Текст книги "Путь воинов"

– Она никогда не вспоминает Ганса или меня? – глухо прошептал Пятница.

– Она живет с Джиоржем. Мне жаль, Пятница. Это лучше, чем если бы ты услышал это от кого-нибудь другого.

– Знаешь, я видел его, – глухо произнес Пятница. – Мы говорили друг с другом, когда они модифицировали большие бластеры. Он показался мне приветливым, только очень занятым всей этой работой.

В глазах у него потемнело.

Железный Глаз положил руку на плечо Пятницы.

– Я думаю, тебе нужно побывать на планете и позаботиться о своей доле материальных ценностей, собираемых для транспортировки. Пока что у тебя нет ничего, кроме трофеев.

– Отдайте все мое вдовам и сиротам, – Пятница старался говорить ровным голосом.

– Я приказываю тебе, воин, – сказал Железный Глаз не терпящим возражений голосом. – Мне там нужна помощь, а ты уже вполне дееспособен. Ты сделал себя знаменитым той передачей про Паука. Сириане хотят видеть и слышать тебя. Они уважают твои слова. Ты нужен мне, чтобы держать в своих руках… как это называется? – он посмотрел на Риту.

– Связи с общественностью?

– Да, ты будешь у меня заниматься этим, Пятница.

– Я…

– Это приказ.

Пятница кивнул, найдя взглядом сверкавший, белый и такой недоступный корабль. Там создавалось что-то новое. Что-то, в чем Пятница Гарсиа Желтая Нога не участвовал. Почему тот сирианский стрелок не проявил чуть больше меткости? Да и медкоманда могла бы не проявлять такой прыти.

Честер Армихо Гарсиа уменьшил громкость на последних аккордах Девятой симфонии Бетховена, и, когда замерли последние ноты, появилось изображение Скора Робинсона.

Честер улыбнулся.

– Я не могу тебе сказать, директор. Он побывал в секторе Гулаг у друзей, которые в прошлом снабжали его оружием. Следующее решение он примет через несколько дней. Он все время в движении, решая все в последнюю минуту. Его выбор еще не определился окончательно.

Маленькие голубые глазки блеснули из-под нависавшего лба.

– Каждый раз, когда я говорю с тобой, пророк, ты заставляешь меня нервничать, – заявил Скор скрипучим голосом.

– Я сожалею, директор, – Честер склонил голову. – Я воспользуюсь этой возможностью, чтобы сообщить, что завтра я улетаю на планету, которую вы называете Атлантидой. Будь так любезен, приготовь транспортный корабль для меня.

Лицо Робинсона скривилось от огорчения.

– Почему я должен это делать? Может быть, ты здесь приносишь нам больше пользы?

– Возможно. Но у меня есть другие обязанности перед Пауком. Я был приведен сюда с определенной целью, директор. Твои решения демонстрируют определенное просветление в сознании. Твоя душа проросла. Я же следую за своим призванием. С другой стороны, ты тоже обладаешь свободной волей и можешь удержать меня здесь, создав тем самым собственную точку выбора, – Честер непринужденно улыбнулся.

– Что будет лучше для Директората?

Честер покачал головой.

– Я не знаю, директор Робинсон. Один путь принесет рождение в крови и страданиях… но это будет путь к новой жизни и новому порядку. Другой путь может привести к равновесию или же – в зависимости от точек выбора – к бесплодию и рабству. Приобретенный опыт будет другим – хотя в одном будущем я вижу много погибших душ – но результат может оказаться не менее ценным. Мне неведомо, чего именно хочет Паук.

– Твой Бог злит меня, пророк!

– Он многих злит.

– Культы Паука растут как грибы по всему Сириусу, – рот Скора скривился. – Они тоже взыскуют пророка. Ты уверен, что тебе не следует отправиться туда?

