Текст книги "Любовь с первого ритуала"

Глава 19

Ох, как же я была зла! Безмерно, невероятно, до искр перед глазами и полыхания огня в груди. Будь я чайником, у меня из-под крышечки уже бы валил пар. Только я никакой не чайник… Я – истинная некромантка, дитя самой смерти, верная адептка тьмы. Я – ужас, летящий на крыльях возмездия. Кому оно предназначено? Бесспорно, его хватит на всех, но первые на очереди – полицейские!

Вот так вот взять и арестовать наставника прямо во время моей практики?! Глупые смертные! Вообще страх потеряли, и мозги заодно. Упрятать в тюрьму невинную жертву недавнего несостоявшегося покушения… Может, они и Бонну посадили? В соседнюю камеру! С них станется, идиотов окаянных.

Чередуя ругательства с проклятиями, я металась по дому и в праведном исступлении пинала мебель. Белка пряталась на чердаке, благоразумно не мельтеша под ногами, и попискивала оттуда с яростным согласием. Будто не она позволила увести нашего некроманта! Подумаешь, он велел не закусывать полицией. Тоже мне послушная нашлась. Хотя я не лучше – ничего не сделала.

Неозвученные ругательства и неотпинанная мебель закончились, нога заныла, а легче не стало. Зато не осталось сомнений – надо срочно довычислять настоящего убийцу. Кто, если не я? Одним махом и начатое расследование до конца доведу, и заказ выполню, и Виларда освобожу. Ведь его отпустят, если поймают настоящего убийцу. Точнее, не поймают, а я преподнесу – на блюдечке с золотой каемочкой. Полиции останется только арестовать душегуба, уж с этим они управятся, раз больше ничего не умеют.

Воодушевленная, я побежала наверх. Бэллочка встретила меня одобрительным кивком, словно прочитала мои намерения. Напарница все-таки! И боевая подруга. На плечо мне забралась с одного прыжка, с извиняющимся писком ткнулась носом в щеку. Ладно, прощу… Позже, может быть.

Стоило бросить взгляд на извлеченную из-под кровати доску с подозреваемыми – и меня погрузило в чертоги разума. Прям почувствовала, как в голове шестеренки завращались, запуская масштабный мыслительный процесс. Разглядывая нарисованных подозреваемых, я нехотя прилепила к ним листик с Домрой, у которой внезапно обнаружились и преступные наклонности, и мотив. Симпатия симпатией, а объективность – для сыщика главное. Вдову Стефанию и пострадавшую Бонну я с доски не отцепила, слишком они мне не нравились. Объективность объективностью, а чутье – тоже сыщицкий инструмент!

Какие еще у нас кандидаты в убийцы?

Сын покойного Элвин, которого оба родителя могли изрядно достать, пробудив желание стать круглым сиротой.

Бывший обиженный партнер Алоиса по бизнесу, а ныне трактирщик – Сандерс.

И пылкий любовник вдовы – бармен Филон.

По центру доски в прозрачном пакетике была пришпилена единственная улика, добытая Бэллочкой с места преступления, то есть из дома Бурдонов. Коричневая пуговица, оторванная или оторвавшаяся…

Я прищурилась, рассматривая ее так пристально, что зарябило в глазах. А затем меня, аки молнией, пронзило догадкой! Я аж вздрогнула, а Бэллочка свалилась с моего плеча. Все потому, что в памяти всплыл вчерашний вечер и неопрятная рубашка бармена… На ней как раз отсутствовала пуговица! Та самая. Я уверена!..

Суметь бы теперь это доказать… Прекрасно помню, что вычислить преступника – лишь половина дела. Если, конечно, он не попался с поличным. Будет замечательно, если экспертиза найдет на пуговице следы крови Бурдона, но это маловероятно – после того, как белка ее погрызла и притащила обслюнявленную в пасти. Эх, следовало обучить приспешницу более бережному отношению к уликам!

Но унывать я не намеревалась, у меня мигом созрел план. Пойду в полицию с пуговицей. Вдруг ее окажется достаточно в качестве улики? Остальное объясню им на словах.

