Текст книги "Любовь с первого ритуала"

Глава 11

– Ох… – прохрипела я.

Открыла глаза и сразу зажмурилась. Яркий утренний свет не разливался по комнате, а рассыпался иголками.

Голова загудела, накатили воспоминания о вчерашнем дне. Точнее позднем вечере. Тут мне и стало по-настоящему плохо. Свои полуночные похождения я помнила туманно, но и того, что помнила, хватало за глаза. Я пришла домой пьяная. Ха, пришла! Если бы… Домра доволокла меня на себе и подбросила под дверь. А потом я, вместо того чтобы тихенько забиться в уголок и спать, учинила скандал Виларду. Кажется, обвиняла его в том, что он слишком красивый. Вот уж вправду – ох! Ох, ё!

Я напрягала память насчет того, что было дальше, но она отказывалась сотрудничать. Возможно, из жалости. Вдруг ей виднее, и лучше ничего не знать? Духи-заступники, ну как так-то?! Немного же выпила. Память услужливо подбросила стопки с рубиновой наливкой и то, как незаметно они исчезали… Все-таки их было много. Очень!

В дверь постучали, но отворилась она безо всякого моего позволения. Порог перешагнул Вилард.

– Вам нельзя в мою комнату!

Я хотела сказать это гневно, но получилось… В общем, как получилось. Скрипом старой несмазанной тележки, если бы те умели говорить.

– Нельзя? – ухмыльнулся он. – А кто тебя вчера в эту комнату занес?

– Кто? – эхом откликнулась я.

Вариантов было немного, но я до последнего надеялась. В панике приподняла одеяло и под него заглянула. Оттуда на меня зыркнула свернувшаяся калачиком Бэллочка, только мне было не до нее. Ага, спать меня уложили в том, в чем была, в платье. Хорошо, хоть не раздевал. Только пальто и ботинки с меня снял. Или я сама сняла? Впрочем, детали незначительные.

Вилард подошел и протянул мне бутылек с мутной жидкостью.

– Выпей.

Я поморщилась. Ни пить, ни есть не хотелось. Более того, не сомневалась, что бы я сейчас ни проглотила, удержать это в желудке не смогу.

– Пей, полегчает, – настаивал наставник.

Я отрицательно мотнула головой.

– Не то поставлю «незачет» по практике.

Нормально, а? Что будет дальше? Вынеси мусор, не то поставлю «незачет» по практике? Эдак до уборки и готовки дойдет. На такой шантаж поддаваться себе дороже.

– Оставьте меня, – простонала я, будучи не в состоянии с ним спорить. – Дайте мне спокойно умереть.

– Нет уж, – категорически не согласился Вилард. – Хватит с меня мертвой белки. Мертвая дева мне в доме ни к чему. Пей!

Сейчас он был именно в том настроении, когда его лучше не злить. Я уже неплохо разбиралась в этом вопросе, поэтому собралась с силами, взяла бутылек, откупорила и сделала глоток. Ничего ужасного не случилось. Напиток, несмотря на то что выглядел отвратительно, на вкус был неплох – освежал и бодрил. Я осторожно глотнула еще, затем осушила бутылек до дна.

– Ну что, умирающая, похороны отменяются?

Я прислушалась к себе. Головная боль отпускала, ощущение песка в глазах мало-помалу проходило.

– Хорошая штука! Что это?

– Лучше тебе не знать. Главное, что в чувство приводит быстро.

Действительно приводит. Теперь я готова встать с кровати.

– Выйдите, пожалуйста, – с достоинством попросила я. – Мне нужно переодеться.

– И спуститься к завтраку, – дополнил Вилард. – Для серьезного разговора.

Для разговора? Серьезного? Мне что-то опять поплохело. Представляю, о чем может быть серьезный разговор после моего вчерашнего выступления.

Наставник забрал пустой бутылек, словно опасался, что я по остаткам на донышке выясню содержимое, и ушел. Я привела себя в порядок, облачилась в чистое платье и пошла пугаться к зеркалу. Да уж, видок! У девчонок в академии в ванных комнатах стояли зелья и припарки, с помощью которых можно навести марафет после бурной вечеринки и явиться на занятие свеженькой… Но самая бурная моя вечеринка состоялась в тот же вечер, когда, воодушевленная литературой, я дегустировала бренди. Необходимости запасаться своими снадобьями не было. Вернее, это я думала, что не было. На самом деле была, просто я о ней не знала.