– Возможно, я так и сделаю… когда придет время, – Честер погрузился в задумчивость. – В настоящий момент я этого делать не буду. Я вижу молодого человека, который живет видениями. Он молится уже много дней – взывая к славе Паука. Это еще не его точка выбора, но я думаю, что он отправится туда.

– Почему возникают культы Паука, когда романаны побили и испугали их? Творили всяческие зверства?

– Именно потому, что мы побили их, – Честер кротко улыбнулся. – То, что внушает человеку страх, побуждает его к пониманию. В то же время, путь романанов являет собой простую истину. Честь, знание и достоинство – пусть в дикой форме – это они могут понять. Их мир рушится, Скор. Они были обмануты; их реальность рассыпалась под ударами бластеров. Паук дает им то, на что можно опереться. Надежду на будущее.

Однажды, директор, мы беседовали о душе. Романаны беседуют о душе друг с другом, и сначала это вызывало у сириан насмешку, но теперь они стали видеть истину. Их души, как и твоя, жаждут и требуют пищи. Теперь они хотят учиться, приобретать новый опыт, совершенствовать свои жизни.

– Это не очень-то утешительно, пророк, – Скор с беспокойством сглотнул.

– Жизнь вообще неутешительна, директор. Будь она такой, мы бы ничему не научились, и наши души остались бы стерильными.

– Полковник Ри хочет получить еще больше гиперпроводника – стратегического дорогостоящего металла. Это тоже меня не очень радует.

– А ты можешь ему воспрепятствовать в этом?

– Я не знаю, – Скор кусал свои тонкие бескровные губы.

– Не лучше ли послать ему, чем ждать, пока он возьмет его сам?

– Я не знаю, – упрямо повторил Скор.

– Ты все еще собираешься приказать ему сложить с себя командование? – задумчиво произнес Честер.

– Он становится помехой, – ответил Скор. – Ему пора на заслуженный отдых. Пора уступить место молодым. Мы щедро отблагодарим его за годы службы. Так будет лучше. Он может уйти в отставку с такими почестями, какие не снились ни одному полковнику за последние триста лет.

Честер понимающе кивнул.

– Что, если ты нам опять понадобишься, пророк?

– Пришлите за мной. Я прибуду, если вам будет нужно знание, – Честер улыбнулся, когда частичка будущего встала на свое место. Скор принял свое решение. Честер дал времени пройти через себя, созерцая видение.

– Пока что я сыт по горло твоим знанием, – пробормотал про себя Скор – чего за ним раньше не замечалось.

– Вполне возможно, – легко согласился Честер.

– Ты никогда не споришь?

– Зачем?

– У тебя что, нет собственных мыслей? – Скор слегка наморщил лоб.

– Что бы это изменило?

– Опять вопрос! – Скор чуть не сплюнул.

Честер молчал.

– Послать полковнику Ри гиперпроводник? – голос Скора напрягся. – Не использует ли он его против меня?

– К вопросу, который ты задал, следует подходить следующим образом, – доброжелательно произнес Честер. – Есть ли у Ри причина использовать его против тебя? Есть ли у тебя какие-нибудь основания полагать, что они выступят против тебя? И если да, то к каким результатам это, в конце концов, приведет, хорошим или плохим?

Скор Робинсон пристально посмотрел на него своими голубыми глазами.

– Желаю приятного перелета, пророк.

Изображение исчезло.

Честер улыбнулся самому себе – еще один элемент будущего занял свое место. Для следующего прослушивания он выбрал Моцарта, квартет до-минор, опус К—581.

Инженеры и гражданские лица работали по двадцать четыре часа в сутки. Сирианские кораблестроители наводнили наземные площадки и отстраивавшиеся станции на орбите. Джиорж сообщал им технические данные, и в мгновение ока части палубы, панели или кабели доставлялись наверх на челноке или ШТ.

