Текст книги "История ислама: Исламская цивилизация от рождения до наших дней"

Несмотря на то что на аграрном уровне культурные ресурсы были ограниченны, изменения носили постоянный и далеко идущий характер. Уже с самого начала на всей Афро-Евразийской территории данные преобразования были взаимосвязаны друг с другом. Местные сообщества все быстрее утрачивали свою независимость в культурном развитии.

В основной части Восточного полушария историческое развитие аграрного городского сообщества имело определенные черты. Отметим, что под данным регионом мы подразумеваем землю, названную греками «Ойкуменой», то есть «обитаемой четвертью» света. Греки ограничивали Ойкумену как географически точную территорию, с Атлантическим и Тихим океаном с одной стороны, и экватором и необитаемым крайним севером – с другой. Однако если мы с определенными поправками будем определять данную территорию так же, как греки, то мы должны будем признать ее исторически развивающимся комплексом. Когда по всему Афро-Евразийскому региону распространилось сельское хозяйство и животноводство, все народы оказались вовлечены во взаимосвязанный исторический комплекс и связаны общей торговой сетью. Практически все попали под прямое или косвенное влияние исторических процессов, которые происходили в городских регионах на месте старых агрикультурных территорий. Все народы, включая обитателей к югу от экватора, внесли свой вклад в формирование исторической Афро-Евразийской Ойкумены. Именно Ойкумена вплоть до начала Нового времени являлась центром исторической жизни. Однако в последующий период аграрное общество утратило свою значимость и было вытеснено современным техникализированным обществом конца XVIII века. Тот период, когда аграрное общество играло главенствующую историческую роль в Ойкумене, можно назвать «аграрной эпохой» (которая длилась со времен древних шумеров до XVII–XVIII веков). В то же время современная «Техническая эпоха», возникшая в XVIII веке, является полной противоположностью.

На историю народов всей этой обширной территории повлияла общая взаимосвязанность Ойкумены. В течение многих столетий различные области Ойкумены объединялись урбанистической властью. Создавались новые желанные предметы роскоши, торговцы находили все новые источники обогащения, а от армии требовалась все более усиленная защита. В производстве и в системе организации стала применяться новая техника. Эти перемены были наиболее ощутимы для народов Плодородного полумесяца и их соседей, находившихся в самом сердце Ойкумены.

Данные народы, поддержавшие развитие ислама, оказались очень сплоченными, они поддерживали связи во всех областях Ойкумены. Во-первых, эти народы представляют собой выдающийся образец развития космополитической высокой культуры. Сразу несколько народов переняли шумерское клинописное письмо (культивируемое священнослужителями), в результате шумерская письменная традиция стала самой влиятельной. На этой почве сформировалась единая многонациональная цивилизация, которую вполне можно назвать «клинописной». В то же время укрупнились политические союзы. Шумеры, аккадцы, хетты, жители Урарту и многие другие создали царства, города которых эффективно управлялись из центральной столицы. В результате стали возникать великие империи, в которых перемешались различные национальности, и порой трудно было понять, какая из них является доминирующей. Под жестким правлением хеттов, затем под влиянием обширной Ассирийской империи в интересах государства депортировались целые народы. То, что в локальных сообществах было доступно только элите, теперь обрело широкие перспективы. Люди начинали видеть, насколько ограниченны были местные методы ремесла, политические модели и даже нравственные образцы. Так зарождалась космополитичность будущей ирано-семитской культурной традиции.

