Текст книги "Воины бога Паука"

– Можете идти, Антония. Оставьте меня, – он сделал движение рукой. Она поднялась и решительно вышла. Изжога переполняла его, вызывая горечь во рту.

«Мы как гадюки в гнезде, кусающие друг друга. Когда-то Патруль обладал гордостью, выучкой, преданностью. Сейчас же мы все прогнили – сосем кровь друг из друга. Так не может продолжаться!»

Паря в вечной голубой дымке над пультом управления Gi-сетью, директор Скор Робинсон опять обратился объединенными силами своего мозга к проблеме романанов. Его занимал последний отчет Дэймена Ри.

Романаны, по-видимому, хорошо адаптируются к контролю Патруля. Он изучил отчет Литы Добра о программе аккультурации, отметив пониженные способности романанов к обращению с компьютером. У всех взрослых мужчин? Неудивительно, ведь подлинная совместимость с компьютером возникает только от сращивания мозга и компьютерного модуля.

«У вас есть последняя информация о романанах?» – запросил Навтов.

«Я как раз изучаю ее. Есть ли способ наставить этих людей на путь истинный? Может быть, лишить их способности к предсказанию? Разрушить их религию и военные поведенческие модели?»

Ответ Навтова был однозначным: – «Я считаю, что мы должны стерилизовать планету немедленно. Это и так слишком серьезное инакомыслие в пределах Директората. Недовольство, вандализм и преступность, по данным статистики, возросли на два процента. Ситуация на Сириусе, достигла рекордно высокой отметки – двадцать два и шесть десятых процента разочарования в политике Директората. Партия независимости существенно упрочила свои позиции за счет анонимного пожертвования. Мы все еще пытаемся выследить донора для соответствующего „приспособления“. Директор Робинсон, сейчас не время рисковать. Мы все рекомендуем для Атлантиды стерилизацию».

Скор Робинсон очистил сознание от всех отвлекающих моментов. Он понимал благоразумность того, что предлагал Навтов. Робинсон начал составлять проект приказа об уничтожении романанов и послал копию Навтову.

«Я согласен», – вернулось вместе с проектом.

Робинсон внес несколько мелких изменений в текст и помедлил, прежде чем направить официальное послание в Gi-сеть для исполнения Патрулем. Нерешительность, как он понял, происходила от давно не испытываемого им чувства любопытства.

Что им было на самом деле известно о романанах? Судя по отчетам, Добра делала успехи в аккультурации. Получаемые при этом данные были бесценными для дальнейшего регулирования общества на других мирах. Если средства, разрабатываемые ею, имели такую ценность для управления обществом, то зачем прекращать работу? Конечно, романанам все равно придется умереть – но выкачали ли они всю возможную информацию из них? Было бы расточительно избавиться от них, не воспользовавшись ими в полной мере.

Это верно, они были опасны. Робинсон опять подумал об оправданности стерилизации. Вся информация, касающаяся романанов, проходила через него – и тут задерживалась. Только в том случае, если она станет общим достоянием, может возникнуть опасность.

По его спине пробежала холодная дрожь. Не дай Бог, если простые граждане узнают об этом сверхъестественном народе, народе, борьба которого может захватить их воображение и свести их с тщательно контролируемых путей! Воображение и мечты порождали хаос.

А судя по рапортам, обстановка и Патруле была не из лучших, чтобы вмешиваться. Люди Ри грызлись из-за должности командира. Как предусмотрительны были его предшественники, обезвредив Патруль: нейтрализованные внутренним расколом, они не могли представлять угрозу политике Директората.

Скор в последний раз перечитал приказ о стерилизации. А что с этим пророком – этим Честером Армихо Гарсиа? Опять нереализованная возможность? В каком направлении Директорат мог бы использовать такого человека? Нет, прежде чем уничтожить романанов, следовало бы по крайней мере изучить это мнимое предвидение. А если правда… Нет, невозможно!

Приняв окончательное решение, Скор, направил свое распоряжение в Gi-сеть и вернулся к проблеме перепроизводства в Секторе Эмброуз. Все продолжало оставаться управляемым. Романаны не представляли такой угрозы, с которой он не мог бы справиться.

