Текст книги "Брак по расчету"

Глава 8

Дым сигары пощипывал горло. Гаррет, глубоко затягиваясь, пытался привести мысли в порядок и справиться с охватившими его чувствами боли и радости одновременно. Голова шла кругом после проклятой охоты за сокровищем. Вернее, после того, как он неожиданно застал Лейси наедине с Себастьяном.

Утреннее солнце постепенно осветило верхнюю веранду дома. В одних брюках Гаррет вышел на балкон, прислонился спиной к стене и наблюдал, как красноватый огненный шар медленно выкатывается из-за горизонта.

Почему ему никак не удается избавиться от воспоминания о тех двоих? Он пытался доказать себе, что его это больше не касается и нужно только радоваться, что план удался на славу. Даже Анна Эйвери оказалась на их стороне, а уж на это они никак не рассчитывали!

Однако напрасно старался Гаррет научиться владеть своими чувствами. Он знал правду, и имя ее – ревность. Мучительная ревность, от которой руки сами сжимались в кулаки. Ревность из-за едва знакомой женщины. Обида на лучшего друга!

С той минуты, как Гаррет увидел вместе Лейси и Себастьяна, они стояли у него перед глазами. При воспоминании об этом судорогой сводило желудок. Молодой человек не мог объяснить, как это произошло, но, когда розоватый утренний свет залил все вокруг, он наконец признался себе, что влюбился в свою «соучастницу». И не имеет значения, что они знали друг друга совсем недолго.

Она оказалась как раз той женщиной, о встрече с которой он мечтал, дабы соединить с ней свою жизнь навсегда. Умная, милая, добрая и в то же время сильная. Благородная леди, чья любовь к семье заслоняла все, даже стремление к простому личному счастью. Чувственная и пылкая, она таила в себе огонь и страсть, ждущие, чтобы кто-то разбудил их. И только он мог удовлетворить ее желания.

Однако не ему предстоит угождать ей, с горечью напомнил себе Гаррет. Он ничего не мог предложить Лейси. Та самая преданность семье, которой он так восхищался, не позволит ей увидеть в нем ничего, кроме подходящего помощника на пути к Себастьяну. От всей души Гаррету хотелось забыть о денежных неурядицах и узнать, какое будущее ожидало бы их в этом случае. Однако молодой человек ни минуты не сомневался, что это невозможно.

Гаррет уже не просто жалел, а презирал себя. Настроение его ухудшалось с каждой минутой. Пробормотав нечто непристойное, Гаррет бросил сигару на землю и молча следил, как постепенно угасает маленький красный огонек. Вернувшись в комнату, он стянул брюки, вытянулся на кровати и попытался заснуть.

Утром за завтраком не предполагалось никаких увеселительных мероприятий. Общий стол накрыли на задней веранде особняка, но каждый гость выходил тогда, когда считал это для себя удобным. Лейси спустилась как раз в тот момент, когда Анна Эйвери в полном одиночестве допивала свой чай.

– Доброе утро! – радостно поприветствовала она девушку. – Идите сюда, садитесь рядом. Угощайтесь – всего вдоволь, все подогрето. Хотя, может, вы желаете чего-нибудь особенного?

Лейси постаралась, чтобы ее улыбка выглядела естественно, но это ей плохо удалось. Она заметила взволнованный блеск в глазах Анны и почувствовала себя наивной мушкой, попавшейся в сети красивого, но опасного паука. Что же так беспокоило ее?

– Нет, благодарю, – неуверенно ответила Лейси. – Думаю, я сегодня ограничусь чаем.

– Как вы себя чувствуете, дорогая? Надеюсь, нет никаких болезненных последствий вашего купания в озере?

Лейси налила себе чашку чая и села напротив матушки Себастьяна.

– Абсолютно никаких, – заверила она хозяйку дома. – По правде сказать, я давно гак хорошо себя не чувствовала. У вас чудесный дом. Здесь так спокойно!

– Да, вы правы. Я всегда радуюсь, когда хоть ненадолго уезжаю из города. Но, должна признаться, я готова вернуться в Мобил.

Анна маленькими глоточками пила чай, а ее улыбающиеся глаза неотрывно смотрели на девушку поверх золотой каемочки чашки из тончайшего китайского фарфора цвета слоновой кости.

