Текст книги "Война 1941–1945 гг. Факты и документы"

За линией фронта

За время Великой Отечественной войны противник захватил до 10 % территории Советского Союза в его довоенных границах. Вся Украина, Белоруссия, Молдавия, республики Прибалтики, многие области Российской Федерации оказались под пятой оккупантов. Это были наиболее развитые и густонаселенные районы, где до войны производилось более половины промышленной и сельскохозяйственной продукции, проживало примерно 45 % населения страны. В результате наступательных операций немецких войск 1941–1942 гг. на занятой ими территории оставалось около 55 млн человек, остальные переселились на восток.

Перед оказавшимися под властью немецких оккупантов встала дилемма: или склонить голову и стать рабами немецких господ или вести против оккупантов борьбу в надежде на освобождение Красной Армией. Открытое выступление против оккупантов большинства населения было невозможно по той простой причине, что оно было безоружно, состояло преимущественно из женщин, детей, подростков и пожилых мужчин. Чтобы выжить, им нужны были средства к существованию. Поэтому к середине 1942 г. оккупантам удалось заставить работать на себя под их надзором примерно 22 млн человек, из которых 20,8 млн были крестьянами[207]207
  См.: Вторая мировая война: Дискуссии. Основные тенденции. Результаты исследований / Пер. с нем. М., 1996. С. 610–611.


[Закрыть]. В подавляющем большинстве они испытывали ненависть к иноземным поработителям не меньшую, чем другие советские люди, которые сражались на фронте или работали в советском тылу

Среди населения было и немало коллаборационистов, на которых опиралась власть оккупантов, используя их в качестве служащих городских и районных управ, бургомистров, старост в деревнях и их помощников. Из местного населения формировалась вспомогательная полиция и вспомогательные военные части, ищейки, провокаторы. Большинство населения их презирало и относилось к ним как к врагам Родины.

Германское руководство перед нападением на СССР считало, что ему удастся запугать и подчинить население оккупированных областей путем уничтожения его наиболее активной политической части – коммунистов, комсомольцев, членов местных советов и т. д. Встретить какое-либо серьезное сопротивление в тылу своих войск командование вермахта не предполагало. Действительность оказалась иной. Через неделю после начала операции «Барбаросса», 1 июля 1941 г. начальник генерального штаба сухопутных войск Германии записал в своем дневнике: «Серьезные заботы доставляет проблема усмирения тылового района… Одних охранных дивизий совершенно недостаточно. Нам придется для этого выделить несколько дивизий из состава действующей армии»[208]208
  Гальдер Ф. Военный дневник / Пер. с нем. М., 2004. С. 64.


[Закрыть].

Первые попытки сопротивления явились стихийной реакцией людей на вторжение вермахта на советскую землю. Совместно с местным населением против захватчиков выступали солдаты и офицеры Красной Армии, которые в силу различных обстоятельств оказались при отступлении на занятой противником территории. Немецкое командование рассчитывало подавить сопротивление усилением террора. Начальник штаба верховного командования вермахта В. Кейтель издал 16 сентября 1941 г. приказ, согласно которому за покушение на жизнь одного немца предписывалось брать в заложники и уничтожать способом, усиливающим «устрашающее воздействие» от 50 до 100 мужчин и женщин из числа местных жителей. В приказе говорилось: «С начала войны против Советской России на оккупированных Германией территориях повсеместно вспыхнуло коммунистическое повстанческое движение. Формы действий варьируются от пропагандистских мероприятий и нападений на отдельных военнослужащих вермахта до открытых восстаний и широкой войны силами банд»[209]209
  «Совершенно секретно! Только для командования!» Стратегия фашистской Германии в войне против СССР: Документы и материалы. М., 1967. С. 395.


[Закрыть].

Поднимали людей на борьбу не только политические убеждения. Большинство боролось за освобождение Родины, против нацистского «нового порядка», многие стремились защитить или отомстить за своих родных и близких или облегчить борьбу сыновей, ушедших в Красную Армию, и т. д. Побудительные мотивы были различны, но все отстаивали честь и достоинство страны.

Некоторые историки считают, что возникновение и усиление сопротивления оккупантам было лишь ответом на жестокое обращение с местным населением, что, мол, у него не было другого выбора, как идти к партизанам. Они не учитывают, что оккупанты проводили политику «кнута и пряника», скрывали свои планы превращения СССР в колонию Третьего рейха и массового уничтожения его населения, вели пропаганду о том, что Германия якобы ведет войну во имя неких «освободительных целей».

