Текст книги "Станция Вечность"

– Поймала! – сказала она.

Шлем запотел, и она вспомнила, что скафандр больше не вентилируется, ведь воздух не поступает. Она не знала, сколько в шлеме осталось кислорода. За спиной метался отсоединенный шланг, выбрасывая воздух в никуда, но она не могла до него дотянуться. До «Бесконечности» было так далеко.

Но у нее оставался трос, она достала последнее тело и могла подтянуться обратно. Конечно, с трупом сделать это было сложнее, ведь приходилось управляться одной рукой, но она держалась за него, дергала и потихоньку летела навстречу кораблю.

Она двигалась медленно, с трудом, которого не ожидала от невесомости. Время шло, и Мэллори старалась дышать как можно реже, хотя подтягиваться становилось все сложнее. К сожалению, легкие не справлялись – им нужен был кислород, а не углекислый газ.

– Плохая была идея, – пробормотала она. Перед глазами плясали черные точки; «Бесконечность» и окружающий ее космос исчезли за запотевшим визором.

Она попыталась вцепиться в трос и труп, но сознание начало уплывать («Второй раз за день», – донесся издалека недовольный внутренний голос.) Но инерция должна была донести ее до корабля…

Наверное.

Свежий поток кислорода устремился в скафандр, и в ушах зазвенело эхо собственного судорожного вздоха. Мэллори хрипло закашлялась, втягивая в себя воздух. Кто-то касался ее, поспешно щелкая застежками шлема. Она лежала на полу «Бесконечности», и от головокружения к горлу подступала тошнота.

Интерфейс визора неожиданно вспыхнул, предупреждая об опасном недостатке кислорода.

Наконец с нее стащили шлем, и она вдохнула воздух «Бесконечности». Рядом лежал труп Макмануса, которого не волновал ни кислород, ни гравитация.

– Кстати, а почему мы не в невесомости? – спросила она хрипло.

Ксан привалился к стене и потер лицо ладонями.

– Жесть, как ты меня напугала. На хрена ты отсоединила подачу кислорода?

Она пожала плечами; оказалось, это не так-то просто сделать лежа, да еще и в скафандре.

– Не могла дотянуться до последнего трупа. Ты ведь хотел забрать всех. Ну и ты говорил, что присмотришь.

– Мэллори, я не в состоянии защитить тебя от всего и уж тем более от самой себя! Хоть иногда-то надо думать, что делаешь! – сказал он, а потом поднялся и в гневе вышел из комнаты.

– Зато я достала все трупы, и мне не всегда нужна защита! – крикнула она ему вслед. – Но уж при выходе в открытый космос можно и помочь, нет? Блин.

Она села и попыталась вывернуться из скафандра, но не смогла дотянуться до панели между лопаток. Ксан снова подключил ее к линиям питания – видимо, так было быстрее, чем снимать с нее шлем, закрепленный кучей застежек, но теперь она застряла в шлюзе.

– Эй, а можно отсоединить шланги и трос голосовой командой? – спросила она и почувствовала, как они отпускают ее и падают на пол.

Выход в открытый космос и нехватка кислорода окончательно выжали ее; все тело болело. С трудом она поднялась на ноги и привалилась к стене шлюза, слегка покачиваясь, пока голова не перестала кружиться.

В спальне Ксана царил кавардак. Одеяло валялось в стороне, сорванное с постели; вещи, которых и так было немного, оказались частично на полу, а частью между створками шлюза. Что здесь случилось? Она обернулась кругом, оглядывая бардак и вспоминая порядок, который царил здесь раньше. До выхода в открытый космос. До открытия шлюза.

Ксан не стал дожидаться, пока выровняется давление, и декомпрессия разворошила всю спальню, порывом воздуха притянув к шлюзу все, что не крепилось к полу. Значит, и правда пытался как можно быстрее затащить Мэллори на борт, раз так рисковал. Им повезло, что шлюзовая камера была совсем небольшой.

Мэллори поднялась на палубу к Ксану.

Тот удобно устроился в капитанском кресле перед экраном. «Бесконечность» держалась за подбитый шаттл тремя стержнями, натянутыми между кораблями.

– Ну, как прошла твоя спасательная операция? – спросила она.