Последствия подобного развития выразились в сдвиге в социальном равенстве. В VIII–VII веках до н. э. ассирийцы старались упрочить имперскую власть благодаря комбинации жестокого террора, кавалерийского искусства, моральной непоколебимости и эффективной административной системы. Данная административная система стала решающим фактором, возможно, потому, что она помогла повсеместно распространить единые стандарты высокой культуры. Несмотря на то что местные обычаи, например поклонение богам, были увековечены, они были вынуждены отступить перед новыми традициями, объединенными общим административным языком – арамейским. В отличие от ранних языков арамейский не опирался на священническую традицию клинописи. Более того, начиная с этого времени клинописная традиция начала отходить в прошлое. Однако арамейский, как и все главные языки клинописной традиции, принадлежал семитской группе. Изначально это был язык торговцев и городских жителей (в частности в районе Плодородного полумесяца). Чуть позже арамейский стал использоваться придворными (а иногда и храмовыми) писцами и затем вошел в употребление среди крестьян. Другие языки в течение последующих веков продолжили свое существование в виде местных диалектов (а также в качестве посредников в передаче научных и религиозных знаний). Но все же самые существенные области Плодородного полумесяца и прилегающие местности благодаря общему языку объединились в один народ, который разделял общие чаяния.

Крестьянин за работой. Древнеегипетская настенная роспись

Власть торговцев и чиновников возрастала не только благодаря новому единому языку. Ведь даже клинописная литература того времени отражала возрастающее чувство личной индивидуальности. Эта тенденция отвечала, в первую очередь, интересам рынка и только затем – храмов и двора. Всеобщее настроение того времени можно заметить и в резком развитии в области астрологии. Движение звезд изучалось еще в древней Вавилонии, так как среди прочего по ним предсказывалась судьба царей. Чуть позже на клинописном вавилонском языке священников (монополизировавших данную сферу) развилась более систематичная «наука» – математическая астрономия. Но к концу осевого времени астрология служила не только для определения судьбы правителей и их царства. Простые смертные (преимущественно богачи) тоже получили возможность узнать о своем будущем, о своей судьбе в частности и о народе в целом.

Новой тенденции следовали не только земли клинописной традиции, перешедшие на арамейский язык, но и другие регионы. С развитием торговли на территории Ойкумены широко распространились городские поселения. Рынок постепенно стал основным центром высокой культуры. Аналогично и в других сферах ученые начали уделять особое внимание судьбе индивида. По неизвестным причинам различные городские регионы Ойкумены и даже регионы, не вступавшие друг с другом в прямой контакт (например Китай и Индо-Средиземноморский регион), проходили параллельное развитие. Широко известно, что в середине первого тысячелетия до н. э. человечество переживало особый подъем, особенно в социальных, экономических и коммерческих вопросах. Например, чеканка монет как средства платежа к VII веку практически одновременно началась в Анатолии, в Северной Индии и в Китае. На равноудаленных территориях Ойкумены появились неподражаемые примеры интеллектуальной деятельности, что стало доказательством повсеместного развития высококультурной жизни. В целом в данном регионе наблюдались всплески творческих и различных культурных инноваций, которые положили начало новым традициям высокой культуры. Перед нами – беспрецедентный случай культурного расцвета. К данному периоду мы можем применить термин, предложенный философом Карлом Ясперсом, «осевое время», поскольку это определение обладает исторической значимостью[36]36
  Я посчитал необходимым включить в данную работу несколько новых терминов. Остальные термины я также использую в несколько новом значении (например, географический термин «Сирия» означает всю территорию между Синайским и Анатолийским полуостровом). Для более подробной информации, касающейся моей позиции, см. раздел об обратимости научной терминологии во Введении.


[Закрыть]. Как показывает диаграмма появления ислама в мировой хронологии, рассматриваемый период приходится на середину аграрной эпохи. Однако данный период можно назвать «осевым» и по другой причине: он ознаменовал завершение географического и культурного деления городской территории Ойкумены.

Место ислама во всемирной исторической хронологии

Самым важным результатом этого расцвета стало формирование новых, сложных комплексов традиций высокой культуры. Некогда подобный комплекс представляла только клинописная традиция. Теперь основу составляли языки обывателей. Например, арамейский язык являлся важнейшим, но наименее развитым из них. Области, где появились новые письменные традиции, стали центральными. К таким областям можно отнести территории, где сформировалась основная часть новой высококультурной традиции, или, по крайней мере, где она получила широкое распространение. На протяжении всего оставшегося времени эти центральные области определяли развитие высокой культуры всей Ойкумены.