Бэллочку я с собой не взяла, чтобы ей не думалось, что можно меня не слушаться, а потом идти со мной на дело, как ни в чем не бывало. Нет, нельзя! К тому же, когда я на взводе, лучше не ходить в сопровождении зубастого оружия массового поражения. Так, на всякий случай, во избежание.

Решительно спустившись по лестнице, я прошла мимо гостиной: стопки привлекательных книг на столе, сидящего на диване и глядящего в одну точку полицейского. В смысле – уполномоченного лица, которое осталось за мной присматривать. После ареста Виларда я успела сунуть нос в верхнюю книгу из королевской библиотеки и приобщиться к редкой древней практике – гипнотическому стазису. Вон, какая я молодец и талантище, правильно наколдовала, превратив надсмотрщика в истукана. Уже и позабыла о нем – так удачно остолоп слился с мебелью! Надеюсь, я его не пнула, когда бегала тут разъяренная… Или нет, надеюсь, пнула.

Я не сомневалась, что путь в полицию лежит через главную улицу. По крайней мере, на ней должны быть какие-нибудь указатели. Начинало вечереть и холодать, я куталась в пальто, ускоряя шаг. У муниципалитета до моих ушей долетели чужие слова:

– Немудрено, что некромант убивец оказалси, – высказывала одна уже знакомая мне старушка сплетница другой. – Не только ремесло его черное, но и душа! Небось заставил Бурдона завещание переписать, да и порешил…

Я замерла, как вкопанная. Вторая старушка, раскрасневшаяся и взволнованная, поддакнула:

– А чего, удобно: допрашивать-то покойничка все равно больше некому, испепелил – и концы в воду. Ошибочка, мол, вышла. Случайно…

– Ага, ага! Только с нашими полицейскими не шути! Враз все просекли и арестовали супостата. И поделом!

– Господина Виларда арестовали из-за нелепых подозрений, – не выдержала я, – ничего не доказано.

– Доказано, доказано, – уверенно заявила она. – У моей внученьки муж ее подруги в участке полицейском трудится, он сказал – убийцу арестовали, дело закрыли.

Что?! Значит, доблестные полицейские толком не расследовали убийство? Объявили виновным абы кого, сбагрили потенциальный «висяк»! Плевать им на правду, хоть я сто доказательств принесу. Им же поработать придется, а они категорически против этого. Прав был сыщик Блэк, пропащие люди стоят на страже нашего закона, с такими и преступники не нужны!

– Кейрочка, деточка, не переживай, – заботливо прошамкала та старушка, что побледнее, – просто заканчивай к мертвым взывать! Глядишь – не поздно еще. Ты девочка молодая, ладная… Мужа тебе подыщем. Вона почтальон наш – хоть куда парень! Деточек заведете… А то с этой некромантией того и гляди – сама начнешь ножами колдовскими махать. Дурное это!.. То ли дело замуж…

Кажется, она еще что-то говорила, да я уже не слушала. Во-первых, было совершенно не интересно, во-вторых, мысли целиком и полностью занял Вилард. Как наяву представлялся в тюремной камере – несчастный, в антимагических наручниках, блокирующих дар без возможности использовать любые чары.

Вот вроде и ученый, а такой наивный – позволил себя арестовать, понадеявшись на справедливую полицию! Сразу видно: мало книжек читал. Тех, что про расследования убийств, само собой. Вот и не знает элементарных вещей при всей своей некромантской легендарности. Теперь его упекут далеко и надолго. Это ужасно! Ведь тело Бурдона испепелилось из-за меня…

Я сжала ладони в кулаки. Надо спасать наставника. Немедленно!

– Раз вы все знаете, – перебила я старушку с поучениями на полуслове, – подскажите, где находится городская тюрьма?

– Нетути ее у нас, – удивилась та. – Зачем нашему городку целая тюрьма? Полицейский участок есть, у них тама и камера имеется, как ее… Временного содержания, во.

– Понятно. Тогда скажите, где у вас полицейский участок?