– Знаете ли, – продолжала Анна, – мы решили отправиться вместе со всеми сегодняшним дневным поездом. Слуги запрут дом и приедут позже.

Стараясь не выдавать удивления, Лейси медленно кивнула, не понимая, ждет ли хозяйка от нее ответа.

– Думаю, цель пикника достигнута, – глубокомысленно-иронично добавила Анна.

Заметив, как удивлено расширились глаза девушки, она поспешно добавила:

– Не поймите меня неверно, моя дорогая. Не такая уж я плохая, как могу вам показаться. Но я люблю сына больше всего на свете, и его счастье – моя единственная забота.

Сделав еще глоток чая, она отставила в сторону изящную чашечку. Хитроватое выражение в ее глазах исчезло, в лицо Лейси честно смотрела настоящая, прекрасная женщина!

– Вы умная девушка и понимаете, о чем я говорю. Я верю в судьбу, – призналась она, в упор глядя на гостью. – И, думаю, это перст судьбы, что в эти выходные вы приехали к нам.

Лейси онемела от удивления и дрогнувшей рукой со звоном поставила чашку на блюдце.

– Перст судьбы? – поперхнулась она от удивления.

Анна улыбнулась, и Лейси уже не могла на нее сердиться, даже если все поступки этой женщины были хорошо рассчитаны.

– Если можно, мне бы хотелось поговорить с вами откровенно.

И вновь Лейси оставалось лишь согласно кивнуть, все еще не до конца веря в происходящее.

– Итак, я поняла, что вы очень благоразумная девушка, в тот момент, когда впервые взглянула на вас. И вы очень милы. Как раз то, что нужно, чтобы представить Себастьяну доказательство того, о чем мы с отцом всегда говорили ему, – доверительно наклонившись вперед, она заговорщически улыбнулась.

– Что вы имеете в виду? – спросила Лейси, понимая, что хозяйка дома склонилась к ней, чтобы сообщить какой-то секрет.

– К сожалению, гораздо труднее влюбиться в подходящую девушку, чем в неподходящую. Но, если говорить о перспективе, – это гораздо приятнее.

Руки у Лейси задрожали, и она в глубине души порадовалась, что отставила в сторону дорогую красивую фарфоровую чашечку. От слов Анны Эйвери в горле встал ком, и ей пришлось молча проглотить его. Лейси вдруг мгновенно все осознала, и это только еще больше смутило ее и усугубило чувство вины в ее душе. Себастьян, несомненно, очень любил свою кэджен – слишком очевиден был испуг его родителей. Они, казалось, готовы на что угодно, лишь бы устроить брак сына с достойной девушкой. Готовы даже, зайти настолько далеко, чтобы самим открыто объявить о своем выборе. Девушка была почти уверена, что Анна Эйвери нарочно задержалась за завтраком, чтобы остаться с ней наедине и высказать свое одобрение. Внезапно Лейси почувствовала, что уже не знает, сможет ли осуществить задуманное. Она всегда верила в любовь, в ее способность побеждать все на свете. Ее родители несомненно доказали, что брак по любви может быть не менее удачным, чем брак по расчету. А что если Анна Эйвери ошибается, решая, что лучше, а что хуже для ее сына? Может ли она позволить себе встать на его пути к счастью? Особенно если он действительно любит свою кэджен?

Потрясенная Лейси поняла сейчас еще одну вещь: для себя она желала бы только брака по любви. Она не хотела провести первую брачную ночь в объятиях нелюбимого мужчины, который к тому же, вероятно, любит другую. Она хотела полноты ощущений в своем браке.

– Лейси! Я сказала что-то, что вас расстроило? – забеспокоилась вдруг Анна Эйвери, легко дотрагиваясь до руки девушки.

Лейси заставила себя вернуться из мира грез и сомнений к реальности. «Нельзя быть сентиментальной», – жестко напомнила она себе. Ситуация требовала от нее быстрых, решительных действий, лишенных эмоций. Потому что если она позволит, чтобы верх одержали чувства, она будет принадлежать Гаррету, а не Себастьяну. Однако обстоятельства сложились так, что никому из них от этого не станет лучше.