Он даже не посмотрел в ее сторону.

– Нормально. Состыковался с кораблем. Получил данные. Думаю, куда лететь дальше.

– Ты не собираешься возвращаться на Вечность? – спросила она. В груди всколыхнулась смесь паники и надежды, и она даже не знала, какому из чувств отдать предпочтение. – Значит, мы улетаем?

– Нет, возвращаемся. Просто пытаюсь понять, где состыковаться со станцией. Служба безопасности закрыла главный отсек для шаттлов.

– Я думала, они эвакуируют станцию, – сказала она.

Он помотал головой:

– Пока нет. Они сами не знают, что делать. Не хотят рисковать жителями, но боятся упустить убийцу. Главный док закрыт, но Стефания сказала, что у гнейсов есть личный отсек для шаттлов, и раз уж ситуация чрезвычайная, мы можем им воспользоваться.

– А его служба безопасности не закрыла? – нахмурившись, спросила Мэллори.

– Ну, видимо, нет, – раздраженно ответил Ксан. – Я не собираюсь спорить со Стефанией, а то она вообще никуда нас не пустит.

– Разумно, – согласилась Мэллори. – Уже ясно, что случилось с шаттлом? – спросила она, кивая на смотровой экран, за которым висел поврежденный корабль.

– Ничего нового. Выжившие все еще есть, так что нужно отправить их на станцию. Подозреваю, они серьезно ранены, но искусственный интеллект корабля поврежден и не может проверить их состояние, поэтому довольствуюсь тем, что есть.

– Погоди, – сказала она, поднимаясь и заглядывая через его плечо в консоль. Их корабль тем временем медленно разворачивался, утягивая за собой новую ношу. – Это же Вечность их сбила. Она точно нас не тронет?

– Не тронет. Поверь, – загадочно сказал Ксан.

– Что, просто взять и поверить? – ответила она. – Ты даже не говоришь, где научился читать показатели «Бесконечности»!

– Ну да, доверять ты мне не доверяешь, зато как выходить в открытый космос, так ты самая первая. Ты доверила мне свою жизнь и чуть не лишилась ее по собственной глупости.

– Я достала твои трупы! Сделала, что ты просил! – сказала она, уперев руки в бока.

Он резко обернулся к ней вместе с креслом.

– Мэллори, я думал, ты умираешь! Ты лишилась воздуховода, электропитания, связи со мной и кораблем. Я даже не знал, достану тебя живой или нет. Ты должна была понимать, что не успеешь дотащить последнее тело. Ты даже не спросила у меня, что я на этот счет думаю!

– Да я вообще не понимала, слышишь ты меня или нет! Я час болтала сама с собой, а ты мне ни слова не сказал! Я успела подумать, что ты таким хитрым способом пытаешься от меня избавиться.

Он распахнул рот.

– Ты серьезно решила, что я пытаюсь тебя убить? Думаешь, я на такое способен?

Он больше не злился; она сильно задела его, но даже не поняла, чем именно.

«В мое оправдание, он сам мне ничего не рассказывает. Откуда я знаю, на что он обидится?»

– Ты выкинул меня в космос, а потом целый час игнорировал. Я вызвалась помочь, потому что рассчитывала на тебя!

– Ты отсоединила питание!

– А что мне было делать, Ксан? Ты молчал, помощи ждать было неоткуда. Ты же ни слова мне не сказал, пока я там летала, хотя знал, насколько мне страшно.

– Я не… – начал было он, а потом замолчал, и на скулах его заходили желваки. Он развернулся к экрану. – Я все расскажу. Просто попозже. Верь не верь, но я не хотел, чтобы так вышло. Прости.

– Когда… – начала она и вдруг судорожно вздохнула.

На смотровом экране отображалась Вечность, но она больше не была тем спокойным, приятным эллипсоидом, который Мэллори увидела при первой встрече. Она напоминала существо из кошмаров: огромные щупальца размером с небоскребы, выросшие из нее, панически извивались в воздухе, а поверхность, до того переливающаяся сине-розовым многоцветием, обернулась твердой биометаллической оболочкой, местами черной, местами сумрачно-красной, местами – болезненно-желтой.

– Она не в восторге, – мрачно сказал Ксан.