– За почтой, чуть дальше по улице, – просветила краснощекая сплетница и, ахнув, запоздало спросила: – Неужто наставника навестить вздумала?!

– Нет, – ничуть не соврала я.

Развернувшись, зашагала вовсе не в направлении полицейского участка. Это еще успеется. Я буду не я, если к утру Вилард не окажется на свободе!

Дошла я быстро – земля, казалось, горела под ногами. Во дворе общежития было пусто и темно. Не горело ни одного фонаря, девочка на улице не играла. Я спустилась в подвал и постучалась в железную дверь.

– Ну чего вам? – раздался с той стороны недовольный скрипучий голос. – Сколько раз повторять, что свет только завтра починят?

Явно остался за хозяина в общежитии вместо Бонны, а жизнь его к такому не готовила. Однако тяжелая дверь отворилась, явив на пороге сгорбленного Элвина с выдающимся начесом волосом на голове. Его глаза уставились на меня, не мигая, и блеснули радостно, почти счастливо.

Попятиться я не успела… Он накинулся с объятиями и возгласом:

– Это же вы спасли матушку! Спасибо!..

– Да… – Я вывернулась из его цепких рук, одернула платье. – Не стоит благодарности, это был мой долг. Как здоровье госпожи Бонны?

– Плохо, – Элвин шмыгнул носом, – без сознания до сих пор, в больнице… В другом городе, даже навестить не могу! Целители не говорят ничего обнадеживающего… Не уверены, что она очнется…

Да, плохо! А убийце, наоборот, хорошо. Если Бонна уснет вечным сном, то будет все равно мертвая, которую никак не достать с того света и не допросить.

– Надеюсь, что ваша матушка вскоре придет в себя. – Очень надеюсь! – А пока, окажите мне, пожалуйста, любезность…

Не дожидаясь приглашения, я вошла к нему в комнату. И напротив пустых полок распахнутого шкафа, в котором некогда пылились чучела. Не поняла!

– Господин таксидермист, а где ваш ассортимент проклятых зверушек?

– Там… – Элвин кивнул на здоровенный, завязанный веревкой холщовый мешок в углу комнаты и нервно пригладил торчащие волосы, неизгладимый след некромантова проклятья. – Завязал я с этим делом. Разонравилось как-то…

Еще бы не разонравилось!

– А вам-то что?..

Время распродажи, вот что!

– Хочу купить еще чучел. Всех, что у вас есть. Продадите?

– Нет.

Ожидаемо. Знает уже, кто я на самом деле и чего смогу натворить с этой братией.

Я хмуро уперла руки в бока, готовая торговаться за столь необходимые мне чучела до победного конца. А если надо – и подраться могу!

– Забирайте бесплатно. Все равно выбросить собирался…

О, такое «нет» мне даже нравится. Вот что лютые заколдованные котята со злобными таксидермистами делают! Я довольно подошла к мешку, схватила его обеими руками, силясь поднять. Не смогла. Тяжеленный какой.

– Мне нужна доставка на дом, – вздохнула я, – незамедлительная. Здесь, в общем-то, недалеко, пара улиц…

Элвин поджал губы, но его благодарность за спасенную маменьку оказалась сильнее, поэтому он закинул мешок на спину и поковылял на выход. Совсем не хилый парень, внешность обманчива! По дороге трещал без умолку, а дыхалка не сбилась. Ну как трещал – рассказывал, насколько Бонна замечательная, и что он без нее страдает… Называл моего наставника разными нехорошими словами – мол, ладно его отца пришил и наследство чуть не увел, а матушку-то зачем? Все равно та не хотела «эти проклятые деньги брать» и ему запрещала.

Хм… Вдруг Элвин пытался ее грохнуть, чтобы запрещать стало некому? А теперь притворяется, что убит горем. Впрочем, маньяк из него весьма посредственный: ему одного котенка с защитным заклинанием хватило, чтобы прекратить творить бесчинства. Ясно, что он испугался, а не одумался, но зверушкам в любом случае повезло. Тем, что живы. Тем, из мешка, что уже умерли, повезло поменьше. Хотя… Сегодня ночью справедливость восторжествует для всех!