За счет определенной схематизации история афро-евразийских городов представляет собой взаимосвязанное и параллельное развитие четырех важнейших комплексов традиций. Среди них можно выделить европейский комплекс, центральная область которого простирается от Анатолии до северного Средиземноморья, классическим языком здесь является греческий (и латынь). Вторым комплексом является регион от Нила до Амударьи, его центральная область приходится на земли Плодородного полумесяца и Иранского нагорья, языки этого региона сформировали семитскую и иранскую группы. Третий комплекс – индийские земли, сюда входят Индия и территории к югу от нее, основным языком является санскрит (и пали). И четвертый комплекс представлен Дальневосточным регионом, куда включают Китай и его соседей[37]37
  Для более подробной информации об использовании терминов «европейский» и «индийский» см. раздел об использовании терминов во всемирных исторических исследованиях во Введении.


[Закрыть]. Поскольку эти регионы контактировали между собой, они оказывали взаимное влияние и следовали общему наследию, как в вопросах торговли и искусства, так и религии и науки.

Возможно, общий исторический контекст был более важным фактором, чем просто заимствования. Культура каждого из этих регионов постоянно распространялась за пределы своего первоначального центра. Так тысячелетие за тысячелетием эти регионы совместно развивались в различных направлениях как в сфере торговли, так и общей исторической цивилизации. Все были задействованы в развивающейся географической сети коммерческого и культурного обмена и старались приумножить различные методы работы. Время от времени, благодаря последовательным событиям, затрагивавшим большую часть или даже все регионы, проявлялся и исторический контекст. Одним из таких событий стало развитие мусульманской власти. По сути вся Афро-Евразийская Ойкумена стала своеобразной сценой, на которой разворачивались исторические действия, включая возвышение исламизированной цивилизации. Подобная арена действий возникла преимущественно благодаря взаимодействию и соперничеству крупных региональных культурных комплексов. И наиболее влиятельным в данном взаимодействии регионом стали центральные земли, унаследовавшие клинописные традиции.

В осевое время благодаря подъему и культивированию важнейших письменных традиций региональные культуры разделились. Так, литературное наследие Конфуция и Лао-цзы определяет сино-японскую традицию Дальнего Востока. Фалес в Анатолии, Пифагор в Италии, Сократ и Платон – все они составляют классическое наследие европейского региона как восточной, так и западной его части. Уже с раннего периода народы, обитавшие в глубине страны, лидийцы или этруски, находились под влиянием тех традиций, которые сформировались на основе важнейшего на побережье языка торговли – греческого. В индийском регионе в период Упанишад, Будды и Махавиры наблюдаются аналогичные черты.

Регион, унаследовавший клинописную традицию, представляет собой особый случай. Он находился в центре торговых путей Ойкумены, был наследником древнейших традиций высокой культуры и самый первый испытал на себе новые пути развития. В то же время в этом регионе никогда не культивировались самобытные черты. Наоборот, он впитывал в себя абсолютно разносторонние влияния. Несмотря на то что прошло довольно много времени, в качестве идеала письменной традиции в данном регионе считался арамейский язык. Благодаря ему в течение всего осевого времени сохранялось наследие клинописной традиции. Но при этом высокая традиция не развивалась на основе шедевров арамейского языка. В этом плане регион, где сформировалась исламизированная культура, характеризуется довольно негативно, так как он представляет собой небольшую группу земель, которые не подверглись влиянию санскритских или европейских традиций. Впоследствии европейские и индийские регионы отдалились от этих территорий. Хотя именно эти две культуры первое время являлись наиболее сильными и широко распространенными[38]38
  Карл Ясперс – автор, у которого я позаимствовал термин «осевое время», не признавал на данный период независимость региона от Нила до Амударьи. Действительно, эти территории были больше привязаны к европейскому региону, чем к индийскому. См. «The Origin and Goal of History» (Yale University Press, 1968) (русский перевод – «Истоки истории и её цель» в сборнике: Ясперс К. Смысл и назначение истории. М., 1991. – Прим. ред.).