– Это голография одного из моих людей, – сказал Ри Лите, устало потирая глаза и лицо. Хороший сон ему бы точно не помешал.

Она взяла куб и всмотрелась.

– Похож на десантника.

– Очень хорошо, доктор. Ваша наблюдательность потрясает меня, – сухо сказал ей Ри. – Посмотрите внимательно на его грудь.

Лита посмотрела. Изображение паука было маленьким, но разглядеть его было можно.

– Какая-то проблема, полковник?

Ри сжал губы. Лита заметила пустоту у него в глазах.

– Братание, нарушение формы одежды и, вероятно, незаконная торговля.

– Дэймен, вы плохо выглядите, – она протянула ему чашку кофе и жестом пригласила сесть. Подумав, Лита прикрыла дверь в свой кабинет-клетушку. – Я могу чем-то помочь?

– Вы говорите, что я плохо выгляжу? – беспокойно спросил он. – Это потому, что я сижу на крупнейшей политической сверхновой в галактике.

– А Рири сжигает водорода больше, чем надо? – вставила Лита, оперевшись подбородком на руки.

– Если я буду отстранен от командования, доктор, вам конец. Вы понимаете это? – Ри заморгал, потянувшись за чашкой кофе. – Между нами говоря, вы что-то задумали, не так ли? Я вижу, как границы между личным составом Патруля и романанами медленно, но постоянно размываются.

– Это и есть аккультурация, – напомнила Лита. – Если граница сотрется так незаметно, что никто не почувствует разницы, это будет означать наш полный успех.

Ри пригубил кофе, поморщился и сделал большой глоток.

– Только у меня есть вопрос, доктор? Кто кого аккультурирует?

Лита развела руками.

– Ну, традиционно примитивные общества поглощаются более развитыми технологически. Правда, есть пара непоказательных примеров, когда фундаменталистские движения на какое-то время одерживали верх, то, что мы называем нативизмом, или движением вспять при негативной аккультурации. В нашем…

Ри погрозил своим толстым пальцем.

– Вы уходите от ответа. Как политик, вы обходите мой вопрос. Моя команда разделена, доктор. Рири контролирует свою фракцию, но я не даю этому развиваться, потому что у меня в этом большой опыт. Другая часть начинает любить романанов и желает получить увольнение для охоты на медведей, езды на лошадях и встреч с пророками. Всякое такое. У вас романаны учатся пользоваться компьютерами, говорить на стандартном, изучают технологию. Теперь мои люди из Патруля в обмундировании с пауками посещают деревни романанов, занимаясь контрабандным обменом продовольствия Патруля на местные изделия.

– У вас есть проблема посерьезнее, Дэймен, – проворчала Лита.

Он огрызнулся:

– Я жду вашей экспертизы насчет Патруля, доктор!

Она хлопнула по столу.

– Черт возьми, Дэймен! На чью сторону, черт возьми, вы хотите, чтобы они встали? Скора Робинсона? Этих пластиковых людей, вроде Джеффри или Эммануэля Чэма? Они встретили воинов! Настоящих воинов! Людей, которые действительно живут тем, для чего вы годами готовили ваших людей! Они видят таких же…

– И дисциплина моих людей оказывается под угрозой! – взревел он. Его глаза горели гневом, когда он встретился с ней взглядом. – А на подходе еще один боевой корабль Патруля, «Братство», всего в четырех днях пути. Ростовтиев при первом же взгляде на то, что здесь творится, снимет мне голову. Не пройдет недели, как Рири станет командиром, – он плюхнулся в кресло, нервно вертя в руках кофейную чашку.

Лита напряглась. Четыре дня? Черт!

– Значит, мы покажем ей образцовую планету. Сколько времени осталось – по нашему счету – до того, как Честер прибудет на Арктур?

Ри подумал.

– Ну, скажем, восемь дней, – его горящие глаза впились в нее. – Что вы задумали, доктор? Я чувствую, что вы на меня давите. Я не люблю, когда меня прижимают к стенке. Всю свою жизнь я управлял событиями. Теперь я чувствую, что они управляют мной. Если вы собираетесь выбить у меня почву из-под ног… скажите, потому что, доктор, я единственный друг, который у вас есть!