– Мать твою, правда, что ли? – откликнулась Мэллори, выглядывая из-за его плеча, скованная тревогой. – Нам точно стоит к ней подлетать? Что случилось?

Ксан не ответил, но добавил мощности, и «Бесконечность» устремилась вперед, набирая скорость.

– Придется попытаться. С нами раненые и целый трюм трупов. Какие еще есть варианты?

Мэллори выпрямилась, не отводя взгляда от станции, и положила руку ему на плечо.

– Ксан. Вполне вероятно, что пассажиры этого шаттла хотят тебя арестовать. А мы летим к… я даже не знаю, как это описать, но даже в горящий дом идти не так страшно. Ты уверен, что это лучшее решение?

Плечо под ее ладонью напряглось.

– Поздно. Мы слишком далеко зашли. Нам не сбежать, ты сама это понимаешь.

Убрав руку, она сделала шаг назад.

– Мне кажется, бежать отсюда на хрен – довольно разумный поступок, – сказала она. – Но, видимо, не всегда доброта и разум идут вместе.

– Не всегда, – кивнул он с видом человека, который прекрасно знает, о чем говорит. – Ну, по крайней мере, в этих смертях нет ничего загадочного. И так понятно, кто их убил.

Мэллори задумчиво посмотрела на приближающуюся станцию.

– Не думаю, что виновата Вечность. Только если отчасти. Отвечать должен тот, кто убил Рена. Из-за него все это и началось.

– Это еще под вопросом, – сказал Ксан. – Земле это все равно не понравится. Они впервые послали большой дипломатический шаттл, и половина пассажиров погибла? Они это так не оставят.

– А наш дипломат работает через жопу, – сказала Мэллори. – Но Земля все равно ничего не сможет сделать. Наши технологии уступают инопланетным во всем.

Ксан пробормотал что-то себе под нос.

– Что? – переспросила она, склоняясь к нему.

– Ничего, – ответил он.

Мэллори отступила, задумчиво глядя ему в затылок. Ей показалось, или он сказал «Не во всем»?

И, черт, знакомое чувство вернулось. Стоило только подумать про Рена, про возможных убийц и оставленные ими улики, как голова перестала болеть, мир приобрел четкость, стал насыщеннее и ярче, а в ушах послышался гул.

Определиться с мотивом было несложно; Рена не любил никто – ни Ксан, ни Стефания, ни Адриан. Он не просто оскорблял человеческую расу и намекал, что не отказался бы послать их домой; Рен вмешивался в жизнь гнейсов, урезал часы работы доков, третировал одну-единственную расу (безмолвных, о еде которых ходили легенды, хотя сама Мэллори ее не пробовала), и на него в целом часто жаловались – то он кого-то оскорблял и мелочился, то напрямую препятствовал привычному образу жизни разнообразных рас, собравшихся на станции.

Ходили слухи, что даже среди его собственных соплеменников находились гурудевы, требующие сместить такую неприятную личность с должности симбионта могущественной Вечности. Поговаривали, что распорядители трех других разумных станций в пределах светового прыжка (Всемогущей, Альфы и Омеги) были куда более гостеприимны.

Но, кто бы ни убил Рена, если на Земле узнают о нападении, они могут приказать добить станцию – если, конечно, среди выживших найдется подходящий военный.

Ничего, скоро они это выяснят.

8. Инопланетный подход к криминалистике

Они пристыковались в отдаленном доке на нижней палубе Вечности, подальше от извивающихся ложноножек. Отсек для шаттлов оказался небольшим, пустым и темным, но Ксан уверенно посадил и «Бесконечность», и подбитый корабль. В отличие от главного отсека, здесь не было биомембраны, которая пропускала шаттлы, но при этом не выпускала со станции воздух, и вместо этого нужно было пройти через шлюзовую камеру.

Дожидаясь, пока выровняется давление, Мэллори расхаживала из стороны в сторону.

– Можешь успокоиться? – попросил Ксан.

Он стоял у люка и тоже ждал, но внешне был куда более спокоен. В его голосе звучала усталость, что весьма забавляло Мэллори, ведь вся тяжелая работа досталась ей.

