как герой!

– Но он погиб. Останься я – я мог бы уцелеть. – Голос Золотого императора звучал тихо и чуть надтреснуто, хотя уже вновь обретал силу. – Не тебе судить, тебе не понять, сын. Ты пока не потерял еще, слава Полозу, никого важного. А я даже сына его потерял…

Божественный иршас встряхнулся резко, поднимаясь с колен, облекаясь в невидимые доспехи властности и силы, превращающие отца в того, кем он и был – правителя огромной страны, великого лорда Золотого клана.

Так редко Нильяр мог позволить себе видеть в нем именно отца, а не императора! Впрочем, он знал, что отец его любит, и этого было довольно. Но также прекрасно понимал, что вся его любовь не убережет от гнева, если он оплошает. Наверное, он поневоле ревновал отца к тому далекому змею, ушедшему в небытие во имя того, чтобы выжили другие. Он смутно помнил карри Ллиотарена, когда они покидали бывший когда-то родным мир, наследник был слишком юн. Его брат и сестра и вовсе родились уже здесь.

– У него был сын? – неохотно, сам не понимая почему, спросил он. – Зачем вы все же пришли сюда? Это место проклято. Оно должно быть забыто!

Всего один взгляд. Острее любых ножей. И шипение, заставляющее покорно замереть, склоняя голову.

– Молчите о том, чего не в состоянии осознать, ал-шаэ!

Он не чувствует. Не видит. Не понимает. Или не хочет понимать, мучаясь давней виной? Отец не обладал таким остро выраженным ментальным даром, а вот наследник чувствовал всей душой, что это место дышит ненавистью – ее черные извивающиеся щупальца в ментальном поле расползались вокруг, цепляя походя существ. Не первый разговор. Опять бесполезный. Как и о советнике. Как бы ни был мудр император, иногда ему тоже хочется закрыть глаза и цепляться за иллюзии.

Как бы ни погиб Ллиотарен Ишардан шэр Нориш, умирая, он ненавидел тех, во имя кого погиб. И это было очевидно. Увы, только ему. Даже императрица не могла уговорить отца оставить прошлое прошлому.

– Как прикажете, мой император!

Они разошлись в разные стороны, каждый по своим делам, но Нильяр поклялся поставить собственную сеть на проклятые розы. Он бы стер их с лица земли… Подсознание упрямо сигналило о том, что он не замечает чего-то очевидного, но только вот чего?

Слишком много дел. Сейчас нужно сосредоточиться на убийствах и академии. Прошлое подождет.

Если бы он только знал, как ошибается…

Глава 6
Змеиная академия

На свете мало недостижимых вещей; будь у нас больше настойчивости, мы могли бы отыскать путь почти к любой цели.

Ларошфуко

Академия была прекрасна. Столица – огромна, шумна, многолика. Четко упорядоченная и в чем-то строгая, а в чем-то словно красавица в летних шелках – беспечная, прекрасная и равнодушная к чужим горестям.

Наверное, они обе выглядели, как бедные провинциалки. Войдя в город, Лэйрилин надела на себя плотный морок-вуаль, защищающий фэйри от чужих взглядов. Теперь она выглядела обыкновенной невзрачной девчонкой лет девятнадцати, только-только выбравшейся из-под родительского крылышка. Рыжие волосы, лицо в веснушках и глаза – глубокие, зеленые, дивные. Нет, если не знать, что ищешь, ничего не поймешь. Маскировка фэйри совершенна. Она сама менять внешность не стала; пусть достаточно приметна, но неизвестно, что написал в письме-рекомендации лорд-вампир, да и так проще искать мать. Вдруг кто-то что-то видел. Заметил.

Если подумать, все дороги ведут сюда, в столицу. Сердце, да и простая логика подсказывали, что либо мать выкрали враги, что, учитывая осаду города императорской армией, было сомнительно, либо все-таки в этом замешан таинственный отец. Что означает только одно: отец довольно высокопоставленная персона, обладающая хорошими связями. Или достаточно беспринципная персона. Или и то и другое.