Элвин довел меня до самого крыльца некромантского дома, поставил мешок перед дверью и мрачно поинтересовался:

– Вы тут живете?

– Да, – ответила я, сообразив наконец, что ему было известно, кто я, а вот у кого живу – вряд ли. – Видите ли…

– Вижу, – буркнул он, – что домик так себе. Давайте я вам комнату в общежитии сдам? Со скидкой! И завтраками. У нас нынче акция…

– Обязательно обдумаю ваше предложение, – улыбнулась я, радуясь, что сынок Бонны редко выходит на улицу и понятия не имеет, чей это дом. – Вы обратно-то дорогу найдете, не заблудитесь?

– Не должен…

Элвин почесал затылок под стоящими дыбом волосами и пошел. Не туда.

– Поворачивайте направо, – крикнула я ему вдогонку, – налево – лес…

Повернул, молодец! Правильно, нечего на ночь глядя на болота ходить, опасные там места.

Кряхтя, я затащила мешок в дом. Прибежавшая в прихожую Бэллочка его ревниво обнюхала и зашипела, вздыбив по всему телу шерсть. Не рада старым друзьям?

– Успокойся, – я ласково потрепала ее по голове, – это не то, что ты думаешь.

Она отчего-то не поверила, посмотрела на меня жалобно-жалобно и очень виновато. Сдается мне, отныне будет слушаться…

Я смахнула пот со лба и дотащила мешок до гостиной. Уполномоченный следить за мной полицейский сидел истуканом и не реагировал ровно никак. Отличная древняя практика в той книге описана!

На всякий случай я обновила на нем плетения, чтобы не отмер в самый неподходящий момент. Теперь в доме я за главную, нужно поддерживать порядок! А шевелящийся полицейский в гостиной – это непорядок. Сыщик Блэк бы со мной согласился.

Я сходила на кухню, подкрепилась наготовленной Вилардом едой и отправилась в его спальню. Без спроса, ибо спрашивать было не у кого, а я не знала других мест в доме, где могли бы храниться магические ингредиенты. На кухне лишь кое-что для зелий имеется, а у меня в саквояже нет ритуальной чаши, свеч и мелков, как-то не привезла, решив, что наставник мне все это выдаст при необходимости.

Я не ошиблась – нашла у него целый ящик в комоде, забитый вещицами для оккультных дел. Брать нужные стыдным не посчитала, это для его же пользы, а бежать в магическую лавку мне некогда, и не факт, что она здесь есть. Заклинание и пентаграмму я выучила еще накануне – в книге «Некромантия. Тайные ритуалы, доступные не каждому». Массовое поднятие умертвий – мероприятие энергетически затратное. Особенно – проклятых умертвий. Необходимо выверить все от и до!

Выверяла я до поздней ночи. Откинув ковер, чертила в гостиной сложную пентаграмму с заключенными в нее символами, расставляла на них зажженные свечи и ритуальные чащи. В каждую капнула своей крови, села в центр рисунка и произнесла загробным голосом взывание к мертвым. Моим новым верным слугам и соратникам!

Последнее запечатывающее слово, выплеск силы. Мешок в углу зашевелился, задергался. Внутри него наперебой запихались лапки, послышались возбужденный визг и писк. Бэллочка, до этого смотревшая на меня с любопытством и осуждением, навострила уши и резво вскарабкалась на мешок. Ее острые когти с неравнодушным рвением разрезали на нем веревку, наружу попрыгали и полезли ожившие умертвия.

Пушистые зубастые зайчатки и морские свинки, юркие суслики, колючие-когтистые ежики, упитанные свирепые крыски, коварного вида бурундуки, красноглазый хорек с впечатляющим оскалом и парочка бешеных белок. Вся братия выстроилась передо мной стройными рядами в ожидании команды.

Что ж, я ее дам…

Вперед, моя маленькая армия, вперед!