– Нет-нет, что вы!

– Знаю, обсуждение таких вопросов, словно это сделка, где нет места чувствам, может показаться неприличным. Но, уверяю вас, я думаю только о Себастьяне, его интересах. И ваших тоже. Неважно, что он думает, ему необходима умная девушка, которая знала бы свои светские обязанности, исполнения которых потребует от нее принадлежность к семейству Эйвери. Вы понимаете, что я хочу сказать?

К сожалению, Лейси понимала. Она кивнула и отодвинула в сторону чашку остывшего чая.

– Да, но уверены ли вы, что Себастьян сейчас вообще готов жениться на ком бы то ни было? – спросила она, чувствуя, как в ее душе отчаяние чередуется с осторожным восторгом.

– В действительности Себастьян вовсе не плохой человек. Но он испорчен чуть больше, чем это допустимо. Уверена, вы это заметили. Он, конечно, и не притворяется другим. Поэтому большинство людей принимают его таким, какой он есть. До последнего времени мы почти не вмешивались в его жизнь. Но в этом деле ни его отец, ни я не уступим. Мы ясно дали понять Себастьяну, что ему пора всерьез задуматься над вопросом женитьбы. Причем речь может идти только о равном браке. Вы меня понимаете?

– Да, понимаю, – прошептала Лейси.

– Хорошо, – проворковала Анна. – Я знала, что вы умница. Я сказала Себастьяну, чтобы в городе он пригласил вас к нам домой поужинать, как только мы устроимся. Вы придете?

«Вот он – решающий момент!»– с отчаянием думала Лейси. Согласие будет означать, что она принимает ухаживания Себастьяна. Как бы ей хотелось, чтобы рядом сейчас оказался Гаррет, посоветовал ей, как поступить.

Впрочем, ей не нужно было видеть его, чтобы понять, что он скажет. Именно для этого они сюда и приехали. Это больше, чем можно было надеяться достичь, и глупо было бы отказаться! Под выжидающим взглядом Анны Лейси показалось, что на сердце ее лег тяжелый камень. Подавив сомнения, она согласилась:

– Это будет очень мило с вашей стороны. Буду ждать.

Матушка Себастьяна просияла:

– Замечательно! А теперь извините меня, я должна отдать последние распоряжения относительно сегодняшнего отъезда.

Женщина вышла из комнаты, оставив Лейси в раздумьях. Она пыталась доказать себе, что, даже если бы отказалась от приглашения, это не меняло дела. Родители Себастьяна приняли решение и намерены заставить сына остепениться. Ему никогда не позволят жениться на полукровке. Откажись Лейси от приглашения Анны, та просто нашла бы ей замену.

Зачем обманывать себя? Выбора у нее не было. Она должна выйти замуж за Себастьяна Эйвери как можно скорее. Любовь, привязанность, чувства не имеют никакого значения в нынешней ситуации. И, хотя это отвратительно, она не может больше не замечать правды.

Мечтать о любви Гаррета Армстронга – пожалуйста! Но с помощью Анны Эйвери она выйдет замуж за Себастьяна.

– Не смогу я этого делать! – прошептала Лейси, изо всех сил сжимая руку Фрэнси.

Люди сновали мимо них по тенистым тротуарам Черч-стрит. Впереди замаячили яркие зонтики открытого кафе, куда направлялись девушки, четверть часа назад вышедшие из дома Фрэнси.

Со времени их возвращения в Мобил прошло три дня. Себастьян в первый же день заехал повидать Лейси и пригласил ее на ужин. Держался он безупречно, ничем не выдав, что выполняет волю матушки. Лейси любезно приняла приглашение. Сегодня вечером ей предстояло впервые появиться в свете под руку с Себастьяном. Нервы ее уже сейчас были напряжены до предела. Затея Фрэнси только добавила ей беспокойства.

– Ты же говорила, что тебе нужны деньги. Их не хватит, чтобы спасти «Изумрудные дубы», но ты хотя бы сможешь платить Тэсс, и еще будет немного оставаться. Пойдем же!

– Я передумала. Мне кажется, я не справлюсь.

– Но мы только выпьем с ним по чашечке чая! К тому же все у тебя получится! – Фрэнси решительно потянула подругу за руку.