По лестнице я спускалась, сияя естественной красотой. Ну, если бы круги под глазами и сероватый цвет лица способны сиять. Зато волосы были гладко причесаны, даже прилизаны. Изобразить пай-девочку мне не удастся, но хотя бы немного приблизиться к этому образу следовало.

Завтракали мы с Вилардом в гнетущей тишине. Кусок в горло лез с трудом, но все же лез и проглатывался. Надеяться на большее нынче и не приходилось. Не зря мне всегда казалось, что бодуном должен называться какой-то особо мерзкий демон…

– Итак, – объявил наставник, как только мы закончили трапезу, – что я хочу тебе сказать.

Он сделал задумчивую паузу, словно то, что ему хотелось мне сказать, было не совсем цензурным, а я и так вчера упрекнула его в непедагогичности.

– Вы сердитесь, да?..

– Нет, я осознал свою ошибку.

Ух ты! То есть – ой… Вилард ведь не подстричься решил, чтобы поумерить собственную привлекательность? О, нет! Я такого груза вины не вынесу.

– У тебя слишком много свободного времени на глупости. И ты им воспользовалась. С сегодняшнего дня я организую тебе полную занятость. Ты сюда приехала на практику, ею и будешь заниматься.

От сердца отлегло. Прическа наставника не пострадает, а учеба для меня – самое любимое дело на свете! Я едва не потирала руки от нетерпения.

Когда со стола было убрано, Вилард водрузил на него четыре больших, но на вид не слишком тяжелых мешка. Выдал мне аптекарские весы и пестик со ступой, и велел готовить порошок. В мешках лежала сушеная трава, и ее следовало перетереть пестиком. Да-да, именно вручную, чтобы не портить материал сторонней магией. А смешивать следовало одну часть из первого мешка к двум из второго, трем из третьего и четырем из четвертого. Брр-р…

– Погодите, я не разобралась.

Я попыталась просчитать эту относительно простую формулу, но мозг заявлял, что у него выходной.

– Разберешься. К вечеру все должно быть готово.

Вилард подхватил дорожную сумку и исчез за дверью. Куда он ходит-то? Однако выяснять это прямо сейчас было не время. В конце концов, мне дали задание. Отвратительно скучное, надо сказать, задание. Он явно решил от меня избавиться. Вернется вечером, ничего не готово. Можно с чистой совестью поставить «не зачтено» и отправить меня восвояси, причем с характеристикой, мол, практикантка неуч.

Если я захочу оспорить оценку и уговорю совет академии устроить разбор, то они принесут кристалл истины, а толку от него. Он понятия не имеет, правду человек говорит или нет, просто считывает малейшие реакции: пульс там ускорился, дыхание участилось (что еще со лжецами происходит, я не знаю). И выдает ответ. Я слышала, что кое-кому удается хладнокровно обманывать кристалл, даже будучи отъявленным преступником. Но я таких вершин самообладания пока не достигла и вряд ли в ближайшую неделю достигну. Разволнуюсь и провалю тест, тем более что волнуюсь я при одной лишь мысли о наставнике. Той самой, которая…

Срочно прекратив ее думать, я принялась тереть и пересыпать травки. Намаялась знатно! Мешки огромные, тереть трудно, магию использовать нельзя. Вдобавок рядом мешалась Бэллочка, норовя залезть то в мешки, то на весы, то утащить оставшийся без присмотра пестик. Провозилась я до вечера, но к возвращению Виларда закончила.

– Получите. – Я взяла огромную кастрюлю с порошком, он посторонился, словно получать ему предполагалось ею по голове. – Сделала, на сколько хватило четвертого мешка, остальное не пригодилось.

– Отлично. Поставь ее в угол, и будем ужинать.

В кастрюлю Вилард не заглянул. Нашвыряй я туда травы, не перетирая, он бы и не узнал! По крайней мере, сегодня.