– На шаттле раненые, – напомнила она. – Им нужна помощь. – Она так и не спросила, кого из людей на борту он знает лично. Понимала, что у них еще будет время об этом поговорить.

Оно всегда было.

– Ну и что ты собираешься делать? – поинтересовался он. – Побежишь голыми руками открывать двери?

– На месте придумаю, – ответила Мэллори. Он постоянно пытался вытащить из нее какие-то планы, и ей это надоело. Планирование никогда не было сильной ее стороной. – Поищу какие-нибудь подручные средства. Не знаю! Но здесь мы им точно не поможем.

– Стефания сказала, что на станции нас встретят гнейсы. Они помогут с ранеными и погибшими, – ответил он. – Без них мы все равно ничего не сделаем.

– И тебя это не напрягает? – спросила она.

– Очень напрягает. Я просто здраво оцениваю свои возможности. Их сейчас не то чтобы много. – Он пожал плечами. – Да и ты нервничаешь за нас обоих.

– А где остальные корабли? – спросила она, оглядывая пустой отсек для шаттлов. – Почему гнейсы не пользуются собственным доком, раз он у них есть?

– Подозреваю, – начал Ксан, поднимаясь на ноги при виде зеленого огонька, зажегшегося на консоли «Бесконечности», – что это скорее грузовой отсек, чем пассажирский.

– Откуда ты знаешь? – спросила она.

– Успокойся. Давление выровнялось; пойдем отсюда, – сказал он, и панель «Бесконечности» отворилась.

Весь полет Мэллори внимательно наблюдала за тем, как Ксан управляет кораблем. Точнее, как не управляет им – он даже не попросил открыть люк. Он ни единым движением не выдавал усилий, которые прилагал, но Мэллори сомневалась, что все так просто.

Видимо, «Бесконечность» тоже была разумна. Но Ксан скрывал это, и у него явно были на это причины. Она готова была подождать, пока он расскажет все сам. Это была уже вторая тайна, о которой он умалчивал, но вряд ли последняя.

Стоит признать, Мэллори слегка опасалась мыслящей «Бесконечности»: если ей нравился Ксан, она могла приревновать его к ней, а мысль о ревнивой машине пугала ее с подросткового возраста, когда Мэллори впервые прочитала «Кристину».

Не дожидаясь, пока опустится трап, она выскочила из корабля и побежала к подбитому шаттлу. Заглянуть в окна с пола не получилось – она не знала, в каком состоянии были оставшиеся внутри люди. Ксан снова оказался прав, и это жутко бесило.

На противоположном конце дока отворились ворота, но из троих вошедших гнейсов Мэллори узнала лишь двух. За ними спешила команда скорой помощи, которая тут же устремилась к шаттлу.

Среди них был один гурудев, двое фантасмагоров и трое гнейских фельдшеров – на руках у них красовались нашивки с двумя синими пересекающимися кругами. Остановившись у двери, гнейсы быстро вставили металлический штифт в стык между корпусом и погнувшейся дверью, провернули его, и дверь распахнулась, словно держалась на хлипких присосках. Один из фантасмагоров тут же ловко забрался внутрь, с легкостью цепляясь широкими перепончатыми ладонями за обшивку, и опустил трап для коллег.

Несмотря на волнение, Мэллори оценила оперативность работы медицинской бригады: даже столкнувшись с относительно незнакомой расой, они не теряли времени.

Трое гнейсов тем временем подошли к Ксану и Мэллори. Стефанию и Фердинанда она узнала; третья женщина, очень высокая, напомнила своей красновато-розовой комплекцией горные породы с юго-запада США.

– Побудь с ними. Мы поможем врачам, – обратилась Стефания к красной гнейске, и они с Фердинандом ушли.

– Приветики! Стефания попросила приглядеть за вами, пока они заняты. Как дела? – спросила та.

– Как д… – Мэллори поперхнулась, глядя на радостную инопланетянку. – Ну, станция бесится, куча наших сородичей превратились в сосульки и сейчас валяются в трюме, а про раненых нам ничего неизвестно. Как, по-твоему, у нас дела?

– Спокойно, – сказал Ксан. – Они нам помогают. Спасибо, что пришли, Тина. Я переслал Стефании список пассажиров и экипажа, пусть она там за всеми присмотрит. Мы можем помочь, если надо.