По мощеным улицам с грохотом пролетел экипаж с гербами, чуть не задавив едва успевшую увернуться девчонку-цветочницу с забавно торчащими косичками. Несмотря на то что академия находилась на окраине города, этот район был достаточно чист и оживлен. Из окон небольшой булочной одуряюще пахло свежим хлебом, чистые белые занавески с приятным бежевым орнаментом колыхал ветер.

Они с Лэи обе чувствовали себя здесь чуточку скованно и неуютно. Сестра кривилась при виде железных предметов и морщила нос от переполненного городскими запахами воздуха, а сама Рин чувствовала, что едва сохраняет запал. Ведь забавная вещь – она чувствовала, что с матерью все в порядке и немедленная помощь ей не требуется, но о большем мир вокруг молчал. Теперь важнее было разобраться с собой и собственными способностями.

– «Имперский вестник»! «Имперский вестник»! Диры и дирри, высокородные даны, господа, не пропустите экстренный выпуск «Имперского вестника»! – радостно горланил невысокий мальчуган в поношенной, но чистой одежде, у ног которого лежала целая стопка газет. – Всего за полшэрса вы узнаете все о скандале на последнем заседании Совета Мастеров! Что скрывает карри Илшиарден дан Ашаэр, ближайший друг наследника и Верховный Судья империи? Что предпринимает служба безопасности в связи с рядом чудовищных убийств? Только в нашем срочном выпуске!

Оглушенная криками, Рин невольно сделала шаг вперед и сама не заметила, как за три медные монетки обзавелась двумя номерами пресловутого «Вестника». В ее краях такие газеты выпускать было строжайше запрещено, но судя по всему, в империи нравы были куда более вольными.

– Думаешь, интересно? – прикрыв рот ладошкой, поинтересовалась Лэи, поправляя простое темно-зеленое платье со строгим воротничком-стойкой.

– Информация правит миром, Лэи, не слышала такой поговорки? И пусть в этой газетенке наверняка написана чушь, но и среди мусора можно отыскать крупицы правды. Мать всегда так говорила, – задумчиво отозвалась Рин.

Роскошные рубины в ушах теперь казались невзрачной бижутерией, но функции свои выполняли исправно, и сейчас она чувствовала волну агрессивного интереса, направленную на них. По мере приближения к воротам академии волна увеличивалась. Почти машинально рука скользнула под плотный плащ, нащупывая прохладную рукоять клинка.

Высокие резные ворота из мерцающего серо-золотистого с прожилками камня возникли прямо перед ними.

У ворот стояли два стража. С первого взгляда на них не было заметно какой-либо брони, оба казались слишком юными, и только скупые движения, в которых читалась вкрадчивая мощь, подсказывали, что эти двое – бойцы, каких мало. Ничего. И она может стать не хуже!

– Алли, вы заблудились? Что вам угодно? – Их уже ощупали взглядом, просканировали, раздели, одели, оценили и сделали выводы – без всякого обидного подтекста, впрочем.

– Прошу прощения, уважаемые ишэ, но я и моя сестра по крови пришли поступать в академию.

– А вы сдали местные экзамены, алли? – сощурился насмешливо страж.

Вот змей! Это была их основная проблема. В столице они были уже более трех недель – осматривали город, стараясь к нему привыкнуть, подбирали себе жилье, гардероб, предметы обихода. И конечно же собирали информацию об Академии вассалов императора. В империи процветала меритократия[3]3
  Меритократия – принцип управления, согласно которому руководящие посты должны занимать наиболее способные люди, независимо от их социального происхождения и финансового достатка.


[Закрыть], по крайней мере, император ее весьма поощрял, стремясь к тому, чтобы должности занимали наиболее достойные, а не наиболее знатные. Для этого и существовала академия, и была создана система имперских экзаменов. Льяш-Таэ состояла из нескольких карриартов, сорока трех провинций, княжеств, керр-алтов и прочих удельных территорий, подчиняющихся законам империи. Хотя в каждом из них были и свои органы власти, все руководители все равно подчинялись императору. Имперский экзамен мог сдавать любой – даже самый последний крестьянин. Сначала на местах, а после лучшие проходили на этап выше, пока не попадали в столицу.