Лита заставила себя ободряюще улыбнуться ему, пока мысли лихорадочно проносились в ее голове.

– Дэймен, просто будьте готовы. Я обещаю, планета будет выглядеть единой, когда «Братство» покажется на орбите, – она опустила глаза. – Только один вопрос.

– Да? – он отставил остатки кофе.

– Насколько ваши люди лояльны? Если вам придет в голову, что кто-то может предать вас – вы нейтрализуете его? – Она ждала его ответа со страхом, боясь, что он взорвется.

Его лицо стало мертвенно-бледным.

– Как, все так плохо? Что если бы я с самого начала сжег эту планету?

Лита покачала головой.

– Вы бы ненавидели себя всю оставшуюся жизнь. Вы действительно достойный человек, полковник. Атлантида, или Мир, как ее называют романаны, – если придерживаться политики Директората, то создастся безвыходная ситуация. Мы…

– Политики Директората? – Ри изумленно заморгал. – Какую, черт побери, альтернативу вы видите? Помните, что мы живем по политике Директората! Так устроена наша цивилизация!

– Мы, по крайней мере, нашли собственный путь между этой политикой и реальностью Мира. Будущее не в наших руках.

Ри страдальчески улыбнулся ей.

– Я думаю, точка выбора – по выражению Честера – приближается, доктор. Да, я понимаю, почему вы заинтересованы в лояльности моей команды. Возможно, мне придется заставить их выбирать между Рири и мной.

– А тем временем, – добавила Лита, – я постараюсь выиграть для вас столько времени там внизу, сколько смогу. Я не могу управлять политикой Директората – но что уж точно смогу, так это использовать свое влияние, чтобы заставить Атлантиду предстать в образцовом виде.

Он кивнул.

– Мне… мне жаль, что Сарса утонула в том наводнении. – Он помолчал, затем встал. – Нет никаких шансов думать, что она жива? Часть вашей «аккультурации»?

Лита без всякого выражения помотала головой.

– Никаких шансов, полковник.

Он взялся за ручку двери и остановился.

– Если она вдруг объявится, доктор, и если вдруг со мной случится что-нибудь серьезное, скажите ей, что секретный код поменялся на Регга Грин. Она поймет, что это значит.

– Дэймен! – позвала его Лита, почувствовав вдруг, как уверенность покидает ее. – Почему вы мне говорите все это?

Он улыбнулся, его измученные черты вытянулись.

– Потому что, доктор, я не думаю, что вы против меня. И, честно говоря, я не знаю, где правда, – он опустил взгляд и потер шею. – И в первый раз я почувствовал, что смертен. Если они одолеют меня, кто знает, может быть, вам удастся спасти хотя бы что-нибудь.

19

Лита вышла из ШТ, Джон Смит Железный Глаз шел рядом. Она все не могла забыть взбешенное выражение лица Арфа Хелстеда. Он не скрывал, что ему совсем не нравится присутствие дикого романана на мостике.

– Джон, ты не мог бы подойти сюда? – спросила Лита. – Мы должны поговорить. – И она увела его в сторону от ШТ.

– Первый раз мы одни со времен лагеря Гессали.

– Мне нужно поговорить с тобой о других вещах, – тихо сказала она.

– Хорошо, – его настроение изменилось, когда он увидел ее расстроенные глаза.

Лита на ходу взяла его теплую руку в свою.

– Ты знаешь, что мы пытаемся превратить пауков и сантос в союзников?

– Без особого успеха, – он вздохнул и кивнул. Они шагали в ногу. – Между Пауком и Хейсусом столько крови, столько различий. Нельзя так быстро избавиться от привычных войн и набегов. Не рассчитывай на чудо. Романаны ненавидят друг друга больше, чем звездных людей. Мы перережем друг другу глотки, если этого не сделает Ри.

– Может, и нет. – Лита остановилась и повернулась, чтобы прижаться к нему и заглянуть в его глаза. – Рита с Филипом держат связь с сантос. Рита уже почти месяц обучает воинов сантос вместе с пауками.