Известна демонстративная попытка создания некоего самоуправления в поселке Локоть, в то время Орловской области. «Автономный административный округ» создавался на штыках немцев и военной бригады предателя Б. Каминского, поляка по происхождению. В ходе «эксперимента» оккупанты и бригада Каминского повесили, замучили, сожгли заживо более 10 тыс. непокорившихся жителей Орловской и Курской областей. С наступлением Красной Армии «Локотьская республика» прекратила свое существование, а остатки бригады были направлены в 1944 г. на подавление Варшавского восстания, где отметились особой жестокостью. Каминский по формальному поводу за мародерство был расстрелян самими немцами[210]210
  Подробнее см.: Мединский В. Война. Мифы СССР. М., 2011. С. 326–332. Новый труд профессора МГИМО МИД РФ В. Мединского выделяется знанием проблемы, оригинальностью стиля и аргументации. Далее: Мединский В. Указ. соч.


[Закрыть].

То, что население вопреки усилению террора не оставалось в стороне от борьбы и сознательно рисковало жизнью, свидетельствует о его неодолимом стремлении к свободе и вере в победу правого дела. Широкомасштабная народная война развернулась не сразу. Первые месяцы были лишь начальным этапом сопротивления оккупантам.

В СССР к 1941 г. не было ни заблаговременно разработанной концепции партизанской борьбы, ни подготовленных к ее ведению кадров. Дело в том, что со второй половины 30-х годов в советском руководстве немалое влияние оказывала установка, согласно которой в случае агрессии враг должен быть разбит на его собственной территории. Многие военачальники, уделявшие внимание взаимодействию регулярных войск с партизанами, были в 30-е годы репрессированы.

29 июня 1941 г. в директиве Совнаркома и ЦК ВКП(б) партийным и советским организациям прифронтовых областей содержалось указание о развертывании подпольного и партизанского движения. 18 июля вышло специальное постановление ЦК ВКП(б) «Об организации борьбы в тылу немецких войск». Постановление осуждало тех руководителей партийных и советских организаций, которые бросали свои посты, бежали в тыл, и требовало незамедлительно приступить к формированию партизанских отрядов и диверсионных групп из числа преданных советской власти коммунистов и беспартийных [211]211
  См.: Великая Отечественная война 1941–1945: Военно-исторические очерки. Кн. 4. С. 132.


[Закрыть].

3 июля 1941 г. из речи Сталина, прозвучавшей по радио, стали известны призывы партии и правительства к развертыванию партизанского движения.

Однако ни в секретных директивах, ни в речи Сталина еще не затрагивались вопросы практической организации партизанского движения, обеспечения борьбы в тылу противника вооружением, средствами связи, взаимодействия партизанских отрядов и подполья с Красной Армией. Партизаны действовали на этом этапе чаще всего самостоятельно, сообразуясь с обстановкой. Среди организаторов первых партизанских отрядов были в Белоруссии – Г. Бумажков, В. Корж; на Украине – И. Боровик, С. Ковпак; в Карелии – П. Столяренко, В. Тиден и многие другие. Отряды возникали стихийно и укреплялись благодаря поддержке местного населения. Только в результате этой поддержки борьба против опытного, хорошо вооруженного врага за сравнительно короткий срок из отдельных очагов сопротивления приобрела характер массового народного движения.

В июле 1941 г. Ставка Верховного Главнокомандования, Генеральный штаб, Главное политическое управление РККА обязали военные советы и политические управления фронтов оказывать всемерную поддержку республиканским и областным комитетам партии в создании, вооружении и обучении партизанских отрядов и диверсионных групп, а также в переводе их за линию фронта в тыл противника и установлении с ними связи. К этой работе были привлечены органы внутренних дел и государственной безопасности. Большую роль в организации и становлении партизанских отрядов сыграли также советские военнослужащие, попавшие в окружение, но избежавшие плена или бежавшие из него. Среди партизан Ленинградской области в 1941 г. их численность составляла 18 %, в Орловской области – 10 %, в Литовской ССР – 22 %, в Белоруссии – более 10 %. Они привносили в партизанские отряды дисциплину, знание оружия и боевой техники. Опираясь на их боевой опыт, партизаны более уверенно решали свои задачи. К концу 1941 г. на оккупированной врагом территории удалось закрепиться и развернуть борьбу почти 5500 партизанским отрядам и группам, насчитывавшим около 90 тыс. человек.

