Текст книги "Любовь с первого ритуала"

Глава 21

На крыльце я гостеприимно распахнула перед Вилардом дверь дома. Пусть знает, что здесь его всегда любят, ценят и ждут, несмотря на то что он занудный тип. Но в таком возрасте это, пожалуй, нормально. Сколько ему? Лет тридцать, если не больше… Нужно отнестись с пониманием и сделать скидку на возраст.

– Проходите, отдыхайте, – улыбалась я с самым прилежным видом, – у вас тяжелый день был, а из еды, небось, только чай с печеньками. Разогреть вам ужин?

Увлекшись проявлением заботы, я повесила на вешалку пальто вместе с притаившейся в рукаве белкой. Она неграциозно выпала на пол и, отряхнувшись, умчалась по лестнице на чердак. Я же пошла за наставником. Войдя в гостиную, он чуть не споткнулся о валяющуюся на пороге ритуальную чашу. Черт, забыла прибрать! Исчерченный пентаграммами пол и оплавленные свечи выглядели красиво и стильно, а вот многочисленные следы грязных лапок – не очень.

– Что это? – гневно вопросил Вилард.

– Ну… после ритуала осталось, – пояснила я, удивляясь недогадливости легендарного некроманта. – Не переживайте, сейчас все уберу!

– Я спрашиваю об этом, – он ткнул пальцем в полицейского, сидящего на диване бессмысленным изваянием. – Ты наложила на него заклятье стазиса?!

– Замечательно наложила, правда? Уже столько часов держится. Видите, я не только читала оставленные вами книги, но и применяла почерпнутые знания на практике. Я ведь к вам именно на практику приехала…

Вилард закатил глаза и что-то невнятно простонал в потолок. На похвалу похоже не было. Вообще ни разу!

– Если вы не хотели, чтобы я использовала подобные чары, – обиделась я, – то не следовало задавать мне их учить.

– Я дал тебе эти книги для того, чтобы ты могла себя защитить в том случае, если дорасследуешься до… неприятностей.

О, то есть он допускал мысль, что я вычислю убийцу или начну представлять для него угрозу? М-м-м, лестно.

– Стазис следует колдовать для самообороны, – вовсе не в лестном ключе продолжилась лекция. – А не на служителей правопорядка, которые за тобой присматривают для твоей же безопасности. Это жестоко и недопустимо!

– Ой, да все с ним нормально, – я кивнула на уполномоченное присматривать за мной лицо, – подумаешь, под заклинанием несколько часиков просидел.

Вилард хмыкнул и щелкнул пальцами, подняв волну искристой энергии. Нейтрализующе-очищающей! Полицейский моргнул и вышел из стазиса. С трудом сфокусировав на нас взгляд, произнес хрипло:

– Здравствуйте… Ох, господин Рауд, вы вернулись. Который час уже? Кажется, я уснул…

Теперь хмыкнула я – в лицо наставнику. А претензий-то было! Этот великий присматриватель и не понял, что немного побыл испытуемым на моей практике.

– Ночь на дворе, – просветил его Вилард. – Все верно, я вернулся, вы можете идти.

– Отлично, замечательно, спасибо! – Полицейский встал с дивана, прижимая колени к друг другу. – Только… это самое… Загляну в…

– Дверь справа, – сориентировал его любезный хозяин в направлении туалета.

Служитель правопорядка осторожными шажочками отошел от дивана и рванул к той двери. Вилард посмотрел на меня очень осуждающе, я закусила губу. Пожалуй, действительно жестоко вышло. Но…

– Я никого не просила за мной приглядывать, – обида во мне разгорелась еще сильнее, – а расскажи вы мне сразу о вашем сговоре с полицией, я бы не пошла вас спасать, а сидела тихо.

– Так бы и сидела? – ни капли не поверили мне.

Не найдя достойного, а главное правдоподобного ответа, я села – на диван. И отвернулась. Голова предательски кружилась, выставляя счет за силы, влитые в создание чучельной армии. Я так старалась! Ради него… А он…

– Не могу не признать, что ты талантлива, но то, как ты свои таланты применяешь, вызывает большие опасения.