– Не, просто не лезьте им под руку. Я всегда так делаю, – мирно отозвалась Тина. – Стефания просит с чем-нибудь помочь, я такая: «Конечно, давай», и она сразу такая: «Ой, Тина, только не ты», а я…

– Что там с убийцей Рена? Есть подвижки? – перебила ее Мэллори, пока она окончательно не разошлась.

– Рена? Мелкого гурудева? Да нет вроде, – ответила Тина, переводя взгляд на Мэллори. – А что, должны быть?

Мэллори начинала понимать, почему Стефания ее недолюбливала.

– Я думала, что служба безопасности ищет его убийцу и поэтому не может помочь.

– А, я не знаю, чем занимается служба безопасности, – ответила Тина. – Когда станция раскричалась, Стефания с Фердинандом отправили меня в усыпальницу, чтобы я не мешалась. А потом вам понадобился наш док, и они попросили меня подождать здесь. Сказали, так будет безопаснее.

«Кому, тебе или нам?» – подумала Мэллори.

Врачи на корабле тем временем перенесли людей на носилки, закрепили их ремнями и потихоньку начали передавать поджидающим внизу гнейсам. Помимо них Мэллори заметила ос из синего Сонма: как минимум четверо обязательно сидели на плечах или вились вокруг головы всех членов бригады. Значит, в спасении принимали участие обе расы, изучающие человеческую биологию, что не могло не порадовать. Вскоре подоспели еще врачи, включая членов Сонма, и все вместе они занялись носилками, осторожно перенося раненых людей из шаттла на станцию.

– Ты же не посол, да? – спросила Тина. – Врачи хотят с ним поговорить.

– Нет, я не посол, и я не мужчина. Понятия не имею, где он, – ответила Мэллори и потерла затылок.

– Пойдем. Хочу узнать, как там выжившие, – сказал Ксан, но Тина перекрыла ему дорогу.

Мэллори с Ксаном удивленно на нее посмотрели.

– А, не, простите. Вы будете только мешать. Сейчас врачи их быстренько достанут и отнесут в медотсек, – сказала Тина. – Стефания попросила вас не пускать.

– Я не буду лезть им под руку, но не собираюсь оставаться в стороне, пока они достают выживших, – твердо сказал Ксан и попытался ее обойти.

Тина шагнула наперерез, но тут Мэллори запнулась за трап «Бесконечности» и повалилась на каменный пол, громко выругавшись. Ксан с Тиной обернулись к ней, но Мэллори перехватила взгляд Ксана, одними губами шепнула: «Беги» – и многозначительно покосилась на Тину. Переводчик распознавал только речь; прочитать слова по губам он был не способен.

Коротко кивнув, Ксан бросился к шаттлу.

– Люди такие хрупкие. Как вы не ломаетесь при рождении? – спросила Тина, протягивая ей гигантскую руку.

Мэллори подскочила на ноги, не желая испытывать на себе болезненную хватку Тины.

– Мы крепче, чем кажемся, но ненамного, – сказала она, косясь на Ксана, который подбежал к дверям шаттла и заглядывал внутрь.

Послышался раздраженный окрик, и Ксан отскочил, пропуская очередные носилки. Мэллори поморщилась, заметив разбитые в кровь лица, переломанные руки и другие раны.

– Обычно наши врачи ведут себя осторожнее, – заметила она. – Ничего не поделаешь, такие мы хрупкие. Это нормально? Люди-то пострадали.

– Слышала я про вашу медицину, – сказала Тина. – Примитивщина! У местных органиков есть классная штука для заживления ран – даже если ваши люди пострадают по пути в медотсек, там все поправят.

– «Классная штука»? Их что, накачают лекарствами другой расы? – Мэллори пораженно уставилась на Тину.

– Не, там все натуральное. Бактерии какие-то, кажется, – ответила та.

– Даже не знаю, лучше это или хуже, – сказала Мэллори.

Она порывалась спросить, тестировали ли их на людях, но знала ответ. Если бы тестировали, то только на ней.

– Остальным расам они помогают, так что все будет хорошо.

– Тина, а кем ты работаешь? Ксенобиологом? Много знаешь про углеродные формы жизни? – спросила Мэллори.