Партизаны ведут огонь по противнику. 1942 г.

Партизаны наносили противнику все более чувствительные удары. Со времени Московской битвы они начали взаимодействовать с регулярными войсками Красной Армии. Во время контрнаступления под Москвой партизаны дезорганизовали снабжение немецкой группы армий «Центр», разрушив в ее тылу участки железных дорог, мостов, устраивая завалы и засады на шоссейных и грунтовых дорогах. Командующий группой армий генерал-фельдмаршал Ф. Бок видел в их деятельности одну из причин поражения немецких войск. В своем дневнике 7 декабря 1941 г. он отметил: «Русские, разрушив почти все сооружения на главных магистралях, сумели так увеличить наши транспортные трудности, что фронту не хватает самого необходимого для существования и боев… Сегодня у нас нет никакой возможности для значительного маневра»[212]212
  Цит. по: Безыменский Л. Укрощение «Тайфуна». М., 1987. С. 188.


[Закрыть].

В январе – феврале 1942 г. партизаны Смоленской области освободили в тылу группы армий «Центр» 40 сел и деревень, где сразу же десантировались советские воздушно-десантные войска. Они отбили у противника Дорогобуж и объединились с соединениями Красной Армии, совершавшими рейды в тылу немецких войск. В ходе этих боев была освобождена территория около 10 тыс. км². Немецкое командование было вынуждено бросить на борьбу с партизанами семь дивизий[213]213
  См.: Вторая мировая война; Краткая история. М., 1984. С. 161–162.


[Закрыть].

30 мая 1942 г. состоялось решение Государственного Комитета Обороны о создании Центрального штаба партизанского движения. Начальником ЦШПД был назначен первый секретарь ЦК КП(б) Белоруссии П. Пономаренко. Одновременно при военных советах фронтов были созданы штабы по руководству партизанским движением: Карело-Финский, Ленинградский, Калининский, Западный, Брянский, Украинский. В результате этих мер существенно улучшилась организация борьбы в тылу врага, обеспечение партизанских отрядов средствами связи, боеприпасами, взрывчаткой. Повысились размах и эффективность боевых действий.

С лета 1942 г. борьбой с партизанами руководило главное командование сухопутных войск Германии. Для этого использовалось до 10 % немецких дивизий, находившихся на советско-германском фронте. В 1943 г. против партизан действовало 25 армейских дивизий, а также немало специальных и полицейских формирований, в том числе состоявших из перешедших на службу врагу перебежчиков. Эти «добровольцы» с приближением конца Третьего рейха, пытаясь загладить вину перед Родиной, нередко целыми частями с оружием переходили на сторону партизан.

Несмотря на потери, численность партизан постоянно росла. К концу 1942 г. в тылу врага действовало 1770 партизанских отрядов и бригад, в которых насчитывалось 125 тыс. человек. В 1943 г. продолжался рост партизанских сил. К концу этого года они увеличились вдвое, достигнув 250 тыс. человек[214]214
  См.: История Второй мировой войны 1939–1945. Т 6. С. 170.


[Закрыть].

Деятельность партизан имела широкий спектр. Они нарушали коммуникации противника, совершали боевые рейды в его глубокий тыл, обеспечивали командование Красной Армии важными разведывательными сведениями и т. д.

Наиболее крупной в 1943 г. была проведенная партизанами операция «Рельсовая война», которая явилась составной частью битвы под Курском. Центральный штаб партизанского движения привлек к участию в этой операции более 160 партизанских бригад и отдельных отрядов (около 100 тыс. человек). За первую ночь операции (14 июля 1943 г.) было взорвано 42 тыс. рельсов. Всего в ходе операции было взорвано 215 тыс. рельсов. Только в Белоруссии партизаны пустили под откос 836 эшелонов и 3 бронепоезда. Некоторые железнодорожные магистрали были выведены из строя на длительный срок, что создало серьезные препятствия для отступавших немецких войск.