Глава 20

Они высыпались на улицу под покровом ночи, объятые мертвенным лунным светом. Создания тьмы, приспешники хаоса, идеальное оружие возмездия! Шли за мной дружной бандой: рядами, гуськом, моська к хвосту. Морды были свирепые, хвосты – трубой. Ну, у тех, кому хвост это позволял. Шествие замыкала Бэллочка: присматривала, подгоняла и следила, чтобы никто не отстал и не потерялся. Правильно… Не можешь помешать, так возглавь.

Я вышагивала медленнее, чем хотелось бы: из-за влитой в несколько десятков существ силы меня слегка шатало, голова кружилась. По венам растекалась клонящая в сон слабость, но я не могла и не собиралась ее себе позволять. Предводителю адского зверинца необходимо быть бодрым, сосредоточенным и очень крутым! А клевать носом – не круто.

Оживленные чучела отбрасывали длинные зловещие тени, клацанье зубов сливалось в замечательную какофонию. Стоило отойти из дома некроманта на более заселенную улицу, как у нас появились зрители. Народ высовывался из окон и тут же прятался, редкие прохожие шарахались. Слабаки!

Мое мертвое войско шествовало медленно, но угрожающе. Кто попробовал бы нас остановить? Желающих смертничков и не нашлось!

Вскоре мы достигли цели.

Полицейский участок был маленьким и одноэтажным и совсем не походил на неприступную крепость. Никакой видимой охраны, только железная, по всем признакам запертая дверь. Я обошла здание по кругу, убеждаясь, что в тех окнах, которые не зашторены, – темнота и решетки. Забора с колючей проволокой не было. Собственно, забора вообще не было. Как и черного или запасного входа. Противопожарная безопасность?

Нет, не слышали! В случае пожара – горите!

Со стороны неогороженного двора я приметила глухую стену с крошечным оконцем под потолком. С решеткой, между прутьев которой разве что крыска просунется. Сразу стало понятно, где тут камера: другие окна как окна. Надеюсь, это не туалет… Не то неловко будет…

Впрочем, не будет. Некромантам неловкость чужда, вместе с муками совести!

Обойдя здание еще разок на всякий случай, я остановилась перед той самой стеной. Шествие за моей спиной тоже. Кролики из первых рядов сделали это расторопнее бурундуков из второго, которые в них попросту врезались. Шедшие следом умертвия споткнулись и упали, наваливаясь сверху в кучу малу. Бэллочка негодующе всплеснула лапками и принялась ее разгребать, возвращая чучелам вертикальное положение. Да, не очень они у меня сообразительные… Но от них мозг и не требуется, думаю и приказываю тут я.

– Что ж, проклятые твари, – начала я с комплимента, ведь они даже чучелам приятны. Указала на стену и скомандовала: – На штурм!

Моя маленькая армия пушистым роем ринулась в бой. Облепила стену, вгрызаясь в каменную кладку. Напор – во, силища – во, зубищи – ух! А уж ярости сколько, закачаешься.

Стена и качнулась, задрожала. Полетели пыль и труха, а затем… Бабах! И густая завеса из крошева. Она медленно оседала на головы копошащихся в обломках воинов тьмы. В носу нестерпимо защекотало, я чихнула.

Эх… Такой эпичный момент испортила.

Пока я задерживала дыхание, завеса поредела. Взору предстала лишившаяся одной стены камера с дверью-решеткой. Я не ошиблась – пленник был именно там. Бывший пленник, потому что теперь-то он свободен как ветер!

Я знала, что у Виларда выразительные глаза, но чтобы настолько… Взгляд у него был ошалелый и ошарашенный. Почему-то без капли благодарности. Мне навстречу наставник тоже не бежал.

Видимо, от шока! Бедный, чего он здесь только не натерпелся!

Сидел на кровати с полным печенюшек подносом на коленях и дымящейся чашкой в ладонях. Так унизить легендарного некроманта – чая ему дать с печеньками… Еще бы выдали плед, белые носочки и усадили на подоконник! Никакой гуманности у этих полицейских.