Мимо пронесли кудрявую блондинку. Ее голова была повернута в сторону. Ксан вглядывался в лица пострадавших, которых выносили из шаттла, а потом оборачивался и ждал следующих. Он мог сколько угодно ругать Мэллори за беспокойную суету, но было видно, как сильно он напряжен и расстроен.

– Не, у меня родители богатые, так что я по жизни отдыхаю, – ответила Тина. – О, кстати, хочешь заглянуть в усыпальницу?

Когда выживших унесли, Стефания и Фердинанд вернулись.

– За мертвыми людьми придут попозже, – пояснила Стефания. – А погибших членов экипажа гурудевы заберут сами.

– Где Ксан? Остался с выжившими? Я пойду с ним, – сказала Мэллори.

– Нет, – ответил Фердинанд. – Он поднялся на шаттл. Хотел что-то найти.

– Что? – спросила Мэллори.

– Он не сказал.

Мэллори шагнула в сторону шаттла, но на ее плечо опустилась тяжелая ладонь.

– Я хотела показать тебе усыпальницу! – обиженно заныла Тина.

– Мне больно, Тина, – сказала Мэллори, безуспешно пытаясь вырваться из каменной хватки.

Тина тут же отпустила ее.

– Прости. Забыла, какая ты нежная.

– Я пойду с тобой, только на секунду загляну к Ксану, – сказала Мэллори, потирая плечо.

Но тут в дверях шаттла показался сам Ксан. Легко спрыгнув на палубу, он подошел к ним.

– Двенадцать выживших, – подтвердил он. – Гурудевы разрешили заглядывать к пострадавшим, пока их будут лечить, но пообщаться не получится – они без сознания. И не придут в себя, пока с ними не закончат. – Он явно все еще нервничал, но уже не так сильно.

– Круто, тоже посмотришь на усыпальницу! – сказала Тина.

– Можем заглянуть, но ненадолго, – сказал Фердинанд. – Они переживают за своих сородичей, Тина. И им нужно готовиться к эвакуации.

Они подошли к большим воротам, напоминающим гаражные; Стефания скользнула по стене массивными пальцами, прослеживая длинную трещину, бегущую по поверхности. Обернувшись, она посмотрела на Фердинанда и Тину, а потом на людей.

– Советую не задерживаться. Им опасно здесь находиться.

– Да ладно, все будет супер! – успокоила Тина. – Это же наше крыло! Вы разве не поэтому их пустили?

– Мы их пустили, потому что главный отсек для шаттлов закрыт, – сказал Фердинанд и посмотрел на Мэллори с Ксаном. – Обычно мы чужаков не пускаем.

Ксан поежился.

– Может, пойдем отсюда? Я жутко замерз.

Мэллори успела забыть, что стоит в теплом облегающем скафандре. Если не считать болтающихся застежек, в нем было довольно удобно. Она оглянулась на шаттл.

– Обирать мертвых, конечно, нехорошо, но на корабле точно найдется что-нибудь теплое.

Ксан мимолетно поморщился, и Мэллори уже ожидала обвинений во всяких ужасах, но он легким бегом вернулся к кораблю и скрылся внутри. А когда выбрался, на плечах его висела кожаная куртка, большая ему на несколько размеров.

– Ничего поменьше не нашлось? – спросила Мэллори.

– Пойдем, – сказал он, не поднимая глаз.

– А с этими людьми довольно прикольно, – сказала Тина. – Тот, третий, был такой пемзой.

– Тина, – задумчиво сказал Ксан. Помолчал, словно тщательно подбирал слова. – Ты сегодня какая-то не такая.

– Вы знакомы? – удивленно спросила Мэллори.

– Они втроем забрали меня с Земли, – ответил Ксан.

– Да, сегодня она трезвая, – сказала Стефания. – На Земле она нажралась до отключки.

– Я туда в отпуск прилетела! За такое можно и выпить, – парировала Тина. – Я же не знала, что в Исландии такая крепкая лава.

Ксан и раньше говорил Мэллори, что в тот день его подобрала троица гнейсов, напоминающая студентов на каникулах, которые забавы ради решили подкинуть его до станции. Потом, познакомившись со Стефанией и Фердинандом, Мэллори засомневалась в правдивости описания – уж слишком они показались ей взрослыми. Но при виде Тины все стало на свои места.