– Что? Здорово! – Джон гикнул, оторвав ее от земли. – Почему ты мне раньше ничего не говорила?

– Никто не спорит, это хрупкий союз. У Риты постоянно возникают проблемы, но все… – Она остановилась. Качая головой, она, нахмурившись, вглядывалась в его лицо. – Джон, это не так просто. Я должна сказать тебе. Это было необходимо. Черт, я что-то… – она закрыла глаза.

Его руки ободряюще согревали ей плечи.

– Ты не доверяешь сантос? В этом дело? Я не виню тебя, но мы продвигаемся. Мы не можем победить без…

– Джон, – она прижалась к нему, с трудом проглотив слюну, – Филип и Рита… им пришлось заключать союз через воина сантос, которого ты поклялся убить. Ты дал клятву кровной мести… теперь с этим придется подождать. Если ты убьешь Большого Человека при первой же встрече, весь союз развалится у нас на глазах. Начнется открытая война между сантос и пауками. Ты понимаешь? Я ужасно боюсь!

Его глаза стали холодными. Около рта перекатывались желваки. Она видела, как его душа превращалась в лед.

– Джон, пойми, другого выхода не было! – умоляюще сказала она. – Думаешь, это так легко для Риты – или для меня – или для Филипа? Отвратительно иметь дело с этим ублюдком! Мы были вынуждены это сделать! Просто вынуждены! – «А о других условиях Большого Человека я ему расскажу потом».

Железный Глаз закинул голову и, напрягшись, сжав кулаки, с перекошенным лицом заполнил легкие воздухом. Лита не отпускала его. Она чувствовала, как его вздувшиеся мышцы перекатываются от гнева под кожей.

Он не мог ни о чем думать, задыхался, хрипел, он моргал, пытаясь сдержать слезы бессильного гнева.

– Почему? – вдруг спросил он у пасмурного неба сдавленным голосом. – Паук, ты смеешься надо мной! Ты бросаешь мне в лицо тот же совет, который я давал другим! Почему я никогда не могу воздать этому мерзкому подонку по заслугам? Теперь я должен называть его другом? Никогда! – прогремел он.

– В противном случае ты разрушишь Мир, – донесся голос Литы откуда-то из-за пределов его муки. Почему Паук сыграл с ним такую страшную шутку? А его честь – его долг? Призрак Дженни жалобно плакал в его подсознании.

Побежденный и опустошенный, он на нее посмотрел сверху, поражаясь цвету ее глаз, так непохожих на глаза его народа. Эта звездная женщина спасла ему жизнь. «И я обязан ей не меньше, чем Дженни, – даже больше». Она сражалась за него с вооруженным сантос. Теперь она сражается за народ.

«И сейчас я снова должен сделать выбор. В пользу Литы. В пользу народа. В пользу моих собственных слов, с таким пылом сказанных другим».

Как бы в противовес этому, в его памяти всплыло нежное лицо Дженни. Она могла бы столько сделать для него? Она могла бы заставить себя промывать его раны, ухаживать за его телом, вытаскивать его из ущелья, сражаться с медведем? В глубине его создания эхом отдавалось гулкое нет.

Дженни бы умерла от одной мысли о том, чтобы остаться наедине с мужчиной, который был для нее табу. Она бы скорее дала ему умереть, чем притронулась к нечистому телу. Она бы спряталась за его спиной на волокуше, считая, что он должен убить медведя, так как это входит в его мужские обязанности.

«Мой народ, что мы с тобой сделали?»

Густеющий туман грусти обволакивал ярость, делая все одинаково непонятным. Все то, что человек считал реальным, больше не существовало. Знакомая вселенная расплывалась и таяла.

– Для тебя я могу это сделать, – расстроенно сказал ей Железный Глаз, – для тебя я могу сделать все, что угодно. – Он торжествующе улыбнулся ей, несмотря на то, что все перемешалось в его душе.

Ее глаза сверкнули в ответ.

– Я знала, что ты сможешь, – прошептала она. – Я боюсь за тебя, Железный Глаз. Ты такой сильный. Я удивляюсь, как ты все выдерживаешь, не ломаясь и не озлобляясь.