Антимагических наручников на Виларде не было. Неужто так недооценили? Или в этом захолустье о таких вообще не слыхали? Как бы то ни было – это к лучшему: не придется от них избавляться!

Кашлянув, я вприпрыжку пробежала по руинам в камеру и выпалила:

– Я пришла вас спасти. Идемте!

– Куда?.. – выдавил Вилард.

Логичный вопрос. Но я все предусмотрела.

– Пустимся в бега. В этом замшелом городке еще пожалеют, что вас оговорили! Мы заставим их сотрястись от величия темных сил! А пока спрячемся в лесу, под защитой вашего инфернального бегемота.

– Что?.. – Он озадаченно моргнул. – Какого бегемота?..

– Простите, я образно выразилась. Не хотела обзывать ту тварь, которую вы призвали и подкармливаете на болотах для каких-то своих тайных целей. Неспроста же каждый день туда с сумкой ходите!

Вилард молча отставил чашку на поднос, а поднос – на кровать. Наконец-то встал. Оглядев ораву чучел, устроившихся на обломках стены, он тяжело вздохнул.

– Скорее, уходим, – поторопила я, – в любой момент на шум сбегутся…

Не договорила. Решетка отворилась, в камеру ввалились полицейские. Всего двое, пф-ф-ф. Но с табельными пукалками… Приспешники, в бой! Толком не успела скомандовать, а мои воины уже оскалились и зашипели. Вилард отмер и сложил руки в магическом пассе. С его губ слетело короткое заклинание, и вся пушистая банда свалилась смирными мертвыми чучелами.

Э?..

Я потеряла дар речи.

Бэллочка поджала уши и неподвижно рухнула в общую кучу.

Предательство! Мой собственный наставник! Мою собственную белку! Это как вообще? Я уже была готова наброситься на спасенного некроманта с кулаками, но тут увидела, как Бэллочка открыла глаз, зыркнула по сторонам и тут же его закрыла.

Это она молодец! Притвориться мертвой, а потом, когда враги расслабятся, наброситься на них – отличная тактика.

– Опустите оружие, – велел полицейским Вилард, и те послушались, – тут больше нет никакой опасности.

Полицейские выполнять это распоряжение не торопились. Испуганно поглядывали то на разрушенную стену, то на мою мертвую армию. Вот же непонятливые! Эдак они и пристрелят Виларда – при попытке бегства.

Пора было вмешаться.

– Он невиновен! – закричала я. – На самом деле убийца… Убийца бармен Филон!

Затевать разговор было слегка несвоевременно, но не позволять же наставнику погибнуть. Тогда получится, что я зря его спасала.

– Ну да, – не стал спорить полицейский, седой и с залысинами, – Он только что явился в участок и во всем сознался, его сейчас допрашивают.

Что?! В смысле – сознался?

– Вот и славно, – сказал Вилард, будто не его несправедливо арестовали. – Тогда мы пойдем. Простите за разрушения. Уборку и ремонт я оплачу.

– Дело не в причиненном ущербе, – не согласился полицейский помоложе и понаглее. – Это нападение…

– Это. Досадное. Недоразумение, – отчеканил наставник, и представитель попранного мной закона замолчал, будто подавившись словами. – Продуктивного вам остатка ночи.

Пока меня не передумали отпускать, я попятилась к обрушенной стене, но Вилард ухватил за локоть и допятиться не дал.

– На улицу мы пойдем нормально через дверь, – поставил он меня перед фактом и, бросив печальный взгляд на недопитый чай и недоеденные печеньки, шагнул из камеры в коридор.

Я на секунду задержалась и тихонько свистнула Бэллочке. Та сразу поняла, что хватит притворяться трупиком, и молнией метнулась ко мне. Заскочила на руки и спряталась за пазуху. Тогда я и вышла в коридор. В разрушенной камере мне точно делать было нечего, тем более что Вилард уже утопал вперед и на ходу раздавал этим двум полицейским указания:

– Умертвий собрать в мешок и принести к моему дому. Можете не бояться, они качественно обездвижены. А вот упокоить их надо по всем правилам. Займусь этим после.