[Закрыть]. В этом смысле интересующий нас регион включал в осевое время лишь те земли между Средиземноморьем и Кушем, где греческое и санскритское влияние имело только локальный или временный характер. В то же время центральную территорию и центральный комплекс традиций можно охарактеризовать и положительно, если опираться на творческую основу осевого периода. Хотя творческий потенциал не всегда основывался на арамейском языке.

Как и в других областях, особое внимание уделялось личности человека, индивидуум представлялся как независимая составляющая группы. В результате в осевое время появилось множество пророков, в частности, Заратуштра (Зороастр) в Иране или библейские пророки среди евреев. Пророки обращались к людям от имени наивысшего Бога, который не представлял собой видимый или ментальный образ, а выражал нравственные нормы вселенной. Этот трансцендентальный образ требовал полного послушания каждого человека. Заратуштра и его последователи призывали каждого принять участие во вселенской борьбе добра и зла, справедливости и несправедливости, света и тьмы. И в этой борьбе добро и свет, несомненно, должны одержать победу. На личностном уровне человек обязан исповедовать чистоту в своем образе жизни. В то же время на социальном уровне индивидуум должен соблюдать баланс между аграрными социальными классами. Еврейские пророки в Палестине, а затем в Вавилонии призывали всех людей, независимо от национальности, полюбить Господа-Творца. Господь заставляет верующих пройти через невероятно суровые испытания, особенно тех, кому Он особо благоволит. Но в конце, когда они готовы поклоняться Ему в полной нравственной чистоте, Он обещает им благость и сострадание. Эти пророки, выражая и развивая свое видение, опирались на древний иранский язык[39]39
  Мы не располагаем надежными письменными подтверждениями зороастрийской традиции до времен Аршакидов (парфянская династия). Ключевые произведения передавались через устную традицию, хотя письменность уже была распространена в восточном Иране в Ахеменидский период. При этом традиция развивалась (и сохраняла отличительные черты языка) так, как если бы она была письменной. Роль таких священнослужителей, как, например, Саена (который упоминается как поборник истины) пока не ясна. Остается вопрос, кем они были – просто носителями знаний или независимыми создателями нравственных норм. Однако вне всяких сомнений Заратуштра является одной из самых значимых пророческих фигур.


[Закрыть] и еврейский (а позже арамейский язык). Хотя со временем эти традиции обрели политический оттенок, ни одна из них не нашла интеллектуального воплощения. Постепенно, развившись в разных направлениях, данные традиции превратились в священное наследие жителей Плодородного полумесяца и Иранского нагорья. В итоге они вытеснили не только клинописную традицию, но и местные наследия.

Руины дворца Сасанидов в Ктесифоне, Ирак. Фото нач. XX в.

Следовательно, в период осевого времени косвенно были заложены основы традиций четвертого региона, который обычно называют «Ближний Восток». Мы можем определить границы этого региона от долины Нила до бассейна Амударьи включительно[40]40
  На мой взгляд, нежелательно использовать термин «Ближний Восток», так как он по многим аспектам вводит в заблуждение. Я предпочитаю определение «регион от Нила до Амударьи». С более подробной информацией об употреблении данного термина можно ознакомиться в разделе об использовании терминов в исламских исследованиях во Введении.