В эти экзамены был включен ряд эссе, знания гражданского права, военного дела, финансов, географии и литературы. Так что шанс был. Вот только для того, чтобы дойти до конечного этапа и попасть на экзамены в саму академию, требовалось приложить колоссальные усилия. Не каждый крестьянин и даже горожанин может заставить себя тратить время на учебу. Изнурительную, но не дающую гарантий.

Они старались как могли, но конечно же за несколько недель невозможно было нагнать упущенное и пройти программу экзаменов так, как того хотелось бы. Лэи была готова гораздо лучше, чем она сама, однако кое в чем и Рин оказалась более подкованной. И все же они откровенно недотягивали – просто потому, что времени не хватало. Можно было бы отложить поступление еще на год, но какая-то неясная тревога подгоняла, заставляя торопиться.

– Нет, ишэ, мы не сдавали экзамены, но у меня есть рекомендательное письмо от высокопоставленного дана. Он велел отдать его одному из руководителей академии. Возможно, карри дан Ашаэру…

– А самого императора тебе не надо? – В золотых глазах стража мелькнуло презрение, которое неожиданно разозлило.

Пальцы были ледяными от волнения, замешенного на страхе и гневе. Сестра о чем-то напряженно размышляла, теребя простенький на вид браслет, на самом деле могущий в любой момент превратиться в опаснейшую удавку. Не зря фэйри так боялись.

– Что тут за бродяжки, дир? В академию стали принимать нищих?

Чуть гнусавый, тягучий голос бесцеремонно вмешался в разговор.

Оборонительную позицию они приняли совершенно машинально; Лэи прикрыла спину от стражей, продолжая рассеянно теребить украшение, а Рин резко развернулась к новому обидчику. Кулаки уже чесались. Похоже, благородство, как и добро, обязано быть с кулаками. И желательно с клыками. Чем ядовитее, тем лучше.

Перед ними стояла компания молоденьких знатных деток. Вся одежда так и кричит о роскоши, взгляды презрительные, надменные, злые. Но они совсем не хлюпики. Трое иршасов, один гоблин, один трау. И симпатичная эльфийская елка с драгоценностями. В смысле, девушка, конечно. Но судя по наряду и украшениям, которые ее перевешивали, – елка (интереснейшие все-таки деревья есть в империи). И к тому же безвкусная.

Дрожь мгновенно прошла, уступая место злому азарту.

Она сама была облачена в любимый темный костюм, поверх которого надета темно-бордовая юбка с узором-паутинкой. И красиво и замаху не мешает, если что. У Лэйрилин платье тоже было с секретом – под ним были брючки, а на самом платье – разрезы, до поры скрытые липкой тканью.

– Вы что-то хотели, господа? Дорога здесь широка, и, думается мне, мы можем разминуться. Ведь вы всего лишь идете мимо, не так ли? Хотя я понимаю вашу обиду. С таким уровнем образования и знанием этикета вам не стоит даже пытаться поступить в академию. Она действительно не для всех, – остро отточенная улыбка.

Улыбайтесь, врагов это раздражает.

Удивились, опешили, разозлились. Стражи молчат – не хотят или не имеют права вмешиваться?

Неизвестно, что бы случилось, если бы в этот момент ворота не распахнулись с легким шелестом, выпуская еще одного мужчину. Она его не видела, но почувствовала кожей направленную волну силы, которая не давала пошевелиться. Ни им, ни их противникам.

– Что здесь происходит? – Голос тихий, спокойный. Только за видимым спокойствием кроется буря. – Кто захочет объясниться первым? – И снова ощущение подвоха, скрытой игры, экзамена.

Резко развернуться, почти привычно щелкнув каблуками сапог по мостовой.

– Позвольте обратиться, высокий дан!