– Я буду сильным ради тебя. Я не хочу потерять тебя, – эти слова вылетели неожиданно, и его сердце похолодело. «О, Дженни, я предал тебя!» – подумал он.

Затем Лита притянула его голову к себе. Что-то внутри него как бы вскрикнуло от наслаждения, и его сердце забилось так громко, что он испугался, что она услышит. Они были вне видимости ШТ, который находился за грядой. И все же он отпрянул: он так сильно желал ее, что боялся за себя.

Ее кожа разрумянилась, дыхание участилось. Глаза наполнились восторгом.

– Мы потеряли слишком много времени на тропе, Джон, – с сожалением произнесла она. – Я не знала, что так полюблю тебя.

Он снова направился по направлению к «Пуповине».

– Почему меня, звездная женщина? Полковник Ри очарован тобой. Ты могла бы иметь сколько угодно звездных мужчин. Зачем тебе примитивный воин, на котором кровь стольких людей? Я невежествен, знаю только войну, лошадей и ружья. Я даже не умею читать! – его глаза испытующе всматривались в нее.

Она поджала губы.

– Потому что ты сильный, Железный Глаз. Я знала слишком многих мужчин, которые не верили в себя, в жизнь, в честь, в будущее. Ты неповторим настолько, что меня пробирает дрожь, когда я думаю о тебе. Ты никогда нигде не был, но ты знаешь, что значит жить. – Она подняла голову, искоса поглядывая на него. – Так ты не умеешь читать? Научись.

Он почувствовал в этом вызов. Он уже изумил стандартный. Так легко было учиться во сне при помощи записей. Неужели научиться читать так трудно?

– Я научусь читать, – сказал он, утвердительно кивнув.

Она нахмурилась.

– Моя очередь обучать, а?

Он позволил себе обнять ее.

– Директорат может дать моему народу много полезного. Ваши знания не сравнить с нашими.

– Ты увидишь, – предупредила она. – Директорат загнивает. Разложением пропитана не только жизнь каждого, но и каждая мысль или стремление. Ты учишь меня тому, что жизнь и лучшем случае неоднозначна и что люди должны прилагать больше усилий – узнавать, кто они и что из себя представляют. Я знаю людей, которые подобны личинкам, мягким, рыхлым, барахтающимся в вонючей плоти мертвого общества. Я когда-то была такой, – она задумчиво улыбнулась, перебирая волосы скальпа, который она прикрепила к поясу, вызвав досаду Хелстеда и зависть его десантников.

– Значит, ты бросаешь вызов своему собственному народу, звездная женщина. Почему? – он над этим часто задумывался за эти последние несколько недель. – Если мы вырвемся, то удержимся ли?

– Для их же пользы! – прозвучал ее голос. – Здесь, на Атлантиде, есть многое, чего не хватает моему народу. Мы утратили свой путь, своего Бога, свое предназначение. Может быть, Паук вернет нам все это! – Она посмотрела на него, в ее глазах горел огонь.

– Все же они могут уничтожить нас прежде, чем мы вырвемся, – мрачно напомнил он.

– Могут, – согласилась Лита. – Мы об этом узнаем после встречи. Ты замечательно одурачил Ри. Как «директор» пауков, ты не дал событиям выйти из-под контроля. Ри думает, что я самое драгоценное, что у него есть, конечно, после неограниченного кофе. Мы выиграли время, остудили горячие головы и усыпили десантников. Но теперь времени в обрез.

Часовой окликнул их и спрыгнул со скалы. Железный Глаз не знал его. Он был одет в цвета сантос. Человек увидел волосы Литы и быстро отдал честь. К удивлению Джона, он приветствовал их на стандартном и сделал знак, чтобы они прошли.

– Стандартный? – озадаченно спросил Джон.

– Конечно, – торжествующе улыбнулась ему Лита. – Практически первое, что мы тайно отправили сюда, были пленки. Мы обучаем многому. Им позарез будет нужен стандартный. Большинство из них уже умеют читать. Ты был слишком занят руководством – выполнением программ, успокоением людей, стабилизацией обстановки. Твое влияние нам больше было необходимо там, – она сжала его руку. – У тебя еще будет время нагнать.