Свидетельством силы и размаха народной войны были партизанские края – большие территории, отвоеванные у оккупантов и долгое время удерживаемые партизанами. Первый партизанский край возник в октябре 1942 г. в Ленинградской области. На его территории в 11 тыс. км² находилось 400 деревень. Затем партизанские края возникли в Калининской, Смоленской, Орловской, Курской областях, в Белоруссии, на севере Украины, в Крыму и т. д. Летом 1943 г. партизаны стали полными хозяевами шестой части всей оккупированной территории. Здесь трудились в интересах победы над врагом и жили по советским законам, по неполным данным, около 4 млн граждан, работали восстановленные органы советской власти. Отсюда переправлялись через линию фронта на Большую землю призывники для службы в Красной Армии, подростки – для обучения в ремесленных училищах, дети-сироты – в детские дома. Эти края ограничивали полосы отхода врага, затрудняли маневр и перегруппировку его войск, размещение резервов, баз снабжения, командных пунктов.

Партизаны немало сделали, чтобы воспрепятствовать массовому угону советских людей оккупантами на принудительные работы в Германию. В конце 1943 – начале 1944 г. до 40 % принудительно вывозимых оккупантами граждан освобождалось партизанами и наступавшей Красной Армией[215]215
  См.: Вторая мировая война: Дискуссии. Основные тенденции. Результаты исследований. С. 615–616.


[Закрыть].

В годы войны во вражеском тылу действовало коммунистическое подполье и созданные под его руководством в городах и поселках боевые антифашистские комсомольско-молодежные организации, такие как «Молодая гвардия» в Краснодоне. Подпольщики распространяли среди населения газеты и листовки, которые получали с Большой земли или издавали своими силами. В них содержалась информация о положении на фронте и в советском тылу, разоблачался нацистский оккупационный режим и его пропаганда. Одной из задач подполья было обеспечение партизан разведывательной информацией, снабжение их медикаментами, оружием, боеприпасами. В сентябре 1943 г. подпольщики казнили наместника Гитлера в Белоруссии гауляйтера В. Кубе, виновного в уничтожении многих тысяч советских граждан. С помощью подполья легендарный советский разведчик Н. Кузнецов ликвидировал заместителя рейхскомиссара Украины Г. Кнута и ряд других немецких военных преступников.

Важное место в деятельности подпольщиков занимала организация саботажа и диверсий на захваченных советских промышленных предприятиях. Эта форма борьбы активно развивалась благодаря участию в ней рабочих. В октябре 1941 г. начальник диверсионной службы вермахта на южном участке советско-германского фронта Г. Оберлендер доносил в Берлин: «Гораздо большей опасностью, чем активное сопротивление партизан, является пассивное сопротивление – трудовой саботаж, в преодолении которого мы имеем еще меньше шансов на успех»[216]216
  Цит. по: История Второй мировой войны 1939–1945. Т. 4. С. 129.


[Закрыть]. Промышленные гиганты, построенные до войны на Украине, так и не были введены в строй оккупантами, а шахты Донецкого бассейна бездействовали. Германское руководство так и не смогло использовать многие советские фабрики и заводы для обеспечения собственных военно-экономических нужд.

Массовый саботаж населением мероприятий оккупационных властей, действия вооруженных партизанских формирований и подпольных организаций – все это превратило оккупированную территорию в арену ожесточенной битвы с захватчиками.

Вручение наград партизанам. Северо-Западный фронт. 1942 г.

Народная борьба в тылу немецких войск – одна из ярких страниц Великой Отечественной войны. Она имела крупное военное, политическое и экономическое значение. Военное значение партизанского движения, народной борьбы в тылу врага заключалось в том, что оно являлось важным фактором в стратегических планах и расчетах советского Верховного Главнокомандования и принималось в расчет при разработке крупных наступательных операций. Партизанским соединениям ставились конкретные боевые задачи.

Потери противника в результате действий партизан и подпольщиков достигли 1 млн человек. Партизаны пустили под откос более 20 тыс. эшелонов, подорвали 120 бронепоездов, вывели из строя почти 17 тыс. паровозов и 171 тыс. вагонов, взорвали 12 тыс. мостов на железнодорожных и шоссейных дорогах, уничтожили или захватили свыше 65 тыс. автомашин[217]217
  См.: Пономаренко П. Непокоренные (Всенародная борьба в тылу фашистских захватчиков в Великую Отечественную войну). М., 1975. С. 57.


[Закрыть].