Сказал тот, кто ежедневно проворачивает тайные темные делишки в лесу!

– Осознай не только свою силу, а еще и ответственность за нее, – холодно отчеканил Вилард, – и начинай вести себя по-взрослому.

– А избегать со мной откровенного разговора – это по-взрослому? – парировала я с намеком, что ему следует начать с себя, раз он старше.

Он шумно вздохнул. Ага! Я повернулась к нему и задала наводящий вопрос:

– Вы ничего не хотите мне объяснить?

– Да… Надо бы. – Вилард сел рядом и, переведя дыхание, утратил всякую суровость. – Я понимаю, почему ты меня поцеловала, и лишнего не думаю.

А?..

– Это было… – Он подбирал слова как-то медленно. – Весьма креативным способом вывести из темного гипноза. И действенным.

Я подперла подбородок рукой, не моргая и внимая в оба уха. Конечно, не о том спрашивала, но про поцелуй послушать даже интереснее. В небесно-голубых глазах наставника ни следа от былого холода не осталось, но и теплотой не веяло. Настоящий некромант!

– Если бы не ты, вероятно, я был бы уже мертв. Спасибо.

– Пожалуйста, – кивнула я, бесконечно довольная тем, что он меня наконец-то и похвалил, и поблагодарил. – Обращайтесь!

Вилард натянуто улыбнулся. Кажется, вопреки всему сказанному, обращаться не собирался.

– Вам не понравилось? – Радость моя поубавилась. – Ну да, опыта у меня мало… Точнее, его вообще не было.

– В поцелуях?..

– В снятии магического подчинения создания!

– Конечно, – уголки его губ дернулись, – я так и понял. Не переживай, любой опыт – дело наживное. А не понравилось мне заклятие, отвратительные ощущения, не рекомендую.

А что, бывают приятные темные заклятия, достойные рекомендаций? Почему я о них ничего не знаю?..

Вернулся полицейский, мой наставник этому почему-то очень обрадовался и пошел провожать его на выход. Я попыталась взяться за уборку, но успела только вымыть ритуальную чашу, и то не домыла толком. Выпроводивший уполномоченное лицо Вилард отобрал ее у меня и велел идти спать, пока я еще на ногах держусь. Сам порядок наведет, ему как раз не помешает размяться со шваброй после многочасового сидения в камере. Ну, кто я такая, чтобы лишать наставника желанной физкультуры?

Продрать утром глаза было сложно, но стоило вспомнить о вчерашних событиях, как остатки сна мигом рассеялись. Некогда спать, когда расследование не дорасследовано, а убийство вешают на кого попало! Даже если этот кто-то признался лично. Мало ли, что там Филону приснилось… Сон – не доказательство, как и улика, притащенная Бэллочкой.

Раз в деле фигурирует темное подчинение сознания, то беднягу вполне могли заставить убить. Оттуда его провалы в памяти – в трансе был! И злодейскому кукловоду необязательно быть магом, существуют артефакты, способные при активации накладывать чары. Правда, штуковины дорогущие и запрещенные, но какое дело до запретов тому, кто не гнушается убивать?

Нужно поговорить о несчастном бармене с прекрасной вдовой и расспросить, как его пуговица могла оказаться в доме. Да и сколько можно откладывать встречу с заказчицей? Предоплату я взяла, кто отправил от ее имени фальшивое письмо, выяснила.

Спасти невинно обвиненного хотелось очень, а вот сдавать Домру – категорически нет, так что собралась и спустилась с чердака я в противоречивых чувствах. Прежде, чем дотронулась до ручки входной двери, сзади настиг строгий голос Виларда:

– Ты куда?

– К подружке!

Госпожа Стефания Бурдон никакая мне не подружка, но не говорить же, что к клиентке иду.

Наставник возражать не стал. Видимо, ему и самому не терпелось уйти. На болото, кто бы там у него ни жил. Лишь ввернул на прощание:

– К ужину возвращайся. Из полиции мешки с чучелами доставят.

На ужин?!