– Но ведь это работа! – У Лейси даже голос сорвался. – Матушку удар хватит, если она узнает, что я нашла работу.

Фрэнси подтолкнула подругу к краю тротуара под сень пышной магнолии.

– Твоя матушка понятия не имеет, в каком вы все оказались положении, Лейси! Кроме того, никто ничего не узнает.

– Но я и так уже придумываю отговорку за отговоркой, Фрэнси! Вдруг я проговорюсь? Все выплывет наружу. Боюсь, я выдам и твою тайну.

– Фи! – поморщилась Фрэнси. – Какое мне дело, если кто-то узнает, что я пишу для «Реджистер»? Может, это даже к лучшему.

– Ошибаешься! Ты ведь сама говорила, что никто не примет женщину-репортера. Это только все испортит!

Фрэнси отпустила руку подруги и сердито хлопнула себя по бокам:

– Но ты ведь, слава Богу, не будешь писать об убийствах! «Пара пустяков» – колонка о жизни города. Ничего кроме сплетен и слухов!

– Но я – не писатель, – продолжала сопротивляться Лейси.

– Ты очень умная девушка, и никто лучше тебя не разбирается в светских тонкостях.

– Но, Фрэнси…

– И слышать ничего не хочу. Пойдем. Мистер Рапьер уже ждет. И помни, все должно выглядеть как случайная встреча.

Лейси позволила подруге увлечь себя дальше по дорожке. Впереди она уже видела несколько парочек, сидящих под зонтиками за чаем. Несколько бизнесменов горячо обсуждали дела, попивая кофе или что-то покрепче.

Фрэнси сжала руку Лейси и наклонилась к ней:

– Сделай веселое лицо, дорогая моя. Предполагается, что мы развлекаемся.

Лейси заставила себя улыбнуться, и они вошли. Официант подошел с намерением усадить их за столик. Но Фрэнси вдруг приветливо замахала рукой.

– Мистер Рапьер! – воскликнула она, удивив и Лейси, и официанта. – Вон там сидит друг моего отца, – объяснила Фрэнси. – И, кажется, он один. Думаю, мы к нему присоединимся, – сказала девушка официанту, пробираясь мимо стоящих близко друг к другу столиков. Лейси пожала плечами и последовала за подругой.

– Здравствуй, Фрэнси. – Пожилой мужчина поднялся, из-за стола и кивнул официанту. Подав Фрэнси руку, он подвинул ей стул. Потом подошел к Лейси, усадил ее и вернулся на место. – Как поживает твой отец?

– Папочка? Прекрасно! Как всегда, очень занят.

– А твоя дорогая матушка?

– Замечательно, – сообщила Фрэнси, улыбаясь официанту, который поднес к столику грифельную доску в рамке, на которой мелом было написано меню.

Фрэнси сделала заказ и, подождав пока официант удалится, спросила:

– Что у вас есть для меня?

Рапьер потихоньку подвинул по столу конверт:

– Все здесь. Боюсь, ничего особенного. Неделя была небогата на новости.

Лейси заметила разочарование на лице подруги и неловко подвинулась на стуле. Две головы одновременно повернулись в ее сторону, и она на мгновение застыла.

– А это – леди, о которой я вам говорила. Она прекрасно справится с колонкой «Пустяков».

– Я не…

– Рад познакомиться, – не дал девушке договорить издатель. – Фрэнси дала вам наилучшие рекомендации. Признаюсь, я попал в затруднительнее положение. Вам придется начать прямо сейчас. Эту колонку вел один джентльмен, но ему предложили лучшее место, и он ушел из газеты, не поставив меня в известность заранее. У вас только три дня, чтобы собрать материалы. Надеюсь, вам это удастся. Дамы жить не могут без своих пустячных пересудов, да вы и сами знаете!

Официант принес чай, и это помешало Лейси ответить. Рапьер быстро поднялся, оставив на столе достаточно наличных денег, чтобы оплатить и счет девушек.

– Приятно было вновь повидать тебя, Фрэнси, – вежливо сказал он достаточно громко, чтобы остальные посетители кафе могли услышать его слова. – Передай родителям привет от меня. Приятно было с вами познакомиться, мисс…

– Вебстер, – пробормотала Лейси, понимая, что этот человек даже не знает ее имени и все-таки, похоже, нанял ее на работу.