– Слушай, а про какую усыпальницу они говорят? – спросила у Ксана Мэллори. Она никак не могла понять, что именно имеют в виду гнейсы.

– Я уже не уверен, – ответил тот. – Мне кажется, это ошибка перевода.

Если отсек для шаттла был выполнен из сочетания металла и камня, то за дверями металл пропал полностью. Было темно, но когда они прошли глубже, на стенах засветились грибы. Станцию все еще изредка потряхивало, но на мгновение Мэллори умудрилась забыть, где они находятся. Казалось, будто они оказались в глубокой пещере, а стены содрогаются от далеких подземных толчков.

– Я знала, что Вечность крутая, но ничего себе, – шепнула она Ксану. – Ты знал, что она так умеет?

– Я слышал, что у каждой расы есть собственное крыло, подстроенное под их нужды, но сам их не видел, – ответил он. Впереди показались своды огромной пещеры, и его глаза округлились. – Усыпальница. В прямом смысле слова.

– Именно, – отозвалась Стефания. – Усыпальница – это наш склеп.

Мэллори кивнула, стараясь ничем не выдать своего шока.

– Массовое захоронение. Всего-то.

– Добро пожаловать в усыпальницу гнейсов, – сказала Стефания. – Это наше кладбище. Мы тут спим.

– Почему не отель, не спальня, а именно кладбище?

Гнейсы переглянулись, а потом посмотрели на Мэллори. Тина опомнилась первой и заговорила, медленно, словно не совсем ее понимала:

– Переводчик точно работает? Ты перечислила места временного пребывания. Усыпальница – священное место упокоения для тех, кто вернется через несколько лет.

– Точно, совсем забыла. Ваш сон не похож на наш, – сказала Мэллори. Заметив, что Стефания явно хочет что-то сказать, она поправилась: – Точнее, вы спите годами, да?

– Так мы меняемся, – кивнула Стефания.

Название они выбрали, конечно, жуткое. В пещере было светлее, чем в коридоре, но из-за этого они видели все – даже то, что видеть не хотели. Повсюду беспорядочно возвышались недвижимые каменные статуи, напоминающие Мэллори греческие мифы о горгоне Медузе. Гнейсы сидели, стояли и лежали; большинство из них формой и размерами походили на Стефанию и Тину, но были и раздробленные камни, валяющиеся на полу. Где-то небольшие осколки, где-то побольше, где-то – куски рук, ног и голов. Мэллори старалась не думать о том, как они на нее смотрят.

А как было холодно! Дыхание вырывалось изо рта облачками пара, но только у людей, не у гнейсов.

– Почему тут так холодно? – спросила Мэллори.

– Полезно для здоровья, – ответила Стефания.

Помимо человекоподобных гнейсов были также кубы, как цельные, так и потрескавшиеся. Некоторые не превосходили человеческую комнатушку три на три метра, но другие, стоящие поглубже в пещере, заполнили бы городскую библиотеку. Во многих виднелись углубления, по форме напоминающие гнейсов, словно они были простейшим детским пазлом из двух кусков.

Ворота за ними закрылись, и упавшие сверху лианы скрыли их от чужих глаз.

На противоположном конце усыпальницы виднелись еще одни массивные двери, покрытые растительностью. Зелень росла здесь повсюду; папоротники и кустарники, казалось, вылезали прямо из камня.

Присесть было негде, поэтому они остановились у шаттла, похожего на дедушку Стефании, только чуть меньше и из темно-серого камня.

– Спасибо, что пустили нас в док, – сказала Мэллори Стефании. – Можете рассказать, что случилось? Тина, видимо, не знает.

– Это так. Она ничего не знает, – ответила Стефания, не понижая голос.

– Ага, я ничего не знаю, – благодушно согласилась та. – Но станция явно не в духе, так что надо бежать. Улетим на дедушке Стефании.

Станция содрогнулась, и Ксан выругался.

– Молчи, Тина. Не надо его втягивать, – сказала Стефания и обернулась к людям: – Рена убили. Неожиданно и жестоко. Вечность лишилась распорядителя. Никто не знает, что теперь делать.