Ели мы снова в молчании. Разговаривать меня и не тянуло, мысли занимало другое. Пока я перетирала траву, хорошенько обмозговала ситуацию. Выходило, что я пообщалась со всеми подозреваемыми, кроме одной, причем самой подозрительной. Правда, не факт, что вдова станет со мной разговаривать. Она в своих бедах винит Виларда, а я с ним заодно. Точно! Притворюсь, что не заодно. Скажу, что верю ей, а некромант – отвратительный тип, который заставляет несчастных практиканток выполнять черную работу. И я готова помочь ей доказать, что он ее муженька укокошил. А что? В книге о похищенной реликвии сыщик Блэк именно так и сделал: вроде как переметнулся и все вызнал.

После ужина я предусмотрительно позевала над убираемой посудой и сказала Виларду:

– Устала, день был трудный. Пойду спать пораньше.

– Хорошо, – довольно отметил Вилард, словно его целью и было умотать меня до потери интереса к расследованию. – Спокойной ночи.

Ха, а вот и нет! Никакой спокойной ночи я не планирую. А планирую очень даже неспокойный вечер. Поднявшись на чердак и закрыв дверь, я призадумалась. Передо мной стояла нетривиальная задача – как выбраться из комнаты, если лестница разломана? Разобраться с этим было куда сложнее, чем с пропорциями перетираемой травы.

Впрочем, чего это я… Нашла проблему, называется. Если в окно не вылезти, то остается один выход – дверь.

Я надела пальто и обнаружила Бэллочку, угрожающе сидящую на саквояже. Ее проворные лапки пытались вскрыть запертый замок, а язык вывалился набок от усердия. Или не от усердия? Силу я в нее не вливала с того дня, как подняла умертвием… Непорядок, эдак она захилеет, облезет и попахивать начнет. Подобного допустить нельзя, мы в ответе за тех, кого оживили. Мы – это некроманты, конечно.

Сграбастав белку одной рукой, другой я сотворила магический пасс, вливая в ее тельце энергию. Поддерживая жизнь, обманывая смерть, прославляя тьму! Глаза у Бэллочки замерцали зеленым и стали вдвойне бешеными, но страшно умными. Интеллект прямо-таки читался во взгляде, причем поболее, чем у некоторых посетителей трактира.

Возьму-ка ее с собой, пригодится. Не в разговоре с вдовой, разумеется, а в качестве шпионской единицы. Она маленькая, проворная, умело сливается с тенью, мастерски взламывает саквояжи и прибирает к лапкам их содержимое. У сыщика Блэка помощники были, значит, и мне надо. К тому же я к предполагаемой убийце иду, необходимо позаботиться о собственной безопасности. Белка зарекомендовала себя прекрасным охранником моей чести, а жизнь охранять немногим сложнее.

– Пойдешь со мной на дело? – спросила я ее. – Только чур без команды не крушить и в принципе слушаться.

Бэллочка согласно кивнула. Размяла лапки, демонстрируя боевую и прочую готовность, и юркнула мне за пазуху пальто. Поглаживая ее торчащий наружу хвост, я спустилась на первый этаж и наткнулась на Виларда, идущего в свою комнату. Он замер и уставился на меня с изумлением. А через секунду – с недоверием.

– Ты собиралась спать.

– Не спится, – внаглую заявила я.

Наставник сложил руки на груди и посмотрел на меня сквозь прищур.

– Неужели?

Очевидно же, что выяснить, спится мне или нет, таким образом невозможно. Но я только что жаловалась ему на усталость…

– Прогуляться хочу на свежем воздухе. Вечерний моцион. Весь день перетирала ваши травы, пылью и трухой надышалась. А Бэллочка вообще днями в четырех стенах. Того гляди обезумеет и мебель крушить начнет.

Я приблизилась к Виларду, изобразила самый восхищенный взгляд, который только могла, и промурлыкала:

– Давайте вы пойдете с нами? Совместим приятное с полезным… Прогулку для здоровья и милую беседу…

На Виларда смотрела с придыханием, не моргая, как делали мои влюбленные сокурсницы, завидев парня своей мечты. Почти не сомневалась: после моих вчерашних заявлений он согласится на что угодно, лишь бы не идти со мной на эту прогулку.

– Приятное? – Наставник машинально отступил на шаг.