– Да-да, мисс Вебстер. Боюсь, мне пора возвращаться в издательство. Всего доброго.

Рапьер покинул кафе, а Фрэнси налила две чашечки чая из маленького фарфорового чайника.

– Поздравляю! – сказала она, поднимая чашку, словно для тоста. – Теперь у тебя есть настоящая работа репортера для «Мобил Пресс Реджистер»!

«Забавно, – подумала Лейси, – ощущение такое, словно меня переехала повозка, груженная доверху!»

Глава 9

«ПАРА ПУСТЯКОВ» ДЛЯ ДАМ ГОРОДА МОБИЛА

Впервые обращаясь к читателям со страниц этой газеты, хочу заверить, что мне доставит удовольствие возможность сообщать почтенным дамам нашего города последние светские новости и рассказывать о новинках моды. Надеюсь, мои заметки принесут вам истинное наслаждение. Моя цель – информировать, развлекая!

Прежде всего, как стало известно из достоверных источников, уик-энд с катанием на лодках в роскошном поместье Лоренса Эйвери и его очаровательной супруги Анны, хотя и был организован после окончания летнего сезона, прошел с фантастическим успехом…

Гаррет отшвырнул газету и уставился в окно своего кабинета, из которого открывался вид на доки залива Мобил. Поездка в Спрингхилл действительно оказалась «ужасно успешной»: ужасно – из-за неприятности с Лейси и реакции Эйвери-старших на нее, успешной – по тем же причинам. Она сразу завоевала их сострадание и, одновременно, благосклонность. К тому же он собственными глазами видел, каким способом Себастьян пытался очаровать девушку…

Ревность, впервые вспыхнувшая в Спрингхилле, теперь не отпускала его ни на мгновение. Гаррет называл себя глупцом, но уже ни минуты не сомневался, что влюблен в Лейси Вебстер. И вот теперь ему предстояло наблюдать, да нет, помогать ей выйти замуж за другого.

Потирая подбородок, он размышлял, удастся ли ему вообще сохранить в тайне свои чувства. Заметит ли Себастьян страсть, которая неизбежно будет вспыхивать в глазах его друга каждый раз при взгляде на Лейси? Заметит ли она, как ему больно, когда он видит, что она берет Себастьяна под руку?

Вытащив из кармашка сюртука часы, он открыл крышку и посмотрел на циферблат. Половина седьмого. Ему следует поспешить, иначе он опоздает на вечернее мероприятие.

Себастьян не терял времени даром. Прошлым вечером Лейси ужинала в доме Эйвери, а теперь он устроил так, что они вместе будут сопровождать Лейси и Фрэнси в театр на открытие сезона.

Гаррет вскочил и захлопнул тяжелую папку с бумагами. Он почти одновременно снял пальто с вешалки у входа, сдернул нарукавники и выскочил прочь.

– Всего доброго, Грэмб, – попрощался молодой человек, устремляясь мимо сидящего в приемной секретаря.

Тот что-то пробормотал в ответ, но Гаррет едва ли мог его слышать, погруженный в мрачные мысли.

– Чудесно! – с довольным видом заключила Фрэнси, заканчивая укладывать волосы в наимоднейшую прическу: старательно завитые раскаленными щипцами кудряшки обрамляли ее хорошенькое личико.

Девушка надела зеленое шелковое платье, расшитое жемчугом, с пышно собранными наверху рукавами, и кружевные перчатки по локоть цвета слоновой кости.

– Должна признаться, я была удивлена, когда Себастьян прислал нам приглашение с просьбой сопровождать их с Гарретом. И как раз сегодня вечером!

– Как говорит Анна, это – судьба, дорогая Лейси. Тебе было на роду написано выйти замуж за этого человека, вот и все. Твой план удался лучше, чем мы могли мечтать.

– Да ты права. Но надо же было получить приглашение именно на ту комедию, о которой я собираюсь писать, – это нечто сверхъестественное!

Фрэнси рассмеялась, помогая подруге застегнуть ряд мелких пуговок на спинке розового вечернего платья. Лейси натянула длинные белые перчатки и старательно закрепила на самой макушке кокетливый белый беретик из кашемира.