Войдя в укрытие, они ощутили небывалую активность. Везде были люди. Железный Глаз с трудом поверил в преображение былой «Пуповины» – сейчас она являла собой средоточие людей и машин. Он сказал об этом Лите.

– Это ерунда. Самое главное мод землей – в глубине «Пуповины». Эту территорию десантники могут обследовать в любое время.

Джон не мог скрыть удивления, когда они проходили через черные занавеси, маскирующие электрические огни, которые освещали обширную пещеру. Это был совершенно другой мир.

– Где вы взяли компьютеры? – изумился он.

– Выпросила у Ри, – непринужденно ответила она. – Сказала старикану, что нам нужно выяснить, смогут ли романаны научиться ими пользоваться. В конце концов, они все равно не смогут без этого обойтись, если войдут в Директорат. Должна признать, что результаты не настолько меня радуют, как бы хотелось. Но мы чего-то добились, организовав соревнование между пауками и сантос. Пока пауки впереди, но сантос догоняют.

Железный Глаз оглядел помещение.

– Что они делают? – он указал на группу скачущих, лягающихся, наносящих удары, перекатывающихся фигур.

– Рукопашный бой, Джон. Они учатся приемам правильного ведения боя. Опять же, десантники в этом сильнее. Это просто срочный минимум. Тем не менее, это может дать нам преимущество.

Филип пробирался через набор компьютеров. Вдруг он завопил и бросился на Джона Железный Глаз.

– Брат! – закричал он. – Сколько мы не виделись? Несколько месяцев. Посмотри на это! Мы полетим к звездам!

Лита в свою очередь обняла Филипа, затем что-то зашептала ему на ухо. Лицо Филипа стало серьезным, он кивнул и быстро ушел.

– Пошли, – Лита взяла его за руку, и он увидел, что ее восторг опять перерос в тревогу.

Она привела его в маленькую комнатку, вырубленную в стене пещеры. Грубый деревянный стол и несколько скамеек составляли всю меблировку. Лита жестом предложила ему сесть рядом.

– Ну, что ты думаешь?

– Я даже не мог представить себе этого. Пророки считали нужным только кивать головами на все, что бы я ни предложил, – это же само по себе удивительно. Это выше моего разумения, – его мысли смешались и ускользали, пока он пытался во всем этом разобраться.

Вся вспотевшая, Рита ввела Филипа, ее пояс с трофеями был перекинут через плечо. Очевидно, решил Железный Глаз, она была инструктором рукопашного боя. Тут же вошел юноша с котелком кофе и тонкими ломтиками мяса для бутербродов.

Рита одарила Джона улыбкой и глотнула кофе. Лита глубоко вздохнула и спросила:

– Как идут дела?

– Хорошо, – ответила Рита полным ртом. Ее черты заострились, она явно устала от недосыпания. – Мы довели некоторых ребят до того уровня, что они смогут управлять ШТ, если понадобится. Чтение и письмо с опережением графика. Что касается военной тактики и стратегии – они превзошли все наши ожидания – они понимают войну в космосе. Они очень преуспели в рукопашном бою. Обращение с бластером так себе – кажется, никак не могут понять, что нет никаких поправок на дальность и на ветер.

Это хорошие новости. – Рита проглотила кусок и запила глотком кофе. – А плохая новость это то, что наша подготовка к невесомости, мягко выражаясь, никуда не годится. Все, что у нас есть, это бассейн с водой в глубине пещеры и два костюма, чтобы попытаться в них кого-нибудь запихнуть или загнать. Если там, наверху, произойдет какой-нибудь сбой в гравитации, нам несдобровать.

– Дисциплина? – Лита подняла бровь.

– Около трех драк в день, – пробормотала Рита. – Пять убийств на почве застарелой кровной вражды. Мы казнили нарушителей воинской чести публично, как того требует устав. Стало поспокойнее – но ненависть не исчезла. Страсти кипят на медленном огне.

Лита вздохнула, похлопав Джона по колену. Тот пытался скрыть свое негодование.