Романанов осаждали просьбами освободить определенных заложников или принять дар взамен какой-нибудь молодой женщины. Иногда что-то из этого выходило, иногда нет. В то время как одни женщины соглашались отправиться мирно, другие совершали попытки самоубийства, постоянно дрались или же падали духом от отчаяния. Однако это не заботило улыбавшихся мужей.

Угрозы смертью то здесь, то там пускались в ход. Зверства не так легко было вытравить из памяти некоторых сириан, но в целом народ выдохся. Ошарашенные, окруженные руинами, они попросту отдались судьбе.

Большинство из них, однако, были более чем заинтригованы романанами. Ненавистные враги превратились в некий культурный образец. Романанских воинов приглашали всюду на встречи в клубы и религиозные общества. С вошедшим в раж романаном никто не хотел бы оказаться близко, смирные же, они вызывали интерес и восхищение.

Железный Глаз, в особенности, оказался в мирное время загруженным больше, чем во время войны. Помимо прошений об освобождении молодых женщин, его осаждали сирианские бизнесмены, желавшие производить куклу «Железный Глаз» или получить официальную лицензию на продажу подлинных романанских боевых ножей, трофеев и туристских путевок на Атлантиду или Мир, как сириане называли теперь родную планету романанов, научившись этому от них.

Писатели липли к штабу романанов как мухи, пытаясь получить биографические сведения от входивших и выходивших воинов. Продюсеры голографических фильмов тоже сновали повсюду, уговаривая суровых воинов сняться в фильмах с названиями вроде «Месть романанов» или «Воины Паука».

Сирианские подростки с воплями носились по улицам, одетые в сшитые под романанов кожаные одежды, раскрашенные в цвета пауков и сантос, потрясая игрушечными бластерами и париками, кусками ткани или ковров вместо трофеев.

Был большой спрос на романанов, исполнявших военные песни для средств массовой информации. Эссе, трактаты и курсы лекций посвящались концепции Бога как паука, романанской морали, социальной структуре Мира и роли женщин в романанском обществе. Изображения паука украшали стены, воздухопланы, офисы и вывески.

Джона Смита Железный Глаз коробило от мысли, что его лицо, вместе с лицами Ри и Риты, смотрело с голографических реклам, афиш и снимков в журналах. Актеры играли его в дешевых голофильмах, а журналист, которому он однажды рассказывал байки после чрезмерного количества выпитого виски, сколотил себе состояние, изображая Джона Железный Глаз в одиночку убивающего медведей с Атлантиды одним голым кулаком. Это вызывало у большинства романанов приступы смеха.

– Это просто какая-то чушь! – закричал Железный Глаз чуть ли не во все горло, когда они проходили мимо афиши, расхваливавшей любимый ресторан Железного Глаза.

Дэймен Ри был удивлен масштабом восстановительных работ и достигнутыми за такое короткое время результатами. Он посмотрел на новую вывеску.

– От этого же нет никакого вреда. Тебе что, досаждают рекламные агенты?

Железный Глаз застонал и кивнул.

– Постоянно. Они не перестают говорить мне о том, сколько я на этом теряю, на том, как я понимаю, что разрешаю им использовать свое имя. Но что это все для воина? Как же тогда моя честь и мои трофеи? Им до этого нет дела? И почему вообще я?

– Просто повезло, я думаю, – радостно усмехнулся Ри. – Лицо, должно быть, смазливое.

Железному Глазу, похоже, было не смешно.

– Послушай, ведь ты герой, – возразил Ри. – Ты для них символ, образец для подражания. Конечно, они немного перегибают палку, но для этого и нужны герои, в конце концов!

Железный Глаз буркнул что-то про себя.

– Ты бы хотел, чтобы они поклонялись Нгену?

– Об этом даже и говорить не стоит. Мы здесь пролили достаточно крови, – покачал головой Железный Глаз. – Как бы я ни ненавидел Большого Человека, Нген… это настоящая мразь.