Я проигнорировала столь вопиющую грубость и продолжила:

– Луна в небе красивая… Люблю осенние вечера. Начало увядания… Вот все говорят, что романтичное время – это весна, а по мне так осень. Ну знаете, холодает и человеческие существа жмутся друг к другу, чтобы не замерзнуть…

Боже, какая дичь! Кажется, я переигрываю. Он меня раскусит.

Но, видимо, устал тут Вилард. То ли от меня, то ли от жизни в целом. Он внимательно выслушал все, что я ему говорила. Прошло немало долгих мгновений, прежде чем последовала хоть какая-то реакция.

– Хм… – Некромант прокашлялся и наконец выдал то, что я от него и ожидала: – Многовато мне будет сегодня прогулок. Ступай одна.

Я со всей возможной грустью вздохнула и понуро поплелась к выходу, стараясь ни одним жестом не выдать ликования.

– Чтобы в девять была дома, – строго сказал он мне вслед.

– В десять, – исправила я, обернувшись к нему. – Меня даже в младшей школе отпускали гулять до десяти. Детское же время.

Белка вылезла из-за моей пазухи и тоже посмотрела на Виларда с укором. Под нашим совместным зрительным штурмом он сдался:

– Десять, и ни минутой позже.

Настенные часы сообщали тикающими стрелками, что едва перевалило за семь. Да за три часа я из этой чертовой вдовы не то, что ответы, всю душу вытрясу!

Выйдя по двор, я расправила плечи и потопала по дороге в сторону Бурдоновского дома. Пора сделать вдове предложение, от которого она не сможет отказаться.

Глава 12

Я шла по темной, скудно освещенной улице и мысленно репетировала грядущий разговор с главной подозреваемой. Все сказанное мной должно звучать натурально и убедительно. Начну, пожалуй, так: «Госпожа Бурдон, я на вашей стороне. Мне кажется, в убийстве вправду виновен Вилард. То есть господин некромант. Я живу с ним в одном доме и вижу, что этот человек способен на ужасные вещи. Только нам нужно добыть доказательства. Расскажите мне, как и что было, кто и когда нашел тело, и я помогу вам». Пока я тренировалась, выходило очень даже хорошо. В моем воображении. Стефания Бурдон приглашала меня в дом, угощала чаем, непременно с какими-нибудь заморскими сладостями, и выкладывала подробную информацию. Потом я ловила ее на вранье и уличала. Та-дам, расследование закончено! Но как оно выйдет на самом деле, одним духам ведомо.

В подступающей тьме ночи дом Бурдонов выглядел так, будто его взяли откуда-то из столицы и перенесли в этот захолустный городок. В огромных окнах светились витражи, многочисленные фонари на дорожках пышного сада сияли подобно маленьким лунам. Прямо дворец посреди деревни. Были, конечно, здесь и другие небедные дома, но не такие восхитительные. Скорей бы сюда переехать!

Я вытащила белку из-за пазухи и, ласково погладив, не менее ласково сказала:

– Я буду вести расследование, а ты ищи улики. Да веди себя тихо, ничего не ломай и не грызи.

Весьма осмысленно моргнув, Бэллочка спрыгнула с моих рук, шмыгнула между прутьев высокого забора и исчезла в траве. Запоздало одолел вопрос: а она знает, что такое улики? И сможет ли сообразить, что считать уликой в данном конкретном случае? Но чем демоны не шутят, вдруг притащит что-то полезное.

Я приблизилась к воротам – железным, кованым и красивым. Хорошо белке, она маленькая и юркая, мигом в саду оказалась. Мне между прутьев точно не пролезть, а створки были заперты на замок. Похоже, госпожа Бурдон не ждет гостей. Нет у нее предчувствия, что к ней сейчас явится лучшая сыщица в городе и предложит совместно победить ее злейшего врага. И звонка я как-то не наблюдаю.

Ладно… В конце концов, у меня отличная физическая подготовка, я вон сколько на перекладине лестницы провисела. Провисела бы и дольше, если бы та не сломалась. А как метко я в окно залетела? Я в отличной форме, и перелезть через какой-то там забор мне не составит труда, даром, что он высоченный, прутья гладкие, а кверху заостряются острыми колышками наподобие стрел.