Острый взгляд серых глаз, в которых прячется сталь. На погонах сияют две большие змейки, свернувшиеся клубком, и две алые полосы. Штаб-офицер? Майор? В рангах она старалась разбираться, понимая, насколько это важно в военизированном, по сути, учебном заведении.

Он слушал молча, не говоря ни слова, только изредка переводя взгляд на тех, о ком она говорила.

– За честность и четкость ответа хвалю. За то, что повелись на глупую провокацию, вам с вашей кровной сестрой будет вынесено наказание, алли Атран. С вами же, инар Атрой и с вашей компанией будет разбираться ваш куратор. Ему уже передана запись происходящего, – неприятно улыбнулся собеседник, показывая безупречные острые зубы. – Так что… выполнять! – Он почти не повысил голос, а парней и елку уже сдуло ветром. – А с вами, и-ши, – обратился он теперь уже к стражам, и Рин могла бы поклясться, что те испугались этого внимания больше, чем любых угроз. – С вами разберется дан Асайюрэ. Алли, прошу за мной!

Резко развернувшись, он направился во двор академии.

– Сильный змей, – тихо шепнула Лэйрилин, шагая вслед за подругой, – если в этой академии все преподаватели такие, то здесь не стыдно учиться и наследнику престола…

Показалось, что иршас на мгновение обернулся, но уже спустя секунду устремился вперед, в переплетение величественных арок и коридоров.

– Они и правда превращаются в змеев? – тихо спросила Рин подругу. Не то чтобы она не верила, но ни одного иршаса в истинном обличье за это время на улицах увидеть так и не пришлось.

Можно читать сколько угодно, можно рассматривать иллюстрации и гравюры в книгах, но поверить в то, что человек, даже не гигант, может превратиться в огромную ядовитую змеюку, или у него отрастет хвост вместо ног, было трудно. Все же магия империи не переставала удивлять. Сердце забилось сильнее – то ли от быстрой ходьбы, то ли от волнения, то ли от предвкушения чего-то нового.

– Правдивее не бывает. Я видела несколько раз – не само превращение, но результат был впечатляющий.

На мгновение в прозрачных глазах фэйри вспыхнуло неприкрытое восхищение и какое-то странное смутное желание, спрятанное глубоко внутри и заставившее Рин отвести взгляд. Правда, из-за этого она чуть не врезалась лбом во внезапно возникшую перед ней дверь.

– Осторожнее, алли. Не стоит подвергать дверь такой опасности. – Ладони легли на плечи, силой удерживая от досадного столкновения.

Дейирин прикусила губу, опустив глаза от смущения, вспыхнувшего внезапно и сильно. Слишком глупо и беспомощно она себя почувствовала.

– Прошу прощения…

– Дан Шасс. Риян дан Шасс. Можете обращаться ко мне магистр Шасс, – невозмутимо подсказал мужчина.

Подняв глаза, Рин увидела пляшущие в серебристо-серых глазах магистра смешинки, хотя лицо его оставалось невозмутимым.

– Присаживайтесь, девушки, – махнул рукой в сторону небольшого уютного диванчика, обитого коричневой кожей, а сам сел за стол, полностью погрузившись в письмо.

Получится или нет? Какое глупое, должно быть, впечатление они произвели! Рин терзала зубами нижнюю губу, не в силах избавиться от волнения. Лэйрилин выглядела невозмутимой, но тщательно прятала тревогу. В кабинете было светло и удивительно тихо – окна были плотно закрыты, не пропуская ни звука. Взгляд невольно привлек герб, висящий над столом, он находился под гербом академии и, видимо, был гербом факультета. Значит, дан Риян – декан? Снова два скрещенных къярша и черная роза. Интересно, что это за факультет?

Лэйрилин внезапно громко сглотнула, не отводя взгляда от герба.

– В ваших руках – судьба империи?[4]4
  Лэйрилин перефразировала девиз факультета: «Судьба родины – в наших руках».


[Закрыть] – вдруг негромко произнесла она.

Мужчина вскинул голову, впившись в нее внимательным, настороженным взглядом.

– У юных алли нынче совсем не женские интересы, как я посмотрю. Но ваша подруга, судя по всему, ничего не понимает?