– Это ты верно сказал. Так вот, вы здесь работаете во имя Паука, – Ри покачал головой с мечтательной улыбкой на лице. – У нас есть более двадцати тысяч молодых мужчин и женщин, желающих отправиться на Мир и выучиться на воинов.

– Женщин? – фыркнул Железный Глаз.

– Сюзан заработала солидную репутацию.

– Они не знают, чего просят, – сердито сказал Железный Глаз. – А что касается Сюзан… – он поджал губы.

– Не знают, – согласился Ри. – Но это только начало. Мы многих из них приняли, Джон. Нам нужны подготовленные мужчины и ЖЕНЩИНЫ, чтобы восполнить потери.

– Только не в качестве воинов, – возразил Железный Глаз. – Сириане не…

– В качестве инженеров, связистов, стрелков и так далее, – Ри погладил подбородок. – У нас достаточно молодых романанов на Мире, которые захотят отправиться с нами.

Ри опустил воздухоплан в правительственном квартале.

– Майя уже здесь, – заметил Железный Глаз, искоса глядя на толпу.

– Хорошо! – радостно воскликнул Ри. Толпа расступилась, и голографические камеры сосредоточились на них, когда полковник Дэймен Ри легко ступил на землю в парадной форме, сверкавшей в свете двойной звезды.

Железный Глаз спрыгнул вниз в своем великолепном кожаном одеянии, которое было чище, чем когда-либо, после того, как он снял эту кожу с коровы. Его боевой нож был отполирован до блеска, а пояс трофеев выглядел менее внушительным, чем у многих его воинов. Его собственные волосы – свежевымытые и заплетенные в косы – отливали на солнце.

Они поднялись по ступенькам и вошли внутрь. Десантник в сверкавшем белизной костюме провел их во временный кабинет Майи. Она подняла глаза от системы.

– Майя, как дела?

– Хуже некуда, Дэймен! – проворчала она. – Я астронавт, а не колониальный наместник! – она стянула с головы устройство связи и провела рукой по лицу. – Тем не менее почти со всеми крупными проблемами мы разобрались. Я не создана для того, чтобы быть военным губернатором, но Арктур обещал прислать мне на смену стадо бюрократов. Они должны быть здесь месяца через два.

– Это когда-то БЫЛ ваш участок, – напомнил Дэймен, опускаясь в кресло. Он слабо улыбнулся, встретившись с ее испепеляющим взглядом. – Ладно, это я просто так. Мы прибыли. Я надеюсь, все бумаги готовы?

Она крутанулась в гравитационном кресле, повернувшись лицом к Железному Глазу.

– Вы обдумали мое предложение?

Железный Глаз кивнул.

– Обдумал. На данный момент мне кажется, что это хорошая идея.

Она протянула ему контракт.

– Вот, пожалуйста. Здесь все, что мы обговаривали в течение последнего месяца. Романаны получают десять процентов валового национального продукта Сириуса. Некоторое время за отделением этой части будет наблюдать военное правительство. Впоследствии вы должны иметь здесь своих людей, которые будут блюсти ваши интересы, – Майя невесело улыбнулась. – Желаю удачи. Добро пожаловать в жестокую реальность финансовых отчетов, дебитов и кредитов.

Железный Глаз улыбнулся.

– Жестокую?

– Не думаю, что вы сможете понять все обманные способы, которыми…

– Зато пророк сможет, – Железный Глаз непристойно подмигнул, заставив Майю подскочить от неожиданности.

Вмешался Ри.

– Материалы для «Пули» продолжают поступать по графику. Мы, в принципе, готовы, корабль выскоблен, воздух очищен. Еще пара испытаний, и будем отчаливать.

Она взглянула на него с грустной улыбкой, пробившейся сквозь профессиональную маску.

– Я буду скучать без вас, Дэймен. Да и вашей развалюхи мне тоже будет не хватать. Адская была кампания, да?

Ри потер ладони.