– В то же время, – добавила Рита, прежде чем откусить еще кусок, – мы потихоньку перетягиваем сантос на свою сторону. Мы даем им понять, что расположены к паукам, – может, и правильно. Но у нас есть компьютеры, и у нас есть возможность получить трофей. Это уже совсем другое дело. Большой… – ее взгляд упал на Джона. – Хм, предводитель сантос…

– Я сказала ему, – тихо вставила Лита.

Рита затрясла головой, стараясь быстрее прожевать.

– Большой Человек теряет влияние. В основном ошивается в своей деревне. Там все его женщины, а мы вливаем в него столько виски, сколько он может выпить. Его влияние убывает с каждой бутылкой. Остальные сантос не дураки. Они выполняют наши приказы, с ними обращаются как подобает – а они узнают о бластерах и о том, как эффективнее воевать.

– Мы контролируем доступ к спиртным напиткам. Это должно нравиться их пророкам, – размышляла Лита.

Рита продолжала свой рассказ:

– Точно так же обращение с компьютерами хуже некуда у более старших воинов и посредственное у молодых. Я думаю, если бы было больше времени – года три, – то я смогла бы натаскать их получше. В итоге, я разделила их на группы по способностям. Если я замечаю в ком-либо особую склонность, я разрешаю им специализироваться. Короче, еще полгода, и я смогу сказать, что у нас появились какие-то шансы, – зеленые глаза Риты были задумчивыми.

– У нас не будет еще шести месяцев. – Лита была спокойна. – Честер уже на полпути к Скору Робинсону. С другой стороны, Ростовтиев и «Братство» будут здесь через три дня, – Лита подождала, пока ее слова дойдут до сознания остальных. – Понимаете, что это значит?

– Я не знаю, как это повлияет на расстановку сил, – пожала плечами Рита. – Может быть, сведет все наши усилия на нет.

Лита кивнула.

– Мы должны действовать сейчас. Завтра. Вы сможете это сделать?

Зеленые глаза Риты неуверенно блеснули.

– У нас разве есть выбор? – Джон увидел, как мышцы на ее лице напряглись.

– Как мы захватим «Пулю»? У вас был месяц, чтобы подумать над этим? Что будем делать?

Рита подняла глаза.

– Вы прощупали Ри? Где его слабое место?

– Корабль, – Лита почувствовала угрызения совести, сказав это.

Рита тут же заметила ее состояние.

– В чем дело, док? – потребовала она.

Лита беспокойно пожала плечами.

– Кажется, я предаю единственное, что в нем есть человечного, – она вздохнула. – Со стороны это выглядит, как будто берешь в заложники чью-то семью.

– Если нам нужно будет разыграть этот козырь, док… – Сарса была невозмутима. Железный Глаз весь напрягся, слушая, как две женщины решают судьбу Мира – его народа.

Лита кивнула.

– Война – ведь это ужасно, да? Насчет «Пули» есть какие-нибудь идеи? – Она с надеждой посмотрела на Риту.

– Похоже, придется захватить ШТ. Надеюсь, нам удастся это сделать, прежде чем они успеют поднять шум. Надеюсь также, что после понесенных потерь у нас останется достаточно сил, чтобы взять штурмом док. Это в том случае, если они не разнесут нас за несанкционированный выход на орбиту. Затем мы будем биться до последнего за реактор.

Лита невесело улыбалась.

– Мне кажется, я могу внести кое-какие поправки.

Рита подняла брови.

– Я вся внимание, доктор.

– Вы также вся военная, лейтенант, – Лита засмеялась над гримасой, которую она вызвала у Риты. – Что, если я доставлю Ри сюда завтра? – Рита была шокирована. – Скажем… чтобы показать ему учения но предотвращению беспорядков. Знаете ли вы о том, что обо всех наших маневрах с ШТ Ри уже знает из информации от Хелстеда, но я выработала привычку сразу же за его рапортами своим личным влиянием пытаться воздействовать на Ри.

Лита замолчала и нахмурилась, ее глаза отражали работу мысли.

Она стала медленно кивать.

– И скажем, когда войска будут загружаться, Ри неожиданно упадет. Возможно, у него сердечный приступ. – Глаза Литы сверкали. – И мы… Нет. Мы… Хм, что произойдет, если… если медкоманда будет выключена из игры? Если жизни полковника будет грозить опасность, как лучше всего действовать?