[Закрыть]. Центральной частью данного региона являются земли Плодородного полумесяца и иранская возвышенность, именно здесь использовались языки клинописной традиции и арамейский. На этой довольно ограниченной территории с осевого времени и в течение всей исламской эпохи писались книги, которые изучали жители других регионов, создавались учреждения, которые стали образцом подражания для других стран. Письменные традиции, основанные иранскими и еврейскими пророками, создали одно из самых творческих мировоззрений. Эти традиции дали толчок к будущему развитию христианства и манихейства. Уже в период осевого времени та или иная традиция обладала достаточным влиянием, чтобы дать общее название группе последователей. Языками этих традиций были преимущественно семитские и иранский. Следовательно, мы с полным правом можем назвать данную региональную культуру ирано-семитской[41]41
  Для данного культурного комплекса я предпочитаю использовать термин «ирано-семитский», а не «ближневосточный», поскольку последний термин не охватывает множество необходимых аспектов. Также я стараюсь избегать употребления такого всеобъемлющего термина, как «ориентальный», так как в это понятие входит слишком много значений. По сути, я не вижу необходимости использовать единый термин для всех культурных традиций от Нила до Амударьи. Но тем не менее понятие «ирано-семитский» в данном случае приемлемо. Стоит учитывать тот факт, что со временем остальные традиции утратили свою автономность, и фактически вся региональная культура стала ирано-семитской.
  При этом я не подразумеваю генетический смысл определения «ирано-семитский». Я не ставил перед собой цели выделить (если это возможно) иранские, семитские и эллинские корни различных культурных элементов. В данном случае я хотел разобрать, как развивался этот взаимосвязанный комплекс кумулятивных традиций. В ходе этого развития иранские и семитские народы сформировали родственный культурный союз, тем самым отделились от греков и народов, говорящих на латыни. То есть эллинские элементы в гностицизме интересуют меня с точки зрения общего контекста ирано-семитских традиций.


[Закрыть].

Во всех четырех регионах передовые мыслители следовали в одинаковом направлении. Возможно, это результат коммерческого развития того времени и вытекающего отсюда смешения народов (по крайней мере, на территории от Средиземноморья до Индии). В любом случае культурная основа, о которой они говорили, обычно касалась коммерческого урегулирования, гораздо реже – вопросов храма. Мыслители рассуждали об индивидуальном сознании и создавали собственные положения относительно личной рациональной ответственности. Хотя стоит заметить, что формы постановки вопросов и ответов кардинально отличались в своей основе. Но тем не менее существовали пересекающиеся моменты. Индийские мудрецы интересовались, прежде всего, исследованием источников бытия, они разрабатывали утонченные и сложные методы для того, чтобы раскрыть бессознательное. Иногда индийские мудрецы, стараясь преодолеть несправедливость (как в Гита), подбирали термины, не соответствующие поставленным задачам. Эллинские мыслители, в свою очередь, уделяли особое внимание внешней природе вещей. Даже после того как Сократ и Платон сделали акцент на нравственной природе индивида, ключевым моментом философского синтеза все равно осталась общая система организации мира. Справедливость (как в «Государстве»), по мнению эллинских мудрецов, должна основываться на вселенской гармонии, в которой различные индивидуумы играют каждый свою роль. Ирано-семитские мыслители не анализировали ни внутреннюю сущность, ни внешний мир. Они исследовали саму историю. В частности, еврейские писатели проявили необыкновенную осведомленность о нравственной прогрессии в истории (конечно, речь идет не о «прогрессе» как таковом). Чтобы противостоять вселенскому укладу, из-за которого возникали непредвиденные исторические ситуации, пророки взывали к личной совести человека. Борьба за справедливость являлась сутью исторического действия. Преданные последователи этих пророков видели в межличностной, эгалитарной справедливости высшую ценность цивилизованной жизни. Ради этой справедливости можно пожертвовать роскошью и искусством.