Общее число партизан достигло 2,8 млн человек. Их поддерживало 220 тыс. подпольщиков, участвовавших в саботаже мероприятий оккупационных властей. Вместе с советскими партизанами на временно оккупированной территории СССР сражались тысячи иностранных граждан – поляков, словаков, чехов, венгров, болгар, испанцев, югославов и других. В то же время в европейском движении Сопротивления участвовали до 50 тыс. граждан СССР, оказавшихся за пределами своего Отечества[218]218
  См.: Великая Отечественная война 1941–1945: Военно-исторические очерки. Кн. 4. С. 153.


[Закрыть].

Временно оккупированная территория СССР не стала для захватчиков обеспеченным и спокойным тылом. Их расчеты заставить советских людей безропотно работать на германский рейх не оправдались. Советское государство высоко оценило заслуги партизан и подпольщиков. За героизм и мужество более 300 тыс. партизан награждены орденами и медалями, 249 – присвоено звание Героя Советского Союза, а двое руководителей партизанского движения С. Ковпак и А. Федоров были удостоены этого высокого звания дважды.

Плен. Сотрудничество с врагом. Репатриация

Уже в первые дни войны сотни тысяч военнослужащих Красной Армии оказались в немецком плену. Из общего числа советских военнопленных за весь период войны – 4 млн 59 тыс., на 1941 год приходится 2 млн, или 49 %[219]219
  См.: О массовых репрессиях в отношении военнопленных и депортированных граждан. Работа комиссии при президенте РФ по реабилитации жертв политических репрессий. М., 1994. С. 1.


[Закрыть]. Летом 1941 г. немцам удалось провести окружение ряда советских армий, чьи командующие не смогли вывести свои объединения на восток. Бойцы и командиры Красной Армии были полны решимости сражаться с врагом, бороться до последнего патрона, но обстановка на поле боя не оставила им возможности продолжать сопротивление. Многие советские солдаты и офицеры были захвачены в плен, будучи тяжело раненными и контуженными.

Главной причиной массового пленения советских солдат в начале войны явилась неподготовленность советского командования и всего личного состава Красной Армии к ведению стратегической обороны, отсутствие опыта в отражении внезапных массированных ударов противника. Части и соединения, в своем большинстве, дрались геройски, но они, застигнутые врасплох, не могли изменить общего хода борьбы. По немецким данным, под Белостоком и Минском были взяты в плен 328 тыс. человек, под Смоленском – 310 тыс.; под Уманью – 103 тыс.; под Киевом – 665 тыс.; под Вязьмой и Брянском – 663 тыс.[220]220
  См .'.Андреев В. Все круги ада: Советские военнопленные во Второй мировой войне (Независимая газета, 7.5.1999).


[Закрыть] Эти цифры еще требуют тщательной проверки, поскольку немцы включали в число военнопленных всех лиц мужского пола от 16 до 55 лет, которые оказывались в зоне боевых действий. К примеру, весь Юго-Западный фронт к началу обороны Киева имел в своем составе 667 тыс. человек. После его окружения в сентябре 1941 г. на восток вышло 150 тыс.; многие бойцы погибли при отступлении[221]221
  См.: Великая Отечественная война 1941–1945: Военно-исторические очерки. Кн. 4. С. 172


[Закрыть]. Сведения о 665 тыс. плененных в «киевском котле» вызывают сомнения, но общей картины это не изменит.

Поражения советских войск в начальный период войны не носили необратимого характера. С прибытием на фронт новых соединений сопротивление Красной Армии становилось ожесточенней. Необходимо было время, чтобы переломить ситуацию, овладеть опытом ведения вооруженной борьбы как в обороне, так и в наступлении. Но сделать это было не просто. Даже после победы под Москвой, в 1942 г., новое германское наступление под Харьковом, операции против 2-й ударной армии и Крымского фронта привели к сдаче в немецкий плен 1339 тыс. военнослужащих Красной Армии[222]222
  См.: О массовых репрессиях… С. 2.


[Закрыть].