– Так ты и работу досрочно выполнишь, и получишь лишний шанс совершенно очаровать Себастьяна Эйвери. Лучше не придумаешь!

На лице Лейси появилась вымученная улыбка. Девушки подхватили подобранные в тон нарядам сумочки, в которых лежали не только носовые платочки и немного мелких денег, как у всех дам, но и карандаши, и тонкие блокноты, – и направились вниз.

Лейси повторяла себе, что должна быть счастлива: ее намерение выйти замуж за Себастьяна осуществлялось более чем успешно. Должна… И все-таки она не могла не сожалеть, что не Гаррет будет сегодня ее кавалером, и никак не могла представить, как ей удастся пережить этот вечер, ничем не выдав тех чувств, которые она недавно в себе обнаружила.

Девушки как раз спускались по лестнице, когда у входа зазвонил колокольчик. Слуга распахнул двери перед молодыми джентльменами в безупречных черных фрачных парах с ослепительно-белыми жилетами. Оба были так красивы, что легко можно было предположить, что все женщины в театре будут оборачиваться им вслед. Однако Лейси видела только Гаррета. Он тепло улыбнулся, и ее сердце, радостно екнуло в ответ. На какое-то мгновение они замерли, не в силах оторвать друг от друга взгляд, и девушке показалось, что его переполняют те же чувства, что испытывает она сама. Внезапно улыбка исчезла с лица Гаррета, и он поспешно отошел в сторону, уступая дорогу Себастьяну.

– Вы просто ослепительны, – восторженно проговорил галантный кавалер, слегка прикасаясь губами к протянутой ему руке в перчатке. – Сегодня мне будут завидовать все мужчины!

Лейси вспыхнула и смущенно отняла руку. Не удержавшись, она взглянула на Гаррета, чтобы понять его реакцию на происходящее. По его недовольному лицу Лейси решила, что он опять сожалеет об их затее.

Помогая Фрэнси надеть накидку, Гаррет не скупился на комплименты по поводу ее внешности. Девушка кокетливо хихикала и даже легонько шлепнула его веером, когда он что-то прошептал, наклонившись, прямо к ее ушку.

Наблюдая за этой сценой, Лейси была готова расплакаться от отчаяния. Почему, ну почему не Гаррет – обладатель необходимого ей огромного состояния? Как просто отдать ему свое сердце! Ее преданность и восхищение оказались бы не наигранными, а совершенно искренними!

– У ворот нас ждет коляска, но вечер настолько хорош, что мы предлагаем немного прогуляться пешком.

Лейси повернулась к Себастьяну. Его темные волосы были тщательно разделены пробором и причесаны. Глаза весело блестели, словно два самоцвета. Он и вправду был хорош собой. Лейси прекрасно понимала, благодаря чему Себастьян завоевал у дам свою репутацию. Весь Мобил умрет от зависти, если он сделает ей предложение. И несмотря на это Лейси не испытывала ничего, кроме тоски, когда взяла Себастьяна под руку, галантно предложенную ей.

Они договорились пройти пешком пару кварталов до театра, где Себастьян забронировал для них ложу. Увидев четыре вытянувшихся в рядок кресла, Лейси почувствовала, как ее охватывает паника. Фрэнси заняла свое место первой. Гаррет последовал ее примеру, и Себастьян жестом предложил Лейси сесть рядом с Гарретом. Буря чувств, которую девушка с трудом сдерживала в душе, чуть не вырвалась из-под контроля.

Откуда взять силы, чтобы просидеть весь вечер бок о бок с Гарретом? Как вдыхать аромат его одеколона и напомаженных волос? Лейси показалось, что вокруг глухо грохочут огромные барабаны, и только спустя некоторое время она поняла, что это сердце бьется у нее в груди так бешено, что ей даже захотелось сдержать его рукой.

– Лейси?

Голос Себастьяна донесся до ее слуха и не дал разразиться истерике. Она подняла глаза и заметила, как нахмурился Гаррет. Его губы сжались в тонкую линию, словно предупреждая ее об опасности. Помутившееся было сознание прояснилось, и Лейси смущенно кашлянула.