– Доставить его на корабль! – кровожадный взгляд Риты выражал восторг. – Только одна проблема, док. Медкоманды с ШТ не устраняются так просто.

– Да ничего подобного! – Лита выглядела удивленной. – Особенно если человек с таким знанием биомедицинского оборудования, как Марти Брук, только что побывал на борту… чтобы дать оценку условиям работы!

– Док, вы мне теперь гораздо больше нравитесь, чем когда я вас впервые встретила! – воскликнула Рита. Ее радость, похоже, оказалась заразительной, губы Филипа начали тоже расплываться.

– Что я должен делать? – вдруг спросил Джон. В глубине души он был задет тем, что до сих пор он занимался только тем, что надзирал за пауками.

Лита тепло и многообещающе улыбнулась ему.

– Ты, Джон, новый директор Мира. Ты вступишь в игру только после того, как мы отыграем свою роль. Ни я, ни Рита не можем говорить от имени Атлантиды. Ты можешь. Ты был директором пауков – теперь ты будешь директором всей планеты. У тебя есть все для этого, Джон. Народ послушает тебя. Они уважают тебя. Ты герой.

– Почему не Филип? – спросил Джон. – Он знает больше, чем я.

– Я не взял столько трофеев, брат, – глаза Филипа были нежными. – Я не герой – да и не стремлюсь им быть.

– Я сделаю все, что смогу… для своего народа. – Джон смутился. Какую пользу он сможет принести? Он мало во что посвящен. Все эти планы для него просто слова.

Как будто уловив его настроение, Лита развила свою мысль:

– Джон, народ знает тебя. Все эти месяцы ты был их лидером. Они привыкли слушать именно тебя. Ты стал символом надежды для пауков. Большой Человек был и остается надеждой для сантос. Вы оба нужны нам. Вы звено, связывающее нас с народом.

– Большой человек? – Джон криво улыбнулся, почувствовав прилив ненависти.

– К сожалению, это так. – Филип смущенно посмотрел на своего брата. – Он был их величайшим воином. Другого быть не могло.

– Мы сделаем все, что нужно, – сказал ему Железный Глаз, в его голосе чувствовалось смирение. Он не изменился в лице, хотя внутри у него все клокотало.

– Ри узнает меня, – сказала Рита. – Он захочет произвести смотр войск на борту. Кроме того, Хелстед уведомит «Пулю» о нахождении туземных войск на борту. В доке будет поджидать служба безопасности.

Лита вмешалась:

– Стойте – Ри сказал, что коды поменялись на Регга Грин. Это что-то значит…

– Да, черт возьми. Это значит, что мне лучше не появляться на ШТ, – задумчиво произнесла Рита. – Челнок все еще в базовом лагере? – Лита кивнула. – Тогда я поднимусь на челноке, – решила Рита.

– Я не понимаю, – нахмурилась Лита. – Мы наверняка сможем дать нам возможность прокрасться, пока войска загружаются.

– Но вы не смогли бы получить допуск на «Пулю», – напомнила Рита. – Ри дал мне специальный допуск, когда я сопровождала ваших ученых типов на планету. Регга Грин даст мне возможность попасть на «Пулю» без вопросов. Я знаю связиста, у которого может появиться искушение никак не отреагировать, когда он получит сообщение, все будет зависеть от того, что он знает обо мне – и об этом допуске.

Лита нахмурилась.

– Я у Ри на хорошем счету. Если я пройду за ним, когда они будут переносить его на корабль, то что мне скажут?

– Ничего, – Рита уже поразмыслила над этим. – Хелстед причалит как можно ближе к госпиталю. Он расположен очень близко к ходовой части. Реактор практически за стеной. Вы придумали великолепный план, док.

– Хорошо. Если я буду с ним, я смогу консультировать его на протяжении кризиса, который ему придется пережить. – Лита улыбнулась. – Железный Глаз, ты будешь со мной. Ты будешь главным лицом на переговорах. Можешь начать обдумывать, чего ты хочешь для своих людей.