Я шла и удивленно оглядывалась по сторонам. Странно, вроде бы моя армия ломала только одну стену, а обрушенными оказались несколько. Видимо, здание очень уж старое, и строили не на совесть. Или какие-то неучтенные зайцы продолжили штурм, не ограничившись камерой, команды «Отбой» ведь я не давала… То тут, то там в стенах зияли дыры, где-то двери сорвало с петель.

– Сказал же, ремонт оплачу, – мрачно обещал Вилард возмущенным полицейским.

Опять у него из-за меня сплошные траты… Но чувствовать вину и неловкость что-то никак не получалось. Я собой гордилась – правильно убийцу угадала! То есть, конечно же, вычислила.

Возле одной дыры в стене я притормозила. Там шел допрос! Понурый Филон сидел за столом напротив сурового полицейского, опустив голову и мял в руках перчатку со словами:

– Услыхал, что некроманта арестовали… А это не он… Не могу я иначе…

Мне пришлось хорошенько прислушаться, чтобы разобрать его бубнеж.

– Я спать вчера лег и сон видел, что стою над телом господина Бурдона. В нем – нож, на полу кровь. И вроде бы нож этот я принес. Хорошо помню, как держал его в руках, а на руках были перчатки. Проснулся, выдохнул: ну и приснится же такое! А потом раз – и понял. Это не просто приснилось, я и в самом деле там был. И стоял, и наяву все видел.

– Что же ты сделал потом? – хмуро спросили его.

– Домой пошел. Еще ночь была. Рубашку постирал, не отстирал да выкинул, пятно на ней было какое-то грязное.

– Кровь поди!

– Нет, то ли грязюка, то ли сажа. Думал: вот же уляпался где-то. Да и спать лег.

– А о том, что ты человека убил, не думал?

– Нет, вообще не думал. Забыл… Как корова языком слизала.

– Забыл, значит, – с ехидцей ввернул полицейский. – Ну да, сущая мелочь. Может, ты еще кого убил и тоже забыл?

Захотелось стукнуть гада в погонах, очень уж жалко стало Филона. Такой он был растерянный и несчастный.

– И за что ты его? – продолжался допрос.

– Жена мне его нравилась… – Бармен опустил голову еще ниже. – Госпожа Стефания.

– Ага, мотив имеется, – удовлетворенно констатировал страж порядка.

– Наверное. Только я ж это… Не хотел на ней жениться-то. Куда мне? Она к богатой жизни привыкла, а у меня из всех богатств только чаевые.

– Ты мне зубы не заговаривай! Раз уж сознался, не отнекивайся, – прикрикнул полицейский. – Мотив был, оружие в руках держал. Выходит, и нож ты всадил. А собирался ты жениться или нет, к делу не относится. Понял?

– Понял, – покорно повторил Филон.

– Ты заблудилась? – раздался из глубины коридора голос Виларда.

– Нет, – я неохотно отлепилась от дыры в стене, – иду.

Мы покинули полуразрушенный полицейский участок, спустились на улицу по скрипящим ступеням крыльца. Того гляди и без моей помощи развалятся. Я кинула на здание прощальный взгляд и больше не оборачивалась, пока оно не осталось далеко позади.

Интересно, куда определят бедного Филона? Камеры-то нет…

Но сейчас у меня были проблемы посерьезнее. Судя по тому, как тяжело и недобро глядит на меня наставник… Сейчас он устроит мне нагоняй!

И нагоняй не заставил себя ждать:

– Штурмовать полицейский участок… Как тебе такое в голову пришло?

Терпеть не могу, когда он говорит этим своим ледяным тоном. Лучше бы раскричался!

– Обыкновенно пришло, – проворчала я. – И вообще, почему вы злитесь на меня, а не на полицейских? Это они вас зазря в тюрьму посадили.

– Да я сам им это предложил, – в сердцах выпалил Вилард.

– Что? Почему, зачем?!