– Будем упокаивать, – пояснил он. – Напрактикуешься…

Понятно, что теории мне теперь не видать. Все книги куда-то попрятал. Убрался вчера после ритуала, так убрался…

В дом вдовы я входила с самым печальным видом. А вот она меня встретила с самым радостным. Наряженная в блестящее розовое платье, с бокалом шампанского в руках и горящими глазами.

– У вас вечеринка? – выпалила я. – Извините, что я невовремя…

Ну а что, такой приятный повод отложить неприятный разговор! Надо пользоваться.

– Вечеринки нет, я праздновала одна. – Стефания Бурдон мне подмигнула. – Заходи, составишь компанию.

Что же она празднует? Должна, наоборот, огорчаться! Ее любовника только что в тюрьму упекли за убийство ее мужа. Как-то это подозрительно выглядит. Теперь я никак не могла оставаться за порогом, следовало во всем разобраться.

Не успела я повесить пальто и пройти в гостиную, как у меня в руке оказался бокал с шампанским – такой же, как и у вдовы, только полный. Она чуть ли не силком усадила меня в кресло и полюбопытствовала:

– Какие новости?

Эх, я-то намеревалась не отвечать на вопросы, а задавать их. Но что поделать, заказчица есть заказчица. Частные детективы хотя бы изредка, но действуют по правилам. Так что я вздохнула и рассказала все, что мне удалось выяснить.

Да, именно Домра отправила это письмо… Но она не хотела никого подставлять, во всяком случае, по поводу убийства. Ей Филон нравится, все ради любви.

Вопреки моим ожиданиям госпожа Бурдон рассмеялась звонко и весело:

– Надо же, какая хваткая девчонка! Я бы тоже так сделала, если бы додумалась.

Отсмеявшись, она достала кошель с деньгами.

– Твой гонорар. И еще, если тебе не трудно, сходи в трактир да оставь пару монет чаевых этой девице.

Горстка «чаевых» отправилась в кошель, а кошель – мне в руки. Я растерянно моргнула. Очень странное у нее поведение!

Вдова наполнила свой бокал и сделала из него три хороших глотка. Взглянув на мою ошалевшую физиономию, решила сжалиться и объяснить:

– Тут, понимаешь, какое дело. Очень кстати письмецо пришлось. Этот обалдуй так спешил, летя на крыльях любви, что забыл оставить дядюшке записку. Пропал с концами, без вести. Дядюшка все это время голову ломал, что случилось, и пришел к выводу, что Илай сбежал, не выдержав сурового обращения. И представляешь, переписал на племянника половину имения! Вчера отыскал его в нашем захолустье, долго извинялся и просил вернуться. Ну и про подарок сказал. Слава духам-заступникам, у Илая хватило ума смолчать и не называть истинную причину своего отъезда. Он принял дядюшкины извинения и уверил, что так и быть, вернется.

– Повезло ему… – неуверенно протянула я.

– И мне повезло! Отныне Илай не какой-то там нищий студент, а вполне себе завидных жених. Мой жених.

Она сунула мне под нос руку, на которой красовалось колечко с огромным камнем.

– Помолвка пока тайная, нужно выждать траур… Но, в целом, моя жизнь устроена. Надо за это выпить!

Стефания Бурдон снова наполнила свой бокал, успевший к этому времени опустеть, и кивнула на мой:

– Давай, за новую счастливую жизнь!

Я сделала глоточек. Забавно пузырики бьют в нос… Но я отставила бокал в сторону. Наливки в трактире тоже поначалу были забавные, а потом Домра тащила меня домой на себе. Нет уж, взялась быть сыщицей, держи себя в руках. И на ногах…

– И главное, как вовремя-то, – продолжала радоваться вдова. – Как некроманта из тюрьмы-то выпустили, сразу стало ясно: он все унаследует, а мне ничего не останется. Я уже начала думать, где нового богатого мужа взять, а тут является Илай с предложением. И искать никого не надо.

– Поздравляю, – вежливо обронила я.

А про себя подумала, что в таких случаях неплохо бы искать не богатого мужа, а работу. По крайней мере, я бы так сделала.