Судьба советских военнопленных относится к наибольшим трагедиям войны. Они были первыми, кто испытал на себе зверства немецких оккупантов. Еще до нападения Германии на Советский Союз, 30 марта 1941 г. на совещании с главнокомандующими видов вооруженных сил вермахта Гитлер заявил, что предстоящая война с СССР будет войной мировоззрений, что в этой войне немецкие солдаты и офицеры при обращении с попавшими в плен политработниками Красной Армии «должны отказаться от точки зрения солдатского товарищества». «Коммунист, – заявлял он, – не был нашим камрадом раньше, не будет он им и впредь. Речь идет об уничтожении»[223]223
  Тайны истории. Откровения и признания. Нацистская верхушка о войне «Третьего рейха» против СССР. Секретные речи. Дневники. Воспоминания. М„1996. С. 119.


[Закрыть]. 6 июня 1941 г. последовало официальное распоряжение верховного командования вермахта, которое предписывало немедленно убивать «политических комиссаров» после захвата их в плен. Затем Гитлер на совещании в своей ставке 16 июля 1941 г. приказал не рассматривать как солдат-фронтовиков советских военнопленных и беспощадно их уничтожать[224]224
  Великая Отечественная война 1941–1945. Военно-исторические очерки. Кн.4. С. 173.


[Закрыть].

В соответствии с «приказом о комиссарах» немецкие солдаты и офицеры Восточного фронта на сборных пунктах для пленных выискивали политработников Красной Армии, изолировали их от остальных пленников и убивали на месте. Верховное командование вермахта в мае 1942 г. было вынуждено отменить этот приказ по требованию некоторых высокопоставленных войсковых командиров, которые указывали, что обнародование фактов расстрела политруков привело к резкому возрастанию силы отпора со стороны Красной Армии. С тех пор советских политруков стали уничтожать не сразу после пленения, а в концлагере Маутхаузен[225]225
  Штрайт К. Советские военнопленные – массовые депортации – принудительные рабочие // Вторая мировая война. Дискуссии. Основные тенденции. Результаты исследований / Пер. с нем. М., 1996. С. 592.


[Закрыть].

Трагические последствия для советских военнопленных имело соглашение, заключенное 16 июля 1941 г. между представителями верховного командования вермахта (ОКВ) и главного управления имперской безопасности (РСХА). По этому соглашению специальные команды полиции безопасности и СД под руководством начальника 4-го главного управления тайной государственной полиции (гестапо) Г. Мюллера были обязаны выявлять «неприемлемые» в политическом и расовом отношении «элементы» среди советских военнопленных, доставленных с фронта в стационарные лагеря. «Неприемлемыми» были признаны не только партийные работники всех рангов, но и «все представители интеллигенции, все фанатичные коммунисты» и «все евреи»[226]226
  Штрайт К. Указ. соч. С. 592.


[Закрыть]. Эта «селекция» среди военнопленных осуществлялась вплоть до конца войны. В ее ходе были выявлены, а затем уничтожены эсэсовскими экзекуционными командами, по подсчетам одних немецких историков, не менее 200 тыс. человек,[227]227
  Die todliche Utopie: Bilder. Texte. Dokumente zum Dritten Reich. Hrsg. von H. Moller.V. Dahm und H. Mehring unter Mitarbeit von A. A. Feiber. Miinchen, 2001. S. 216 (Далее: Die Todliche Utopie.)


[Закрыть] а по подсчетам других – «минимум 140 тыс., а возможно, даже в два или три раза больше советских военнопленных»[228]228
  Нюрнбергский процесс Сб. материалов в 8 тт. Т. 4. М., 1990. С. 204–206.


[Закрыть]. Установить точное число этих жертв не позволяет имеющаяся документальная база.

В соглашении от 16 июля 1941 г. между ОКВ и РСХА впервые содержалось указание обращать внимание на национальность советских военнопленных и впервые документально подтверждалось намерение уничтожить всех евреев.

Все документы германского военного командования, касавшиеся обращения с советскими военнопленными, носили на себе печать нацистской антикоммунистической идеологии и расизма. В одной из «Памяток об использования труда советских военнопленных», изданной штабом ОКВ 15 августа 1941 г. декларировалось, что «русские военнопленные прошли школу большевизма, их следует рассматривать как большевиков и общаться с ними как с большевиками… с беспощадной строгостью, если они дают для этого хотя бы малейший повод»[229]229
  Нюрнбергский процесс. Т 4. С. 206–207.