– Извините, – прошептала она, легко опускаясь в свое кресло.

Себастьян устроился рядом с ней. В душе Лейси молилась, чтобы вечер закончился как можно скорее.

Пьесой, которая шла на сцене, театр открывал новый сезон. Представление началось в восемь часов вечера. Во время первого из трех актов комедии все четверо так непринужденно переговаривались и иногда смеялись вместе с остальными зрителями, что Лейси поняла; ее страхи оказались совершенно беспочвенны.

Первую половину спектакля Себастьян старательно развлекал Лейси. Занятая его болтовней и размышлениями о том, что следует написать в заметке, она была почти лишена возможности переживать из-за близости Гаррета.

В первом же антракте девушки извинились перед кавалерами и удалились в дамскую комнату. Там они записали в блокнотики впечатления об увиденном. Когда подруги вернулись, публика в вестибюле была увлечена обсуждением нового здания театра. Через некоторое время Лейси еще раз удалилась, чтобы записать новую порцию впечатлений. К своему удивлению, она быстро заболела газетной лихорадкой: ей доставляло истинное удовольствие излагать на бумаге свои мысли и наблюдения.

Выходя из дамской комнаты, девушка заметила, что к ней направляется Тадэус Стоун. Перепуганная Лейси оглянулась вокруг и, поняв, что Гаррет пристально наблюдает за ней, почувствовала, что бледнеет. Увидев ее испуг, Гаррет широкими шагами быстро преодолел разделявшее их расстояние и подошел к Лейси, всего на какое-то мгновение обогнав Стоуна.

– Дорогая Лейси! – вкрадчивый голос Стоуна источал притворную радость. – Как вы поживаете?

Она быстро взглянула на Гаррета и заметила, что он насмешливо улыбается, пристально изучая этого человечка. Ей необходимо было избавиться от Стоуна раньше, чем тот успеет сказать что-нибудь, что насторожит Гаррета.

– Прекрасно, мистер Стоун. – Лейси отвернулась, намереваясь отойти в сторону.

– А как поживает, ваша драгоценная матушка? – спросил Стоун, не отставая от девушки ни на шаг. – Я подумываю как-нибудь ее навестить. Мне кажется, это неплохая мысль, тем более что вы так заняты здесь, в городе.

Девушка медленно повернулась и посмотрела прямо ему в лицо. В душе ее снова заполыхала ненависть.

Лейси почувствовала, как щеки покрываются красными пятнами.

– Матушка чувствует себя превосходно, мистер Стоун. Откровенно говоря, у всех нас дела идут великолепно. Однако я не думаю, что сейчас подходящее время для вашего визита. Я высоко ценю вашу… заботу, но думаю, что вернусь домой раньше, чем вы об этом успеете узнать.

Стоун вопросительно вскинул брови, услышав открытый вызов в словах девушки. Лейси заметила, что Гаррет чем-то смущен. Однако сейчас ей это было безразлично. Главное, чтобы Стоун понял: она не собирается просто так сдаться и позволить ему уничтожить ее семью.

И все-таки Гаррет догадался, что девушка сильно напугана. Поэтому он подошел к ней и взял под руку.

– Давайте вернемся назад, Лейси?

Она кивнула в знак согласия, проигнорировав удивленный смешок Стоуна, раздавшийся ей вслед.

Гаррет обеспокоенно хмурился, но не задал Лейси ни единого вопроса. Она охотно вернулась на место, решительно настроенная забыть неприятную сцену.

Когда пьеса подошла к концу, Себастьян предложил заглянуть в расположенное неподалеку кафе на открытом воздухе и, несмотря на поздний час поужинать там. Девушки согласились, и вся четверка направилась вниз по Черч-стрит мимо пожарной каланчи.

– О! Мы должны забраться наверх и позвонить в колокол! – заявила Фрэнси, останавливаясь перед постройкой из красного кирпича, где хранился инвентарь городской пожарной команды.

Молодые люди Мобила издавна развлекались тем, что взбирались вверх по железной лестнице на внутренней стороне дома, пересекали крышу и били в колокол. Поскольку во время настоящих пожаров с каланчи раздавался непрерывный набат, не было никакого вреда от столь невинного развлечения – всего разочек ударить в настоящий пожарный колокол.