Новые тенденции эпохи осевого времени принесли также свои плоды в виде нового типа политической структуры. И снова именно в регионе между Нилом и Амударьей этот процесс начался раньше всего, но остался незавершенным. Так Ассирийская империя пала, сокрушенная ненавистью народов, которые не могли терпеть ее жестокость. Однако спустя некоторое время, уже в VI веке до н. э., еще больше земель от Нила до Амударьи объединились под властью персидской империи Ахеменидов. Этой империи удалось мирным путем связать различные народы от Эгейского моря до Инда. В этот период арамейские купцы получили полную свободу торговли, а арамейский стал важнейшим административным языком даже на территории Ирана. Персы, в отличие от ассирийцев, очень осторожно относились к любым вмешательствам в старые традиции. Возможно, им это просто не требовалось до тех пор, пока не пришлось учиться жизни в международном обществе. Персы старались сохранить традиционно развитые учреждения настолько долго, насколько это было возможно. При этом они не вводили новых социальных принципов. В то же время жители персидской империи с новым энтузиазмом возвестили о высоких обязанностях следовать истине и справедливости. Эти обязанности являлись долгом каждого, кто обладал какой-либо властью. Подобный идеал воплотился даже в монументальном искусстве данной эпохи. Такое мировоззрение резко контрастирует с ассирийскими понятиями. Ассирийцы обычно представляли царя как повелителя всех народов и изображали его полководцем, повергающим своих врагов. В свою очередь, в эпоху правления персов многие народы, например иудеи, насильно изгнанные из родных земель, воспринимали Великого Царя в качестве гаранта мира и процветания и защитника от внешних вторжений[42]42
  Для более подробной информации о древней культурной жизни между Нилом и Амударьей можно изучить две работы: Henri Frankfort, «The Birth of Civilization in the Near East» (London, 1968) и Henri and H. A. Frankfort, John A. Wilson, and Thorkild Jacobsen, «The Intellectual Adventure of Ancient Man» (University of Chicago Press, 1946, также в мягкой обложке как «Before Philosophy», в серии Pelican Books) (Русский перевод – Г. Франкфорт, Г. А. Франкфорт, Дж. А. Уилсон, Т. Якобсен, В преддверии философии. Духовные искания древнего человека. М., 1984. – Прим. ред.). В работе Gordon Childe, What Happened in History (Pelican Books, 1942) представлен несколько устаревший, но все же интересный обзор более обширного периода. Основное резюме последних данных сейчас представлено в первом томе сборника «History of Mankind» (New York, 1963) (русский перевод последнего издания – История человечества, т. 1. Доисторические времена и начала цивилизации, М., 2003), издание которого осуществляет ЮНЕСКО.


[Закрыть].

В каждом крупном регионе существовала тенденция, сходная с ситуацией в области между Нилом и Амударьей, а именно: политическая власть строилась на очень обширной территории, при этом различные народы из множества городов принимали в ней непосредственное участие и оказывали ей поддержку. В подобном укладе власти они видели свой общий интерес, их взаимосвязь сформировала новый крупный комплекс. Обычно империи строились вокруг одной центральной области, например, одного из четырех регионов. Так обеспечивался не только военный контроль, но и социальное и культурное единство. Рост экономики и социальное развитие осевого времени обеспечили возникновение империй в данных регионах. Каждая империя опиралась на лучших представителей философского мышления в своем регионе. Так, империя Маурьев в северной Индии взяла за основу буддистское мировоззрение. А китайские империи Цинь и Хань опирались на теоретиков антитрадиционалистов, а затем приняли конфуцианские стандарты. Римская империя, в свою очередь, была построена на мировоззрении стоиков, а социальный уклад империи основывался на образе эллинской городской жизни. Этот идеал получил особое развитие в период классического мышления.

Каир. Фото XIX в.

После падения персидской империи Ахеменидов слабо развивающиеся традиции региона от Нила до Амударьи претерпели значительные изменения. Завоеватель Александр представил новую эллинскую культуру, которая не была ни пророческой, ни арамейской. В итоге центр культуры сместился к северным берегам Средиземного моря. Роль эллинских купцов в Ахеменидской империи хоть и была вторичной, но возрастала с каждым днем. В итоге греческая культура заняла доминирующую позицию в регионе еще на несколько столетий после смерти Александра. В центральном ирано-семитском регионе, в странах Плодородного полумесяца и Иранской возвышенности (а также в Египте), греческие города с их эллинскими традициями и чаяниями бок о бок процветали вместе с городами, в которых сохранились нормы жизни арамейской и даже клинописной традиции. Но в большинстве стран элемент эллинизма был очень силен.