– Насколько все плохо? – спросил Ксан.

– Стены все в трещинах. На некоторых палубах появились бреши. Для таких серьезных изменений требуется немало энергии, так что масштаб трагедии явно катастрофический, – ответила Стефания. – Снимки, которые ты прислал с «Бесконечности», тоже пугают.

Она отошла от них и аккуратно вытащила из кучи камня обломок черной ноги, укладывая его отдельно.

– Здесь тоже есть трещины. Давление падает? – спросил Ксан.

– Пока нет, – ответил Фердинанд.

– Ну что, как будем чинить огромную взбесившуюся станцию? – спросила Мэллори.

– Никак, – сказала Стефания. – Позаботься о своих сородичах, а если понадобится эвакуироваться – приходи к нам или на «Бесконечность».

Мэллори помотала головой:

– Ты не понимаешь. Это убийство. Его нужно раскрыть.

– Я думала, ты не хочешь связываться с убийствами, – заметила Стефания.

– Я не хочу, чтобы они вообще происходили. Но Рена убили. Из-за меня. Я должна помочь.

Свет мигнул, пока она говорила. Мэллори вскинула голову.

– Так, это плохо. Это все из-за станции?

– Ты тут не поможешь, – напомнил Фердинанд. – Что ты вообще можешь сделать?

Мэллори пропустила его слова мимо ушей.

– Откуда вы узнали про Рена? Станция сообщила? Или тело нашли?

Стефанию, пытающуюся что-то сказать, перебила Тина:

– О да, тело определенно нашли.

– Откуда ты знаешь? Ты его видела? – спросила Мэллори, жалея, что под рукой нет блокнота.

Тина медленно подняла руку, куда-то указывая.

– Тина, не надо, – сказала Стефания, но было поздно.

Что-то капнуло на щеку Мэллори. Потом еще раз, уже на лоб. Она коснулась лица и посмотрела на пальцы. В тусклом свете они показались ей синими. Мэллори взглянула вверх.

Крышу дремлющего шаттла полностью покрывала зелень, но из-под нее, свесившись в нескольких метрах над их головами, высовывалась рука гурудева. С его пальцев срывалась кровь.

Тело мгновенно сковало льдом, и Мэллори отскочила.

– Это Рен? – спросила она, остервенело вытирая лицо.

Глаза привыкли к полумраку, и теперь она заметила кровь, стекающую по стене шаттла и собирающуюся в лужу у ее ног. Она попятилась, запнувшись о невезучего разбитого гнейса.

– Откуда он здесь? – спросила Мэллори, сверля спутников взглядом.

– Мы находимся прямо под Сердцем станции, – ответила Тина, будто это о чем-то ей говорило.

– При чем тут это? Или станция выбрасывает все трупы в мусорку? – рявкнула Мэллори.

– Ну да, выбрасывает, – подтвердила Тина. – Это же усыпальница. Почему тебя так удивляет, что здесь есть мертвецы? Странно, конечно, что он гурудев. Что, правила изменились? – спросила она Фердинанда.

– Долго он здесь пролежал? Откуда вы про него узнали? – спросила Мэллори у Стефании.

– Нет, недолго, – ответила та и кивнула на стоящие вокруг статуи. – Они рассказали.

– Это вы его принесли? Вы его убили? – спросила Мэллори.

– Нет, – сказал Фердинанд.

– Да, – в то же мгновение произнесла Тина.

– Служба безопасности в курсе?

– Им плевать, – сказала Стефания. – Им нужен убийца, а не тело. Для гурудевов это мусор, не больше.

– Но как же улики? По трупу можно узнать очень многое, – возразила Мэллори.

– Гурудевы начинают разлагаться спустя три-четыре часа после смерти. Никто не осматривает их, если только труп не лежал в морозилке. Хотя тут довольно холодно, да? Ладно, неважно, служба безопасности пытается успокоить станцию, на труп им плевать. Для них это мусор.

«Но как же улики!» – Мэллори не могла дотянуться до крыши шаттла и просто недовольно смотрела на руку.

– Стефания. Нужно поговорить, – напряженно произнес у нее за спиной Ксан.