Впрочем, госпоже Бурдон простительно, она ведь не некромантка, а все остальные занятия в этом мире не стоят того, чтобы тратить на них время. В ее ситуации лучше замуж, и не за какого-нибудь старика, а за красавчика.

– А как же Филон? – поинтересовалась я. – Он в полицейском участке признался в убийстве. Неужели вы ни капли не расстроены?

– Как же не расстроена? Расстроена.

Искренности в ее словах было, прямо скажем, маловато. Грядущее замужество волновало ее куда больше, чем судьба любовника.

– И удивлена, – добавила она озадаченно. – Зачем Филону понадобилось убивать Алоиса? Какая в том была нужда? Я его об этом не просила!

Улыбка вдруг сползла с ее лица.

– Или могут решить, что просила? Что мы сговорились?

Ага, теперь проняло.

– Могут, – сказала я мстительно. Филон тот еще дурень, но ей следовало бы отнестись к нему с большим участием. – Объявят вас сообщниками запросто.

– Мне нужна твоя помощь! – Вдова вцепилась в мой рукав. – Эту девицу подавальщицу ты вычислила. Значит, сможешь доказать, что я не виновата. Потому что я не виновата.

Я внимательно смотрела на госпожу Бурдон, пытаясь понять, верю ей или нет. Ни к какому выводу не пришла, но ситуацией решила воспользоваться. Не ответив ни «да», ни «нет» на ее предложение, заявила:

– Мне надо осмотреть место преступления. То есть комнаты покойного.

– Да пожалуйста, осматривай. Лишь бы помогло.

– Еще вопрос. Филон бывал в доме до убийства?

– А то, – вдова многозначительно повела бровью, – в отъезды моего мужа частенько бывал. Всю ночь до утра.

– Он мог что-то обронить здесь? Предметы одежды, личные вещи или… пуговицу?

– О-о-о, десяток пуговиц. В порыве страсти они у нас часто летали, да чего только не летало…

Я сочла, что такие подробности знать не готова, и отправилась на осмотр дома, предварительно выяснив, где находятся спальня и рабочий кабинет убитого. В спальне ничего не нашлось – кровать да шкаф с тряпками. Десяток одинаковых пижам… Старость не радость.

Кабинет оказался поинтереснее. Книги всякие, письма, документы. Занимался Бурдон всем подряд – от лесопилок до ювелирки. На редкость предприимчивый человек! Я перерыла все ящики в письменном столе и полки в шкафах. Даже повытаскивала увесистые томики, пролистывая. Вдруг в них тайная записки или еще что?

Очередная книжица вытаскиваться отказалась, будто намертво приклеилась к полке. Не желая сдаваться, я потянула ее изо всех сил. Она не поддалась, зато раздался скрип, заставив меня отпрянуть. Если бы я не отпрянула, свалилась бы в открывшийся перед носом проход. Его образовала сдвинутая стена шкафа! Ого… Как в книге про сыщика Блэка, в которой он нашел тайник в библиотеке!

Я прошмыгнула внутрь, очутившись в крохотном закутке по типу кладовой. В ней имелся единственный стенд с вложенными в специальные углубления медальонами. Их блестело ровно пять штук, а шестое углубление – в форме шестиугольника – пустовало. Нет, передо мной не драгоценности, хоть так и могло показаться на первый взгляд. Эти штуки гораздо круче! Артефакты… Мощные, по эманациям чую. Стоило сконцентрироваться, как магией начинало фонить чрезмерно. Все пять содержали вспомогательные чары направленного действия. Заговоры на денежное изобилие!

Что же выходит… Старик Бурдон баловался благословляющими заклинаниями? А каким был шестой артефакт? Куда он делся из его тайной коллекции и давно ли.

Глава 22

Дома в гостиной я был идеальный порядок, причем совсем не тот, который бы меня порадовал. Нет, конечно, без полицейского на диване она мне нравилась гораздо больше. Совершенно не та деталь интерьера, что радует глаз. Но где искать стопку книг, убранную со стола?

Именно они и были мне нужны, чтобы разобраться с отсутствующим артефактом и поставить финальную точку в расследовании. Да-да, я отчетливо видела, что оно близко к завершению… А разве может что-то остановить сыщика, когда разгадка рядом – достаточно протянуть руку?