Я отошла от ворот – поискать место, где карабкаться будет поудобнее. К ним тут же кто-то подошел… Услышав шаги, я быстро шмыгнула за куст и притаилась. Неужели повезло? Пришла допросить подозреваемую, и нечаянно выследила ее сообщника! Судя по силуэту фигуры – это не бармен Филон, тот помощнее сложен. Может, это не сообщник, а злоумышленник? К сожалению, он стоял ко мне спиной – лица не видать.

Лезть через забор поздний посетитель не стал, а дернул за цепочку. Раздалось гулкое бренчание, убегающее от ворот в сад и дальше. Ах, так это звонок. Выглядит как смыв для… Неважно.

Несмотря на продолжительное бренчание, никто не спешил отвечать и отворять ворота. Мы оба зря пришли, а дома никого? Хотя свет горит… Иллюминация как в столичном ночном баре. Впрочем, это не значит, что вдова внутри. Наверняка свет жгут слуги. Должны же они быть в таком огромном доме. Сомневаюсь, что холеная красотка сама с тряпкой за пылью бегает, хоть когда-то и была горничной. Интересно, когда мы с Вилардом сюда переселимся, слуги останутся? Лучше бы остались.

Незнакомец не уходил. Я сидела в кустах в ожидании новых событий, жесткие ветки больно кололи в бок. Но меня ничем из засады не выгонишь, разве что муравьями. К счастью, их тут не было! Прошло минут десять, прежде чем железные ворота с лязгом приоткрылись. С той стороны стояла госпожа Бурдон, одетая по-домашнему. Волосы собраны в небрежный хвост, а роскошное меховое пальто наброшено прямо на легкое платье. И она была не рада ночному гостю.

– Светлые силы, зачем ты приехал? – воскликнула она.

Впрочем, не слишком громко. Выглянула из-за ворот, окинула взглядом дорогу, и втянула его внутрь. Ого, а это даже интереснее, чем с ней договариваться. Как только ворота снова лязгнули, я нашла относительно темное место и перелезла через забор. Практически перемахнула! Возможно, у меня это получилось потому, что я не думала о препятствиях, только о цели. Справилась быстро, ловко и почти успешно, если не считать юбки, чуть порванной острым навершием. Но кто бы ее считал, сущая мелочь… Главное, что я очутилась в саду.

Нужно было спешить, чтобы не пропустить ни единого словечка из разговора сообщников. Погода стояла ветреная, роскошные садовые деревья шумели, так что я могла передвигаться по саду спокойно, не опасаясь, что любой хруст ветки меня выдаст. А из перепалки вдовы и ее гостя, я полагаю, пропустила немного. Это была именно перепалка, да.

– Не приглашала я тебя, – шипела Стефания Бурдон. – Это было бы глупо и несвоевременно.

– Но я получил записку, – рьяно возразил визитер. – Твоим почерком: «Больше нам бояться нечего, приезжай. Остановись в трактире, а следующей ночью являйся ко мне».

– Ну-ка покажи эту записку!

– Как я ее покажу, если ты велела ее сжечь.

– Да не я же велела, – всплеснула она руками. – Это кто-то другой. Кто о нас знает.

В этот момент ночной гость наконец повернулся лицом к фонарю, и я смогла его рассмотреть. Ничего себе! Тот самый красавчик из трактира… Вот какие дела его привели. А госпожа Бурдон та еще штучка. У нее, значит, кроме мужа и бармена, еще и красавчик имелся, а то и не один.

– Стефи… – В его голосе слышались обида и разочарование. – Значит, ты мне не рада?

– Конечно, рада.

Бессовестная вдова обвила его шею руками. Последовал жаркий поцелуй, и я едва не взвыла от того, каким долгим он был.

Хватит целоваться, лучше продолжайте говорить! Обсудите в деталях, как спланировали убийство старика-мужа. Вероятно, шуры-муры с барменом она не просто так крутила, а наобещала парню невесть что, чтобы он для нее убил, а сама собиралась смыться со своим красавчиком. Только завещание спутало ей планы. Стройная версия, очень даже похожая на правду. От этой изворотливой дамочки запросто можно такого ожидать. Да еще и не такого, говоря откровенно.