[Закрыть]. В «Распоряжении ОКВ об обращении с советскими военнопленными» от 8 сентября 1941 г. и дополнявшей его «Памятке об охране советских военнопленных» все советские военнопленные были охарактеризованы как «большевистские солдаты», «смертельные враги национал-социалистической Германии», всегда готовые «дать выход своей ненависти ко всему немецкому». На этом основании утверждалось, что советские солдаты еще до того, как они попали в плен, «потеряли всякое право претендовать на обращение с ними как с честными солдатами». От немецких солдат требовалось при малейших признаках неповиновения военнопленных «безжалостно применять оружие», а при попытках к бегству «немедленно стрелять без предупреждения»[230]230
  Нюрнбергский процесс. Т 4. С. 208–209.


[Закрыть]. В распоряжении ОКВ от 8 сентября 1941 г., кроме того, утверждалось, что применение оружия против советских военнопленных считается «как правило, законным». Эта фраза воспринималась немецкими солдатами как официальное разрешение на убийство. Лишь спустя полгода она была изъята из приказа, поскольку к тому времени слишком много военнопленных было убито без всякой на то видимой причины, а также потому, что к тому времени пленные стали нужны Германии в качестве рабочей силы[231]231
  Штрайт К. Указ. соч. С. 593.


[Закрыть]. С особой враждебностью и жестокостью гестаповские команды, предназначавшиеся для выявления среди военнопленных «нежелательных элементов» в лагерях, относились к пленникам не только еврейской, но и русской национальности. В директиве начальника РСХА Р. Гейдриха от 10 октября 1941 г. об обращении с советскими военнопленными требовалось:

«1. Обращать внимание на национальную принадлежность. С украинцами, белорусами, азербайджанцами, армянами, выходцами из республик Северного Кавказа, грузинами, представителями тюркских народов обращаться строго только в случае, если среди них будут обнаружены фанатики-большевики и опасные функционеры большевистской партии. Обращать внимание на внешнюю схожесть тюркских народов и евреев и быть с ними осторожными.

2. При определении понятия „интеллигенция“ следует иметь в виду, что оно не одинаково в Европе и Советском Союзе. Но примитивный и неграмотный советский русский может быть в своем политическом фанатизме более опасным, чем образованный советский инженер. Поэтому „интеллигенцией“ называть только профессиональных революционеров, писателей, редакторов, служащих Коминтерна и др.»[232]232
  Цит. по: Семиряга М. И. Коллаборационизм. Природа, типология и проявления в годы Второй мировой войны. М., 2000. С. 456.


[Закрыть]Но немецкие солдаты при захвате в плен советских военнослужащих не вникали в такие тонкости обращения с ними. Оболваненные нацистской пропагандой антикоммунизма и о расовом превосходстве над «недочеловеками» – славянами, они всячески измывались, калечили, грабили и убивали беззащитных советских солдат.

Командующий 2-й танковой группы генерал Г. Гудериан, приказывал: «С ранеными русскими нечего возиться – их надо просто приканчивать на месте»[233]233
  Дюков А.Р. За что сражались советские люди. М., 2007. С. 125.


[Закрыть]. Солдаты беспрекословно ему повиновались. Другие командующие генералы отправляли пленных, в том числе раненых и больных, в десятки километров от фронта пешим порядком в пересылочные лагеря. Некоторые из них конвоировались в «лазареты», якобы на излечение. На самом деле это были лагеря смерти. Так в одном из таких «лазаретов» в поселке Славута на Украине, в котором одновременно размещалось от 15 до 18 тыс. раненых красноармейцев, за один 1942 г. умерло около 150 тыс. человек[234]234
  Штрайт К. Указ. соч. С. 594.


[Закрыть]. Для умерщвления больных военнопленных немецкие врачи широко использовали различные яды.

Вплоть до зимы 1941/42 г. сотни и тысячи пленных для того, чтобы добраться до места назначения, должны были совершать многонедельные марши. Во время этих переходов конвоиры безжалостно пристреливали сотни и тысячи вконец изможденных людей. Оставшиеся в живых по прибытии на место были уже обессилены и не трудоспособны, в рваном обмундировании и без обуви, так как солдаты вермахта отбирали у них сапоги, ботинки, белье и другие вещи. Отдельные немецкие военнослужащие осуждали эту практику. Но в большинстве случаев генералы и офицеры вермахта придерживались другой точки зрения. Так, командующий 6-й армии генерал-фельдмаршал В. Рейхенау в приказном порядке требовал «расстреливать всех выбившихся из сил военнопленных»[235]235
  Штрайт К. Указ. соч. С. 591.