– Знаете, вы человек что надо. Я всегда вас очень уважал. Вы поставили себя под удар ради «Пули», и мы, по романанскому обычаю, считаем это честью для «Победы». Если мы когда-нибудь понадобимся – только позовите.

Она посмотрела на него, рассеянно вертя в руках головное устройство.

– Знаете, Дэймен, впереди ничего хорошего. Директорат распадается как молекулярная цепь. Мне всегда импонировал ваш стиль, Дэймен, – они прекрасно понимали друг друга.

Железный Глаз откашлялся и встал.

– От имени своего народа я благодарю вас, полковник. Как я понял, некоторые молодые люди хотят остаться на «Победе»? Передайте им, что это будет честью для народа. Ваш корабль будет всегда желанным гостем в наших небесах. Недостатка в тороне у вас тоже не будет, – направляясь к выходу, он взглянул на Дэймена и добавил: – Я подожду, полковник. Можете не торопиться.

Ри оглянулся через плечо, когда Железный Глаз выходил.

– Хороший человек.

Майя улыбнулась, шумно выдохнув.

– Как и все они. Я все больше к ним привыкаю, – она посмотрела на него с теплотой в глазах. – Я не пошутила. Насчет того, что буду скучать.

Он усмехнулся, расслабившись впервые за весь день.

– Было приятно принимать вас за обедом в течение последнего месяца, – он помолчал. – Знаете, многие годы у меня не было никого, с кем я мог бы поговорить. Затем мы отправились на Мир, и в мою жизнь вошли Лита, Сарса, Железный Глаз… и вы. Теперь я опять направляюсь на Мир… а вы остаетесь здесь.

Майя встала, подошла к окну и окинула взглядом Сириус.

– Командование никогда не оставляет времени на личные отношения, Дэймен. Это делает нас изгоями в обществе людей.

– Я заметил паука на форме у Бена.

Она засмеялась.

– Да, вы предупреждали меня. Это путь Паука. Ползучая философия, – она почесала в затылке, болезненно поморщившись. – А я только что согласилась оставить романанов на своем корабле? Видно, я совсем выжила из ума!

Они помолчали некоторое время.

– Дэймен? Знаете, вы могли бы остаться. Я бы пробила перевод, – она повернулась, и в ее глазах отразилась боль.

– Думаете, мы могли бы ужиться на одном корабле? – тихо спросил он. – Последняя женщина, которая была мне небезразлична, сказала, что не сможет делить меня с «Пулей». Не смотрите на меня так. Если бы это было возможно, у меня не было бы никаких сомнений в том, что это должны быть вы. Но нам не изменить самих себя. Черт возьми, может, мы даже окажемся несовместимыми. Властные личности, понимаете?

Он вздохнул.

– И я не смогу оставить «Пулю», – он ласково улыбнулся, проведя пальцем по едва заметному шраму на коже. – В ее стали моя кровь.

Она подошла ближе и заглянула ему в глаза.

– Будущее непредсказуемо, Дэймен. Может быть, когда-нибудь.

Железный Глаз обменивался шутками с воинами-романанами, когда через полчаса появился Ри.

После того как они забрались в воздухоплан, почетный караул из романанов отступил, и Ри поднял машину в воздух.

– Значит, со всем разобрались. Никакой романанской оккупации, будете просто снимать сливки. Десять процентов с Сириуса? Неплохо.

Железный Глаз развел руками.

– Мы счастливы. Это еще вдобавок к добыче. Майя хороший союзник, – вопрос повис в воздухе.

Ри кивнул.

– Я, ну, я не знаю. Она мне всегда нравилась. Очень не хотелось тогда над Миром выяснять с ней отношения. У нее мозги на месте.

– И?

Ри повел плечом, смягчив свой взгляд.

– Да я не знаю. Она просила меня остаться. Ничего бы из этого не вышло… Похоже, у нас отличное взаимопонимание, вот и все. Много общего. Может быть, если… а, к черту. Я сделал свой выбор много лет назад. Моя госпожа? Она там, на орбите.