Я остолбенела – прямо посреди дороги, будучи не в силах уложить это в мозгу. А потом как уложила! Он ведь еды наварил на неделю, книжек выдал. Причем еще до появления полицейских. Неужели вправду сам себя в тюрьму посадил?..

– А что оставалось делать? – Наставник явно понял, что сказал лишнее, а заодно сообразил, что я не отстану, пока не узнаю подробности. Наверное, решил сэкономить нам время и рассказать все добровольно. – В тот вечер, когда ты была, – он почему-то поморщился, – на свидании, мне не понравилась атмосфера в трактире.

– Хорошая была атмосфера, шумная, душевная! Веселье, народу много. Нынче в трактире всегда так, – решила я блеснуть осведомленностью о светской жизни городка, – вторую повариху наняли и подавальщица помощницу приводила.

– Я про магический фон. Что-то с ним было не то. Вот я и наложил чары, чтобы вредоносные магические воздействия перенеслись на меня.

– Ничего себе! Не думала, что вы так обо мне заботитесь… Даже умереть вместо меня готовы…

Я взволнованно облизала губы. Может быть, он в меня влюбился?.. Но Вилард совсем не влюбленно вздохнул:

– Я не рассчитывал, что в этом городке кто-то может наложить чары, с которыми мне не справиться. А вот наложили.

– Вы поэтому себя ножом заколоть пытались, из-за заклятия!

– Нет, просто настроение плохое было, – огрызнулся он. – Конечно, из-за заклятия. Но наложили его не на тебя, а на Бонну.

Чтобы она унесла в могилу знания о том, кто убийца? Мол, самоликвидировалась вслед за мужем?.. Видимо, у него совсем припекло, раз решился действовать таким топорным образом. Эх, допросили бы ее скорее! Да только Бонна, как назло, ни жива ни мертва. Ни так, ни эдак с ней не поговоришь.

– Хоть бы она уже…

Вилард бросил на меня колючий взгляд, а я поспешила закончить:

– …скорее очнулась. Но все равно не понимаю, зачем вам было арестовываться и садиться за решетку по липовому обвинению.

– Затем, что убийца мог планировать еще с кем-то разделаться. А если будет знать, что подозреваемый, то есть я, в тюрьме, то поостережется. Для того слухи по городу и распустили.

– Логично, – согласилась я. – Пока вы в тюрьме, новые убийства на вас не повесишь.

– Именно! Или убийца расслабился бы, что ему все сошло с рук, и как-нибудь себя выдал. На чистосердечное признание никто не рассчитывал… В общем, спасать меня не требовалось. Я же просил – сиди дома и ничего не предпринимай.

Да, неловко вышло. Но извиняться я не собиралась. В этой ситуации могли помочь только грубая лесть и восхищение.

– Вы невероятно самоотверженный! Ради спокойствия городка добровольно в тюрьму пойти.

– Не так уж там и плохо. Спокойно, во всяком случае. Было.

Это что, камень в мой огород?! В тюрьме без меня лучше, чем в доме со мной? Я хотела обидеться, но время было неподходящим. Некромант в кои-то веки решил не задавать вопросы, а отвечать на них, надо этим пользоваться.

– Вы не могли в камере долго сидеть, – утешила я его. – Вам надо инфернального бегемота кормить. Как он, без вас, на болотах?

– Какого еще бегемота? – едва не взвыл Вилард. – О чем ты?

– Вы к кому-то ходите в лес. Каждый день. Уходите с полной сумкой, возвращаетесь с пустой. Признайтесь: у вас там какая-то жуткая сущность живет? Мне-то можно признаться. Я осуждать не буду, и не расскажу никому.

– Нет на болотах никакой инфернальной сущности, – отрезал он.

– А что тогда есть?

– Не твоего ума дело.

Ясно. Бегемотом со мной делиться не хочет. Ничего, эту тайну я в свое время разгадаю. А сейчас есть кое-что поважнее – убийство старика Бурдона. Полицейские вцепились в Филона, а я в его виновности теперь очень сомневаюсь.