Разумеется, я ее протянула.

Протянула – и открыла дверь в спальню наставника, благо его не было дома.

Книги лежали тут же, на прикроватной тумбочке. Я вытащила справочник по артефактам, долистала до самых редких и могущественных. Через полчаса обнаружила его скудное описание – на странице, посвященной талисманам на удачу. Ошибки быть не могло, тот самый артефактный медальон. И форма, и остаточные следы в энергетическом фоне – все совпало, а затем сложилось и оформилось в догадку. Ведомая ею, я нашла в разделе с запрещенными артефактами те, что для наведения темного гипноза. Они изготовлялись из черного оникса, имели одноразовый заряд и выглядели как причудливая резная монета с двумя дырочками. Или как пуговица, запросто можно на рубашку пришить. Или брошка – на платье приколется легко. При активации артефакт дурманил мозг и обращался пеплом.

Та-дам… Стало яснее ясного, что произошло с Бурдоном, и не только с ним. Закрыв книгу, я удовлетворенно выдохнула.

Что ж, с этой тайной, кажется, покончено. Расследование завершено, убийца вычислен! Какая я молодец, что тайник в кабинете аккуратненько закрыла, как было, и сделала вид, словно ничего не находила. Дела полагается раскрывать с размахом, особенно первое.

Я положила справочник обратно на тумбочку и заметила в углу дорожную сумку Виларда – пухлую, явно собранную. Так-так-так… Возможно, сегодня особенный день, когда откроются все тайны? Руки сами собой полезли в сумку, а глаза принялись жадно исследовать ее содержимое. Любопытно же, чем кормят инфернальных бегемотов!

Парой десятком тонких свечей, иглой из заговоренной стали, круглыми кладбищенскими камушками, изображенными на бумаге рунами веданья, деревянной чашей и измельченной травой забвения? Еще в сумке была тонкая, некогда перламутровая шпилька для волос, увенчанная жемчужиной. Э-э-э… Демонические сущности такое не едят!

Было что-то знакомое в этом наборе предметов, точно для какого-то ритуала используются. Я в учебниках читала – травяным порошком чертится круг, а бумажные руны и чаша с кровью, пролитой с помощью укола иглой, сжигаются над зажженными свечами. Но припомнить, для чего все это делается, никак не получалось, хотя я старательно морщила лоб и напрягала извилины. Похоже, судьба была против разгадывания всех тайн сразу.

– Это что еще такое? – отчеканили сзади.

Я оглянулась. На пороге спальни застыл Вилард – челюсти сжаты, взгляд темнее тучи. Одно слово – ой…

– Я, значит, твоих проклятых умертвий упокаиваю, – сердито произнес он. – А ты тем временем копаешься в моих вещах?

Я отскочила от сумки, прежде чем сообразила, что уже поздно делать вид, будто я здесь ни при чем. И все же не торопилась признавать свою вину.

– Между прочим, я сыщик. А тут у нас имеется тайна. Вы не признаетесь и свет на нее не проливаете. Так что я оставляю за собой право расследовать всеми доступными мне методами!

От такого заявления Вилард поперхнулся, я добила:

– Вы спрашивали, что это такое? Всего лишь обыск. Сыщик Блэк никогда не упускает возможности собрать информацию. Так что ничего ужасного я не сделала.

– Ах ничего ужасного?

Он сложил руки на груди, но его глаза перестали метать молнии, а в ледяной синеве появились насмешливые искры. Кажется, гроза миновала.

– Хорошо, оставьте пока свою тайну себе, – примирительно отмахнулась я, – она сейчас не первостепенна. Вот что важно – я выяснила, кто убил старика Бурдона.

– Неужели тоже я? – Вилард приподнял бровь. – Судя по тому, что ты обыскивала именно мои вещи.

– Что вы такое говорите… – возмутилась я. – Конечно, это не вы.

– Кто же тогда? – В его глазах мелькнул искренний интерес. – Внимательно слушаю.