– Как скоро мы сможем отправиться? – спросил Железный Глаз, окидывая взором сирианскую столицу. Вдалеке, под острым углом, торчала корма сбитого ШТ. Следы войны исчезали, но не так быстро. Англа оставалась большим пустырем.

– «Пуля» готова к отлету в любой момент. Мы можем отправить «Хирам Лазар», э-э, прошу прощения, «Сокровище Паука» когда захочешь, – Ри с любопытством посмотрел на Джона Железный Глаз.

– Отправляйте. Многим воинам не терпится увидеть свои семьи и похвастаться перед своими кланами. Что толку в трофеях, если некому похвастаться?

– А ты? Ты хочешь вернуться с «Пауком»?

Железный Глаз засмеялся.

– И оставить Риту? Ты за кого меня принимаешь, за безумного романана? Нет уж, я потерял слишком много любимых в своей жизни, чтобы так просто относиться к этой, – он поднял руки в мольбе. – Кроме того, «Пуля» – корабль Паука. Это теперь мой дом.

– Приятно слышать, – кивнул Ри с довольной улыбкой. – Знаешь, она бы отправилась с тобой. Мир она любит почти так же, как тебя. Это было бы очень болезненно. За последнее время я потерял слишком много хороших офицеров.

– У тебя есть мы.

Ри посадил воздухоплан рядом с намытым и отполированным ШТ—22.

– Хочешь, подброшу до орбиты? Рита там присматривает за Иверсоном, Джиоржем и Гликом, чтобы я знал, чем они там начиняют мой корабль, – он взмахнул руками. – Я в этом совершенно теряюсь! На моей собственной любимой «Пуле»!

Железный Глаз взглянул на выстроившихся в ожидании зевак, коммерсантов, бизнесменов, рекламных агентов, продюсеров и охотников за автографами.

– Надо же когда-то взять выходной.

Охрана из романанов расчистила путь, важничая перед сирианами, которых они все еще презирали – хотя и заботились об их мнении.

Ри откинулся в кресле и позволил себе расслабиться. Его всегда бесила эта парадная форма.

– Нам здесь уже недолго осталось, – повторил Ри. – Ты когда-нибудь думал, что это конец?

Железный Глаз поднял мозолистую ладонь.

– Может быть. Это зависело от Паука. Но что касается меня лично, то нет, – его глаза хищно сверкнули. – Я воин, Дэймен. Меня так воспитали. Я не выношу поражений. Сколько раз я уже тебе об этом говорил?

– Конечно, я дурак. Это же романаны! Что ты хочешь сегодня на обед? Устроим торжественный прием.

– Я бы не отказался от хорошего куска мяса!

– Я думаю, у нас что-то осталось. Запасы и так истощались. А потом какой-то сирианский ублюдок попал в камбуз. Но все-таки если поискать, я думаю, парочка кусков найдется.

ШТ аккуратно вошел в док, и Ри сделал комплимент пилоту. Железный Глаз вошел во вновь ставший белым коридор и проследовал за полковником к отремонтированному лифту. Ри надел головное устройство для того, чтобы узнать обстановку на корабле.

– Рита ждет нас в моей каюте. Выпивка за мной. Она говорит, что новые бластеры Джиоржа творят чудеса. Усилитель Фуджики еще больше сужает фокус и повышает энергию разряда. Какое-то мудреное использование принципа комплементарности. Черт возьми, эти частицы уже вылетают со скоростью света. Как они могут двигаться быстрее? – Ри нахмурился. – Представь себе, играть в игрушки с причинностью!

Железный Глаз пожал плечами.

– Пока я не встретил ваших людей, я думал, что мое ружье было почти магическим!