Ветер подул особенно сильно, надо мной что-то хрустнуло. Бамц, и здоровенная яблоневая ветка упала в куст в двух шагах от меня. Парочка вздрогнула, прервала поцелуй и обернулась. Да что это за невезение такое, я ведь сидела тише мыши! Это все ветер и нерадивый садовник, который не отпиливает надломанные ветки. Я-то вела себя как образцовый шпион. Но это не спасло – прекрасная вдова и ее не менее прекрасный любовник уже шли в мою сторону.

– Ты! – Она обличительно указала на меня пальцем. – Подслушиваешь или подглядываешь?

Что выбрать-то, если я и подслушиваю, и подглядываю. Но я нашлась с ответом:

– Вовсе нет. И в мыслях не было за вами следить. Откуда мне знать, что вы тут будете?

– Что ты тогда делаешь в моем саду?!

– Пришла посмотреть на наш с Вилардом будущий дом, – не растерялась я, – и выбрать себе комнату получше. А то наставник у меня строгий, опять на чердак отправит и не посмотрит, что здесь хоромы. Надо заранее понять, куда быстренько вещи тащить и обживаться. Только собралась жилплощадь разведывать и наткнулась на вас.

– За ворота ты как проникла? – вставил красавчик, я торопливо прикрыла ладонью дыру на юбке. – Не настолько ты худая, чтобы через забор просочиться…

– Эти некроманты всякое умеют! – Госпожа Бурдон вцепилась в рукав моего несчастного пальто и выпускать не собиралась. – Признавайся. Записку послала ты?

– Я понятия не имею, кому у вас что посылать. Несколько дней как в городок приехала, этого типа первый раз в жизни вижу. Хотя нет, второй. Первый был, когда он в трактир заселялся – там его все видели.

Она наконец отпустила мой рукав и схватилась за голову, массируя пальчиками виски. Виду у нее был растерянный.

– Пойдемте все в дом, – вздохнула вдова, – чтобы нас никто больше не увидел и не услышал. Хватит свидетелей.

Последняя фраза мне совсем не понравилась. Не собираются же они меня пришить? Впрочем, глупо для этого заманивать жертву в дом, ковры кровью запачкаешь. Убийство дело грязное, а в саду удобно: убил и тут же прикопал. Сверху клумбочку разбил. Вдобавок холодный осенний ветер давно уже проник и под пальто, и под платье, и даже забрался под белье. Я дьявольски озябла. Так что, если меня там собираются убить, но предварительно дадут согреться и напоят горячим чаем, пожалуй, игра стоит свеч.

Гостиная в доме Бурдонов была роскошной – мрамор, лепнина, громадная хрустальная люстра, которой зашибить можно. А труп бросить в камин, места в нем достаточно. С кожаного дивана и кресел кровь вытирать удобно, на мебели из красного дерева пятна в глаза бросаться не будут, а вот белый ковер – явный провал. Чем дольше на него смотрела, тем больше он меня успокаивал. В общем, отличная гостиная, особенно если не сидеть под люстрой.

Чая мне не подали, видимо, вдова на ночь отпустила слуг. Зато принесла откуда-то бутылку (настоящую, фабричную) ликера «Черная роза». Я его ни разу не пробовала, больно дорогой. Она разлила ликер по трем рюмкам, я схватила среднюю, не дожидаясь, пока госпожа Бурдон сама начнет распределять их между присутствующими. Нужно быть осторожнее и не дать ей возможности подсыпать яд, кто ее знает.

– Я слышала, что ты ходишь и всем задаешь вопросы о моем муже, – обратилась она ко мне непринужденно. – Убийцу ищешь?

– Допустим, – почти призналась я.

После заявления о том, что я подыскиваю себе комнату в доме, который она считает своим, притворяться что я на ее стороне, пожалуй, уже нет смысла. Кстати, странно вдова на мои слова отреагировала – даже не разозлилась.

– А еда… то есть закуска будет? – поинтересовался красавчик, без энтузиазма глядя на рюмку.

Дама его сердца кивнула и удалилась. Дом большой, до кухни путь наверняка не близкий. Я воспользовалась моментом и ненавязчиво полюбопытствовала:

– Вы кто, откуда и как вас зовут?