– А я не скажу! Вообще-то это делается иначе. Нет, вам определенно следует прочитать хотя бы пару книг о сыщике Блэке. Он не выдает имя убийцы просто так. Блэк собирает подозреваемых в одном месте и подробно им объясняет, как он обо всем догадался, предъявляет неоспоримую улику…

– У тебя есть неоспоримая улика?

– Будет. Главное, нам теперь необходимо собрать всех в трактире. Тех, кто был причастен к этому делу. Думаю, идеальный повод – ваш день рождения.

– Мой день рождения?

Редкое непонимание у нас наметилось: что бы я ни сказала, он только переспрашивает. Словно я перешла на какой-нибудь мертвый демонический язык.

– Да, устроим вам вечером праздник. Никто не откажется прийти! Вас боятся до одури.

Я имела полное право гордиться собой – здорово же придумала. Но Вилард моего настроения не разделял.

– Кое-кто откажется, – хмуро заявил он.

– Да ну? – Я была готова грудью встать на защиту своей версии. Все боятся некроманта. Исключений нет! – Интересно, кто это такой отчаянный?

– Я.

Вот оно что… К его отказу я была не готова. Весь мой план строился на праздничной вечеринке.

– Что вы за человек? – Я вложила в этот вопрос весь возможный укор, приправив жалобным взглядом, полным разочарования. – Наставники обычно поддерживают своих подопечных, а от вас не дождешься.

Вилард вздохнул, но не так словно его проняло. Скорее тяжело и устало.

– Тогда устроим день рождения Илаю. – Мне оставалось лишь развести руками. – Он за мной ухаживает и не откажет! Но имейте в виду, вас мы не пригласим, и вы не узнаете, кто убил Бурдона. Точнее, узнаете, но позже – из газет, когда это не будет ни для кого секретом…

– Как бы там твой некролог не напечатали, – покачал головой наставник. – До тебя не доходит, что кто бы ни был убийцей, с ним шутки плохи?

– Если бы у вас был день рождения, – парировала я, – вы могли бы присмотреть за мной и проконтролировать ситуацию. А так… Надеюсь, мне повезет…

Я скорбно направилась к выходу из спальни, стараясь не шагать слишком быстро. Прошла мимо Виларда, пересекла гостиную. А он меня все не окликал и не окликал. Я преодолела коридор, дошла до входной двери и даже натянула пальто. Никакой реакции. Неужели ему на меня совсем наплевать?..

Выходить на крыльцо я не торопилась. Пригладила волосы, разравняла каждую складку на юбке. Никогда еще не приводила себя в порядок так тщательно!

В конце концов, я не удержалась и украдкой бросила короткий взгляд в коридор. Вилард стоял там, привалившись к дверному косяку, и улыбался. Как-то уж очень обидно улыбался.

– Ну я пойду, – трагически объявила я и повыше задрала подбородок. – Возможно, на верную смерть. Помните обо мне только хорошее… И вообще – помните…

– Ладно, уговорила, – закатил он глаза. – Согласен, устраивай мой день рождения.

Ура! Ему не плевать!

Я едва не кинулась ему на шею со всей вспыхнувшей благодарностью, но одумалась и, по-некромантски холодно ему кивнув, вышла за дверь. Следовало позаботиться о том, чтобы нынешним вечером в трактире оказались все заинтересованные лица.

Первым делом я забежала к вдове. Уговорить ее было нетрудно. Она поведала, что ужасно устала от траурной тоски, ей скучно, и вечеринка сейчас была бы очень кстати.

По пути в общежитие я размышляла о том, когда это Стефания Бурдон успела заскучать. Как по мне, она только тем и занималась, что встречалась то с одним кавалером, то с другим. Хотя, если ей не хватало веселья, сегодняшний «день рождения» как раз то, что надо.

Уж что-что, а веселье я гарантирую!

Вокруг общежития было шумно и оживленно. Носились строители с лестницами, пахло краской и свежей стружкой. Посреди двора стоял взъерошенный Элвин и наблюдал за всем этим с деятельной сосредоточенностью.

– Что у вас происходит?..