Рита поджидала в каюте Ри, ощупывая одно из романанских ружей, висевших на стене. Дэймен видел, как Железный Глаз поцеловал свою роскошную рыжую леди, и испытал укол ревности.

ПОЧЕМУ Я НЕ ЗАМЕЧАЛ, НАСКОЛЬКО ОНА ПРИВЛЕКАТЕЛЬНА, ПОКА ОНА НЕ НАЧАЛА ВЛЮБЛЯТЬСЯ В РОМАНАНОВ? ЧУВСТВУЕШЬ СЕБЯ ОДИНОКИМ, СТАРИК? МАЙЯ ТАМ ВНИЗУ. ОНА САМА ПРЕДЛОЖИЛА. МОЖЕТ БЫТЬ БУТЫЛОЧКА ВИНА, ТИХАЯ МУЗЫКА В СИРИАНСКОМ НЕБОСКРЕБЕ И… К ЧЕРТУ, Я СЛИШКОМ СТАР ДЛЯ ЭТОГО. ЛИБО «ПУЛЯ», ЛИБО НИЧЕГО.

– Все прошло без сучка и задоринки? – спросила Рита, смотря своими томными зелеными глазами на Джона Смита Железный Глаз.

– Да, – начал Ри, – романаны владеют десятью…

– Субкосмическая трансдукция, полковник. Срочно, – пробубнила система.

Ри начал наливать виски.

– Запустите.

На экране появилась раздутая голова Скора Робинсона.

– Приветствую вас, полковник.

– Какая честь, директор, – Ри непроизвольно напрягся. Железный Глаз, ничуть не смутившись, уставился прямо в экран, приоткрыв рот. Рита придвинулась к нему – как будто эта железная женщина нуждалась в защите.

– Я проанализировал ваши действия на Сириусе и лично хотел бы поблагодарить вас за отличную работу. Я послал гиперпроводник, который вы просили. Он ждет вас на планете Атлантида.

– Премного благодарен, директор, – Ри склонил голову. – Ваша доброта поистине неоценима.

– Я также хочу поздравить вас, Дэймен Ри, с присвоением нового воинского звания адмирала, – бесстрастные глаза Скора как будто сузились.

– Адмирала? – еле выговорил Ри. – Но… как же адмирал Кимьянжуи?

– Прославленный адмирал выбрал этот момент, чтобы уйти в отставку, адмирал Ри. Он чрезвычайно высокого мнения о ваших способностях.

По моему приказу вы должны возглавить переброску «Пули» на Атлантиду, где вы сможете осуществить установку гиперпроводника к своему удовлетворению. Затем вы на скоростном транспорте, который отправлен, чтобы доставить пророка романанов Гарсиа на Мир, возвращаетесь сюда и приступаете к выполнению обязанностей адмирала.

– Спасибо, директор, – Ри отдал честь. – Вы оказываете мне большую честь. Я с нетерпением ожидаю прибытия на Атлантиду. Мы покинем эту систему через три дня. Я полагаю, это не противоречит вашим планам?

– Превосходно, адмирал. Я снова выражаю признательность всего человечества за ваши выдающиеся заслуги. Всего доброго, – изображение исчезло.

– Это был директор? – прошептал Железный Глаз. – Такой… чудовищный?

Ри сделал глубокий вдох и отпил виски.

– Адмирал?

– Господи, Дэймен, что ты собираешься делать? – спросила Рита опомнившись.

– Возможно, соберу команду и прикажу ребятам Глика состряпать набор адмиральских знаков, – он расстегнул парадную форму и вздохнул с облегчением, а Железный Глаз наблюдал за всем этим с горящими глазами.

– ДЭЙМЕН! – воскликнула Рита. – Что это, черт возьми, за разговоры?

– Мы давно это знали, – пожал плечами Ри. – Они пытаются отнять у меня «Пулю». Гиперпроводник – это подачка.

– Так я снова спрашиваю, что ты собираешься делать? – с еще большей настойчивостью спросила Рита.