Рин напрягла память. Она же видела. Учила. Она должна вспомнить. Почему-то не хотелось выглядеть перед этим иршасом недалекой девчонкой, поступающей по протекции. Вертикальные зрачки змея сузились еще сильней.

– Служба безопасности? – Голос невольно дрогнул.

– Разведывательное управление, верно. – В серебристых глазах мелькнуло сдержанное одобрение. – Собственно, я прочел ваше письмо, юная алли. Рекомендации второго помощника его императорского высочества ал-шаэ дорого стоят, и я склонен им верить.

Помощника? Наследника? Вот так лорд на границе… Уже и не верилось, что встреча была случайной. Вот только никак он не мог знать, что Рин выйдет именно в это время. Что она вообще туда пойдет. Да и зачем? Можно было бы решить, что дело в таинственном отце. Только ни она, ни отец друг о друге ничего не знают, так как может знать кто-либо еще?

– Не паникуйте, алли Дейирин, – властно заметил иршас, сверкнув глазами, – вы сумели заинтересовать князя Айнирё. – Он еще и князь! Количество знатных особ в ближайшем окружении росло с феерической скоростью. – И он дал вам блестящие рекомендации. Я вполне ему верю. И готов провести для вас экзамен вопреки тому, что по общим основам вы сильно отстаете. Если поступите, придется нагонять, вы это понимаете?

– Вполне, – вырвалось с облегченным вздохом. Губы невольно расползлись в облегченной улыбке. Пусть она еще не прошла, но пройдет. – Я сумею нагнать, обязательно!

– Прекрасно. – Тон сухой и чуть недовольный. И что ему не так? – Можете идти, вас проводят в зал, где проводится экзамен. Ваша подруга задержится. – И снова острый, сканирующий взгляд.

Видит сквозь маскировку фэйри? Лэйрилин заметно побледнела, стиснув руки на коленях. И что он сделает? Ведь она не враг.

– Идите, алли. Вы меня задерживаете! – И так Риян Шасс это сказал, что Рин очнулась, только когда оказалась за дверью.

Стало безумно стыдно. Но назад она вернуться уже не смогла – дверь была заперта, а рядом с ней, прямо из воздуха, возник прозрачный светло-серебристый с фиолетовыми искрами в глубине шар.

– Алли Атран, следуйте за мной в экзаменационную аудиторию, – раздался равнодушный механический голос.

Пришлось подчиниться. Ис-Тайше не выглядел глупцом. Он не мог не понимать, что имперцы снимут маскировку молоденькой фэйри, а значит, у повелителя волшебного народа был свой план, и им не стоит туда лезть со своей глупостью. Тихо вздохнув и коснувшись потеплевших сережек, Рин поспешила вслед за сияющим проводником. Скоро ее судьба должна была решиться окончательно, но Дейирин испытывала только предвкушение.

– Шш-ссс!.. – неожиданно сорвался с губ дикий, шипящий звук, заставляя вздрогнуть.

Вот только они уже пришли.

В аудитории было удивительно тихо. Впрочем, народу здесь было не так уж много – всего двенадцать человек. Правда, сколько из них действительно были людьми, большой вопрос. Для каждого было отдельное место за небольшим столиком. В нормальных городах так бывало в школе, но Рин пришлось довольствоваться домашним обучением – в Райлдорте девочкам не положено было учиться в школе.

Пришлось мотнуть головой, вытряхивая из нее неприятные мысли. Сбоку от нее сидел темноволосый бледный парень, который все время хмурился. Он был сильно напряжен, это чувствовалось, и словно чего-то боялся. Среди тех, кто попал на последнюю проверку, оказалась еще одна девушка и еще десять парней. Если придет Лэи и все пройдут, все равно расклад выходит не самый радостный. Но потом она вспомнила, что ментосканирование проходило по группам, чтобы менталистам было легче работать.

Честно говоря, она и сама чувствовала себя какой-то раздавленной. За три недели в столице Рин уже начала привыкать к спокойной жизни, где ничего не происходило, теперь же словно злой рок заставлял время пуститься вскачь.