– Илай, из столицы, друг Стефи, – ответил он в обратном порядке. – А ты?

– Кейра, тоже из столицы, некромантка.

– И сыщица? – спросила вернувшаяся с подносом «подруга».

Он у нее что, за ближайшей дверью стоял? Обидно, когда твои расчеты не оправдываются. Тарелки с подноса она поставила на стол – нарезанные аккуратными ломтиками хлеб, сыр и ветчину. Илай сразу запустил руки в каждую тарелку, соорудил бутерброд и вгрызся в него, игнорируя прилагающийся к закуске ликер. По-моему, у красавчика не нашлось денег не только на ужин, но и на завтрак с обедом!

– Ладно, поговорим начистоту, – решилась я, раз уж во мне вычислили сыщика. – Я уверена, что Вилард не убивал вашего мужа, и намерена найти настоящего убийцу.

– Вот и найди, да поскорее, – сверкнула глазами госпожа Бурдон.

– Вы точно этого хотите? – удивилась я и невольно покосилась на красавчика.

– Я Алоиса не убивала! – крикнула она гневно. Осушила рюмку и добавила уже спокойнее: – Не мешал он мне. Старый стал, в опочивальню ко мне года два не заглядывал. Я ему для вида нужна была, чтобы у всех зубы от зависти сводило. Жена молодая и красивая. В тратах меня не ограничивал, часто говорил: «С собой не заберу». Доходы у него были такие, что за всю жизнь не растратишь, каждый день новые средства прибывали. Везло ему очень в любых делах. За что не возьмется, все золотом оборачивается. И на кой мне его убивать?

При таком раскладе вообще незачем. Наоборот, госпожа Бурдон должна была мечтать о том, чтобы муж жил долго и счастливо. Пока он жив, она и в доме хозяйка, и богатство при ней, и любовники. А как умрет, начнутся тяжбы. Бывшая жена и сын начнут на что-то претендовать. Вряд ли кто-то рассматривал вариант, что Бурдон все отпишет некроманту – постороннему человеку. С другой стороны, не факт, что вдова не врет. Такая может врать с той же легкостью, что и дышит. Троих мужиков за нос водила и никто ничего не заподозрил!

Госпожа Бурдон шумно вздохнула и сделала то, чего я от нее не ожидала: достала откуда-то из кармашка платья кошель и протянула мне со словами:

– Раз уж ты все равно лезешь в это дело, узнай заодно, кто моего красавчика сюда из столицы вытащил.

Она выглядела по-настоящему растерянной и испуганной. Либо актриса замечательная, либо понимает, что выглядит главной подозреваемой и стремится это исправить. Хотя одно не отменяет другого…

– Я мужа не убивала, – повторила вдова. – Мне кажется, кто-то очень хочет, чтобы все выглядело именно так. Найди того, кто написал ту записку и вызвал сюда Илая. Возможно, этот кто-то и есть убийца, неспроста он меня подставляет.

Я потянулась к кошелю, но остановилась. Брать у нее деньги – вроде как становиться ее сообщницей. Если она моя клиентка, получается, мне нельзя никому рассказать ни про ее любовников, ни про прочие подозрительные вещи. Выходит, меня подкупают? С этой хитрюги станется!

– Разве в вашем нынешнем положении стоит средствами разбрасываться? – спросила я подозрительно. – Наследства-то вам не досталось.

– У меня полно дорогих подарков от мужа, которые остаются мне. Не бедствую.

Заметив мои колебания, госпожа Бурдон сама вложила кошель в мою руку и пообещала:

– Выяснишь, кто это сделал, получишь вдвое больше.

Я хотела сказать, что и сама бы выяснила, безо всяких денег. А потом вспомнила, что сыщик Блэк никогда не отказывался от гонорара, разве что в тех случаях, когда заказчики те еще негодяи. А про вдову не было пока понятно, негодяйка она или просто любвеобильная женщина. Так что я смело взяла кошель, но предупредила:

– Учтите, если окажется, что господина Бурдона убили вы, я сообщу полиции. Покрывать вас не буду, и никакие деньги ничего не решат.

– Я его не убивала, – в очередной раз повторила она с такой твердостью, что я подумала: а вдруг и правда не убивала?