– А тебе не кажется, что мы уже немного выросли для таких шалостей, Фрэнси? – спросил Гаррет, откинув полы фрака и засунув руки в карманы брюк.

– Пф-фф! – только и ответила Фрэнси. Глаза ее горели от возбуждения. – Ты, похоже, превратился в старую перечницу, Гаррет Армстронг, но остальные присутствующие здесь знают, как нужно по-настоящему развлекаться! Эй, вы, оба, пойдемте со мной!

Себастьян от души рассмеялся. Было ясно, что он не видит причин не поддержать выходку, предложенную Фрэнси. Правда, Лейси не разделяла их энтузиазма. Она никак не могла отделаться от печальных мыслей о мимолетной встрече со Стоуном.

– Ну уж нет, увольте! – сказала она, высвобождая руку из руки Себастьяна. – Вы можете делать, что хотите, а у меня немного болит голова.

– Тем более надо слегка развлечься.

Однако Лейси упорно отказывалась, как ни старался Себастьян ее уговорить, У нее не было никакого настроения участвовать в детских забавах. Мысли были заняты куда более серьезными вещами.

– Прекрасно, – наконец заявила Фрэнси, потеряв надежду уговорить подругу и Гаррета. – Вы вдвоем отправляйтесь в кафе и займите для нас столик. – Мы вас догоним. Но, когда услышите колокольный звон, знайте – это мы развлекаемся, пока вы предаетесь унынию. Вперед, Себастьян!

Фрэнси схватила Себастьяна за руку, и они свернули в переулок, огибая здание пожарной станции.

– Порой я удивляюсь тому, что вытворяет Фрэнси, – произнесла Лейси, пытаясь сейчас, когда они с Гарретом остались наедине, начать хоть какой-то разговор. Весь вечер она старательно этого избегала и все-таки оказалась в его обществе, как только они покинули театр. Однако она не стала бы участвовать в дурацкой затее Фрэнси даже ради того, чтобы избежать возможности оказаться лицом к лицу с Гарретом.

Гаррет нахмурился:

– Она слишком легкомысленна даже для необремененной никакими заботами девушки из богатой семьи.

Лейси посмотрела на Гаррета, удивленная его едким замечанием. И как это могло кому-то прийти в голову, что Фрэнси легкомысленная? Ведь она занималась делом, которым прежде не занималась ни одна женщина, – была репортером, рассказывающим о всех трагедиях города, первой сообщала в газете о сенсационных новостях, какими бы ужасными или скандальными они ни оказывались. Многим уважаемым дамам вообще запрещалось читать статьи Филиппа Трумена – Фрэнси Томас.

«Конечно, – напомнила себе Лейси, – Гаррету ничего не известно о том, чем занимается Фрэнси». Никто, кроме нее самой да редактора «Реджистер», не знал, что именно Фрэнси и была тем самым Филиппом Труменом. Впервые Лейси поняла, почему ее подруга старалась выглядеть в глазах остальных такой пустышкой. Она скрывала свое истинное лицо так хорошо, что никто не смог бы ни о чем догадаться.

Лейси и Гаррет в неловком молчании шли дальше. Все мысли девушки были сосредоточены на попытке Стоуна, пусть даже не в открытую, усилить свои угрозы.

Не желающее слушать доводов рассудка, сердце стремилось к Гаррету. Лейси боялась встретиться с ним глазами, чтобы он не догадался о вспыхнувшей в ее сердце любви. В стройной фигуре юноши тоже чувствовалось большое напряжение. Вскоре они подошли к дому Фарлей. Здесь рос огромный дуб, ветви которого спускались прямо на Черч-стрит, преграждая проход.

При виде холодного пугающего силуэта дерева Лейси задрожала, обрадовавшись тому, что рядом с ней был Гаррет, – в его присутствии она ощущала себя в безопасности. Она вспомнила его объятия и поняла, что кровь вновь закипает в ее жилах.

Испугавшись собственных чувств, Лейси постаралась отойти от Гаррета, но, сделав шаг в сторону, неожиданно оступилась на краю вымощенного кирпичом тротуара и громко вскрикнула.

Гаррет, резко повернувшись, подхватил девушку сильными руками.