Привлекательность эллинской культуры шла не столько от военной мощи, сколько от культуры. Династия Селевкидов, правившая после смерти Александра, придерживалась исключительно эллинистических традиций. Она опиралась на поддержку городов, основанных греческими колонистами, которые распространились по всей территории от Нила до Амударьи. Однако следующая Парфянская династия была преимущественно ираноязычной. Хотя ее представители продолжали (по крайней мере, первое время) поддерживать эллинскую культуру. Эллинская культура, слегка окрашенная местными традициями, пользовалась привилегиями монополии в космополитических городах. Древние клинописные (и иероглифические) традиции постепенно вымерли, однако средством новой высокой литературы стал не арамейский, а греческий язык. В результате весь регион от Амударьи до Средиземноморского бассейна на протяжении четырех – пяти веков после смерти Александра переживал период, который принято называть эпохой эллинизма.

Конечный результат подобного превосходства эллинистической культуры над ирано-семитской и египетской традицией все еще остается спорным. Однако одно можно утверждать наверняка: все естественные науки, преимущественно математика и астрономия, появились в Древней Вавилонии, а во времена правления Селевкидов развивались на греческом языке и в традициях вавилонской клинописи. Однако постепенно эти науки стали ассоциироваться исключительно с эллинистическим аспектом культуры. В итоге судьбу естественных наук определили именно эллинистические элементы. Этот факт, возможно, был решающим для определения интеллектуального развития исламизированной цивилизации.

В любом случае регион от Нила до Амударьи не был культурно изолирован от европейского региона, где эллинская культура стала основой высококультурной традиции. Страны, входившие в этот регион, были крайне разнообразны, поэтому очень сложно сравнивать Египет (с его эллинистическими городами), бассейн Амударьи (с сильным санскритским влиянием) или область между ними. И все же страны данного региона тесно контактировали между собой, в некоторых случаях они даже проходили одинаковый путь. На мой взгляд, особую роль в подобных взаимоотношениях сыграли торговые классы этого региона[43]43
  В дальнейшем станет ясно, что моя концепция цивилизации отличается от версии Чайлда или его ученика Тернера (Turner), и даже от понятия Шпенглера или Тойнби. Я не вижу необходимости в формировании образца для описания цивилизации и предпочитаю обсуждать вопрос региональной культурной интеграции среди семитов и иранцев, не касаясь термина «новая цивилизация». На мой взгляд, лучше анализировать это явление как комплекс культурных традиций, перешедший в новую фазу. Тем не менее я ценю все средства анализа, которые использовали исследователи, в частности Тойнби. При благоприятных обстоятельствах творческое меньшинство, действительно, создавало культурные образцы, которые распространялись даже несмотря на высокоразвитые культурные модели конкурентов. И эти новые образцы могут вызвать враждебную реакцию среди народов, где они возникли. В частности, на мой взгляд, культура рассматриваемого нами региона достаточно целостна. Поэтому можно вполне серьезно относиться к такому явлению, что Шпенглер и Тойнби строили свои предположения, опираясь на тех историков, которые противопоставляли «греческий» и «семитский» дух. То, что греческие традиции подавляли коренную культурную жизнь, считалось ненормальным явлением для данного региона. Впоследствии оно даст о себе знать (и наиболее полно раскроется в ситуации с исламом). Однако я не думаю, что данное явление можно свести к общим правилам, охватывающим подобные случаи на этом уровне. Конечно, нельзя руководствоваться только скрытыми мотивами, ни расистскими, ни культурными. Необходимо выяснить, что в конкретном случае заставило определенную область принять чужие образцы; почему потребовались модели альтернативные новым доминирующим образцам. В итоге надо понять, при каких положительных обстоятельствах стало возможно появление этих альтернатив.


[Закрыть].