Украдкой облизала губы, пытаясь понять – может, во рту выросло что-то новое? Раздвоенный язык, клыки? Папина кровь пробуждается? Азарт смешался с тоскливым страхом перемен. Да и безродной полукровке безопаснее, чем дочери таинственного иршаса, которой много кто мог бы заинтересоваться. И едва ли для благих целей.

Тихий шум, сопровождаемый смешком, отвлек от мрачных мыслей. Два парня, похожих как две капли воды (видимо, близнецы), с шевелюрами дикого фиолетового оттенка, посмеиваясь, затеяли шуточную потасовку хвостами. Длинные, гибкие, сильные хвосты переплетались, отталкивали друг друга, пытаясь прижать соперника к полу. Кажется, теперь на них глазела вся аудитория.

– Зарг! – вдруг сказал один из них, с сережкой в виде ромба с крупным драгоценным камнем в ухе.

Только когда он подмигнул, Рин поняла, что обращались к ней, но ответить не успела – в распахнувшуюся дверь сперва вплыла с достоинством Лэйрилин, а потом влетел дан Риян Шасс.

Все умолкли в то же мгновение – похоже, мужчину здесь прекрасно знали.

– Начинаем, господа, – махнул тот рукой, сверкнув темнеющими глазами.

Последний экзамен начался.

Собственно, на данном этапе самим испытуемым уже ничего делать было не надо – разве что выдержать процедуру, проводимую магом. И судя по лицам первых подопытных, ментосканирование оказалось не слишком приятной вещью, что и следовало ожидать. Но, кажется, немногие поняли, насколько устал от этого сам экзаменатор. Спустя шесть человек данэ выглядел хуже любой некромантской твари из учебных пособий: бледно-зеленое лицо, белые губы и глубоко запавшие глаза.

– Перерыв, – махнул он рукой, делая последнюю пометку в подшитой кипе листов.

И поспешно сделал глоток из небольшой бутылки с синеватой пузырящейся жидкостью. Потер виски, на мгновение словно растеряв свое высокомерие, но тем не менее зорко наблюдая за всеми в аудитории. Он подмечал все. И, возможно, личные наблюдения разведчика окажутся куда более весомым камнем на чаше весов поступления, чем любое сканирование.

Вместе с ней и Лэйрилин остались и оба хвостатых братца, а также тот темненький хмурый юноша. Время тикало. От лихорадочного воодушевления и страха обручем сжало голову и вспотели ладони.

Она уже хотела было обратиться к Лэйрилин, когда данэ Риян Шасс приоткрыл глаза и уставился в упор на нее, подзывая. В коридоре раздались громкие голоса – кто-то спорил, пытаясь, кажется, прорваться в аудиторию.

До них доносились только обрывки разговора: «глава рода», «не имеет права», «я приказываю»… Голова резко закружилась, и перед глазами появилось изображение высокого светловолосого иршаса – она уже научилась отличать их по неуловимой выдержке, а еще по проступающей в минуты гнева чешуе. Этот же представитель аристократии был в бешенстве. И вызывал отчетливую, но сильную неприязнь и своим напыщенным видом, и непререкаемым тоном.

Видение померкло так же быстро, как и возникло, но ее заминка не прошла незамеченной. Мужчина за преподавательским столом буквально подался вперед, втягивая ноздрями воздух, как ищейка. А спину обжег другой взгляд. Безнадежный. Отчаянный. Рин не надо было поворачиваться, чтобы понять, кто смотрит. Она только приложила казавшуюся слишком холодной ладонь к горячему лбу и кивнула согласно. Ему нужнее.

– Я не забуду, – тихий шепот ввинтился прямо в мозг, заставляя вздрогнуть.

Черноволосый сосед поднялся и подошел к столу. Данэ Шасс склонил голову к плечу. Какую-то долю тари они смотрели друг другу в глаза, а потом мужчина поднялся, легко касаясь длинными пальцами его висков и бросил: «Я запомнил».