[Закрыть].

Из пересылочных лагерей военнопленных направляли за сотни километров на запад в стационарные лагеря. При транспортировке по железным дорогам они по приказу главного командования сухопутных войск вермахта размещались только на открытых платформах. От холода, дождей и снегопадов в ходе транспортировки они гибли десятками и сотнями тысяч, особенно после наступления заморозков в октябре – ноябре 1941 г. В оперативном тылу группы армий «Центр» перевозка военнопленных в закрытых вагонах была разрешена только 22 ноября 1941 г., когда уже больше трех недель как начались морозы. Да и перевозка в закрытых, но не отапливаемых вагонах не могла существенно повлиять на снижение смертности среди военнопленных. По пути в рейхскомиссариат «Остланд», например, в декабре 1941 г. продолжали гибнуть от холода и голода от 25 до 75 % военнопленных[236]236
  Штрайт К. Указ. соч. С. 592.


[Закрыть]. А у тех пленных, которым все-таки удавалось добраться до стационарных лагерей, шансов выжить было слишком мало. Как правило, лагерем называлось открытое поле, огороженное колючей проволокой, где загнанные в тесное пространство военнопленные находились под прицелом пулеметов. На строительство бараков для них германское военное командование зачастую не выделяло никаких средств. Чтобы укрыться от непогоды, им приходилось руками выкапывать себе в земле норы.

Об условиях содержания в лагерях для военнопленных красноречиво говорит донесение от 10 июля 1941 г. министериального советника Ю. Дорша рейхслейтеру А. Розенбергу о лагере военнопленных и гражданских лиц в Минске, который был создан по распоряжению командующего группой армий «Центр» генерал-фельдмаршала Ф. Бока. «В лагере для военнопленных в Минске, расположенном на территории размером с площадь Вильгельмплац, находится приблизительно 100 тыс. военнопленных и 40 тыс. гражданских пленных. Пленные, загнанные в это тесное пространство, едва могут шевелиться и вынуждены отправлять естественные потребности там, где стоят… Военнопленные, проблема питания которых едва ли разрешима, живут по 6–8 дней без пищи, в состоянии животной апатии, вызванной голодом, и у них одно стремление – достать что-либо съедобное. Гражданские пленные в возрасте от 15 до 50 лет – жители Минска и его окрестностей. Эти гражданские пленные снабжаются питанием своими родственниками. Правда, питание получают только те, родственники которых с утра до вечера стоят с продуктами в бесконечных очередях, тянущихся к лагерю. Ночью голодающие гражданские нападают на получивших передачу, чтобы силой добыть себе кусок хлеба…»[237]237
  Нюрнбергский процесс. Т 4. С. 202–203.


[Закрыть]

Главным нацистским орудием уничтожения советских пленных был голод. Согласно документам немецкого командования на Восточном фронте, летом 1941 г. дневная норма выдачи продовольствия одному военнопленному составляла «20 г пшена и 100 г хлеба без мяса» или «100 г пшена без хлеба», что составляло лишь менее четверти минимума продуктов, необходимых для выживания[238]238
  Штрайт К. Указ. соч. С. 590.


[Закрыть]. Для того, чтобы хотя бы немного уменьшить чувство голода, пленным приходилось есть траву и листья деревьев.

6 августа 1941 г. верховное командование вермахта подписало директиву о снабжении советских пленных продовольствием. В ней предусматривался дневной рацион: 214 г хлеба, 14 г мяса, 16 г жиров, 32 г. сахара[239]239
  Нюрнбергский процесс. Т 4. С. 93–96.


[Закрыть]. Это было вдвое меньше нормы, предусмотренной для военнопленных других армий, участвовавших в войне с Германией. Она заведомо обрекала советских военнопленных на медленную смерть и практически никогда полностью не выдавалась. Хлеб для советских военнопленных изготовлялся из специальной смеси, в состав которой входило 50 % ржаных отрубей, 20 % целлюлозной муки, 20 % отжимок сахарной свеклы и 10 % муки из соломы и листьев[240]240
  Нюрнбергский процесс. Т 4. С. 94.


[Закрыть]. Такой хлеб вызывал мучительные боли и частую гибель от отравлений. Однако пленных им кормили вплоть до конца 1942 г.