Тогда я могу собой гордиться. Только начала сыщицкую работу, а у меня уже клиент. Настоящий. Думаю, столь впечатляющих результатов даже у самого Блэка не было.

Я выпила ликер, отметив свои карьерные достижения. Закуски к тому времени не осталось – Илай слопал всю. Немудрено, что в разговоре не участвовал, рот открывал, только чтобы новый бутерброд туда засунуть.

– Расскажите про убийство вашего мужа, – велела я на правах почти официально нанятого сыщика. Откинулась на спинку кресла и произнесла любимую фразу Блэка: – Любые подробности важны.

Ох, как же это было круто! Теперь понимаю, почему он ее так часто повторял.

– Тело нашла утром горничная, – поведала вдова, – подняла визг, разбудила меня. Я примчалась на ее вопли в гостиную, а тут… Алоис у камина лежит остывший на спине с ножом в груди.

Ого… Я сижу на месте убийства? Все становится круче с каждой секундой!

– Ничего не трогали, вызвали полицию, – продолжила она. – Потом мне сказали, что смерть наступила ближе к четырем утра и была мгновенной. И что это самоубийство, раз отпечатки на рукояти только его, и следы магии… Ха! Зачарованный нож в себя вогнать – почему бы и нет, действительно.

– А вдруг вправду он это сам? – вспомнила я версию трактирщика. – Решил покончить с собой и всех напоследок озадачить да перессорить.

– Ну нет, – фыркнула Стефания Бурдон. – Этот бы всех охотно пережил, уж я-то знаю.

– Выходит, был некий ночной визитер. Его никто не видел?

– Я крепко спала, а слуги в доме не ночуют. Их не так уж много – горничная, камердинер да садовник. Второй на работу-то прийти еще не успел, а третий в отпуске и отъезде. У каждого железное алиби на ночь, я заставила полицию проверить.

– Вы кого-нибудь подозреваете?

– И всех, и никого, – сказала она совершенную глупость, как по мне, – нам весь город завидовал. С бывшей женой и сыном Алоис не общался, с партнерами по бизнесу давно расстался и вел дела в одиночку.

Негусто. Но хоть что-то. Про бармена я при Илае спрашивать не стала, да и должен у меня быть козырь в рукаве на будущее.

На том и попрощались. Уходя, лезть через забор не пришлось – вдова выпустила меня через кованные ворота. Я дождалась ее ухода обратно в дом и свистнула, вызывая белку. Надеюсь, она нашла что-нибудь полезное и не набедокурила.

Бэллочка вылезла ко мне через забор радостная и гордая. В зубах у нее что-то было! Сгорая от нетерпения, я наклонилась, в мою подставленную ладонь выплюнули пластиковый плоский кругляшок с двумя дырочками. Пуговица?.. Обслюнявленная и чуть покусанная, но точно она. Я вытерла ее платком Виларда, присмотрелась. Совершенно непримечательная коричневая пуговица, не представляю подобную на нарядах госпожи Бурдон. Может, от рубашки убитого отвалилась? Или белка сейчас отгрызла, пока вила из нее гнездо.

– Спасибо, – все равно похвалила я и сунула ее находку в карман к кошелю.

Хоть не орех принесла. Вдруг улика пригодится?

Домой я вернулась ровно в десять часов, и ни минутой позже – повезло. Вилард караулил на пороге, причем с таким видом, будто через минуту собирался идти меня искать или закрыть в наказание дверь и подпереть в коридоре вешалкой. Если последнее – то это он зря, я ведь в окно полезу, не в его, конечно, а кухонное…

– Нагулялась? – осведомился наставник.

– Да, погода была чудесная, воздух чист и свеж, природа прекрасно унылая, – отрапортовала я мечтательным голосом.

– А почему на юбке дыра и от тебя ликером пахнет?

– Ну знаете, – решила я не выдумывать, что это белка неизвестно где налакалась, – я вот вас не нюхаю.

Он молча пропустил меня в дом и ничего больше не сказал, да и возможности у него не было, поскольку я поспешила на чердак – зашивать юбку и ложиться спать. Завтра меня ждало продолжение расследования, оно ведь теперь наполовину оплаченное.