При встрече полагается здороваться, но я была так удивлена, что напрочь об этом позабыла. Впрочем, Элвин мне обрадовался и растянул тонкие губы в улыбке.

– Пока матушке нездоровится, взял заботу об общежитии на себя. А тут, сами видите, все старое и ломается постоянно. Я и затеял небольшой ремонт. Кухню хочу расширить, комнаты сделать покомфортнее…

Откуда ни возьмись под его ногами появился подросший черный котенок. Тот самый, которого мы с некромантом вероломно подбросили на территорию общежития, а некромант еще и заколдовал. Следом за котенком прибежала его маленькая хозяйка. Элвин сначала опасливо покосился на зверя, потом присел и погладил его по голове да почесал за ухом. Ух ты! Надо же… Какие у некроманта прекрасные заклинания… Вон как помогло – был почти маньяк, а нормальным человеком стал.

– Отлично, – похвалила я. – А к вечеру вы освободитесь?

– Да! – Глаза Элвина засветились слишком радостно. – Вечером я не против буду прогуляться…

С кем он собрался гулять? Со мной?!

– Нет-нет, сегодня день рождения у господина Виларда, и он хочет видеть вас в трактире на праздновании.

Элвин ответил согласием и сник. Наверное, в отличие от вдовы, он не очень любит вечеринки… С другой стороны, часто ли он бывал на вечеринках? Столько лет в своем подвале провел. Представление в трактире наверняка потрясет его до глубины души!

Самую сложную задачу я оставила напоследок. Бармена, который томится в полицейском участке. Заполучить его было просто необходимо. У нас и так Бонна отсутствует, но у нее, по крайней мере, уважительная причина. Лежит, качественно прихлопнутая магией, в какой-то далекой больнице без сознания, без движения, а это, прямо скажем, неправильно.

У сыщика Блэка такого не было! Все больные и покалеченные к нужному моменту выздоравливали или приходили в себя. Во всяком случае чувствовали себя достаточно сносно для того, чтобы явиться на финальный разбор. Вот что значит профессионализм. Я же, увы, даже приблизительно не представляю, как можно было заполучить Бонну в трактир. Но потеря одного фигуранта дела – это еще куда ни шло, а уж если там не будет двоих… Нет, это форменное безобразие. Так что к полицейскому участку я шла с отчаянной решимостью. Пусть даже окончательно положу это заведение в руины, но бармена оттуда добуду.

– Здравствуйте, – чинно сказала я полицейскому, который сидел у полуразрушенной стены.

Он подпрыгнул на месте и начал ощупывать карманы, видимо, в поисках оружия. Не давая ему опомниться, я сообщила:

– Мне нужен бармен Филон. Необходимо, чтобы вечером он явился в трактир, пусть даже и в сопровождении полицейских.

Страж порядка замер и изумленно уставился на меня.

– Так это… Он и есть в трактире.

– Как в трактире? – не поняла я. – Его же арестовали.

– Арестовали, – вздохнул полицейский. – А сажать его некуда, камера-то разрушена. Да и вообще, – он тоскливо посмотрел на здание полицейского участка, – все разрушено. Отпустили Филона домой, а там его родственники испугались и не впустили, благо хозяин постоялого двора согласился приютить, дабы не лишаться пока работника.

– Погодите… – Я не могла поверить своими ушам. – Что, вы просто так взяли и отпустили обвиняемого в убийстве?

– Не просто так, конечно. Полицейский при нем дежурит. – Мой собеседник снова окинул участок грустным взглядом. – Тут-то особо дежурить негде.

Судьба на моей стороне! Во всяком случае, самая сложная часть приготовления вдруг оказалась самой простой. По поводу остальных подозреваемых можно не беспокоиться. Владелец трактира Сандерс обязательно почтит нас присутствием, и Домра никуда не денется. Филон мало того, что будет на месте, так еще и в компании полиции, которая мне пригодится. Уверена, Илай тоже спустится в обеденный зал, выбора у него нет. Прекрасная вдова явится во всем своем траурном великолепии, и любой, кто хоть немного ее знает, поймет: за такой невестой глаз да глаз нужен.

В назначенный час мы с наставником вошли в трактир. Я – в своем лучшем черном платье, пышном и воздушном, с высокой прической и выпущенной отдельно завитой алой прядью. Вилард – ни разу не нарядный, в неизменном некромантском балахоне и кое с чем плоским и прямоугольным в руках, запечатанным в серую подарочную бумагу. Вид для именинника у него был недовольный и какой-то напряженный. Думаю, он напрягся бы еще больше, если бы знал, что я прячу за пазухой… Разумеется, Бэллочку!

Я отвернулась, чтобы снять пальто и поправить складки платья, а сама выпустила ее, напутственно шепнув:

– Милая, не подведи…

Еще дома я объяснила белке, где и какую улику потребуется добыть. Надеюсь, она притащит то, что надо! И будет осторожна, тут ей не пуговица, а вещь посерьезнее, которая нужна мне непогрызенной.

Бэллочка незаметно спряталась среди вешалок с одеждой, а уже через минуту я увидела, как она передвигается вдоль стеночки короткими перебежками. Только после этого я оглядела зал. Вот это да! Он был полон битком. Посетители теснились, как огурцы в банке, за маленькими столиками и то умудрились разместиться по десять человек. И у каждого, абсолютно у каждого в руках был подарок. Яркая цветная упаковка, глянцевые бантики или даже букеты цветов.

Похоже, слухи о том, что некромант собирается праздновать в трактире свой день рождения, расползлись гораздо шире, чем я могла вообразить!

– Отдайте пока что, – я забрала у Виларда его же «подарок», – не то в общей куче потеряется…

Он молча вернул его, глядя на меня так, словно догадывался, что там.

Один стол был свободен – самый большой, посреди которого стоял многоярусный торт с бисквитными розочками, обильно утыканный свечками, будто Виларду исполнялось лет сто. Метнув в меня негодующий взгляд, он направился туда, аки на эшафот – с обреченным лицом и тоскливой отрешенностью. Едва дошел, к нему тут же подлетел трактирщик Сандерс, в руках у которого была большая коробка. Пока я изумленно оглядывалась по сторонам, он умудрился всучить ее «имениннику» со словами: «Мы так рады, что вы выбрали наше заведение», ну и еще так что-то на подхалимском.

Остальные посетители посчитали это чем-то вроде стартового выстрела, повскакивали со своих мест и, сбивая друг друга, со всех ног рванули вручать некроманту подарки. Началось форменное безобразие. Вопли «Ой!» «Вашу ж мамашу!» и «Куды прешь без очереди!» перемешивались со сладкоголосым «Многае лета!», «Дорогой наш господин Вилард!», «Счастья вам и здоровья!», «Наша надежа и опора!», «С превсеогромнейшим уважением!»

Мне еле удалось выбраться из этого водоворота, но я все-таки сумела плюхнуться на стул у свободной барной стойки и перевести дух. Подняв взгляд, увидела удивительную картину: Филон разливал напитки, а рядом с ним с отсутствующим видом дежурил знакомый мне полицейский. Его оставляли присматривать за мной уполномоченным лицом! Стоило бедняге увидеть меня, как его лицо перекосило, а ноги будто сами собой сделали пару шажочков назад.

Помнит меня? Ну, конечно, помнит… Я незабываема!

Несмотря на переполненность зала, места за стойкой пустовали. Народ то ли смущался полицейского, то ли побаивался бармена, заочно арестованного по обвинению в убийстве. Так что напитки отправлялись на подносы – ждать, чтобы их отнесли к клиентам на столы.

Однако Филон и его надзиратель перестали меня волновать, когда я увидела на полке… Свою белку! Она двигалась бочком, прячась за бутылками с выпивкой, и выражение морды имела прехитрое. Я подала ей знак, Бэллочка спрыгнула на нижнюю полку, затем под стойку и взобралась по высокому стулу ко мне, сунув мне в карман… Конечно же, ее – неоспоримую улику! Приятно рельефную на ощупь, так и хотелось трогать, трогать, трогать. Ну или это у меня руки чешутся поскорее ее обличительно предъявить.

Пора начинать представление…